Майкл Блэк
Любовь в мертвом городе
Эту девушку я видел в баре впервые. Её голубые глаза не были испорчены механикой и выглядели слишком реальными. Они светились подобно северному сиянию. В них было что-то живое. Что-то настоящее. Словно их сделала такими природа. Невероятные глаза…
Кажется, она не заметила мою бестактность. Мой взгляд. Или только сделала вид, что не заметила. Она прислонилась к стойке и застенчиво шепнула бармену:
– Бокал мартини со льдом.
Её светлые волосы плавно скользили по плечам, закручиваясь на конце. Я с удивлением отметил, что это не канекалон. Осматривая её лицо, я сделал настораживающее открытие: она не делала пластику. Её ресницы были большими и красивыми. Маленький носик казался на удивление хрупким, а губы – живыми и чувственными. Всё это выглядело слишком непривычно, и потому я не мог оторвать взгляд.
Она присела рядом со мной. «Почему именно ко мне?»
– Здесь так уютно… Обычно я не бываю в таких местах. Но сегодня… Мне надо выпить…
Она смотрела на меня впервые, но в её словах было столько невинности, что я поверил.
– Тогда мне однозначно повезло сегодня, – ответил я, улыбнувшись.
Она поправила волосы. Это движение выглядело очень естественно. Оно было милым и обескураживающим. Но рука… Её ладонь была из полипластика. С геометрически выверенными пропорциями и идеальными пальцами. Кибернетика.
Улыбка на моем лице погасла. «Она не та самая… Она просто девушка. Просто зашла в бар. И у нас ничего не получится».
– Что же вынудило вас прийти сюда? Работа? Или дела сердечные?
– Я пришла, чтобы… – она замешкалась. Её глаза оценили мой танталовый грудной протез и прошлись по полированной татуировке. – Справиться с собой. Расслабиться и не думать о проблемах.
– Тогда не будем о грустном.
Она всё еще смотрела на механизм.
– Любите кибернетику?
Её чудесные голубые глаза вдруг заволокла пелена печали и одиночества:
– На самом деле я кибермеханик. Ну то есть… Была им до сегодняшнего дня.
Я покачал головой, осознав свою ошибку. «Всё-таки угадал».
– Тогда мартини за мой счет.
– Я уже заплатила, – сказала она, кивнув на бокал.
– Все следующие мартини, – парировал я.
Она нерешительно улыбнулась. Маленький огонек снова ожил в её голубом взгляде. Это было безумно красиво.
– Я новичок в этом деле. Никогда не умела пить. Вот если бы в бокалах было немного программного кода, тогда…
– Вы бы всё рассчитали? А дальше? Какое решение? Пить до конца? До серединки? С чувством? Или для пользы?
– Вы раскусили меня. Хотя, наверное, микросхема подсказала бы, что более приемлемо.
– Это довольно забавно. Хах.
«Она снова заставила меня улыбнуться».
– Но для кибермеханика в вас слишком много от человека.
– Да, мне так комфортнее.
– Вы боитесь ремонта?
– Нет. Скорее, опасаюсь, что чинить меня будет кто-то другой.
Я невольно усмехнулся:
– А если серьезно? Разве эти программы, которые вы пишете, не могут улучшить ваше восприятие реальности?
– Честно говоря… – она засмущалась. – Наверное, из уст кибермеханика это прозвучит странно, но я считаю человеческое тело идеальным. Механизмы должны помогать нашему телу, а не заменять его. Каждый день, вмешиваясь в работу тканей и органов, я убеждаюсь, насколько гармонично мы созданы. С самого рождения у нас есть уши, чтобы слышать, нос, чтобы дышать, ноги, чтобы ходить, и так далее. Вы понимаете… Это ведь потрясающе. Как набор базовых функций, но только в биологии. И потому внутри меня всё время идет борьба между желанием примерить новый гаджет и стремлением оставить всё как есть. Я боюсь однажды стать механической. Мне страшно от мысли, что волнующие внутренние ощущения тепла и жизни будут заменены каркасом из металла и пластика. Мне кажется, это должна быть необходимость, а не простое желание… Ой. Кажется, я наговорила много странностей…
На мгновение я потерял дар речи. Эта девушка выразила словами все то, что я чувствовал.
– Странностей?! – Я чуть было не вскочил. – Да ваши слова были самыми умными словами, которые я слышал! Я не понимаю, почему современные люди стремятся уничтожить в себе человечность! Я тоже боюсь стать одним из них…
Я чуть не задохнулся. Какая-то внутренняя боль всколыхнулась во мне:
– Иногда, проходя по улицам, я думаю: «Есть ли еще в этих машинах душа?». Говорят, что когда-то давно можно было почувствовать человека, увидев его лицо, теперь же всё иначе. Когда кибернетика поглотила нас, стало невозможно отличить красавицу от уродины, а низкого от высокого, потому что благодаря механизмам даже самые слабые из нас превратились в ужасно сильных. Ясно одно: люди заменяют в себе именно то, что больше всего ненавидят. Встречая огромных мехалюдей, я всегда думаю, что вначале они были маленькими и хилыми – до того как в дело вмешалась кибернетика. Когда видишь девушку, изменившую себе лицо, понимаешь, что под превосходной лицевой маской скрывается обычная дурнушка. В этот век всё не так. Всё перевернуто вверх ногами! И… вы знаете…