Мери Ли
Квента
Глава третья
Это полнейший бред.
Бред, бред, бред, который сводит меня с ума!
Мы ходим по нескончаемым коридорам лабиринта уже несколько часов. Ничего не происходит. Совершенно ничего, кроме того, что я определенно начинаю сходить с ума. Все эти отражения наводят жуть, порой мне кое-что мерещится. Стараюсь не зацикливаться на этом, но у меня не получается. Проблема в том, что не все отражения окружающие нас, повторяют мои движения должным образом. Например, я взмахиваю рукой, отражение – нет. Склоняю голову набок, отражение делает это спустя секунду. Сжимаю руку в кулак, а в зеркале ничего не происходит. Как только замечаю такие огрехи, тут же резко поворачиваю голову – всё в порядке. И это происходит всё чаще и чаще.
Это место доводит до безумия. С каждой пройденной минутой удушливый ком становится больше, мне становится страшнее. Лойс на удивление молчалива, пытаюсь её разговорить, чтобы отогнать чувство тревоги, которое плотно засело в голове и заставляет меня постоянно проверять отражения.
– Расскажи что-нибудь о себе.
– Разве тебя это интересует? – удивляется она.
Смотрю на девушку и, видя её искренний взгляд, не могу солгать и отвечаю:
– Если честно, нет. – она слабо улыбается, сокрушенно качает головой, а я продолжаю. – Но получилось так, что мы в одной команде, и я бы хотела узнать о её участниках немного больше.
– Ну да, об одном-то нам вообще ничего неизвестно. – немного подумав Лойс начинает свой рассказ. – Начну с детства, оно было замечательным. Мама, папа и я. Мама работала в очень большой энергетической компании, занимала высокую должность и её практически никогда не было дома, а папа художник, он всегда был дома. – Лойс искренне улыбается. – Мой папа – мечта любой дочери: добрый, веселый, он никогда не был занят. Всегда играл со мной. Выходные были моим любимым временем, наша семья обязательно куда-то выбиралась и веселилась: зоопарки, цирки, карусели, кино, парки. Могу перечислять до бесконечности. – Лойс запинается на ровной поверхности, улыбка пропадает с её лица. – Но, когда мне исполнилось десять лет, мамы и папы не стало.
– Мне жаль. – искренне говорю я. Есть ли у меня мама и папа? Если есть, то где они?
Лойс смахивает скатившуюся слезу и продолжает:
– Да, это больно. Авиакатастрофа – упал самолет. – пожимает плечами. – Такое бывает, хотя статисты утверждают, что самолет самый безопасный транспорт. Смотря для кого, относительно моей семьи – нет. – замолкает на секунду, набирает побольше воздуха и продолжает. – Меня определили в детский дом, но пробыла я там недолго, через три месяца меня забрала старшая сестра мамы. Они никогда не общались, и я понимаю почему. – в голосе Лойс появляется то, чего никогда не было – злость. – Тетя – безобразная стерва, которая набирает сирот и живет за их счет. А так как я являюсь наследницей дома, двух автомобилей и солидного счета в банке, она взяла и меня. Тем более по законам моего штата, если усыновитель является родственником, то в определенных обстоятельствах он может пользоваться наследством опекаемого до наступления восемнадцатилетия. На момент, когда я попала к ней, у тети было уже шесть детей, сначала они не очень жаловали меня, но спустя время я нашла к ним подход. Было сложно, но терпимо. Самый старший из нас – Реми. Я так по нему скучаю. Он стал для меня всем: другом, братом, защитником и единственным родным. Он всегда был на моей стороне, что бы я ни сделала. – Лойс бросает на меня взгляд и криво улыбается, как мультяшный чертенок. – А я делала очень много плохого, но всё это было направлено на одного человека – мою тетю. Её не задевали мои проделки, они, наоборот, служили ей отличным поводом, чтобы выставить меня как невменяемую. Всё время, что я жила с ней, она пыталась указать на моё психическое расстройство и получить наследство раньше восемнадцатилетия, – рисует кавычки в воздухе. – "Типа на моё лечение". Но я не сумасшедшая.
– Надеюсь. – говорю тихо, но Лойс слышит это и улыбается.
– Хотя, кто знает.
Страшусь задавать следующий вопрос, но мне нужно знать ответ. Не из-за пустого интереса, может это подтолкнёт меня на нужные мысли, и я смогу вспомнить хоть что-то.
– Почему ты хотела спрыгнуть с крыши?
Лойс молча продолжает идти, покусывая нижнюю губу. Бросает на меня странный взгляд, словно ей стыдно признаваться в случившимся, но она всё же говорит:
– Любовь. Придурок один опозорил меня, а я думала, что у нас всё взаимно. – хмурит брови. – Не помню, как прыгала, помню, стояла на крыше, думала об этом и рыдала, а потом очутилась плачущей в шаре.
Так, а это может помочь. Если она была на крыше и рыдала, потом как-то перенеслась в шар. Бросаю очередной взгляд на отражение справа от меня. Оно ведет себя очень исполнительно – не опаздывает, не спешит. Хорошее отражение. Но сейчас меня волнует не это. Я в пижаме, следовательно, скорее всего в шар попала из кровати. Тем более мне казалось, что я сплю. Неплохая теория. Решаю немного уточнить и спрашиваю Лойс:
– На крыше ты была в этом костюме?
– Да.
– Твоя истерика началась до шара?
– Видимо, да. Не знаю.
Замолкаем и идем дальше. Отражение справа от меня отстает в шаге. Смотрю на это краем глаза, сердце замирает. Волоски на руках встают дыбом, а сердце начинает разгоняться.
– Лойс? – отчетливо слышу напряжение в моём голосе. – Я выгляжу так же, как и на отражении?
– Что за вопрос? Конечно.
Резко останавливаюсь, а отражение делает шаг, которого я не совершала, и замирает. Сердце разгоняется до предела. Лойс подходит ко мне и берет за руку, сжимаю её ладонь, от этого становится чуточку легче. Но этого недостаточно. Я должна понять, что происходит. Отпускаю руку Лойс.
– Это не отражение. – тихо говорю я и подхожу к себе в зеркале.
Девушка в отражении повернута боком, замерла в позе, как будто делает шаг. Но стоит мне подойти к ней, как она резко поворачивает голову, склоняет её набок и смотрит на меня черными глазами. Черт! Отпрыгиваю назад и тащу за собой Лойс.
– Это уже перебор. – говорит она, хватаясь свободной рукой за сердце. Это я могу судить по её отражению. Стоим на месте, ничего не происходит. Отражение не делает ничего, просто смотрит мне в глаза. Я чувствую, как оно зовет меня. Это словно тихий шепот в голове: "Подойди". Всего одно слово, но оно повторяется и ускоряется, пока не превращается в белый шум. Отрываю взгляд от черных глазниц, встряхиваю головой.
– Идем. – тихо говорю я.
Начинаем движение, отражение идет рядом, но теперь оно не поворачивает голову в профиль, а неотрывно смотрит на меня. Это жесть как жутко. Мороз по коже. Не замечаю, как шаги ускоряются, и мы уже бежим. Ещё сильнее сжимаю руку Лойс и ускоряюсь. Это пустое, от него не убежать! Но мы пытаемся. Глупо, бегом мы только изматываем себя. Резко останавливаюсь, отражение пробегает чуть дальше.
– Что ты делаешь? – в страхе спрашивает запыхавшаяся Лойс.
– Я не знаю. – отпускаю руку девушки и иду к отражению.
Оно наклоняет голову набок, и пристально разглядывает меня. Я повторяю его движение.
– Что тебе нужно? – это глупо, разговаривать с отражением. Но что ещё делать? От него не сбежать. Выхода мы так и не нашли, может отражение это и есть выход?
Копия меня молчит, изредка моргает. Подхожу ещё на полшага. Отражение активизируется, всё тело неподвижно, а шея шевелится в плавных движениях, словно змея. Черные глазницы смотрят в самое нутро, одно единственное слово повторяется в голове: "Подойди".
– Диди. – говорит Лойс, и я помимо воли морщусь от этого обращения. – Не делай этого.
Но я уже протягиваю руку и касаюсь гладкой, но теперь теплой поверхности. Отражение опускает взгляд и смотрит на мою руку, которая прикасается к её животу, резко поднимает голову и бросается на стекло с той стороны. Оно пытается выбраться из зеркала? Да, пытается! Отступаю назад. Я больше не слышу голоса в голове.
– Бежим! – кричит Лойс и стартует с места. Бегу следом, но постоянно кручу головой.
Теперь все отражения гонятся за нами по ту сторону стекла, параллельно пытаются выбраться наружу. Твою мать! Что я наделала? Это явно не выход. Наши с Лойс лица просачиваются через зеркало, оно натягивается словно простынь. Кажется, оно скоро лопнет, и они толпой выберутся наружу. Не просто так же они гонятся за нами. Прибавляю шагу. Один поворот, второй. Бежим и бежим. Легкие горят, ноги болят. Сердце уходит в пятки. Следующий поворот более резкий, заворачиваю и врезаюсь в кого-то. Падаю назад и меня тут же хватает отражение снизу. Теплые руки смыкаются на ногах и шее. Они затягивают меня в зеркальный пол.
– Лойс! – кричу я, но вместо девушки передо мной возникает лицо парня, он уверенными движениями ножа режет конечности, что затягивают меня в пол, резко хватает за руку и ставит на ноги. Мгновение смотрю на него снизу вверх, хочу поблагодарить, но он толкает меня в сторону, откуда я бежала и кричит:
– Беги!
Нахожу Лойс взглядом, хватаю за руку, и мы несемся туда, откуда пришли, но краем глаза я замечаю, как отрезанные парнем конечности моего отражения становятся зеркальными и мгновенно растекаются по полу.
– Кто это? – запыхавшись спрашивает новоиспеченная подруга.
– Быстрее, быстрее! – подгоняет светловолосый парень, и я прибавляю в скорости. – Главное, добраться до лифта!
Что? Тут есть лифт? Да он шутит! Бежим бесконечно долго. Дыхание сбивается, мышцы гудят. Отражения, а их теперь больше, ведь кроме нас, бегут ещё двое парней и одна девушка, отражения высовываются уже практически до середины туловища. Нам остается только центр прохода, сверху свисает моё отражение, оно выбирается уже до бедер, пригибаюсь и пробегаю его. Снизу отражение Лойс хватает её за ногу, она падает и тянет меня за собой. Но незнакомцы тут же поднимают нас. Толчок в спину. Продолжение марафона.
Но мы бежим в тупик. Начинаю тормозить, но парень, что освободил меня с помощь ножа, хватает за руку и тащит прямо в зеркальную стену.
– Это тупик! – кричу я и пытаюсь вырвать руку.
– Это лифт. – отвечает он и ускоряется.
И только сейчас я замечаю, что это единственное зеркало из всех, где нет отражений. Вообще никаких. Словно перед зеркалом стоит зеркало, а не толпа людей, бегущая в него.
Расстояние сокращается, стук сзади. Оборачиваюсь, сверху только что упало отражение парня, который держит меня за руку, оно на четвереньках несется к нам, жутко переставляя ноги, а следом за ним через отверстие в потолке пролезают и другие отражения. Отворачиваюсь. Крик Лойс. Через метр стена. Вдох, закрываю глаза и вновь проваливаюсь в перину чьей-то бабули. Меня крутит в водовороте, но я отчетливо чувствую руку Лойс и сильную хватку парня на своей руке.
Глава четвертая
Наигравшись, безумная центрифуга выплюнула нас в совершенно новое место.
Лежу на теплом мокром асфальте, вся моя нешикарная одежда промокла с левой стороны. Солнце припекает так, что моментально становится жарко, от этого тошнота только усиливается. Вдыхаю как можно больше теплого воздуха и приоткрываю глаза, но тут же зажмуриваюсь от яркого солнца, светящего мне прямо в лицо.
Сажусь и первым делом ищу глазами Лойс, она стоит на четвереньках и её изрядно выворачивает наизнанку пустотой. От увиденного тошнота подступает с новой силой, отвожу от неё взгляд, на мгновение прикрываю глаза и пытаюсь подняться. Обещали лифт, а оказалось, что меня снова закинули с стиральную машину. С такими лифтами моя вестибулярка скоро скажет мне: "Пока". Встаю, выпрямляюсь в полный рост и полноценно открываю глаза. Город. Я оказалась в обычном городе? Не может быть! Осматриваю себя, я до сих пор в пижаме и по-прежнему ничего не помню. Мимо нас в абсолютно хаотичном порядке проходят люди. Туда, сюда, обратно движутся толпы народа, но не обращают на нас никакого внимания. Вообще никакого. Цепляюсь взглядом за приятную женщину преклонных лет, она одета в легкий длинный сарафан бледно-желтого цвета, на голове милая шляпка с небольшой, но ярко-желтой птицей. Открываю рот, чтобы спросить у женщины, где я нахожусь, но кто-то подходит со спины и затыкает мне рот рукой. В следующее мгновение моя спина врезается в чей-то торс. Начинаю вырываться, но замираю. Боковым зрением вижу, как лицо парня, спасшего меня из зеркального плена, появляется с правой стороны. Его губы находятся у моего уха, чувствую дыхание, и от этого замирает моё. Что ему нужно? Зачем он так крепко прижимает меня к себе?
– Молчи. Ничего не говори этим людям. Вообще ни-че-го.
Так, он пытается уберечь меня от чего-то? От кого-то? Обвожу взглядом обычную солнечную улицу с обычными прохожими, поднимаю руку и убираю его ладонь с моего лица. Но мы по-прежнему прижаты друг к другу. Вторая рука парня крепким обручем сжала мою талию и, кажется, не собирается отпускать. Слегка поворачиваюсь назад и практически задеваю губами его подбородок. Он тут же выпрямляется и теперь возвышается надо мной.
– Почему? – спрашиваю я.
Парень в недоумении хмурит брови, повторяю его движение. Мы и так стоим слишком близко, но он склоняется ещё ниже, и между нашими лицами остается буквально десять сантиметров.
– Ты вообще ничего не понимаешь? – отрицательно качаю головой, он указывает на прохожих и говорит. – Они не настоящие.
Отступаю на шаг назад, он тут же хватает меня за руку и притягивает к себе, спасая от столкновения с прохожим не настоящим мужчиной.
– И не касайся их. Ни при каких обстоятельствах. – шепчет парень. Дождавшись очередного кивка, отпускает мою руку.
Когда это прекратится? Что значит не настоящие? Что здесь вообще происходит? Я так устала. Не знаю, сколько времени прошло с моего прибытия в это до безумия непонятное место, но, кажется, я физически истощена. Открываю рот, рука парня снова на моих губах:
– Ни слова. – киваю. – Иди за мной.
У меня даже не возникает мысли о том, что он желает мне зла. Отхожу от спасителя, поднимаю Лойс с асфальта и говорю ей на ухо:
– Молчи, вообще ничего не говори и не задевай людей вокруг. – дожидаюсь кивка и оборачиваюсь к троице.
Парень настолько выбил меня из колеи, что я совсем позабыла о двоих из его кампании. Как я понимаю, главный у них он, парень кивает в сторону кофейни и одними губами произносит:
– Идем.
Тоненькой змейкой движемся за главным. Сначала он, потом второй парень, девушка, я и Лойс. Проходим улицу за улицей, и только сейчас я понимаю, что с людьми, окружающими нас, абсолютно со всеми, что-то не так. Если быть точной, что-то не так с их лицами. Они словно маски, нет эмоций, разговоров, мимика совершенно отсутствует. Они просто молча куда-то идут. Оказываемся в небольшом проулке, но единственная девушка из троицы, что шла передо мной резко тормозит, и я налетаю на неё, Лойс на меня. Девушка оборачивается, зло смотрит на меня и крутит пальцем у виска. И это всё мне? Спасибо, конечно, но не помешало бы понять, за что такая щедрость. Девушка быстро теряет ко мне интерес и выглядывает вперед. Любопытство гложет меня, и я тоже выглядываю. Главный стоит, прислонившись спиной к кирпичной стене, его рука поднята ладонью вперед и повернута к нам, видимо это означает: "Стоять", сам же он напряженно всматривается в неизвестность за стеной. Проходят минуты, а мы всё стоим. Усталость наваливается на меня, прислоняюсь к стене и пытаюсь собраться. Мне нужны силы, хотя бы немного. Видимо, парень дает отмашку, и движение продолжается.
Бродим уже пару часов. Шугаюсь от каждого прохожего и постоянно сжимаю руку Лойс, она – единственное знакомое мне в этом месте, и последнее чего бы я хотела – потерять её. Силы на исходе, глаза закрываются. Снова останавливаемся, на этот раз у небольшого одноэтажного дома с идеальной лужайкой и низким белым забором. Главный парень заходит в дом, спустя минуту выглядывает и машет нам рукой. Двое его людей тут же следуют внутрь, но я стою на месте. Что, если эта очередная ловушка данного места? Становлюсь параноиком, но в то же время понимаю, если бы эта троица были не настоящими, то они не спасали бы нас. Бросаю взгляд на подругу (думаю, она и есть подруга, не знаю, как ещё можно трактовать наши отношения).
В итоге вхожу внутрь и позволяю себе отпустить руку Лойс. Оборачиваюсь к ней, и в этот момент парень-главный говорит:
– Можете разговаривать. Этот дом чист. – более тихо добавляет. – Как всегда.
Тут же обращаюсь к Лойс:
– Ты как?
– Я сейчас свалюсь. – отвечает она с закрывающимися глазами.
– Я тоже. – лицо Лойс начинает двоиться. "Сейчас грохнусь", как только эта мысль проносится в голове, начинаю садиться прямо на пол, но не успеваю. Глаза закрываются, и темнота приветствует меня, расправив свои черные крылья.
Не знаю, сколько времени прошло, но я резко выныриваю из темноты и сажусь. Провожу по лицу руками, осматриваюсь: обычная комната средних размеров, двуспальная кровать, на которой сижу я и спит Лойс, светлые обои, справа окно, передо мной выключенный телевизор на стене, слева дверь и небольшой шкаф. В комнате тихо, слышно только мерное дыхание Лойс, а вот за пределами спальни голоса. Медленно встаю с кровати, босыми ногами иду по холодному полу и останавливаюсь у двери.
– Рэйлан не будет рад, если ты притащишь их к нам домой. – высокомерно говорит девушка.
Скрип отодвигающегося стула и голос парня, спасшего меня:
– Но ведь тебя я тоже притащил, и вы вроде поладили.
Тут же ещё один голос:
– Ха, на одну ночь они поладили.
– Коди, заткнись. – говорит девушка.
– Успокойтесь, я никого не собираюсь тащить насильно. Если не захотят, то…
– То что? Падальщики оставили их – значит они пустышки. – тараторит девушка. – Они просто балласт.
– Как и мы. Мы тоже пустышки. – парирует спаситель.
– С тобой невозможно вести диалог. – с психом говорит девушка.
– Тогда не веди. – отвечает главный, его голос меняется, становится более тихим. – И, по поводу Рэя…
Прохладная рука касается моего плеча, и я подскакиваю на месте. Оборачиваюсь, сонная Лойс смотрит на меня с укором:
– Подслушивать нехорошо.
– Подкрадываться тоже. – отвечаю я, хватаясь за сердце и протяжно выдыхая.
– Надо их поблагодарить. – говорит девушка и, не раздумывая, открывает дверь.
Вот черт! В глаза они всего нам не скажут. Я в этом уверена, а подслушать больше не является возможным, так как взгляды троицы направлены на нас. Они молча, разглядывают "балласт", я в свою очередь оцениваю их. Начинаю с парня, который держал меня за руку в центрифуге, именуемой лифтом. Высокий, стройный, светло-русые волосы, голубые глаза, симпатичный. Я бы могла сказать, что он симпатичный, если бы не его голубые глаза, которые смотрят на меня так, словно он заигрывает со мной. Этот взгляд заставляет отвести от него глаза, но я успеваю заметить, как он улыбается, и от этого на его правой щеке появляется обаятельная ямочка. Он не симпатичный – он красивый. Дальше девушка блондинка с короткими волосами, стрижка под мальчика, но ей это безусловно идет, она выглядит как модель из дорогущего журнала, карие глаза высокомерно осматривают меня с ног до головы. Тонкие губы складываются в брезгливую гримасу. Да и черт с ней, перевожу взгляд на последнего. Еще один парень, немного ниже, чем первый, но более широкий в плечах, короткий ежик темных волос, небольшая щетина на лице, но взгляд то и дело возвращается к родимому пятну на левой щеке. Оно небольшое, но выделяется.
– Что уставились? – подает голос стерва (я ей не нравлюсь, она мне тоже, так что буду называть её именно так). – Кто из вас, идиоток, активизировал зеркала?
Бросаю взгляд на Лойс, она на меня.
– Что значит активизировал? – спрашиваю я.
Парень с родимым пятном бьет себя ладонью по лбу и, отворачиваясь от нас, говорит:
– Они совсем зеленые. – смотрю на его профиль, а он глядит на главного. – Давай оставим их здесь и пойдем домой.
Перевожу взгляд на первого, и воздух замирает в груди. Уверена, от этого его взгляда полегло много женских сердец, но моё останется при мне.
– Может сначала познакомимся? – говорит он, встает со стула и идет ко мне. Протягивает руку для рукопожатия и говорит. – Дерек Холидей.
Ждет ответа, а я не могу его дать. Во-первых, не помню имени, а во-вторых, словно пятиклассница растворяюсь в его игривом взгляде. На помощь приходит Лойс, она принимает предложенную мне руку и представляется:
– Лойс Оллфорд, а это, – кивает на меня. – Диди.
– Пфф. – чем-то давится стерва и начинает хохотать. – Что за дебильное имя? Это как надо не любить своего ребенка, чтобы дать ему имя Ди-ди?
Дерек пропускает это мимо ушей, указывает на коротко стриженную блондинку и говорит:
– Эта обаятельная леди – Челси Хилл, и зачастую она не понимает, что говорит, хмурый парень рядом с ней – Коди Блум, он тоже не страдает высоким айкью.
Его представление заставляет меня слегка улыбнуться. Он замечает это и улыбается в ответ, но всю идиллию сносит к чертям, когда Челси открывает рот:
– Фу, Дерек, прекрати, если будешь и дальше так на неё смотреть, то меня вырвет.
Дерек не отрывает от меня взгляда, но обращается к Челси:
– Не ревнуй. – говорит он, отчего девушка фыркает и вновь принимается за еду.
– Присоединяйтесь. – говорит парень. – Вам нужно поесть, иначе следующий лифт добьет вас до конца.
Если он говорит о центрифуге, то у нас совершенно разные представления о лифтах.
– Немного иначе представляю себе лифт.
– В этом месте все немного иначе. – говорит он. – Идем. – берет меня за руку и тащит к столу.
Если бы кто-то другой позволил себе хватать меня за руки, я бы не промолчала, но, кажется, этот парень обладает магией и ему сразу же хочется доверять. Это ошибка, никому нельзя доверять.
Рассаживаемся и под тихие разговоры Челси и Коди, уплетаем хлеб с вареньем и воду. Странная еда, но другой нет. Не хочу есть. Не хочу пить, но слова Дерека до сих пор звучат в голове: "Следующий лифт добьет вас до конца". До какого такого конца? Думаю, что лучше не знать этого. Хотя нет, хочу знать. И узнаю… скоро. Доедаем, Дерек сидит рядом со мной, поворачивается и говорит:
– Через пару часов мы уходим, предлагаю идти с нами.
– Куда вы уходите? – настороженно спрашиваю я.
– Домой.
При упоминании этого слова сердце забывает работать. Дом. Я тоже хочу домой. Но где он? Как выглядит? И ждет ли меня кто-то?
– Что это за дом такой? – интересуется Лойс.
– Прости, но не могу сказать, пока вы не согласитесь. Если бы мы трепались об этом направо и налево, то там бы уже собрался весь сброд.
Смотрю на парня, который, кажется, вообще не сводит с меня взгляда, и спрашиваю:
– Тогда, почему предлагаешь нам идти с тобой?
– Вот-вот и мне интересно. – добавляет Челси.
Парень не улыбается, серьезно смотрит мне в глаза и, кажется, гипнотизирует. Хочу отвести взгляд, но не могу, а он начинает тихо говорить:
– Когда-то, очень давно, меня спас один человек и рассказал, как выживать в этом месте. Он сказал, что увидел в моих глазах что-то… Я до сих пор не знаю, что именно, но, думаю, это же я увидел и в твоих глазах, когда мы были в лабиринте.
Мне так хочется верить Дереку, ведь у него есть куда больше ответов, которые мне так нужны. Он знает, что это за место, как выжить в данных условиях и у него есть дом.
– Фу, до блевотни, фу. – говорит Челси, и сейчас я ей благодарна за это вмешательство.
Отвожу взгляд и говорю:
– Если вы расскажете об этом месте, то мы и сами справимся.
Вся тройка резко поворачивается и смотрит на меня, ежусь под их пристальным вниманием. Троица практически хором задает вопрос:
– Что?!
Не понимая что происходит, соскакиваю со стула, они делаю то же самое. Отхожу немного назад, Лойс оказывается возле меня, а спасители стоят напротив и прожигают меня глазами. Да что такого я сказала?
– Что ты сказала? – интересуется Коди. – Что значит расскажете об этом месте?
Не знаю, что ответить, пячусь назад и говорю правду:
– Я не знаю, где мы находимся и прошу у вас разъяснений.
Дерек выходит вперед, встает передо мной и спрашивает:
– Ты видела Падальщиков?
– Кого? – не понимаю я.
– После того как ты упала с неба, на вас должны были выйти Падальщики. Ты видела их? Что более важно, они видели тебя?
Смотрю в голубые глаза парня, в которых сейчас куда больше вопросов чем в моих. Фактически я видела людей на квадроциклах, и они видели меня, но не думаю, что именно это он имеет ввиду. Новый страх зарождается внутри моего тела и шепчет задать всего один вопрос:
– Почему они называются Падальщики?
Парень молчит и складывает губы в тонкую линию. Да что происходит? Отхожу ещё на шаг, хватаю руку Лойс, и мы вместе упираемся в стену за нами. Бежать больше некуда. Челси встает рядом с Дереком и отвечает:
– Потому что они собирают мертвецов.
– Что?
Что они несут? Сейчас я действительно склонна согласиться с Лойс – мы в психушке.
– Диди, – шепчет подруга, смотрю на неё, и сердце замирает. Она отпускает мою руку и уверенно говорит. – Ты…
Её перебивает Дерек, а точнее заканчивает предложение до конца:
– Ты мертва. Как и все мы.
