Михаил Серегин
Если друг оказался глюк
Глава 1
Маша. Ура! К нам приехал цирк!
– Маруся! – услышала я голос своего мужа Александра. – Бросай свою белиберду, и пошли ужинать!
– Подожди! – отмахнулась я. – Дай дочитать! Тут такие интересные вещи пишут!
– Чушь беспробудная! – презрительно бросил он в ответ.
– Да ты только послушай! – попросила я и начала читать вслух: – «В деревне Малые Пупы Пензенской области в доме фермера Панкратова вот уже больше месяца живет некое неопознанное существо, которое доставляет семье немало хлопот. В отсутствие хозяев оно открывает дверцы шкафов и разбрасывает вещи, выливает содержимое из кастрюль и ведер на пол, бьет стекла, гасит свет и газ, а также открывает и закрывает воду. Опасаясь пожара, потопа или другого бедствия, теща Панкратова пригласила настоятеля местного храма отца Никодима, который провел обряд освящения дома. К сожалению, к положительному результату это не привело, а вот незваный гость разгулялся еще больше, причем действует теперь, уже не стесняясь присутствия людей. Теща Панкратова и его жена с детьми были вынуждены переехать к родственникам, и в доме остался он один. Отчаявшись сам избавиться от этого несчастья, Панкратов обратился в редакцию нашей газеты, как к последнему средству. Привлеченные нами эксперты обследовали дом и пришли к выводу, что налицо явные признаки наличия в нем нечистой силы, которую хозяева чем-то сильно обидели. Они также выяснили, что недавно выстроенный дом и хозяйство Панкратова находятся довольно далеко от деревни, причем расположены, судя по чудом сохранившимся старым планам, на месте заброшенного кладбища, а сам дом стоит именно на том месте, где некогда хоронили самоубийц. Таким образом, оказалось, что это какая-то неупокоенная душа мстит тем, кто потревожил место последнего приюта. Наши эксперты дали Панкратову рекомендации, как можно помириться с поселившейся в его доме нечистью, а также посоветовали освятить не только дом, но и все хозяйство. Конечно, самым лучшим выходом для несчастного человека было бы точно узнать, кто именно был захоронен на этом месте, и заказать заупокойные молитвы за этих людей, чтобы их души наконец-то обрели мир. Однако, к сожалению, это невозможно, потому что часовня, где хранились метрические книги этой деревни, была сожжена вскоре после революции вместе со всем содержимым. Сейчас наши эксперты работают над тем, чтобы предложить Панкратову более действенные способы избавления от этой напасти. Что из этого получится – неизвестно, но мы обязательно проинформируем наших уважаемых читателей». Ну? Каково? – не без интереса спросила я у Сашки.
– Я же тебе уже сказал: чушь беспробудная! – укоризненно глядя на меня, повторил он. – Как ты можешь не только читать эту белиберду, но и верить в нее, не понимаю! У тебя же все-таки высшее образование!
– Зря ты так! – возразила я. – В мире еще множество непонятных вещей!
– Ну, чего тут непонятного? – возмутился он. – Панкратов завел себе любовницу и сам расчистил помещение для встреч с ней!
– Ты хочешь сказать, что это он сам крушил свое добро? – удивилась я.
– А! – Сашка небрежно махнул рукой в сторону газеты. – Там, между прочим, не написано, насколько пагубны были последствия этих безобразий, чинимых якобы нечистой силой. Может быть, они были и не такие уж страшные. А вот зато о том, что дом находится далеко от деревни, как раз написано. Панкратов семейку свою туда отправил, а сам с другой бабой тешится!
– Но если она там живет, то ее же могут застукать, – возразила я. – Поедет жена или теща как-нибудь днем его проведать, а там она!
– Так она, я думаю, не старуха древняя! – усмехнулся муж. – Она себе живет в деревне, а вечерком садится на велосипед и вперед, к любовнику!
– Да ну тебя! – рассердилась я. – Вечно ты, как поручик Ржевский, все опошлишь!
– А ты не читай мне всякую ерунду, я тебе и комментировать ее не буду с точки зрения здравого смысла! – парировал он и примиряюще сказал: – Пошли быстрее, а то так есть хочется, что просто сил нет! Я, в отличие от тебя, материалист и предпочитаю газетной стряпне с душком полноценную пищу с обалденным ароматом! Да ты только принюхайся, как шашлык пахнет!
– Если бы только он один! – вздохнула я и, чувствуя, что тоже очень проголодалась, спустилась с веранды в сад, где мы обычно ужинали такими вот чудными закатными вечерами.
Стол был уже накрыт, причем мангал стоял прямо возле стола – мера отнюдь не лишняя, потому что с соседского участка слева, где круглогодично проживал отставник Виктор Петрович Афонин, весьма ощутимо пованивало, и запах жарящегося мяса хоть немного забивал ароматы, способные испортить аппетит кому угодно.
Дело в том, что Афонин, или Куркуль, как мы с мужем между собой его называли, вдобавок к курам и петуху, который каждое утро будил нас ни свет ни заря своими воплями, решил разводить еще и кроликов и подошел к этому делу не только с куркульской основательностью, но и с размахом, объяснив это тем, что ушастики дают не только весьма «ценный» мех, но и вкусное диетическое мясо. Для начала он купил только пару и поселил ее в построенном с прицелом на будущее большом вольере. Кроль с крольчихой тут же начали плодиться со страшной скоростью, а потом к этому несложному процессу подключилось и их потомство, так что места для пушистиков стало даже маловато, и Афонин поставил еще и клетки. Дух же стоял такой, что хоть святых выноси, особенно после того, как Куркуль начал еще и шкурки сам выделывать. Его собака Тереза, названная так в честь бросившей его жены, а по нашему мнению – так настоящая Зараза, давно смирилась с присутствием на вверенной ее охране территории пеструшек и хохлаток, но вот к кроликам относилась крайне враждебно – видимо, охотничий инстинкт проснулся. Периодически Куркуль выпускал своих ушастиков попастись у себя на участке и на это время сажал Заразу на цепь, с чем она была категорически не согласна и тут же начинала оглашать окрестности возмущенным лаем. Когда же неразумный пушистый молодняк выискивал в заборе Афонина малейшую щель или дыру и норовил сбежать в ближайший лес, чтобы попробовать свежей травки или просто порезвиться на свободе, к лаю Заразы присоединялись гневные вопли ее хозяина, причем с упоминанием всех родственников беглецов по женской линии до седьмого колена и такими страшными пророчествами их невыносимо «светлого» будущего, что мне приходилось затыкать уши. Так что соседство у нас было то еще. Время от времени Афонин забивал несколько кроликов, и на мясо тут же находились покупатели, благо со своих соседей по дачам он три шкуры не драл.
– Хорошо, что сегодня ветер не в нашу сторону, – довольным тоном сказал Сашка, снимая мне на тарелку с шампура куски мяса.
– Хорошо, что Куркуль еще и корову не завел! – поправила его я. – Вот уж где нам солоно пришлось бы!
– Смотри не накаркай! – быстро ответил Сашка, но тут же ехидно заметил: – А с другой стороны, у тебя был бы твой ненаглядный навоз для грядок!
– Не волнуйся на этот счет! Тебе его таскать, а потом перекапывать не придется! – не менее ехидно сказала я. – Нам бы и лопаты не досталось, потому что он все бы на свой огород пустил! А вот амбре бы стояло такое, что мы сбежали бы в город как миленькие!
– Зато молоко было бы рядом, а там и творожок, сметанка и прочие прелести, – не унимался Сашка, хитро поглядывая на меня.
– А за ними и в Салтыковку, – это деревня в двух километрах от нашего дачного поселка, – съездить недолго! – заметила я.
– Только дорога туда такая, что покупаешь молоко, а привозишь сливки, – как бы невзначай заметил муж.
Я посмотрела на него и рассмеялась – нет, мы не ругались! Это просто манера разговаривать у нас такая, когда мы в хорошем настроении. И вообще, живем мы – тьфу-тьфу-тьфу! – счастливо и любим друг друга. Да и как можно не любить Сашку, этого голубоглазого блондина почти двухметрового роста, настоящего викинга на вид, особенно когда он отпускает бороду? Он у меня редкостный умница, и с чувством юмора у него все в порядке, и с характером! Да и выглядит он для своих тридцати пяти лет прекрасно – спортивный и подтянутый, наверное, от того, что в свое время всерьез занимался туризмом. Сейчас же он перешел на менее экстремальное хобби – увлекся краеведением. По профессии мой муж – эколог, причем довольно известный, и заказы на проведение экспертиз поступают к нему с завидной регулярностью. Поскольку оплачиваются они очень неплохо, большую часть нашего семейного бюджета составляют именно его заработки, что позволяет нам жить вполне достойно.
Покончив с ужином и вымыв посуду, мы остались в саду, и я снова принялась за чтение. Эту газету про все паранормальное я периодически покупаю, чтобы быть в курсе последних событий в этой области, потому что мне это вполне может пригодиться в работе. Дело в том, что по образованию я режиссер-постановщик массовых мероприятий, но это занятие сезонное и заказы поступают в основном к праздникам, так что много на этом не заработаешь. Сидеть на шее у мужа я не захотела, да и не получилось бы, честно говоря, особенно в то время, когда он только начинал свою деятельность как частный эксперт-эколог. Вот я и организовала небольшую фирму «по розыгрышам». Кто-то, может быть, не поверит, но находится немало людей, готовых не только заказать, но и хорошо оплатить такие «шутки», хотя особо грязные или жестокие заказы я никогда не выполняла. Бывали случаи, когда сослуживцы заказывали для именинника инсценировку ареста с ОМОНом, или бандитский наезд с вывозом в лес, или похищение инопланетянами, или что-то подобное. А то и целый каскад злоключений. Естественно, потом все благополучно заканчивалось, если не считать истрепанных нервов невольной жертвы таких своеобразных дружеских чувств. Но это уже их внутренние дела, а ко мне претензий до сих пор, слава богу, не было. Еще я занимаюсь организацией и разработкой сценариев для корпоративных вечеринок, чтобы они в банальную пьянку не превращались. Ну, и тому подобное. Так что чтение подобных газет мне нужно на тот случай, если кто-нибудь опять решит заказать у меня похищение своего приятеля инопланетянами. Надо ведь быть во всеоружии.
– Саша! – оторвавшись от газеты, сказала я. – Ну почему в жизни других людей случаются всякие паранормальные явления, барабашки, полтергейсты и все прочее, а в нашей с тобой ничего такого не происходит? – Вместо ответа муж укоризненно посмотрел на меня и выразительно постучал костяшками пальцев по своему лбу. – Какой ты все-таки приземленный! – вздохнула я. – Вот в старину наши предки жили намного веселее! Они верили в домовых, леших, водяных, русалок…
– Бабу-ягу, Кощея Бессмертного, самодвижущуюся печь, ковер-самолет, сапоги-скороходы и скатерть-самобранку, – иронично закончил он мою мысль.
– Зря ты смеешься! – обиделась я. – Тут вот пишут о бесследном исчезновении людей и животных.
– И похищают их, конечно же, инопланетяне, – «страшным» тоном продолжил он.
– Ты что, и в них не веришь? – возмутилась я.
– Маруся! Я допускаю, что где-то там, – он махнул рукой в сторону неба, – существует какая-нибудь развитая цивилизация разумных существ. Но если они настолько оторвались от нас в своем развитии, то зачем мы им? Чем мы можем быть им интересны? Если же они решили нас изучать, то для этого совсем не обязательно похищать людей и животных в таком количестве, достаточно было бы и нескольких особей каждого вида.
– Ай! – отмахнулась от него я. – Вечно ты со своим здравым смыслом! А вот мне хочется верить в чудеса, в то, что в нашем озере водятся русалки и водяные, а в лесу живет леший. Знаешь, как обидно, что я никогда ни с чем подобным не сталкивалась?
– Так это же прекрасно, дорогая! – рассмеялся Сашка. – У нас с тобой в жизни и так проблем достаточно! Только нечистой силы и не хватает! И потом, если уж ты так в нее веришь, хоть не поминай к ночи, а то еще случится с тобой что-нибудь! Инопланетяне похитят или леший к себе заберет, чтобы ему одному в лесу не так скучно было. И на озеро ты больше не ходи, а то русалки на дно утянут, и что я тогда без тебя делать буду?
– Не пропадешь, твое ехидство! – обиженно заявила я и решительно заключила: – Только я все равно хочу верить в чудеса!
– Скоро получишь полное лукошко! – пообещал муж. – Ты что, забыла, что скоро Тарасов приедет?
– Ой, и правда! – воскликнула я. – Пойду переоденусь – гость все-таки!
– А я пока новую порцию шашлыков поставлю – он же наверняка после представления, а значит, ничего не ел, – сказал Сашка и заколдовал над мангалом.
Дмитрий Тарасов был старинным другом мужа, с которым он еще в одном классе учился, а потом, когда мы с Сашкой поженились, стал и моим. По профессии он был фокусником и объездил с гастролями полмира. Профессионал он был классный, за что и получил звание заслуженного артиста России. Сегодня он обещал к нам заехать, и на него-то и намекал муж, когда сказал, что я получу полное лукошко чудес. Несколько дней назад Дима приехал к нам и попросил разрешения на время отпуска оставить у нас на даче свой реквизит.
– Други мои! Не сочтите за наглость мою просьбу, но надеяться мне больше не на кого! В цирке оставлять ни в коем случае нельзя! Квартира у меня сами знаете какая маленькая, да и без присмотра будет стоять все это время! Влезут какие-нибудь любители чужого добра, а там их ждет облом, потому что добра-то я как раз и не нажил, вот они на реквизите свою злость и выместят! И останусь я без куска хлеба!
Тарасов говорил чистую правду, потому что после недавнего развода с женой, которая отсудила у него практически все, остался он действительно ни с чем. Хорошо хоть отдельную квартиру, пусть и у черта в зубах, смог получить.
– Давай в нашей квартире оставим, – предложил Сашка.
– Так ваша тоже без присмотра, а здесь вы все время живете, вот и приглядите за моим инвентарем, – объяснил Тарасов.
Помнится, я тогда очень удивилась и сказала:
– Дима! Нам, конечно, не жалко, привози, но почему реквизит нельзя оставить просто в цирке?
– Марья! – грустно усмехнулся тогда он. – В цирковом мире воруют абсолютно все, и прежде всего идеи! А у иллюзионистов – в первую очередь! Так что оставлять свои секреты на всеобщее обозрение просто небезопасно. Каждый фокус, то есть идея и ее материальное воплощение, стоит очень немалых денег. У нас существуют даже специальные цирковые биржи, где каждый артист может купить то, что ему нравится.
– И даже Дэвид Копперфилд? – не поверила ему я.
– И он тоже! – кивнул Тарасов. – Копперфилд скупает фокусы по всему миру, и плюс к этому на него работает еще целая бригада людей, которые эти самые аттракционы придумывают, режиссируют и так далее. А я свои сам выдумывал и вынашивал, как мать дитя, и совсем не хочу, чтобы мои труды достались кому-то другому. Даже работай я в стационарном цирке, где у меня была бы своя гримерка, я и тогда бы не рискнул свой реквизит там оставить, а уж в наших передвижных тем более! Мы же все время на колесах: сегодня гастроли в Воронеже, завтра – в Рязани, послезавтра – в Новосибирске. Вот загонят мои ящики к черту на кулички, и где мне потом их искать и в каком состоянии?
– Ну, ты-то не только по российской глубинке «чесал»! – возразила ему я. – А Польша? Чехия? Венгрия? Болгария, Мексика? Эмираты? Да считать и перечислять замучишься, где ты был!
– Это все в прошлом, – отвернувшись, бросил он. – А что там в будущем, бог ведает! Вот такие дела, Марья! – грустно усмехнулся он.
– Волчьи законы в вашем мире, оказывается! – покачала головой я.
– А где в наше человеколюбивое время другие? – спросил он, и мне нечего было ему на это ответить.
И вот сейчас Дмитрий должен был привезти к нам свои сокровища, чего я не без трепета ждала. Переодевшись, я вернулась в сад, где Сашка уже дожаривал шашлыки и нетерпеливо поглядывал на часы – если Тарасов опоздает, то они уже не будут такими сочными и вкусными. Через несколько минут около нашей дачи остановился видавший виды микроавтобус с надписью по борту «Росгосцирк», и из него вылез Тарасов.
– Привет, благодетели! – весело крикнул он. – Санька! Помоги мне разгрузиться!
– Сначала ты мне помоги место тебе освободить! – отозвался муж.
Они вдвоем сначала сдвинули к дальней стенке во второй, всегда пустовавшей комнате на нашей даче всю мебель, а потом не без труда затащили туда несколько довольно больших ящиков, причем Димка сразу предупредил, что их ни в коем случае нельзя ставить друг на друга.
– А что там? – не удержавшись, полюбопытствовала я.
– Чудеса! – улыбнулся мне в ответ Тарасов.
– А вот Саша утверждает, что чудес не бывает! – иронично глянув на мужа, ответила я.
– Марья! Чудеса начинаются тогда, когда люди сами в них верят! – афористично ответил на это Дмитрий.
– Предпочитаю верить в вещи материальные, – заявил Сашка. – Например, в шашлыки, которые нас ждут! Ты же, Димка, наверное, ничего перехватить не успел, вот мы тебя и покормим!
– Только недолго, а то у меня завтра рано утром самолет, – согласился Тарасов.
– Куда собрался? – с интересом спросила я.
– Таиланд! Десять дней буду купаться, загорать, пить вино и крутить романы! Оторвусь по полной, а то ведь три года в отпуске не был! Буду добирать недодобранное! – решительно заявил он.
Отдав должное шашлыкам и отказавшись от вина – за рулем все-таки, – Дмитрий, расслабившись и сыто улыбаясь, начал показывать нам фокусы, и, хотя я сидела не больше чем в метре от него, я так и не смогла понять, каким образом у него из уха появляются карты, в ладони исчезают белые теннисные шарики, из нагрудного кармана рубашки вытягиваются связанные между собой разноцветные газовые платки и все прочее. А уж когда он, покопавшись в одном из ящиков, вернулся с большим черным цилиндром, в который я для проверки даже сунула руку, чтобы убедиться, что он пуст, а Дмитрий, поколдовав над ним, достал оттуда за уши маленького беленького кролика, я даже завизжала от восторга. Кролик испуганно смотрел по сторонам, бил передними лапками по воздуху, а его крошечный хвостик мелко-мелко дрожал.
– Бедненький! – воскликнула я. – Испугался, маленький! Не бойся! Никто тебя не обидит! – сюсюкала я, глядя на малыша, но тут я поймала на себе чей-то очень неодобрительный взгляд и, посмотрев в ту сторону, увидела, что это, стоя у забора со своей стороны, на меня очень неприязненно косился Куркуль – наверное, он решил, что мы украли его питомца.
– Дима! Откуда ты взял кролика? – мгновенно похолодев, шепотом спросила я. – Дело в том, что у нас сосед их разводит.
– А этого не надо разводить! – рассмеялся Тарасов. – Его надо просто заводить! Это игрушка! – И отдал мне его в руки.
Только взяв его в руки, я убедилась в том, что он действительно ненастоящий, и мне стало ужасно обидно, что я не поняла этого сразу. Но, с другой стороны, я успокоилась – значит, Дмитрий его у Куркуля не позаимствовал – и торопливо крикнула Афонину, чтобы он не подумал о нас ничего плохого:
– Это не ваш кролик! Он к вашим никакого отношения не имеет!
Не знаю, поверил мне Виктор Петрович или нет. Скорее, поверил, потому что не стал устраивать скандал, требуя вернуть свое добро, а просто осуждающе покачал головой и ушел.
Глава 2
Саша. Что реальнее: вор или барабашка?
– Ну, что? Давай прощаться, друг Санька? – предложил, поднимаясь, Дмитрий. – Пора мне!
– Давай! – согласился я и тоже встал. – Отдохни там хорошенько, чтобы было потом что рассказать.
– В чисто мужской компании, – невинным тоном добавила язва Маруся. – Там, говорят, маленькие-маленькие тайские девушки такой массаж делают! – И даже глаза закатила.
– Не волнуйся, Марья! – рассмеялся Дмитрий. – Будет мне что и тебе рассказать! – И, перейдя на серьезный тон, положил на стол визитку: – Это мой новый номер сотового, так что звоните в случае чего. Искренне надеюсь, что это не потребуется, а там черт его знает! И очень прошу, присматривайте хорошенько за моим барахлом, а то ведь по миру пойду.
– Не беспокойся! Все будет нормально! – заверил я друга.
– Дай-то бог! А то в эту аппаратуру я вложил столько денег и здоровья, что второй раз мне это уже не осилить, – никак не мог успокоиться Тарасов.
– Отдыхай спокойно, Дима! – заверила его моя жена. – Мы здесь постоянно, так что ничего с твоим добром не случится. Да и воров у нас тут как-то никогда не водилось. Бомжи могут, конечно, попытаться что-то стащить, но это только зимой. А сейчас, летом? Нет! Исключено!
– Ну, будем надеяться на лучшее, – вздохнул Дмитрий. – Спасибо вам, ребята, за шашлыки – давненько я таких вкусных не ел! И счастливо вам оставаться!
– А тебе легкого пути и замечательного отдыха!
Мы проводили Дмитрия до машины, помахали ей вслед и, собрав грязную посуду, отнесли в дом, решив отложить ее мытье до утра. Перед тем как ложиться спать, я заглянул в комнату, где мы поставили ящики, чтобы убедиться, что все в порядке: все-таки брать на сохранение такое ценное для друга имущество – это большая ответственность. Кому-нибудь другому я бы обязательно отказал, чтобы не трепать себе нервы, но Дмитрий не кто-нибудь, а мой самый лучший друг, с которым мы с первого до последнего класса за одной партой сидели, и я не мог не выручить его. Увидев, что все ящики в целости и сохранности, я с легким сердцем отправился спать.
Сплю я очень чутко, так что среди ночи я проснулся от каких-то непонятных звуков и прислушался: за стеной раздавалось негромкое постукивание, шорохи, а потом что-то похожее на смех. От удивления – мы с Марусей были в доме одни – я сел на кровати и задумался: выпил я вроде бы немного, да и слуховыми галлюцинациями никогда не страдал. В тщетной надежде, что мне это только кажется, я попробовал растолкать жену, которая, в отличие от меня, всегда спала очень крепко.
– Маруся! Да проснись же! Ты ничего не слышала?
– А? Что? – сквозь сон спросила она.
– Я тебя спрашиваю: ты ничего не слышала? Шум за стеной? – повторил я.
– Это барабашка хулиганит, – пробормотала она и повернулась на другой бок – видимо, чтение всякой ерунды не прошло для нее бесследно.
– Какой, к черту, барабашка? – возмутился я.
Поняв, что Марусю мне не разбудить, я встал, натянул трико, накинул рубашку и вышел на веранду, где постоял и прислушался, но все было тихо. Заглянул во вторую комнату, где теперь стояли ящики Дмитрия, но не обнаружил там ничего подозрительного.
– Может, мне показалось, что это в доме, а на самом деле это на улице кто-то на нашем участке бесчинствует? – пробормотал я себе под нос.
Включив наружное освещение над крыльцом, я вышел в сад, оставив дверь открытой, и стал осматриваться, но ничего необычного или настораживающего не заметил. Я обошел весь участок и, успокоившись, пошел обратно в дом, бурча по дороге:
– Дожил – мне уже потусторонние голоса мерещатся! Так скоро и до психиатра дело дойдет!
Не успел я поставить ногу на первую ступеньку крыльца, как дверь прямо у меня перед носом захлопнулась. Пару минут я обалдело смотрел на дверь, а потом даже потолкал ее – нет! Я не спал! Она действительно захлопнулась, но как? Перекоса нет! Сквозняков тоже вроде бы не наблюдается! Неужели это Маруся решила так надо мной подшутить? А может, она просто пошла в туалет – он у нас оборудован в доме, – увидела открытую дверь и машинально захлопнула ее? Да быть такого не может! Она что же, не заметила, когда вставала, что меня рядом нет? Хотя могла и не заметить – она же ночью на автопилоте, не просыпаясь до конца, двигается – уж я-то ее знаю! Ничего не поделаешь, придется будить ее окончательно. Я сначала осторожно постучал в дверь – никакой реакции изнутри! Я начал стучать сильнее, но с тем же результатом. Мобильник я с собой, конечно же, не взял – кто же мог подумать, что дело так обернется! А жаль, потому что на звонок своего сотового Маруся откликалась мгновенно, как бы крепко ни спала – а вдруг это клиент? Звать ее было тоже делом заведомо бесполезным – не доорешься, а только всех соседей перепугаешь. Дожидаться утра на улице было глупо и к тому же холодно – я и так уже подмерз. Оставалось одно – стучать в окно нашей комнаты! Принеся стул, на котором обычно отдыхал под деревом, я влез на него – окна у нас высоковато расположены – и начал сначала негромко, а потом уже изо всех сил колотить по стеклу. Занавеска дернулась, и показалось заспанное Марусино лицо с еще закрытыми глазами. Разозлившись, я шарахнул кулаком по стеклу, чуть не выбив его, и ее глаза наконец открылись. Увидев меня, она растерянно похлопала глазами, потом обернулась к кровати и снова уставилась на меня.
– Ну, чего ты на меня таращишься? – почти заорал я. – Лучше дверь открой!
Тут она проснулась окончательно и, судя по тому, что быстро исчезла из виду, бросилась к двери. Я обежал дачу, и мы с ней встретились на крыльце личико в личико.
– Ты зачем дверь закрыла? – набросился на нее я. – Я ее вчера на твоих глазах закрывал, и если она оказалась открытой, то это могло значить только одно – я в саду!
– Саша! Я ничего не закрывала! – удивленно ответила она.
– Ну, может, ты в туалет пошла, – начал было я, но она только отмахнулась.
– А то ты не знаешь, что я беспробудно сплю до утра и меня пушками не поднимешь? Так что никуда я не ходила! Ты же сам меня разбудил!
– Тоже верно! – вынужден был согласиться я. – Но кто же тогда дверь закрыл?
– А зачем ты вообще выходил? – с нескрываемым подозрением в голосе спросила жена.
– Да я же тебе говорил, что услышал какие-то непонятные звуки, вот и пошел посмотреть, – напомнил я.
– Да? – она недоуменно посмотрела на меня. – А я не помню!
– Да, если тебя ночью спросить, как тебя зовут, ты и то не вспомнишь! – махнул я рукой. – Действительно, спишь, как сурок зимой!
– Интересно, – задумалась она. – Кто же тогда мог стучать и дверь закрыть? На даче же, кроме нас с тобой, никого нет! Неужели у нас барабашка завелся?
– Опять? – грозным голосом спросил я.
– Саша! Нет, ну ты подумай, как это здорово! Теперь о нас тоже в газете напишут! – радостно воскликнула она. – А с барабашкой я подружусь! Мы с ним… Или с ней? – спросила она меня. – Как ты думаешь, барабашка это он или она?
– Маруся! Я всегда знал, что у творческих людей наблюдается некоторый перекос психики, но никогда не ожидал, что у тебя он проявится в такой клинической форме! – язвительно ответил ей на это я. – Если не хочешь окончательно сойти с ума, срочно меняй профессию!
Налив себе сто граммов коньяка, я залпом выпил, чтобы согреться, а потом подумал и выпил еще сто – эта непонятная история меня здорово нервировала.
– Ладно! Пошли спать, если получится! – предложил я. – Надеюсь, что этой ночью больше ничего не случится!
Не успели мы лечь, как вдруг на веранде раздался звон разбитого стекла, потом хлопнула форточка и раздался какой-то странный хохот! Меня с кровати словно ветром сдуло, и я выскочил из комнаты на веранду, где тут же включил свет. Чуть не сбив меня с ног, Маруся вылетела за мной, и мы с ней в растерянности застыли: одно из стекол окна было разбито, а форточка открыта.
– Саша! Ты что-нибудь понимаешь? – жалобно спросила жена.
– Кажется, бог или, скорее, дьявол услышал твои молитвы, и у нас завелся нечистый дух, обычно именуемый барабашкой, – язвительно ответил я. – Ну и как ты собираешься подружиться с этой тварью? Будешь читать ей Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо» и проводить прочую разъяснительную работу?
– Саша! Ну, не издевайся ты надо мной! Лучше стой пока на одном месте, чтобы на осколок не наступить, а я сейчас тапочки надену и все подмету, – попросила она.
Быстро обувшись и взяв веник с совком, она начала подметать пол, а я стоял столбом, злой на весь белый свет, как сто тысяч чертей, и усиленно пытался найти происшедшему какое-нибудь рациональное объяснение. Но вот Маруся закончила убираться, принесла мои тапочки, и мы с ней сели за стол. Решив, что еще немного коньяка нам никак не повредит, я налил себе и ей, и мы дружно выпили, а я даже пожалел о том, что вскоре после свадьбы уступил настояниям жены и бросил курить – сигарета мне сейчас явно не помешала бы.
– Саша! Что происходит? – наконец спросила жена.
– Наверное, то самое, чего так боялся Димка, – вздохнул я. – Кто-то из конкурентов решил слямзить его секреты и аппаратуру.
– Но как они могли узнать, что она у нас? – удивилась Маруся.
– Элементарно, Ватсон! – усмехнулся я. – Ты что, забыла, на какой машине сюда приезжал Дмитрий? Так я напомню: на служебной, с надписью «Росгосцирк»! А для того чтобы ему ее взять и беспрепятственно сюда доехать, нужно что? – Жена пожала плечами. – Путевой лист, где указывается пункт назначения!
– Но не наша же дача! – возразила она.
– А язык, дорогая, до Киева доведет – машина-то приметная! Так что супостатам ничего не стоило проследить ее путь, – объяснил я.
– О, господи! – подскочив на месте, воскликнула жена. – А может, они уже что-то украли?
– Давай посмотрим, – предложил я.
Поднявшись, мы с ней, причем Маруся не без некоторого легко читавшегося у нее на лице страха, вошли в комнату, где стояли ящики Дмитрия, и я включил свет. Увидев, что все ящики были на месте, то есть ни один не пропал, я с огромным облегчением вздохнул. Потом я проверил, по-прежнему ли они хорошо закрыты, и тут оказалось, что на одном ящике крышка держится еле-еле, и, когда я ее потянул, тут же осталась у меня в руках.
– Кошмар! – простонала Маруся. – Дима нам так верил, а мы не уберегли то, что он оставил нам на сохранение!
Заглянув в ящик, я тут же увидел цилиндр и поспешил успокоить ее.
– Ничего страшного, дорогая! Дмитрий сам отодрал крышку, когда нам фокусы показывал, а потом поленился как следует приколотить обратно. Он просто вставил гвозди на прежние места и нажал.
– Слава богу! – почти простонала жена и, выскочив на веранду, тут же вернулась с молотком и гвоздями. – Заколоти хорошенько! – потребовала она.
Стараясь не особо сильно шуметь – ночь все-таки, – я на совесть закрепил крышку и перешел к следующему ящику, едва взглянув на который я похолодел – крышка на нем была не только оторвана, но еще и лежала как-то боком, неплотно прикрывая внутренности ящика. Стоявшая теперь рядом со мной Маруся схватилась за сердце и заплакала.
– Ну вот! Теперь точно Диму обворовали!
Мне и самому было здорово не по себе, и, с ужасом подумав, что именно оттуда что-то и украли, я посмотрел внутрь и нервно рассмеялся, выпуская дикое нервное напряжение.
– Не понимаю, чему ты радуешься? – взорвалась она.
– Да ты сама посмотри, что там лежит! – посоветовал я, и она заглянула, а потом недоуменно уставилась на меня. – Все в порядке, Маруся! – успокоил я ее. – Это костюмы Дмитрия для выступлений!
