Михаил Монастырский
Каюсь
– Хорошо. Нет сомнений, что сейчас Вы и слышите, и видите меня. Точнее себя. Как тогда в детстве. Припоминаете?
Браун моментально вспомнил то самое утро и эти белоснежные крылья за своей спиной.
– Значит, вспомнили.
– Да…
– У Вас есть выбор. Или Вы сейчас же выброситесь вниз со своего седьмого этажа на проезжую часть, чтобы достойно умереть, либо через минуту я вынужден буду вернуть Вам одну небольшую вещь, про которую Вы совсем забыли.
– Какую ещё вещь, чёрт тебя возьми? – негромко продолжал говорить Браун, прижав со всей силы мобильник к щеке.
– Вашу совесть.
– Мою совесть?
– Да, её.
– Зачем?
– Чтобы лишить Вас разума. Вы тут же сойдёте с ума и, упадёте вниз.
– Постой! – прокричал Браун, выходя из себя и, уже не сомневаясь в услышанном. – Зачем ты так со мной?
– Я это сделаю для нас обоих. У нас обоих одновременно истекло время. Мы – единое целое.
– Но я не хочу бросаться на проезжую часть. Я, я…
– Ваше решение? Осталось десять секунд.
