Майк Омер
Как ты умрешь
– Они знали, где она живет?
– Вряд ли. Кроме того, многие из них живут достаточно далеко. Кое-кто вообще за пределами Штатов. Один в Техасе, другой в Калифорнии… Но есть и заказчик в Бостоне.
– Надо же, какое удачное совпадение! – усмехнулся Фред. – Отец у меня сказал бы: «Так близко, что можно кормить соседского цыпленка».
– Хорошо сказано, – отметил Джейкоб. – Звать его Ронни Кулерман. Мы планируем нанести ему нежданный визит завтра, прямо с утра.
– Вы знаете, где он работает?
Джейкоб мотнул головой.
– Нет. Просто встанем спозаранку, до транспортного потока, и к семи часам будем у него на пороге.
Фред поглядел на Митчелла, явно омраченного перспективой столь раннего подъема.
– Так держать, – одобрил он. – Настрой, я вижу, у вас боевой. Может, дать вам в помощь Бернарда и Ханну?
– С Бернардом я разговаривал час назад, – ответил Джейкоб. – Они сейчас расследуют дело об изнасиловании на Силверлиф-лейн. Так что нет смысла отрывать их от дела. А у нас убийство «холодное», да и по другим делам особого прессинга нет. Посмотрим, как оно будет развиваться.
Фред кивнул.
– Лады. Держите меня в курсе. – Он посмотрел на часы и поморщился. – Ч-черт…
Ему представились печальные глаза Сида и его вопрос: «Ну почему другие папы никогда не забывают забирать своих детей?»
* * *
Леону Джейкоб звонил несколько раз и отправил две эсэмэски, прежде чем тот перезвонил.
– Здравствуйте, – сказал он голосом мягким и слегка женственным, – это Леон Байерс. Вы, кажется, меня искали?
– Привет, Леон. Спасибо, что перезвонил, – отреагировал Джейкоб. – Я – Джейкоб Купер, детектив из полиции Гленмор-Парка.
– Гленмор-Парк?
– Совершенно верно.
– Это… где?
– Массачусетс. Тридцать километров к северу от Бостона, – сказал Джейкоб, задумчиво чертя на листке бумаги узор. Если Леон реально не знал, где находится Гленмор-Парк, то вряд ли подозревал, что там живет его сестра.
– Понятно, – озадаченно произнес Леон. – Значит, вы мне звонили?
– У вас есть сестра по имени Кендел? – переходя на официальный тон, спросил Джейкоб.
– Есть, – голос Леона напрягся. – Вы ее нашли?
– А разве мы должны были ее искать, мистер Байерс?
– Неделю назад я сообщил об ее исчезновении.
– Куда именно поступило сообщение?
– В полицию, конечно.
– В Гленмор-Парке нет ни одного описания пропавших, которое соответствовало бы вашей сестре.
– Так откуда ему там взяться? Она жила в Сан-Франциско.
– Вон оно что… А как давно она там жила? – спросил Джейкоб.
– Ну… С полгода или около того.
– Мистер Байерс, почему вы решили, что Кендел живет в Сан-Франциско?
– Она сама мне так сказала.
Джейкоб бросил взгляд на Митчелла, который слушал разговор и хмурился. С какой стати Кендел дала брату заведомо ложный адрес?
– Мистер Байерс, мне очень жаль, но я полагаю, что мы нашли тело вашей сестры.
Несколько секунд в трубке висела тишина.
– То есть… как? – выговорил наконец Леон. – Вы… вы уверены? Моя сестра даже близко не находилась к Восточному побережью. Я думаю, вы, наверное, ошибаетесь. Я…
– Рост метр семьдесят четыре, белая, волосы рыжие?
– Да, но послушайте…
– В детстве прооперирован корневой канал зуба?
– Может быть, не знаю.
– Леон, если вы сумеете это выяснить, в деле быстрее наступит ясность. Если ваша сестра действительно живет в Сан-Франциско, то вероятно, мы ошиблись с опознанием.
– Да, конечно. А что вам нужно?
– Вы не могли бы назвать имя и адрес дантиста, к которому она ходила в детстве?
– Да, конечно, – засуетился Леон. – Мы с детства, уже много лет, ходим к одному и тому же дантисту. Доктор Харроу. Подождите, адрес я сейчас назову.
Джейкоб стал ждать – и дождался. Через пару минут Леон нашел и внятно назвал ему адрес.
– Вот и хорошо, – сказал детектив. – Мы дадим заявку на ее дентальную карту и сразу сопоставим ее с нашей неизвестной.
– Да, будьте добры. Я уверен, здесь какое-то недоразумение и речь идет совсем о другом человеке. Пожалуйста, дайте мне знать, как только все разъяснится. Хорошо?
– Разумеется, мистер Байерс. Благодарю вас.
Джейкоб повесил трубку. Через минуту на столе у Митчелла тенькнула трубка, принадлежавшая Кендел. Лонни взял ее и всмотрелся в экран, после чего показал его Джейкобу. «Кендел, умоляю, позвони мне СРОЧНО!!!
– Что скажешь? – спросил тот.
Митчелл изучил аппарат.
– Здесь и в самом деле код Сан-Франциско.
– Может, она действительно сначала переехала туда? – предположил Джейкоб.
– Или завела себе номер с этим кодом, чтобы выглядело именно так…
– Ладно. Давай для начала попробуем получить наш ордер, – без особого энтузиазма сказал Джейкоб.
Это был один из тех дней, когда бюрократия дремала и не вставляла свои обычные палки в колеса. Ордер был получен в течение часа; еще сорок пять минут ушло на получение дентальной карты от доктора Харроу. Карту передали Энни, которая тут же сличила ее с зубами трупа.
Тело принадлежало Кендел Байерс.
Глава 4
Что-то пищало в темноте – монотонно, с бесконечным зуммерным повтором: «Пи-пи-пи… Пи-пи-пи…» Что ему нужно, этому противному буравчику, свиристящему в самые уши посреди ночи? Он что, извести ее вздумал? Довести до сумасшествия? Вот он, звук чистого, дистиллированного зла…
Хотя нет. До Мариссы не сразу, но дошло, что это звук будильника ее мужа. А на дворе не середина ночи, а четыре утра, что в принципе не лучше. Он еще вечером упомянул, что встает спозаранку.
– Джейкоб, – промямлила она, пихая мужа локтем. – Джейкоб…
– Хмммм, – сонно промычал он в подушку.
– Джейкоб, вставай. Подъем.
– Ничего-ничего. Завтра доделаю.
– Джейкоб, будильник.
– Сейчас. Не мой.
– Джейкоб! – буркнула она, ткнув сильнее.
Джейкоб резко сел, распахнув мутные со сна глаза.
– А? Что?
– Твой будильник пиликает, вот что!
– Мой? Тьфу, блин! – Он неловким движением нажал кнопку, обрывая назойливое пищание. – Всё. Спи, детка.
– Угу, – Марисса уютно повернулась на бок. – Чмоки, солнце.
Ее муж встал и начал тихо одеваться. Во всяком случае, он к этому стремился. Джейкоб традиционно считал себя «жаворонком», хотя Марисса хорошо знала, что в первые полчаса пробуждения его когнитивные способности не сильно отличаются от способностей ребенка, причем не очень смышленого.
Особенно ярко это проявлялось при ранних подъемах. Брюки сваливались, стуча ремнем, носки сползали. Сейчас Джейкоб каким-то образом исхитрился стукнуться головой о дверцу шкафа (сложно даже представить, как ему это удалось). Попытка бесшумно прикрыть за собой дверь в ванную увенчалась громким хлопком; так обычно делает рассерженный подросток в знак протеста на замечание. Было слышно, как за дверью упал на пол стакан с зубными щетками (хорошо, что не разбился), а Джейкоб тихо ругнулся. Мариссе оставалось лишь вздохнуть.
– Марисса, – позвал он полушепотом, будто тихий голос меньше будил. – Марисса?
– Мм? – сонно промычала она.
– Ты не видела мои ключи от машины?
– В кухне на столе.
– Ага, спасибо. Спи.
Тишина, но лишь на короткое время. Затем снова ящики, шкафы, стук-бряк. Приглушенные ругательства, само собой.
И опять, уже из двери:
– Солнышко, прости: бежать пора, а где…
– Кошелек, наверное, у тебя в кармане пальто. Если нет, то в ящичке тумбы при входе.
– Ага. Целую, солнце. Ты у меня самая…
– Ой-й-й… Иди уже. Дай поспать.
Даже с закрытыми глазами она представляла его улыбку на выходе из спальни. И улыбнулась в ответ, не открывая глаз. До утра еще несколько часов. Марисса перекатилась на ту сторону кровати, где еще недавно спал муж, вдохнула запах его подушки и погрузилась обратно в сон.
* * *
Кропотливые расчеты детективов пошли прахом из-за непредвиденных работ на хайвее I-93. Это задержало их на сорок минут, что предсказуемо привело к попаданию в транспортное скопление в Бостоне, а значит, и к еще одной задержке. Митчелл буквально скрежетал зубами, когда они медленно, метр за метром, одолевали расстояние до дома Ронни Кулермана. Наконец, без десяти восемь, они постучали в его дверь, искренне надеясь, что хозяин каким-то чудом все еще дома. Им повезло.
Домработница провела их через обширную квартиру Кулермана в его кабинет, смахивающий на офис распорядителя какой-нибудь второсортной брокерской конторы, если б не обилие украшающих стены киноафиш. Только не философских драм или классики, а раздетых женщин, кровищи и нежити, примерно в равных пропорциях. Под стать им были и названия: «Катакомбы чувственности», «Люди-спруты атакуют», «Кровавая гора любви»…
Ронни Кулерман восседал за столом из красного дерева, проворно стуча по клавиатуре ноутбука. Он был одет в коричневый костюм, который был ему явно великоват и отвратительно смотрелся с надетым под него синим галстуком. Стрижка выглядела так, будто ее делала все та же домработница: нелепое подобие каштанового шлема на голове. Усы – эдакие «парички для губ» – раздражали уже с порога. Да, конечно, усы у разных людей выглядят по-разному, но эти были типа «слизняк прополз». Глаза бы не смотрели.
На гостей Ронни поднял глаза не сразу, а только через несколько секунд после того, как они вошли.
– Что-то вы рано, господа, – пожурил он. – Ну, присаживайтесь.
Голос у него был высоким и несколько вибрировал, словно его хозяин не был уверен, вопрос это или утверждение. Измотанному дорогой Митчеллу сейчас хотелось только одного – свернуться калачиком на заднем сиденье машины и поспать. Было ясно, что Ронни Кулерман принимает их за каких-то незнакомых визитеров, но Джейкоб молчал, а у него самого не было сил на внесение ясности.
– Давайте, как говорится, быка за рога, тем более с учетом вашей занятости… Может, кофе? Чаю? Чего-нибудь покрепче? – Он жал на педали, не дожидаясь ответа. – Короткая подача или длинная? Начнем с короткой – ха-ха, всем сначала подавай именно ее, или я не прав? Ну так вот вам, ловите: «Когда Гарри встретил Салли», но с вампирами. А? Вижу, теперь-то я точно привлек ваше внимание. Заинтригованы? Так-то. Вот в чем соль: вампиры, они и есть беспроигрышный вариант, и никак иначе. Я подразумеваю «Сумерки». Я говорю о «Настоящей крови». Нужны еще примеры? Правильно: нет. Потому что все знают: они самые лучшие. А в фильмах о них неизменно присутствует сексуальный подтекст. Флер эротики. Но вот что я вам скажу. Сейчас наблюдается новый тренд – старомодность. Людям нужны фильмы их детства. Нужны романтические комедии. А кто романтичен так, как романтичны вампиры, а? Вот и ответ. Берете вампира. Или его лучшего друга, соседа, или что-нибудь в этом роде. Того, кто неутолимо жаждет пить кровь. И это желание в нем не утихает. Половина шуток фильма основана именно на этом. А девушку должна играть не иначе как Кира Найтли[6], ну вы меня понимаете. Это даже не подлежит обсуждению. Вам же нужно усвоить, что…
– Мистер Кулерман, – наконец прервал эту тираду Джейкоб, – боюсь, вы нас с кем-то путаете. К киноиндустрии мы не имеем никакого отношения.
– То есть как? – опешил Кулерман.
– А вот так. Я – детектив Джейкоб Купер из полицейского управления Гленмор-Парка. А это – мой напарник, детектив Митчелл Лонни.
– Вы серьезно? – Кулерман с подозрением посмотрел на них. – С ума сойти. А вид у вас, как у… Я думал, вы те два продюсера, с которыми у меня назначена встреча.
– Вы режиссер? – спросил наобум Митчелл.
– Я сценарист, – с достоинством поправил Ронни. – Значит, детективы? А что вы здесь делаете?
– Мы хотели задать вам ряд вопросов.
– Насчет чего? Может, мне стоит вызвать моего адвоката?
– Это вам решать, – ответил Джейкоб. – А нам просто хотелось расспросить вас о Кендел Байерс.
– О какой еще, черт возьми, Байерс?
– Вам она могла быть известна как «девчушка-трусишка», – сказал Митчелл.
В ответ секундная пауза.
– «Могла быть известна»? – переспросил Кулерман с издевкой. – Что конкретно вы хотели узнать?
– Вы можете сказать, как складывалось ваше знакомство?
– Да мы, собственно, знакомы и не были, – завилял сценарист.
– А мне кажется, что были, – потерял терпение Митчелл. – И что она прислала вам трое стрингов и комплект трусиков с вырезом после однодневной носки. Мы располагаем копией счета об оплате на триста долларов, который вы отправили ей по электронной почте. Так что можете говорить начистоту – или вам предпочтительно, чтобы где-нибудь в прессе всплыла информация, что сценарист Ронни Кулерман регулярно заказывает онлайн подержанные части женского туалета?
Кулерман насмешливо посмотрел на Митчелла, потом на Джейкоба.
– Эта мизансцена мне известна. Видимо, та самая, где я начинаю стенать и молить: «О прошу вас, умоляю, не раскрывайте мои маленькие грязные секреты! Пощадите! У меня жена и две безвинные дочери, которые ничего не знают! Я все вам расскажу, офицер, только не губите мне жизнь!» Здесь мне, наверное, следовало бы разрыдаться, заламывая руки в душевной муке. Может, упасть на колени, вцепившись вам в брюки? Именно этого вам и хотелось бы? Банальное расхожее клише, набившее оскомину, но думаю, такой талант, как Дэвид Пэймер[7], с этим справился бы. Это действительно то, что вам здесь нужно?
– Послушайте, мистер Кулерман… – начал было Джейкоб, но оказался резко перебит:
– Да, я нюхаю использованные трусы, детектив! Это фетиш, а не Каинова печать. Моя жена знает об этом, коллеги по работе тоже. Я сам все время шучу по этому поводу. Была однажды статья на «Баззфид», с заголовком: «Пять удивительных вещей, которых вы не знали о Ронни Кулермане»; там как раз смаковался мой бзик насчет трусиков – и что? Это даже не было во главе списка! Так что, если сумеете найти репортера, который заинтересуется этой темой, милости просим. Видит бог, лишняя рекламка мне не помешает!
– Мистер Кулерман, успокойтесь, – сказал Джейкоб. – Мой напарник ничего такого не имел в виду. Просто мы, увы, играем отведенную нам роль в еще одном банальном сюжете. Дело в том, что не так давно Кендел Байерс была убита.
– Да вы что! – потрясенно выдохнул Ронни Кулерман, расширив глаза. – Что случилось? Когда?
– Эту информацию мы разглашать не можем. Однако хотели бы исключить вас из числа подозреваемых. Поэтому если вы согласитесь с нами сотрудничать, все значительно упростится.
– Я… Да, конечно. Что от меня нужно?
– Как вы познакомились с Кендел Байерс?
– Мы с ней никогда не встречались. Просто однажды на «Реддит» я вошел в чат с некой особой, представившейся как «Девчушка-трусишка».
– «Реддит»? – переспросил Джейкоб.
– Это сайт… форум, – пояснил напарнику Митчелл. – Потом покажу.
– Вот так все и обстояло. Толком я ее никогда не знал, а все наши разговоры сводились единственно к тому, какие у нее трусики и сколько они стоят.
– Вам известен ее адрес?
– Нет.
– Разве на присланных посылках он не был указан?
– Всего посылок было две; нет, не думаю, что там был обратный адрес.
– А можно посмотреть на те коробки?
– Я их выбросил. Трусики, впрочем, показать могу.
– Спасибо, нет необходимости. Вы можете дать примерный ориентир, где были между двадцатым и двадцать вторым июля?
Кулерман напряженно кивнул и застучал по клавиатуре ноутбука, после чего облегченно выдохнул.
– Ну конечно, – сказал он. – Я был в Канаде. Мы там снимали фильм.
– Есть свидетели, которые могли бы это подтвердить?
– Да хоть вся съемочная группа: около двух десятков актеров, включая одну известную порнозвезду. Не считая местных.
– А когда именно шли съемки?
– С четырнадцатого по двадцать пятое.
– Понятно, – сказал Джейкоб и поглядел на Митчелла.
– Мистер Кулерман, у вас были когда-нибудь контакты с «девчушкой-трусишкой», помимо электронной почты?
– Ничего, кроме нашего первого чата на «Реддит». – Кулерман пожал плечами. – Отношения были сугубо, так сказать, деловые.
– Нам нужен список и контакты людей, с которыми вы были на съемочной площадке, а также ссылка на тот ваш первый чат с Кендел Байерс, – указал Митчелл.
– Нет проблем; я скажу моему секретарю выслать вам эту информацию.
Митчелл протянул сценаристу визитку.
– Спасибо за сотрудничество, мистер Кулерман.
– Не за что.
Детективы встали. Они уже собирались уходить, когда дверь открылась и в кабинет вошли двое мужчин. В этот момент Митчелл испытал что-то вроде дежавю. Теперь было ясно, отчего Ронни Кулерман с кем-то их перепутал. Портретное сходство этих двоих с Джейкобом и Митчеллом было удивительным, хоть сейчас меняйся с ними местами. «Клон» Джейкоба был чуть полноват, в дорогом черном костюме и очках в черной оправе. «Близнец» Митчелла выглядел почти идентично, только лицо было счастливым, а в уголках глаз морщинки-смешинки и кожа гладкая, без намека на щетину.
Все четверо на мгновение замерли, уставившись друг на друга; в кабинете повисло легкое замешательство. В этой странной стычке нечего было ни сказать, ни сделать. Наконец Джейкоб шагнул вперед, на пути к выходу потеснив своего «клона» плечом, словно уязвленный всей этой сценой.
Митчелл быстро последовал за ним. Закрывая дверь, он слышал, как Кулерман энергично обратился к вошедшим:
– Господа! Может быть, кофе? Чаю? Чего-нибудь покрепче? Вам короткую подачу или длинную? Представьте: «Когда Гарри встретил Салли», но с вампирами…
Глава 5
Они решили опросить Дебби – единственную, кто, судя по телефону Кендел, регулярно с ней общался. Девушке позвонили на обратном пути из Бостона, и она почти сразу сняла трубку. Слышно ее было с трудом, из-за шума на заднем фоне. Она объяснила, что едет на работу, а тут как раз дорожное строительство. Митчелл сказал, что они детективы и хотят задать ей несколько вопросов. Эту фразу ему пришлось повторить несколько раз, и к концу он уже фактически орал в трубку, заставляя Джейкоба невольно вздрагивать. Сейчас у Дебби начиналась смена, и встретиться она предложила у нее на работе – в «Перченой птице Полли». Митчелл с грехом пополам упросил еще раз повторить название заведения – просто убедиться, что он правильно расслышал.
В первом часу они добрались до этой самой «Птицы» – фастфуда на бульваре Сан-Вэлли. Снаружи ресторанчик был выкрашен в яркие желто-красные полосы, а на крыше, прямо над двойными стеклянными дверьми, красовалась огромная овальная вывеска с маниакально оскаленной уткой и буквами «ППП», выкрашенными в броский зеленый цвет.
Что удивительно, заведение было переполнено. Очевидно, многим перченая птица была по вкусу – главное, чтобы она звалась Полли. Заняты были решительно все столики, уставленные красными подносами, загруженными неаппетитными с виду жирноватыми кусками курятины. На стенах красовались парадные фотографии блюд, даже дальнего родства не имеющие с тем, что виднелось на подносах посетителей. На каждой картинке все та же утка с вывески шизоидно скалилась на еду.
За стойкой в дальнем конце ресторана стояли три молодые женщины, расторопно принимая заказы. Все трое носили одинаковую униформу – белое с красным, по цветам ресторанного талисмана – и колпачок, изображающий верхнюю половину утиной физиономии. Более уродливый брендинг сложно было и представить – тем сильнее поражал явный успех этого места. Возможно, еда, несмотря на ее внешний вид, была и впрямь хороша.
Детективы пробрались к стойке.
– Прошу прощения, – обратился Митчелл к одной из кассирш. – Вы не скажете, кто из вас Дебби?
– Вообще-то здесь очередь! – с плаксивым возмущением накинулась на него какая-то полная дама, сжимая в руке ладошку малыша. – Я точно стояла перед вами!
Митчелл мимоходом показал ей свой жетон в расчете, что это ее утихомирит. Как бы не так.
– Нет, вы посмотрите! – негодующе возопила она. – Куда мы катимся? Полиция чинит произвол, считая, что жетон и пистолет решают всё!
– Мэм, мы здесь по служебной линии, – сказал Митчелл, слегка завороженный колыханием ее зоба и щек.
– Ну тогда и я тоже! – с вызовом крикнула она, озираясь в поисках поддержки. Но другие люди поспешно отвернулись кто куда.
– Очередь одна для всех! – торжественно возгласила толстая женщина, явно любительница очередей и стычек.
– Я Дебби, – откликнулась одна из кассирш, девушка лет девятнадцати-двадцати. Светло-шоколадная кожа, темные чуткие глаза. Из трех кассиров она была единственной, кто не выглядел так, будто работа высосала ее досуха и оставила лишь живую оболочку.
– Детектив Митчелл Лонни, – скороговоркой представился Митчелл, – а это мой напарник, детектив Джейкоб Купер. Можно с вами поговорить? У нас есть к вам кое-какие вопросы.
– О чем? – спросила Дебби, настороженно озираясь. Вид у нее был слегка испуганный, как у людей, обычно не имеющих дел с копами.
– Лучше было бы присесть и не спеша побеседовать, – предложил Митчелл.
– Прямо сейчас не могу, очень много народа, – она виновато огляделась. – Но в половине третьего у меня перерыв, если вас устраивает.
– Дело довольно важное, – сказал Митчелл. – Лучше прямо сейчас.
– Тогда подождите, – сказала она и направилась к управляющему, тощему типу с нервическим лицом. Последовала короткая перемолвка шепотом, после чего Дебби вернулась и сказала:
– Могу пораньше, без четверти час. Это нормально?
Глаза девушки умоляли; чувствовалось, что на кону стоит ее работа. Митчелл со вздохом кивнул; вздохнула и Дебби – с облегчением.
– Может, пока ждете, что-нибудь закажете? – предложила она.
Будучи на ногах с четырех утра, оба изрядно проголодались. Обычно Митчелла в такие места не затянешь и силком, но сейчас он без раздумий заказал себе «Райское блюдо из домашней птицы», а Джейкоб – «Перченую картошечку» и «Ананасную свининку в соусе барбекю». Женщина из очереди негодующе застонала, на что Митчелл виновато улыбнулся ей.
Заказ подали быстро – пожалуй, единственное, что можно было сказать в пользу заведения, так как еда, мягко сказать, не впечатляла. Масла было столько, что язык и нёбо покрылись им, словно Мексиканский залив – нефтью «Бритиш петролеум»[8]. Не ровен час, по телевизору покажут репортаж изо рта, где чайки и рыбы, покрытые соусом барбекю, страдают и гибнут между зубами… Митчелл исподтишка огляделся, ища взглядом измученных посетителей, но те выглядели вполне довольными и уплетали свои заказы с аппетитом, достойным гурманов французской кухни. Он повернулся к Джейкобу, который мусолил кусочек ананасовой свинины с видом фараона, жующего труп священного бегемота.
– И как они вышли на такой успех? – подивился Митчелл.
– Может, этот вкус кем-то привит, – рассудил Джейкоб, наконец проглотив разжеванное.
– Кто согласится, чтобы ему прививали такое?
На это у Джейкоба ответа не нашлось.
К тому времени, как к ним подсела Дебби, они успели съесть по полпорции; вторая половина осталась нетронутой. Аппетит Митчелла пропал окончательно и не грозил своим появлением в ближайшее время.
Дебби глянула на их подносы.
– Что, еда не очень? – спросила она сочувственно.
– Очень. В смысле «не», – ответил Митчелл без обычной учтивости, исчезнувшей в ходе этой кулинарной экзекуции.
– Могу понять, – усмехнулась Дебби.
– Да. Ну, а нам хотелось бы понять, каким образом вы знакомы с Кендел Байерс? – спросил Джейкоб.
– Мы с ней подруги, – пояснила Дебби, – Она раньше работала здесь. С ней всё в порядке?
Она сопроводила свой вопрос настороженным взглядом.
– Когда вы с ней виделись последний раз? – спросил Митчелл.
– С месяц назад, – ответила Дебби. – Посидели, погуляли. А потом она перестала отвечать на мои эсэмэски и звонки. Скажите мне, где она? Что с ней?
– Очень не хочу вас огорчать, но Кендел мертва, – тихо проронил Митчелл.
– Боже, – слабо произнесла Дебби. Плечи ее поникли, темные глаза наполнились слезами. Одна слезинка медленно потекла по щеке. Дебби, не смахнув ее, отвернулась и какое-то время отрешенно смотрела за окно.
– Это был один из ее… клиентов? – выдавила она наконец.
– Мы не знаем, – ответил Митчелл.
– Она говорила, некоторые из них настолько гнусные…
– Она упоминала какие-то имена? Кто-нибудь конкретно?
– Нет. – Тихонько шмыгнув носом, Дебби повернула лицо к Митчеллу. – Она не любила об этом говорить.
– Но тем не менее рассказала вам о своем… бизнесе, – заметил тот.
– Да. Она мне все про него рассказала, когда уволилась отсюда.
– Она ни разу не упоминала, кто именно ее беспокоил? – настойчиво спросил Лонни. – Вызывал у нее тревожные мысли?
– Нет. Просто говорила, что есть один или два мерзких типа, с которыми она больше не торгует.
– Дебби, – вступил в разговор Джейкоб, – у Кендел были какие-то отношения? Она с кем-то встречалась, появлялась на людях?
– Нет.
– Вы уверены? – спросил он.
– Да, уверена. Как раз это ее больше всего и угнетало. Что все парни не прочь с ней переспать, но ни один не хочет остаться.
– Что за парни?
– Да так, всякие разные, – Дебби пожала плечами и отерла глаза. – Вы же знаете, как она выглядела.
– Между прочим, нет, – сказал Митчелл. – Интересно было бы узнать.
Дебби растерянно моргнула.
– Как же вы тогда…
– Нам неизвестно, как она выглядела при жизни, – деликатно пояснил Митчелл.
Дебби достала из кармана телефон, полистала галерею и показала экран детективам. Это было селфи, снятое в каком-то баре: Дебби сидит в обнимку с еще одной девушкой – невероятно хорошенькой, с длинными рыжими волосами. Улыбка девушки была счастливой, а ровные, идеально белые зубки обворожительны.
– Здесь не видно ее фигуры, но поверьте, она была безупречна, – сказала Дебби. – Парни лезли друг через друга, пытаясь пофлиртовать с ней. В ее компании мне ни разу не приходилось платить за свои дринки, точно могу сказать.
– То есть с мужчинами она встречалась часто? – уточнил Джейкоб.
– Детектив, вы хотите спросить, трахалась ли она со всеми подряд? – спросила Дебби, обдавая его суровым взглядом.
– Я имею в виду только то, что сказал, – не растерялся детектив.
– Да мне без разницы… Нет, насколько я знаю. Всего с одним или двумя. И, как я уже сказала, никто после этого не задерживался.
– Вы случайно не знаете, почему ее брат считал, что она живет в Сан-Франциско? – спросил Митчелл.
– Почему не знаю. Знаю, – ответила Дебби. – Кендел не хотела, чтобы тот выдал мудаку-отцу, где она живет.
Митчелл кивнул, ожидая продолжения.
– Тут такое дело… Отец избивал ее, понятно вам? В детстве она чего только от него не натерпелась. А в конце концов сбежала. Нашла место, где можно приткнуться, вместе с парочкой друзей. А отец давай ее искать. Сказал ее братцу, что, мол, хочет, чтобы Кендел вернулась домой. Что думал-думал, понял всю свою неправоту, бла-бла-бла, и что никогда больше не поднимет на нее руку. Братец, идиот, и разболтал, где она остановилась. И что? Папаша ворвался к ней и, конечно же, изметелил до полусмерти. Кендел опять сбежала и оказалась здесь. Но брату больше не рассказывала, где она реально находится, потому что он вышел у нее из доверия. – Дебби откинулась на кожаную спинку сиденья и скрестила руки на груди. – А вы только теперь, когда она мертва, наконец-то зашевелились…
– Вы считаете, что ее убил отец? – спросил напрямик Митчелл.
– Откуда мне, черт возьми, знать? Могу только сказать, что список хороших людей, которых знала Кендел, был очень коротким.
– А вы не знаете, она делала свои пробежки регулярно? – зашел с другого угла Джейкоб.
– Конечно. Четыре раза в неделю, ровно в пять утра, как часики. Она любила бегать.
– Почему так рано?
– Ей нравилось, когда город еще спит. Говорила, это прекрасное ощущение: покой, нет людей…
– Она всегда бегала в одном и том же месте?
– Да, наверное. Вроде как в парке. Не знаю, в каком именно.
– Понятно. – Джейкоб кивнул.
Дебби встала.
– Ладно, мне пора. Цыплята сами собой по столикам не полетят.
Купер протянул ей визитку.
– Если еще что-то вспомните, дайте нам знать, – попросил он.
Она кивнула и пошла прочь.
* * *
Солнце уже клонилось к закату, когда Митчелл остановил свой «Додж Чарджер» у Баттермир-парка. Вместе с Джейкобом они вылезли из машины и двинулись по дорожке.
Настроение было так себе: до этого они уже потратили впустую несколько часов, слоняясь по тупикам. Джейкоб по телефону переговорил с родителями Кендел – Леон успел известить их о смерти дочери. Поначалу они были общительны и участливы, но, стоило всплыть теме жестокого обращения, быстренько свернули разговор и дали отбой, сказав перед этим, что если понадобится что-то еще, пускай Джейкоб разговаривает с их адвокатом.
Митчелл тем временем начал обзвон по списку клиентов Кендел – во всяком случае, тех, у кого номера совпадали с адресами. Выслушать пришлось многое: глухую несознанку, уязвленные угрозы и истеричные отказы. Зачастую просто обрывали связь. Лишь немногие смогли предъявить алиби на соответствующие даты. Так что список подозреваемых убавился не особо.
В конце концов Джейкоб предложил сделать перерыв, съездить в район места преступления и немного осмотреться. У Митчелла было подозрение, что напарнику просто хочется пройтись на свежем воздухе, но спорить он не стал, ибо и сам устал как собака.
Приблизившись к деревьям, под которыми были найдены останки Кендел Байерс, он мысленно вообразил себе то утро. Кендел бежала по этой самой дорожке, парк был тих и безлюден. По словам Мэтта, на ней были черные шорты для бега и фиолетовый спортивный бюстгальтер. Бежала она, по всей видимости, быстро, преодолевая холодок раннего утра. А потом… что? Увидела кого-то на тропе? Он ее здесь дожидался? Может быть, знакомое лицо? Или притаился за деревом и схватил, когда она находилась достаточно близко? Сопротивлялась ли она?
Джейкоб подошел к углублению, где была захоронена Кендел. Митчелл неотрывно смотрел на пруд, чувствуя странное дежавю. Он бывал здесь много раз, но… что-то еще было связано с этим прудом. Какая-то мысль или воспоминание словно пыталось всплыть на поверхность… однако тут же рассеивалось, оставляя лишь смутное разочарование, словно он собирался сказать что-то важное и вдруг забыл, что это было.
Водная гладь переливчато мерцала в лучах заходящего солнца. Разыгравшийся ветерок гнал по пруду легчайшую рябь. Как она выглядела в тот день? Митчелл попытался представить: вот убийца тащит Кендел к пруду, держит ее голову под поверхностью воды… Зачем? Почему именно так? Все это выглядело неоправданно сложным.
Митчелл подошел к напарнику.
– Тебе этот способ убийства не кажется странным? – спросил он.
Джейкоб кивнул.
– Почему именно здесь? – задал вопрос Митчелл. – И почему так? Ее что, нельзя было удушить, зарезать, пристрелить?
– Все было обстоятельно продумано, – сказал Джейкоб.
– С чего ты взял?
– Он ее знал. Знал, что она регулярно бегает здесь по утрам. И пас ее. – Джейкоб указал на могилу. – Эту ямку он вырыл не после убийства – это заняло бы слишком много времени, уже начали бы маячить люди… Кто-нибудь обязательно заметил бы. Так что нет – он пришел сюда ночью, выкопал могилу и стал ждать. Девушка появилась как всегда, строго по расписанию. И когда она пробегала мимо, он ее схватил, утопил в пруду, а затем бросил в яму и прикопал.
