Чужой ребенок – Маша Трауб

Злобные родственники.Эмоционально книга оставляет неприятный осадок. Очень тяжело было ее читать (точнее слушать).

Слишком высока концентрация всевозможных бытовых скандалов, разборок, недопониманий, обид и прочих нерадостных взаимоотношений. Все это в кругу родственников как кровных, так и случайно образовавшихся.

Не спорю, многое узнаваемо и нередко встречается в реале, но все же количество склок на единицу текста, на мой взгляд, превышено.

И еще один непонятный момент – главная героиня. Не клеится ее образ. Если она такая терпеливая и всепонимающая, как описано в середине книги, то что ж она так над сыном издевается?

Закончилось, правда, все хорошо. Алчные наказаны, терпеливые вознаграждены, дети перевоспитались как по мановению волшебной палочки. Хэппи энд во всей красе, вот только верится в него с трудом.

Я никого не призываю читать Машу Трауб. Книги её – это скорее развернутые статьи в журналах для женщин: о любви, семье, детях, жизненных коллизиях. Назвать это высокой литературой я не могу, но меня эти книги частенько цепляют.

Вот эта – уж точно!

(Кстати, хочу предупредить: ранее книга «Чужой ребенок» была выпущена под названием «Чужой». Опять произвол издателей! И я на него попалась: приобрела в бумаге для мамы, а у неё уже было предыдущее издание.)

Книга – боль. Это правда. Хоть и говорят о картонных персонажах, о чернушности человеческих отношений, но вот тема любви-нелюбви в ней выстроена очень хорошо. Есть, конечно, перегибы. Например, мне, проработавшей в детском саду больше десяти лет, дико читать о том, что воспитатели могут исключить ребёнка из него за плохое поведение. Это как??? Бред же! Или что героиня пихала постоянно денежные купюры воспитателям в ящик письменного стола(!). О, Господи! Для этого она должна была проходить непосредственно в помещение группы. А кто бы ей это позволил?! Или что воспитательница орала на родителей… Ну это вообще… Детские учреждения уже давно являются сферой обслуживания (да-да-да!) и читать всё это просто смешно!

Но, тем не менее, книга меня как-то прибила. Как же много у нас несчастных людей! Не умеют многие любить, радоваться жизни, видеть хорошее в повседневном. Не научили. А ведь в этом – залог счастья! В мелочах, уютном мирке, в смешных словах детишек, во встречах с родственниками и друзьями. И пусть все они не идеальны. Да, нет совершенства в этом мире! Так что же?

Зацепила меня история неидеальной Ларисы. Эх, женщины-женщины…

Я, конечно, понимаю, что лезу не в свою песочницу – как бэ книга для женщин и всё такое, но на обложке не написано же «только для женщин, мужчинам не читать». Да и продали мне её электронную версию без запроса моей половой принадлежности. И как-то привык я, что книги прошлых лет – те, которые выдержали проверку временем – не разделяются на мужское и женское чтиво. Недавно осилил «Ярмарку тщеславия» – о чувствах, о любви, о светской жизни – вроде бы как раз для женщин, но я поймал настоящий кайф от прочтения.

И вот после такого кайфа – обраточка. Нна, старьевщик, получи современной «прозой» по наглой, чего-то ожидающей морде.Мало того, что это вообще не роман – текст на пару часов – так это и к литературе имеет весьма отдаленное отношение. Общее между данной книженцией и литературой – наличие абзацев. И всё – абзац. Дальше начинается словотворчество какого-то расписавшегося псевдожурналиста желтой газетенки: все художественные украшения – в урну; все персонажи – категорично плоские, картона на всех не хватает; ГГ целых три – одна в начале, вторая в середине, третья в конце – они вообще разные люди (при условии, что персонажей можно считать людьми)

Я понимаю, что даже Анна Каренина пыталась себя утешить мыслью, что «во всем он виноват, он не дает мне жить, а ведь я женщина, я живая, я хочу и умею любить» (не дословно, естессна). И понимаю, что это очень удобная позиция – во всем виноваты мужики. Но вот мне крайне противна ГГэшка, и на мой взгляд – во всем виновата она и только она.

Очень сильно интересовало – сколько Ларисе лет? В условной первой части книги ей лет 25-30. По крайней мере, складывается такое ощущение. Во второй части – флэшбэк – повествование отпихивает читателя в, вероятно, совсем молодость ГГ – лет 20, ибо она три года любовалась со своим начальником. Считаем, сколько прошло – это можно подсчитать по сыну Николая, который на начало флэшбэка ходил в садик, а к концу – уже закончил школу и обрюхатил девицу. Лет 13-14 примерно. Получается, что гражданке из первой части лет 35, а когда начинаются всякие зверства-избиения – под сорок. Ну, собсна, это так, для себя понять хотел, потому что в этой «книге» все персонажи безвозрастные. Как Лариса была девушкой с гнилым восприятием мира, так она ею и осталась. Как были все прочие ещё более гнилыми – так и остались ими, только Иван один единственный раз ближе к концу книги стряхнул с себя налет гадости и побликовал на солнышке чем-то подобным хорошему. Илья – с малолетства и до беременности его подруги вообще одним возрастом писан. Неопределенным.

Как связана Лариса из начала сама с собою в конце? Да никак. Это две разные бабищи. Первая усталый детоненавистник, вторая – почти поехавшая на детожелании дамочка. Почему Даня в первой части откровенно не любил мамашу, а в конце – вдруг сам и в аптеку, и яичницу, а потом и вообще прилег к «любимой мамочке» на диванчик, и так хорошо стало Ларисе, что – ах!..Низкопробная, пустая издевка над читателем и возможным и уже существующим в литературе. Изложение какого-то более интересного произведения – неумелое, беглое, ленивое до годных к краткому пересказу моментов. Не, я, конечно, не питал иллюзий, не ждал, что это каким-то образом сможет соперничать с Теккереем, с Толстым, с Толстой или хотя бы с Улицкой. И скажут мне – это просто женский роман, не надо к нему относиться с тем же отношением, что и к Карениным и Ярмаркам. Да ну? Значит, Маша Трауб никакой не писатель, а так, бумагомаратель? И сама это прекрасно осознает – куда мне до Льва Николаевича?

Ну и, собсна, как все это написано – только грусть и боль.

Ой, всё.