Мирай Медина
Рики Перри
Глава 6
Дома Барни предложил Хилари приготовленную его мачехой пиццу, но тот отказался, молча скрывшись в комнате приятеля.
Рики неоднократно видела, как «хоббиту» достается от одногруппников, особенно от Дэна. Он использовал Хилари в качестве боксерской груши и устраивал показательные драки, всегда выигрывая благодаря своему росту и весу.
– Нужно подбодрить его, – шепнул Барни «сестре» на ухо, пытаясь запихнуть обратно в холодильник отвергнутую пиццу. – Понимаю, что ты делаешь это в первый раз в своей жизни, но скажи ему хоть одно доброе слово.
– Зачем? – Перри искренне удивилась его просьбе.
«Что ж, пора определиться, как думать о нем, – решила она. – Брат? Нет, однозначно. Друг? Притянуто за уши. Партнер? Скорее, шантажист…»
– Тебя хоть раз поддерживали, когда тебе было плохо? – Барни обернулся к ней. – Ладно, спрошу иначе: тебе когда-нибудь было плохо?
Бывают слова, которые срабатывают лучше любого ключа, – стоит их услышать, и двери к тайнам раскрываются сами собой. Рики не переносила такие моменты. Ей приходилось с трудом сохранять привычное выражение лица, но в душе возвращаться в неприятное прошлое. Конечно, не все дни в ее жизни были солнечными. Были и с грозой, ураганом, штормом, сметающим все на пути. Были и обычные дождливые, одинокие, серые будни. Хандра, увы, идет неприятным бонусом к упаковке с жизнью человека.
– Да, однажды мне было плохо, – призналась Рики.
– Вот видишь…
– Когда сказали, что занятий не будет, но вернули их в последний момент.
Воодушевление исчезло с лица Барни. Он, было, поверил, что его «подруга» тоже человек, как и он. То, что она поет, – действительно дивно поет! – указывало на то, что у нее есть желания и мечты. А то, что она прячет в себе такой талант, говорило об одном: она боится раскрыться. Она может бояться так же, как он, как все подростки. Бояться непринятия обществом, критики, ненависти и насмешек.
– Ты ведь не такая, какой хочешь казаться. – Он опустил взгляд.
В голове Рики вовремя прозвенел предостерегающий звонок. Она умело спрятала беспокойство, закатила глаза и вышла из кухни.
Барни взглянул на время в телефоне и заметил в отражении свое печальное лицо и взъерошенные каштановые волосы. Порой он забивал на такую штуку, как расческа, и приглаживал волосы руками. Так поступил и сейчас. Он спустился на первый этаж и заметил обувающуюся Рики возле входной двери.
– Я в магазин. Принесу хоббиту что-нибудь, что поднимет ему настроение.
* * *
Хилари разлегся на кровати Барни, устремив взгляд в окно. Ему уже приходилось ночевать у друга на Хеллоуин, Рождество и множество других праздников. Оглянувшись, он заметил на стене возле компьютерного стола выцветшие карандашные рисунки, чуть выше – выцарапанные кухонным ножом две полосы: одна чуть выше другой. Хилари с усмешкой вспомнил, как в детстве мачеха Барни устроила им концерт, крича:
– Специально для вас, идиотов, существуют ленты для измерения роста!
А мальчики стояли, хлопая глазами, и ничего не понимали. Было смешно наблюдать за ней. Чем дольше Хилари на нее смотрел, тем меньше казалось ее тело и тем больше – голова.
– Тебе уже лучше? – спросил Барни.
Зная тонкости характера Хилари и его тайную социофобию, смешавшуюся с любовью и открытостью ко всем людям, он знал, что друг раним, и от этого порой равнодушен. Максималист до мозга костей, чем-то напоминавший ему Рики, только характер девушки – это изнанка сущности Хилари. Что же до Барни… У него, к счастью, не было подобной неопределенности.
– Да, я всего лишь признался парню, который постоянно издевается надо мной, что мне нравится его девушка. – Хилари с ироничной улыбкой сел на постели в позе лотоса.
– Он так и не передал тебе новости об этом конкурсе, – заметил Браун.
– Да уж, он был в таком шоке, что забыл об этом!
– И мяч свой тоже оставил. – Барни ткнул друга кулаком в плечо, и тот усмехнулся.
Они вместе недолго посмеялись.
– А если серьезно, то нужно передать всем. – Хилари достал телефон и зашел на свою страницу. – Я уже знаю, о чем он хотел сказать. В конце концов, это я староста в группе.
– Похоже, об этом он тоже забыл.
Внизу хлопнула входная дверь, и послышались демонстративно громкие шаги. В комнату вошла Рики, сжимая в руках бумажный пакет. Она обошла кровать, чтобы приблизиться к Хилари, и с равнодушным выражением лица вручила хоббиту покупку, приговаривая:
– Сладкое – это прекрасное средство от грусти, даже если ты круто опозорился.
Хилари не знал, как воспринимать действия «подруги». Он с раскрытым ртом и нескрываемым удивлением принял пакет, вновь чувствуя тревогу в душе. Барни закрыл лицо руками.
На дне пакета лежал шоколадный «Оскар». Он хотел разорвать золотую обертку шоколадной фигуры, но вдруг заметил на ней наклейку с надписью: «Идиот года».
Барни увидел это через плечо друга и прошептал ему, успокаивая:
– Это она так поддерживает.
– Да, в своеобразной форме.
Рики ухмыльнулась, села рядом с Хилари, достала из бумажного пакета коробочку с «Барни» и вскрыла одного из них.
– И все же я не понял, – начал Хилари, откладывая еду, – зачем вы рассказали мне обо всем этом?
– Потому что один я бы не смог перенести тяжесть истины. А так у меня будет подстраховка. В случае облавы я раскрою тебе секрет Рики.
– Это в каком случае?
Барни бросил взгляд в сторону увлеченной лакомством Рики и провел указательным пальцем по своей шее. Хилари молча кивнул, сжав губы.
– Не переживайте, – подала голос Перри. – Я шантажистка, а не убийца. Но с помощью шантажа вполне можно довести до самоубийства.
Бисквитные мишки сильно крошились, и Рики пришлось встать с кровати. Она бросила коробку на пол, закрыв глаза на протесты хозяина комнаты.
– Что нам делать до выпускного? – спросил Хилари.
– Барни должен похудеть, – ответила Перри.
– Я не собираюсь худеть.
– Ну, извините! – Девушка встала перед ним и уперла руки в бока, слегка наклонившись. – Выбирай: либо ты меняешься ради другого человека, либо остаешься таким, какой есть, и, возможно, лет через пять, если тебя не разнесет, найдешь какую-нибудь девицу.
Молчание. Впервые Рики была так решительна и холодна к нему.
Не прошло и недели с тех пор, как их жизни переплелись связью шантажиста и жертвы. За это время Рики перепробовала разные способы, чтобы заполучить свободу, но тщетно. Она старалась перевести все в шутку, думать об этом как об игре, представлять, как Барни будет расплачиваться за то, что решил ее шантажировать. Сначала получалось, но чем больше проходило времени, тем сильнее Рики хотелось огреть «друга» чем-нибудь тяжелым, хотя бы чтобы высвободить злость.
Как же сложно жить под одной крышей с человеком, которого хочешь задушить за то, что он с помощью своей хитрости поменял вас местами! И вот теперь ты – жертва, а он – шантажист.
– Определяйся, – повысила голос Рики. – Ну!
Барни не хотел изменять своим принципам. Он всегда считал, что если его кто-то действительно искренне полюбит, то сначала именно его душу и лишь потом – тело. Можно придать себе товарный вид, но рано или поздно он потеряется, и тебя выбросят. Это как со старыми игрушками: есть те, которые полюбились сердцу, несмотря на изношенность, а есть те, которые ты выбрасываешь без оглядки. Барни знал, что если он станет накачанным красавцем, то любить его будут не за мозги, голос, харизму, милую неуклюжесть и особенности характера, а за кубики на животе и мускулистые руки.
– Я не буду меняться, – сказал он. – Я чувствую себя хорошо и так. Это я и есть – Барни Браун.
Пыл Рики угас. Она заметила растерянный взгляд Хилари на себе и вздохнула, опускаясь на кровать. На секунду образ Барни как тихого тирана в ее представлении пошатнулся, но гордость вовремя восстановила равновесие.
– Что ж, тогда можешь продолжать есть свои чипсы, толстеть и надеяться, что твоя зазноба полюбит тебя таким. – Она обернулась к нему и продолжила с видимым сожалением и даже жалостью в голосе: – Знаешь, если бы ты кому-нибудь нравился таким, какой ты есть, то уже был бы не один. Не то чтобы я считаю тебя толстым, нет. Ты вполне нормальный, просто рыхлый…
– Рики, – прервал ее Хилари.
– А у людей предвзятое отношение к таким, как ты…
– Хватит…
– Так уж получается, что нам приходится либо быть самими собой, либо другими для принятия обществом. Редко когда наша настоящая сущность привлекательна для остальных.
Хилари собирался возразить, но слова Рики поразили его сердце прежде, чем он успел раскрыть рот. Барни молчал, погруженный в раздумья. Он признавал, что Рики в чем-то права. Это ведь так просто – быть собой, но из-за этого можно нажить себе проблемы. Казалось бы, такая элементарная вещь, но сколько боли может она причинить.
Гнетущую обстановку нарушил звонок. Экран телефона Хилари засветился, и на нем отобразилось фото коротковолосой бледной брюнетки и подпись: «Нейл».
– Стервиус звонит, – сказала Рики, вскинув брови.
Хилари ответил на звонок:
– Алло?
И Рики, и Барни из-за высокой громкости звука услышали ответ:
– Слушай, ну что там с тем конкурсом? Ты еще не писал в беседу, да?
– И тебе привет, Нейл. – Хилари улыбнулся уголком рта. – Нет, не писал. Я узнал, что конкурс будет проходить в два этапа: сначала внутри учебных заведений, а потом на городском уровне.
– То есть от каждой группы будут участвовать команды? – спросил Барни шепотом, поглядывая на друга, но тот в ответ приложил палец к губам, призывая молчать.
– От одной группы могут участвовать до трех команд. Главное, чтобы в каждой было минимум три человека. И да, там идет разделение на мужские и женские коллективы.
– Гребаные сексисты, – не сдержалась Рики и сжала губы, всем своим видом показывая отвращение.
– Хорошо, спасибо, – сказала напоследок Нейл.
– Не за что.
Одногруппница отключилась первой. Хилари в очередной раз убедился в том, что ее мало что интересует. Ради приличия Нейл не хотела даже спрашивать: «Как дела?» и говорить: «Привет, пока». Она сразу переходила к делу. Этим она чем-то напоминала Шерлока из сериала на ВВС.
– Никогда не понимала смысла таких конкурсов, – высказалась Рики. – Пустая трата времени ради получения грамоты и того, чтобы на тебя пять минут посмотрели люди, которые забудут об этом уже через секунду.
– О нет, Рики. – Хилари помахал телефоном, насмешливо улыбаясь ей. – Если ты победишь на городском конкурсе, то получишь шанс осуществить любую свою музыкальную мечту. Спонсором является канал NBCteens, а у них большие связи.
– NBCteens… – повторила Рики.
«Самый популярный канал для подростков, огромные рейтинги по всему миру, постоянные концерты, сериалы, экранизации книг и шоу».
В заветных мечтах Рики представляла, как становится звездой этого канала, поет, дает интервью, участвует в ток-шоу. И все это было так близко и так далеко одновременно: нужно всего лишь разрушить образ необщительной шантажистки и поставить зажигательный номер, а в случае проигрыша уйти из колледжа из-за сплетен, слухов и позора. Проще уехать из города, изменить лицо, пол и имя, ведь ненавистники вытащат даже из-под земли. По крайней мере, Рики на их месте поступила бы именно так.
– Все равно это того не стоит.
– Как по мне, отличная возможность проявить себя, – заметил Барни.
– И опозориться в случае проигрыша?
– Главное – это не победа…
– Победа и только победа, – перебила его Рики. – Это клише – фуфло для вечно проигрывающих неудачников.
– Говоришь так, словно сама собираешься принимать участие, – отметил Хилари.
– С чего бы вдруг?
– Ты выглядишь довольно решительной, – влез Барни.
– Ничего подобного, – сказала Рики, мысленно скрестив пальцы.
Глава 7
Утро в группе Рики началось с объявления на интерактивной доске.
Пожилой преподаватель, чьи имя и фамилию Рики вечно забывала, так как не считала нужным запоминать то, что ей не пригодится в жизни, пытался разобраться с компьютером. Видео вылетело прежде, чем успело включиться. Единственное, что о нем помнила и знала Рики, так это то, что он всегда ходил с важным видом, странно шутил, неожиданно наказывал и хвалил, и никто не мог предугадать, какое его действие станет следующим.
– Кто-нибудь может мне помочь?
Вызвался Хилари, но его маленькую руку с задней парты увидели не сразу, поэтому Дэну досталась честь помочь преподавателю и заслужить его поощрение, которое могло пригодиться как на экзамене, так и на паре, когда выяснится, что он не выполнил домашнее задание.
Рики сидела позади Барни в среднем ряду – на самом открытом и ужасном месте. И пусть Браун был невысоким парнем, за его широкой спиной и руками девушка видела только часть доски.
Пока не заработало видео, Рики переключила внимание на кабинет, выискивая что-то новенькое. Вдруг где-то в уголке кто-то написал новое матерное словечко маркером или отодрал краску от серых стен? А может, книг в шкафу стало меньше или больше? Или наконец-то сменили репродукции известных картин на новые, ибо старым было, наверное, столько же лет, сколько преподавателю.
Взгляд Рики упал на Хилари. Его влюбленные глаза, казалось, вот-вот заслезятся от вида Кэмерон, сидевшей в ряду возле двери за первой партой. Она была в синей джинсовой юбке, белых кедах, бежевой футболке. Сегодня девушка распустила прямые выжженные до сечения и ломкости светлые волосы и уложила длинную челку назад с помощью ободка. Похоже, собралась на свиданку с Дэном сразу после занятий, если учесть, что и сам парень принарядился, только во все черное: кеды, чистые глаженые брюки, обтягивающая футболка и шапочка, из-под которой выглядывала копна черных волос. Да еще и часы с браслетами. Нечасто можно было увидеть его таким.
Кэмерон смотрела на своего парня с улыбкой, но изредка посматривала и на бывшего, Скотта. В такие моменты в ее голубых глазах мелькали сожаление и стыд.
После разоблачения Кэмерон не подходила к Рики по известной причине: стоило задеть ее, и грязная правда вылилась бы на суд всего «Клуба озабоченных». А Кэмерон училась на своих ошибках.
– Так, все, мистер Перкенсон, – наконец-то сказал Дэн, хлопнув ладонями. – Это то видео?
– Не знаю, – отвечал преподаватель. – Вы первая группа, которой я должен показать его. Мне его включила наш директор с утра пораньше. Проверь. Вроде подписано.
Дэн клацнул на «Воспроизведение» и отошел от экрана.
– Всем привет, ребята, – раздалось из динамиков, а на экране высветилась улыбчивая девушка, размахивая руками. – Сегодня я расскажу вам о половом воспитании…
– Рики! – орали одни.
– А-ха-ха-ха-ха! – смеялись другие.
Немногие могли бы признаться, что пусть Рики и опасна, но с ней действительно весело. Девушка всплеснула руками, словно сдавалась, и втянула голову, демонстрируя второй подбородок и приговаривая:
– Это не я, ребята.
– А кто же еще? – спрашивал Дэн. От волнения он не мог сразу выключить видео.
Барни оглянулся на «подругу» с осуждением, но девушка лишь пожала плечами.
Хилари постарался сделать вид, что происходящее его не касается, но смех и разборки между Рики и Дэном не давали ему покоя:
– Ты в своем репертуаре!
– Думаю, эта тема вам с Кэмерон будет полезна. Хотя она умная девушка. В некотором плане.
– Мне принять это за оскорбление или за комплимент? – Кэмерон обернулась к Рики, качая головой и выпучив глаза.
– Все, достаточно! – наконец-то вмешался мистер Перкенсон, поглаживая свою кучерявую бородку. – Найди нужное видео, Дэн.
Барни обернулся к своей «сестре» и прошептал:
– Это ты загрузила видео?
– Пришла пораньше для этого. А что? – невинно ответила Рики, отрываясь от тетради с конспектами.
Барни постарался изобразить шок, чтобы хоть как-то достучаться до шантажистки, но она продолжала что-то рисовать.
– Ты что, малюешь в тетради с конспектами?
– Нет, пишу любовные письма, которые собираюсь отправить по почте Билли Айлиш, но да, в тетради с конспектами.
Барни вцепился в спинку стула, развернувшись так, что об его ноги в проходе между партами можно было бы споткнуться.
– Ты в своем уме? Какая Билли Айлиш?
– Билли Айлиш – американская певица… – начала Рики компьютерным голосом, пародируя ассистента Гугл.
– Я знаю, кто она, но ты сейчас серьезно сказала?
Его взгляд упал на тетрадь и перевернутое изображение, которое Рики усердно вырисовывала карандашом. От увиденного Браун обомлел, но только собрался спросить, как мистер Перкенсон объявил, что запись найдена. Пришлось вернуться на место, чтобы не вызывать подозрений.
Даже когда видео включилось и весь кабинет заполнился громким голосом диктора новостей, Барни не мог слушать и воспринимать слова.
А женщина на экране все вещала:
– Здравствуйте! В эфире новости NBCteen, и следующие полчаса вы проведете со мной, Долорес Санклер. Первая и самая важная новость: директор телеканала NBCteen, Крис Джордон, запустил национальный конкурс талантливых коллективов.
Конкурс будет проходить в два этапа: на первом соревнуются команды внутри своего учебного заведения, на втором этапе лучшие коллективы выступят на городском конкурсе. Выступления победителей будут отосланы в редакцию канала, и Крис Джордон лично выберет лучших из лучших, чтобы позволить им воплотить в жизнь музыкальную мечту.
Прямо сейчас вы можете подать заявку на выступление в свое учебное заведение. Для этого достаточно, чтобы в вашей команде было минимум три человека одного пола.
Первый этап конкурса состоится 20 мая, через три недели. Второй этап – 1 июня. Победители будут объявлены 12 июня в эфире шоу телеканала NBCteen «Американские таланты».
Хилари почти не слушал. Единственное, из-за чего он смотрел в экран, – это забавный кудрявый «дом» на голове ведущей, смешно вылупившейся и улыбавшейся в экран. Дикторы этого канала отличались от остальных тем, что выступали не в скучных костюмах, а в яркой современной одежде типа футболок, джинсов, маек, толстовок и худи. Никаких тебе слишком заумных речей, каменного выражения лица и зомбированного голоса, который включили на ускоренную прокрутку. Только улыбки, смешки и порой даже шутки. Правда, Долорес Санклер не особо позволяла себе подобное.
Рики всеми силами старалась усидеть на месте и сдержать в себе визг. Это был шанс уйти из этого колледжа. Его нельзя было назвать плохим, но когда то, что преподают, тебе ненавистно, ты не можешь думать об этом месте с улыбкой. А учили здесь экономике. Первые дни Рики буквально заставляла себя делать один шаг за другим на пути в колледж.
Невозможно заниматься тем, к чему не лежит душа. Это подобно рабству, и хозяин, и раб – это ты сам, неопределившийся трусливый человек, возводящий вокруг себя стены и рамки.
Рики долго была и рабом, и хозяином в одном теле, но настала пора что-то менять. Она любила Эшвилл за чистоту и свежесть, за тихие улочки, в которых не стоит ждать опасности, за красивый ландшафт, парки, зеленые зоны для отдыха и магазины с вещами, привезенными словно из прошлого, за добряков-торговцев, которые выставляли возле своих магазинов миски с едой и водой для бездомных собак. Жители Эшвилла очень любили этих животных.
«Нужно что-то менять», – повторила она себе.
Эйфория прошла слишком быстро. В положении Рики, необщительной шантажистки, перешагивающей через головы, ноги и прочие части тел, организация конкурса казалась невозможной.
Кто из девушек захочет быть в одной команде с Рики Перри? Никто! А сколько нужно желающих? Хотя бы два! Что же в этом случае делать?
У Рики созрел грандиозный план, отказываться от которого она не собиралась даже с осознанием вероятности провала в 99 %.
Глава 8
– Хилари, снимай штаны, – скомандовала Рики.
Барни прищурился, качая головой от непонимания происходящего, пока друг сидел на его кровати в позе лотоса и старался переварить услышанное от «подруги», стоявшей прямо перед ним со скрещенными на груди руками.
Он нахмурился, подавшись назад, и ответил:
– Не понял.
– Ты слышал меня.
– Но зачем?
– Хочу кое-что посмотреть.
– Это «кое-что» связано с тем, что я думаю? – спросил Барни, ерзая на компьютерном кресле.
– Если «что-то» в твоем понимании – это ноги, а не отвратительный инструмент для разведения детей, то да.
«Отвратительный инструмент?» – из всего услышанного Браун выделил именно эту фразу, натолкнувшую его на одну удивительную мысль, делиться которой он пока ни с кем не собирался, как и своими впечатлениями от увиденного рисунка в тетради.
– Зачем тебе мои ноги? – Пояснение Рики ни капли не расслабило Хилари.
Перри закатила глаза.
– Просто сними штаны. Обещаю, что я тебя даже пальцем не трону.
– Просто это так стра…
– Снимай!
– Понял!
Хилари вскочил с постели, расстегнул ширинку с пуговицей и спустил узкие джинсы, липшие к его ногам настолько плотно, что он почувствовал облегчение без них.
Рики отошла от него ровно на метр, разглядывая его с ног до головы.
– И худи сними.
Парни переглянулись. Барни лишь кивнул ему, словно говоря: «Действуй, ни пуха тебе». Спорить «хоббит» не стал, и спустя три секунды серое худи валялось на кровати.
Приложив кулак к подбородку, Рики задумчиво мычала, расхаживая вокруг Хилари и не сводя с него напряженного взгляда.
Еще никогда парень не чувствовал себя настолько неловко и глупо. Ему оставалось лишь сжать кулаки, набрать в легкие побольше воздуха и стараться не смотреть ей в глаза.
– Отлично, – заключила она, упираясь локтем в спинку кресла Барни.
– Отлично? – Хилари потянулся к одежде.
– Ты мне подходишь.
– Для чего?
Ребята ожидали, что Перри бросит очередную загадочную фразу или как минимум закатит глаза, но вместо этого она села на кровать, сложила руки под грудью и задумалась. До Барни медленно начал доходить смысл происходящего.
– Только не говори мне, что это связано с тем конкурсом.
– И как же ты догадался? – В ее голосе прослеживался непривычный холод.
Сейчас Рики понимала, что как бы она ни старалась себя приободрить, идея переодеть парней в девушек, выступить с ними на конкурсе между учебными заведениями, затем между городами, может быть, попасть на один из знаменитейших каналов страны и при этом не провалиться еще на первом этапе… Боже, да это идея не просто нелепа – она нереальна!
Пока Барни и Рики сверлили друг друга взглядами, Хилари успел одеться.
– Неужели ты собралась выступать?
Он подозревал, что в душе Рики не такая злая и наглая, какой казалась. Что у нее есть мечты и желания, но думать о ней в таком ключе было крайне непривычно.
Рики встала.
– Я не особо слушал ту ведущую, но она вроде говорила, что в команде должны быть участники одного пола. Так что я не смогу тебе ничем помочь. – Хилари испытывал облегчение от этой мысли.
– А кто тебе сказал, что в команде будут разнополые участники? – Перри обернулась к нему. Благодаря наивности друга она слегка расслабилась.
Хилари шагнул было назад, но дальше стояла кровать, и он свалился на нее. Он понял, к чему были эти раздевания, и произнес с нескрываемыми страхом и растерянностью:
– Ты хочешь, чтобы я прикинулся девушкой?
– А хоббит начинает понимать. – Рики взглянула на Барни. Его лицо выражало нечто непонятное, но если бы он раскрыл рот, то вышло бы короткое и родное всем подросткам ругательство.
– Ты в своем уме? Зачем тебе вообще сдался этот конкурс? – Хилари пока плохо понимал, что его одолевало больше: возмущение или смущение.
– Номер телефона Кэмерон узнать хочешь?
Хилари мгновенно изменился в лице: он выпучил глаза, наклонив голову вправо и сжал губы. Из-за неумения управлять своими чувствами он мог выдать что угодно. Это было его главной слабостью.
Рики молча достала свой дешевенький телефон и на мгновение показала Хилари номер. Парень постарался не растеряться и уверенно спросил:
– Откуда мне знать, что ты не врешь и это ее номер?
В ответ на это Рики позвонила по номеру. Спустя три мучительных гудка последовал ответ через динамик:
– Алло, кто это?
Голос принадлежал возлюбленной Хилари. Вся его уверенность во лжи шантажистки треснула в тот же миг похлеще стекла от высокочастотных звуков.
Рики сбросила звонок и почистила историю.
– Убедился?
«Хоббит» лишь кивнул и добавил:
– Все равно ничего не выйдет. Нас раскусят.
– У тебя отличное телосложение. Вполне себе тянет на женское.
– Эй! – Хилари указал на нее пальцем.
– Ты считаешь это оскорблением?
Хилари вдруг понял, что только что своим «Эй!», по мнению Рики, оскорбил всех девочек и женщин земли.
– Твой рост идеален в моем случае, – продолжила Рики. – Ноги хорошей формы, талия и грудь не так важны. Если напялить на тебя нужную одежду, колготки и парик, то от девушки не отличить.
– Извините, что прерываю, – Барни все это время стоял в шоке, опершись бедром в высокую тумбу рядом с кроватью, – но, Рики, надеюсь, меня нет в твоем безумном плане.
– Ты слишком похож на парня. Могут возникнуть сложности. Телосложение, лицо и вообще все слишком мужское.
– Ты так сказала, что мне стало стыдно быть парнем. Ты можешь хоть раз сказать что-то по-человечески, без издевок и сарказма?
Рики показала ему средний палец.
«Это дело обречено на провал» – лицо Барни выражало безысходность.
Хилари считал ровно так же, но номер мобильного Кэмерон, возможность поговорить с ней, услышать ее голос, сказать ей «привет» и тут же услышать короткие гудки после сброса вызова – это то малое, о чем он мечтал. Он представлял это, каждый раз добавляя в свои фантазии что-то новое и слишком невероятное, чтобы такое произошло в реальности. Например, то, как он выставляет Дэна идиотом перед всеми студентами «Банкомба» и сам становится звездой. Или то, как он помогает Кэмерон встать с пола после того, как кто-то собьет ее с ног, и доносит сумку, проводив девушку до самого дома. Так и зарабатывается доверие, но в этом плане Хилари пока был в пролете. Дэн ни на шаг не отходил от своей девушки в колледже, а звонок в момент, когда она будет одна, – лучший способ с ней пообщаться, даже если это «общение» ограничится приветствием.
Он почти согласился на эту авантюру, но вдруг все размышления о Кэмерон отошли на второй план, когда на передний выдвинулся вопрос:
– Зачем тебе этот конкурс, Рики?
Перри в очередной раз убедилась, как сложно притворяться перед людьми, в чьей помощи нуждаешься. Они вдвоем знали о ней столько, сколько не знали все студенты «Банкомба» вместе взятые. Особенно выделялся Барни. Его стоило опасаться больше всего, но он почему-то не выглядел довольным собой.
В тот момент, когда он разглядывал ее рисунок на паре, она не смогла заставить себя закрыть тетрадь и бросить какую-нибудь колкую фразочку. Рики не хотела этого признавать, но в глубине души знала, что Барни можно доверять.
Он принадлежал к тому редчайшему типу людей, которые не станут насмехаться над тобой в трудную секунду, даже если ты уже успел им сильно навредить. Вместо этого, проглотив старые обиды, протянут тебе руку помощи. Рики сложно было это осознавать. В каждом прохожем она видела врага, соперника, недруга, к борьбе с которым нужно быть готовой всегда. А потом появились Барни и Хилари. Два болвана, плохо понимающие, что значит вредить людям и получать от этого удовольствие, в отличие от Рики.
Как же сложно считать врага врагом, когда прекрасно знаешь, что в действительности он таковым не является!
– Так зачем тебе этот конкурс, Рики? – переспросил уже Барни.
Девушка не стала отпираться, уходить, взмахнув руками, или менять тему разговора. Она опустила взгляд и произнесла:
– Я хочу наконец-то стать той, кем всегда была. Выйти из шкафа.
Эти слова задели Хилари и Барни за живое. Двумя предложениями Рики описала все то, что таилось и в их душах. Чтобы не сливать разговор в драму, Рики улыбнулась и решила перевести все в шутку:
– Вы что, поверили мне? Я не нытик. Мне просто хочется стать богатой звездой и в очередной раз утереть всем нос.
Если Хилари еще мог поверить Перри, то Барни – нет. Но он не стал возражать. Просто незаметно ухмыльнулся.
– И каков твой план? – спросил Хилари.
– Быстро ты согласился прикидываться девушкой.
– Если ты хоть кому-то об этом расскажешь…
– Включи мозги, хоббит. Если я расскажу, то нас могут дисквалифицировать. Поэтому никто, кроме нас троих, не должен знать о том, что ты у нас парень.
– Но… – Хилари поднял руку, совсем как на уроке.
– Как тебе имя Миранда? Наверное, грубовато.
– Как мы скроем, что я парень? Что делать с голосом и…
– Нет, тебе больше подойдет имя Анжела.
– Ты меня вообще слышишь?
