Михаил Кокорин
Перунова роса. Реконструкция истории России
По желанию автора все средства от продажи его книги, которые полагаются в качестве выплат автору, будут переданы на нужды мирных жителей Донбасса
© Кокорин М.К., 2022
© ООО «Издательство Родина», 2022
«…кто в Киеве первым начал княжить…»
(Повесть временных лет)
1
Мы, русские (славяно-русы), можем и имеем право поговорить о своей истории, жизни и проблемах, не беспокоя власть и не касаясь ее законов. Правдиво и публично поделиться думами о прошлой, настоящей и будущей своей судьбе.
Будь в структуре внутренней самоорганизации славяно-русов общенациональное объединение с вечевым собранием, можно бы там поговорить по душам. К сожалению, нет национальных институтов самоправства и самоорганизации. В социальном смысле сирота без мати и отца.
Давайте по-сиротски поговорим сами с собой.
Отсылы к нашей грешной истории («все за наши грехи») уже не успокаивают, а то и смахивают на дежурность, лукавство и лицемерие. Потомки ковбоев, фашистов и рахнодитов во многом за наш счет построили мощные державы с высоким качеством жизни, хотя их грехи надобно бы не одну тысячу лет отмаливать, и отмаливать в больших страданиях. Однако славяно-русы, положившие себя на алтарь победы над теми же фашистами, оказались самым раздавленным и разделенным народом за всю историю человечества. Его же еще продолжают гнобить «западные партнеры», а кое-кто и изнутри той земли, которую народ освоил и обороняет с исторических времен.
О нашей истории и поговорим. В целом человечеству неведома его древняя колыбель, что объяснимо с учетом уровня науки, знаний и принятой картины мира. Но славяно-русы, в отличие от остального человечества, не знают свою историю за пределами IX века от Рождества Христова. Расхожие слова об иванах, как жвачных животных, не помнящих своего родства, не просто так осели в общественном сознании, ибо народ прорастает в будущее своей исторической памятью. Его кормчим является прошлое.
К новому веку русские пришли незавидно, в большой тревоге, с огромными потерями во всех сферах жизни, будто заложники призрачного поезда, направляющегося к конечному причалу своей истории – ее крематорию. Робкие попытки остановить эшелон пресекались поездной бригадой проводников, удерживающих основную массу в беспамятстве, наиболее въедливых устраняя доступными способами.
Ныне вроде как пересели на другой поезд, с другой поездной бригадой, пока пассажирами, когда легко снова превратиться в заложника очередного машиниста.
Нам нужно восстановить свою историческую память со времен прапращуров, пращуров, дедов и отцов, окормить свою землю и этнический суверенитет для потомков. Пусть хотя бы они не мучаются проблемами, которые преследуют нас. Задача сложная, а решить надо. Самые ранние, начальные летописи о русской истории, которые дошли до наших дней, вышли из монастырей в начале XII века. Прежняя русская история в них представляется «яко не бывшей», греховной, бесовской. Русские отнесены в ней к носителям некого прошлого «коллективного греха» и наказаны за него лишением памяти о своей истории.
«Коллективным грехом» может быть мировоззрение, в основе которого был вселенский Закон, воплощенный в земные обычаи славяно-русов. Тем самым к греху отнесен и космос, ибо космос был воспринят в обычаях со времен индоевропейцев. В дошедшем до нас монастырском летописном своде, известном как Повесть временных лет (далее – также летопись), образ жизни славяно-русов по вселенскому Закону соотносится с некой тьмой, в нем нет ни единого доброго слова о вере и ее носителях.
Следовательно, поиск истоков «коллективного греха» нужно начинать с познания «тьмы», после чего перейти к познанию «света». И сравнить, в чем их отличие. Как уже отмечено, задача не простая. Ставим ее перед собой не ради того, чтобы кого-то разоблачить, прижучить, оскорбить или оклеветать, а разобраться, в чем был грех народа в его мировоззрении, повлекшем смену всей духовности, включая даже язык, отнесенный к варварским языкам.
Косвенно об этом напомнил славяно-русам Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл в интервью телеканалу «Россия» 21 сентября 2010 года:
«В каком-то смысле мы Церковь Кирилла и Мефодия. Они вышли из просвещенного греко-римского мира и пошли с проповедью к славянам. А кто такие славяне? Это варвары, люди, говорящие на непонятном языке, это люди второго сорта, это почти звери. И вот к ним пошли просвещенные мужи, принесли им свет Христовой истины и сделали что-то важное – они стали говорить с этими варварами на их языке, они создали славянскую азбуку, славянскую грамматику, славянский язык, перевели на этот язык Слово Божие. Эта традиция настолько глубоко живет в нашей Церкви, что для нас все народы равны, среди них нет варваров. Когда мы были варварами, а на самом деле варварами никогда не были»[1].
Согласитесь, что какими бы греховными и звериными не были наши прежняя духовность и история, их вправе знать, как знали предки, восстановить в памяти, по меньшей мере, уважительно относиться. Любые – пусть поганые, пусть звериные, как утверждают монахи в летописи, и их современные последователи, лишь бы правдивые. Через них смена космического мировоззрения приобретет дополнительный весомый аргумент, когда сам без посредников осознаешь, что смена та была верной. Иначе ошущаешь себя то заложником, то пассажиром, оказываясь то в одном, то в другом поезде, направление которого знают только посвященные в него проводники во главе с их очередным машинистом.
Патриарх, и тот запутался, кто варвары, кто не варвары, хотя вроде как разобрался, кто относится к людям первого сорта: Кирилл и Мефодий, что «вышли из просвещенного греко-римского мира и пошли с проповедью к славянам», соответственно – второго сорта. По поводу зверей надо рассуждать с летописью в руках, о них упоминают монахи, опять же, как оспаривать их слово: «написано пером». Допустим, дали азбуку, грамматику, язык – ради этого сменить веру? Однако историки подтвердят, да и Библия тоже – все это было: и азбука, и грамматика, и язык, который, по сообщению историка Л. Гумилева, был распространен помимо самой Руси.
Хотелось бы во всем этом самим убедиться или опровергнуть. Народ не будет творцом своего настоящего и будущего, если не знает и не бережет память о прошлом или потчуется своим прошлым с чужого голоса, а то и штыка. Все хорошее и плохое в жизни народа, его настоящее и будущее, так или иначе определяется его прошлым, потому определяться должно им самим. Задуматься о себе следует, ибо ныне мы самый разделенный народ в мире, растерявший историческую перспективу и державную волю.
Переход славяно-русов от тьмы к свету должен иметь объяснение и мотивацию, чтобы конкретно уяснить, что такое «тьма» и что такое «свет»; почему потребовалось от прежнего мировоззрения перейти к принятию религии честолюбивой Римской империей, которая праведностью не страдала. Ее уклад и образ жизни никак незавидны, о чем даже патриарх Никон сказал во время суда над ним. Неслучайно исчезла.
«Отрицательное же отношение…обусловлено прежде всего разлагающим влиянием византийского образа жизни – роскоши и неустойчивой морали – на славянские племена, жившие «по справедливости» и закону «что лишнего, то не надобно». Прочно связалось с «огречиванием» и последующим введением христианства на Руси, вызвавшее естественную реакцию неприятия у славянских волхвов – хранителей древних ведических родовых традиций» (Ю.В. Гнатюк, В.С. Гнатюк, «Довелесова книга», изд. «Амрита-Русь», стр. 95). Повсеместное сопротивление народа слому прежнего мировоззрения признал в своем академическом исследовании историк И.Я. Фроянов («Древняя Русь», Русский издательский центр, 2012 год).
Мотивы смены духовности славяно-русами с подачи миссионеров Римской империи могли быть сугубо имперскими, сопровождаться разрушением духовного стержня, на чем держалась Русь многие тысячелетия. За прошедшие века имперская религиозная политика, перенесенная на Русь, скорее отдалила, чем приблизила к учению Иисуса и строительству его царства. Мы теряем себя и землю. Это лишний раз подтвердили события на Украине, ставшей в 90-е долей «западных партнеров» за разрушение СССР.
Вряд ли найдется благопристойный пример из истории Римской империи по отношению к русскому народу, перенявшему ее религиозную политику. И даже когда она исчезла, погрязнув в своих пороках, ничего не изменилось. Авторитет ее владык в рясах оставался непререкаем, патриархия продолжала слать на Русь своих иерархов и была высшим судьей в вопросах веры. Московский царь в XVII веке подтвердил это в разговоре патриарху Никону: «Не ты мой отец, а святой патриарх Антиохийский воистину мой отец». Нет никаких сомнений в том, что восточные владыки спровоцировали трагедию русского народа, вошедшую в историю как Раскол. Историк И.Л. Андреев красноречиво описал их поведение накануне и во время Раскола в своей книге «Алексей Михайлович Тишайший», изданной в 2018 году. Именно ему принадлежит приведенное царское признание, кто его отец.
Описывая поведение восточных владык, историк отмечает, что Антиохийский патриарх Макарий и Александрийский патриарх Паисий во всем угождали этому царю-узурпатору в его стремлении к абсолютной самодержавной власти, избравшему для достижения своих целей и оправдания массовых убийств русского народа ромейские церковные уставы: «Оба давно лишились кафедр и пребывали в положении „бесприходных попов“… Что же касается „бескорыстия“ судей, то оно обошлось казне чуть ли не в 200 тысяч рублей на каждого. Именно на такую сумму были оценены услуги патриархов. К этому стоит добавить содержание остальных греков, …Последние были равнодушны к коренным интересам русских…»[2]
Подобные добродетели стояли за сменой русского мировоззрения с конца X века, завершившейся при Романовых кровавой расправой над русским народом. Какие основания считать их апостолами Иисуса на Руси?
Нынешний константинопольский патриарх Варфоломей, как глас вопиющего в пустыне, носится над сгнившими имперскими развалинами. Незавидная судьба вынуждает его опираться на влиятельных и богатеньких сторонних кормильцев и подсуживать им. Вселенский патриарх, под носом у которого Святая София служит мечетью, тут же окормил отторгнутую часть русского мира отдельным томосом, разделив паству и землю русского мира на два лагеря, окопавшихся после его томоса окопами. Подобные деятели способны разве что изводить род человеческий, а не спасать, как Иисус. История их не учит.
Если в ходе поисков «коллективного греха» среди руин прошлого обнаружатся осколки прежнего духовного стержня, их надо собрать, вернуть нашей земле опору былого благородства и величия, в том числе построить мир (царство), о котором при земной жизни мечтал Иисус.
К сожалению, монастырские летописи не содержат мотивов смены духовности, несмотря на то, что как раз мотивы должны проходить красной линией через весь процесс ее смены. Летописи не скрывают одного: унижения народа и его прошлого. Если народ жил погано, как декларируют монахи, остается неясным, почему произошла смена духовности с тотальным стиранием исторической памяти.
Вроде все на виду: оставь память о прошлой жизни для потомков, чтобы видели разительные отличия с привнесенной ромейской благодатью. Однако соскребли, из-за чего остаешься на распутье – в какую сторону происходил переход: от тьмы к свету или от света к тьме? Логически вроде как от тьмы к свету. Но ведь могло происходить наоборот, да еще с безвозвратными цивилизационными последствиями для всего славяно-русского мира?
Историк Л.Н. Гумилев допускал такие последствия, сделав свое величайшее научное открытие, сформированное им в виде формулы: «Племя, сменившее веру отцов, по сути дела иное племя»[3].
Нынешние славяно-русы не те славяно-русы, что жили до смены своего мировоззрения, в котором вера в религиозном понимании была лишь его частью, причем вспомогательной, в отличие от той, которая пришла на смену, занявшей в душе каждого обращенного доминантное положение, заботясь о его послушании и терпимости к любым страданиям. До смены веры формирование и развитие русских как этноса проходило по родовому укладу и образу жизни, после смены – исповедальному.
Прошло свыше тысячи лет, как народ начали выводить из тьмы к свету, и мы вправе опять же спросить себя: почему, оборонив от внешних врагов свою землю, ее богатства и располагая собой как сообществом изобретательных людей, многие века живем, будто садовники чужого рая, в нищете, унижении, бесправии, оставаясь в послушании и терпении? За исключением советского времени длиной не более двух-трех десятков лет в двадцатом веке за всю тысячелетнюю историю, когда был сделан огромный прорыв в жизни русского человека с получением мандата (пропуска) в космос, надежность которого первым проверил наш соотечественник Юрий Гагарин.
Это – объективно. Автор книги «Русский холокост» М.В. Матосов, человек математического склада ума, физик по обрзованию, убежденный монархист, противник большевизма, искренне переживающий за народ, признал ценность СССР:
«Появилась и получила развитие система социальной защиты населения, благосостояние людей стало повышаться, возобновился рост численности населения в соответствии с нормальным демографическим законом. Страна стала одной из ведущих держав мира, и гордость за свое Отечество была в людях искренней и имеющей свои основания. В послесталинский советский период в жизни людей было немало положительного, что следовало сохранить и приумножить» (изд. «Алгоритм», М., стр.150).
Некорректно сравнивать древнерусское мировоззрение с идеологией СССР, но пример СССР – лишний повод обратиться к восстановлению скрытой от нас русской истории, поскольку между ними есть общее, чего не было в предыдущий период жизни народа, обреченного доставать каштаны из огня для новоявленных душеприказчиков-крепостников.
Советская идеология перекликалась с прежним мировоззрением славяно-русов, она опиралась на общенародную собственность, коллективизм, народоправство, заботу о людях в настоящем и будущем.
Советский человек находился в реальном социальном равенстве без выделения господствующей над ним тусовки, как в прочие времена.
Общенародная собственность позволяла воспитывать добродетельных, умных профессионалов, иметь высокообразованное население, создать качественную и доступную медицину, социальную оздоровительную и образовательную инфраструктуру, эффективную систему управления снизу доверху.
Продвижение по службе проходило с учетом деловых и моральных качеств. Экономика подчинялась интересам всего народа и его государства, многие государственные институты буквально слились с народом, имели общинные корни, как милиция, органы народного контроля, местные исполнительные и представительные органы, парткомы на местах. Особое место занимали профсоюзы с их обширными полномочиями по сбережению трудящихся.
Советские люди не страдали депрессией, были гарантированы работой по профессии, получением квартиры, мест в детских садах, проводили свободное время в многочисленных кружках по интересам, широкой сети домов отдыха, санаториях, пользовались уважением при старости.
Церквей было немного, русский народ это обстоятельство не особо трогало, хотя их служителей, по-видимому, задевало. Понять их можно: люди хорошо и счастливо живут, не заглядывая или редко заглядывая к ним, помнят о боге, однако редко молятся, живя по пословице: на бога надейся, а сам не плошай, на которую, похоже, наложилось праславянское мировоззрение.
Все потому, что государство само во многом представляло собой общий храм со своим Новым Заветом – Моральным кодексом строителя коммунизма, перекликающимся с учением и проповедью Иисуса, в основе которых не столько молитва (он даже осуждал тех, кто молится на публику), а праведная жизнь по его учению.
Древняя Русь во времена СССР как будто вернулась в русло своей истории. Но этот опыт Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II очень даже не одобрял. Чтобы не быть голословным, приведем его слова, произнесенные на внеочередном Съезде народных депутатов СССР 2 сентября 1991 года:
«…на нашу долю выпала глубочайшая ответственность быть свидетелем и участником недавних драматических событий в истории нашего Отечества. Перелистывается еще одна страница великой летописи, уходит в прошлое 75-летняя эпоха.
Рушится искусственная модель устроения общества, основанная на разрыве с тысячелетним духовным и естественным опытом человечества…
На наших глазах проходит крушение системы, оставляющей после себя тяжелое наследство духовной опустошенности, экономического краха и экологического бедствия.
Мы не имеем никакого колебания в определении позиции Церкви по отношению к трагическим событиям августа, потрясшими нашу страну и мир. Обеспокоенность судьбой демократической законности вполне понятна в свете выстраданного Церковью опыта существования под гнетом тоталитарного режима, истребившего миллионы несогласных, он подвергал репрессиям все социальные группы соотечественников.
Наша Церковь всецело поддерживает естественное стремление каждого народа к национальной самостоятельности, созданию условий для благоприятного раскрытия творческого потенциала и построения жизни, максимально соответствующей национальному достоинству…».
Патриарх много чего еще наговорил, но его главная мысль такова: «…существующая модель Союза дискредитировала себя…», «…единство, которое лишь внешне административно скрепляло страну, уравнивает населяющие ее народы лишь в бесправии, уступая место единству суверенных республик».
Просто диву даешься: разве можно унижать народ и его страну, ставшую самой грамотной, второй экономикой и военной державой? Народ создал широкую инфраструктуру развития, проголосовал на референдумах за сохранение существующего государства, его политической, экономической и социальной системы. Заранее было ясно, что от ее ликвидации наибольшие потери понесет русский народ, о котором патриарх при выступлении не упомянул.
Прошло свыше 30 лет после его призывов покончить с Союзом, можно подвести итоги.
Если отталкиваться от трагического примера СССР, то смена духовности в прошлом по лекалам тогдашней мировой империи, по всей вероятности, проходила с разрушением древнерусского государства и единства его народа. Волхвы древней Руси не подпевали ее врагам и первыми принимали удар на себя.
Конечно, причины развала СССР глубже. Тот же патриарх Никон в XVII веке, претворяя в жизнь русофобские деяния московского царя Алексея Михайловича, поклонника восточных владык и иезуитов, не убедил в их праведности русский народ, который за патриархом, царем и восточными владыками не пошел, за что подвергся суровым репрессиям.
У большинства из нас, живущих на Севере, Урале, Сибири и Дальнем Востоке, староверские корни. На наше поколение выпала доля встать на защиту СССР. Однако, в отличие от наших предков, пошли за «прорабами перестройки», поскольку не имели национальной самоорганизации как при протопопе Аввакуме. Те, кто окормлял нас по пути к «свету», почему-то оказался на стороне наших недругов, поддерживал руководящих чекистских и партийных деятелей, затеявших эту самую «перестройку». Конечно, можем заблуждаться, хотя мемуары М.Н. Полторанина, очевидца процессов 90-х, не оставляют никаких сомнений, позволяют высказать такое мнение. Сразу же после избрания патриархом Алексий II в своем интервью призвал «в перестройке повернуться друг к другу лицом» и терпимости.
•В.В. Макаренко называет мировоззрение русов православием: «Древнее православие как исповедание Права – «законов, управляющих миром» – было основой религиозного мировоззрения славян… Скорее всего, древнее православие не было народной (языческой) религией, для которой основное – ее изолирующая функция… Осколки первоначального православия проявляются и сейчас в ослабленной старообрядческой идеологии и практике…» (стр. 42, 43).
Безусловно, историк прав: древнее русское православие не было язычеством, ибо являлось восприятием Вселенной, ее Закона, по которому она живет, находясь в постоянном движении миллиардов объектов, в числе которых и человек. Все прочие мировоззрения по сравнению с философией Вселенной локальные или субъективные отражения ее реальности, не способные претендовать на вселенкость, хотя такие попытки были со стороны их последователей.
Известные определения язычества не внушают доверия: славянское яычество – система дохристианских представлений о мире и человеке, основанных на мифологии и магии. О какой мифологии и магии идет речь, когда в основе инодоевропейских (славянских) представлений единый вселенский закон мироздания? Они могут и были в отдельных обрядах, праздниках, обычаях инодевропейских народов. Все мы жили по одним и тем же обычаям. История человечества не может не перекликаться, когда люди стали осозновать свое место в мире, делиться между собой открытиями, советами, представлениями и мировоззрениями.
Есть и такое определение: язычество – религия, основанная на верованиях в нескольких богов одновременно, а не одного Бога – создателя.
Основные земные добродетели развития человечества открыты индоевропейцами через восприятие вселенского закона – в том числе Правда, Порядок, Равенство, Справедливость, с помощью которых ими сформирован свой земной порядок, уклад и образ жизни. В той или иной семейной, родовой, социальной форме вошли в обычаи, обряды, традиции. Без них не обошлись и религии, ныне отнесенные к мировым. Библейские тексты полны заимствований из индоевропейского мировоззрения. На его ценностях, полагаем, воспитан Иисус при земной жизни, в его учении есть родственные параллели.
Так что отнесение древнего славяно-русского православия к язычеству протитворечит Вселенной, к освоению которой приступает человечество.
Десятый век сопровождался успешным правлением князей Вещего Олега, Игоря и Святослава. Были повержены хазары, а ромеев от поражения спасло предательство. Однако гибель Святослава привела к смене духовности Руси и событиям, о которых историк Макаренко сказал:
«О целостном русском …этносе, начиная с Х в., говорить не приходиться…» и продолжил: «С Х века в течение многих столетий последовательно искоренялась правда о древней вере предков, многократно переписывалась история, редактировались летописи, а те, которые нельзя было сфальсифицировать, уничтожались. В результате русский народ, имевший к моменту крещения при Владимире многотысячелетнюю историю, был лишен знаний о своих исторических корнях и до сих пор представляется себе и другим народам как народ неисторический, пробудишийся к цивилизации лишь при помощи миссионеров из Византии. Но это не соответствует действительности» (изд. «ООО «Издательский дом «Вече», М., стр.10).
Историография не расположена к всестороннему исследованию мотивов, практики и последствий смены духовности славяно-русами, ограничивается летописями монахов, которые, как выше сказано, сведены в единый свод, известный как Повесть временных лет. Ее авторы премного потрудились над отторжением славяно-русов от своей веры, подвергнутой в летописи самым непристойным ругательствам и проклятиям, которые и положены в основу канонизированных мотивов по ее смене, ибо иных доводов в летописном своде не прозвучало. Поганые – вся вам цена. Сами ругательства напоминают войну супротив тех, кто служил вере своих отцов – волхвов, представляемых бесами.
Если бы не Библия, не Новый Завет, скорее всего не знали бы самого слова – волхвы. В Библии, к которой не раз обратимся, в отличие от летописи проромейских монахов киевского монастыря, наоборот, отдана дань признания волхвам, от которых мир узнал о рождении Спасителя. Мы вряд ли задумываемся об этом библейском эпизоде, с которого начинается повествование Нового Завета. Он имеет исторические корни, указывая на духовную связь волхвов с Иисусом и на признание Библией исторического места волхвов и их мировоззрения в системе мировой духовности, которого имперские миссионеры вселенского патриарха могли умышленно лишить Русь.
В Священном Писании сказано: «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему… Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему. Они выслушали царя, пошли. И се, звезда, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Матерью Его, и, пав, поклонялись Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою. Когда же они отошли, – се, ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет… Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался…»[4]
В приведенной цитате не скрывается принадлежность волхвов к последователям вселенского Закона, косвенно подтверждается интеллектуальная связь с космосом, прозрачна духовная связь с Иисусом и небесными силами.
Волхвы первыми навестили Иисуса и спасли его от местного царя Ирода, намеревавшегося убить младенца!
Разве бы библеисты допустили «поганых», людей второго сорта, а то и зверей к рождению Иисуса и приведению этого факта в Священном Писании? По Библии волхвы поставлены на один уровень с пророками, возможно как раз ими и являясь. За ними, по меньшей мере, грамотность, мудрость, высокий духовный и социальный статус и признанная связь с космосом, исторически подтвердившаяся во время рождения Иисуса.
Неужто (спросить бы имперских миссионеров), радуясь рождению Спасителя, волхвы держали в некой тьме свои народы? Этот вполне корректный вопрос поставлен с одной целью: восстановить историческую справедливость относительно наличия или отсутствия в нашей истории «коллективного греха» в части духовности: ни в одном государстве мира помимо нас не лают на свое прошлое как бесовское – с этим пора разобраться и привести к соответствующему причалу.
Куда ни взглянь – одни вопросы, на которые нет ответов. Историки обычно не упоминают о волхвах как духовной составляющей древнеславянского и древнерусского общества при описании истории до крещения Руси. В одном исследовании утверждается, что в состав дружины должны были входить волхвы, обеспечивавшие милость Перуна и языческих идолов. Такой взгляд, с элементами пренебрежения, не отличает волхвов от истопника, кузнеца, шорника и им подобных, обеспечивающих дружину дровами, пиками, хомутами и т. д. Это важные функции по обеспечению жизнедеятельности дружины, но все же волхвов (помня о Новом Завете) нельзя позиционировать в одном ряду с ними, сводить их роль к шаманству ради милости идолов.
Приведенная точка зрения, отражающая если не ничтожную, то подчиненную, второстепенную роль волхвов, подразумевает или указывает будто бы вероятные мотивы смены духовности из-за ее слабого влияния на людей. Но это не так. В ней проявилось непонимание отдельными историками места и роли прежнего мировоззрения и его служителей в социальном обществе, организованном в соответствии с космическим мирозданием на основе народовластия, чего не могло состояться без космических знаний и высокой степени влияния их носителей на уклад и образ жизни славяно-русов. Здесь не слепая вера – здесь задействован разум.
Для примера: велика ли была Иудея как некий бастунат в составе Римской империи, а ее жителями заправлял верховный синедрион, обрекший Иисуса на побитие камнями, хотя перед тем Праведник излечил тысячи ее жителей, а правитель отказался его судить. Этот факт свидетельствует о силе влияния духовных институтов на окружающую их социальную среду. Духовные лица порой обладали большим влиянием на людей, чем правители.
Русь в отличие от Иудеи была просторна, свободна и независима, ее духовные обручи должны быть даже крепче. На этот счет есть ценное историческое свидетельство ромейского исследователя VI века Прокопия Кессарийского, которое цитируют многие историки и публицисты: «Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считаются общим делом». Речь идет о вечевой самоорганизации славяно-русов, подчиненной интересам всего народа.
За этим кто-то бдил, занимая высокое и уважаемое положение в обществе. Бдили – волхвы.
Наиболее развитой и устойчивой оказалась вечевая система власти в Великом Новгороде, продержавшаяся вплоть до Ивана Грозного. Исторически этот феномен объясним тем, что Новгород был дублером Асконы, как общеславянского духовного центра, его не топтали «цветные мягкие монгольские сапоги», в отличие от того же разоренного ими в 1240 году Киева. Историки справедливо отметили, что русские удельные князьки способствовали утверждению ордынского ига, а сами ордынцы уничтожению духовности, культуры и народовластия славяно-русов. Разного рода боголюбские с 1169 года не раз осаждали и зорили тот же Киев, один из крупнейших городов мира того времени, между прочим, нашу Мати.
Новгороду, безусловно, повезло. Он ушел вперед в своем развитии по сравнению с Киевом, в чем-то успел соединить в своем народоправстве и укладе жизни отчее православие с учением Иисуса, но дальнейшего развития этот опыт не получил.
Обычаи новгородцев в нынешней русской жизни звучат как письма из рая, а для кого-то приговором, когда публицисты приводят историка Н.И. Костомарова, выделяя его слова: «Из договоров, оставшихся до нашего времени, видно, что князь был поставлен, сколько возможно, вне связей с жизнью Новгорода. Вся волость считалась достоянием Святой Софии и Великого Новгорода. Князь не мог приобретать в Новгородской Земле имений, ни покупкой, ни принятием в дар; не мог брать закладников, следовательно, совершать сделок; это правило распространялось и на его родню, и на его дружинников».
Россияне затруднятся назвать правителей страны или их людей, кто жил или живет по договору, подобному новгородскому вече. Тем не менее публицисты не преминули провести параллель с русской старовиной в одном из посланий Федеральному Собранию: «Российская демократия – это власть именно российского народа с его собственными традициями народного самоуправления, а вовсе не реализация стандартов, навязанных извне… Мы должны уделить большое внимание развитию прямой демократии непосредственного народовластия». С таким упрощенным пониманием русского народовластия невозможно согласиться.