bannerbannerbanner
Лабрадор Трисон покоряет Голливуд

Михаил Самарский
Лабрадор Трисон покоряет Голливуд

Полная версия

Глава 1

С тех пор как в нашем доме поселился маленький жилец, прошло три месяца. За это время Марсель заметно подрос и стал походить на взрослого лабрадора. Но так казалось только внешне, на самом деле он по-прежнему оставался бесшабашным щенком, за которым нужен глаз да глаз. Если у вас никогда не было собаки, вы не сможете представить, сколько бед может натворить такой малыш, если его оставить без присмотра. Однажды, вернувшись со службы домой, мы с напарником в буквальном смысле слова потеряли дар речи. Обычно с Марселем оставалась Александра. В отличие от нас, она свободный художник. Когда-то она работала в музее, а потом уволилась и стала проводить экскурсии в частном порядке.

В тот день ей позвонил клиент, который уже не раз пользовался её услугами, попросил показать столицу его друзьям-иностранцам и пообещал приличное вознаграждение. У Александры не было вариантов, кроме как оставить Марселя одного. Согласитесь: глупо отказываться от такой возможности заработать. Александра закрыла двери во все комнаты и оставила чудо-юдо в прихожей, где мы его и обнаружили. Оказавшись в квартире, я грешным делом подумал, что мы ошиблись адресом. Но, увидев Марселя, лежащего в груде мусора, я понял: мы дома. При виде нас щенок радостно вскочил, уселся на задние лапы и, вывалив язык, воскликнул:

– Ну наконец-то вы вернулись! Заждался я вас. – Как вы уже догадались, это обращение было адресовано мне.

– Марсель, ты что натворил? – Елисеев ошарашенно огляделся вокруг.

Марсель тоже посмотрел по сторонам и как ни в чём не бывало заявил:

– Да вот решил немного поработать, пока вас не было.

– Ты зачем обои ободрал? – Елисеев потянул за торчащий на стене клочок бумаги, и узкая полоска оторвалась до самого потолка. Когда он увидел огромную дыру в обивке входной двери, его глаза полезли на лоб. – Господи, ты что с ней сделал? – Сдвинув брови на переносице, Максим так посмотрел на Марселя, что я невольно содрогнулся.

Ещё никогда я не видел его таким сердитым. Марсель, не выдержав хозяйского взгляда, понуро опустил голову. И тут Елисеев увидел порванные провода. Он присел на корточки, рассматривая их.

– Ты понимаешь, что оставил нас без интернета? – Максим скривился, глядя на маленького хулигана. Тот отвернулся, сделав вид, будто обращаются не к нему. – О боже мой, а шкаф как ты умудрился открыть? – воскликнул он, наконец заметив приоткрытую дверку и гору одежды, валяющейся на полу. – Зачем ты вытащил вещи?

Думаю, у вас сложилось представление о масштабе разрушений, нанесённых Марсианином. А пока Елисеев обследовал прихожую, собачонок то и дело тяжело вздыхал и поглядывал на него исподлобья.

– Вместо того чтобы сказать спасибо, он ругается, – пробормотал Марсель, бросив на меня короткий взгляд. – А я, между прочим, хотел помочь. Здесь уже лет сто ремонт не делали, вот я и решил подготовить прихожую, пока вас нет, чтобы потом работы было поменьше. Ты только посмотри на эти обои, их уже давно пора поменять. Кстати, они были порваны ещё до того, как я за них взялся. Не твоих ли это лап дело? – спросил он. И только я хотел сказать, что поселился здесь в том возрасте, когда собаки уже не портят человеческое имущество, как Марсель, не дождавшись моего ответа, продолжил: – Да и обивка на двери совсем пришла в негодность, она же вся потрескалась от старости.

Услышав аргументы, почему в прихожей необходимо сделать ремонт, я чуть не поперхнулся собственной слюной. Да уж, логика у Марселя железная, даже возразить сложно.

В тот день Елисеев долго наводил порядок: собирал куски обоев и обшивки двери в мусорные пакеты, складывал вещи обратно в шкаф и при этом не забывал сыпать в наш адрес всякими неприятными словами. Правда, я так и не понял, я-то тут при чём, если мы вместе были на службе. Вскоре вернулась Александра. Она впорхнула в квартиру, как свежий ветерок, и, увидев нашу честную компанию в окружении облезлых стен, в испуге прижала ладонь ко рту.

– Ой, ребята, а чем это вы здесь занимались? – спросила она, озираясь по сторонам.

– Да так, ничем особенным. – Елисеев пожал плечами. – Пока тебя не было, к нам в гости Мамай заглянул. Пришёл, посидел и ушёл, а мы вот теперь после него порядок наводим.

Александра громко и весело рассмеялась, запрокинув голову, отчего шапка упала с её головы и по спине рассыпались золотистые волосы.

– Марсик, так это ты был в роли Мамая? – догадалась она.

Шура наклонилась и чмокнула собачонка в нос. Тот на радостях вскочил на задние лапы и принялся сучить передними по воздуху, словно бил в барабан.

– Вообще-то, его следовало наказать, а не целовать, – ухмыльнулся Максим, глядя на жену. – Посмотри, что он сделал с прихожей. И это я уже всё убрал, ты бы видела, что здесь творилось два часа назад.

– Милый, да не расстраивайся ты так. – Александра махнула рукой. – Что ни делается – всё к лучшему. Я уже давно подумывала здесь ремонт сделать. – Она обвела взглядом облезлую прихожую, подошла к Елисееву, обняла его, положила голову на грудь и, подмигнув нам, добавила: – Так что нам будет чем заняться в твой выходной день.

Честно сказать, другой реакции я от неё и не ожидал. В этом вся Шура.

– Ну, спасибо вам, звери, спасли нас от безделья, – усмехнулся Максим, хмуро глянув на нас. – А то я всю неделю голову ломаю, чем же нам с женой заняться в мой единственный выходной.

Как вы уже, наверное, догадались, в ближайшее воскресенье с утра и до самого вечера мы занимались ремонтом в прихожей. Точнее сказать, люди занимались, а мы с Марселем, устроившись на пороге между гостиной и прихожей, наблюдали за ними. Меня даже увлекло, как домочадцы обои клеили. Словно заворожённые, мы смотрели, как Шура намазывала их клеем, словно блины сгущённым молоком, а затем подавала Елисееву. Он аккуратно брал их за уголки с двух сторон, какое-то время о чём-то думал – такое чувство, будто не ремонт делал, а в шахматы играл, – а потом несколько минут прицеливался, чтобы правильно прилепить к стене. Вот только увлекло нас с Марселем это ненадолго, когда Шура стала мазать третий лист, мы уже начали зевать от скуки. Постепенно прихожая преобразилась до неузнаваемости. Стены заиграли нежно-голубыми оттенками и причудливыми рисунками. Закончив работу, Елисеев спрыгнул с табурета и, вытерев руки о шорты, с улыбкой заявил:

– Финита ля комедия.

Не нужно быть полиглотом, чтобы понять смысл этой фразы. На радостях мы с Марселем повскакивали со своих мест, но не успели ступить в прихожую, как нас остановил громовой голос Елисеева:

– Лежите там, ещё не хватало, чтобы ведро с клеем перевернули.

Тебе хорошо говорить, сам прыгал с табурета на пол и обратно, а я все бока отлежал себе за эти несколько часов. Нет, всё-таки клеить обои – это до чёртиков утомительное дело.

– А что, по-моему, у нас неплохо получилось? – Александра подбоченилась и с довольной улыбкой оглядела обновлённые стены. – Звери, вам нравится? – Она игриво подмигнула нам.

– Ав, – хором подтвердили мы.

– Пусть бы только попробовали сказать, что не понравилось, я бы им уши отгрыз, – усмехнулся Макс. – Не дай бог кто-то из вас вздумает покуситься на новые обои, – он с едва заметной улыбкой посмотрел на нас и пригрозил кулаком, – порву, как Тузик грелку.

Елисеев обнял жену, она прильнула к нему, и ещё какое-то время они любовались творением своих рук.

– Дорогой, тебе не кажется, что мы должны сказать спасибо Марсику? – улыбнулась Шура. – Ведь это он затеял этот ремонт.

– Может, нам ему ещё поклон отбить и приготовить молочного поросёнка на ужин за то, что мы два дня провели без интернета? – Макс с улыбкой посмотрел на неё и чмокнул в нос.

– Ну, поклон с поросёнком – это слишком много, а вот угостить маленькой вкусняшкой наших помощников не помешает, – хихикнула она и направилась на кухню, махнув нам рукой.

А вот это ты здорово придумала, женщина. Кто ж откажется от вкусняшек? Я ещё в своей жизни не встречал таких четвероногих.

– И кстати, – Шура обернулась к мужу, – теперь у нас интернет работает в два раза быстрей, чем раньше. Так что действительно: что ни делается – всё к лучшему.

– Всё-таки хорошая у нас хозяйка, – заметил Марсель, пока мы следовали по её пятам. – Она сразу поняла, что я хотел помочь.

К сожалению, наше совместное проживание с щенком не обошлось просто ремонтом в прихожей. Через некоторое время домочадцам пришлось покупать новый диван. Видит бог, я всячески старался уберечь его от покушения Марселя, но он всё-таки добрался до него. Случилось это в тот момент, когда Александра выскочила в магазин на десять минут. Тогда Марсианин умудрился вырыть дырищу в диване до самого деревянного каркаса. Несмотря на то что Шура закрыла дверь в гостиную, собачонок каким-то макаром просочился в комнату и осуществил коварную задумку. В тот день, когда мы с Елисеевым вернулись домой со службы, он внимательно осмотрел пострадавший от лап и зубов предмет интерьера и вынес вердикт:

– Диван ремонту не подлежит.

А пока напарник оценивал размер нанесённого ущерба, виновник происшествия сидел, понуро опустив голову и нервозно переминаясь на передних лапах.

– Для того чтобы купить новый, придётся тебя посадить на диету, – заключил Елисеев, окинув хмурым взглядом хулигана.

Марсель вскинул голову и посмотрел на меня испуганными глазами.

– Трисон, что он имеет в виду? – жалобно спросил он.

– Только то, что тебя кормить не будут. – Если бы мог, я бы непременно рассмеялся из-за его реакции.

Я-то уже давно привык к шуточкам Елисеева, а вот Марсель пока принимал всё за чистую монету.

– Из-за какого-то трухлявого дивана он хочет меня лишить еды? – Марсель округлил свои бездонные голубые глаза. – Да его уже давно пора на свалку выкинуть.

– Зачем же сразу на свалку, диван можно было отреставрировать, – возразил я. – А теперь, после твоего кладоискания, он уже и ремонту не подлежит.

 

– Хм, Трисон, ты вроде взрослый пёс, а говоришь такую ерунду, – хмыкнул Марсель. – Да на его ремонт понадобится денег больше, чем на покупку нового.

– А ты откуда знаешь? Ты что, мебельных дел мастер?

– Не мастер, – ответил он. – Просто я однажды слышал, как наша Александра разговаривала с подругой. Она иногда гуляет вместе с нами в парке со своим Умником.

– А кто такой Умник? – не понял я.

– Пёс породы хаски, ты его не знаешь, я совсем недавно с ним познакомился. Так вот, его хозяйка жаловалась нашей Шуре, что Умник недавно порвал кресло. Она сказала, что теперь легче купить новое, чем починить старое.

Это же надо такую кличку дать собаке. Либо пёс действительно умный, либо его хозяйка – большой оригинал. А то, что он порвал кресло, меня нисколько не удивило: хаски те ещё хулиганы. До сих пор помню, как один из них провоцировал меня на драку, когда я участвовал в бегах на собачьих упряжках на Чукотке[8].

– Вот я и подумал, что нам тоже пора избавиться от старого дивана, на нём даже лежать страшно – вот-вот развалится, – сказал Марсель.

– Ну, правильно, чего уж там мелочиться, – усмехнулся я. – Ты одним махом решил сжечь все мосты, как сделал это с прихожей.

Чем больше общаюсь с Марсианином, тем сильнее поражаюсь его логике. Действительно, зачем заморачиваться с ремонтом, если можно пойти и купить новый диван. Были бы деньги.

Как ни абсурдно это звучит, но благодаря проделкам Марселя наша квартира заметно преобразилась. Может, бог послал его к переменам? Ну а к чему же ещё? Когда появляется новый член семьи, это всегда к переменам. А с Марселем наша жизнь перевернулась с ног на голову, как у той девочки из романа моего писателя. Ну, вот скажите, разве это не перемены, когда твоя жизнь летит вверх тормашками?

Вместе с диваном пришлось отправить в утиль и старые кресла. Шура не могла нарадоваться, когда в гостиной появилась новая мебель, а Елисеев не преминул пригрозить нам, что за покушение на неё порвёт нас, как Полкан футбольный мяч. Даже в таких выражениях люди вспоминают о собаках, ведь Полкан – явно не кошачья кличка. То он собирался рвать нас как Тузик грелку, теперь вот что-то новенькое придумал. В общем, то ли угрозы Макса так подействовали на Марселя, то ли тот взрослел, но у него напрочь пропало желание рвать обои и скакать по диванам и креслам, даже в отсутствие людей. Правда, на этом выходки Марсианина не закончились.

Однажды к нам домой пришёл компьютерных дел мастер. В тот день мы с Шурой уехали в гости к её подруге, Татьяне. После случая со взрывом бытового газа в её доме[9] Елисеев категорически запретил жене ездить в гости без меня. Так вот, в наше отсутствие, пока мужчины занимались установкой программы, шоколадное чудо-юдо отгрызло нос на одной из кроссовок компьютерного гения. Максиму пришлось дать ему тапочки, чтобы дойти до машины, и в придачу деньги на новую обувь.

Вернувшись в тот день домой, мы застали Елисеева на диване с пультом в руке. Он отрешённо листал каналы тихо работающего телевизора. По его удручённому виду я сразу догадался: что-то произошло.

– Дорогой, что случилось? – спросила Шура. Она присела рядом с мужем и взяла его за руку.

– А вы спросите у француза. – Он кивнул в сторону прихожей и добавил: – Если найдёте его.

Как вы уже догадались, француз – это одна из интерпретаций имени Марселя.

Я кинулся искать собачонка, обошёл всю квартиру. Как думаете, где я его обнаружил? Голову сломаете, но ни за что не догадаетесь. Представьте на минуту полугодовалого лабрадора в стиральной машине. Да-да, вы не ослышались. Уверен, вы сейчас вспомнили котов. Я тоже слышал, что они любят прятаться в стиралках, но чтобы это делали собаки… До сих пор не могу понять, как Марсель там поместился.

– Ты зачем сюда залез? – воскликнул я.

– Мне хозяин сказал исчезнуть с глаз долой, – жалобно промямлил он, поглядывая на меня исподлобья. – Вот я и спрятался здесь.

– А что ты натворил? – спросил я.

Громко вздыхая, он во всех подробностях рассказал, что заставило его залезть в стиральную машину. Представив компьютерщика в порванных кроссовках с торчащими наружу пальцами, я вспомнил волка из старого мультфильма «Ну, погоди!», когда он натянул на свою лапищу заячьи коньки. И почему бог обделил нас самой удивительной эмоцией? Я бы посмеялся от души. Жаль, конечно, человека: пришёл помочь, а тут такая благодарность. Но я думаю, он не остался в накладе. Была старая обувка, теперь появится новая. Как говорит Шура: «Что ни делается, всё – к лучшему».

– Слушай, а зачем ты съел кроссовки? – поинтересовался я.

– Нефиг было ставить их на мой коврик.

После его доходчивого объяснения у меня больше не было вопросов. Ох уж эта железная логика!

Глава 2

Как только я уснул, над моей головой неожиданно прозвучал голос Елисеева.

– Трисоныч, подъём!

Я с трудом приоткрыл один глаз, приподнял голову и в недоумении уставился на него, не сразу сообразив, чего ему надо от меня в такую рань.

– Ну что ты смотришь на меня, будто первый раз увидел, – усмехнулся он. Его волосы, как обычно после сна, торчали в разные стороны. – Или ты забыл, что нас ждут великие дела?

Раз заговорил о великих делах – считай, уже поспал. Труба зовёт. А это означает одно – пора на службу.

В отличие от меня, собачонок при виде Макса подорвался с места, будто и не спал вовсе, и, прошмыгнув мимо него, пулей полетел на кухню, откуда тянуло яичницей с колбасой. Вот она, молодость. Спал ровно столько, сколько и я, а помчался как заядлый спринтер.

– Самый голодный уже побежал завтракать, – усмехнулся Елисеев, глядя ему вслед, затем снова посмотрел на меня. Я сел на задние лапы и широко зевнул. Эх, с каким удовольствием я бы поспал ещё часок-другой. – На всё про всё у нас с тобой полчаса, так что давай, выбирайся из берлоги, увалень, – сказал он и вышел из комнаты.

Тоже мне, нашёл увальня. Это ты спал, а я полночи работал массовиком-затейником. С тех пор как в нашем доме поселилось шоколадное чудо, я уже свыкся с этой ролью. Ну а что, говорят же: в жизни нужно всё попробовать. Поводырём был, почтальоном работал, спасателем, полицейским и по сей день служу, а теперь вот ещё по ночам подрабатываю культоргом, так сказать.

В начале нашего совместного проживания, когда Марсель был ещё совсем маленьким, мне приходилось изображать из себя циркового артиста. Он обожал, когда я показывал ему трюки, под видом которых учил его ходить на задних лапах, приносить игрушку, командам «лежать», «сидеть», «ко мне», «лапу» и другим. Иными словами, дал щенку начальное образование.

А теперь я переквалифицировался в рассказчика. В последнее время Марсианин полюбил слушать перед сном, когда люди уходили на ночлег в свою опочивальню, истории о моих приключениях. Если честно, для меня это не было затруднительным, я и сам с удовольствием вспоминал яркие и незабываемые моменты из жизни, а Марсель был готов слушать их бесконечно. Больше всего ему нравились истории о приключениях на Чукотке, в Израиле, в Альпах; о моей поводырской работе и о службе в полиции; о необычных животных, с которыми мне довелось познакомиться во время путешествий: о белой медведице и её медвежонке, о песце Снежке и еноте Ерошке, о дельфине Игоре Николаеве и его многочисленной семье; о разных породах собак и котов. Один только пёс-почтальон Фрэнки да мейн-кун по имени Лёлик чего стоят. Помните, этот тот кот, который работал администратором в израильском ресторане[10]. Марсель слушал меня в буквальном смысле слова с открытой пастью, то и дело восклицая: «Да ладно!», «Вау, круто!», «Вот бы мне там побывать!».

Так было и этой ночью. Я рассказывал до тех пор, пока чудо не засопело, свернувшись в клубок у меня под боком. Хоть я и числился в семье старшим братом Марселя, но в душе я чувствовал себя его отцом.

На кухне ароматно пахло поджаренным хлебом и свежесваренным кофе. Заботливая Александра накрывала стол для мужа, а Марсель с аппетитом уплетал куриный паштет.

– Трисончик, иди кушай, дорогой, – увидев меня, сказала Александра. Она выложила из банки паштет в мою миску. – Твой напарник сказал, что вам сегодня предстоит непростой день.

Хм, а разве у нас когда-нибудь были простые дни? С тех пор как я начал служить в полиции, я с тоской вспоминаю то время, когда работал поводырём. Конечно, и там хватало трудностей. Среди моих подопечных встречались разные люди: кто-то во мне души не чаял, как, например, мой первый подопечный Иван Савельевич или Сашка, это тот парень, которому впоследствии вернули зрение[11], кто-то забывал меня покормить. Честно сказать, я и тогда, и сейчас не держу зла на Полину Фотеевну[12]. Разве можно обижаться на старушку? Тем более только она называла меня сынком. И, несмотря на все трудности, работать поводырём было гораздо легче, чем ловить преступников.

– Трисон, а можно мне пойти с вами на службу? – Вопрос Марселя вывел меня из задумчивости.

– А что ты там будешь делать? – поинтересовался я.

Его грустные глаза с надеждой смотрели на меня.

– То же, что и ты, – хмыкнул он, облизав морду после трапезы, и добавил: – Хулиганов ловить.

Тоже мне, охотник за головами нашёлся. Сам от горшка два вершка, а уже рвётся в бой. Видимо, хорошая смена у меня подрастёт.

– Ну, для этого ты ещё слишком мал, плюс ко всему у тебя нет образования, чтобы служить в полиции, – объяснил я.

– Неправда, я уже большой, – возразил Марсель. – Я уже почти с тебя ростом. – Он встал рядом, посмотрел на меня, задрав голову, и спросил: – А что, разве нельзя служить без образования?

– Может, у людей такое возможно, но только не у собак, – ответил я. – Чтобы помогать человеку, мы должны быть хорошо обучены и знать много различных команд.

– Так я уже их все знаю, ты же сам меня научил, – важно заявил он и стал перечислять команды, сопровождая каждую соответствующими действиями, чем вызвал интерес домочадцев. Они с улыбками наблюдали, как собачонок сначала улёгся на полу, затем сел, потом вскочил на задние лапы, следом подал голос, снова сел и протянул мне лапу.

– Марсик, это что за пантомиму ты сейчас изображал? – спросила Александра.

– Сань, не приставай к ним. Это он показывал, чему Трисон его научил, – догадался Макс.

Мы с напарником так много времени провели вместе, что понимали друг друга без слов, а иногда будто и вовсе читали мысли.

– К сожалению, Марсель, того, что ты сейчас продемонстрировал, очень мало, – сказал я. – Прежде всего ты должен научиться правильно использовать свой нюх и разбираться в запахах.

– Так это проще простого! – воскликнул он и от радости снова вскочил на задние лапы. – Я даже за закрытыми дверями могу определить, что хозяйка готовит на кухне.

– Отлично, но и этого мало.

– Ну а что ещё я должен знать? – не унимался собачонок.

– Вот пойдёшь учиться, там и узнаешь, – уклончиво ответил я.

– А когда я пойду учиться? – опять спросил Марсель.

Честное слово, устал я отвечать на его вопросы. Оказывается, возраст почемучек есть не только у человеческих детей, но и у четвероногих.

– Когда Макс решит, тогда и пойдёшь.

 

– Быстрей бы уже это время настало, – грустно вздохнул Марсель. – До чего же утомительно целый день на коврике валяться.

Закончив завтракать, я подошёл к Шуре и с благодарностью лизнул её руку. Домочадцы рассмеялись, когда Марсель точь-в-точь повторил за мной.

– Ты не собака, а мартышка, – усмехнулся Елисеев, глядя на него.

– Максим, ну какая он мартышка? – возразила Шура. – Он учится у Трисона не только командам, но и хорошим манерам.

Марсель подошёл к Максу, встал на задние лапы, а передние поставил на его колено.

– Марсель, ну ты и подлиза, – усмехнулся Елисеев, погладив щенка по голове, тот вытянул шею, точно гусь, и заглянул в тарелку. – Ах вон что тебя интересует, – звучно рассмеялся он, заметив, как собачонок косит голубым глазом на недоеденную яичницу. – Француз, с тобой точно не соскучишься. Ну ладно, так уж и быть, угощу тебя. – Он отрезал кусочек и, положив его на ладонь, протянул попрошайке. Марсель смахнул его с руки одним движением языка.

Четвероногие все одинаковые. Заглянуть на стол или в хозяйскую тарелку – дело святое. Даже если питомец сытый, такой возможности он никогда не упустит. Интересно же узнать, чем люди питаются.

– Трисон, иди ко мне, – позвал Максим. – Тут твоя порция осталась.

Хоть я и поел, но от яишенки грех отказываться. Я проглотил аппетитный кусочек, как вишенку с торта, даже толком не почувствовав вкуса.

После завтрака Шура ушла собираться на прогулку с Марселем, напарник – на службу, а я прилёг на коврике в прихожей. Пока Елисеев будет одеваться, искать ключи по карманам, я смогу десять раз выспаться. Ага, раскатал губу. Как назло, Марсель притащил резиновую утку из гостиной и, развалившись у меня под боком, начал её с остервенением грызть. Видимо, он представлял себя молодым львом, расправляющимся с добычей.

– Марсель, вот скажи, ты это нарочно делаешь? – Я оторвал голову от коврика и посмотрел на него.

– Что? – Тот в недоумении уставился на меня.

– Обязательно грызть её у меня под ухом? Ты не мог заняться этим в гостиной? – Я нахмурился.

– Тебя же там нет, а одному неинтересно. – Он, как всегда, выдвинул железное обоснование своего поступка.

Ну что тут скажешь? Я промолчал, снова уронил голову на коврик и закрыл глаза в надежде вздремнуть. Но разве тут уснёшь, когда под ухом жуют и при этом ещё порыкивают.

Из квартиры мы вышли все вместе. Марсель сломя голову летел вниз по лестнице, Елисеев едва поспевал за ним. Щенку не терпелось побегать за мячиком, погоняться за голубями и поиграть с другими собаками. В парке Шура разрешала ему гулять свободно, а по улицам приходилось водить на поводке. Она боялась, что маленький разгильдяй может попасть под машину: он никак не хотел соблюдать правила дорожного движения. Каждый раз, когда они стояли на светофоре, чтобы перейти через дорогу, он так и норовил рвануть на красный свет. Вот она – самонадеянная, бесшабашная молодость.

На улице ярко светило солнце. Птицы с ума посходили: щебетали на все голоса, будто соревнуясь между собой. На смену затяжной зиме пришла долгожданная весна. Это моё любимое время года. Больше всего я радуюсь, когда тает снег. Можно наконец-то спокойно ходить по тротуарам и не трясти лапами, как нервнобольной пёс, чтобы избавиться от прилипшей соли. Людям проще, они в ботинках, а четвероногим зимой приходиться ох как нелегко. Конечно, предприимчивые хозяева уже давно нашли способ бороться с этой проблемой. Я часто вижу моих соплеменников в собачьей обувке. До чего же уморительно смотреть, как они переставляют лапы. Помню, во время гонки на собачьих упряжках на меня надели специальные носки, так я их умудрился потерять на первом вираже[13]. Наверняка, если на вас нацепить то, что вы никогда не носили, вы тоже будете испытывать дискомфорт. Вот так же и я. Однажды Шура заикнулась насчёт собачьих ботинок, обосновав это тем, что мне приходится много ходить по улице. Услышав её предложение, я возмущённо гавкнул, и она сразу поняла – я не в восторге от её идеи. Вы только представьте меня, неуклюже шагающего в этих валенках по отделу. Согласитесь, я буду смотреться нелепо и смешно. Я же не какая-то там изнеженная болонка или принцесса на горошине, а полицейский пёс. Александре пришлось забыть о своей идее, а я продолжал стойко переносить зимние неудобства.

Едва мы вышли из подъезда, Марсель рванул вперёд.

– Француз, тормози! – Елисеев заставил его остановиться, натянув поводок. Марсель в недоумении обернулся на нас, у него на морде было написано: «Так вроде же гулять вышли».

– Марс, погоди, – рассмеялась Александра, глядя на его физиономию. Она забрала у мужа поводок. – Давай проводим папу и твоего братика до машины, а потом пойдём гулять.

Шура – юмористка ещё та. Вы, небось, подумали, что она пошутила, когда сказала, что они с Елисеевым должны заменить Марсианину родителей, а я – старшего брата? Ничего подобного. Вот с того самого дня она стала называть себя его мамой, Елисеева – папой, ну а меня – братом. Это ж надо такое придумать! Всё-таки человеческая фантазия неиссякаема. Кстати, я уже давно заметил; многие хозяева, особенно женщины, зачастую называют себя родителями своих питомцев. Помню, однажды во время прогулки услышал, как девушка кричала здоровому алабаю на весь парк: «Тимоша, беги скорей к мамочке». Я сначала подумал, что она зовёт ребёнка. А когда на горизонте появилась большая чёрно-белая гора по имени Тимоша, клянусь, я чуть дар лаять не потерял. Правда, несмотря на свои габариты, пёс оказался милейшим созданием, из тех четвероногих, которые и мухи не обидят. Одним словом, Тимоша. Не зря говорят: как корабль назовёшь, так он и поплывёт.

Машина приветственно моргнула фарами, когда Елисеев нажал кнопку сигнализации. Он открыл для меня пассажирскую дверь и скомандовал:

– Ныряй, приятель.

Шура потрепала меня по холке и, наклонившись, чмокнула в нос.

– Трисончик, пожалуйста, береги моего мужа, – попросила она.

Прости, дорогой читатель, но я вновь вынужден вспомнить тот случай со взрывом бытового газа в доме подруги Александры[14]. Надеюсь, тебя не раздражает, что я постоянно возвращаюсь к былому. Веришь, прошлое весьма упрямо и никак не хочет отпускать. Да и не получится без него рассказать о настоящем.

Так вот, после того случая, когда я спас Шуре и её подруге жизнь (только не подумайте, что я хвастаюсь, просто говорю, как случилось на самом деле), домочадцы стали считать меня чуть ли не своим ангелом-хранителем. И если вдруг я с кем-то из них уезжаю из дома, меня просят оберегать его.

– Ав, – ответил я, что на моём языке означает: «Я готов жизнь отдать за своего напарника».

Марсель оказался самой настоящей мухой-повторюхой. Он копировал не только мои действия. После того как Шура поцеловала меня, он подбежал ко мне и тоже лизнул в нос.

– Трисон, возвращайся скорей, а то мне скучно без тебя.

– Ну это, дорогой, уже не от меня зависит, – сказал я и мысленно усмехнулся, наблюдая за ним. Сам стоит рядом со мной, а голова, как на шарнирах – круть-верть, круть-верть в разные стороны, чтобы, не дай бог, ничего интересного не пропустить.

– Вот я скоро вырасту и тоже стану полицейским, – уверенно заявил он.

Хм, а кем ты ещё можешь стать с Елисеевым? Однозначно не диванной собакой.

– Непременно станешь, я в этом нисколько не сомневаюсь, – поддержал я братишку и добавил: – Если будешь хорошо учиться.

Пока мы общались между собой, Елисеев поцеловал жену и, пригрозив Марселю пальцем, строго сказал:

– Будешь себя плохо вести – хвост откушу.

От его хмурого взгляда Марсианин сразу сник, сел на задние лапы и, опустив голову, стал поглядывать на него исподлобья.

– Трисон, почему он постоянно нам угрожает что-нибудь откусить? Он что, и правда может это сделать? – насторожённо спросил Марсель.

– Да успокойся ты, это он так шутит. – Я мысленно улыбнулся, удивляясь его наивности.

– Фух, – облегчённо выдохнул Марсель. – А то мне было страшно оставаться с ним дома: мало ли что у него на уме, – признался он. – Ты думаешь, почему я тогда залез в стиралку? – спросил он и сам же ответил: – Он на меня так посмотрел, что я чуть в обморок не упал.

– А ты хотел бы, чтобы он тебя по головке погладил за порванные кроссовки?

– Я до сих пор не понимаю, чего он взъелся, они же не его были, – хмыкнул собачонок. – А мужик тот сам виноват. Это всё равно что я бы пришёл к нему домой и положил на его кровать… – Марсианин замолчал. По его глазам было видно, как в голове у него крутятся шестерёнки. – Ну, например, свой ошейник, – наконец придумал он.

Только я хотел открыть пасть, чтобы сказать: «Вряд ли ты сможешь положить ошейник, его ещё надо умудриться снять», как раздался голос Елисеева:

– Так, собаки, хватит лясы точить. Нам пора ехать. Трисон, залезай в машину, – скомандовал он.

8Из книги «Тришка на Севере».
9Из книги «Приключения Трисона в Альпах».
10Из книги «Морские приключения Трисона».
11Из книги «Радуга для друга».
12Из книги «Формула добра. Приключения необычной собаки».
13Из книги «Тришка на Севере».
14Из книги «Приключения Трисона в Альпах».
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 
Рейтинг@Mail.ru