Погружение в музыку – Михаил Казиник

Сложно выразить словами то удовольствие, которое доставило мне прочтение этой книги. Мудрая, добрая, глубокая, написанная простым языком. Как суетлив человек. Как слеп и порой непростительно расточителен во времени и впечатлениях. Казалось бы, хорошо известные всем произведения искусства (известная музыка и литература), но совершенно по-новому открываются эти шедевры, если просто внимательно посмотреть на них с открытой душой.Нас учат понимать разумом великие произведения, а эта книга научит чувствовать, обогатит внутренний мир и откроет новые измерения в музыке, литературе и в мыслях…Эта книга – ключ к пониманию классической музыки и литературы.

Я старый скучный человек. Я люблю простые и понятные вещи. Например, когда я хочу почитать книгу о музыке, то беру в руки том с соответствующим названием (в данном случае «Погружение в музыку») и хочу увидеть в нём текст, этому названию соответствующий.

Боже, какой старомодный и нелепый подход!

К счастью, Михаил Казиник сразу же взял быка за рога и ПОКАЗАЛ оболтусам типа меня, КАК принято писать о музыке теперь!

Автор начинает свою книгу словом «Вступление», написанным жирным шрифтом. Затем идёт пробел, за которым следует строка, написанная обычным шрифтом. Она такова: «А в некоторых книгах пишут:». Затем снова идёт пробел, а потом большими буквами и жирным шрифтом набрано слово «Введение». Потом снова идёт пробел, а потом снова строка, написанная обычным шрифтом. Строка представляет собой незаконченное предложение. Надо ли говорить, что затем снова идёт пробел, а после него снова идёт слово, набранное крупными буквами и жирным шрифтом? И в эту игру автор играет НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ КНИГИ! Не верите? Проверьте!

Ну, ладно, это ФОРМА. Возможно, она выбрана неудачно, но кто без греха? Сфокусируем своё внимание на содержании.Автор честно говорит, что его книга написана «о музыке, но и не о музыке. О нас с вами. О наших безграничных возможностях».

Вот это сюрприз! Книга-то, оказывается, не только не вполне посвящена музыке, но ещё и обо мне! Приятно, конечно. Но мне-то хотелось почитать о каком-нибудь Бахе или, хоть, Чайковском. О себе и своих «безграничных возможностях» я и так всё знаю!

Но автор не даёт мне времени для размышлений, заявляя в следующей же строке, что «эта книга – для тех, кто в любой момент может побывать в Библиотеке Конгресса США».

Чёрт! – понимаю я, – Хоть эта книга отчасти и обо мне, но она явно не для меня, т.к. я и не могу побывать в библиотеке Конгресса, да, если честно, и не хочу.

Кстати, раз строка о том, что эта книга «о наших безграничных возможностях» написана ОБЫЧНЫМ шрифтом, то ясно само собой, что строки о библиотеке Конгресса написаны ЖИРНЫМ шрифтом.

Из библиотеки автор направляет нас в гималайский храм, затем в Венецию, потом куда-то ещё, а затем меняет жирный шрифт на обычный и начинает рассуждать о том, что современные школьные учителя нафиг не нужны.

Вот это переход!

Автор начинает рассуждать об убожестве учителей географии, а так как я как раз являюсь учителем географии, то немного напрягаюсь. Я уже привык, что мои учительские задачи мне теперь объясняют все, кому не лень, – директор, ученики, родители учеников, Роспотребнадзор. Но взяв почитать книгу о музыке, я никак не предполагал, что и тут меня будут пинать ногами.

Точно! Автор ведь сразу честно сказал, что эта книга и обо мне тоже. Он ЗНАЛ, что я учитель географии! Во даёт!

Блин, я попал!

К счастью, несколько абзацев спустя, автор вспоминает, что его книга не об учителях географии, а о музыке.

Как так? Он же говорил, что она не о музыке?

Но – спокойно! В следующих строках (написанных уже жирным шрифтом), автор объясняет, что информацию о музыке мы в этой книге найдём только в приложениях, а в основном тексте – фиг!

Блин! Книга о музыке без информации о музыке? Как так? А что будет ВМЕСТО информации?

Автор тут же отвечает на мой вопрос, будто (или взаправду?!) предугадал его.

«Что же в этой книге вместо информации?»

Тут автор ставит пробел, а затем большими буквами и жирным шрифтом пишет слово «ВОЛНА», сопровождая его тремя восклицательными знаками.

Потом снова пробел и теперь уже слово «ВОЛНЫ» с тремя восклицательными знаками.

А потом опять пробел. А потом НЕ жирным шрифтом три ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ знака без всякого текста.

А потом следует признание, неожиданное как по форме, так и по содержанию.

Форма его такова – это утвердительное предложение, половина которого набрана обычным шрифтом, а другая половина – жирным.

А содержание таково:

«Должен признаться – я давно пришёл к убеждению, что информация о произведениях искусства почти никогда не ведёт к глубинному восприятию этих творений».

Гениально!

И если вы думаете, что автор всего лишь сделал в своей книге такое интересное начало, а дальше писал общепринятым в подобных книгах слогом, то вы сильно заблуждаетесь! Смею вас уверить, что ВСЯ КНИГА от корки до корки является оригинальным и непредсказуемым БРЕДОМ СИВОЙ КОБЫЛЫ, погружающим нас во все самые глубинные тайны этой лошадиной души.

Думаю, если бы в подобном тоне кто-нибудь написал популярный учебник физики, то такого человека быстренько отвезли бы в Кащенко или куда-то ещё. А вот о музыке писать ТАК почему-то считается не только возможным, но и приличным.

Жаль!