Михаил Михеев
Наставник. Шагнуть за порог

– Да иди уж, – не выдержал он наконец. – Только переодеться не забудь.

Последнее сказано было уже в спину, вряд ли услышано и по большому счету не требовалось. Не тот человек Питер, чтоб умчаться к своей зазнобе в грязной рубахе и непричесанным. Так и получилось. Две минуты – и вот он, стоит на пороге. На ногах сапоги по последней деревенской моде, широкая рубаха с широким же поясом, штаны а-ля городской модник… Научить его стрелки наводить, что ли? Впрочем, к столь авангардному решению местное общество еще не готово. Ерунда. Главное, въевшаяся в кожу чуть не намертво копоть оттерта (ну, почти везде), а волосы не только уложены, но и перетянуты охватывающим голову плетеным кожаным шнурком. В общем, красавец-мужчина, укротитель женских сердец и вообще первый парень на деревне. Особенно учитывая, что это он с дамой сердца пузыри пускает, а сверстникам (да и кому постарше) дать в глаз может запросто, сил хватает.

– Не слишком долго, – с напускной суровостью прокомментировал увиденное кузнец. – А то будешь завтра с утра, как сонная муха, а у нас работы невпроворот.

Сара, активно обгладывающая куриную ножку, тихонько хихикнула. И закономерно поперхнулась и закашлялась. Кузнец повернулся к ней, состроил максимально грозную рожу, на которую только был способен:

– А ты вообще молчи. Не смущай человека. У него, может, судьба решается. Хотя не факт, что сегодня.

Это утверждение имело право на жизнь. Питер, конечно, молодец, но при общении с девушками терялся и мямлил, что в этом возрасте случается. Видел кузнец его зазнобу, как же. Пользуется моментом – в кои-то веки у девчонки есть возможность покомандовать парнем. А то у других она особой популярностью не пользуется – тем попышнее интересны, и чтобы вымя как у коровы. Эта же… Рядом с Сарой поставь – и разница будет разве что на лицо и цвет волос, а так даже рост почти одинаковый. Хотя, конечно, Сара еще растет.

Так вот, по меркам вчерашних крестьян далеко не красавица. А у Питера остатки воспитания в заднице играют, вот и запал. Впрочем, почему бы нет? В этом возрасте все влюбляются.

– Э-э-э…

– Деньги сам знаешь, где лежат. Много не бери.

– Я… не о том, – Питер зарделся, как красна девица. Кузнец и сам знал, что не о том, хотя бы потому, что и собственные деньги у парня имелись. Небольшие, конечно, однако честно заработанные – там забор подправит, там дрова наколет, а кому-то и нож скует да плуг починит. Нормальная практика для любого подмастерья, но надо же было как-то его расшевелить. – Я поговорить хотел.

– Говори.

– Без нее, – быстрый взгляд на сестру.

Ну вот, пошли мужские разговоры, что не для нежных детских ушек. Кузнец усмехнулся, кивнул:

– Ну, пойдем. А ты, – суровый взгляд в сторону Сары, – остаешься здесь. Сидишь, доедаешь и не подслушиваешь, а то выпорю.

Он мог, и угроза была отнюдь не пустым звуком. Девушка громко фыркнула, но перечить не посмела.

Правда, и разговор, состоявшийся за сараем, куда мужчины предусмотрительно отошли (слух у Сары был исключительно хорош), вначале развивался довольно вяло. Питер долго мямлил, не зная, с чего начать. Был такой недостаток у парня – вроде и силен, и храбр, и, когда надо, решителен, а вот в определенных вопросах телок телком. И лишь после грозного рыка, требующего вести себя, как мужчина, парень смог, наконец, выдавить из себя, что не знает, как подступиться к своей избраннице. Она ж красивая. У нее ж наверняка ухажеров куча. А еще они говорят, что когда… ну… это самое… В общем, она как бревно.

– Не расстраивайся. Если женщина красива, то в постели она не бревно, а как минимум калиброванный брус, – и еще качественная пила, способная выклевать мозги кому угодно, но это неоперившемуся юнцу знать пока не следовало, ибо опасно для неокрепшего сознания. Кузнец с трудом сдерживал смех. – И вообще, пошли их подальше. Как она сама послала, и можешь теми же словами. Какими именно, уточнишь сам в приватном разговоре.

– То есть…

– То есть никто из тех, кто тебе уши трет, с ней на сеновале не кувыркался. С ней вообще еще там никто не был. Думаю, она их всех отшила еще на этапе букетно-конфетного периода, вот и злятся теперь.

Питер безоговорочно ему поверил. Во-первых, потому, что верить хотел, а во-вторых, знал, что наставник не врет. Может что-то не сказать, но врать не будет точно. А кузнец лишь вздохнул. Ну, не объяснять же ему нюансы поведения человеческий женщины, а также изменения в ее запахе и прочие физиологические мелочи. Слишком многое они видят по-разному, вот и приходится иногда подсказывать, не объясняя.

– Ладно, иди. У тебя неплохие шансы… И да, вытащи ее на природу. У речки посидите, что ли, а то сдохнет она в этой пыли.

Питер кивнул, но как-то рассеянно – видимо, переваривал ранее полученную информацию и не особенно был способен воспринимать что-то еще. Кузнец вздохнул – жаль, девчонка ему в общем и целом нравилась. Но, увы, будучи дочкой сельского писаря, рисковала посадить зрение. Отец ее учил, что хорошо, но в полутемной избе, что плохо. И вдобавок понятие о санитарии здесь ограничивалось обустройством сортиров. Мытье рук – ну, туда-сюда. С банями уже сложнее, хотя и не совсем печально. Охрана труда и техника безопасности – это каждый сам для себя решает. А то, что пыль от стоящих как попало и бережно оберегаемых от любого стороннего прикосновения книг запросто вызывает, например, кучу аллергических реакций, от пошлого дерматита до астмы и воспаления легких, никто и подумать не мог.

Вот так. Заболеет «любовь всей жизни» – и что дальше? Питер своим унылым видом всю плешь проест, было уже. Пришлось тогда бросить все и помогать. А ведь излечить перелом куда проще, чем спасти от пневмонии. Особенно учитывая, что последние антибиотики из аптечки были использованы более восьмидесяти лет назад. В общем, та еще проблема.

За забором раздался смех, мелькнуло в щели что-то яркое, подозрительно ассоциирующееся с подолом платья. Все правильно, здешние модницы, подобно своим собратьям во всех странах и мирах, отчаянно стараются выделиться из общей массы. Кузнец усмехнулся. Может, оно и правильно, только есть один нюанс. Женщинам важно, что на них надето. А мужчинам куда важнее, что у них раздето. Впрочем, это извечная игра, начатая тысячелетия назад. Не мы начали – не нам и правила менять.

– Иди уж, – подтолкнул он Питера. – И помни: будешь мямлить – опоздаешь.

Подмастерье словно ветром сдуло. Что ж, удачи ему. Сам кузнец на волю чувств не полагался, предпочитая спокойствие и размеренность. Именно поэтому давным-давно сошелся с подходящей вдовушкой, в качестве основного критерия ставя покладистый характер и умение вести хозяйство. Неплохие внешние данные и молодость шли приятным довеском и не более того. О свадьбе речи не шло, зато дома чисто и опрятно, у нее какая-никакая уверенность в завтрашнем дне, ну и с физиологией проблемы решаются. А что кто-то за спиной зубоскалить пытался – так поголовье зубов сократить для кузнеца проблем нет.

– Подслушивала? – не оборачиваясь, спросил он.

– Ага, – Сара усмехнулась. Несмотря на формальную двухлетнюю разницу в возрасте, кое в чем она была заметно взрослее брата.

– Пусть так. Ладно, часа три у нас есть…

– Как бы не все четыре. А если братец начнет вести себя поумнее, то и до утра.

– И завтра весь день будет клевать носом, как студент на лекции, – закончил мысль кузнец. – А потом приложит себя молотом по пальцам. А мне опять лечить. Так что лучше пусть он еще немного побудет влюбленным пентюхом. Быстро приберись – и начнем.

Два раза упрашивать не требовалось, – уж что-что, а учиться мелкая любила. Особенно тому, что никто другой показать не мог. Вообще не мог – потому что не знал и не умел. И только наставник был в курсе, чего это ему стоило.

В самом деле, попробуй научи человека магии, когда сам ею владеешь на уровне пользователя. Ругали в свое время учителя его, ругали, говорили «учись, пригодится», а он только посмеивался. Один черт вся современная магия творится при помощи машин, сидят в лабораториях и пытаются ее развить немногочисленные энтузиасты. И вот результат – несмотря на хорошие задатки, умел он не так уж и много. Точнее, не так уж и мало, особенно по меркам этого мира, но уметь прочитать заклинание и знать в деталях, как и почему оно работает – две большие разницы. Разбирайся он в свое время в теоретической магии – и хрен бы удержало его тогда заклятье, наложенное местным колдуном. Среднего уровня поделка была, сломать такую можно без особых усилий. Главное, знать, как именно это сделать. А он не знал.

И вот, имея скудный багаж знаний, он теперь сам вынужден был выступать в роли учителя. Причем натаскивать существо не только иного (хотя и крайне близкого) биологического вида, но, до кучи, иного направления. Он-то классический огненный, а ученица – столь же типичная представительница другой стихии. Причем стихия девчонки – вода. Можно сказать, антиподы. И как ее, спрашивается, учить?

Хорошо еще сохранилось понимание, что базовая теория работы со стихиями едина. Магия подчиняется одним и тем же законам, что огненная, что воздушная, что земли или воды. Константы разные, но формулы-то одни! Нюансы узкой специализации начинаются позже. Вот до этого уровня он девочку и довел, а дальше пришлось разбираться совместно, копаясь в книгах. Еще хорошо, что накопитель, взятый из дому, за эти годы не сдох, и, помимо развлекательных программ, на него была закачана неплохая библиотека.

Смешно, но за эти годы он узнал о магии больше, чем за всю предыдущую жизнь. А Саре нравилось чувствовать себя отважным исследователем, открывающим новые горизонты. Пожалуй, сейчас она вполне смогла бы посоревноваться на равных с магом средней руки. Оставалось лишь гадать, в кого она пошла – в их роду магов не было уже лет двести.

И все равно женщина, даже столь юная и одаренная, остается женщиной. Ей только дай чего-нибудь замутить, особенно какое-нибудь жуткое непотребство. Неудивительно, что любимым предметом Сары был раздел предметной магии, научно обзываемый алхимией. Классические же маги, кривя губы, презрительно величали его зельеварением. Ну, их право, тем более цвет у того, что варила сегодня девушка, и впрямь получился изумрудно-зеленым. Как есть болотная тина, и запах соответствующий.

– Кхе! – не выдержал и закашлялся кузнец, когда из котла выскочил и поднялся к потолку очередной клуб вонючего дыма. – Кхе-кхе-кхе!

Сара еще энергичнее заработала длинной деревянной ложкой, перемешивая свежесваренную пакость. Затем капнула в котел немного уксуса и вновь помешала. Запах стал еще ядренее, а ложка растаяла на глазах. К подобному девушка оказалась не готова, однако моментально сориентировалась и выудила из-под стола железный половник. Он, как ни удивительно, оказался более устойчив к агрессивной среде и, хотя по матовой поверхности металла отчетливо прокатились цвета побежалости, будто от сильного нагрева, издевательство выдержал.

– Готово!

– И что это у нас получилось? – с осторожным интересом спросил кузнец, но прежде, чем Сара успела ответить, дверь распахнулась.

– Сара ли’Моран?

– Молодой человек, – кузнец выглядел ненамного старше незваного гостя, однако это не помешало ему говорить с истинно университетским апломбом. Так студент отчитывает школьника. – Вам никогда не говорили, что прежде, чем войти, надо стучаться? А то вдруг мы здесь всякими непотребствами занимаемся.

Сара моментально покраснела, то ли от смущения, то ли от душившего ее смеха. Возможных неприятностей она не боялась совершенно – тот, кто был с нею рядом, уже давно показал, как умеет откручивать головы. А вот ее наставнику было не до смеха. В отличие от девчонки, он успел неплохо разглядеть и того, кто говорил, и тех, кто стоял за его спиной. Наивные, они ведь наверняка искренне верили, что полумрак коридора не даст их рассмотреть. Для человека это и впрямь было бы препятствием. А вот кузнецу было все равно, какой там уровень освещенности, его глаза воспринимали картинку в мельчайших деталях. Надо отметить, увиденное ему совершенно не нравилось. И действовать он начал, не медля ни секунды.

То, что планировала сегодня сварить ученица, называлось трансмутатор и, если верить сборнику «Практическая алхимия для начинающих», позволяло воздействовать непосредственно на генетический код, превращая любое живое существо в некое подобие мифической ехидны. Судя по иллюстрациям, довольно жалкое, но все же. Не навсегда, сроком примерно на два-три часа Побочный эффект – жуткая слабость, вызванная большой потерей энергии, затрачиваемой на прямую и обратную трансформацию.

Но, как и ожидал строгий, но не очень квалифицированный преподаватель, результат серьезно отличался от теоретических выкладок. Когда отправленный мощным пинком в открытую дверь котел щедро окропил всех, кто стоял на пути, свежим варевом, никто не спешил мутировать. Зато попавшие под накрытие издали синхронный вопль боли. Мало того, что горшок был тяжелым и твердым, да еще и летел с приличной скоростью! К тому же и содержимое его было горячим – кипело оно, по прикидкам кузнеца, при температуре заметно выше ста градусов. Вдобавок еще и жглось, как смесь из дюжины кислот. Неудивительно, что попавшие под живительный душ на некоторое время оказались выключены из происходящего. А зря.

Прыжок вперед, прямо в гущу дезорганизованных врагов, передние ряды которых вопят от боли, а задние еще не поняли, что случилось. Коридоры дома просторные для сельского жилища, втроем развернуться можно, однако для хорошего размаха места уже нет. А когда в эту гущу влетает подбодренное мощным пинком тело, верещащее от боли и ужаса, не знающее, хвататься за обожженное лицо или отбитые гениталии… В общем, куча-мала наступает моментально.

Врагов было много. Человек десять, наверное – считать было некогда. И все неплохо вооружены. Вот только оружие не совсем подходило к ситуации. Где-нибудь во дворе длинные, тяжелые шпаги дали бы им какой-то намек на преимущество. И пистолеты, к слову, тоже смотрелись бы куда как уместнее. Когда возникает куча мала, клинковым оружием таких габаритов, что начинаешь подозревать его владельцев в наборе специфических комплексов, не размахнешься. А за кинжалы народ, более привычный именно к шпагам, схватиться не догадался. Чем кузнец моментально воспользовался самым бессовестным образом, благо его оружие, мощные, тяжелые кулаки и острейшие когти, доставать не требовалось.

Это было похоже на вихрь, кружащийся среди опавшей листвы. Противники разлетались сбитыми кеглями, не успев даже понять, что происходит. Грохнул выстрел – и вопль подтвердил, что в такой сумятице попасть можно в кого угодно, кроме собственно цели. Больше никто стрелять не пытался – да и не успел, честно говоря. Последнего из незваных визитеров, сообразившего, что надо делать ноги, и метнувшегося к двери, кузнец достал уже на пороге, одним ударом свернув незадачливому гостю шею. И наступила тишина…

– Кажется, я перестарался, – задумчиво пробормотал Яран, глядя на результат.

– Думаешь? – Сара подошла, присела на корточки. Движения у нее были плавные, невероятно завершенные – зря, что ли, каждый день под руководством Ярана вдали от чужих глаз занималась гимнастикой. Оно и для здоровья полезно, и дисциплинирует. А крови она и без того не боялась совершенно.

– Знаю. Надо было оставить хоть одного для допроса. А я… увлекся.

– Да уж, дядя Яран, ты у нас человек увлекающийся.

Кузнец хмыкнул, сдерживая смех. Пожалуй, он все же перестарался не только в отрывании голов. Манерой говорить и держаться воспитанница радикально отличалась от сверстниц. Но так уж получилось – вначале было не до нюансов воспитания, а потом… Ему так хотелось видеть рядом хоть кого-то, похожего на людей из оставленного в далеком прошлом родного мира! Регулярно, примерно раз в десять лет случающийся приступ ностальгии, чтоб его! И он воспитал девчонку так, как в детстве воспитывали его самого. Со старшим подобных вольностей допускать было нельзя – все же наследник (теоретически) графства, а вот Сара оказалась как раз к месту. Получилось оригинально. Правда, в будущем это может здорово попортить ей жизнь…

– Но, я думаю, ничего страшного, – улыбнулась девушка. – Что могут знать наемники?

– Двойка за наблюдательность, – скривил губы Яран. – Кто ж будет нанимать для разовой акции исключительно дворян?

– Дворян?

– Ну разумеется, – Яран пожал плечами. – Это же сразу видно.

– Но… как?

– Замаскировались они неплохо, согласен, – кузнец брезгливо пошевелил носком сапога край изорванного и залитого уже начинающей темнеть кровью камзола, надетого на ближайшего покойника. – Одежда ношеная, сидела на них привычно – стало быть, перед нами обычная спецовка бретеров, не слишком озабоченных козырянием титулами. Скорее, наоборот – наверняка предпочитают, чтобы их не могли с ходу идентифицировать. Хотя, с другой стороны, дворянство дает право вызвать любого на дуэль и заколоть его практически на законных основаниях. Впрочем, сейчас не тот случай… Доспехи, на ком есть, тоже не блещут фамильными гербами. Скорее, прочные, чем красивые, рабочий инструмент. Оружие без гербов, неброское, но качественное, стоит намного дороже, чем может показаться с первого взгляда.

– И что? Я тоже это увидела. И оценила. Дорого, но хорошему наемнику вполне по карману.

Яран кивнул – столько лет живя в семье кузнеца, сложно не научиться разбираться в оружии и доспехах. Он брезгливо потыкал кончиком пальца в неестественно вывернутую и жутко обожженную алхимическим зельем, но все еще крепко сжимающую рукоять шпаги кисть одного из мертвецов:

– Обрати внимание. Держит привычно, умело. Весьма характерный для самой распространенной в этих местах школы фехтования хват. Такого не назовешь слабаком или неумехой. Но лезть с метровым дрыном в тесное помещение, где сложно развернуться, а драться удобнее кинжалом или абордажным тесаком, станет лишь тот, у кого понятие «оружие» ассоциируется исключительно со шпагой. И вон еще. У этого умника в руке дага^[1], остальные взяли обычные ножи – и не попытались их достать. Для них нож на поясе с оружием не ассоциируется – так, инструмент, чтобы мясо порезать. То есть драться они привыкли в лучшем случае на дуэли, опытный солдат при нужде использует как оружие даже помойное ведро. А у этих мозги не сработали. И еще, они не умеют действовать в свалке. Один на один – пожалуйста, а вот навалиться толпой, да в тесноте… Как-то не вяжется это с наемниками.

Сара медленно кивнула, признавая свое поражение, потом вздрогнула, словно ее ударили палкой:

– Питер!

– А, проклятие! – Яран выпрямился так резко, что зацепил головой о косяк и едва не взвыл от боли. Не подумал он о мальчишке. Расслабился, идиот!

Сару кузнец догнал уже возле самых ворот. Хотел цыкнуть, чтобы спряталась в доме, но тут же остановился. Во-первых, неизвестно, где ей безопаснее. В свете нынешних событий пускай будет на виду. Во-вторых, не послушается, не то воспитание. Ну и, в-третьих, вокруг пальцев девушки мерцали синие искры – верный признак готового к удару заклятия, простенького, но эффективного. Воздух мерцал от напряжения, призрак кошки на плече выгнул спину и прижал уши, чувствуя возбуждение хозяйки. Что же, пусть будет – маг, с которым ты умеешь работать в паре, даже слабенький, в бою не повредит. Сара же хотя и недоучка, но отнюдь не слабосилок. Пригодится.

Сам Яран успел подхватить с пола две трофейные шпаги – он умел драться обеими руками, хотя, по меркам своего мира, фехтовальщиком был посредственным. Ну да кто ж виноват, что «тройка» дома кроет местных отличников, как слон мартышку?

Излюбленным местом прогулок деревенской молодежи был высокий берег реки. Не той, рядом с которой построил кузницу Яран, а другой, раз этак в двадцать шире. В принципе, речка, бегущая мимо их дома, была ее притоком. Бежать до местного аналога дискотеки (кое-кто из деревенских парней неплохо играл, и не только на дудочках – гитары здесь были в ходу) пришлось через всю деревню. Интересно, что подумали ее жители? Впрочем, неважно.

Яран мчался огромными, практически звериными прыжками, в одно движение перемахивая кочки, рытвины и воняющие навозом лужи. Сара не отставала. В отличие от наставника, она была босиком, но каких-либо неудобств девушке это не доставляло. Привыкла. То, что немыслимо для дочки графа в замке, вполне нормально здесь, где о ее прошлом никто не знает. Вихрем проскочив через всю деревню, они выбежали к обрыву, и сразу поняли – опоздали.

Здесь, на берегу, собралась немаленькая толпа. Человек с полсотни, не меньше – почти четверть взрослого населения деревни. Еще шуршала туда-сюда вездесущая ребятня, но как раз она Ярана волновала сейчас в последнюю очередь. Народ выглядел… охреневшим, иначе и не скажешь. И с раскладами вновь прибывших познакомили без каких-либо проволочек, хотя пробираться сквозь бесконечное выражение собственного мнения у мужчин, оханье и причитание женщин и уточняющие комментарии ото всех подряд само по себе было тем еще квестом. Впрочем, к такого рода особенностям сельского менталитета Яран уже давно привык и не пытался кого-то торопить – выслушать быстрее. Главное, уметь фильтровать информацию, но как раз с этим у него проблем не было.

Итак, отбрасывая ненужные подробности, все было очень быстро, жестко, но в то же время на удивление корректно. К берегу причалил небольшой корабль. Речных судов, перевозивших людей и грузы, туда-сюда плавало чуть больше, чем народу, на этой самой реке жившего. Как-никак, торговый путь, соединяющий сразу несколько стран и протянувшийся без малого от моря и до моря, купцы со всего мира пользуются. Так что ни появление корабля, ни его остановка здесь редкостью не были. В особенности вечером – торговать специально с деревенскими никто не станет, оборот маленький, а вот провести какую-нибудь попутную сделку – запросто. А заодно переночевать в относительном комфорте – трактир с небольшим постоялым двором имелся, и вполне приличный. Даже пара веселых девок при нем обитается.

В общем, и корабль, и высыпавшая на берег толпа мужчин лишнего внимания не привлекли. Разве что парни своих подруг отвели подальше – так, на всякий случай. Впрочем, было «понаехавших» немного, и вели они себя мирно. Одни пошли в трактир, другие куда-то в деревню. Зачем? Никто их не спрашивал, тем более что по манере держаться и специфическому оружию видно было сразу – благородные. Связываться с такими – себе дороже.

А где-то через час, аккурат когда пришли на берег Питер со своей кралей, и завертелось. Если проще, как только приезжие узнали, кто перед ними… Откуда узнали? Так спросили, где он живет, и местные доброхоты сразу пальцем ткнули – да вот же, тут и гуляет. И как только узнали – так сразу попытались Питера скрутить.

Дело это оказалось не таким простым. За что местные парни не любили Питера? Во-первых, за то, что он умел очень хорошо драться – что голыми руками, что ножом, что любыми подвернувшимися под руку предметами, от выдернутого из ограды дрына до шпаги. Яран мог гордиться парнем – это он его научил. Ну а во-вторых, Питер без особых усилий разгибал руками подкову, что для подмастерья кузнеца, в общем-то, невеликое достижение. Сейчас оба своих таланта он продемонстрировал заезжим наглецам. Разлетелись, будто кегли!

Однако же идиотами атакующие не были. Как понял из рассказа Яран (правда, для этого пришлось буквально продираться через сельский языковой барьер, фильтруя оханье, собственное мнение каждого и прочие неважные мелочи), парня явно хотели взять живым и желательно целым. Иначе как только в руке у него появилась шпага, которую Питер отнял у одного из нападавших, ему, к примеру, банально прострелили бы ноги. А так предпочли с завидной оперативностью реквизировать сушащуюся здесь же, на берегу, сеть, да и накинуть ее на мальчишку. Ну а уже после этого, тщательно спеленатого, утащили на свою посудину.

К слову, вступиться за Питера никто из местных то ли не рискнул, то ли не захотел. Моя хата с краю, особенно если под ударом оказался не местный, а «понаехавший», для селян абсолютно нормальный ход мыслей. Единственное исключение – девушка Питера, огревшая одного из нападающих веслом. С ней тоже не стали церемониться – дали по голове да и уволокли вместе с парнем. А остальным показали пистолет – и, в общем-то, все. После этого нападающие свалили, не дожидаясь возвращения ушедшей в деревню группы. Так дружно веслами работали, что сейчас уже скрылись за поворотом, а это километров пять, не меньше. Даже с учетом того, что уходил корабль вниз по течению, результат более чем приличный. Все это заставило Ярана и Сару понимающе переглянуться.

Очень похоже, что к тому моменту лихие люди уже знали о том, что решившим прогуляться товарищам наступил кирдык. Интересно, как? Был у них с собой маг? Или просто амулеты таскали? Или со стороны кто-то наблюдал? А может, просто не вернулись к назначенному сроку? Вопросов больше, чем ответов. Яран вздохнул:

– Сара, домой.

– Но…

– Домой, я сказал! – и уже шепотом: – Вещи собираем. Будем догонять.

Лодка была тяжелая, сшитая из досок внахлест, но шла ходко. Яран греблей в пору юности не увлекался, но, было дело, барышень возил и хорошо помнил, с каким усилием разгонялись вроде бы легкие дюралевые и пластиковые корыта, вышедшие с заводского конвейера. Здесь же форма корпуса была «вылизана» местными умельцами едва не до совершенства. Никаких гидродинамических расчетов и испытательных бассейнов, да и дипломами инженеров похвастаться не могли, все на голом опыте, а вот поди ж ты! Остроносая, как акула, узкая и длинная, лодка без усилий вспарывала волну, устойчиво держала курс, практически не раскачивалась, и, несмотря на вдвое больший по сравнению с поделками более развитых миров вес, грести было легко.

Увы, догнать корабль вряд ли получилось бы. Да Яран, честно говоря, на это и не рассчитывал. Главное, уйти из деревни обычно, без световых и прочих футуристических эффектов, которые местные просто не поймут. Зато доложат, куда надо, да и непрошеные гости могли оставить кого-то наблюдателем. Амулет связи же штука дорогая, но совсем не уникальная. Тот, кто позволил себе набрать для разовой (да хотя бы даже и регулярной) акции толпу дворян, можно не сомневаться, денег имеет в избытке. Так что пускай все думают: глупый кузнец отправился выручать своего подмастерья на лодке, и, хоть он и здоровый, как бык, попытка эта заранее обречена на провал. А Ярану требовалось уйти подальше от чужих глаз, после возможны варианты.

Хотя, конечно, все местные скажут, что он был взбешен и потому непредсказуем. Абсолютная правда. Эти визитеры фактически сломали налаженную, устоявшуюся за прошедшие годы спокойную жизнь. Похитили воспитанника – да за одно это стоило бы их всех четвертовать. К слову, мысль интересная и перспективная, надо будет ее обдумать на досуге. Ну и, для полноты ощущений, видимо, Яран в хлам разругался со своей пассией. Она не хотела, чтоб он мчался в погоню, и со свой провинциально женской точки зрения была совершенно права.

В общем, расплевались они качественно, после такого клеить отношения обратно… Да плевать, честно говоря! Не она первая, не она последняя, сколько их за невероятно долгую по здешним меркам жизнь уже было. Но все равно как-то мерзко на душе, и уезжая, Яран чувствовал себя так, словно мосты за спиной рухнули, а дороги перекопал антикварный бульдозер. Даже когда они из замка бежали, все как-то проще ощущалось. Обидно!

Размеренно, неторопливо и в то же время мощно взлетали весла. Яран греб так, как мог бы грести обычный, просто очень сильный человек. Можно было, конечно, слегка поднапрячься и разогнать лодку посильнее, но, опять же, конспирация. Да и поддерживать запредельный для местных темп долго вряд ли получилось бы. Как ни крути, Яран был живым существом, а не паровой машиной, которой все равно, сколько работать – хватило бы угля, воды и смазки. Взяв хороший темп, он выдохся бы за час-полтора. А поставить парус – так ветра нет. Давление высокое, аж виски ломит, вот и нет ветра. Да и потом, максимум через полчаса стемнеет…

Мысль об этом заставила кузнеца немного изменить планы. Прекратив на миг грести, он щелкнул пальцами, привлекая внимание Сары. Та, к слову, не нервничала совершенно, сидела на корме и периодически водила пальцами вдоль поверхности воды, иногда зачерпывая ее ладонью. Для нее, водного мага, такое обращение к родной стихии было приятно. И, повинуясь ее неосознанному желанию, зачерпнутая в ладошку вода начинала танцевать, как живая. Выглядело это завораживающе, но, увы, пришлось разрушить идиллию.

– Причаливаем. Ужинаем. Ждем. Обнови в памяти заклинание водной колыбели.

Девчонка молча кивнула – наверняка отнесется к сказанному со всей ответственностью. Все же женщины в этом плане дадут фору большинству мужчин. Хотя – в этом Яран был уверен – заклинание она и так помнила назубок. Мало того, что память у девчонки цепкая, как рыболовный крючок, так еще и одна из ее любимых формул! Хочешь, не хочешь, а знаешь так, что отработаешь на подсознательном уровне. И все равно – пускай немного подготовится, не стоит расслабляться.

Лодка ткнулась носом в невысокий песчаный берег. Яран хорошо знал это место – здесь хватало ям, в которых отлично клевал крупный окунь. Рыбалка же была одним из немногих удовольствий, которые не приелись ему за все годы пребывания в этом мире, и потому здесь он бывал не то чтобы регулярно, однако же достаточно часто. С воспитанниками, что характерно – оба вполне разделяли увлечение наставника.

О-ох, рыбалка… Привыкший к высокотехнологичной оснастке, Яран несколько лет не мог приспособиться к местной леске, плетенной из конского волоса. Потом ничего, привык, времени у него было, считай, вечность, но все равно – и грубо, и прочность не та. Хорошо еще, что недостаток удочек компенсировался количеством рыбы в здешних реках. Обычно в мирах со столь долгой историей наступает дисбаланс – людей много, грязи еще больше, а вот рыбы мало. Но тут особые условия. Уникальные, можно сказать. Жаль только, сейчас главным были не скользящие в темной глубине полосатые хищники, а то, что из-за низко свисающих ветвей плакучей ивы лодку не видно с реки. А тот факт, что на берегу при этом сухо и комфортно, шел приятным бонусом.

Кузнец вылез первым, осмотрелся и остался доволен. Никого вокруг по меньшей мере на полкилометра, во всяком случае, чуткий слух не тревожило ничто, кроме вполне обыденного фонового шума – плеска волн, щебетания птиц… Если знать как, определить в этих кажущихся беспорядочными колебаниях воздуха человеческие шаги или даже тщательно сдерживаемое дыхание вполне можно. Сейчас ничего чужого поблизости Яран не почувствовал. Можно было, конечно, попробовать кинуть магическую сеть-сканер, она и точнее, и работает на большей площади, но вот незадача, это заклинание Яран использовать не умел. Дома не выучил потому, что там на этот случай имелись соответствующие амулеты, а здесь освоить не сумел – не понимал, на каком принципе оно строится. И объяснить было некому.