Майкл Лекс
Альтернатива
3
Стол заметно опустел – непривычно было видеть за ним столько народу. Вместо девяти человек на кухне сидело только трое: убитый, побитый и измученный горем люди. Каша получилась до ужаса противной, заключенным и то вкуснее подают. Однако парни не обращали на это внимание. За четыре дня они перестали чувствовать вкус не только к еде, но и к жизни. Настя осталась внизу, в своей комнате, с такой же порцией непонятно чего.
Никому из троих присутствующих не хотелось видеть оставшихся двоих, но энергии совсем не оставалось, поэтому пару ложечек засунуть в себя стоило. Да и необходимо было подытожить прошедшие ночи.
–Хоть и не хочется, но поесть надо, – сказал Никита, увидев как Данил лишь крутит ложкой в тарелке.
Сначала показалось, что он не услышал. Но вскоре, еле выговаривая слова, поэт ответил:
–Веры… Веры больше нет с нами…
Данил как можно быстрее скрыл лицо. Даже при нынешнем положении дел все пытались скрыть свои слабости. Правда, уже не получалось. Абсолютно ни у кого.
–И Марго тоже… – потупив взгляд, добавил Никита.
Данил был будто бы поражен этой новостью, но через несколько секунд он вновь “завис” в своих недостижимых для других мыслях.
Евгений, в отличие от остальных, продолжал поглощать одну ложку за другой, не обращая на все происходящее никакого внимания. В какой-то момент боксер недоверчиво, даже с некой опаской, глянул на Данила и в язвительной манере отодвинул свой стул подальше от него. Додуманная мысль оказалась не из самых приятных.
Никита бросил осуждающий взгляд, но Женя успешно проигнорировал замечание, после чего спросил:
–Как там Настя? Надеюсь, в порядке?
–Жива, и то слава Богу. – Никита сам удивился употребленному выражению. – Состояние неплохое. Единственное – с ногой все, мягко говоря, не айс. В ближайшее время ходить она не сможет. Сможет ли в дальнейшем, это уже другой вопрос.
–Ты имеешь в виду, если выживет? – Спросил Женя.
На такие гадкие, но настолько похожие на правду слова никто не захотел отвечать. Съев пару ложек, Никита все-таки осмелился продолжить:
–А у тебя есть план, как выжить в этой дыре? Мне кажется, все давно свелось к простой рулетке.
–А мне кажется, ты ошибаешься. – Произнес Женя нагло, самоуверенно и грубо.
Никита понимал, что с каждым часом Женя становится все опаснее. Предсказать его действия сложно, а что творится в его голове один черт знает. Сейчас ему хотелось поговорить с Данилом, но сам поэт был явно не настроен на разговор. Только каша медленными темпами стала исчезать из его тарелки.
В попытке слегка расшевелить поникшего товарища, Никита спросил:
–А ты что думаешь, Данил? Помнится, ты всегда выступал инициатором идеи спасения.
Данил поерзал на месте, долго подбирая слова или же пытаясь уклониться от ответа. Но все молчали, и пришлось ответить:
–А ты хочешь выжить?
Тон этого голоса и этих мыслей звучал совсем обреченно.
Вдруг Женя вскочил с места и со всей дури долбанул ладонью об стол.
–Ах, да, ты же у нас герой, да еще и единственный, кто потерял дорогого человека! Если же ты не хочешь жить, так зачем жрешь это?! – легкое движение и тарелка с кашей разбилась о пол.
Данил поначалу слегка дернулся, наверно, от испуга, но реагировать больше никак не стал. Довольно быстро между этой парочкой очутился Никита.
–Зачем ты это делаешь? – Обратился он к Жене. – Все сейчас на взводе, но держимся ведь. Успокойся.
Разгоряченный парень мысленно согласился со сказанными словами и плюхнулся обратно на свое место.
–Я наелся, благодарю, – невпопад сказал Данил и снова замолчал.
Никита совсем запутался. Он не понимал, что делать во всей этой неразберихе, но одно он знал точно: напоследок необходимо обсудить одну тему.
–Всем сейчас тяжело, я понимаю. Каждый кого-то потерял, каждый сейчас хочет просто уйти в себя. Однако… – его лирического вступления никто не оценил. – У нас осталась последняя девушка. И не просто девушка, а замечательный, настоящий человек. Не знаю как вы, а я сделаю все, чтобы сохранить хотя бы ее жизнь. Даже ценой своей собственной. Я лично считаю, что она достойна жизни намного больше, нежели все мы.
Остальные молча кивнули, согласившись со сказанным. Наверно…
–Остановить порядок и череду смертей видно тяжело, но попробовать стоит. И еще…
Никита подержал неловкую паузу. Двое парней уже поняли, о чем пойдет речь.
–Кому-нибудь приходила записка? Бессмысленный вопрос, знаю, и все же. Знаете, можно попробовать играть от нее. Просто выложите ее сейчас на стол, а дальше будем пытаться отталкиваться от этого. Это наш последний шанс, ибо других вариантов просто не осталось…
Никита попытался сказать это как можно более искренне, мягче и аккуратнее. Но толку не было – вроде мысль понравилась двум парням, но никто из них не пошевелился. Никита лишь опустил голову и пару раз обреченно кивнул.
–Я бы отдал, если бы она у меня была, – неспешно оправдался Данил.
–Я тоже… – подхватил Женя – Не забывай, еще есть Настя.
–Ладно, все это уже бесполезно. Как получится, так пускай и будет. Данил!
–Да?
–Побудешь с Настей этой ночью. С оружием есть шанс ее защитить.
–Непременно.
–Где-то это мы уже проходили… – вставил Женя.
–Есть идеи лучше? Я пока немного вздремну. Данил, посиди пока что ты с Настей. Потом Женя. И ближе к 22.00 снова ты. Я приготовлю чего съестного чуть позже.
Все стали вглядываться друг в друга в последних тщетных попытках раскусить сегодняшнего счастливчика. В конце концов, первым сдался Никита и, безрадостно зевнув, вышел из столовой. После этого поднялся Женя и, хлопнув Данила по плечу, произнес:
–Ты не держи обиды, вскипело просто, не смог сдержаться.
–Ничего. Бывает.
Второй парень исчез в проеме, и Данил остался в столовой совсем один. И только сейчас он осознал, насколько стал неосторожен – только что его могли легко прикончить. Достать пистолет просто не хватило бы времени. Нужно приходить в себя, иначе все закончится очень быстро. И наверняка, довольно глупо.
4
Страницы из дневника всплывали в памяти одна за другой, Настя переворачивала их все быстрее и увереннее. Она помнила, что происходило в этом доме, но последние события до сих пор пугали глаз потерянными кусочками в пазле реальности. То, что девушка написала на последних страницах, всерьез ее взволновало.
Как же она могла такое написать? И Настя понимала: самым страшным остается то, что она отсутствовала в комнате почти сутки. За это время содержание заветной тетрадки мог прочесть далеко не один человек. Настя уже пожалела о неприлично глубоких мыслях, записанных в дневнике.
Девушка с отвращением вырвала с 25 по 27 страницу, скомкала, развернула и просто разорвала их на мелкие кусочки, спрятав получившийся снежный ком себе под подушку. Но рука с неожиданностью отпрянула, будто чего-то испугавшись. Причиной этому оказалось ледяное касание. И этот холод ни с чем нельзя спутать. Настя испугалась холода голодной и бездушной стали.
“Как он сюда попал?” – только и успела подумать Настя, как послышался ленивый стук в дверь.
Оглядев комнату, девушка все еще слабым голосом пригласила гостя войти. Дверь осторожно открылась, и возле входа показалось неуклюжее, но за эти дни похудевшее тело Данила.
Он зашел, но не смог выдавить из себя даже приветствия. И вот, двое хорошо знакомых и даже близких друг другу человека молчали, будто чужие. Данил выглядел совсем потерянным. Насте это ужасно не понравилось и она начала диалог:
–Здравствуй. Давно с тобой не беседовали. Неважно выглядишь, произошло что-то серьезное?
Данил мгновенно преобразился. Преобразился, как мог: выпрямил спину, почти окончательно унял дрожь, постарался показать свое лицо менее расстроенным. Он просто не мог сказать Насте о смерти Веры. А оправдать свое состояние перед проницательной Настей будет непросто.
–Да так, пустяки. Ночка выдалась тяжелая. Почти не спал, как и вчера, и позавчера…– взгляд парня вилял по комнате. – Как твое самочувствие? Никита нам все рассказал. К слову, неплохо выглядишь.
–Спасибо. Думаю, все хорошо. Ну, не умру уж точно, – девушка, испугавшись своих же слов, прикрыла рот ладонью.
Данилу тоже не понравилась такая мысль.
–Я побуду с тобой, ты не против? Со мной, наверное, будет безопасней.
Парень осторожно опустился на стул.
–Да, большое спасибо.
Разговор так и не хотел продолжаться – оба предпочли бы сейчас остаться наедине. Каждый из них находился по уши в болоте своих собственных переживаний. Но Настя не могла молчать, тем более, со своим самым близким из оставшихся в живых человеком.
–Данил. Мы так давно знаем друг друга, но я так и не успела задать один вопрос. Довольно важный вопрос. Мне всегда нравились ответы людей, у всех такое разное представление о счастье. Так вот, расскажи момент, который был для тебя самым счастливым в твоей жизни. – Настя улыбнулась.
Искренняя улыбка через боль.
Оба понимали: обещающий быть приятным разговор – лишь очередная попытка убежать от реальности, от ужаса и расстройства в сердце. Но даже несмотря на осознание этого факта, и Настя, и Данил быстрее захотели окунуться в эту сладостную и такую манящую безбрежность.
–Конечно, сложно найти один, самый счастливый, да? Но попробовать можно, ничего страшного от этого не случится, – продолжила девушка, все-таки не услышав ответа от своего друга. – Знаешь, я давно решила для себя, в чем есть мое предназначение. Всегда мне приходилось помогать людям в совершенно разных ситуациях. И случись у кого беда, особенно такая, что сложно разобраться одному, как я пытаюсь помогать человеку. Искренне, от всего сердца. Жизнь, как ты знаешь, сложна и сердита. Случилось так, что я оказалась в больнице. Перелом позвоночника – диагноз, конечно, не страшный, но довольно неприятный. Столько времени пришлось лежать и ничего толком не делать. И знаешь, на второй день, как я тихо начала отлеживаться в палате, в дверь постучали. Сначала я подумала, что врач, но потом сразу вспомнила, что он уже был у меня совсем недавно. Через секунду ожидания вместо врача я увидела трех своих знакомых. В тот момент я была так рада! Гости мои приволокли разных булочек да фруктов. И чай, который мы распили за такой воодушевляющей и приятной для меня беседой. Расстались мы на позитивной нотке, я даже не припомню, сколько раз я их благодарила. Они только молчали и показательно махали рукой. Показывали – нет, мол, в этом ничего такого. Прошло время, и друзья ушли. И не успело мое хорошее настроение исчезнуть, как в дверь опять постучали. И снова пришли знакомые. И тоже с гостинцами, радостными лицами и чистой, не наигранной искренностью. Это и было самое важное. То, что все делалось искренне, по зову души. Не ради галочки, не ради обязанности или нужды. А просто так. В тот день ко мне заходили раз пять. И со всеми я так хорошо провела время. Конечно, люди продолжали меня навещать, но тот день мне особенно запомнился. Я почувствовала, что умею и могу дарить людям добро, искренность и нечто хорошее. И люди отражают все это впоследствии в своих же поступках. В поступках человечных, и глубоких. Хоть иногда и в невероятно простых. Я была близка к счастью как никогда ранее. А ведь сейчас, пускай и немного, но похожая ситуация. И я рада, что история повторяется. Рада не только тому, что вы заботитесь обо мне. А тому, что даже после всего пережитого вы еще можете думать и беспокоиться о других.
Стало заметно, что Настя устала после своего рассказа, однако завершать еще не начавшийся разговор она не хотела.
–Хотя бы этому можно порадоваться, ведь так?
Поэт в ответ чуть слышно промямлил:
–Нет, Настюша, нельзя. Это выглядит слишком мелко по сравнению со всем остальным, чтобы радоваться.
Девушка хоть и ожидала такого ответа, но услышав его, будто потерялась. В попытке продолжить она вернулась в исходную точку:
–И все-таки, ты мне не ответил. Постарайся вспомнить. Уверена, тебе и самому станет лучше, когда ты вспомнишь о чем-то радостном.
Эта мысль завлекла поэта так, будто он находился под гипнозом.
Опущенная голова и судорожное копание в разрозненных, тяжелых и недоступных никому другому мыслях. И… получилось. Он вспомнил. Вспомнил этот момент.
Но жестокая реальность не оставила и малейшего шанса даже такому сильному воспоминанию. Осколки от него разлетелись, задевая сердце, желудок и глаза Данила. Он не выдержал и заплакал. Настя пораженно посмотрела на своего друга. Как же так получилось? От счастья, конечно, плачут, но… Вдруг она поняла. Она все поняла.
Вера…
Теперь грусть поглотила и оставшуюся часть души Насти.
–Мне сказали, что сегодня никто не погиб. Но… это ведь неправда. Данил, я хочу увидеть Веру… Позови пожалуйста Веру!
–Не могу.
Они уже давно друг друга поняли, и Данил даже не стал придумывать лишнюю ложь. Он понимал, что Насте нельзя этого знать, однако его мертвая грусть оказалось красноречивее любых слов. И вдруг, слух Данила пронзило нечто убийственное. Мысленный механизм гулким щелчком заклинил в Настиной голове, и тогда девушка прокричала:
–Это я. Это я убила Веру!
Ошарашенный парень обернулся и в глубочайшем недоумении уставился на человека напротив. Сказанная фраза заставила его забыть обо всем на свете.
–Что?! Почему ты так смотришь??? – Истерически завопила Настя – Не веришь? А зря! Это я! Это все я!
–Каааак?..
–Просто. Как и обычно. Мне пришла записка, и я написала там: Вера. Вот она, смотри…
В глазах Данила отразилась злосчастная бумажонка. Это бесспорно была она.
На этом моменте заклинило уже Данила. В нем отключилось все живое, что осталось. Чуть дрожащая рука достала пистолет и направила на девушку. На лице парня не отразилось абсолютно ничего. Настя же скорчилась и, чуть постанывая, стала ожидать своей участи.
Прозвучал выстрел.
Данил еще мгновение простоял, наблюдая за тем, что лежало на кровати, но уже совсем скоро скрылся за дверью.
В стене же, буквально в паре сантиметров от Насти, виднелось пулевое отверстие. Девушка продолжала дрожать и корчиться от очередного припадка ужаса. Но все получилось так, как было нужно – она выжила. Именно так, как Настя и предполагала.
5
Никита и представить себе не мог, что до этого дойдет. Но судьба порой и не нуждается в человеческих представлениях.
Изредка вздрагивающей рукой, сидя за холодным, словно айсберг, столом, Никита выводил аккуратные буквы на чистой бумажке. Сейчас он был полностью сосредоточен на своих мыслях и держался абсолютно спокойно. Но усталость порождала тяжесть во всех частях тела. Парень засыпал на ходу – организм требовал немедленного отдыха. Но Никита держался. Сначала необходимо дописать, а потом можно и попробовать провалиться в сон. Если, конечно, паранойя и вечное напряжение этого позволят.
Последняя строчка. Последнее слово.
“Аминь” – старательно вывел Никита своей дешевенькой ручкой, после чего развалился на стуле как желе.
Он до сих пор не мог поверить, что делает подобное, ведь парень никогда не верил в Бога. Но что-то заставило его сегодня попросить у Насти лик и слова святых.
Ему нужна поддержка.
Ему нужна хоть небольшая уверенность.
Ему нужна вера в то, что с Костей и Марго все в порядке.
Терзали принципы, мучила совесть и здравый смысл. Но разве все это настолько важно сейчас?
Никита встал и взял оригинал – он обещал отдать его Насте. И чем быстрее, тем лучше. Но только Никита поднялся, как ноги перестали его слушаться и еле-еле донесли своего владельца до кровати. Парень сразу попытался встать, но не сумел. Недолго провозившись в тщетных попытках подняться, Никита, наконец, провалился в глубочайший сон.
6
Данил уже не знал, что ему чувствовать – настолько сильно все смешалось в его душе. Но бесспорно эмоции эти ослабили парня – сейчас он казался подобием беспозвоночного слизня, бесцельно ползущего по коридору. В конце концов, парень не выдержал, оперся о стену и медленно сполз вниз. Лицо дрожало, а дыхание неравномерным эхом отзывалось в его голове. Организм требовал сна, а если точнее, скорейшей отключки.
Спать на полу?! Хм, а это имеет значение? Дойти до комнаты все равно не получится. Вот только окончательно откинуть лапы здесь будет слишком легко. Данил понимал, что, скорее всего, больше не проснется. Что он проиграл. Уже проиграл.
–Дружище, чего это ты так? – Послышался голос на другом конце коридора.
Судя по всему, это был Женя. Данил лениво пошевелился, ощупал выпирающий карман джинсов и нехотя повернулся. Но встать так и не получилось.
–Давай помогу, – Женя протянул Данилу руку.
В ответ на доброжелательный жест Данил лишь недоверчиво помотал головой. Его рука прижалась к стене, пытаясь найти в бездушном предмете опору и поддержку.
Женя фыркнул и усмехнулся. Он почувствовал недоверие. А еще он почувствовал страх…
–Мне казалось, ты должен был сидеть у Насти.
Данил продолжал молчать и только смотрел на своего знакомого снизу вверх. Но совсем скоро чувства взяли речь под свой контроль.
–Я был там недавно… Сейчас твоя очередь. Вроде.
–Да? Ну допустим. Может тебе все же помочь? Если хочешь, можем вместе пойти к Насте. Она точно поможет.
Когда поэт услышал слово “Настя”, то, будто помешанный, стал бешено мотать головой.
–Нет, не хочу, не пойду к этой убийце… Нет! С меня хватит!
Женю сказанные слова словно громом поразили.
–Кто убийца? Что ты говоришь? Совсем спятил?! – Заорал он.
–Настя. Она, да. Это она убила Веру. Она убила мое солнце. Это прелестное невинное солнышко…
От последних двух фраз у Жени сжались кулаки. Сердце так и норовило взять под контроль весь физический арсенал и закончить историю этого человека прямо здесь. Но ценой неимоверных усилий, он сдержался.
Данил даже не достал пистолета. И уже ничего не делал для своей защиты. Он просто сверлил взглядом пол и бормотал непонятные фразы. Сейчас он мог вызвать к себе лишь жалость и сострадание. Однако сострадание в этом доме потерял почти каждый…
–Почему ты решил, что это она убила Ве… твою девушку?
–Записка у нее. Ты видел настоящую записку, ведь видел, да? А я ни разу, но когда она мне показала этот сложенный лист, я ни капельки не сомневался. Ни капельки. Все так. И там, там Вера… Она мне сказала. Она написала слово Вера. – Данил свернулся и окончательно потерялся.
Этот парень просто напросто превратился в ребенка. Беззащитного, честного, жалующегося на любую несправедливость, ребенка. Наверняка он больше ничего не ответит. Ничего понятного и членораздельного.
Брошенные поэтом слова плотоядными червями съедали Женю. Сначала укусами непонимания. Потом порезами недоумения. И лишь после показались еле заметные проявления страха.
Теперь и он в тяжелой ситуации. Нужно раздобыть немного времени, чтобы обо всем подумать. Тщательно и спокойно подумать.
Еще раз, с жалостью, посмотрев на Данила, Женя развернулся и направился к своей комнате.
–Поправляйся, – чуть слышно сказал боец, уходя восвояси.
Данил ничего не ответил, продолжая ворочаться и говорить несвязанные слова и пустые предложения. Правда, совсем скоро он утих. Дрема укрыла его от беспокойства под своим крылом. Но таймер его выживания, вполне возможно, был уже ограничен ближайшими часами.
7
Мысли так и путались в голове. Больше всего Женю поражало то, каким образом все это получилось и что движило этой девушкой. Неужели его жизнь…
Женя не на шутку взволновался. Он торопливыми шагами измерял комнату, наверняка уже прошаркав заметную дорожку на паркете. Решение, которое Женя сейчас примет, в корне может все изменить. Перед ним, несомненно, стоял самый тяжелый выбор в его жизни…
В голове он снова и снова строил цепочку, чтобы еще раз все понять. И постараться принять верное решение.
“Записку Данил видел. Нет сомнений, что это именно та записка. Но не старая, а самая свежая из всех возможных – сегодняшняя. Имя Веры там никаким боком не могло появиться, ведь оно уже было написано вчера мной… Скорее всего, сегодняшняя. Никита и Данил показали, что они не ее владельцы. Это заметно, это бросается в глаза. Но тогда зачем Настя сказала, что это она убила Веру…”
Парень почувствовал уже давно забытые отголоски теплоты в своем сердце, однако хватило мгновения, чтобы они исчезли восвояси.
“Данил рано или поздно бы к этому пришел. И даже в состоянии, в котором он валяется сейчас где-то наверху, он сумел бы разобраться со мной легким нажатием пальца… Если бы не смог он – это сделал бы я. В итоге, один из нас умирает. Эх, Настя, Настя… Конечно ты знала! Ты знала, что он не сможет тебя застрелить, и все останутся живы. Смело и очень умно.”
Женя продолжал копать эти мысли и сам прекрасно понимал, почему. Просто не хотелось переходить к самому страшному…
Записка на данный момент у Насти.
И Данил, и Никита явно не умрут по инициативе этой девушки.
Да, наверняка, почти точно, даже, может быть, несомненно, что Настя убьет себя. Но, если она вдруг передумает, альтернатива только одна… Женя.
“Но почему тогда она спасла меня от Данила? Или же она спасала самого Данила, как от меня, так и от возможного убийства и окончательного упадка. Она знает, что я угроза для всех остальных. А еще… она наверняка помнит наш прошлый разговор.”
Парень не выдержал – он свалился на пол и заплакал. Жгуче и виновато. Волнительно и боязливо. Он ведь не может так поступить… Но, тогда как же быть?
21.00
Остался всего лишь час до начала оглашения и исполнения приговора. Думать уже некогда. Идти к Насте все равно придется. А там уж все решится либо случаем, либо волей Всевышнего.