Max Postman
Жар-птица
Шли годы… столетия, Человек, увлекся разрушением окружающего мира, понимая, что птица не поддержит его в этих экспериментах, он, стал реже приходить к ней, стараясь забыть о ее существовании. За это время разгулялись стихии. Птица переживала, что случилось с человеком, почему он не приходит? Она скучала по другу-творцу, вспоминая эти яркие моменты совместной работы, ведь сама творить не могла, ибо только Человек был наделен даром мечты! Птица лишь помогала с воплощением. Из поколения в поколение, рассказывала она своим птенцам предание о великом творце и друге – Человеке, все новые и новые поколения ожидали его прихода, и вера не иссякала, птица верила, что Человек обязательно придет!
– Но что ж такое? Почему стихии так распоясались?! – думала она, – куда смотрит Человек?!
Вдруг, в один серый, холодный день, она почуяла – в лесу бродит Человек! «Он пришел! Много идей наверно накопилось у него за эти годы! Наконец-то он вспомнил обо мне! Друг мой, я здесь! Я лечу к тебе!» Отряхнув от налипшего мокрого снега крылья, с нетерпением явилась она перед ним в сиянии славы, торжественно расправив крылья, и музыка сфер звучала вокруг! Яркой вспышкой возникла она перед Человеком в этой промозглой серости, в которой в последнее время привык существовать человек, и жаром пышило от нее – это накопленная столетиями творческая энергия рвалась наружу. Как завороженный глядел Человек на птицу! Вот это красота! Никогда не видел он такого дива! Любовался и даже вспомнить не мог о ее существовании. Постоял, постоял, да и прикончил Жар-птицу. Схватив ее в охапку, побежал быстрее домой, с нетерпением, предвкушая, какое вкусное застолье может получиться из такой красоты, и размер у птички приличный! И не ошибся! Мясо птицы не разочаровало. Вся семья была довольна – в меру жирное, сочное, нежное мясо! И начал человек захаживать в чащу леса пострелять птиц. Тут уже и птице не до творчества стало, да и не сиять лучше, чтобы лишний раз не привлекать внимание среди голых веток, так и поблекла Жар-птица. Все глубже в чащу леса стала уходить она, пряча своих птенцов, некогда было задумываться о великих свершениях, спасать надо было свои посеревшие перышки.
