Майя Марук
Соня. Улыбка Бога
Глава 3. Травушки и муравушки
Соня
– Мы принесли тебе поесть. – Прощебетала Рина и обняла меня за талию.
Кайли спала в своей импровизированной колыбели. Ронда поставила поднос с кашей и чаем на тумбу.
– Спасибо. – Приобняла малышку Рину в ответ, и чмокнула в светлую макушку.
– Что ты делаешь?
Ронда подошла ближе и внимательно посмотрела на пучки трав, масла и прочий бардак на столе.
– Крем для Яли. – Ответила, вытирая руки о подол видавшего виды платья.
– Зачем? – Ронда взяла в руки баночку из темного стекла.
Там я хранила вещество, по свойствам напоминающее действие ретиноидов. Вещество капризное. Оно боялось света, тепла, воздуха. И вообще, было не слишком стабильным. В местной библиотеке нашлось много информации о свойствах трав, масел, и даже некоторых камней. В последние, кстати, верилось слабо. Но, пометку «проверить» я себе поставила. Но, как стабилизировать все эти компоненты, приходилось придумывать самостоятельно.
– Если все получится, мы сможем здесь остановиться.
– Навсегда? – Глаза девочки загорелись яркими огоньками.
В ответ неопределенно пожала плечами. Мне бы хотелось пообещать им какую-то стабильность в виде собственного дома, школы и счастливого детства. Но, реальность на данный момент не позволяла этого сделать.
– Я не знаю.
– Но мы попробуем?
– Если лекарство для Яли сработает, сможем открыть лавку с лечебными препаратами. И купить небольшой домик.
Денег, которые отец Софи выделил дочери на взятки и карманные расходы, должно было хватить и на то и на другое. Конечно, если распорядиться ими с умом. А еще, в заначке лежали украшения и несколько бытовых артефактов. Их можно было продать за хорошие деньги на местном рынке.
Вообще, изготовление артефактов могло приносить нам хороший доход. Вот только существовало два больших «НО». Во-первых, я в них понимала еще меньше, чем в лекарственных растениях. Поэтому вариант открыть магазин и продавать всякие магические штучки людям, было предприятием более рискованным, чем аптека. Во-вторых, влезать в этот бизнес и не выдать своих магических способностей практически невозможно. Все мастера должны быть зарегистрированы в специальном реестре. Им выдавалось именное клеймо и разрешение на изготовление артефактов строго определенного уровня. Позволить себе подобную регистрацию я просто не могла.
А вот с травами и прочими штучками из нетрадиционной медицины дела обстоял иначе. Они почти никак не регламентировались. И мой слабый женский пол ни у кого не вызовет вопросов. Мужчины в травоведение нос не совали. Считали это чисто «бабским занятием».
– Тогда ешь и продолжай работать. – Скомандовала Ронда. – Мы присмотрим за Кайли и Ромашкой.
Яли
Второй раз в «Тихий угол» Яли вернулась ровно через семь дней. Пришла рано. Почти на рассвете. И первое, что увидела, девочек Сони. Сестры сидели за тем же столом, что и неделю назад. И что-то писали на пожелтевших листах бумаги.
Подходить к ним Яли не стала. Хоть Соня сказала, что болезнь не заразна, рисковать боялась. Девушка быстро поднялась на второй этаж и постучала в уже знакомую дверь.
– Входи!
С прошлой встречи Соня, казалось, стала еще меньше. Будто все эти семь дней забывала про то, что нужно есть. Одета она была в старое, явно рабочее платье из темной ткани. Волосы собраны в высокий хвост, чтобы не мешались. На руках радостно хохотала младшая девочка. Кажется, ее звали Кайли.
– Привет. – Хозяйка комнаты улыбнулась и указала на кресло. – Садись.
Женщина усадила малышку на кровать, со всех сторон обложила цветастыми подушками и жестом позвала ручного ворона. Крупная черная птица спикировала на одну из подушек. В клюве ворон держал небольшую тряпичную куклу, увидев которую девочка залилась счастливым смехом.
Убедившись, что ребенок находится в полной безопасности, и под присмотром, Соня повернулась лицом к гостье. Яли нервничала. Отбивала ногами чечетку, теребила подол новенького платья, закусывала тонкую губу.
– Я приготовила лекарство. – Сказала Соня, опускаясь на деревянный стул. От радости Яли чуть не подпрыгнула. – Но, я его тебе не отдам.
– Как?
– Вот так. – Пожала плечами рыжая. – Чтобы у тебя не возникло желания превысить дозировку. – Сначала Яли не поняла смысла ее слов. – Будешь приходить ко мне два раза в день. Утром на рассвете. И вечером. Я буду сама обрабатывать повреждения. И заодно наблюдать, дает ли лечение результат.
Соня
Мази, настойки и подробно прописанные правила поведения для Яли были готовы. Сначала собиралась выдать это все девушке на руки. Но, ночью, меня посетила мысль о том, что годы страданий могли сыграть с ней злую шутку. Превышенная доза, и последствия, которые я не могу предсказать. Вплоть, до летального исхода.
Трупы на совести мне не нужны. И не только потому, что это будет означать мое фиаско как фармацевта недоучки. А скорее потому что тогда придется снова пуститься в бега. Чтобы минимизировать шансы такого исхода, концепцию лечения пришлось пересмотреть.
– Раздевайся.
Яли послушно встала, и начала расшнуровывать тугой корсет, приведя меня просто в неописуемый ужас. Тело девушки было одной сплошной раной.
– Еще раз наденешь эту мерзость, – прошипела не хуже любой нагини, – можешь сюда больше не приходить.
– Но все же… – Яли искренне не поняла, в чем провинился этот милый элемент гардероба.
Пришлось долго, и очень подробно объяснять девочке, почему для нее, и не только для нее, этот элемент одежды недопустим. Кстати, в Шихарафате корсетами баловались исключительно люди. Нагини, даже когда перекидывались в двуногую форму, предпочитали что-то более изысканное, и не сковывающее движения. Видимо, натура рептилии не терпела ограничений.
– Сначала придется залечить раны. – Заключила я, глядя на живот пациентки.
К счастью, вариант с заживляющей мазью, был предусмотрен заранее. В противном случае пришлось бы еще несколько дней потратить на ее изготовления. Конечно, можно было бы попробовать купить уже готовый состав у какой-нибудь местной травницы. Но, я не уверена, что для Яли это подошло бы.
Хаш
Следы Софи потерялись сразу, за переходом. Стража, дежурившая на воротах в то утро, с легкостью вспомнила о рыжей девушке и тремя детьми в повозке. Они очень подробно описали агентам тайной полиции внешность эмигрантки, содержимое телеги, и даже ее короткий диалог с инспектором. Но ни один из нагов не смог вспомнить, куда направилась девушка. Более того, все записи о пересечении границы исчезли. Как будто их никогда и не было.
Читая доклад агентов, Хаш испытывал самые противоречивые чувства. Злость, досаду, желание убить раздолбаев. И одновременно спокойствие оттого, что найра находится на его территории. Да, пока она не с ним. Но, он найдет ее если не сегодня, то завтра. А пока, девушка будет находиться не только под защитой его империи, но и метки. Ни один наг не посмеет оставить в беде избранную Черного Нагаата. Второго, после императора. И уж тем более, обидеть девушку, и ее семью.
Дом стеклодува. Спустя три недели
Яся с подозрением косилась на дочь. Поведение девочки ее настораживало. Яли и так была слишком замкнута в себе из-за болезни. А сейчас и вовсе избегала родителей. Несколько раз Яся пробовала разговаривать с дочкой. Но та лишь отмалчивалась. Вторым, опасным звоночком, стал корсет. Яли совсем перестала его носить. На вопрос матери ответила просто, что это неудобно. Слишком давит.
Сначала, Яся удовлетворилась пояснением. Пока не обнаружила, что минимум дважды в день, дочь тайно покидает дом. На рассвете, и на закате. Если ранние прогулки были для девушки чем-то привычным, то ночью, она никогда не гуляла. В голову матери полезли самые тревожные мысли. Возраст у девки любовный. Но, кому она такая нужна? А если и нужна, то не она. И этот корсет.
Делиться своими догадками с мужем, Яся побоялась. Решила сначала проследить за дочерью, когда та покинет дом. А уж потом, принимать самые решительные меры. И к ней, и к ее любовнику.
Соня
Прогресс с лечением Яли был на лицо. И на лице. Правда, к лицу, как к самой опасной области, я преступила всего неделю назад. Настойки и крема отрабатывали себя на сто процентов. Из побочных эффектов, в первые дни лечения наблюдалась только головная боль. Пришлось ослабить один из компонентов заживляющей мази. Из-за чего, процесс на несколько дней затянулся. Но в целом я была довольна результатом.
– Еще пара недель, и останутся только мелкие шрамы. – С нескрываемой гордостью сообщила пациентке.
– Соня, ты не представляешь как… Как я…
– Только не разводи сырость. Ронни не любит бабьих слез.
Ворон повернул голову в нашу сторону и одобрительно каркнул. Полагаю, что на самом деле, плевать он хотел на всякие там слезы. Но руку кормящую, чисто из солидарности, считал нужным поддержать.
– Хорошо. – Девушка быстро вытерла глаза. – Вы долго планируете еще здесь быть?
Закончив со спиной и животом, начала внимательно осматривать лицо. Псориазные бляшки еще были крупными. Но уже не такими пугающими. По моим подсчетам, еще три, максимум четыре недели, и болезнь можно будет считать загнанной в так называемую ремиссию.
– Подумываем, чтобы здесь остаться. – Глаза Яли заискрились неподдельной радостью. – Не дергайся. Нельзя, чтобы мазь попадала на здоровую кожу. Будут пятна.
Стоило мне это произнести, как дверь с грохотом распахнулась.
– Убери ру…
В комнату влетела высокая, с огромной скалкой наперевес женщина, и замерла. Кайли заплакала. Ронни вздыбил перья и растопырил крылья, защищая ребенка. Я, пережив первый шок, только и смогла спросить:
– Вы кто?
– Мама?! Ты здесь откуда?
Глава 4. А жизнь то налаживается
Соня
– Стоять на месте!
Команда прозвучала четко, и очень убедительно. Будто в прошлой жизни я не редактором работала, а водила в атаку полки. Замерли все: Яли, ее мама, и даже Ронни с Кайли.
– И чтобы никто не двигался, пока я не закончу!
Магия в центре груди взбунтовалась. Пришлось сосредоточиться, потратить несколько секунд, чтобы усмирить разбушевавшуюся от испуга энергию. Благодаря потрепанной брошюрке, по «замедлению» магических потоков и йоге, с проблемой «неконтролируемых всплесков» я научилась справляться довольно быстро и, что гораздо важнее, эффективно.
– Если мазь попадет на здоровую кожу, – повторила, уже для неожиданной гостьи, – останутся пятна. И вряд ли я смогу их вывести с лица вашей дочери.
Посетительница замерла. Мать Яли была женщиной интересной. Мраморная кожа, пухлые губы, яркие, синие глаза, статная фигура. На ее солидный возраст намекали только несколько морщинок в уголках глаз и слегка обозначившаяся носогубная складка. Если Яли, взяла хотя бы половину от внешности своей матери, то передо мной стояла настоящая красавица.
– Что вы делаете?
Женщина вошла внутрь и тихонько прикрыла за собой дверь. Ронни фыркнул. Судя по восторженному смеху Кайли, снова вернулся к обязанностям няньки.
– Пытаюсь избавить вашу дочь от псориазных бляшек. – Повторила «на автомате».
Работать с лицом Яли я откровенно боялась. Оно требовало максимально трепетного к себе отношения и фактически ювелирных движений. Конечно, я понимала, что после этих ужасных, гноящихся и кровоточащих ран, пятно не такая уж большая проблема. Но внутренний перфекционист требовал идеального исполнения. Или близкого к идеальному.
– Чего?
Женщина подошла ближе и внимательно посмотрела на плечо дочери. На белой коже осталось несколько розовых пятен. Еще несколько дней, и от них не останется ни следа. Только ровная, здоровая кожа девушки.
– Это… – Женщина зажала рот руками, из глаз потекли слезы. Интересно, у нас еще осталась успокоительная настойка? – Вы… Она…
– Если Вы успокоитесь и дадите мне закончить работу…
– Молчу – молчу! – Мама Яли подняла руки и сделала шаг назад.
– Присядьте пока на кровать. Ронни Вас не тронет.
После одобрительного «кар» вернулась к лицу свое первой пациентки. В том, что после Яли ко мне выстроится очередь, я почему-то не сомневалась.
Дариш
Солнце упало за горизонт. Советник поднялся в свой кабинет, в императорском дворце, и плюхнулся в кресло. Не слишком удобное. Но сил перебраться за стол или дойти до спальни у мага не было. Последние несколько недель измотали первого советника.
Разгребать приходилось все и сразу: зыбкие договоренности с нагами, которые были так важны для империи, поиски Софи, которая никак не выходила из головы Дариша, куча трупов по всей империи, обман Виленты и Камилл. Что из этого выматывало советника больше, сказать было сложно.
Мужчина расстегнул жилет и достал из внутреннего кармана красивую резную флягу. В ней он носил бодрящее зелье. Открутил крышки и обнаружил, что фляга опустела еще утром.
Спальня Хаша
– Я рад, что ты вернулся домой.
Сафанир вошел в спальню Хаша потайным коридором. Он часто так делал, когда хотел поговорить с братом без лишних свидетелей.
– Я тоже. – Кивнул черный наг.
Сафанир поджал тонкие губы. Брат выглядел плохо. Синие круги под глазами, впавшие щеки, нехватка веса. Если бы Саф не знал о найре, решил бы, что у Хаша началась преждевременная линька. Наги этот процесс переживали сложно. Становились уязвимыми, раздражительными и предпочитали этот период пережидать где-нибудь в глуши, полностью обернувшись.
– Она пересекла границу Шихарафата и растворилась.
– Я знаю. – Кивнул принц. – Понял, когда отец объявил о твоем возвращении. Это же хорошо. В империи ни один наг не посмеет ее обидеть.
– И не наг. – Одна из ростовых картин отъехала в сторону, и в спальню вполз император Шахиф. – Никто не посмеет тронуть найру Советника.
– Добрый вечер, отец.
Сафанир и Хаш синхронно поднялись на хвостах и поклонились императору. Шахиф не любил дополнительных церемоний. Особенно когда врывался в пижаме к кому-нибудь из своих детей. Но в этот раз ничего не сказал.
– Есссть новости?
– В Дирамаре вчера нашли еще один труп девушки. На этот раз, в одной из горных деревень. Недалеко от нейтральных земель.
– Откуда сссзнаешь?
– Сшшшпионы. – Лаконично ответил советник своему императору. В глазах старика мелькнуло что-то напоминающее гордость.
– Это как-то связано с амулетом?
– Сложно сказать. – Хаш достал из ящика стола несколько свертков. – Все они сделаны по этому образцу. – Ткнул пальцем в древний чертеж «изымающего артефакта». – Точные копии. Найдены на телах убитых.
– Но… – Протянул Сафанир, беря в руки один из амулетов.
– Его функции искажены. – Ответил Хаш, возвращая амулет на место.
– Каким образом?
– Не знаю. Ни один из амулетов не был активирован. Как проверить их безопасно, я пока не знаю.
– «Изымающие артефакты» всегда запускала отдающая. Их все нашли рядом с жертвами? – Сафанир знал, что брат и сам догадывается, что маньяк охотится не на случайных рыжих женщин, а на его найру. Вот только озвучить это боится.
– Убийца рассчитывал, что женщины его активируют.
– У людей нет магии, чтобы активировать даже нагревающие камни. – Фыркнул император.
– У людей нет. – Довольно улыбнулся Саф. – А у нашей найры есть.
Глаза Шахифа расширились. Он вопросительно посмотрел сначала на младшего сына, потом на старшего.
– Это правда. – Подтвердил слова брата Хаш. – У Софи активный источник.
– И она умеет им пользоваться?
– Не уверен. – Задумался Саф. – Если бы кто-то взялся обучать ее управлению силой…
– Умеет. – Перебил брата Советник. – Плохо, но этого достаточно, чтобы выжить и замести следы.
– Шшшто ты еще о ней сссзнаешшшшь?
Император с любопытством посмотрел на старшего сына. С самого рождения он знал, что его первенцу предстоит прожить удивительную жизнь. Но, никогда не думал, что настолько удивительную.
Соня
– У Яли хорошая мама. – Прощебетала Рина, убирая посуду с нашего импровизированного стола. – Правда, очень громкая.
– Может себе позволить. – Усмехнулась замечанию девочки. – Завтра мы сможем сходить, посмотреть несколько домов. С жилой недвижимостью здесь не очень хорошо. Но, Яся обещала показать несколько приличных вариантов.
– Главное, чтобы было больше места. – Обрадовалась Рина. – А то тут очень тесно.
– Просторней, чем было на кухне у Дариша. – Заметила сестра.
– Не ссорьтесь. Мы все равно не можем жить в трактире вечно.
– Почему? – Хлопнула глазами Рина.
– Потому что здесь слишком тесно. И я не смогу принимать посетителей в той же комнате, где мы спим.
– Но Яли, ты же лечишь тут! – Не унималась малышка.
– С Яли я не брала денег.
– Дейра, которая работает? – Оторвалась от грязной посуды Ронда. – Звучит странно.
– То есть, до этого момента тебя ничего не смущало?
– Нет. – Девочка пожала плечами и широко улыбнулась.
А я, впервые за несколько недель засмеялась громко, заразительно, как никогда раньше не смеялась.
Глава 5. Спустя месяц
Соня. Четыре недели спустя
– КАР!
Ронни нахохлился и приземлился прямо в центр стола.
– Не ругайся. – Пробубнила себе под нос. – Сама знаю, что поздно.
– Кар!
– Закончу и сразу пойду спать.
Птица обреченно закатила глаза и переместилась с моего рабочего стола, на жердь. Ровно четыре недели прошло с момента нашего переезда. Родители Яси помогли нам с девочками купить небольшой, но очень уютный домик на окраине городка. Четыре спальни, просторная столовая, кабинет, мастерская. Все, что нужно для полноценной и очень комфортной жизни.
Особую радость моей маленькой семье доставлял сад. Разлапистые деревья, цветы, сочная зеленая трава и чайная беседка. Девочки превратили ее в летнюю кухню. Там мы каждый день собирались на завтрак. А потом, в этой же беседке с ними занимался нанятый учитель. Кажется, когда я училась в школе, это называлось «репетитор». Раньше, мэтр Салиф, как называла его Яли, был ее наставником. Специалистом господин Салиф был востребованным поэтому, пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить вредного старика заниматься с девочками.
К сожалению ни Ронда, ни Рина не умели ни читать, ни писать. Все знания, которые у них были, ограничивались сказками старой Рафи, и тяжелым бытовым опытом. Еще в начале знакомства мэтр меня обнадежил. Пожилой мужчина в потертом сюртуке и с совершенно типичной, еврейской внешностью уверял, что к началу следующего учебного года, им удастся ликвидировать все пробелы в знаниях.
– Вы, Соня, не должны ни об чем беспокоиться. – Сказал Салиф сразу после знакомства с моими замарашками. – Они совершенно не обучены. Это факт! Но очень умны. Это также факт!
Девочки действительно были умны. А еще упрямы, настойчивы и любознательны. Как только им покорились первые строчки, обе начали читать все, до чего только дотягивались руки. Учебники, кулинарные брошюры, заметки местных газет, небольшие книги, которые я покупала в пыльной лавке на углу «Жемчужной» улицы.
Особым фетишем в нашем доме стали записки. Сначала это были безобидные листочки со списком продуктов, домашних дел или какие-то коротенькие послания из разряда «ужин на столе». Но мы так этим увлеклись, что постепенно, вместе с бытовыми заметками, я начала писать для них любимые четверостишья или фрагменты из детских сказок, которые помнила. А потом, девочки, на таких же листочках, стали писать мне ответные записки. Описывать самые интересные моменты, которые проходили на уроках, или просто переписывали понравившиеся фразы из книг. Сейчас записки можно было найти буквально везде! От кухонного стола до лестничных перил. Единственным местом, куда не смогли проникнуть квадратные листочки, оставалась аптека.
Каким-то чудом, мне удалось арендовать небольшую лавку в самом сердце городка. Раньше там работал мастер – краснодеревщик. Но, буквально накануне нашего появления в Шасззи мужчина умер. Его семья решила сдать лавку в аренду и перебраться в столицу.
Цена для такого помещения была более чем приемлемая. В придачу к хорошему месту и добротному зданию, мне досталась вся необходимая мебель, витрина, изумительный прилавок и знакомство с женой городского старосты. Женщина по местным меркам далеко не старая, но весьма хлипкая, страдающая бесконечными простудами и целым букетом хронических заболеваний.
Два бутылька с отхаркивающими настойками и витаминный сироп врученные супруге чиновника обеспечили удивительно быстрое оформление всех документов. И сделали неплохую рекламу будущей аптеке. Да и новость о чудесном исцелении Яли не оставила местных жителей без внимания. Теперь, у меня стояла очередь из пациентов со всевозможными недугами. И назрела острая необходимость нанять помощника. Потому что сейчас, мой день проходил за прилавком, а большая часть ночи в импровизированной лаборатории.
Дакир. Поместье дейры.
Вилента
Вот уже четвертый месяц пошел с того момента, как Дариш посадил Виленту и Камилл в эту клетку. За все это время Советник появился в поместье лишь однажды. Спустя пару недель, после заточения. Хозяин поместья пришел под вечер. Когда слуги убрали со стола ужин, и оставили дейру наедине со своими мыслями.
О приходе Советника Виленте не сообщили. Она узнала об этом случайно. Когда вышла на балкон и увидела, как Дариш с супругой прогуливаются по парку. О чем шла речь, Вилента не слышала. Но судя по бледному лицу Камилл, тема разговора была не самой приятной. Сэя бледнела, краснела, нервно теребила в руках шелковый носовой платок.
Вилента, в надежде на личную встречу с Советником рысью бросилась в парк. Но, застать Дариша не успела. Мужчина будто испарился. Только Камилл стояла возле лужайки и смотрела куда-то вдаль.
– Что он сказал? – Дейра подошла к Камилл.
Та повернула голову и ничего не ответила. Просто молча ушла в сторону дома. Вилента до сих пор с ужасом вспоминала бледное лицо сэи и ее испуганный взгляд.
Только спустя несколько дней Камилл пришла в себя, и смогла обговорить с Вилентой сложившуюся ситуация. А она была, мягко говоря, скверной.
В разговоре с супругой Дариш четко дал понять, что в следующий раз он появится только после рождения малыша. А до этого момента, ни она, ни дейра за пределы поместья не выйдут. Более того, все посетители, прежде чем попасть в поместье, должны будут получить личное разрешение Дариша. Все пожелания, Камилл или Вилента могут передавать через сэю Кюри.
Положение было патовым. На грани катастрофы. И тогда, Камилл решила идти на крайние меры. Виленте план сэи не нравился. Но, выбора у нее не было.
Дейра поморщилась. Воспоминания неприятно зашевелились в груди. К горлу подступила тошнота. Отвратительное состояние, в котором она пребывала вот уже несколько месяцев. Вилента положила руку на живот, и ощутила существо, которое росло у нее внутри. Такое беззащитное, неприятное, причиняющее огромный дискомфорт. Но такое необходимое.
Девушка изо всех сил молилась Арканату, чтобы у нее родилась девочка. Камилл, конечно, постаралась найти мага, обладающего с максимально схожей магией с Даришем. Но, найти кого-то равного ему по силе, было практически невозможно. А родить малыша с меньшим магическим потенциалом, чем у отца, автоматически означало закрытые себе двери во дворец. В лучшем случае Дамиран презентует ее одному из своих любимых чиновников. В худшем, она достанется какому-нибудь среднему офицерскому чину, в качестве награды за особые заслуги.
Дариш
Молодой маг сидел напротив первого Советника Дирамара. В жизни Дариш Шутрук оказался еще страшнее, чем он представлял. Легкий, летний костюм, в нежных персиковых тонах, только усугублял это впечатление.
– Это все, что Вы можете мне рассказать? – Дариш поднял глаза на собеседника.
Тот съежился, и быстро закивал. Совсем молодой маг, Грэб Гродер, адепт одной из элитных академий, не произвел на него никакого впечатления. Почти ребенок, с большими глазами, жесткими темными волосами и неуклюжей походкой. Но, была в этом неприметном мальчишке одна важная особенность. Его магия. Она была очень похожа на магию самого Дариша. Можно сказать, Камилл в какой-то степени повезло, найти парнишку и использовать его в своих играх.
– Хорошо, поставь печать на каждом экземпляре. – Советник подвинул к собеседнику стопку листов. – Надеюсь, не нужно напоминать, что эта история должна остаться втайне.
– Я клянусь, я не знал, что это ваша дейра! Она ничего не сказала. Я думал, очередная магичка хочет развлечься. И… Если бы я знал… Я бы никогда к ней и пальцем не притронулся!
Губы мальчишки дрожали. В глазах стояли слезы ужаса. Все внутренности Шутрука были пронизаны отвращением к этому щенку. Не потому, что он стал отцом ребенка Виленты. А потому что вел себя как трус. Дариш ненавидел трусов. Наверное, еще больше, чем собственную жену.
