Мирай Медина
Межвремье
Темноволосая девушка поднесла чашку кофе к губам. Ее черное свободное платье, казалось, было на три размера больше положенного. Зоркие глаза были устремлены на Ариана.
– Причем он ребенок во всех смыслах этого слова. Ему нет четырнадцати, и ведет он себя как капризный, плаксивый малыш. Праетаритум это не понравится.
– Он нужен нам, Инпастерия, – ответил Ариан, разлегшись на бархатном диване рядом с ней.
Комната, в которой они находились, была одной из немногих, где в цвете преобладал серый оттенок. Холодный одинокий цвет и простота интерьера. Почти пустая комната, заполненная напряжением, тоской и ароматом кофе.
– Это потому, что он такой же, как и она?
– Да. – Ариан поднял на нее задорный взгляд. – Почему бы тебе хоть немного не приоткрыть завесу нашего будущего, а? О великая и могущественная королева будущего!
Инпастерия улыбнулась, смотря вниз.
– Ты никогда не умел мне льстить.
– Но я умел и умею побеждать.
– Ты не раз проигрывал и проиграешь еще не однажды.
– Вот видишь! Ты все же что-то рассказала.
Инпастерия в напряжении свела густые брови, выпрямилась и прижалась к спинке дивана.
– А ты имеешь что-то против них? – спросил Ариан.
– Нет, но у Праетаритум будет к ним много вопросов.
– Значит, я поступаю правильно?
– Кто знает?
– Ты знаешь.
Она вытащила из рукава платья черный бархатный мешочек, легким движением развязала узелок, высыпала на ладонь круглые камешки размером с бусину, пересчитала их и протянула Ариану. Он неуверенно принял подарки и стал подбрасывать их в руках.
– В моей команде пять человек. – Он поднял на Инпастерию долгий взгляд. – А здесь шесть камней.
– Думаешь, я ошиблась? – Королева будущего завязала узелок и опустила мешочек в свой широкий рукав. – Обижаешь меня.
– Один камень для меня?
– Нет. Он для шестого участника твоей команды.
– Но я больше никого не возьму. – Ариан сжал камни, и те, соприкоснувшись, издали приятный скрежет..
– Верно, не возьмешь. – Инпастерия закинула ногу на ногу. Ее лицо расплылось в довольной улыбке. – Зачем тебе брать шестого, если он уже в твоей команде?
Ариан больше не старался выдавать озадаченность за хорошее настроение, вытащил из кармана джинсов шелковый лоскуток с вшитой в него лентой, бережно завернул камни в него и завязал крепкий узел.
– Уже понял, о ком я?
– Возможно.
Вместе они дошли до выхода из замка. Закат очертил контур далеких гор, которые были границами межвремья. Во дворе стояла черная карета, запряженная черными лошадьми. Кучер в темном одеянии, цилиндре, кожаных перчатках и черной маске любезно открыл дверцу кареты. Ариан не видел, что внутри нее, и знать не желал. Он старался не вглядываться в маску кучера: она постоянно меняла нанесенные на нее рисунки. Однажды, когда он сконцентрировал внимание на этой чертовой маске больше чем на пятнадцать секунд, в его глазах все потемнело, и он увидел страшные картины прошлого.
Инпастерия села в карету, раздвинула сетчатые шторки и выглянула из окошка.
– Встретимся вечером. К твоему счастью, Праетаритум не придет. Благодаря этому ты сможешь приступить к своим делам до того, как она начнет возмущаться… Ариан, ты не так могуществен и хитер, как кажется тебе самому. Скоро ты вспомнишь мои слова.
Глава 8
Солнце скрылось за склоном, день уступил место ночи. Город засыпал. В магазинах, торговых центрах и забегаловках гас свет. Люди спешили домой.
Так странно было наблюдать за тем, как в этом диковинном мире полицейские разъезжают на современных машинах и останавливаются возле шумных людей в винтажных одеждах.
Кален почти улыбнулся этому. Он сидел на обочине дороги и ждал, когда его случайно собьет машина. Холодало, а на нем были только любимая клетчатая рубашка с короткими рукавами, черная майка, свободные потертые джинсы и кеды, совсем не согревающие ног.
Он чувствовал странную бездонную пустоту. Ему хотелось домой. Его больше не привлекала жизнь, полная приключений. Он был готов променять ее на серые будни за сериалом, тетрадями, учебниками и партой.
Полицейские заметили его издалека:
– Эй, мальчик!
Хоулмз не собирался убегать. Он даже не оглянулся. Сидел и покорно ждал, когда к нему подойдут, быть может, схватят и увезут в участок. Или как он у них называется? Неважно. Главное – чтобы там было тепло.
Калена грубо схватили за руку. Он ощутил неприятный запах и понял, что это далеко не полицейский.
– Есть деньги? – спросил мужчина лет сорока. – Чего молчишь? Или хочешь, чтобы я сам тебя обыскал?
Резким движением ноги Кален зарядил ему ниже пояса и рванул прочь, слыша мат вперемежку с завываниями. Он оглянулся, чтобы убедиться, нет ли погони, как вдруг столкнулся с прохожим и упал на землю. Увидев вдалеке приближающегося грубияна с его компанией, а позади еще и свистящих в свистки полицейских, он бросился на дорогу.
Красный свет остался незамеченным. Он пробежал мимо сигналящей машины, лихорадочно оглядываясь в поиске новой. Внезапно все тело прошила нестерпимая боль. В глазах потемнело. Ноги не удержали, и Калена откинуло на два метра от сбившей его машины. Удар был несильный: в последний момент водитель успел затормозить.
На помощь прибежали взволнованные полицейские. Из машины выскочил возмущенный, но напуганный водитель – это оказалось такси с пассажирами. Прохожие собирались вокруг, все что-то говорили, спрашивали, кричали, и голова болела не столько от перенесенного удара, сколько от их голосов.
Глаза вновь наполнились слезами. Кален продолжал лежать на земле, спрятав лицо за руками и сдерживая плач. Он ненавидел себя за это. Стоило лишь раз показать свою слабость, как она повлекла за собой череду неприятных открытий.
– Отстаньте… Со мной все… хорошо, – шептал он.
Над ним нависла тень. Нежная рука взяла его за локоть и убрала ладонь с лица. В глаза ударил свет фонаря, рядом маячили тени прохожих. Приглядевшись, Хоулмз заметил волнистые волосы. Девушка подхватила его на руки и прижала к себе.
– Кален!
Иона. Она стояла рядом с Тревисом и Ларалайн, которая держала его.
– Я в порядке.
Несмотря на дурноту, Кален пытался встать на ноги.
– Отпусти! – Он отталкивался от нее, но руки девушки лишь сильнее сжали его ноги и бок.
– А ты легче, чем я думала, – заметила Ларалайн с усмешкой.
Кален слышал нескончаемый гомон голосов прохожих, звуки сирены: это подоспела скорая помощь.
– Плохо, – сказал Тревис.
– Ему нужен врач, – заметила Иона. – Надо позвать Ариана. В замок нас просто так не пустят.
– Пустят. – Санни достал из кармана золотую карту с продолговатой белой полосой.
Из кареты скорой помощи выскочили врачи с носилками. Полицейские просили ребят отойти от Калена и позволить передать его в руки медиков.
– Послушайте, мы из замка господина Ариана. Там ему помогут. – Санни уверенно предъявил золотую карточку.
Разговоры стали стихать. Кто-то все же выключил сирену. Кален больше ничего не соображал, а лишь наблюдал за тем, как меняются лица окружающих.
– Так вы… тот самый… – прошептал полицейский. – Прошу прощения. Вы можете идти.
– Спасибо.
Полицейские стали разгонять толпу. Врачи уехали. Улица мгновенно опустела. Ларалайн уложила Калена на скамейку. Он испытывал противоречивые чувства: был рад снова встретить знакомых, но страшно стыдился своего поведения днем.
– Дурачок, – тихо проговорила Ларалайн. – Совсем еще ребенок. Плачешь как ребенок. Убегаешь как ребенок. Дуешься как ребенок.
– Заткнись, – бросил Кален.
– Чем ты думал, когда бросался на дорогу? – В разговор встряла Иона. Друзья впервые слышали, как она говорит на повышенных тонах. – Включай свои мозги. Мы, вообще-то, волнуемся.
– Да, – согласился Тревис более спокойным тоном. – Подумаешь, дали пощечину.
– Знаешь, сколько я давала их в своей жизни? – Ларалайн хохотнула. – Не сосчитать. Ты не первый такой мерзавец и не последний, так что будь спокоен. Правда, половину я отвесила незаслуженно, но было весело.
Кален не знал, что делать: послать всех куда подальше или, заливаясь краской от смущения и непонятного душевного тепла, лежать и слушать их лекции.
Тревис снял куртку и укрыл его. Она была теплой и большой, пахла странно, но приятно.
– Мне это не нужно.
– Хватит выделываться. По лицу видно, что тебе нравится. – На секунду Иона нахмурилась. – Иногда напоминаешь моего младшего брата. Только ты хуже.
– Иногда ты меня очень сильно бесишь, – пробубнил Кален, слегка улыбаясь.
К счастью, Красс восприняла его слова со смешком:
– Взаимно, Холмс.
– Хоулмз.
К ним подошел Санни и сообщил:
– За нами скоро приедет машина. До встречи правителей королевств и времен осталось полчаса. Мы еще должны успеть привести себя в порядок. – Серьезность совсем не шла библиотекарю. Так решил не только Кален, но и остальные.
– А ты ничего не хочешь нам сказать? – Ларалайн поправила куртку на Калене.
– А должен?
– Все так удивились, когда увидели твою карточку, – решился конкретизировать Тревис. Он потирал руки и изредка вздрагивал от холода. Клубы пара вырывались изо рта при каждом его слове. – Мы так поняли, ты уже давно знаешь Ариана.
В ответ Санни вздохнул и переступил с ноги на ногу, надеясь, что вот-вот появится машина и разговор придется отложить.
– На той карточке что-то написано? – спросила Ларалайн.
– Неужели это вас так волнует? – В голосе Санни проступили нотки раздражения.
– Ребята, возможно, нам не следует об этом знать, – заступилась за библиотекаря Иона. – Если Санни захочет, сам расскажет. Главное – что все в порядке, и сейчас нас увезут в замок.
«Наверняка эта карточка – золотой пропуск от Ариана. Санни уже жил в его замке, и можно прийти к выводу, что их связывают или связывали особые отношения», – пришел к выводу Кален.
– Кстати, – начал Тревис, обращаясь к Ларалайн, – а как получилось, что ты оказалась здесь?
– Ариан сорвал мне концерт. В перерыве между выступлениями очаровал меня за кулисами своими сладкими речами так, что я потеряла голову и даже не заметила, когда мы очутились на улице, а потом здесь. Он сказал, что всем грозит опасность, что у меня, как и у каждого из нас, есть что-то объединяющее и делающее нас сильнее, а также то, что может всем помочь, и я могу изменить свою жизнь, выбравшись из серой пелены обыденности. Не знаю, почему он выбрал именно меня для спасения сразу нескольких миров, но я поверила ему. Поэтому я здесь.
– И ты так просто согласилась? – удивился Кален.
Даффи улыбнулась воспоминаниям.
– Он сказал про то, чего мне не хватало. Знаете, у меня были прекрасное детство, добрые родители, богатая жизнь. Но я не знала о долгах, в которых тонула моя семья. Они всегда старались ни в чем мне не отказывать. – Ларалайн сгорбилась, складывая пальцы в замок. – А потом произошло то, что лишило меня всего. Я была разбита, я была одна. Пусть не звучит как бахвальство, но я сама прокладывала путь к уважению и славе. Из грязи в князи и обратно. А слова, сказанные Арианом… – то, что я мечтала услышать все годы страданий. Но никто мне не говорил их, потому что люди привыкли поддерживать лишь тех, кто сможет материально поддержать их.
Кален удивился услышанному:
«С веками ничего не изменилось. Люди стали жестокими уже давно. А может, они были такими всегда».
Ларалайн не любила много рассказывать о себе, потому что считала это признаком дурного тона и испорченного характера. Сейчас пережитые события казались ей вымыслом, тяжелой сказкой со счастливым концом.
«Через что ты прошла?» – спрашивали ее.
«Через человеческую жестокость и равнодушие. Через нищету, холод ночей и зим, грязь городских улиц и сырых, зловонных улочек, где можно было спрятаться от суеты людей, которые в жизни не оглянутся на тебя, даже если будешь кричать от боли и умирать».
– Поэтому эти события вдохнули в меня еще одну жизнь и заставили поверить, что я здесь не просто так. Я хочу быть нужной, быть с вами, – она перевела взгляд на Калена, – даже если поначалу у меня совсем не будет получаться.
Друзья смотрели на нее с нескрываемым восхищением. Но каждый из них прятал в себе печаль и жалость. Возможно, это ночь позволила ей так легко разговаривать. Уже утром она будет вести себя как всегда, а Кален будет вести себя иначе, и они вновь начнут бросать колкие словечки.
– Это так… чувственно, – не выдержала Красс. Она почти прослезилась.
Каждый хотел сказать какие-то слова поддержки, но все знали: лучшее, что они могут сделать, – это промолчать.
– Мне тоже хотелось что-то изменить в себе и в своей жизни, – начал Тревис, – и меня Ариан пленил своими словами. Он умеет интриговать…
– И манипулировать людьми, – вдруг добавил Санни.
Вдали мелькнули фары. Такси остановилось рядом с друзьями и увезло их в замок. По дороге туда никто ни с кем не разговаривал. Все ждали возвращения.
Кален больше не чувствовал ни стыда, ни ненависти, и никто не испытывал к нему неприязни. Он был готов поклясться, что это временное перемирие и днем они снова начнут скандалить. Ларалайн вновь влепит ему пощечину, но на этот раз он не убежит, а засмеется ей в лицо и выдаст порцию оскорблений. А остальные будут наблюдать. Все, кроме, пожалуй, Ионы, которая будет разнимать их. Думая об этом, Кален чувствовал в душе покой.
Глава 9
– Быстрее! Быстрее! Быстрее! – спешили служанки.
Калена и остальных провели в богатую, увешанную картинами комнату. Едва Санни открыл дверь, пообещав вернуться, как из коридора донесся шум: гости собирались в главном зале.
– Тебе точно не нужен врач? – спросил Тревис, подсаживаясь рядом.
– Точно.
Ларалайн задумчиво ходила вокруг стеклянной столешницы с позолоченными ножками. Ее синее платье волочилось по полу. Иона сидела на подлокотнике кожаного дивана.
Санни привел Ариана. В темном костюме и белой рубашке с золотым галстуком, он не выглядел таким раздолбаем, но непричесанные волосы и беспечная улыбка выдавали его несерьезность. Служанки завезли одежду на передвижной вешалке.
– Итак, выбирайте себе, что нравится, и переодевайтесь. Дамы, – Межвремье почти наигранно поклонился им, – можете пойти со служанками. Они проведут вас в свободную комнату с уже готовыми платьями. Или переодевайтесь здесь, если хотите.
Даффи вновь вошла в роль высокомерной девицы.
– Что ж, ведите.
Девушки скрылись за дверями.
– А вы, джентльмены, – Ариан осмотрел Тревиса, Санни и Калена, – переодевайтесь. – Он артистично взмахнул рукой и удалился.
В основном на выбор юношам предоставили классические костюмы разных фасонов и цветов.
Недолго думая, Тревис вытащил рубашку болотного цвета, галстук, черный пиджак с брюками и черные брюки дерби.
Санни выбрал розовую рубашку, темно-розовый галстук и темные брюки. Пиджак ему не шел.
Кален тщетно пытался найти среди классического старья что-то менее строгое и более современное, классное и стильное. От безысходности он надел обычные черные брюки, фиолетовую рубашку, расправил воротник и небрежно закатал рукава.
– Давай я, – предложил Тревис.
– Мне не нужна твоя помощь.
После переодеваний лакей направил их в зал, уже битком набитый людьми, и усадил в первых рядах. Кален представлял, что на них накинутся гости, но они даже не заметили главных звезд вечера.
В зале было светло, как днем. Слева от сидений тянулся накрытый к ужину стол, рассчитанный более чем на сто человек. Справа, рядом со сценой, находилась парадная дверь.
– Такое чувство, что я пришла на свой концерт.
Рядом с Каленом села Ларалайн. Ее новое синее платье отличалось от предыдущего лишь большим количеством блесток и напоминало платье Золушки из старой экранизации студии «Дисней».
К Даффи подсела Иона. Она выбрала платьице молочного цвета длиной до колен, со спускающимися почти до локтей, свободными рукавами. Светлые волосы девушки были собраны в пучок, украшенный заколками с молочно-белыми розами.
Кален то и дело оглядывался на Санни. Друг выглядел взволнованным и прикусывал нижнюю губу.
– Что-то не так?
– Все хорошо.
Из-за кулис на сцену вышел Ариан.
– Всем добрый вечер, дорогие гости!
Лакей закрыл главную дверь и замер рядом с ней. Повелитель межвремья дождался полной тишины и продолжил без былого энтузиазма:
– Как вы знаете, когда-то давно пропал Настоящее. До сих пор его никто не нашел. Я созвал вас сюда, чтобы объявить о начале новых поисков, но, прежде чем мы приступим к основной части собрания, поприветствуем королей, королев и их наследников из четырех королевств равновесия!
Зал взорвался бурными овациями. Кален и его друзья неуверенно похлопали неизвестным им правителям. Дверь рядом со сценой распахнулась, и в зал вошли женщина и мужчина. Из-за черной одежды старинного покроя, темных волос и бледной кожи они напоминали Калену вампиров. Позади них, держа идеальную осанку, шла девушка лет восемнадцати в кружевной рубашке, юбке выше колен, колготках и ботильонах.
– Такая красивая, – вздохнул Тревис.
– И стильная, – добавила Иона.
Ариан представил вошедших:
– Король и королева королевства мудрости вместе со своей единственной наследницей. Поприветствуем!
Правители гордо и быстро прошли на сцену, поклонились залу, спустились с обратной стороны и сели в первом ряду. От Калена и его друзей их отделяла красная дорожка. Проходя мимо, принцесса оглянулась на них и улыбнулась холодной улыбкой.
– Ее зовут Джелвира, – пояснил Санни. – Джелвира Роберте.
– Правители королевства храбрости и их наследники!
На сцену поднялась довольно странная семейка. Калена больше удивили не размахивавшие руками король и королева, а их подозрительно спокойные взрослые дети, всем своим видом дававшие понять, что они попали сюда не по собственной воле.
Следующей была семейка из королевства любви.
– У них розовые волосы! Прямо как у тебя. Так вот откуда ты, – обратился к Санни Кален, но тот его не слушал. Он старался не смотреть на сцену. Когда семья проходила мимо, одна из двух дочерей на секунду остановилась рядом с ним. Короткие темно-розовые волосы подчеркивали резкие черты ее широкоскулого лица. Она была в нежно-розовом жакете, рубашке, классических шортах и ботильонах.
В ту секунду, когда она взглянула на Санни, в ее бирюзовых глазах промелькнула беспомощность. Правители сели на свои места.
Кален догадался:
– Они… твои родители?
Санни едва не вскочил со своего места, но сдержался и отвернулся.
Тревис присмотрелся к ним и поймал надменный взгляд, устремленный на их сына. Вторая принцесса поглядывала на брата со скорбью в глазах.
Последним вышел представитель королевства радости. Он улыбался искреннее всех, оглядываясь на старшую дочь и младшего сына лет десяти.
– Что ж, раз все собрались, хочу представить вам тех, кто поможет нам с поисками Настоящего. – Ариан махнул своей команде.
Ребята поспешно встали. У Хоулмза немного кружилась голова. Ноги подкосились от страха, когда он оглянулся на зал и понял, что все разглядывают его, подмечая мельчайшие детали.
Ларалайн не испытывала особого волнения. Это было ясно не только по ее спокойному выражению лица, но и по уверенной походке, когда она первой поднялась на сцену, встала в центре, окинула перешептывающийся зал томным взором и присела в реверансе. Зал начал ей аплодировать.
– Ей легко, не в первый же раз, – бубнил Кален, замыкая их маленькое шествие.
Правители королевства любви о чем-то шептались. Ариан устроился в сторонке и провозгласил:
– Ларалайн Даффи, Тревис Станли, Иона Красс, Кален Хоулмз…
– Чувствую себя как на церемонии вручения «Оскара», – прошептала Иона.
– А ты была на церемонии вручения «Оскара»? – Кален спросил буквально уголком рта.
– Я была там с папой. Нас пригласили в качестве почетных гостей.
Кален понял, что это было недавно. Если верить журналу, который давала мама, в детстве Иона была неактивным ребенком, но благодаря приему определенных витаминов вернулась к полноценной жизни.
«Может, мне тоже такие принимать?»
– … и Санни Уоллинс.
Имя последнего члена команды Ариан произнес без особого пыла. Не хотел акцентировать внимание на нем. Но волны шепотков, пронесшейся по залу, было не избежать. Санни готовился сорваться с места и убежать за кулисы.
– Имена героев названы. Готов поделиться планом после вопросов.
Ариан надеялся на их отсутствие, но зал вновь загудел, и поднялись десятки рук. Его одолевало щекотливое чувство, что хотя бы один из людей в зале найдет к чему прицепиться, поэтому он старался выбирать вопросы знакомых.
– Вы уверены, что пять человек достаточно?
– Сколько времени осталось для того, чтобы найти Настоящее?
– Почему раньше не были приняты меры?
– Вы уверены в своем успехе?
На все Ариан отвечал без запинки, словно несколько дней учил ответы на любой возможный вопрос. Так и было. Когда вопросы закончились, он кивнул ребятам, дав понять, что они свободны.
Поднялась еще одна рука.
– У меня есть вопрос, – раздался в зале громкий голос, от которого тело Ариана обдало жаром.
Команда застыла на сцене рядом со спуском. Гостья в черном плаще встала и откинула капюшон. Гости ахнули. Кален впервые видел эту белобрысую женщину, но по лицу Ариана понял, что они крупно влипли.
– Я думала, ты окажешься мудрее и умнее. И зря.
Королева прошлого вышла на красную дорожку и медленно направилась к сцене. Из-за волочащегося за ней шлейфа синего шелкового платья казалось, что она плывет по полу.
– Четырех человек! Столько ты должен был найти. Четырех умных, сильных, волевых, ловких и непобедимых. На выбор у тебя были миллиарды из всех времен. – Она прищурилась и направила презрительный взгляд на Калена и остальных. – И что же я вижу здесь? Дети!
Последнее слово еще долго отражалось от стен зала. Никто не смел даже дышать, пока говорила королева. Она набрала воздуха и посмотрела на Тревиса:
– Умный, но несильный пятнадцатилетний мальчик из обеспеченной семьи… с ужасным прошлым и ужасной биографией.
– Что? – прошептал Станли. Он искренне не понимал, о чем говорила Праетаритум. – Ужасная биография? Вы меня с кем-то…
– Иона Красс, – буквально прошипела Праетаритум. – Твоя, Ариан, правнучка. Носительница крови непризнанного времени и непризнанного элемента – Святой Мелани, да еще и смешанной с кучей других смертных кровей. Ее кровь грязнее сточных канав.
На лице Ионы появилось оскорбленное выражение. Она разомкнула слегка подкрашенные губы, чтобы ответить, но Ларалайн остановила ее мягким взмахом руки.
– Ларалайн Даффи. Девушка с искалеченной жизнью и дырявой ширмой высокомерия, за которой она скрывает свои недостатки.
Выражение лица Даффи осталось холодным, но в глазах бушевала злость.
– Кален Холмс… – объявила Праетаритум торжественно.
– Хоулмз. Сколько можно путать?!
– …ты самый недостойный среди всех. Стыд и позор тебе, Ариан, за то, что взял такого оборванца, как он.
Кален сдержал пару вырывающихся матерных слов. Он ненавидел, когда его оскорбляли публично.
– И, наконец, Санни… – она произнесла его имя отвратительным, снисходительным тоном. – Мальчик, изгнанный родителями из собственного дома. Мальчик, лишенный будущего и престола.
Санни дрожал. Калену казалось, что он вот-вот разрыдается и убежит. Но библиотекарь стоял, упорно держался, пока не услышал:
– Мальчик, изгнанный из-за своей любви.
После слов, ставших гвоздями, заколотившими крышку его гроба, он ушел. Иона бросилась за ним. Кален сжал руки в кулаки.
– А вы та еще мразь, – слова сорвались с его языка сами собой.
Гости смотрели на него как на сумасшедшего.
– Как ты смеешь?! – вскрикнула Праетаритум. Самодовольное выражение исчезло с ее лица.
– Кален… – обратился к нему перепуганный Ариан.
– Помолчи! Если ты не решаешься сказать это в силу своей трусости, то это скажу я и ни капельки не пожалею! Знаешь что, королева хрен пойми чего? Да мне, в принципе, плевать, чем ты заправляешь, но если учесть твое ужасное отношение к людям – даже хуже моего, – то ни ты, ни твои жалкие владения ничего не стоят.
Праетаритум задыхалась от возмущения.
– Я королева прошлого! – В ее твердом голосе различалась дрожь. – И ты поплатишься за свои слова.
– Знаешь, сколько раз я слышал такие угрозы? А позже оказывалось, что эти люди ничего не стоят. Они питаются слабостью других. Я знаю это потому, что… сам такой.
Кален заметил в себе перемены. Его раздирала злость от осознания того, что кто-то публично оскорбил его друзей.
«Только я имею на это право».
Он перевел взгляд на родителей Санни.
– Вы ужасны. – Он сделал такое кислое лицо, словно собирался плюнуть на них. – Почему вы не защитили своего сына? Если вы не смогли сделать даже это, мне страшно представить, на что вы готовы пойти ради своего народа.
К всеобщему удивлению, оба правителя промолчали: не из соображений мудрости, а потому что нечего было ответить.
Одна из их дочерей, та, в чьих глазах отобразилась боль, когда она взглянула на Санни, сжимала подлокотники кресла. Сестра гладила ее по спине и что-то шептала.
Среди гостей поднялся гул:
– Да что вы слушаете этого сопляка?
– Он же еще совсем ребенок и несет какую-то чушь, а мы ее слушаем.
– Не обращайте на него!..
– Нет! – короткое, но твердое слово оборвало череду ругательств в адрес Калена. А сказала его принцесса королевства любви.
– Бэлл… – начала мать.
– Этот мальчик прав. Чего вы стоите, если прогнали Санни только за то, что он полюбил того, кто не из нашего королевства.
– Бэлл Уоллинс, как ты смеешь так с нами разговаривать? Почему-то Мелва всегда держит язык за зубами, а ты в последнее время слишком многое себе позволяешь, – возмутился ее отец. – Мы – твои родители!
Слезы блестели на глазах принцессы.
– Вот именно, – прошептала она и поспешила уйти.
Джелвира убежала вслед за ней.
– Раз на то пошло, Эремор, – начал басистым голосом король королевства мудрости, задумчиво потирая бороду, – давайте обсудим поднятый вопрос о запрете на любовь между жителями разных королевств.
– Здесь нечего обсуждать! Я ни за что не позволю произойти смешению кровей. Тысячелетия нашим предкам удавалось сохранять свою родословную чистой, и я не позволю нарушить эту традицию, даже из-за любви родного сына. – Правитель королества мудрости бросил злобный взгляд на Ариана.
Повелитель межвремья решился их прервать:
– Вы забываете, ради чего мы здесь собрались.
– Нет, собрание окончено. – Праетаритум успокоилась, но продолжала поглядывать на Калена. – Я разрываю с тобой уговор. Признания тебя как истинного времени не будет. Можешь забирать свой цирк уродов. Я проявила слабость, доверившись тебе, – признаю, но больше не допущу подобного.
Все смолкли. Ариан опустил взгляд. В его глазах не было ни злости, ни пыла. Только страх и растерянность. Калену, несмотря на всю его к нему неприязнь, Ариан казался чем-то вроде лампочки, чей свет в виде улыбки оповещал, что все хорошо. Но свет погас. Лампочка перегорела.
Преодолев себя, повелитель межвремья поднял взгляд, придав ему как можно больше уверенности.
– Так тому и быть.
Никто не представлял, насколько дорого ему признание времен, и потерять последний шанс на его получение в одно мгновение из-за дерзости мальчишки – это то, чего он не мог простить ни себе, ни Калену.
Праетаритум, довольная собой, последний раз осмотрела развалившуюся команду и ушла, растолкав дворецких и громко хлопнув дверью.
– Прошу прощения, что побеспокоил вас. – Ариан заставил себя улыбнуться. – Раз королева прошлого решила так, значит, у нее есть свои альтернативы. Хочу вас успокоить: если все же произойдет смешение прошлого и будущего, нас это не затронет. Все мы останемся целы и невредимы.
Пожалуй, последние слова слегка смягчили впечатление от падения Межвремья, но он чувствовал, как давит на него тяжелая аура присутствующих, как теряют они к нему доверие и как в любую минуту готовы опозорить его перед всеми королевствами, распространяя грязные слухи.
Гости расходились. Ариан покинул сцену, оставив Тревиса, Ларалайн и Калена одних. Родители Санни смотрели на него с нескрываемым омерзением.
