Маша Брежнева
Невеста для министра
Глава 4
Стас
Ничего страшного не будет. Она поживет в отдельной комнате, я буду пересекаться с ней только по вечерам на кухне, а лучше вообще не буду пересекаться. Пусть моется в моем душе, ест из моей посуды, спит на моем диване. Точнее, на своем, ведь он будет стоять в ее комнате.
Не хочу даже тратить время на анализ своего безумного решения. Время – слишком большой ресурс, знаете ли. У меня лишнего просто нет. Выгуляв Саммер, отправляю ее домой, надеясь, что Алена как-нибудь разберется с кормом. Собака просто начнет выть, если не дать ей поужинать.
Захватив из прихожей сумку для зала, молча выхожу из квартиры, спускаюсь и сажусь за руль. Когда тебя постоянно возят на служебной машине, это круто, но я и сам очень люблю. Я уже столько лет за рулем, что делаю все максимально на автомате, и как раз эти моменты считаю для себя возможностью расслабиться.
Я бы врубил музыку и просто покатался, но едва выезжаю с придомовой территории, как у меня разрывается телефон. Федеральный Минтранс. Вот что нужно от меня в восемь вечера, а?
Не, я понимаю, что они звонят и в одиннадцать вечера, и в шесть утра, когда горит. У нас настолько важный регион, что горит вечно. Но мозг у меня и так кипит, и вот сегодня я никак не хочу с ними болтать.
Разумеется, трубку я беру, тут уже без вариантов. Предстоящая осенняя выставка взорвет мне мозг, даже не сомневаюсь. Едва успеваю отключиться, как пресс-секретарь нашего министерства присылает пост на проверку. «Срочно». Да когда у нас что было не срочно? Приезжаю к фитнес-центру, паркуюсь, читаю текст и закатываю глаза от негодования. Вот время идет, а она даже не пытается разобраться в тонкостях нашей работы! А знаете ли, это не про какой-нибудь салон красоты писать. Нужно вникать в особенности дорожного ремонта, транспортных средств, запуска движения, маршрутов и многого другого. Не за один день, понятно, я ведь тоже для этого учился и набирался опыта. Но проблема в том, что эта мелкая и не хочет осваивать тему, думая, что я прощу ей все косяки за ее пошло надутые губы. Не, не катит. Меня не вставляет от слова совсем.
Вот даже Давыдова – это прям другое дело. Когда она сидела сегодня у меня на столе…
Нет, стоп. Я не с того начинаю. Не понимаю, откуда у меня взялись долбаные психи, я уже давно живу и работаю в таком режиме и ни о чем не жалею, потому что люблю то, чем занимаюсь, но сегодня реально психую. Просто оставляю телефон в раздевалке клуба и поднимаюсь в тренажерку лишь с полотенцем и бутылкой воды в руках, чтобы через час выйти оттуда полностью убитым, но проветрившись. Даже не хочу смотреть, какая бомба взорвалась в телефоне за это время, просто вижу, сколько уведомлений скопилось на экране и пролистываю их. Надеюсь, я не увижу среди сообщений что-то типа «я спалила твою квартиру» или «я случайно отравила твою собаку». Давыдова же может вытворять все, что угодно. На фоне спокойной, всегда собранной и практически железной леди Тани Алехиной ее подруга смотрится как торнадо, способное открутить голову любому.
И это торнадо я поселил в своем доме и назвал «невестой».
После душа снова хочется жить, и когда я сдаю ключ от шкафчика, чтобы забрать карту клуба, решаю улыбнуться и подмигнуть красотке за рецепцией. А то мне кажется, я постарел, заработался и разучился флиртовать. Не, все в порядке, и я в приподнятом настроении еду домой.
Чтобы с порога обнаружить там полный звездец.
Везде, серьезно, вообще везде ее вещи. Меня здесь не было два часа! Два! Мать твою! Часа! А такое чувство, будто это я приехал пожить у нее, а не она у меня. Тут везде ее вещи. Везде! Она даже туфли на каблуках за каким-то хреном выставила на полку для обуви! А пахнет в прихожей так, как будто Алена пометила территорию и забрызгала все своим парфюмом.
Бросив сумку с вещами прямо на пол, захожу на кухню. Посуда раскидана на столе, рабочей поверхности, в мойке. Видимо, Аленочка решила показать мне, что перед трудностями не сдается и готова в первый же день на чужой кухне родить кулинарный шедевр.
Спасибо просто, что у меня есть посудомойка и еженедельный клининг, иначе я просто не сдержусь и выпорю ее за подобный хаос в моей квартире.
И нет, я сейчас не о своих сексуальных фантазиях, а чисто о воспитательном элементе нашего сожительства.
– И что ты тут устроила? – решаю разобраться с ней до того, как мысли продолжат свой разгон.
Она встает в позу со сковородой в руке и подкатывает глаза.
– Спасибо, Аленочка, за вкусный ужин, это так мило с твой стороны, – тараторит язвительным тоном.
– Что там?
– Паста с креветками и овощами.
Подхожу к ней, вытягиваю вилку из металлической подставки для столовых приборов, придерживаю одной рукой сковороду и накручиваю на вилку щедрую порцию.
– Да, это вкусно. Реально вкусно, – мне приходится признаться. – Посуду закинешь в посудомойку вон за той дверцей. Я пойду помою руки и сяду нормально поесть.
И почему она опять так стервозно улыбается? Чего еще я не знаю? Разворачиваюсь и иду в ванную, а Саммер, которая моментально адаптировалась к новому человеку в доме, семенит за мной. Я открываю дверь и попадаю в женский рай и мужской рад.
– Давыдова! Это на хрен что?
Тут везде ее баночки, крема, еще какие-то средства, она заставила целых две полки и тумбочку под раковиной. Как, ну как, Господи?
– Скажи, это реально все для тебя одной? Или я ошибся и заселил к себе сразу десять женщин?
– Остынь, Быстрицкий, в твоем возрасте вывозить десять женщин – нереально.
Я не ослышался? Она сейчас пошутила, что я уже староват? А идею с ремнем не стоит уж совсем сбрасывать со счетов.
– Еще раз выдашь такую шутку, пожалеешь, я тебе гарантирую, – заявляю ей.
– Когда тебе понадобится, чтобы я улыбалась на публику, держала тебя за руку и смотрела влюбленными глазами, я буду лучшей актрисой мира. Если ты, конечно, тоже со своей стороны постараешься проявлять терпение.
– Прошло всего два часа, как ты здесь, а в моем терпении я уже очень сильно сомневаюсь.
– У тебя должна быть закалка.
Да. В этом она права. У меня должна быть закалка, я не сорвусь и ничего с ней не сделаю. Справлюсь. Мою руки, попутно оценивая, сколько же своего добра Алена сюда приперла, и тут замечаю ее кружевное нечто, пристроенное на крючок. Вот же стерва, а.
Все нормально. Я не злюсь.
Возвращаюсь на кухню, накладываю себе порцию ужина от Алены и включаю кофемашину. Уже поздно, но я вечером на работе выпить не успел, потом был занят, а организм, привыкший к потреблению кофеина, бастует и требует.
– Ты кофе будешь? – спрашиваю у Алены, которая садится напротив меня и пробует сама, что приготовила.
– Буду. Кофемашина, кстати, это одна из причин, почему я не передумала, оказавшись здесь.
– А еще какие причины? Ты же сказала «одна из».
– Стас. Мне нужно время, чтобы накопить чуть больше, тогда я смогу снять себе приличное жилье и не голодать при этом. Жить здесь, в хорошем районе, удобной квартире со всеми благами цивилизации и чудной собакой – это очень даже неплохое решение. Ладно, расскажи, что именно мне надо будет делать? В чем суть нашего спектакля?
Я думал об этом раньше, еще когда не знал, что уговорю подписаться на такое именно ее. Прикидывал, сколько раз мне нужно будет засветить «невесту» перед бомондом, чтобы все уверовали в ее реальность.
– Та выставка, к которой ты готовила материалы, будет уже через пару недель в Москве. Поедешь туда со мной. А где-то через месяц после этого – транспортный форум в Питере, туда тоже. Потом у нас закрытие дорожного сезона, это здесь. Будет официальная часть и что-то типа афтер-пати.
– Фига себе работа, Стас. Москва, Питер, тусовки, мероприятия.
– Тебе там надо не просто хлестать шампанское и лопать закуски, а делать вид, что я – лучший на свете.
Алена строит мне такую гримасу, словно в кофе я добавил ей кислого лимона.
– А может, я буду говорить, что это тебе со мной повезло, а не мне с тобой? – спрашивает, прикусив губы в ожидании моего ответа.
– Нет.
– Ну не очень-то и хотелось.
Поднимаюсь и отправляю свою грязную посуду в посудомойку, прислоняюсь к кухонной столешнице и складываю руки на груди, с серьезным видом смотря на Алену.
– Распорядок дня: я встаю в шесть тридцать.
– В шесть тридцать? – она явно в шоке. Фрилансер, что с нее взять.
– Да. Гуляю с собакой, совмещая это дело с пробежкой. Иногда мы в парке недалеко отсюда бегаем вместе с губернатором и министром спорта. Ты же знаешь, что наш губернатор очень любит это все?
– Слышала что-то.
– Так вот, когда у меня пробежка с ним, давай-ка с собакой погуляешь ты.
– Если она будет меня слушаться.
– Как я вижу, вы чудесно поладили. Короче, у меня по плану утром пробежка, душ, завтрак. В восемь за мной приезжает водитель. Я всегда приезжаю в министерство раньше и терпеть не могу, когда кто-то опаздывает. Ты дальше можешь делать все, что хочешь. Кстати, было бы неплохо, если бы ты готовила завтраки.
– А ты не слишком быстро избаловался? – она подходит ко мне, нарушая то, что чертовы психологи называют личным пространством.
– Здесь я устанавливаю правила, Давыдова, – отвечаю, зависая вот так, близко к ней.
– Какой ты грозный, не могу, – издевается, подходя еще ближе.
– Спасибо за ужин, – отворачиваюсь и ухожу.
Глава 5
Алена
Его гребаный электронный будильник в соседней комнате звонит так, что у меня аж стены трясутся. Ну как у меня… Это очень даже его стены. И все равно, жизнь меня не готовила к подъему в шесть тридцать! Саммер начинает радостно лаять, предчувствуя скорую прогулку, и дверь в комнате Стаса открывается и закрывается, судя по звуку. Думаю, он отправился в ванную, и раз я уже проснулась от этого кошмара, надо встать, водички попить. По дороге на кухню пару раз спотыкаюсь с непривычки, но и я, и вся мебель в квартире сохраняем себя в целости.
Вчера меня ничего не напрягало, и я спокойно приготовила ужин, оказавшись здесь впервые в жизни.
А этим утром не могу понять, а есть ли у Быстрицкого вообще чистая вода не из холодильника, потому что взбодриться ледяной я не готова. Получается более шумно, чем я планировала, а на звук гремящей посуды прибегает радостная Саммер, а за ней уже прямиком из ванной выходит ее хозяин.
В одних, блин, трусах. И я понимаю, что Стас у себя дома, но это… Это же невозможно! Я ведь в монашки не записывалась и своим природным инстинктам противостоять не собиралась.
– Куда ты смотришь? – спрашивает Стас, ухмыляясь и выгнув бровь.
– Поверь, Быстрицкий, мне не пятнадцать, и я знаю, куда смотреть, если вижу голого мужчину.
– Я не голый, я одет так, как все нормальные люди у себя дома.
– Я могу ходить так же, как все нормальные люди, – делаю особый акцент на слове «нормальные», а потом сбрасываю с себя халат, ведь дома я бы точно его не надела.
Остаюсь только в кружевной короткой пижаме – той самой, которую вчера вывесила в ванной перед носом у Стаса.
– И как это понимать? – взгляд Стаса впивается в мое почти обнаженное тело.
– Повторяю за тобой.
Наливаю себе воды из кувшина в высокий стакан и спокойно пью, совершенно не смотря в сторону Стаса. Да, он сейчас пялится на мою грудь, на мой живот, на мои ноги. А я – на него.
Этот человек вообще работает в министерстве или в качалке? Почему у него фигура, как у греческих скульптур, блин? Как будто Стасика Быстрицкого вылепили в шедевр мирового искусства. Четкие мышцы, сильные руки и широкие плечи, обалденный пресс. Я вроде думала, что для своих двадцати семи с учетом, что не сижу на вечных диетах, иногда позволяю себе коктейльчики и тортики, выгляжу очень прилично. Но Стас… Ему же тридцать четыре! А это на целых семь лет больше. И по словам Тани, он тоже не прям праведник в плане алкоголя и еды. Но его тело – это какое-то чудо.
– Раз уж ты проснулась, слушай. Вчера я внес правки в федеральный сборник и договорился, чтобы перепечатали первую партию. В наши материалы правки внесешь сама, я приеду на работу и пришлю тебе скриншоты, где подчеркнуты ошибки. Переделаешь и пришлешь мне до обеда, проверю и отдам в печать. Все понятно?
– Предельно.
– Вот и чудно, план на половину дня у тебя уже есть. Ты будешь работать из дома?
– Я подумаю. Пока прекрасная погода, стараюсь не сидеть в четырех стенах. Впрочем, тебя же это не касается? – я улыбаюсь и смотрю на него так, словно он задал только что самый идиотский вопрос в своей жизни.
– Абсолютно не касается. Мне это неинтересно, я просто спросил.
Смеюсь. Неинтересно, но просто спросил. На всякий случай.
– Я иду бегать и выгуливать Саммер, буду минут через сорок.
– Если больше не засну, приготовлю завтрак, но не обещаю, – прохожу мимо него к выходу с кухни, попутно виляя попой в супер коротких шортиках. Я сама не понимаю, почему у меня такое неистовое стремление бесить его и почему я точно знаю, что мои провокационные действия его бесят. Хотя еще вчера я довольно ясно дала понять, что спать мы не будем. Эта опция в нашу сделку не включена и дополнительно включаться не будет.
– А у тебя все прикиды для дома такие будут? – спрашивает Стас, когда я уже практически исчезаю из его поля зрения.
– Ну… Как тебе сказать. Зависит от моего настроения.
– То есть сегодня оно хорошее, я правильно понял?
– Прекрасное, – и после этого хлопаю дверью, надеясь уснуть обратно и в следующий раз проснуться уже после того, как господина первого зама увезут на работку.
Да только хрен мне. Я слышу, что он собирается и выходит из квартиры, кручусь с бока на бок, скидываю одеяло, взбиваю подушку, но спать мне больше не хочется. Едва я пытаюсь закрыть глаза, как мое подсознание тут же подсовывает образ голого Быстрицкого в черных боксерах. Я умудрилась запомнить каждый чертов сантиметр его идеально натренированного тела и главное, да, главное, что я отлично успела оценить, какой он у нас «большой мальчик».
Ну разумеется, Танька настолько подробно мне не рассказывала об интимной составляющей их отношений, хотя я в курсе, что в последнее время в постели они как будто повинность отбывали.
Вот глядя на Стаса в трусах, просто невозможно представить, что этот мужик может не хотеть с утра до ночи в любую свободную минуту. С трудом рисую себе картину, в которой ему вполне достаточно ровно пять минут перед сном пару раз в неделю.
Ну нет, это точно не про него. И это еще одна из причин, по которой они с Таней явно не подходили друг другу, хотя и продолжали из года в год тащить свои отношения. Правда, сейчас, когда я думаю о Тане, мне становится немного страшно.
Надо ведь будет что-то ей сказать, хоть отдаленно похожее на правду? Признаться, что живу у ее бывшего? Она не поймет. Я всегда была латентным хейтером Стаса и особой поддержки ему не оказывала, а за то время, когда мы находились в одной компании, обмолвились максимум парой-тройкой общих фраз. Думаю, он чувствовал, что я не слишком расположена к нему, но осуждать выбор подруги не имею права и не лезу. А теперь я просто взяла и притащила свои вещи в его квартиру, чтобы он подчистил за мной все хвосты по работе.
Пожалуй, мне придется соврать. Да, я буду плохой подругой, но ложь во спасение в моей системе координат все-таки существует и не осуждается. Скажу Тане, что сняла комнату в квартире, где живет кто-нибудь еще, поэтому позвать в гости не могу. А про сказку сказочную, где мне предстоит играть невесту Стаса, поведаю как-нибудь потом.
Понимаю, что с момента ухода Быстрицкого прошло двадцать минут, а мой сон лишь еще больше отдалился от меня. Ладно, так и быть, раз все равно бесцельно валяюсь, пойду лучше завтрак сделаю. Поднимаюсь и двигаю на кухню, где так и остался брошенным мой халат, принимаюсь за приготовление омлета и тостов с сыром, попутно продолжая свое знакомство с кухней Быстрицкого. Как раз в тот момент, когда я отправляю использованную посуду в посудомойку, Саммер оповещает меня о том, что они с хозяином вернулись. Стас отстегивает ошейник, и собака радостно бежит на кухню в ожидании утреннего перекуса, и уже через минуту Стас приходит на кухню с целью покормить пушистика. При этом видит разложенный по тарелкам завтрак и в непонимании сводит брови. Значит, не верил, что я это сделаю.
– Да, зайчик, я приготовила завтрак.
– Не называй меня так, – негодует Быстрицкий.
– Ой, простите, будущий министр, никак не привыкну, – подкатываю глаза и наклоняюсь, чтобы погладить собаку.
– Покорми Саммер, пожалуйста. Я в душ.
Ничего себе. Прямо даже «пожалуйста», это какой-то прогресс. Оказывается, он умеет не только приказания раздавать.
– Стас, Таня не говорила, что у тебя есть собака, – успеваю спросить, пока он не ушел.
– Мне оставил ее друг, который недавно переехал, Таня ничего об этом не знает, собаки у меня не было. Хорошо, что она хотя бы взрослая, ее не надо дрессировать и приучивать ко всему, а еще гулять два раза в день достаточно. Только ей тут скучно одной, так что можешь пока побыть няней для Саммер.
– Няней?
– Да. Так и пользы от тебя будет больше.
– Ты еще мой кпд собираешься измерять, видимо? Смотри, Быстрицкий, вот это все быстро можно прекратить – и завтраки, и разговоры, и кружевные пижамы. Буду ходить в бабкином халате, молчать и варить исключительно на себя десять пельменей.
– Давыдова, давай без этого всего. С кружевной пижамой и завтраками будет лучше. Все, я в душ, – он показательно включает воду, лишая меня возможности ответить ему.
Завтрак проходит в полнейшей, даже странной тишине. Мы реально молча жуем и не говорим ни слова. Потом Стас поднимается и убирает наши тарелки в мойку, также промолчав. Окей, я не против, мне и не нужны светские диалоги с ним для галочки. Когда уходит одеваться, я слышу, что в своей комнате он успевает еще и поговорить по телефону. Сама тоже решаю заняться делом, хотя не уверена, что так рано могу хоть что-то соображать. А мне, между прочим, написал один из прошлых заказчиков. Кажется, наклевывается новое предложение, которое очень кстати. Отвечаю, и тут же у нас завязывается диалог с обсуждением, и я даже не замечаю в процессе, в какой именно момент Быстрицкий вновь оказывается на кухне.
Не понимаю, почему этому мужику одинаково идет ходить в одних трусах и полностью одетым? Вот сейчас он застегивает пуговицы на рукавах рубашки, и этот жест выглядит так красиво, добавляя автору пижонства, что я просто балдею сама. Ткань рубашки обтягивает и обрисовывает крепкие руки, а брюки скроены так удачно, что мне хочется вытаращить глаза куда-то Стасу за спину. Ладно, не просто за спину, а конкретно на его задницу, красивую мужскую задницу.
Да, я все та же Алена Давыдова, которая еще пару месяцев назад говорила подруге, какой же козел этот Стас Быстрицкий. Козлом он быть не перестал, но и самым горячим молодым почти министром – тоже.
Правда, ему об этом знать не надо. Выпроваживаю Стаса, когда ему звонит водитель, карикатурно машу ручкой и закрываю входную дверь, бегу в свою комнату и врубаю музыку на ноутбуке.
Надо сделать зарядку и подумать, что я скажу Тане и куда поеду работать.
Глава 6
Стас
Большинство наших министров и других вип-персон любят садиться в служебной машине на правое заднее, я же всегда сажусь с водителем. С Серегой мы состоим в отличных отношениях все то время, что он возит меня. Я никогда с ним не ругался, всегда входил в положение, понимая, что у него пожилые больные родители, жена и маленький ребенок, общался с ним по-человечески. Серега уже давно со мной на «ты», знает больше, чем некоторые коллеги, и я обычно не скрываю от него то, что на душе. Сплетни, конечно, из избы не выношу, но на личные темы вполне могу поговорить. Например, он в курсе моего разрыва с Таней. А главное, его мнение заключается в том, что мы правильно сделали, когда разошлись. Я, правда, жалею очень, что натворил фигни – повелся на свою секретаршу, которая давно меня соблазняла, и назло Таньке трахнул ее прямо на работе. А Таня как раз в тот день ко мне приехала… Да понятно было все, что я наделал херни, притащил Таньке обручальное кольцо, замуж зачем-то позвал. Думал в тот момент, что если верну ее, женюсь на ней, все получится. Она будет каким-то моим талисманом, гарантом стабильности.
Да только у нее давно уже другой парень, который младше меня на хренову тучу лет, и с ним она счастлива.
Было и прошло. Сейчас меня уже совсем другое интересует.
– Что-то случилось, Стас? Ты какой-то сам не свой, – первым делом спрашивает Сережа, как только я сажусь в машину. Бросает на меня короткий вопросительный взгляд и приценивается, насколько я сегодня настроен разговаривать.
А я сам еще думаю, готов ли. В целом, если не сообщать лишних деталей, можно рассказать о том, что случилось.
– Есть интересные новости. Теперь у меня дома живет девушка.
– Как же так получилось? Ты же сам сказал, что пока свободен?
– Ничего и не поменялось. Эта девушка должна помочь мне в работе. У нее свое задание, строго конфиденциальное. А в ответ она попросила помочь ей с жильем, и я впустил ее к себе.
– Красивая?
– Красивая, – и я совершенно не вру.
Блондинка с милым лицом, черты которого изначально кажутся слишком модельными какими-то, блогерскими, но когда всматриваешься, понимаешь, какая сила в них скрыта. У Алены шикарная фигура, густые волосы, длинные ноги, и она совершенно не стесняется собственной красоты, а гордо ее несет. И даже в случае со мной – выставляет напоказ.
– Тогда поздравляю тебя, – улыбается Сергей. – Заполучить красотку прямо в своей квартире – это же чудо.
– Только она сказала, что между нами ничего не будет.
– Сколько она собирается у тебя жить?
– Не знаю. Месяц, может, два.
– Стас, сам же понимаешь, что за два месяца все может поменяться много раз. Если она к тебе переехала, выходит, тоже свободная дама. А ты же прикидываешь, что бывает, когда двое молодых и свободных сталкиваются на одной территории. Кстати, я удивлен. Думал, ты если не женишься, девушку в дом никогда не приведешь.
Он прав, я сам до сих пор удивлен. Таня, несмотря на четыре года отношений, никогда у меня не жила. Ночевала, бывала в гостях, но разговоров про ее переезд на постоянной основе у нас даже и близко не было. А тут я предложил Алене, а она уже через пару часов со своими чемоданами стояла у подъезда.
И все-таки, какие же они разные, Таня и Алена. Подруги, близкие друг другу люди, уже десять лет не разлей вода. А если приглядеться – так они полные противоположности. Алена – взрывная, дерзкая, в чем-то даже наглая, строптивая. При этом странно заботливая и домашняя: вчера приготовила ужин, самостоятельно разобралась на кухне, сегодня сделала завтрак и даже не себе одной. Меня это удивляет, потому что я такого не ожидал. Вот дал обещание не сравнивать Алену и Таню, а все равно каждый шаг Алены оцениваю именно так, в сравнении. Таня – отличная девушка, просто прекрасная, но всего за день Давыдова смогла так удивить меня своим поведением, что мне уже кажется, будто я никогда и не знал о ней ничего. Ошибался, представлял все иначе. А сколько всего мне еще предстоит узнать…
– Я все понимаю, – отвечаю после долгой паузы. – Но спустя сутки слишком рано делать какие-то выводы.
Да, на этом пока и остановимся. Для выводов еще слишком рано, а у меня полно работы. Слушаю оперативное совещание губернатора по видеосвязи, затем у нас министерская планерка, потом еще с шефом сидим, обговариваем важные задачи на эту неделю и некоторые детали. Если честно, по нему уже чувствуется, что человек на низком старте и мысленно в другом месте, но он даже мне не говорит, когда именно случится его переход. Может, и сам не знает, боится сглазить, поэтому я его не обвиняю. Хотя неплохо было бы знать что-то конкретное о том, когда меня уже назначат.
Ближе к обеду наконец захожу к себе в кабинет и добираюсь до сообщений, которые уже успели накидать коллеги и все прочие. Директор транспортной компании, с которой у нас заключено соглашение, зовет пообедать и обсудить планируемый сдвиг сроков работ по первому этапу. Ну что делать, совещания мне уже надоели, но хоть поем, поэтому соглашаюсь и прошу Серегу закинуть меня к часу дня. Успеваю изучить кипу документов, которую притащила секретарь. Кстати, у меня новая, ту самую я уже отправил специалистом в транспортное управление, чтобы перед глазами не маячила. Читаю эту гору бумаг, визирую, отдаю на подпись министру. Предупреждаю, что в обеденный перерыв меня не будет, и выезжаю с Сережей.
Мы встреваем в пробку из всех, кто также решил уехать куда-то на обед, и пока тащимся по загруженным дорогам, успеваю еще ответить на несколько звонков и раздать своим новые поручения. Договариваюсь с Сергеем, что он отъедет на перерыв после моего, и захожу в ресторан, куда меня позвал товарищ транспортник.
Едва оказываюсь внутри, как понимаю – тут мой новый кошмар, который должен был сидеть дома. В моем представлении, конечно. А она решила притащиться именно сюда и именно в это время.
Я сейчас буду обедать с главным бабником города, который ворочает миллионами и меняет девиц как перчатки. Я бы вообще не показывал ему Алену. Никогда. И даже плевать, что на самом деле она мне никто. Просто ей с таким точно не по пути.
Давыдова поднимает голову, вскидывает бровь, но выражение ее лица меняется буквально за секунду. Она делает вид, будто не узнала меня, и обратно погружается в свою работу.
Что же, так будет даже лучше. Если я не буду смотреть в ее сторону, Рамиль, мой чудный коллега, не будет задавать лишних вопросов.
Только вот Алена сидит так, что элементарно попадает в его поле зрения, и тут уже я сам понимаю – Рами будет разговаривать со мной о трамваях, а взглядом облизывать блондинку. Вообще-то, мою блондинку. Пусть и чисто номинально и всего второй день.
Так и есть. По-моему, Рамиль даже забывает, зачем позвал меня, потому что вместо обсуждений по делу мы болтаем ни о чем, а он пялится на Давыдову, регулярно промахиваясь вилкой мимо салата.
Достало, нах.
– Ты куда там смотришь?
– Да ясно куда. Видел, какая блонди? Такую бы на трамвайчике покатать. Если ты понимаешь, о чем я.
Оборачиваюсь, пытаясь понять, чем занята Аля, но она упрямо не смотрит на меня и делает вид, что ничего этого не замечает.
– Одну секунду, – поднимаюсь из-за стола, чувствуя, как сильно злюсь, и направляюсь к столику Давыдовой. Подхожу и сажусь напротив нее. – Ну привет, радость моя. Жопу свою отрываешь сейчас от стула и идешь со мной. Будет первый раунд спектакля.
– С вот этим что ли?
– С вот этим. Пока не прибежал звать тебя «покататься на трамвае».
– Покататься на чем? – она выпучивает глаза, недоумевая, и мне приходится встать и под руку привести ее к нам. Алена едва успевает схватить и захлопнуть ноутбук и тащит его под мышкой.
– Это мой коллега из транспортной компании, он бабник, а ты ему понравилась. Так что иди и говори ему, что любишь одного меня на всем белом свете.
Она явно в шоке, но умудряется быстро взять себя в руки. Вот сейчас убеждаюсь, что на роль выбрал ее абсолютно правильно – Алена сделает все так, как надо.
Мы подходим к столику, я как истинный джентльмен отодвигаю девушке стул, а затем сажусь сам.
– Рамиль, это моя девушка, Алена. Алена, Рамиль – мой коллега, глава транспортной компании.
– Стас, я не понял, а что ты сразу не сказал? Молчал, как партизан. Очень приятно, Аленушка. Ну а вы чего молчали?
– Стас не любит, когда его отвлекают от работы, поэтому я не стала вмешиваться, – она улыбается и кладет сложенные руки на стол, соприкасаясь с моими.
– Такая прекрасная девушка имеет полное право отвлекать. А что же, вы давно знакомы?
Молчу. Смотрю на Давыдову, намекая, что не буду вмешиваться в рассказ, нам ведь нельзя перебить друг друга и все перепутать.
– Мы знакомы уже несколько лет, – Алена начинает с самой настоящей правды. – Но вместе совсем недавно.
– И как же так вышло, Быстрицкий, что ты такое сокровище сразу не разглядел?
– Иногда путь к правильным людям бывает долгим, вы согласны? – она вновь отвечает за меня, а Рамиль ей улыбается. Вот же засранец! Флиртует с моей девушкой прямо при мне!
Так, стоп. Не надо так говорить даже в уме. Хотя нет, мать твою, надо! Нечего пускать слюни на девушку, которую привел я.
– А кем вы работаете, Алена? – продолжает свой допрос.
– Копирайтером и автором имиджевых статей. Я на фрилансе. Недавно сотрудничало с министерством, и так мы со Стасом сблизились.
– Какая интересная история, – Рамиль смотрит на нас, как на обезьянок в зоопарке.
– Ален, ты пообедала уже? – я решаю перевести тему на более житейские дела.
– Да.
– Кофе будешь?
– Он никогда не бывает лишним.
– Хорошо, – делаю знак рукой, подзывая официантку, а другой рукой провожу по ладони Давыдовой, сам не замечая, как это происходит. – Два капучино. И счет девушки посчитайте вместе с моим. Она сидела вот за тем столиком.
– Как скажете, – кивает официантка и уходит к бару.
– Стас, я бы и сама справилась.
– Конечно. Но ты ведь старалась для меня на завтрак? А обед, считай, с меня.
Ой, что я несу, я сам не понимаю. Зачем я это сказал, да еще и в присутствии постороннего человека?
– А вы уже живете вместе? – Рамиль, естественно, не унимается.
– Только-только съехались, – выдает Алена. – Учимся уживаться друг с другом.
– Если будет обижать, вы мне скажите. Я сразу с ним поговорю.
Заткнулся б ты, Рамиль, пока можешь.
Нам приносят кофе, и Алена, быстро расправившись с ним, убегает. Не просто возвращается к своему столику, а покидает ресторан со словами «Не буду мешать вам работать». На самом деле, я рад, что она не оставила Рамилю возможности смотреть на нее с расстояния.
– Я думал, ты встречаешься с той, что с Алексеевичем работает, – выдает он сразу после этого.
– Встречался, расстались уже. А с Аленой все спонтанно получилось.
– Ты не горишь желанием рассказывать, как я вижу.
– Да. Личное на то и личное.
Хотя я сам удивляюсь, почему не хочу говорить. Я же договаривался с ней именно об этом – чтобы везде ее светить в качестве моей. А спустя сутки раздражаюсь, когда нас спрашивают о чем-то, сжимаю ее руку и мечтаю, чтобы она ушла и вернулась домой. Ко мне домой.
Долбанный инстинкт собственника совсем не там, где надо, но не могу отделаться от бесящих мыслей до того, пока она не присылает фотку. Работает, сидя на своем диване, а рядом с ней улеглась Саммер. Вот так мне уже легче.
