Михаил Борисович Узланер
Астральный скиталец

«Это ж надо: так долго говорить и ничего не сказать», – посетовал я на Владыку.

После торжественной речи Владыка повёл меня в покои Храма.

Вот тут-то и начался самый настоящий кошмар. Владыка привёл меня в полутёмный зал внушительных размеров. Все предметы религиозного культа были сделаны из чистого золота. На всю стену высилась огромная картина. Сразу же войдя в молельный зал, как я про себя назвал это роскошное помещение, совсем позабыв про своего почётного гостя, Владыка кинулся на пол и чуть ли не по-пластунски, на полусогнутых коленях, стал ползти к главной картине молельни.

– Это, наверное, их главная икона, – догадался я. – Ну-ка, в каком виде местные иконописцы изображают своего Творца и Повелителя?

Ползать на коленках Мессии не позволяет его высокое положение в Космической Иерархии, поэтому я поплёлся вслед за Владыкой. До меня лишь доносились обрывки слов.

– Неописуемый… Предвечный… я – раб, мой Повелитель… спаси меня от своих мучений… дай здоровья, богатства и вечной молодости.

И так далее, и в том же духе. Но вот я приблизился к главной иконе жителей города. И о, кошмар!!! Что же я вижу: вместо нашего земного старца с седой бородой, изображающего Творца и Повелителя всех и вся, на меня смотрело рыло ужасного Зверя. Этакая помесь крокодила и динозавра.

Кроко-динозавр злобно уставился на меня. Его чешуйчатое тело изогнулось, готовое прыгнуть и разорвать меня на куски. Из пасти бога сыпались искры пламени, а длиннющий хвост чуть ли не вываливался из «иконы».

Ошарашенный, я попятился назад, ища в полутёмном помещении выход наружу. Натыкаясь на предметы религиозного культа, скорее похожие на поделки сатанистов, я тщетно пытался выбраться из окружившего меня кошмара. Тут поскользнулся и, упав, уткнулся в… ноги Владыки.

– Я знаю, кто ты такой и кто тебя послал в нашу страну, подлый засланец, – злобно заверещал Владыка. – Ничего у вас не выйдет. Я – слуга Дракона, восставшего против вашей межгалактический «педерации». Я подчинил себе всю эту планету, а тебя мы распнём, как распяли вашего Христа, и будем до скончания времён молиться на тебя как на «сына божьего».

Владыка злобно захохотал и… потерял «бздительность». Ну, на самом деле, «бдительность», но мне всегда просто нравится коверкать слова. Я ткнул Владыке головой в пах, вложил в удар всю свою силу и весь свой праведный гнев. И… о чудо, причиндалы у этих местных красавцев оказались на том же месте, что и у земных мужиков. Ха-ха-ха. Ура!!! Владыка сложился вдвое, словно перочинный ножик. Я же поспешил к его пастве разоблачить вселенский обман и рассказать тёмному люду, что их уже много веков обманывают, эксплуатируют и обкрадывают «слуги дракона».

Вот я выскочил на площадь. Толпа восторженно загудела!

– Стойте, стойте! Опомнитесь!!! Вас обманывают. Вы молитесь не Богу, а дьяволу! Долой Владыку!!! Долой власть клерикалов!!!

Но что это, мой призыв оказался криком вопиющего в пустыне. Голодранцы всех окраин, онемев, уставились на меня. Народ безмолвствовал!

Ах, наверное, они не понимают меня, и микрочип лишь принимает сигналы, рисуя в моём мозгу череду понятных образов, но не переводит мои слова местным жителям?!

Совсем ополоумев, я кинулся в толпу творить чудеса. Может быть, так, без слов, путём чудесных исцелений докажу им, на чьей стороне правда.

Вот передо мной оказался «однорукий бандит» (так я прозвал про себя безрукого голодранца совершенно разбойничьего вида), протягиваю к нему руку и представляю его с обеими руками.

– Ну, это же сон! Во сне я могу творить всё что угодно! Любые чудеса!

И вот чудо свершилось. «Однорукий бандит» превратился в двурукого и, с недоверием пялясь на меня, попятился назад. Толпа радостно взвизгнула.

В помойной луже лежала старая беззубая женщина, вся в язвах и шрамах. Тяну руки к несчастной.

– Чуфыры-муфыры, даешь несчастной молодость и крепкие зубы! Долой язвы и шрамы!

Тут тело старухи стало преображаться: шрамы и язвы затянулись, морщины разгладились, тело приняло сексапильные формы.

Красавица, оскалив рот акульей улыбкой, позабыв, что перед ней сам Мессия, кинулась меня обнимать. И, скажу вам, это были далеко не сестринские поцелуи и лобзания.

Тут на меня попёрла толпа старух и даже женщин вполне не далёкой молодости. Я понял, что совершил роковую ошибку, и вскоре стану жертвой группового изнасилования молодых сексапильных красоток. От надругательства меня спас… Владыка.

Кряхтя и ругаясь, поглаживая причинное место, Владыка появился перед толпой и принялся громко увещевать свою паству. И мой микрочип даже прекратил свой жалобный писк и принялся дословно переводить речь Владыки в понятную для меня ложь.

– Скромные и благочестивые селяне! Сам дьявол в лице самозванца и лжемессии пытается втянуть вас во грех и во искушение! Опомнитесь!!! Смотрите в кого он вас превратил – в толпу похотливых б… (да-да чип так и выдал это матерное слово, которое я стесняюсь здесь написать даже вам, самым искушённым читателям). Хватайте самозванца, сейчас мы устроим ему праведный суд.

Мужчины, ревниво растолкав своих женщин, окружили меня и принялись что-то яростно орать. Никто, правда, не решался притронуться ко мне, все ещё помнили мои чудеса исцеления, которые могли превратиться в чудеса избиения. Хотя исцелённой мной красотке удалось извернуться и таки оставить своими акульими зубами глубокие шрамы на моём плече. Из раненного плеча по телу потекла тонкая струйка красноватой жидкости. Вид крови привёл толпу в стадию озверения.

Сзади кто-то крепко ухватил меня обеими руками и, поддавая болезненные пинки под зад коленом, потащил к небольшому возвышению из гнилых досок.

А-а, так это же мой однорукий… нет, уже двурукий бандит старается отблагодарить меня за свою лишнюю руку. Воистину, ни одно хорошее дело не остаётся безнаказанным. Чудесно-исцелённый дотащил меня до дощатого настила, на котором возвышался… крест.

Ну, вот опять, опять этот крест. Неужели на большее фантазии не хватило? Как они узнали, что распятие – любимая экзекуция всех Мессий?!

Меня временно привязали к кресту, решая, как бы получше прикрепить к позорному месту. Вскоре нашлись и гвозди. Огромные такие, острые.

Владыка, торжествующе глядя на меня, ехидно заверещал.

– Ну что, не хочешь прохныкать своему боженьке, на кой ляд он тебя покинул?!

И тут я опомнился.

Красная кнопка! Я могу нажать на красную кнопку, чтобы меня выкинуло из сна. Но где же она находится, где?! Ах, да на пупке. Но я же вроде ангела, а им пупки не полагаются. Что же делать?!

Я с надеждой глянул на живот, и о чудо, пупок оказался на месте.

– Слава Творцу. Слава моем покойной матери, что оставила на мне часть своей пуповины!

Я рванулся к пупку, но руки были крепко привязаны к кресту.

«Чёрт! – воскликнул я про себя, забыв о всяких религиозных приличиях. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! До пупка никак не дотянуться! Что же делать?»

И тут мне в ладонь вонзился первый гвоздь.

– А-а-а!!!

Боль крепко ухватила меня в проделанной гвоздём дыре и стала растекаться по всему телу. Толпа кровожадно загалдела.

– Быстро же вы забываете своих Спасителей, уроды, – заверещал я. – Но что же делать? Неужели мне капец?! Ну, уж нет. Это вам всем капец. Я вам не то что левую щёку, даже левую половину ягодицы для удара не подставлю, сволочи!

Тут как раз второй ладони коснулось холодное острие гвоздя. Двурукий бандит тщательно и с достоинством метил в узкую шляпку металлического стержня.

– Да отсохнет у тебя рука, негодяй. Да отсохнет у тебя две руки и до кучи всё остальное, сволочь!

Моя ярость достигла такой точки кипения, что казалось, весь их поганый мир сгорит в жаре моей ненависти к ним.

Тут рука экзекутора, занесённая над гвоздём, замерла и… рассыпалась под дуновением слабого ветерка, словно комок песка.

Вслед за первой рукой рассыпалась в прах и вторая, а за ней всё тело. Беснующаяся, жаждущая крови толпа вся так и обмерла.

– Так, кто тут ещё плевался? Ах, этот? Так получай, фашист, гранату.

Тело стоящего у помоста помощника палача сначала пошло трещинами, а затем стало медленно осыпаться.

– А вот вам ещё… и ещё, получите-распишитесь.

Я направил свой в буквальном смысле испепеляющий взгляд на толпу. И тут словно ударила песчаная буря. Толпа медленно, но верно стала превращаться в движущиеся барханы.

– Все… все превратитесь в песок! – орал я неистово, образуя вокруг себя настоящий смерч из песка.

Вскоре я оказался один на один с пустыней: лишь покосившийся крест глухо скрипел на моей спине. Рана в ладони перестала саднить. А вскоре и гвоздь с крестом просто исчезли. Я взглядом затянул рану и тут увидел перед собой… Владыку.

– Иисусе Воскресе, – промолвил негодяй с ехидцей.

– Пока ещё не умирал, чтобы воскрешаться, – зло ухмыльнулся я и направил на Владыку свой испепеляющий взгляд. Но сколько я ни пыжился, Владыка не превращался в песчаный бархан, а лишь терпеливо, гадливо улыбаясь, поглядывал на меня.

– Ну что, ещё не надоело меня испепелять, засранец? Я же тебе не какой-нибудь спрайт*, а вполне реальная сущность, внедрённая в этот мир, чтобы инвольтировать его энергетику своему Хозяину. А ты, ты убирайся из моей пустыни, Терминатор!

Владыка вытащил из ножен огромный ятаган и занёс широкое лезвие над моей головой. Я успел нажать на пупок, и меня выкинуло из этого мира.

*Прим.: спрайт – объект сна, не имеющий собственного источника энергии, а существующий за счёт подпитки самого сновидца.Я проснулся в барокамере. Всё тело надсадно ныло от боли. Правая ладонь покалывала. Надо мной склонился Главный Архитектор.

– Ну что, провалил свою миссию, негодник? Тебя ведь только просили избавить мир от посланца Дракона, а ты что сделал? Перебил все жителей планеты. На восстановление уйдёт 200 миллионов лет, не меньше. И что нам теперь с тобой делать?

– Отправляйте домой.

– Ух ты, какой прыткий. Отсюда не выпускают, а выносят вперёд ногами. Ну ладно, отдохни, а через пару лет, шучу, месяцев дадим тебе задание попроще. Ничего не надо делать – только проинспектировать один мирок. Уж слишком много сигналов боли и смерти идёт оттуда. А пока – ступай.

* Прим.: спрайт – объект сна, не имеющий собственного источника энергии, а существующий за счёт подпитки самого сновидца.

2. Задание второе . Инспекция в мире зомби

Вторая миссия была ещё более абсурдная, чем первая. В составе комиссии меня направили инспектировать некий мир, откуда шли тревожные сигналы. Уровень свирепости и кровожадности зашкаливал. И требовалось выяснить причины озверения жителей планеты. Ничего себе заданьице попроще! Мессией быть куда приятнее. Меня и ещё пару членов комиссии запустили по накатанной схеме: посадили в межпланетную капсулу в виде сверкающего пузыря и отправили в пространство пузырящихся грёз. Я ожидал, что по прибытию на планету мы будем атакованы ужасными динозаврами или свирепыми монстрами. Но нас очень радушно встретил представитель той планеты, вполне земного вида. Он представился мэром и предложил совершить экскурсию по его славному городу. Мэр был одет с иголочки: костюм стоимостью не менее тысячи баксов, голову прикрывала шляпа-цилиндр, какую носили буржуины в незапамятные времена зарождающегося капитализма. Своим поведением он напоминал не то конферансье, объявлявшего номера «почтенной публике», не то ловкого рекламного агента, пытающего всучить тебе сомнительный товар за баснословную цену.

Мы уселись в навороченный джип мэра, напоминающего катафалк, и в окружении внушительного эскорта вооружённой до зубов охраны отправились на «осмотр достопримечательностей» города. Тот мир, скажу я вам, был довольно мрачным: с царившей повсюду темнотой беспросветной ночи боролась редкая растительность, разбросанная вдоль дороги. От травы и кустов лился слабый бледноватый свет, который и освещал нам окрестность дороги. Мэр сыпал какими-то полулатинскими терминами, знакомя нас с местной флорой и со своей эрудицией.

– Обратите внимание, справа, господа. Этот кустик называется Курумкулос Патетикум. Несмотря на свой невзрачный вид – растение исключительно полезно для нашей планеты. Оно светит круглый год, и его яркость в несколько раз превышает силу света таких мощных растений, как Паннектикум Делириум и даже Какутум Пелерингум. Курумкулос Патетикум – очень популярно среди жителей нашего города. Они используют это полезное растение в качестве средства для освещения своих домов и магазинов.

Бодрый голос мэра заглушала орущая из динамиков, с позволения сказать, музыка. Мелодии как таковой там и близко не было. Зато поражал воображение дикий и очень навороченный ритм, отстукиваемый, полагаю, сложной системой ударных установок. Мэр бодро старался переорать рёв, идущий из динамиков, но радиоприёмник не выключал. Вскоре я догадался почему: из-за близлежащих холмов то и дело раздавалось грозное рычание, от которого холодела кровь. С каждым рыком динамики орали всё громче, всё яростнее мэр рассказывал о своём мире. Оказывается, все жители планеты необычайно счастливы здесь. Живут безбедно и припеваючи, молясь на своего мэра, чтобы тот не покидал пост отца города. Город был полон всяких развлечений и удовольствий: казино, диско-бары, шикарные номера для любовных утех, курительные с богатейшим набором различных видов табака, грибов и опиатов.

– А вот и мой любимый город. Прошу любить и жаловать, – воскликнул мэр и выключил радио, глушилку ужасных рёвов и рыков.

Видимо, хищники не решались приближаться близко к городу. Как только мы въехали на довольно крутой склон, перед нами неожиданно раскинулось море разноцветных огней. Мы словно при посадке самолета стали постепенно спускаться в огненное марево неоновых реклам и светящихся лент городских аллей и бульваров.

– В нашем мире несколько городов. Но этот, мой город, самый крупный и самый населённый из всех, – с гордостью продолжал мэр.

Вот мы уже разъезжаем по улицам города. Мэр продолжал бойко расхваливать свой город, каких больших успехов добились его жители.

Мэр подвозил нас к многочисленным магазинчикам. И мы вступали в беседы с их хозяевами и покупателями. Все были довольны, расхваливали мэра, свои товары и высокую покупательную способность жителей города.

Внешне казалось всё вполне благопристойно. Но меня беспокоили две вещи: вечная непроглядная ночь и жители. Жители были какими-то вялыми, лишёнными чувств и эмоций. Они медленно бродили по улицам и магазинам, словно зомби или биороботы, с трудом волоча ноги и равнодушно поглядывая по сторонам.

Вот, наконец, мы проинспектировали весь город, но ничего криминального и подозрительного не нашли. Мэр продолжал мило улыбаться и сыпать комплиментами в наш адрес, но в его лице почувствовалось напряжение.

– Ну что, понравился Вам наш город? Не правда ли, изумительно? Так и напишите в отчёте. И приезжайте почаще к нам. Будем рады вас видеть, господа.

Меня продолжало беспокоить внутреннее напряжение мэра.

Что же тот скрывает от нас? Почему отсюда поступил тревожный сигнал?

Я продолжал мучительно думать, где же зарыта собака. И тут меня осенило.

– Нам необходимо проинспектировать ваш… сонный мир.

– Что?! Сонный мир?! – засмеялся растерянно мэр. Но в его глазах на мгновение промелькнул испуг. – Ха-ха, «сонный мир»… этот как?!

– Мы хотим проинспектировать ваш сонный мир, – настойчиво повторил я. – Выборочно посмотреть сны ваших обитателей.

Тут мэр совсем растерялся и испуганно стал поглядывать по сторонам. Когда же пришёл в себя, то не стал убеждать, что я несу бред, потому как залезть в чужие сны практически невозможно, но лишь со злорадством ответил:

– Ну что ж, извольте, «чужие сны», но Вы можете жестоко пожалеть, что согласились на инспекцию сонного мира, поскольку там встречаются весьма жуткие кошмары. И учтите, лишь заснув быстро, очень быстро, в течение пятнадцати минут, не более, Вы сможете туда попасть. – Мэр торжествующе посмотрел на меня, будучи уверенным, что у меня ничего не получится.

– Хорошо, я буду спать, но вы мне не мешайте.

Я пытался заснуть, но мэр всячески старался сделать так, чтобы моя попытка не увенчалась успехом: он то включал радио с бешеными ритмами, то начинал громко травить анекдоты, при этом весьма громко гоготал над своими же остротами.

И вот 15 минут прошло, но я так и не заснул.

– Вот видите, у Вас ничего не получилось, – обрадованно заверещал мэр. – Придётся инспекцию сонного мира отложить.

– Ничего откладывать не надо, – торжествующе произнёс я. – Мы уже в сонном мире!

Мэр совсем сник и стал испуганно озираться по сторонам.

– Вы ещё пожалеете, ох как пожалеете о своём решении. Защиту и безопасность гарантировать никак не могу. К сожалению, сны наших жителей отличаются особой жестокостью и хаосом. Они сливают сюда всю свою злобу и ненависть, которую скрывают от нас в яви. Они ведь не знают, что мы контролируем их сны.

– Для чего вам надо контролировать сны жителей? – поинтересовался я.

– Потому что именно из сонного мира мы питаем энергию и порядок для жителей города. Без кошмаров мы просто не смогли бы существовать!

Тут раздались душераздирающие вопли. Мы увидели ужасную картину: несколько охранников мэра повалили кого-то на землю и тяжёлыми молотками принялись дробить тому кости. Меня охватил ужас. Вскоре я увидел похожую картину и в других местах: охранники мэра жестоко пытали и убивали жителей сонного мира.

– Что это?! Посмотрите, что вытворяет ваша охрана!

Правитель был само спокойствие.

– Успокойтесь, ведь я же вас предупреждал о кошмарах. От действий гвардейцев двойная польза. Мы истязаем эфирных двойников жителей нашего мира. В момент боли и страдания их эфирные двойники излучают особую энергию, за счёт которой мы и существуем. Я уже говорил вам об этом. К тому же после таких истязаний жители моего мира в «яви» становятся законопослушными гражданами, и именно за счёт этого поддерживается порядок в нашем обществе.

Обстановка вокруг становилась всё напряжённей. Убитые двойники не умирали, а превращались в зомби: полуразложившиеся трупы принимались медленно брести по дорогам с яростной жаждой крови.

Зомби стали постепенно окружать наш джип. Правитель велел водителю сматываться оттуда. Но джип перевернуло на обочине. И наша команда оказались в ловушке. Мы побежали к небольшому сараю, где территория была огорожена колючей проволокой, в надежде, что зомби не удастся преодолеть такую преграду. Но те, разорвав колючую проволоку, прижали нас к стене сарая. Вскоре пара отвратительных зомби вплотную приблизилась ко мне. Я уже хорошо запомнил, где располагалась красная кнопка, и поспешно нажал на неё. Мир зомби растаял, и я оказался в реабилитационном кресле, где инспекторов приводили в порядок по прошествии проведённых ими кошмарных инспекций.

Над моей головой бодро жужжал Мухослон.

– Ну, как самочувствие?! Как настроение?!

– Спасибо, хреновее, наверное, не бывает.

– Это ничего, это ничего, – пытался приободрить меня Мухослон. – Высочайшие внеземные технологии позволяют максимально быстро восстановиться после выполнения возложенных на наших сотрудников задач. Самое главное, Вы выполнили задание. Служба Ночного Дозора очень довольна Вами.

– Ого, уже на «Вы»?! Какой прогресс! А разве я выполнил задание?! Ведь люди той планеты так и остались донорами этих паразитов, которых обманывают и навязывают ночные кошмары.

– Напомню, Вам было поручено проинспектировать планету, отреагировать на тревожный сигнал и выявить причину низкочастотных излучений ужаса и боли, идущих оттуда. С чем Вы прекрасно справились, Мик.

– Ну а толку? Ничего ведь не изменилось.

– Не волнуйтесь, мой милый сотрудник. Мы уберём паразитов с той планеты. А кошмары заменим эротическими и радостными снами. Теперь планета будет энергетически подпитываться положительными эмоциями. А для Вас уже появилось задание, которое посильно только Вам. Конечно же, приступить Вы сможете только после полной реабилитации.

– Почему только мне? – удивился я. – Ведь у вас столько первоклассных профессионалов.

– Видите ли, милый Мик, – вошёл в раж Мухослон. – Нам требуется завербовать очень ценного специалиста. Эта девушка, кстати, очень красивая и сексапильная, обитает на той же планете, что и Вы. Более того, она проживает в том же городе что и Ваша Честь, это мы точно вычислили. Поэтому, именно Вам будет легче и приятнее войти с нашим будущим агентом в контакт.

– Но ведь вы завербовали меня и ещё несколько десятков землян. Какие проблемы у Вас с этой девушкой, неужели не можете поймать, с вашими-то внеземными технологиям?

Тут голос Мухослона напрягся.

– Видишь ли (тут Мухослон очередной раз перешёл на «ты»), эта девушка… назовём её звучным русским именем Катя – хотя это может быть и Галя, и Света, и Наташа – тебе придётся уточнить личные данные девушки – является лазутчиком сновидений. Она способна легко перемещаться из одного сна в другой. При такой прыткости Катю очень сложно поймать. К тому же она обожает довольно специфические сны.

– А-а, лёгкая эротика какая-нибудь.

– Нет, ужасы и кошмары! – глаза Мухослона расширились до невероятных размеров и, казалось, вот-вот лопнут. – Катя – боец-экстремал. Она прекрасно владеет всеми известными землянам боевыми искусствами. Не менее искусно Катя обращается и с самым разнообразным видом вооружений.

– Атомным оружием тоже владеет?

– Не паясничай, Мик, – возмутился Мухослон. – У тебя очень серьёзное задание. Катя – девушка далеко не простая. Она проникает в кошмары и храбро сражается там с самыми невероятными чудовищами, зомби, вологорами и прочей нечистью.

– А-а, боец с мировым злом из воинства Архангела Михаила, – не унимался я.

– Нет, Катя делает это для своего удовольствия. Ей нравится, когда выброс… забыл, как это у вас называется? А-а, вспомнил, адреналина зашкаливает. И я тебе уже говорил, что Катя – экстремалка. Как вашим геймерам нравятся компьютерные стрелялки в виртуальном мире, так Кате нравятся реальные схватки в сонных мирах.

– Так Вы предлагает мне, простому смертному, найти и изловить в мириадах снов опытного бойца?

– Конечно же нет. У Вас нет никаких шансов победить Катю в бою. Но Вы и Катя – земляне, к тому же Катя – девушка.

– А я парень.

– Совершенно верно. Ваша задача найти её на Земле. Да что там Земле, в вашем же городе, мы это точно установили.

– С многомиллионным населением.

– Ну и что, не все ваши жители – девушки от восемнадцати лет до двадцати двух лет, не все девушки – экстремалки. И я больше чем уверен, что Катя – заядлый геймер. Поэтому вам стоит поискать Катю на просторах интернета в сновидческих и геймерских сайтах. Можно походить по тем местам, где расположены игровые автоматы, и там поискать девушку. К тому же Катя любит играть не во все, а лишь в специфические компьютерные игры.

– Геймеры могут иметь по несколько ников, а лазутчицы сновидений, я уверен, могут принимать какой угодно вид.

Мухослон ехидно, но торжественно захихикал.

– В том-то и дело, уважаемый Мик. Мы нашли у девушки одну неприметную особенность, видимо, порождённую её тщеславием: во снах она пока что ни разу не поменяла своего ника, хи-хи-хи.

– И как же её зовут?

– Нам неизвестно как её зовут, но мы точно знаем, что она во снах не меняет своего имени.