Михаил Монастырский
Возьми меня за руку
– "Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте", – прожёвывая кусок буженины, Франческо процитировал стих, поясняя, что это слова Матфея.
Эрик сделал вид, что это высказывание знакомо ему, а сам подумал о том, зачем долгожитель его пригласил? Хотелось скорее перейти к делу, Купер никогда не любил бессмысленные прелюдии, тем более увидев, что хозяин дома не попадает в категорию его клиентов:
– Я готов узнать у Вас, в каком вопросе могу быть полезен Вам.
Старик бросил на Купера удивлённый взгляд, положил вилку и нож возле недоеденной еды, брезгливо отодвинул подальше от себя тарелку, вытер благоуханным влажным полотенцем лицо и руки и, заёрзав в кресле, с очень тяжёлым выражением лица, ответил:
– Да, я знаю, что Вы, господин Купер, человек конкретный и деловой, поэтому я и обратился к Вам. Сам не люблю размазывать сопли, но всю жизнь по роду службы изо дня в день этим занимался.
Гость, молча, ждал продолжения.
– За столетнюю жизнь мне посчастливилось узнать и увидеть много необычного, необъяснимого, таинственного, но существующего наяву. Есть вещи, недосягаемые и навсегда закрытые для нас. Однако мои духовные труды принесли мне определенные результаты. Как видите, по крайней мере, мне удалось дожить до глубокой старости. Мне открылись знания, которые, я уверен, не оставят Вас равнодушным.
Франческо Марти не сводил с гостя глаз, но тот был непоколебим и продолжал слушать.
– Я не умею читать мысли и залезать в голову собеседнику, уважаемый Эрик, но я могу видеть прошлое.
Здесь Эрик слегка улыбнулся.
– Нет, не смейтесь, не угадывать, а видеть. Безусловно, не всё, но мне достаточно для…
Святой Отец задумался и не закончил фразу.
– Интересно, – это было первое, что сказал Купер. Он произнёс это слово протяжно, вызвав у собеседника ещё большее желание поделиться своими тайнами.
– Лично у Вас всё началось с Боба Марли, которого раздавил многотонный кран, – дерзко объявил священник, чем нанёс гостю неожиданный сокрушающий точный удар в нижнюю челюсть. Он сделал это так чётко, что Эрик провалился в нокдаун, теряя вертикальное положение тела сидя в кресле. Время пошло. Голова закружилась, сознание поплыло, желудок скрутило так, что съеденная еда стремительно полезла по пищеводу вверх. Купер подумал о том, что старик специально накормил его с дороги, перед тем как въехать в морду.
– Тогда Вы были очень юны, но и сейчас в свои семьдесят, вряд ли можете себе представить, что за несколько минут до гибели крановщика они на Вас поспорили. Просто поспорили, как мальчишки в подворотне. Понимаете, господин Купер?
Эрик, не скрывая своего жуткого состояния, встряхнул головой назад, и проверил пальцами, не потекла ли из носа кровь. Ему показалось, что несколько капель упали на рубашку.
Но нет, крови не было.
Франческо, сидя в инвалидном кресле-каталке, безжалостно продолжал лупить гостя:
– Однако Господь наш уступил Вас дьяволу только на время эксперимента, именно в тот миг, когда тот принял обличие Боба. Да-да, Вы протянули руку самому дьяволу. Помните это прикосновение? – неожиданно ухмыльнулся хозяин дома. – Разве Вы не почувствовали это тогда? А? Не правда ли, господин Купер?
У Эрика пересохло в горле, он почувствовал, как в груди бешено колотит сердце.
– Как это возможно, это же бред какой-то, – пробубнил Эрик в ответ священнику, выходя из нокдауна за секунду перед поражением ввиду явного преимущества противника.
Тут Франческо резко сменил тон и заговорил без издёвки, в полтона, выражая гостю сочувствие и понимание:
– Мне безумно жаль Вас, Эрик. Безусловно, Любовь Господа имела на тот момент непривычные для понимания обычного человека оттенки и нюансы. Это, выражаясь нашим языком, носило чисто академический интерес. Вы понимаете меня, надеюсь? Да, именно так одно мгновение меняет наши судьбы на сто восемьдесят градусов, но Вас не поймали, Вас не загнали в стойло, как Вы можете сейчас неверно понять. Вам повезло, как избранному сыну сыграть эту игру, чтобы доказать величие и непоколебимость веры Господа. Вы думаете, таракан поймёт это?
Купер закивал головой в стороны, то ли демонстрируя своё непонимание всего услышанного, то ли в знак категорического несогласия.
