Михаил Гинзбург
Код Завета
Глава 6
Приказ Ронена Коэна повис в воздухе лаборатории тяжелым, холодным эхом. Сосредоточиться на информации. Игнорировать распад. Ари чувствовал, как стены смыкаются. С одной стороны – неповоротливая, испуганная машина государства, пытающаяся контролировать то, чего не понимает. С другой – неумолимо разрастающийся хаос биологических сбоев и пугающие тайны древнего Кода. Он был один на один с этим знанием, с этой ответственностью.
И было еще то сообщение. «Они знают не все. Код – это ключ. Будьте осторожны». Кто бы ни был отправитель, он знал больше, чем официальные лица. Или, по крайней мере, смотрел на вещи под другим углом. Риск? Несомненно. Это могла быть провокация, ловушка спецслужб, проверка на лояльность. Но риск бездействия, слепого подчинения приказам, которые игнорировали половину угрозы, казался Ари еще большим. Ему нужна была информация. Ему нужен был хоть кто-то, кто видел картину целиком.
Он решился. Стерев сообщение с рабочего телефона, он вспомнил, что оно пришло с анонимного веб-шлюза, не оставляющего обратного пути. Номер не определялся. Значит, отправитель не хотел прямого ответа. Он хотел, чтобы Ари искал способ связаться. Это была проверка? Или мера предосторожности?
Ари потратил несколько часов, прежде чем нашел зацепку. В метаданных сообщения, глубоко зашифрованных, обнаружился почти незаметный маркер – последовательность символов, которая сама по себе ничего не значила. Но когда он прогнал ее через алгоритмы поиска паттернов, которые использовал для анализа Кода, он нашел соответствие. Не генетическое, а математическое. Это был ключ к старому, малоизвестному протоколу шифрования, используемому в академических кругах лет двадцать назад. И в последовательности был зашит адрес – не физический, а цифровой. Адрес зашифрованного чат-сервера, работающего в даркнете.
Риск был огромен. Войти в эту сеть со своего рабочего или домашнего компьютера было самоубийством. Он дождался глубокой ночи. Вышел из кампуса, петляя по тихим улочкам, постоянно оглядываясь, проверяя, нет ли за ним «хвоста». Ощущение паранойи стало почти физически ощутимым. Он добрался до интернет-кафе в арабском квартале, пропахшего кардамоном и табаком. Место достаточно шумное и анонимное. Используя общедоступный компьютер и несколько уровней прокси-серверов и VPN, он вошел в даркнет и нашел указанный чат-сервер. Экран был черным, с единственной строкой приглашения к вводу.
Его пальцы на мгновение замерли над клавиатурой. Назад пути не будет. Он набрал короткую фразу:
> Ключ получен. Кто говорит?
Ответ пришел почти мгновенно, сухой и безличный, как системное сообщение:
< Осторожность – ваш лучший союзник, доктор Левитт. Имена не важны. Важны цели.
Сердце Ари заколотилось. Они знали, кто он. Они ждали его.
> Ваши цели? И откуда вы знаете обо мне? – напечатал он, стараясь, чтобы голос – вернее, текст – не дрожал.
< Наши цели совпадают с вашими глубинными – понять и выжить. Мы знаем о вас, потому что следим за теми, кто прикасается к Коду. Особенно за теми, кто способен увидеть больше, чем ему позволяют.
> "Позволяют"? Вы о Министерстве? О службах?
< Они – лишь часть уравнения. Испуганная и близорукая его часть. Они видят в Коде оружие или угрозу, которую нужно сдержать. Они не видят всей картины.
> А вы видите? Что вы знаете о биологических сбоях? О распадах? Власти это игнорируют! – Ари не мог сдержать эмоций даже в тексте.
< Мы знаем. Это не сбой. Это… часть процесса. Неудачная интеграция. Или защитная реакция Кода на неавторизованный доступ. Мы тоже ищем ответ.
Неудачная интеграция? Защитная реакция? Эта фраза прозвучала еще более зловеще, чем официальные сводки.
> Кто вы? "Пробужденные"? Инсайдеры?
< Мы те, кто ищет третий путь. Между слепым подчинением Создателям и самоубийственным отрицанием. Мы можем обмениваться информацией. Осторожно. Вы узнали об информационной составляющей Кода. Это правда?
Ари застыл. Откуда они могли это знать? Он никому не говорил о звездных картах и формулах. Неужели утечка была серьезнее, чем он думал? Или его собеседник обладал… иными способами получения информации?
> Возможно, – напечатал он максимально нейтрально. – Информация сложна и опасна.
< Именно. Опасна в неведении. Опасна в руках тех, кто видит лишь власть. Мы предлагаем обмен. Вы – фрагменты ваших данных о структуре информации. Мы – данные о паттернах активации и биологической реакции, полученные из источников, недоступных вам.
Предложение было прямым. И невероятно рискованным. Передать кому-то, неизвестно кому, даже часть расшифрованных данных? Но и получить доступ к информации о биологической стороне, которую от него скрывали или преуменьшали…
> Мне нужно подумать.
< Думайте быстро, доктор. Время не на нашей стороне. Ни на вашей, ни на нашей. Связь будет доступна еще 24 часа.
Соединение прервалось. Ари несколько секунд смотрел на пустой черный экран. Он вышел из интернет-кафе на предрассветную улицу. Воздух был прохладным и свежим после ночной грозы. Но внутри у него все сжималось от напряжения. Он установил контакт. Получил предложение. И оказался перед новым, еще более сложным выбором. Довериться неизвестному союзнику или продолжать в одиночку, зажатый между молотом официальной секретности и наковальней надвигающейся катастрофы?
Глава 7
Двадцать четыре часа. Срок, данный таинственным собеседником, истекал. Ари Левитт почти не спал, взвешивая риски на невидимых весах. С одной стороны – призрачный союзник, анонимный и потенциально манипулирующий. С другой – официальные власти, которые явно скрывали или преуменьшали правду о биологических последствиях активации Кода, требуя от него сосредоточиться на другом. Разговор с Коэном не оставил сомнений: на официальные каналы полагаться нельзя, если он хочет понять всю картину. А он хотел. Он должен был.
Решение пришло само собой, продиктованное не логикой, а отчаянием и инстинктом ученого, ищущего истину любой ценой. Он пойдет на обмен. Осторожный, ограниченный, но обмен.
Подготовка заняла несколько часов. Он работал в своей лаборатории, превратившейся в цифровую крепость. Он выбрал фрагмент данных, касающийся математической структуры самого Кода – достаточно ценный, чтобы показать его серьезность, но не раскрывающий самых опасных секретов вроде звездных карт или потенциальных технологических знаний. Он упаковал эти данные в несколько слоев шифрования, используя алгоритмы, которые сам же модифицировал, добавив квантовые ключи, сгенерированные на основе показаний счетчика Гейгера у него в лаборатории – параноидальная, но, как ему казалось, необходимая мера. Ключ к расшифровке он разбил на три части, одну из которых запомнил сам, а две другие запрятал в разных местах – одну в безобидном файле на университетском сервере, другую – в метаданных фотографии на старом внешнем диске дома.
Ближе к вечеру, когда кампус опустел, он снова выбрался наружу. На этот раз он поехал в другой район, в небольшую библиотеку с общественным доступом в интернет. Соблюдая те же меры предосторожности, что и в прошлый раз – прокси, VPN, Tor – он вышел на тот же зашифрованный чат-сервер.
> Я готов к обмену. Условия те же? – напечатал он.
Ответ был лаконичен:
< Да. Ждем ваш пакет. Наш готов.
Сердце стучало где-то в горле. Ари инициировал передачу зашифрованного архива. Процесс занял несколько мучительно долгих минут. Индикаторы загрузки ползли невыносимо медленно. Каждый звук в тихом зале библиотеки заставлял его вздрагивать. Наконец, передача завершилась. Почти сразу же ему пришел ответный пакет данных – значительно большего размера, чем тот, что отправил он. Он быстро скачал архив на защищенную флешку и немедленно разорвал соединение, стирая все следы своего пребывания.
Вернувшись в лабораторию поздно ночью, он запер дверь и задернул жалюзи. Тишина и прохлада помещения немного успокаили нервы. Он вставил флешку в изолированный от сети компьютер и приступил к расшифровке полученного архива. Пароль, предоставленный союзником через тот же чат перед отключением, сработал. На экране начали разворачиваться папки и файлы.
То, что он увидел, заставило его забыть об усталости. Это были не просто сводки, которые ему присылал Коэн. Это были подробные медицинские отчеты, результаты вскрытий (проводившихся тайно?), графики корреляций, даже перехваченные фрагменты внутренних обсуждений медицинских экспертных групп из разных стран. Его таинственный союзник явно имел доступ к информации самого высокого уровня секретности.
Ари погрузился в анализ. Он строил графики, сравнивал данные, искал закономерности. И он нашел ее. Находка была настолько ужасающей в своей простоте и логичности, что он сначала не мог поверить.
Биологические сбои, деградация, неконтролируемые способности – все это было напрямую связано не с самим Кодом как таковым, а с окружающей средой. Точнее – с определенными электромагнитными полями высокой частоты. Теми самыми, которые генерировались современными системами связи, вышками 5G, мощными радарами, даже некоторыми промышленными установками. В регионах с низким уровнем такого излучения «пробуждение» проходило относительно гладко, проявляясь лишь в усилении интуиции или эмпатии. Но в крупных городах, в зонах с высокой концентрацией ЭМ-полей, древний Код, активированный и пытающийся интегрироваться с нервной системой носителя, вступал в разрушительный резонанс с техногенным фоном. Человеческая биология, измененная Кодом, становилась гиперчувствительной к тому, что раньше считалось безопасным фоном современной цивилизации.
Получалось, что человечество само создало условия для «неудачной интеграции». Технологический прогресс превратился в катализатор биологической катастрофы, заложенной тысячи лет назад. И власти… они знали. Судя по некоторым документам в архиве, исследования этой связи велись как минимум последние несколько недель, но результаты были засекречены. Чтобы не вызывать панику? Чтобы не обрушить телекоммуникационные рынки? Чтобы не признавать, что современная цивилизация сама себя загнала в ловушку?
Ари сидел перед экраном, чувствуя ледяной холод внутри. Теперь он понял, почему биологическая угроза так опасна и почему ее пытаются преуменьшить. Это был не просто побочный эффект – это был фундаментальный конфликт между древней программой и современной реальностью. И он, Ари Левитт, только что получил доказательства этого, пойдя на сделку с неизвестным. Он пересек черту. И знание, которое он получил, было не менее опасным, чем то, которое он все еще скрывал. Оно делало опасным его самого – для тех, кто хотел сохранить эту правду в тайне.
Глава 8
Знание о смертоносном резонансе между древним Кодом и современной технологической средой не давало Ари покоя. Это было больше, чем просто научное открытие; это был ключ к пониманию, а возможно, и к спасению. Если электромагнитный шум усугублял или даже вызывал биологический распад у «Пробужденных», то логично было предположить обратное: в среде с минимальным техногенным фоном активация Кода могла проходить иначе, стабильнее. Безопаснее.
Мысль сразу обратилась к Иудейской пустыне. Место, где были найдены древнейшие образцы с Кодом. Место суровое, почти не тронутое современной цивилизацией, с крайне низким уровнем электромагнитного излучения. Случайность? Или древние носители Кода инстинктивно или осознанно искали такие «тихие места»? Гипотеза была слишком важной, чтобы не проверить ее.
Вырваться из Иерусалима оказалось сложнее, чем он предполагал. Ари чувствовал незримое наблюдение – взгляды коллег, которые казались слишком долгими, щелчки в телефонной трубке, подозрительно знакомые машины на улице. Он запросил краткосрочный полевой выезд под предлогом необходимости калибровки оборудования и сбора контрольных проб грунта на месте предыдущих раскопок у Кумрана – достаточно правдоподобная причина, связанная с его официальной работой. Заявку утвердили, но он не сомневался, что его передвижения будут отслеживать.
Он тщательно подготовился. Взял стандартное полевое оборудование, но добавил к нему чувствительный детектор электромагнитных полей и модифицированный GPS-трекер, передающий ложные координаты через определенные интервалы. Свой обычный мобильный телефон он оставил в лаборатории, взяв старый, кнопочный аппарат без интернет-доступа и с новой SIM-картой. Он также попытался через зашифрованный чат своего таинственного «союзника» передать закодированный вопрос: «Известны ли случаи стабилизации состояния в зонах с низким ЭМ-фоном? Ищу подтверждение гипотезы». Ответа не последовало, возможно, время связи истекло, или союзник не захотел или не смог ответить. Ари был предоставлен сам себе.
Дорога из Иерусалима на восток, к Мертвому морю, была как путешествие в другой мир. Шумный, вибрирующий энергией и технологиями город сменился сначала пригородами, потом редкими поселениями, а затем – бесконечными, выжженными солнцем холмами Иудейской пустыни. Пейзаж становился все более древним, первозданным. Скалы цвета охры и песка, глубокие тени в ущельях, слепящее солнце в зените. Воздух был сухим и горячим, но чистым. Ари следил за показаниями ЭМ-детектора. Как он и ожидал, по мере удаления от города уровень излучения резко падал.
Он свернул с главного шоссе на едва заметную грунтовую дорогу, ведущую в сторону Кумранских руин, но не доехал до них. Его целью была не туристическая зона, а одно из боковых вади – сухое русло реки, затерянное среди скал, которое он приметил на спутниковых картах. Дорога стала почти непроходимой, и последние километры ему пришлось идти пешком, неся на себе рюкзак с оборудованием.
Когда он наконец добрался до выбранного места – глубокого, узкого каньона с отвесными стенами, – солнце уже клонилось к закату. Тишина была почти абсолютной, нарушаемая лишь шелестом ветра да криком какой-то пустынной птицы. Ари включил детектор. Показания были поразительными – уровень электромагнитного фона был близок к нулю, ниже, чем в самых изолированных лабораториях. Он сделал несколько глубоких вдохов. Воздух здесь действительно ощущался иначе – легким, чистым, спокойным.
Он разбил скромный лагерь под скальным навесом, установил датчики для мониторинга среды. Первые часы он просто сидел, наблюдая, как краски пустыни меняются в закатных лучах, как на темнеющем небе одна за другой зажигаются звезды – яркие, чистые, какими их никогда не увидишь в городе. Чувство изоляции и одиночества смешивалось с ощущением правильности выбранного пути. Здесь, в этой тишине, возможно, крылся ответ.
Ночью, когда он уже собирался забраться в спальный мешок, его внимание привлек слабый отблеск света выше по склону каньона. Не костер, а что-то тусклое, прерывистое. Любопытство и осторожность боролись в нем. Он взял мощный фонарь, нож и тихо двинулся вверх по каменистой тропе, стараясь не шуметь.
Подойдя ближе, он увидел вход в небольшую пещеру, скрытую за выступом скалы. Оттуда и исходил свет – неровный, голубоватый. А еще он услышал голоса. Тихие, размеренные. Он заглянул внутрь.
В свете странного кристалла или геологического образования, испускавшего слабое сияние, сидели трое. Две женщины и мужчина, одетые в простую, грубую одежду. Они выглядели спокойными, сосредоточенными. Их лица были безмятежны. Они тихо разговаривали, но Ари не мог разобрать слов – это был не иврит и не арабский, язык казался незнакомым, но каким-то смутно знакомым одновременно. И во всем их облике, в их ауре не было и следа той паники, агрессии или распада, о которых он читал в отчетах. Была только… тишина. Глубокая внутренняя тишина, резонирующая с тишиной пустыни.
Один из них – мужчина – поднял голову и посмотрел прямо на Ари, в темноту у входа. Его глаза… в них не было пустоты, как у того человека в Иерусалиме. Наоборот, они казались невероятно глубокими, понимающими. Он не выказал ни удивления, ни страха. Он просто смотрел. А потом едва заметно кивнул, как будто ждал его.
Ари замер у входа в пещеру, чувствуя, как его научный скептицизм дает трещину под натиском этой иррациональной, древней тишины и спокойного взгляда человека, который, без сомнения, был одним из «Пробужденных». Его гипотеза подтверждалась самым неожиданным образом. Он нашел «тихое место». И, похоже, он был здесь не один.
Глава 9
Ари Левитт шагнул из темноты пустынной ночи в мягкое, голубоватое сияние пещеры. Воздух внутри был прохладным и неподвижным, нес в себе слабый, незнакомый аромат – не то минералов, не то сухих трав. Трое обитателей пещеры – две женщины, одна молодая, другая постарше, и мужчина, первым заметивший его, – спокойно смотрели на него. В их взглядах не было враждебности, только глубокое, нечеловеческое спокойствие и капля любопытства.
Мужчина, тот, что кивнул ему, жестом пригласил его подойти ближе и сесть на гладкий камень у стены. Ари повиновался, чувствуя себя неловко в своем походном снаряжении рядом с этими людьми в простой одежде, сидящими на грубых циновках. Странный кристалл, источник света, пульсировал очень медленно, почти незаметно, отбрасывая на стены пещеры подвижные тени.
«Вы… ждали меня?» – спросил Ари тихо, сам не зная, на каком языке говорить. Он выбрал иврит.
Мужчина слегка улыбнулся. Улыбка не тронула его глаз, которые, казалось, смотрели сквозь Ари, видя что-то еще. Он ответил – и Ари с удивлением понял, что понимает его, хотя язык был ему незнаком. Это не были слова в привычном смысле; скорее, комбинация звуков, интонаций и… чего-то еще. Словно смысл передавался напрямую, минуя языковой барьер, прямо в сознание.
<Мы ждали… не вас конкретно. Но ждали того, кто ищет Тишину, – прозвучал ответ в голове Ари, сопровождаемый ощущением спокойного принятия.
«Тишину?»
<Да. Шум… мешает Песне, – ответила молодая женщина. Ее голос был мелодичным, как журчание воды. <Шум города. Шум машин. Шум мыслей… ваших мыслей.
Ари почувствовал укол страха. Они читают его мысли?
<Не читаем. Чувствуем, – поправил мужчина. <Ваш разум очень… громкий. Полный вопросов. Страха. Расчетов. Это тоже Шум. Он мешает слушать Код.
«Код… Вы называете это Код? Или Песню?» – Ари пытался ухватиться за знакомые термины.
<Это Зов. Это Память. Это Потенциал, – сказала старшая женщина, до этого молчавшая. Ее лицо было испещрено морщинами, но глаза сияли молодой ясностью. <Он спит в крови всех. Но Шум мешает ему пробудиться правильно. Здесь… тихо. Здесь Песня звучит чисто.
«Электромагнитные поля», – пробормотал Ари, скорее для себя. «Техногенный фон. Он вызывает… резонанс? Искажения?»
Мужчина склонил голову. <Ваши слова… описывают часть. Малую часть. Шум – это не только ваши машины. Это и страх. Агрессия. Желание контролировать. Все это искажает Песню. Приводит к… диссонансу. К распаду, как вы это называете.
Ари был поражен. Они не только инстинктивно нашли способ избежать биологического коллапса, но и понимали его причину на уровне, недоступном его приборам – на уровне сознания, эмоций.
«Но что это? Код? Песня? Кто… кто ее написал?» – спросил он, переходя к главному вопросу.
Трое переглянулись. В их взглядах не было ответа, скорее, разделенное воспоминание или ощущение.
<Создатели, – просто ответила старшая женщина. <Те, кто был до. Те, кто оставил Искру в глине.
«Аннунаки?» – вырвалось у Ари. Название из древних мифов показалось здесь, в этой тихой пещере, странно уместным.
Снова тихая улыбка на лице мужчины. <Имена – это тоже Шум. Они были. Они посеяли. Они ушли. Они обещали вернуться за урожаем.
«Урожаем? – Ари почувствовал холодок. – Мы – урожай?»
<Потенциал – вот урожай, – мягко поправила молодая женщина. <То, чем семя может стать. Если прорастет правильно. Без Шума.
«В Коде… – Ари колебался, стоит ли раскрывать то, что он узнал. – Там есть информация. Знания. Карты звезд. Формулы. Вы… знаете об этом?»
Мужчина медленно кивнул. <Мы чувствуем Глубину. Ощущаем структуры. Но мы не… вскрываем их, как вы. Знание приходит само, когда ты готов. Когда ты часть Песни, а не пытаешься ее препарировать. Форсировать Понимание – опасно. Это тоже создает Шум. Искажения.
Ари молчал, потрясенный. Его научный подход – анализ, расшифровка, контроль – здесь казался грубым, почти кощунственным. Эти люди воспринимали Код не как набор данных, а как живую, резонирующую сущность, требующую не взлома, а сонастройки. И эта сонастройка была возможна только здесь, в Тишине.
«Почему вы здесь? Как вы нашли это место?»
<Песня позвала, – ответила старшая женщина. <Когда Шум стал невыносимым, мы услышали Зов Тишины. И пошли на него. Не мы одни. Есть и другие… ищущие.
«Вы можете… контролировать это? Ваши способности?»
<Мы учимся слушать. И не мешать, – ответил мужчина. <Сила приходит не от желания, а от… соответствия Песне. Здесь это проще.
Ари смотрел на их спокойные лица, на мягкий свет кристалла, слушал тишину пустыни за пределами пещеры. Он пришел сюда с научными вопросами, а получил ответы, лежащие за гранью науки. Он понял, что его исследования Кода были лишь верхушкой айсберга. Настоящая тайна скрывалась не в последовательностях нуклеотидов, а в сознании, которое этот Код пробуждал. И это сознание было древним, странным и совершенно не готовым к столкновенению с «Шумом» созданного им же мира.
<Вам тоже нужна Тишина, Доктор, – сказал мужчина, снова заглядывая ему в душу своими глубокими глазами. <Ваш разум слишком громкий. Вы несете в себе и Шум, и Потенциал Кода. Побудьте здесь. Послушайте.
Это было приглашение. И предупреждение. Ари кивнул. Он останется. Хотя бы ненадолго. Ему нужно было понять не только Код, но и Тишину.