Майкл Бранд
Поиски желанного

Глава 6

Наступил полдень, и незаметно подошло время обеда. За одним столом, вместе со своими воинами, обедал их капитан Крофорд, все ещё угнетенный мыслями о предстоящем походе. И даже обычная казарменная похлёбка, которую он обожал всей душой, не могла никак его отвлечь.

Крофорд обдумывал план дальнейших действий и крутил в руке часть артефакта, любезно подаренную его величеством. Один воин, сидевший рядом с ним, заметил это и начал осторожно расспрашивать капитана о причинах его задумчивости.

В ответ на один из множества вопросов парня Крофорд звонко рассмеялся и заметил:

– Эта штуковина… – он повертел в руках кусочек артефакта, показывая его всем своим воинам, – Каким-то образом должна помочь нам при осаде Маралда. У кого-нибудь есть идеи, как она может работать?

Они зашептались, и сосед Крофорда бодро ответил:

– Может, ее стоит применить как плату за проход? Вдруг «это» очень ценно…

Раздался беззлобный громкий смех, окативший всю столовую единой, неразрывной волной. Крофорд усмехнулся и спрятал реликвию в один из карманов своей походной одежды, добавив:

– Маловероятно, но можно попробовать…

Он поднялся из-за стола, и все воины, не сговариваясь, последовали его примеру. Постояв несколько секунд, Крофорд обвел взглядом столовую и, отчётливо выговаривая каждое слово, произнес:

– Через час жду всех вас на городской площади. Мы сегодня же выступаем.

Воины одобрительно закивали, а главный сержант громко воскликнул:

– Да здравствует король Николас! Да здравствует наш капитан Крофорд!

Во всей столовой поднялся настоящий шум от молодых восхищённых голосов, радовавшихся новому походу. Крофорд едва заметно улыбнулся и покинул столовую, отстукивая каждый шаг своим копьём, которое сам же, в шутку, называл крылатым – наконечник этого копья был украшен гравировкой крыльев древней птицы.

Он направился в казарму, чтобы самому подготовиться к долгому и изнурительному походу. Однако, имея немалый опыт за плечами, Крофорд понимал, что нужно брать с собой в такие моменты – свою волю и желание сохранить как свою жизнь, так и жизнь каждого воина в своем отряде. Остальное для капитана было лишь приятным дополнением, которое могло облегчить поход, или, наоборот, сильно его затруднить.

Поэтому мысли Крофорда были заняты не сборами и скорому отбытию из Валнера, а планами на дальнейшее будущее. Он старался гнать их от себя, и, на некоторое время, у него получилось.

Крофорд усмехнулся, вспоминая отрывки из рассказов генерала Берга, посвященных его военной мудрости и смекалке. Капитану часто приходилось слышать эти истории за королевским обеденным столом, когда Николас, только взошедший на престол, устраивал пиры в свою честь, а Берг рассказывал о своих военных похождениях всем присутствующим, часто привлекая на себя внимание молодого короля различными жестами и оборотами речи.

Однажды, в один из таких неудачных пиров, Крофорд повел себя слишком естественно, уличая генерала в лукавстве и чрезмерной иронии над собой… К большому недовольству капитана, это воспоминание снова возникло в его четкой памяти, и ему пришлось заново пережить тот день.

* * *

Трапезная короля так и не изменилась с момента прихода Николаса к власти – даже лакеи и пажи, прислуживавшие на пиру в тот день, до сих пор работали в королевском дворце и ублажали изменчивые и непредсказуемые вкусы своего досточтимого короля.

Со дня коронации Николаса прошло около трёх лет, и в первые дни его правления лишь несколько человек знали о том, что Эревард не мог добровольно оставить престол. И лишь генерал Берг и сам Николас знали о собственном предательстве перед короной. Однако их обоих вела жажда власти, и это стало причиной их союза в такой непростой ситуации.

Остальные же наивно полагали, что сын является лучшей и самостоятельной копией своего отца, и первые дни были действительно рады новому правителю. Даже Крофорд, переполненный искренней скорбью к Эреварду, считал, что Николас будет не хуже своего отца… Именно в тот день он и понял свою главную ошибку.

Пир, ставший переломом в жизни и карьере Крофорда, был устроен на третий день после коронации Николаса. Тогда собралась вся знать и даже некоторые из простых горожан смогли найти себе место за большим королевским столом.

Молодой король восседал на троне, в центре стола, и внимательным взглядом осматривал свою главную опору во власти. В его глазах горел огонь, и многие приняли это за радость и силу правителя. Однако только сейчас, спустя несколько лет, Крофорд понял, что этот огонь был лишь иллюзией, которую они сами же и придумали… Ведь кроме ощущения своей безнаказанности и огромной, почти безграничной власти, Николас больше ничего чувствовал в своей и без того счастливой и удачной жизни.

Трапезную озарил звонкий и решительный голос Николаса:

– Каким же рассказом ты удивишь нас сегодня, Берг? – с ноткой нетерпения спросил он, постукивая пальцами по столу.

Берг, находившийся тогда ещё на должности капитана, резко подлетел со стула, откашлялся и начал:

– С превеликим удовольствием ублажу ваш слух своим рассказом о битве у горы Лоргаш, произошедшей пару месяцев назад. Ведь о ней мало кто знает, верно? – в зале одобрительно закивали, и Берг, удовлетворённый ответом большинства, произнес, – Недавние подозрения в грабежах мирного населения направили мой отряд на поиски нечестивцев, которые предпочли подло прятаться в лесах, нежели открыто вступать с нами в бой…

Крофорд скверно усмехнулся, и это не прошло незамеченным для Николаса. Однако Берг увлеченно продолжал как ни в чем не бывало:

– Для вашей милости наверняка не секрет, что близ горы Лоргаш расположены густые и непроходимые леса, и путь сквозь них может знать только местный егерь. Когда мои воины нашли улики, оставленные бандитами, и указали на них мне, то я сразу же отдал приказ найти знатока этих лесов, ни минуты не сомневаясь в принятом мной решении…

Лицо Крофорда снова расплылось в ядовитой усмешке, которую он тут же поспешил скрыть, почувствовав на себе пристальный, полный злобы взгляд Николаса. А капитан Берг уже завершал свой рассказ, предварительно промочив свое пересохшее горло красным вином:

– Один старик показал нам путь сквозь эти леса, и я вместе с десятком моих лучших ребят отправились в его глубины. Вскоре мы вышли на небольшую полянку, где и сидели эти нечестивцы. Едва завидев нас, они подскочили со своих мест и бросились бежать, а через несколько минут погони, когда они наконец-то поняли, что их план провалился, то сразу приготовились к бою. И нам, несмотря на попытки мирного решения проблемы, пришлось согласиться на их условия… Мы выиграли, и я, – с этими словами Берг победоносно ударил себя в грудь, – не потерял ни одного своего бойца!

По залу прокатилась волна одобрительных аплодисментов, и капитан Берг, раскланявшись, сел на свое место. Теперь Николас должен был приступить к трапезе, но сегодня он решил сделать исключение:

– Мне показалось, или я видел усмешку на вашем лице, капитан Крофорд? Что вас так рассмешило, позвольте узнать? – с фальшивой заинтересованностью спросил Николас, окидывая взглядом несчастного капитана с ног до головы.

Крофорд нехотя поднялся из-за стола и оглядел всех присутствующих. Столько взглядов он никогда ещё на себе ни испытывал: некоторые гости были искренне заинтересован, кто-то из приглашенных был раздражён этим замечанием и даже разочарован, а Берг сидел с той же ухмылкой, с какой Крофорд слушал его рассказ. Капитан не стал медлить и лукавить:

– Осмелюсь высказать свое мнение, ваша милость, но история Берга не является правдой. И даже если предположить, что наш рассказчик немного ее приукрасил, то совсем нельзя избежать подлинных фактов этой битвы.

Берг покраснел от ярости и уже готов был сорваться с места, но Николас успокаивающим жестом остановил его и произнес:

– Продолжайте, капитан. Критика должна быть обоснованной…

Крофорд опустил голову, пытаясь вспомнить все то, что наговорил здесь Берг, и, собравшись с мыслями, произнес:

– Хорошо, ваша милость. Прошу вас слушать очень внимательно.

Николас заинтересованно кивнул и Крофорд продолжил, стараясь не задевать самолюбия капитана Берга:

– Итак, первое… Я не считаю «нечестивцев» трусами. Особенно, если человек видит опасность для своей жизни, а отряд в сто вооруженных до зубов бойцов – это опасность, не отрицайте, – заметил молодой капитан, услышав перешептывания за столом, – Потому они и бежали. Но совсем не в лес…

В зале раздалось взволнованные женские восклицания, пораженные таким поворотом событий. Крофорд ещё раз обвел взглядом этот зал, и, заложив руки за спину, продолжил:

– Этот старик, которого допросил капитан Берг, был один из шайки этих бандитов. Они разыграли маленькую сценку, на которую он… – Крофорд показал движением головы в сторону Берга, переполненного ненавистью и глухой яростью, – …купился. Оставив несколько улик и одного из своих ребят, шайка смылась, и больше ее никто не видел. Как и того старика-егеря…

– Это же просто возмутительно, ваша милость, – почти выкрикнул капитан Берг, – Оскорбляют средь бела дня!

Николас едва заметно улыбнулся и жестом разрешил Крофорду продолжать. Молодой капитан взял бокал, покрутил его в руке, наблюдая за переливами цвета вина, и добавил:

– А теперь, ваша милость, посмотрите внимательно на капитана Берга, – усмехнулся Крофорд, не отрывая взгляда от бокала, – Разве может такая… туша… бегать по лесу?

Крофорда поддержали почти все пирующие своим весёлым, почти дружным смехом. Николас слегка помрачнел, а Берг просто побагровел от ярости и вскочил со своего места. Однако глаза короля и Берга встретились, и старый капитан сел, понурив голову.

– И, на закуску, – съязвил Крофорд, уже вошедший в азарт исследователя чужой лжи, – Воины Берга напали на отряд гномьих горняков, которые спокойно отдыхали в лесу. В своем лесу – ведь гора Лоргаш уже несколько столетий принадлежит этому народу… На каждого гнома приходилось по пять бойцов Берга. Тут бы любой выиграл, но Берг умудрился потерять половину своего отряда, заставив их биться на тесной полянке, которая явно не могла вместить сотню лихих бойцов.

Закончив свою речь, Крофорд залпом осушил свой бокал и сел за стол, не дожидаясь никаких оваций. Однако он явно не ожидал их услышать – многие из присутствующих искренне аплодировали ему, а Берг, неуклюже совершив реверанс, спешно покинул этот пир.

Николас пристально посмотрел на Крофорда, вложив в свой взгляд всю злобу, на которую только был тогда способен. Однако юный капитан парировал это незатейливой улыбкой, после которой король не выдержал:

– Об этой битве не было ничего известно…

– Верно. Она ведь еще не вошла в историю, как одна из самых позорных битв нашего королевства. О ней знали только военачальники вашего отца и, конечно же, и сам Эревард.

Услышав имя своего отца, Николас снова побагровел и позвал своего советника, чтобы тот привел сюда музыкантов.

Пир продолжался, будто ничего и не было. Однако беда пришла, откуда ее совсем не ждали – после пира Николас вызвал капитана Берга и Крофорда к себе. Разговор был недолгим: Николас вручил медаль капитану Бергу и повысил его чин до генерала, прибавив:

– Ты опозорил моего военачальника, Крофорд. Теперь, чтобы смыть свой позор, он должен стать выше над всеми слухами, сплетнями и неудобствами, которые ты ему создал. Потому ты и останешься капитаном, дорогой Крофорд, когда он, – Николас сделал многозначительную паузу, – уже стал генералом.

Больше Крофорд ничего не помнил. Ему казалось, что после этого пира он словно и не жил, а лишь существовал… Его смысл жизни был утрачен, и только собственный отряд приносил ему радость. А теперь он должен был вести его на верную смерть, чтобы исполнить очередную прихоть своего безумного короля…

* * *

Он не заметил, как уже оказался в казарме. На нем уже была одета лёгкая боевая броня, полностью облегающая все его худое тело. Она могла защитить его от незначительных ранений, а треугольный щит, который он также захватил с собой, позволял ему думать о том, что он вернётся в Валнер хотя бы живым…

Покрутив свое крылатое копьё в руках и хорошенько рассмотрев себя в отражении, Крофорд одобрительно улыбнулся и вышел из казармы.

Прибыв на место встречи, капитан увидел весь свой отряд. Он был разделен на три части, каждая из которых была относительно самостоятельной. Первая часть – пехота, облаченная в тяжёлые доспехи, с громоздкими, защищающими почти все тело пехотинца щитами и длинными копьями наперевес. Вторая часть – арбалетчики, носившие лёгкую походную одежду неприметного цвета, затянутые тугими поясами, на которых висел подсумок с арбалетными болтами и кинжал, который нередко спасали их в пылу битвы. А третья часть отряда всегда радовала глаз Крофорда – это была конница, его маленькая гордость. Суровые войны, одетые в броню среднего веса, имели в своем арсенале и длинный стальной меч, предназначенный для ближнего боя, и маленький тисовый лук, на случай ранения лошади или отступления. Кони также были защищены прочными доспехами, не сковывавшими их движения.

Крофорд до мелочей продумал все, что было связано с его отрядом, и, глядя на своих ровно выстроившихся бойцов, полностью готовых к бою, он слегка улыбнулся и громко произнес:

– Все на месте?

Воины провели перекличку. Отряд был в полном составе. Услышав это, Крофорд постучал своим копьем по щиту с криком:

– Идёмте, братья. Не будем заставлять судьбу ждать!

Послышался одобрительный вой. Сержант вышел из строя и подал своему капитану черного, словно ночь, коня, который терпеливо ждал своего хозяина. Крофорд лихо взлетел на его спину, удобно перехватил свое крылатое копьё и повел жеребца в сторону городских ворот. Его отряд последовал за ним, соблюдая заведённый порядок: сначала вышла пехота и арбалетчики, не нарушая ровный строй, а уже потом, не торопясь, отправилась конница, прикрывая тыл.

Когда последние ряды конницы покинули город, то ворота сразу же закрылись, и отряд Крофорда постепенно стал исчезать от взора случайных наблюдателей и прочих горожан.

* * *

Генералы наблюдали уход войска Крофорда из окна, сидя на третьем этаже трактира и играя в карты. Берг удивленно спросил своего знакомого, медленно растягивая слова:

– Куда этот полоумный собрался? Мы же выступаем только завтра!

– Пускай идёт, – рассудил Эллджер и с пьяной усмешкой на лице повторил, – Пускай идёт навстречу к своей смерти!

– Отличный тост, друг!

Они выпили ещё один бокал местной медовухи и продолжили играть. Впереди был еще длинный, полный веселья день и не менее интересный вечер, который они совсем не хотели встречать вдали от Валнера.

Глава 7

Портал перенес друзей на ту поляну, где четыре года назад произошло столкновение эльфийских купцов и королевских солдат. Именно с этого места Каспар рассчитывал начать поиски своей пропавшей дочери.

Пока Грегор и Беатрис возились с наплечным мешком, решив немного облегчить его, чародей осмотрел поляну и невольно охнул. Недавний кошмар всплыл в его памяти, и он вздрогнул, понимая, насколько были точны его видения. Он смотрел вперёд, на раскинувшиеся перед ним деревья, на высокий уступ, с которого пустила свою стрелу Фейлония, на солнце, постепенно уходившее в закат… Все напоминало ему о том злополучном дне, когда он потерял все, что было ему дорого в жизни…

Каспар рухнул на землю, не отводя глаз от солнца. Ритуал нужно было совершить вечером, поймав последний луч солнца. По своим приблизительным расчетам чародей решил, что у него есть ещё час на подготовку. Он собирался перечитать ещё раз главу, посвященную этому ритуалу, но услышал голос Грегора, присевшего рядом с ним на корточки:

– Значит, это было здесь… Когда проводим ритуал? Ты уже готов?

Каспар перевел взгляд на своего друга и посмотрел сквозь него, отвечая:

– Через час начнем, Грегор. А пока… Дай мне собраться с силами… Ритуал не требует жертвоприношений или каких-либо других даров. Только сила чародея…

– Тогда будь осторожен, дружище, – понимающе заметил Грегор и вернулся к Беатрис.

Каспар достал «Tilleadh gu beatha», положил ее перед собой и открыл на нужной странице, пытаясь прочитать текст, записанный на языке Древних. Он, как и все остальные ученики академии магов в Тионаде, в совершенстве владел этим языком, однако сегодня с ним творилось что-то странное…

Впервые за свою жизнь Каспар смотрел в книгу и не различал букв. Они то сливались воедино, то плясали, переходя со строчки на строчку и приводя чародея в бешенство. Он понял, что только зря тратит силы и драгоценное время, достал из сумки маленькие песочные часы и позвал Грегора.

Когда наёмник подошёл к нему, чародей произнес:

– Разбуди меня, пожалуйста, когда пересыплется песок в этих часах, – угрюмо заметил Каспар, переворачивая их, – Я проснусь, и мы начнем ритуал.

– Договорились, – кивнул Грегор.

Чародей закрыл глаза и, расслабляясь, выдохнул. Он так и остался сидеть на земле, словно медитируя, а не подвергаясь действию обычного сна… Грегор посмотрел на своего друга, потом на часы, и, усмехнувшись, отправился к Беатрис, сидевшей неподалеку.

– Ну как? С ним все хорошо? – обеспокоенно спросила она, заметив усмешку своего мужа.

Грегор кратко пересказал ей все, что слышал от чародея, и прибавил:

– Не волнуйся за него. Он справится, просто ему нужно время и силы…

– Ну, тогда нам остаётся приготовиться к предстоящему магическому вечеру, – улыбнулась Беатрис, глядя на солнце, постепенно уходящее в закат, – Ты со мной?

– Всегда, – не задумываясь, ответил Грегор, и подошёл ближе.

Он крепко, но ласково обнял ее, и начал ее целовать. Она озорно хихикнула, и, слегка отстранив своего мужа, с улыбкой произнесла:

– Нет, нет, дорогой. Ну не сейчас же!?

– Почему? – с легким недоумением спросил Грегор, внимательно смотря на Беатрис, – У нас впереди ещё много времени.

– Я… стесняюсь при Каспаре, – прошептала она ему на ухо, и медленно провела рукой по его волосам, – Может быть, когда мы останемся одни… И тогда…

– Тогда мы точно не упустим момент, верно? – с улыбкой продолжил Грегор. Беатрис уверенно кивнула, и он продолжил, – А пока… давай встретим этот прекрасный вечер!

Пока Каспар спал, они устроили привал – Грегор принес из леса охапку сухих веток и развел костер, а Беатрис была занята едой, которую она прихватила из дома. Она собиралась пожарить мясо и немного разогреть ломтики хлеба вместе с некоторыми овощами, которые Беатрис, не глядя, бросила в мешок.

Свалив ветки в одну кучу, Грегор обратил внимание на землю под его ногами. Она была выжжена – в радиусе нескольких метров не было ни одной травинки. Лишь сухая трава, комки земли и большой ствол дерева, на котором уже сидела Беатрис – вот, что украшало эту поляну. Грегор невольно содрогнулся и насторожился.

– Что же здесь произошло? – спросил он, наклонившись к земле.

Беатрис удивленно вытянула голову и, решила ненадолго отложить свои дела, чтобы помочь своему мужу. Она медленно подошла к нему и внимательно осмотрела всю поляну, на которой они расположились.

– Может быть, это был какой-нибудь взрыв? – предположила она, – Я как-то читала об этом… Но, обычно земле не наносится такой большой ущерб…

– Если в ход не идут хорошие знания алхимии или магии… – усмехнулся Грегор, – Жаль, что такое не прописывают в обычных книгах. Здесь использовали смесь… Скорее всего, смесь селитры и масла лешего.

– Ты уверен? – недоверчиво спросила Беатрис, – В селитре я не сомневаюсь… Но как масло может так повлиять на землю? И… Леших же не существует!

– В наших лесах – да. Лешие – это хранители леса, редко нападающие на случайных путников и даже способные идти на контакт. Однако в Хальмстаде их давно истребили… – объяснил Грегор и с досадой прибавил, – Люди всегда были страшнее чудовищ, ради которых меня нанимали…

Беатрис присела рядом с ним на корточки, слегка подобрав льняное платье. Грегор озорно присвистнул, но, поймав ее лёгкий укоряющий взгляд, сразу отбросил все свои шутки и решил вспомнить все, что до этого говорил ему Каспар.

Тем временем, она заметила ещё одну деталь, которую ещё не успел обнаружить Грегор. Неизвестная вещь белого цвета слегка торчала из земли в нескольких шагах от девушки и привлекала ее внимание. Беатрис указала на нее Грегору, и он, с улыбкой, произнес:

– Это кости, Беа. Человеческие кости, – заметив, как его жена начинает бледнеть, он поспешно добавил, желая ее подбодрить, – В этом нет ничего страшного, поверь мне. Жаль, что его не похоронили должным образом…

Конечно же, Грегор понимал, что под ним находится не один десяток таких же останков, объединенных этой тесной, природной могилой. И потому молчал, стараясь не тревожить свою впечатлительную жену, которая испугалась этого маленького отростка, торчащего из земли.

– Часть грудной клетки, а именно одно ребро из ее третьей пары – медленно произнес Грегор и оглянулся на уступ, – Если представить, что этот несчастный когда-то стоял на этом месте, то… Нужно проверить вот это место… Подождёшь меня?

Беатрис нерешительно кивнула, отводя взгляд от пугающей находки, и Грегор полез наверх, ловко цепляясь за каждый выступ, который приближал его к цели. Вскоре он залез на уступ и окликнул Беатрис. Она помахала ему рукой и спросила:

– Видишь что-нибудь?

– Сейчас…

Грегор опустился на одно колено и мельком оглядел уступ. Он представлял собой кусочек скалы, который некогда был частью большой горы, и сейчас принадлежал небольшому, слегка заросшему холму и выжженной поляне.

Наёмник заметил лёгкое, едва заметное свечение на краю уступа. Грегор решил осмотреть это место внимательнее и начал потихоньку продвигаться в сторону свечения. Однако через несколько секунд оно пропало, и Грегор в нерешительности остановился. Перед ним лежал маленький стеклянный флакон и кусочек ткани.

Грегор осторожно поднял эти находки и сосредоточенно их осмотрел. Найденный отрывок ткани был работой эльфийского мастера, но наёмник все ещё не знал, кому он мог принадлежать. Флакон же представлял для Грегора гораздо больший интерес – он таил в себе больше загадок и вопросов, чем ответов, о которых знал он и Каспар.

Маленький, словно из-под духов, флакон мог бы ещё долго морочить голову Грегору, пока он осторожно не понюхал его содержимое. Запах нескольких капелек неизвестной жидкости лишь убедил Грегора в правильности своих рассуждений:

– Яд, – прошептал он, – Хороший, зараза – смесь спорыньи и вербены с маленькой щепоткой какого-то порошка… Такой обычно готовят эльфы, разбирающиеся в алхимии.

Грегор встал в полный рост и посмотрел на Беатрис. Она всё ещё ждала его ответа, и он, решив не тратить время на осторожный спуск, спрыгнул с уступа. Высота в несколько метров совершенно не испугала его – Грегор легко преодолел ее, за мгновение до столкновения землёй сделав кувырок. Он встал, как ни в чем не бывало, и, встретив полный удивления и восхищения взгляд своей любимой жены, произнес:

– Вот что я нашел, – Грегор показал свои находки Беатрис, – И, кажется, я знаю, кто устроил этот взрыв…

– И кто же? – с лёгким нетерпением спросила она, разглядывая обрывок ткани, – Могу сказать точно – на том уступе была одна молодая девушка, эльфийка… Посмотри на ткань – она изящная, узорчатая и такая необычная…

– Это часть одежды Фейлонии, – задумчиво произнес Грегор, – Она была на той скале. Нанесла на стрелы нужное количество смеси для взрыва, выстрелила, уничтожив несколько врагов за один раз, и, понимая, что все равно не сможет спасти ни себя, ни отряд, покончила жизнь самоубийством, выпив яд.

Беатрис охнула, представляя описанную картину, и спросила:

– А вдруг это была другая эльфийка? Не Фейлония?

– Сомневаюсь. В отряде были эльфийские купцы и их охрана, далёкие от понимания алхимии. А Фейлония, по рассказам Каспара, хорошо разбиралась в ядах и зельях.

– Тогда, может быть, нам стоит спросить об этом самого Каспара? – с прищуром заметила Беатрис.

– Пожалуй… – досадно ответил Грегор, – Подождем, пока он проведет этот ритуал… А пока закончим свои дела.

Прошло около получаса. Наёмник закончил возиться с костром и краем глаза снова посмотрел в сторону чародея. Песок уже скопился на дне часов, и в их верхней части его осталось совсем немного. Но Каспар все еще медитировал. Его лицо было спокойным и расслабленным, однако Грегор знал, что это лишь маленькая иллюзия сна и его друг нервничает перед проведением ритуала.

– Скоро уже будить… – прошептал Грегор, – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Каспар…

– Тоже нервничаешь? – тихо спросила Беатрис, заботливо смотря на мужа, – Хочешь что-то обсудить?

– Я боюсь, Беа. Не знаю, что можно ожидать от этого фолианта… – немного помедлив, ответил Грегор.

Беатрис молча придвинулась к нему и обняла. Грегор удивленно посмотрел на нее, и когда их глаза встретились, то он прошептал:

– Спасибо тебе…

Она улыбнулась и тихо заметила:

– Мы должны в него верить, дорогой. Иначе он и сам в себе разувериться.

Грегор медленно кивнул и обратил внимание на часы. Песок полностью пересыпался, а это означало, что время проведения ритуала уже совсем близко.

– Пойду к нему, – усмехнулся наёмник, – Пора бы уже начать этот ритуал…

Беатрис выпустила его из своих объятий, и Грегор подошел к своему другу. Каспар все ещё спал, однако наёмник не стал медлить и, положив ему руку на плечо, громко произнес:

– Вставай, друг. Время пришло.

Чародей открыл глаза и испуганно огляделся вокруг. Лишь через несколько секунд он успокоился, увидев Грегора рядом с собой и рассмотрев вдалеке силуэт Беатрис. Каспар резко встряхнул головой, как бы сбрасывая последние остатки сна, и, поблагодарив Грегора, сказал:

– Пора, – усмехнулся он, – Ты не мог бы отойти подальше? За этим ритуалом лучше наблюдать издалека.

– Как скажешь, – кивнул наёмник и вернулся к Беатрис, которая давно ждала его.

Каспар лёгким взглядом проводил своего друга, и едва Грегор успел сесть рядом со своей любимой, как чародей воздел руки к небу и начал читать вслух переведенные строки из «Tilleadh gu beatha»:

– Укажи мне путь, хранитель, сквозь тернистые сада. Помоги мне разыскать, сказитель, чадо, что утратил я. Заплачу любую цену, коль согласен ты. Только будь со мною честен – не губи мои мечты!

Алый закат постепенно сменяло лёгкое, едва различимое сияние. Вскоре Грегор и Беатрис смогли рассмотреть его на темном небосводе, свободном от грозовых туч и облаков. Лишь частые звёзды, которые не могли превзойти по яркости созданное сияние, усеяли его, изредка отвлекая наёмника и его любимую от наблюдения за ритуалом.

Каспар усиленно повторял эти строки древнего стихотворения, уже не заглядывая в книгу. И, когда чародей нараспев произнес его в третий раз, то фолиант резко закрылся и лучи усиленного сияния осветили силуэт, который медленно приближался к Каспару, сжимая в руках свой посох.

Грегор завороженно смотрел за вызванным гостем. Он не видел лица призрака – оно было предусмотрительно спрятано за безжизненной маской и высоким капюшоном, постепенно переходящим в лёгкую робу, в которую был облачён этот силуэт.

Почувствовав, как Беатрис боязливо прижалась к нему, Грегор тихонько прошептал, борясь с желанием прервать ритуал:

– Я с тобой, Беа. Не бойся…

– Ты знаешь, кто это? Я… Я ему не доверяю, – пролепетала она в ответ.

Грегор ещё раз посмотрел на призрак, который уже приблизился к чародею и недовольно щёлкнул посохом.

– Не знаю, Беа. Но ты права, доверия он не внушает… – прошептал он, крепче обнимая свою любимую.

Чародей внимательно посмотрел на призванного гостя и содрогнулся, когда он громким и шипящим голосом произнес:

– Is mise an Neach-gleidhidh. Dhòmhsa cha tèid dèiligeadh riutha ach anns a ’chànan agam. Leugh an dàn, mar a tha e sgrìobhte ann an «Tilleadh gu beatha».

– Seall dhomh an dòigh, an neach-glèidhidh, tron ghàrradh dhrùidhteach. Cuidich mi a lorg, an sgeulaiche, an leanabh a chaill mi. Pàighidh mi prìs sam bith, ma dh’aontaicheas tu. A bhith dìreach onarach leam – na cuir às do mo bhràithrean! – открыв фолиант, нараспев прочитал Каспар и почтительно склонил голову.

– Fuaimneachadh foirfe. Tha mi sgìth. Mar sin feumaidh tu cuideachadh a ’lorg do nighean… Is e an t-ainm Miranda, ceart?

– «S e, an neach-glèidhidh. Innis dhomh an t-slighe dhith…

– Tha i beò agus ann elven fearainn. A dhol na bhaile agus a ' cluich air an iarrtas. Ma tha iad an-diugh, bheir iad «Tilleadh gu beatha». Tha an leabhar seo tha barrachd chan eil feum agad… – медленно проговорил призрак и, стукнув посохом, закончил, – Tìorraidh ma-thà, warelock.

– Tìorraidh ma-thà… – прошептал Каспар в ответ.

Призрак растворился в воздухе, и сияние в небе исчезло. Чародей разочарованно поднялся с земли, закрыл книгу, пряча ее в своей походной сумке, и пришел к своим друзьям. Он сел у костра и неторопливо сказал:

– Теперь мы идём в эльфийские земли. В их столицу… Зараза.

– Ты недоволен? – удивленно спросила Беатрис, – По-моему, все складывается как нельзя лучше.

Каспар отрицательно покачал головой.

– Я сомневаюсь, что нас смогут там принять… Эльфы не очень жалуют людей, и даже моя близость к их народу не может гарантировать вам проход в их земли.

– Будем решать эту проблему, когда она наступит, – вмешался в разговор Грегор, – Кстати, у меня есть то, что тебя заинтересует…

Чародей удивленно посмотрел на своего друга и увидел в его руках флакон и кусочек ткани, найденные Грегором на скалистом уступе. Каспар осторожно взял находки, заботливо осмотрел и спрятал их в свою сумку, прибавив:

– Спасибо, Грегор. Это очень ценные вещи для меня… Я, – чародей ненадолго задержал дыхание, – Я сохраню их у себя, если ты не против.

– Твое дело, дружище… – ненавязчиво заметил Грегор, – Послушай, этот дух, призрак… Ты его знаешь? Я не рассмотрел его издалека, но готов поспорить…

– Это маг Древних. Он написал «Tilleadh gu beatha» и за это его сожгли на костре в начале Первой Эры. По всему свету осталось три экземпляра этой книги, и его душа, связанная с ними, обещает помочь их новым владельцам в обмен на освобождение… Мой фолиант – последний. Поэтому он и хочет поскорее снять эти оковы и уйти на покой…

– И отпускать его без Миранды ты не собираешься, верно? – улыбнулась Беатрис.

Каспар решительно кивнул и устало посмотрел по сторонам. Беатрис нерешительно взглянула на своего мужа, и он, слегка кивнув головой, произнес:

– Ложитесь спать. Я буду стеречь костер.

– Ты уверен? – хмуро улыбнулся Каспар, – Мне не спится уже несколько дней, а если уж я и засыпаю, то вижу кошмары. Отдохни сегодня, Грегор. Потому что я не знаю, что будет завтра…

Наёмник тяжело вздохнул.