Михаил Михайлович Милицин
Непокорный друид

Часть первая. Забытые титулы

Глава 1

Джим Райли

Что-то дзынькнуло у Джима за левым ухом. Оруженосец замер и не без трепета повернул голову налево. Альдукин ‒ метательный топор племени альдуки ‒ гулко вибрировал в дереве прямо перед носом. Хорошо знакомое улюлюканье раздавалось уже совсем рядом. Вот-вот из-за кустов появятся рослые чернокожие варвары с ярко-зелеными глазами. Хотя куда вероятней, что раньше появится второй альдукин.

Альдуки редко убивали первым броском. За восемь лет жизни в Лесу Патриархов, к северо-западу от которого лежали скалистые земли варваров, оруженосец Джим Райли так и не смог понять почему. Или горячая кровь альдуки не давала им прицелиться как следует, или у них существовал какой-то обычай предупреждения жертвы, дабы превратить обыкновенное убийство в увлекательную охоту.

Оруженосец побежал что есть сил. Он понимал, что преследователи уже перестроились полукольцом. Воины в центре будут держать его скорость, а самые быстроногие на флангах перегонят его и за какую-нибудь пару минут замкнут окружение. Если он не успеет добраться до Сильвестра, то…

– А-а! – вскрикнул Райли и кубарем покатился через неприметную корягу.

Попытался встать, но не смог. Голову окатило багровой волной. Садясь и вытягивая меч, оруженосец запоздало оценивал это ощущение красного тумана. То ли накатило отчаяние, то ли треснул череп. И то, и другое делает человека плохим бойцом.

Улюлюканье стало радостным. Перед полуопущенным мечом Райли появились сразу несколько черных лиц, нескладных и неправильных.

– Давайте, подходите, – просипел Джим. Он словно забыл, что у дикарей есть альдукины.

– Хо-хо! Хо-хо-хо! – нестройно запели враги. Их зеленые глаза искрились при виде загнанного «зверя». Джим злился, что охота вышла такой короткой, но его проклятий уже нельзя было расслышать. – Хо-хо-хо-хо!!! – ревели вокруг.

Огромный дикарь подошел ближе и ткнул альдукином в кончик меча жертвы. Оружие Райли ответило широкой дугой, и самые смелые отпрыгнули.

«А вот теперь они станут в круг и просто натыкают меня своими топориками», – вздохнул Джим и из последних сил заорал:

– Сильвестр!!!

Что-то начало происходить… Весь лес наполнился нарастающим гулом. Жужжание и вой, трескотня и топот маленьких лапок, шипение и постукивание – словно весь мир до этого спал и только теперь проснулся и пришел в движение. Победная песня альдуки умолкла. Они быстро переглядывались, явно растерянные, а шум все множился и креп. Наконец, появился и сам Сильвестр – еще вполне молодой, но худой и сгорбленный от неправильного уклада дня и страшных магических экспериментов. Опухшее лицо покрывала местами седая, местами черная щетина, тонкие белые пальцы сжимали узловатый посох. Блеклые желто-зеленые глаза с маленькими зрачками сверлили то одного, то другого дикаря.

– Ну, вы, занозы в заднице! Не пора ли вам убраться?! – услышал Джим почти любимый в этот момент голос. Охрипший от пьянства и излишеств, он напоминал свирепый львиный рык. И в самом деле, этому голосу вторило многозвучное рычание. Хотя, конечно, львы в Лесу Патриархов не водились.

Мимо оруженосца пронеслась четверка испуганных варваров, тех самых, фланговых.

– Друид, – громко шептали они, присоединяясь к своим. – Спасайтесь, это друид!

Лес очистился быстро. Словно и не было здесь только что целой ватаги альдуки. Третьего кронпринца Сильвестра, как иногда говорили, боялся сам король Фераны – его родной дядя. Неудивительно, что перед бывшим наследником трусили и негласные вассалы этого не вполне законно коронованного родственника.

– Который раз их посылают убить меня, а они все еще бросаются врассыпную при моем появлении, – проворчал друид. – Быстро же они освоили наш язык. Слава королю Дарену!

Сильвестр, похоже, опять был пьян.

– Не переживайте, милорд, – едко заметил Джим. – Этот страх у них рано или поздно пройдет.

Кронпринц поднял упавшего во время погони оруженосца и продолжил свою пьяную речь.

– Однако же, тебя они страсть как не любят! По их представлениям ты, вероятно, редкий урод!

Райли зашипел от злости. Конечно, вполне вероятно, что альдуки, с их почти черными неправильной формы лицами и светлыми яркими глазами, считают его, темноглазого, светловолосого и белолицего ‒ уродом. К тому же, оруженосец Сильвестра обладал на редкость тонкими и благородными чертами. Но какая наглость!

– На себя посмотрите! Сколько дней не просыхали!

Сильвестр ничуть не смутился.

– Тем не менее, не за мной они гнались! – он авторитетно поднял вверх указательный палец.

– Не потому ли, – еще больше разъярился Джим, – что вас они ищут по приказу, а меня ненавидят лично?

– Это все из-за твоего высокомерия, – отмахнулся друид.

– А, может, потому что именно меня вы в минувшем году отправили в их лагерь разбить формы для отлива альдукинов, за чем они меня и застали!

– Да кто ж тебе велел попадаться!

– А, может, стоило мне помочь?!

– Если б не помог, сейчас бы не выслушивал твои непочтительные несправедливые упреки, – и Сильвестр приложился к фляжке, появившейся из складок широких одежд.

– Как же, несправедливые! – фыркнул Джим.

– Да, несправедливые! И непочтительные. Ты сам вызвался сопровождать меня в моем изгнании. Так что будет роптать на судьбу. Пора уже быть мужчиной.

Джиму нечего было возразить на «сам вызвался», и он в бессильной ярости смотрел вслед своему удаляющемуся хозяину. Он и сам побаивался Сильвестра. Бывший кронпринц обладал очень неровным характером и часто впадал в крайности. Увы, сейчас была еще крайность благодушия, а уж если в друида вселялся гнев… В такие минуты третий кронпринц Сильвестр был страшен. Он пылал отвагой и дикой жестокостью, вызывал иступленное восхищение или ужас. Если бы он только пожелал стать королем Фераны! Но нет. Натура его слишком странная и непоследовательная. Сильвестр не лишен тщеславия, но на свой манер. И для такого человека этот «свой манер» может означать все, что угодно.

Глубоко вздохнув, Райли отправился к хижине. Звери, собравшиеся при появлении друида, медленно расходились по своим жилищам. У Сильвестра был талант общения с ними. Джим вынужден был вспомнить, что животные не трогают его, потому что кронпринц назвал его своим другом. И все-таки оруженосец тысячи раз проклинал себя за то, что ушел в леса со своим патроном. Даже дружить с ним было мучением.

Сильвестр сидел за грубо сколоченным столом и ковырял в зубах любимой вилкой.

– Нападение альдуки – пустяк, – вопреки обыкновению, друид говорил серьезно, без обычных издевательских интонаций. – У нас в лесу появился новый волк. Он не подчиняется моему зову.

– Вы никогда не обучались ремеслу друида, – пожал плечами Джим. – Если честно, то вы ничтожно мало знаете о животных.

– Но они подчиняются мне, – с нажимом сказал Сильвестр, – так было всегда. И мое невежество, заметь это, еще ни разу не приводило к беде. При необходимости я познавал все, что нужно, интуитивно.

– Да, это правда, – согласился Райли. – У вас есть какие-то мысли по поводу этого волка?

– Оборотень. Кто-то подослал его к нам. Нападения альдуки участились только для того, чтобы отвлечь нас.

– Снова происки короля Дарена?

– Скорее всего. Но чем больше я… – Сильвестр сделал большой глоток браги, – думаю, тем больше мне кажется, что бывает и зло иного рода.

– Все же вы слишком много, – Джим вздохнул и указал на флягу, – думаете. И при этом не замечаете, насколько бессмысленной стала наша жизнь.

– Думай о хорошем. Например, о двух красотках, которые ждут нас сегодня вечером в Элдервуде.

– Я не пойду в деревню, – еще сильнее нахмурился Джим. ‒ Они позвали вас одного.

– Ах да, – развеселился друид, – верно-верно. Но это в который раз доказывает, что проблема в тебе, а не во внешних обстоятельствах.

– У вас очень быстро меняется настроение, – обреченно заметил Райли.

– И потому люди тянутся ко мне. Это, знаешь ли, придает моему характеру глубину.

– Пора бы им уже заподозрить, что вы просто чекнулись.

– Кстати, – словно не заметив последних слов оруженосца, продолжал Сильвестр. – Эти две милашки наверняка приведут подружку.

– Полагаю, это все равно не значит, что я иду.

– Верно. Слушай, я восхищаюсь тобой! Ты – самый догадливый из всех моих оруженосцев.

– Скорее, самый «удачливый»… Сколько у вас их было до меня?

– Восемнадцать или девятнадцать. Менялись каждую неделю.

– Точно самый «удачливый».

– Да будет уже хандрить! Мы же не в глуши какой-то.

– Но мы в лесу, а не в столице.

– Лучше в лесу с носом, чем в столице без головы.

– Я бы поспорил.

– Ну ты спорь, а мне пора привести себя в порядок, – сказал кронпринц, вставая.

Райли протянул ему флягу со стола.

Сильвестр опустошил ее и рыгнул.

– Все, я в порядке. Знаешь, я очень ценю, что ты мне говоришь то, что думаешь. Пошел. Прибери тут все.

– Что прибрать? – не понял Райли.

– Ах да, еще рано.

Не прошло и минуты, как у Сильвестра снова сменилось настроение. И он принялся громить дом. Просто так, по наитию. Накатило. Глаза друида горели бешеным огнем. Кажется, он счастлив как никогда. Джим не пытался его успокоить – молча сел в углу и прикрыл голову корытом. Скоро в этот щит вонзился осколок кочерги.

– Почти новая, – вздохнул Джим.

В этом году они усердно строили камин. Все, что нужно было купить, купили заранее, в том числе и кочергу. За камнями ходили в земли альдуки. Месили клейкий каменистый раствор. И вот теперь, когда работа была закончена наполовину…

Сильвестр быстро устал. Но и за этот короткий период, он… он… Да пропади он пропадом, истеричный негодяй!

– Я не слишком увлекся? – безжизненным голосом спросил друид, словно только теперь понял, что происходит.

– Уже все? – сомневающимся движением Райли опустил корыто.

– Я должен идти, – сказал Сильвестр тихо.

– Иди, – механично ответил Джим.

Хозяин заковылял к выходу, переступая через обломки не пережившей эту вспышку мебели. Ее и раньше было не много, а теперь… Надо мастерить или покупать новую. Остались ли у кронпринца еще деньги? Судя по тому, как часто он ходит в деревню к девицам, да.

«Хоть бы раз взял с собой! А ну его оборотням в зубы!»

Дверь издевательски скрипнула на прощание. Джим выругался. Кто он, в конце концов, оруженосец или служанка?! Оставить все как есть и все тут! Нет… Увы… Если хозяин уборкой не занимался принципиально, то Райли жить в беспорядке просто не мог, не та выучка. Сколько раз он хотел плюнуть на все и поселиться в каком-то городе! Только в самый последний момент он оставлял эту затею. Сильвестр по-своему ценит его, они уже давно больше, чем просто хозяин и слуга. Они – почти друзья, они нравятся друг другу, опять же на свой манер. Это странно, но факт.

«Ненавижу этого подлеца! Рано или поздно его дядюшка избавит меня от забот!» – опять подумал Джим. Злость снова и снова овладевала им, когда он находил новую испорченную вещь.

Итак, половина дымохода разрушена. Сломан стол. Весь пол в осколках стеклянных бутылок из-под браги и флакончиков из-под зелий. Порвана подушка, перья до сих пор сыплются из нее. Одно из ведер разбито вдребезги. Второе ведро и метла целехоньки. Огромный чан с водой тоже. Как и любимая вилка Сильвестра. Совпадение? Хм… иногда Джиму приходило в голову, что Сильвестр просто прикидывается. Если это на самом деле так, то он еще больший мерзавец.

Работа шла медленно. Как всегда, когда занимался чем-то неприятным, Джим глубоко задумлся. По жизни он привык ставить себе цели. И он не покривил душой, говоря Сильвестру, что ему не видится смысла в их теперешней жизни. И дело даже не в отсутствии каких-то развлечений. Просто, когда перед тобой стоит единственная цель – выжить – это не считается. Глухая оборона – не жизнь для воина. Единственный раз они предприняли инициативу, но Сильвестр все вывернул так, что Джима едва не сожрали заживо, а сам друид был с белыми ручками. Речь как раз о том самом деле с глиняными формами для альдукинов. Варвары – народ недалекий. Они чтят свои оружейные традиции. То есть льют плохой металл в старые формы. Такое оружие быстро изнашивается и приходится отливать новое. Потому затея имела бы смысл, приди она в какую-нибудь другую голову. Но нет, угодила залетная в кипящий котелок Сильвестра, где бурлит крепкая брага, сдобренная едкими пряностями безумия… Нет, даже не так. Должно быть, именно в этой браге все мысли и зарождаются, только тогда все встает на свои места. Если вспомнить, почти каждая идея друида словно пропитана ядовитыми испарениями. У кронпринца прямо-таки смертоносное воображение.

«Хорошо, что он не стал королем».

Джим грустно вздохнул. Похоже, он и сам начинает впадать в крайности. Еще недавно он думал противоположное. Но сложно назвать правителем того, кто всегда и везде заботится только о себе любимом, и вместо того, чтобы выбросить из головы всякий болезненный бред, холит его и лелеет. Да, Райли клял себя за то, что попался в сети необъяснимого обаяния этого сумасшедшего. По сути, глупый оруженосец разрушил свою жизнь из-за чужой прихоти. Его хозяин – никто. Он теряет остатки разума и его, Джима, уважения, прислушиваясь к голосам зверей. Все бы ничего, но каждый новый день Сильвестр из-за этого все больше теряет связь с реальностью. В глубине души Райли понимал, почему не оставляет кронпринца. Из жалости. Как не сложно себе в этом признаться. Тяжело смотреть, как опускается когда-то блистательный наследник, высокородный вельможа и сильный смелый человек. Да-а-а-а… Именно таким был Сильвестр, сын Тогена Старого, третий кронпринц гордой династии Аванголд, когда Джим поступал к нему на службу. Говорили, что разум Сильвестра дал трещину еще в те времена, но оруженосец этому не верил. Он верил своим глазам. А те видели, что хозяин начал сходить с ума после смерти близких. Безумие обволакивало свою жертву медленно и постепенно. Время шло, болезнь крепла, не раз случались вот такие припадки… Но лекарств от сумасшествия нет. Есть только надежда ‒ эта бессмертная спутница всех неизлечимо больных.

Сильвестр

Заморосил дождь. Маленький такой, ленивый. Не холодный и противный, от которого хочется спрятаться, а теплый и ласковый, которому хочется подставить лицо. Которому хочется улыбаться во весь рот. И Сильвестр улыбался. Приятно смотреть из мокрой темноты на освещенные окна дома. Пусть даже бедного. Любая крыша над головой – крыша, ее надо ценить.

Воображение друида услужливо нарисовало нужную картину. Две хорошенькие девушки, перешучиваясь и смеясь, заметают полы, стирают пыль с кувшинов, трут тряпкой порог, с которого все никак не удается стереть остатки грязных следов давно забытых гостей.

– Может, попробовать скребком? – предлагает одна.

– Пробовала уже, и ни раз, – поднимает брови вторая. – Или опять попытаешься заткнуть меня за пояс?

– Нет-нет, что ты! – игриво вскидывает руки первая, но вызов принимает, берется за скребок.

– Ну, что я тебе говорила? – вторая, уперев руки в бока, наклоняется над соперницей.

Та, тяжело отдуваясь, встает и выпрямляется. Красивое белое лицо раскраснелось. Светлая прядь прилипла ко лбу. Полная грудь быстро поднимается и опадает.

– Посмотрим, кто кого «заткнет за пояс», когда придет он! – отвечает обидчице.

– Поглядим, – загорелая темноволосая соперница игриво поводит точеным плечиком и улыбается. Несколько мгновений стоит напряженная тишина, потом обе не выдерживают и прыскают со смеху.

Из глубины дома появляется третья. Ради нее Сильвестр готов был бы на все. Но на самом деле ее там нет и не может быть. В прошлом было много фальши и лицемерия. Только леди Флор всегда оставалась настоящей. Другие ненавидели ее за это, а Сильвестр любил. Но его жизнь состояла из случайностей. Из-за одной такой случайности он и не пришел на очередное свидание. Невеста поняла это по-своему. Он перестал для нее существовать. Оправдывался потом, но она не верила. Сделалась холодна и безучастна. Ведь предупреждала, что будет значить, если он и на этот раз не придет. А Сильвестр все равно не появился. Он просто не мог прийти. Он не мог!!!

– А говорил, что для меня сможешь все, – упрекала леди Флор.

Сильвестр выл от этих упреков. Он уже все ей объяснил, но, казалось, она не услышала ни слова. Ну и шут с ней. Жизнь полна парадоксов. Один из них – правильный поступок, который расстраивает будущую свадьбу и лишает счастья. Ну и шут с ней, не так она была и хороша! Выдуманный идеал, вот и все. Он и так отлично живет. Вон какие девицы там, в доме, ждут его. Та, плотная пышнотелая блондинка! Да от одного взгляда на нее кровь в голове стучит! А та знойная брюнетка? Голова холодеет и кружится, будто проваливаешься куда-то! Резная статуэтка и только. Как хороши…

«Уходи, третья, ты лишняя. Обойдемся и без тебя как умеем».

Сильвестр облизывает пересохшие губы. Снова поднимает голову навстречу дождевым каплям. Улыбается еще шире. Он любит этот мир. Любит жизнь. Там, в доме, тепло. Наверняка, на самом деле, они не делали никакую уборку. Они прихорашивались, чтобы встретить во всеоружии своего странного друида, господина своих душ и своих прекрасных тел.

Затекли ноги. Друид вспомнил, что сидит между двумя толстыми ветками на высоте трех метров. Пора бы еще кое-что вспомнить. Но нет, еще рано. Лучше, пока есть возможность, упиваться приятными фантазиями.

От этих мыслей Сильвестра отвлекло чье-то дыхание. Горячее, мощное, злое. Хриплые вздохи вырывались из груди крадущегося существа. Друид знал дыхание, наполненное желанием, почти как у человека. Знал дыхание, наполненное голодом, недоступным людскому пониманию. Но такого дыхания, как у этого существа, он не знал. Это дыхание источало зло. Такое зло чуждо животным. Звери не злы, они просто подчиняются инстинктам, а люди… Что-то в хрипах приближающегося существа все-таки было человеческим.

В десяти шагах от укрытия Сильвестра показался огромный волк. Еще впервые увидев его, Сильвестр понял, что этот не похож на других. В природе, которую друид знал, не существовало такого волчьего окраса: черного с ярко выраженным синим отливом. Да, шкура оборотня лоснилась, блестела, переливалась. Еще куда ни шло, принадлежи такой окрас кошке или пантере, но волку – такого не бывает.

Оборотень потянул носом. Сильвестр усмехнулся. Он наложил на себя чары – никто его не учует.

Странный волк двинулся дальше. Синеватые отблески резво переливались на его шкуре. Он осторожно подошел к дому и, привстав на задние лапы, заглянул в окно. Это было совсем человеческое движение. Вернувшись в прежнее положение, оборотень повертел головой, а потом отошел от окна и привалился к стене.

«Что-то будет», – пронеслось в голове у Сильвестра.

Это было как сон. Длинный и странный… Синие пятна на шкуре зверя засветились. Потом они стали медленно разрастаться, пока не покрыли все тело. И вот уже высокий человек проверял, легко ли кинжал выходит из ножен. И тут друид обомлел. Он вдруг понял, что его чувство времени безнадежно обмануто – на самом деле трансформация не заняла и секунды.

Человек вновь обратился волком, и на этот раз его движения были еще стремительней. Опять заглянул в окно, в последний раз принюхался. Немного отступил для разбега, напружинился… И мощное тело пришло в движение.

«Стой!» – не удержался от мысленного приказа друид. Но он знал, что это не подействует.

Сильвестр спрыгнул с дерева, коря себя, что так долго наблюдал. Он хотел удостовериться, но это – не оправдание.

С оглушительным треском лопнуло толстое стекло. Синее сияние отразилось в осколках – волк обернулся на лету. Не теряя больше ни мгновенья, Сильвестр влетел в окно вслед за убийцей. Едва его ноги коснулись пола, он приказал ловушкам действовать.

Но было уже поздно. Двое катались по полу, оставляя кровавые следы. Сильвестр бросился к борющимся и изо всех сил ударил незваного гостя по голове. Тот ослабил хватку, и его жертва тут же этим воспользовалась. Джим отбросил руку нападавшего и ударил его кончиками пальцев в горло. Оборотень откатился в сторону, отчаянно хрипя. В его хрипах проступал волк. Еще один миг – и перед друидом снова был зверь. Странные ярко-желтые глаза внимательно смотрели на Сильвестра. В них не было страха или боли. Не было и злобы, которую друид чувствовал ранее. Во взгляде волка были укор и неодобрение.

Укор и неодобрение?!! Друид сжал зубы так, что у него потемнело в глазах. В одну короткую секунду этот взгляд привел его в бешенство. Как зверь он бросился на огромного волка и свалил его на пол. Сильвестр несколько раз ударил оборотня по глазам, а потом, совсем обезумев, впился зубами ему в горло.

Шерсть лезла в глотку и не давала дышать, но разум Сильвестра отказывался работать. Он вот-вот должен был задохнуться, но ни на секунду не желал отпускать наглую тварь. Он дергал челюстями, скрежетал зубами по волчьей шее. Волк вырывался. Бил лапами, драл Сильвестру живот когтями, но тот все равно не отпускал, а становился еще злее. Это он настоящий хищник, это он монстр и убийца, и ни один, ни один ублюдок не посмеет больше врываться к нему в дом и так нагло смотреть.

К ним подскочил Джим. В окровавленных руках он держал меч.

– Прочь, собака!!! – заорал на него Сильвестр.

Оруженосец в ужасе отступил. Только тогда друид понял, что разжал зубы. Неистово сильным ударом оборотень отбросил его прочь. Сильвестр вскочил, готовый напасть снова. Волк смерил противника быстрым взглядом, выражения которого друид на этот раз не понял, и выпрыгнул в окно.

Бешенство медленно отступало. Проблески здравого смысла уже касались сознания. Джим в порядке. Очевидно, реакция спасла его. У него только срезан небольшой кусок кожи со щеки. Море крови, но жить можно.

«Проследи за волком не из ваших, – мысленно приказал друид. Где бы не был вожак стаи, он услышит и сделает. – И никому не давай близко к нему подойти».

– Милорд? Милорд!

Сильвестр медленно оседал. Он только теперь заметил у себя на груди и животе множество глубоких ран. Друид уже лежал, но часть сознания все еще присутствовала. Он понимал лишь свои мысли. Все, что происходило вокруг, окутал сплошной туман.

«Выходит, все эти годы я ошибался. Подумать только, восемь лет я думал, что охота идет на меня. А на самом деле, я никому не нужен. Были ведь знаки, которые на это указывали. И как это я начал прозревать только в последние месяцы? Но почему? Зачем? На что им всем нужен Джим? Обычный оруженосец, у которого и врагов-то настоящих нет. А я-то думал, что с ним хотят расправиться, чтобы досадить мне! Но эта атака, когда каждый пень в лесу был уверен, что я в Элдервуде! Этот взгляд, который говорил: «Ты вернулся рано и нарушил мои планы, помешал»! Нет, ошибаться больше нельзя. Надо принять истину и осмыслить ее. Сейчас Джим возьмет меня под руки и вытащит на крыльцо. Потом придут звери и залижут мои раны. Потом…»

Друид не додумал. Очевидно, мысли, удерживающие его в сознании, кончились. Перед внутренним взором сомкнулась черная пелена, и Сильвестр потерялся во времени и пространстве.

Он пришел в себя, как ему думалось, через два-три часа.

– Где девочки? – едва понимая, что говорит, спросил он.

– Какие девочки, милорд?

– Те, из деревни! Плотная блондинка и худышка-брюнетка. Они убирали в доме и…

Только теперь Сильвестр понял, какой бред несет. Ведь он не пошел в Элдервуд. Он остался в засаде у своей хижины с намереньем проверить, верна ли его догадка. И вмешался в ход событий, когда она подтвердилась. Теперь лежит вот перемотанный тряпками… Чувство такое, будто его перекусили пополам, а затем связали половинки вместе в надежде, что зарастет. Нет, звери не дадут ему умереть так просто. Но просто ли? Как-никак его драли когти оборотня. Даже если он поправится, не исключены неприятные последствия.

Джим склонился к хозяину и уже собирался заговорить, когда Сильвестр перебил его.

– Загляни мне за уши.

– Зачем?

– Просто делай.

– Хорошо.

– Что там?

– А что вы искали?

– Волчью шерсть, дубина!

– Ах да… О нет! Что-то пробивается!

– Что?!!

– Я – не дубина, говорю.

Сильвестр вздохнул с облегчением. Джим рассмеялся.

– Как девочки? – все-таки спросил он.

– Так себе, не очень. Вот и вернулся со скуки.

– Врете. Вы не были в деревне, иначе не успели бы.

– Да много ты там знаешь… – проворчал Сильвестр. – Дай лучше флягу.

– Брага кончилась.

– Убью.

Джим вздохнул, достал из-под пола бутыль и наполнил любимую тару хозяина.

– Слушай, а ты в последнее время наглеешь, – заметил друид с угрозой.

– А как же, – хмыкнул оруженосец, протягивая флягу. – Вы ведь теперь беспомощны.

– Кто, я?! Да я…

– Знаю-знаю. Вы на волка с голыми руками и так далее. Но лучше бы вы дали мне его зарубить.

– Он оскорбил меня.

– Чем?

Сильвестр набрал в грудь воздуха, но уже в следующее мгновение понял тщетность попыток объяснить, что именно его так задело.

– Шкура у него не такая, – отмахнулся друид. – Не волчья. И, между прочим, я тебе жизнь спас.

– Возможно, ‒ пожал плечами Райли. – Кстати, я его ранил.

– Что?

– Да, я умудрился его пырнуть его же ножом.

Сильвестр решил, что оруженосец слишком много хвастает.

– Я видел только твою кровь. Уж ей-то был заляпан весь дом.

– Вы говорите так, будто любите порядок.

– Всякий его любит.

– Только не вы.

– Пошел прочь.

– Нет.

– Убирайся! Не то…

– Не страшно. Вы и встать-то не можете.

– Но когда смогу…

– Когда сможете, уже забудете. Вы, в отличие от меня, не злопамятны.

– Все меняется, – ядовитым тоном заметил Сильвестр.

– Ладно, ухожу, – серьезно сказал Джим. Видимо понял, что перегнул. – Вам не нужно еще чего-нибудь?

– Нет. Погоди, ты куда?

– Я хочу сходить к Патриарху, узнать, чем чреваты раны от оборотня.

– Я не против. Но ты кое-что забыл.

– Что?

– Ножны с мечом. Не тебя ли пару часов назад пытались убить?

– Оборотень приходил за вами.

– И, если он придет снова, я не хочу, чтобы здесь лежал меч. Я-то уж никак не смогу им воспользоваться.

– Скоро поправитесь, – улыбнулся Джим, закрепляя ножны. – Попросите пока ваших зверей, чтобы они никого не подпускали к дому.

– Хорошо, – ответил Сильвестр и тут же отдал мысленный приказ: «Проследите за моим другом. Берегите как волчица волчонка».

Джим вышел. Друид решил пока ничего ему не говорить о своем малоприятном открытии. Как оруженосец на это отреагирует? Изойдется страхом и тревогой? Вряд ли. Возгордится? Очень вероятно. А, может… просто уйдет? Кто их знает, этих оруженосцев… Никого до Райли Сильвестр и всерьез-то не воспринимал.

«Надо бы разузнать о его прошлой жизни. Что-то там наверняка такое есть. Не может же быть, чтобы его с такой настойчивостью пытались убить просто так, ни за что. На вид Джим – простой воин не из слишком знатной семьи, но я никогда не копал глубже. Мне и дела-то до этого никакого не было. По привычке кронпринцев я всегда больше интересовался собой. Но я больше не кронпринц. Мне нет никакого дела до двора и престола. Должно быть, раз охотятся за Джимом, дело это не политическое, как я думал. Тут что-то другое. Поломаю же я голову над этой загадкой!»