Мария Мор
Дневник Монстра
20.12.2000 Падение в трясину
Тысяча вопросов без ответа и один простой: зачем это все? Я не должен был вообще высовываться. Сейчас немного остыв и собрав себя в кучу я это понимаю. Я сделал не верные шаги в этой игре с майором. Впрочем, я так и не понял, как он собирается меня ловить. Собственно, я себя ничем не выдал, но если раньше я и он играли на полутонах, ходили по лезвию ножа, он знал кто я, но не был уверен, я не был уверен, что он знает, то сейчас все расставлено по своим местам. Он точно знает, что монстр это я. Я точно знаю, что он знает. И то, что в моей коллекции не хватает его, он теперь тоже вкурсе. Это плохо. Более того, вместо того, чтобы затаиться и ждать я еще и послал эту дурацкую записку! Ответа не последовало. Я ждал, что ко мне кто-то придет, если не сам Райнер, то хоть пришлет своих подчиненных. Но нет. Он ничего не предпринял. В новостях снова ничего. Словно меня нет! Это безумно раздражало. Хотелось устроить что-то вроде Шварцвальда. Опять. И судя по всему он этого и ждал! Я уверен, что ждет что я пойду на охоту и где-то проколюсь. Уверен, если сейчас выйти на поиск жертв, то так и будет. Я слишком тревожен, у меня полно сомнений. Нет, не по поводу того, что я должен делать. Я рассудил так, мы же с Майором это самое классическое что только бывает, он добро, я зло, он охотник, я монстр. Хотя, стоило еще разобраться, кто из нас истинный монстр. Я действую так, как пожелаю, делаю что хочу. А он опутал весь город своей паутиной и кидает мне вызовы, не щадя жизни людей. Впрочем, я тоже не то чтоб заботился об этом жалком мусоре. Вот и выходит, мы с ним одинаковые, просто я это зло, которое хочет все уничтожить, а он это другое зло, которое противостоит мне. Люди называют это добром. Выходит, мы идеальная пара. Свет и тьма. Неудивительно, что я им так увлекся. Но все же мое предназначение – убивать. Я должен поддерживать репутацию, но как мне это делать, если Лемман буквально у меня на хвосте. Это просто невозможно. Моя жизнь наполнилась парадоксами. Вот первый: Я монстр и я хочу убивать, но не могу, ведь знаю, что одна ошибка теперь – провал.
Парадокс второй: Я хочу быть как можно ближе к этому мужчине, но его близость делает меня крайне уязвимым.
Парадокс номер три: Я хочу быть с Райнером. Но не хочу его убивать. А это значит, я не могу быть с убийцей рядом с ним. Но я априори им являюсь, на этом построена наша связь. Если я не убийца, то кто я? Студент? И какое дело ему тогда до студента из провинциального городка? Наши узы оборвутся. Вот и получался замкнутый круг. Я должен был быть великим монстром чтобы быть с Майором, но будучи с ним рядом не мог быть им. Я хотел убивать, но при этом чувствовал, что нельзя. Пока он рядом. А я хотел чтобы он был рядом. Можно было оставить все как есть и играть в эту игру вечно. Но мы словно застряли в одной точке, а я хотел развития. Я хотел приближать его к себе. Настолько, пока бы он не стал моим. Однако, это напрочь убивало возможность моих охот. Нужны ли они были бы мне будь он рядом? Скорее всего нет. Они и сейчас мне нужны, лишь для привлечения его внимания и поддержки моей репутации. Как никак я в этом специалист. Наверное, я даже благодарен жизни, что в ней появился такой как он. Иначе, я бы слетел с катушек, потерял бы смысл. Я и сейчас его ищу в некоторых убийствах. Помимо моего желания, должно же было быть что-то и рациональное. Как с Кириллом. Как с Маринкой. Вообще, если подумать у меня были причины и с дружинником, и с ментом. Почти со всеми. Кроме, пожалуй, того деда. Который помер от одного удара. И тех мальчишек. И той девушки во Франции… Но прекрати я убивать прямо сейчас, и он отдалится от меня. И одна часть меня этого желала, ведь без его внимания я мог наслаждаться своими вылазками, другая часть меня вопила от боли и отчаяния, понимая, что такое может быть. Как мне найти в этом всем золотую середину? Я пока не знаю ответа на этот вопрос.
Это все терзало и мучило меня. Я не знал, что делать. Не знал, как выбраться из этого всего. Не мог понять собственные ощущения. Мысли о майоре сводили меня с ума, воспоминания детства, вернувшиеся вновь, тоже, но больше всего непонимание того, куда я должен двигаться дальше. Оно просто сделало меня безвольным. Сковало. Я не мог принять решение, никакое! Не мог выйти на охоту, ведь это противоречило моему желанию быть с майором, но я так хотел! В итоге, я бездействовал.
Учёба мне в края осточертела. Без профессора занятия потеряли ту магию, что была на его парах. Да и признаться без игр с Маринкой в уединенную любовь тоже стало скучно. Перестал ходить. Я просто лежал дома. Спать не мог, делать ничего не хотел. Вернее – хотел, но не мог разобраться чего я собственно хочу. Даже не так. Впервые в жизни я не мог придумать план по заполучению того, что хотел. Я погрузился в мысли. Хотя… иногда я не помнил, о чем думаю. Мог весь день пролежать в постели потом встать и подумать: «о чем же я сейчас таком думал?» – мозг отключался. Все мое сознание летало по комнате, я тщетно пытался собрать его в кучу. Это было и не удивительно. Я загнал себя в ловушку, я понимал это. В попытках найти из ловушки выход, я загонял себя ещё глубже. Ещё больше бередил рану. Стоило ли отпустить ситуацию? Стоило. Но куда там, когда к тебе каждую ночь приходит сероглазый красавец, а на утро жажда крови становится невыносимой. Все бы ничего, это бы даже умещалось в мой распорядок суток, будь эти свидания правдой. Но в реальности я хотел на охоту, а майор ждал моей ошибки. Да и вообще хотел моей смерти. Мне стало казаться, что я пытался примерить в себе Бога и Черта. Понимал, что это невозможно, но настолько хотел, что искал пути. Вот только они не находились, и я ходил по кругу. Блуждал в абсолютной темноте на ощупь. Мне нужен был фонарь, который осветил бы мне путь, но его не было. Ничего не было, кроме моих желаний и нашего противостояния. Это было горькой правдой. Реальностью, с которой я сталкивался каждый день. Каждое гребанное утро. Вот бы глоток свежего воздуха…, вот бы глоток крови… Чем паршивее мне становилось, тем больше хотелось на охоту. В новостях ничего не было слышно уже давно, меня начинали забывать, а это, никак не входило в мои планы. Хотя может и входило, я уже не мог понять. Мои мысли и действия противоречили друг другу, да и между собой тоже. Я собирался на охоту, через десять минут все отменял и шёл в постель. Я думал, что больше не стану убивать, и тут же рассуждал кто станет следующей жертвой. Через минуту строил планы на Райнера. Немного погодя собирался в логово, потом задумывался о жизни обычного человека. Буду нечестен, если не скажу, что я уже решил во чтобы то не стало заполучить майора в своё полное распоряжение. Вот только способы это сделать были настолько разными, что я так и не выбрал сторону и путь по которому пойду. Ни один из них не устаивал меня полностью. Это связывало мне руки и не давало действовать. Мне казалось, рассудок меня окончательно покидает. Я бродил по улице, вглядывался в прохожих, мне казалось они все подсадные. Казалось, что один мой неверный взгляд, и все, меня расколят, поймают. Поймут кто я. А может уже поняли? Я пытался себя успокоить, ведь страх мой явно был беспочвенным, я хорошо заботился об уничтожении улик. Но мне было страшно, страх охватывал меня доводя до паники. Я не мог проиграть. Ставки были слишком уж высоки. На кону стоял ОН. Если дам себя поймать, больше никогда его не увижу. Этого ни за что нельзя было допускать. Наверное, стоило бы пойти, прогуляться, подышать свежим воздухом.
Подумать.
Часть вторая. Игра на вылет, или закат монстра
05.01.2001 Пропасть
Хорошо я конечно подышал воздухом в тот день, ничего не скажешь. Настолько, что до сих пор отхожу. Но зато, я снова во всех новостях. Даже в двойном объеме. Я снова предпринял попытку запутать Райнера. По порядку.
Когда вечером я вышел пройтись, мне на встречу попалась дражайшая соседушка. Обязательно убью ее когда-нибудь. Хотя в тот вечер она спасла мне жизнь. Так что возможно я подумаю, на счет того, чтобы оставить ее в живых. Погода была ясная. Редкость. Я вышел из подъезда, холод и мороз ударили мне в голову. Это было освежающе. Ясность этого вечера стала проникать и в мою голову. Сидеть в четырех стенах было явно ошибкой. Я втянул в себя ледяной воздух. Мне захотелось сходить на кладбище. Навестить деда. Там всегда была особенная атмосфера, тишина, спокойствие. Там никогда не было птиц или посторонних голосов. Рано или поздно город мертвых успокаивал нас всех, принимая в свои объятья. Не то, чтобы я хотел навестить деда, или спросить что-то, нет. Мне просто нравилось, что в этом славном некрополе у меня была остановка и я мог ездить туда в гости. Поэтому уже скоро я стоял над надгробной плитой якобы родственника и понимал, что сказать мне ему нечего. Спросить зачем он сотворил из меня того, кем я являюсь? Ответ на этот вопрос я уже знал. Спросить почему же все сложилось именно так? Ответ на это я уже тоже знал. Обвинять его в чем-то мне почему –то не хотелось, хотя именно он был виноват в моем кошмарном прошлом. Моя мать и мой тупой папаша просто играли роли в его плане. План этот был длиннее его собственной жизни, но даже после его смерти, он все еще приходил в исполнение. Его приводил я. И даже зная, что я всего лишь пешка в его игре, я не хотел останавливаться. Дед был величайшим стратегом, я стал величайшим монстром. Когда-нибудь, я хотел переплюнуть даже его задумку. Да и были у меня личные причины, чтобы оставаться убийцей. Хотя, даже понимая все это, не имея в душе обиды на деда, мне почему-то не хотелось его благодарить за такую жизнь. Будучи одиноким и несчастным человеком, я встретил того, с кем хотел провести жизнь. Встретил того, кто взошел на одну ступень со мной. И хоть майор и хамил мне при каждой нашей встречи, и даже был не против меня прикончить, я почему-то знал, что мог бы найти к нему подход. Мне так казалось. Мысли на погосте странным образом прояснялись. Толи действие тишины и умиротворения, толи морозного декабрьского воздуха. Как-то вдруг, я поймал поразительное спокойствие у себя в душе. Поразмыслив, я вдруг понял, все на самом деле не плохо. У меня есть крыша над головой, котенок, я известен. У меня есть майор. Пусть еще не в том качестве, в котором я хотел бы его видеть, но в этом городе он из-за меня и как он не выходит из моей головы, так же и я должен занимать его мысли. А это уже что-то. Хорошие были мысли. Я решил в тот вечер, что непременно продолжу заниматься своими делами и что не должен их бросать. Не должен бросать свое дело. Да и если дед хотел мести, что в этом плохого? Я могу отмстить им всем. Для такого как я ничего не стоит забрать еще двадцать жизней или сто. Это небольшая цена. Вот такое небольшое спасибо в адрес деда, ведь благодаря тому, кем я стал я и нашел майора. Хотя скорее он меня, это неважно. С ясной головой и тишиной в душе я побрел домой. Уже стемнело, когда я подходил к ларьку, в котором работала тетка Людка. Думал возьму еды себе и Ваське и пойду домой. Но домой в тот день я не дошел. И еще некоторое время, после этого всего. Я остановился, поглядеть на небо, так было красиво. Такие яркие звезды, такая завораживающая луна. Уже хотел пойти ко входу, как вдруг, услышал голос.
– Эй, подожди! – Я обернулся и увидел мужчину. Большой, хоть и не высокий. В этой ночи он похож был на медведя. И я остановился.
– Вы мне?
– Тебе, тебе. – Я просто стоял, ждал, пока фигура подойдет ближе. А когда он наконец поравнялся со мной, я удивился.
Его черты лица мне смутно кого-то напоминали. Но я никогда его не видел, никогда не встречался с этим мужчиной раньше. Но что-то в его лице было мне очень знакомо.
– Да уж. Такой хиляк, даже не верится. – Я чувствовал неприязнь, которая была направлена в мою сторону, но не мог понять ее причину. Хиляк? Не верится? О чем он вообще? Я понял это позже.
– Вы кто такой? Что Вы хотите от меня? – Я отчаянно хотел домой. Это был прекрасный вечер. Спокойный. В последние недели это стало роскошью. И я не был намерен портить себе такое равновесие пустыми склоками.
– А ты посмотри на мое лицо. Не узнаешь? – Я уже терял терпение. Да он мне кого-то напоминал, но этого человека я не знал. От него несло алкоголем, и я решил, что это просто алкаш. Через минуту я понял, как же сильно я ошибся.
– Послушайте, я просто иду в магазин, я не хочу ни с кем ссориться. Если ищете себе с кем выпить, то поищите еще кого-то. Может в парке есть кто-то. – В обычный день я бы скорее даже не стал говорить с ним. Меня бы скорее очень сильно его поведение раздражало. Я и сейчас был зол. Неужели я на алкаша похож? Ну да, зарос немного. Но выглядел я опрятно.
– В парке говоришь? Это в том, в котором ты сына моего убил?
– Что вы несете?
– Даже не верится, что Славка такого дохляка как ты скрутить не смог.
– Я не понимаю, о чем Вы. Вы сильно пьяны, идите домой.
Я хотел уйти, ведь прекрасно понимал, о чем он. И я узнал, кого он мне так напоминал. Сержант. Такой же нос и глаза. Другие губы, и форма лица. Но глаза, были точно его. И почему он решил, что это я.
Я сделал шаг назад, он схватил меня за руку.
– Отпустите!
– Ну уж нет! Знаешь, что бесит, весь город не знает, что это ты. Но вот этот хрен столичный уверен. И все, кто с ним работают – тоже.
«Столичный хрен? У них ненависть к моему дорогому майору семейное что ли?»
– Это майор Вам сказал? Что я кого-то убил? – Он что решил настроить местных против меня?
– Нет. Он со мной разговаривать не стал. И это после того, как из-за его бездействия погиб мой сын! Зато дежурный мне все рассказал, как ты ходишь туда на допросы как на работу. И о том, что это ты его убил!
– Да вы не в себе. Отпустите руку!
Я дернул руку изо всех сил, наконец вырвался. То, что сдал меня не Райнер, успокоило. Но то что пошли такие слухи пугало. Быть может, мне не показалось, что все смотрят на меня… Может это вовсе не паранойя?
– Проспись мужик и не городи чушь.
Я уже отвернулся от него и сделал шаг вперед, когда услышал «Мразь» и в глазах потемнело.
Очнулся я в больнице. В той самой откуда когда-то похитил детей. Голова ужасно болела. Звуки раздражали. Кто-то разговаривал рядом со мной, но я не понимал, что они говорили. Признаться, я и не хотел. Я желал тишины.
Я начал уже отключаться снова, как понял, что один из голосов мне знаком. Соседка. Это привело меня в чувства.
– Где я? – Я сам поразился каким тихим был мой голос. Еле слышный. Сил отчего-то совсем не было.
Тетка Людка, впрочем, меня услышала.
– Ой, миленький, очнулся! Ну ты посмотри, что делается то а! Выйти уже страшно, совсем город обезумел!
Она причитала, ворчала и жаловалась на жизнь очень долго. Я понимал, что по большей части виноват в этих причитаниях я. Это же меня все бояться. Если подумать, до моего пробуждения как монстра, город был тихий. Таких громких преступлений тут не было.
– Что случилось?
– Ты нам скажи! Выхожу с работы, гляжу ты лежишь! А над тобой мужик странный злой такой! Ой, страх да и только! Это он маньяк, Сашка говорю тебе, точно он!
– Как Вы себя чувствуете? – Спросил меня врач, который пришел в палату.
– Плохо.
– Слабость? Головокружение? Тошнота?
– Да.
– Что из этого «Да»?
– Все.
Мне и правда было тяжело говорить. Тетка Людка орала мне в ухо про маньяка. Глупая женщина не понимала, что Монстра она спасла сегодня собственноручно.
– Вы помните, что произошло с Вами?
Я прекрасно все помнил, но не спешил делиться подробностями, нужно было понять, как обыграть это все в нужном ключе.
– Я шел в магазин, потом мужчина меня окликнул я остановился, после он меня кажется ударил, дальше ничего не помню.
– Вам разбили голову. Судя по всему, бутылкой. Вы потеряли много крови, в милицию мы уже позвонили.
– Зачем? – Я немного испугался.
– Как зачем? На вас же напали. Мы обязаны сообщать.
Рассудок возвращался ко мне. Я начинал впадать в раздражение. Как какая-то мразь посмела поднять руку на меня. В этом еще и менты замешаны. Ох, дурак дурак, знал же, что кончится этим. Ну все, я возвращаюсь в строй!
– Сколько я тут?
– Несколько часов.
– А когда домой можно будет?
– Через пару дней отпустим, если не будет сотрясения головного мозга.
Злится мне было больно. Но я злился!
– Теть Люд, можете Ваську покормить?
– Конечно.
– Ключи были в кармане, возьмите.
Так от одной я нашел способ избавится. Помимо этого, раз уж есть возможность распространения слухов, нужно их опередить. Нужно чтобы длинный язык моей соседушки сослужил мне еще разок хорошую службу. Менты явно говорят неохотно. А вот тетку не заткнешь. Так пусть идет и рассказывает всем что на меня напал маньяк, побывает у меня дома, явно все обшарит. Но найти что-то нереально. Я должен сохранить репутацию. Но сейчас так отчаянно хотелось спать. И я провалился в темноту.
Мне ничего не снилось. Но уже через несколько часов меня бесцеремонно толкали сотрудники милиции.
– Просыпайтесь!
– Вы кто? Что вам нужно?
– Пришли поговорить о случившемся. Расскажите все что помните.
– Я буду разговаривать только с Лемманом.
Они начали неприкрыто ржать надо мной. Может стоит вырезать весь участок? Я думал, надеялся, что когда майор узнает, то придет ко мне сам. Он же мой противник! Если честно, мне очень хотелось видеть его тогда. Я был слаб, балансировал на грани сознания, у меня адски болела голова. Тошнило. Все раздражало, свет, звуки. Мне было так тяжело говорить, что я готов был говорить только с ним. В крайнем случае, я рассчитывал, что он пришлет своих подчиненных. Но сейчас в моей палате стоял участковый и видимо кто-то из патрульных. Я им что, маленький мальчик, чтобы разговаривать с ними? Я важен! Я самый важный в этом городе! А он даже не удосужился приехать ко мне! Злость смешивалась с обидой, досадой, разочарованием и чем-то еще. Болью какой-то что ли… Сложно было поверить, что я был так спокоен и счастлив меньше суток назад. Я молчал.
– Эй, ты шутишь что ли пацан? Майор – начальник отдела и занимается только особо тяжкими случаями. А тебе просто по башке дали на улице. Или выкладывай как было все, или даже дело не будем заводить.
Я по-прежнему молчал.
– Как знаешь. – он демонстративно захлопнул папку с бумагами, и они направились к выходу.
Я их ненавидел. Их всех. Искать его они не собирались. Более того, узнав, что это папаша сержанта, они бы и пальцем не пошевелили. Хуже всего то, что они сами спровоцировали эту ситуацию. Я мог рассказать об этом только ему. Тогда он поступил бы как положено. И я хотел защиты, нуждался в ней. Мне было страшно, что могло помешать отцу этого сержантишки пройти в больницу? Ничего. Если бы тетка Людка не спугнула его, что бы он сделал? Убил бы меня. Я был слаб, беспомощен. Чувство отвратительное. И я мог доверять только ему. Потому что он мог меня убить тысячу раз. Мог закрыть в отделе и пытать сутками, но он действовал по правилам. Честно. Хитро, но честно. И только он мне был сейчас необходим. Но его не было. Быть может, он просто не знает…?
Я снова проваливался в темноту. В голове звучало лишь его имя.
Я безумно нуждался в его защите, в том момент. Но он не пришел, ни в тот день ни на следующий. Он вообще не пришел.
До тех пор, пока я не позвал его. Так как умею только я. Первый день я не мог даже вставать с постели и постоянно спал. От каждого входящего в палату меня подкидывало. Я надеялся, что он придет. И боялся, что заявится этот мужик. Потому всякий кто входил в палату вызывал испуг. Я сам когда-то пробирался в эту больницу и знал, что охрана тут на нуле. Если бы он решил закончить начатое, его бы никто не остановил. А я не мог и рукой пошевелить, не то что защищаться. Все же мое умиротворенное состояние сыграло со мной злую шутку. С одной стороны, принесло душевное спокойствие и мог мозг прояснился, с другой напрочь отшибло обычную подозрительность. Оставалось надеяться лишь на то, что у него хватит сомнений, чтобы не заявится сюда. Он же сказал, что ему не верится, хотя по голове он мне все же вмазал. Так хотелось выследить и прикончить его. И этого не умеющего держать язык за зубами дежурного тоже. Я хорошо помнил, как он меня отдернул от майора. И как смотрел на меня. Вряд ли он слышал наш разговор, но видимо ему хватило мозгов решить, что это я. А что если это план майора? Решил натравить на меня весь город? Да нет, не вязалось все это с моим представлением о нем. Я хорошо разбирался в людях. Что же мне в итоге делать? Выследить их по одному и прикончить? Наверное, это будет слишком подозрительно. С другой стороны, оставлять их в живых было слишком опасно. Конечно, я уверен, что зарубил эти слухи на корню, ведь на сегодняшний день, все считают меня выжившей жертвой маньяка. Соседка хорошо постаралась. Портрет этого мужика оброс устрашающими деталями. Говорили, что он был огромный, высокий, со страшным шрамом на лице. Ох уж Людка, приукрасила все так, что она чуть ли не сражалась за меня. Я не стал этого всего отрицать, просто кивал головой, на все вопросы людей. В конце концов мне это было очень выгодно. В целом, меня устраивало все, кроме того, что я пока не имел плана по устранению этого папаши и дежурного.
Пока я находился в палате, я все думал, мог ли это быть план майора? Я ведь залег на дно. А он пытался меня спровоцировать. Мог ли он специально позволить дежурному проговориться? Но зачем? Что бы я разозлился и пошел их убивать? Я и правда крайне зол, я и правда хочу их прикончить самым изощренным способом из мне известных. Подумать только, как какая-то тварь посмела меня коснуться! Да и ко всему прочему я оказался прикован к постели! Но если подумать, если это был план милиции, то меня повяжут сражу же. С поличным, то, о чем говорил сержант. Взять меня сейчас можно только с поличным. Очень важно было не ошибиться с решением в тот момент. И я не прогадал с планом. Решил убить трех зайцев одним выстрелом. Насытить жажду крови, увидеть его и заодно избавиться от папаши сержанта. План был прост и надежен, как швейцарские часы, вместе с тем опасен, одна ошибка и я труп, оставалось лишь ждать, когда убитый горем мужик за мной явится. Явно же придет. Я же разобрал его сына на запчасти, такое не прощают, ну а раз он знал, что я жив, значит появится. Мне оставалось ждать и копить силы. На третий день моего пребывания в больнице, я уже мог вставать. Да и силы у меня были. Мало, я чувствовал слабость. Но не такую как всем демонстрировал. У меня было достаточно сил, чтобы встать и походить по отделению. Но я лежал. Целенаправленно. Врачам и сестрам говорил, что с трудом поднимаюсь. Когда они меня пытались приподнимать я специально падал. Было больно. Я десятки синяков набил себе в этой игре. Но мне нужно было выглядеть беспомощным. Врач и сестры относились ко мне надо сказать хорошо. Меня конечно раздражала их жалость в глазах, но она мне была нужна, так что я был доволен. Однако, одна из санитарок не питала ко мне жалости или положительных эмоций. Я вызывал у нее неприязнь. И она проклинала меня каждый раз, как приходила ко мне в палату. Последней каплей стала ее фраза, брошенная мне почти на кануне важнейших событий. Она сказала: «Развалился тут как мешок с дерьмом. Такой молодой и подняться не можешь. Ничего особенного с тобой не случилось.» После этого я уже знал, что ей точно не жить. Но мне нужно было выждать удобного случая. А точнее, пока придет этот мужик. И он пришел.
27 декабря. Я заметил его приближение в окно. А это значило лишь одно, время убивать. Позвал сестру и сказал, что пролил чай на пол. Она пригласила Тому. Санитарку. Ту самую. Она, чертыхаясь на меня начала протирать пол. И я следил, следил, когда силуэт появится в дверях, и он не заставил себя долго ждать. Я лежал, он подходил все ближе и ближе, а после достал нож.
– Ну привет.
Я резко поднялся с постели, взял санитарку за плечи и пихнул прямо лицом на этот нож. Он дернулся, да и сил у меня было не так много, как я предполагал, в итоге лезвие попало ей в глотку, а не в лицо, как я планировал. Но это было не плохо. Опасно, ведь умерла она не сразу, а если бы нож пришелся еще на сантиметр левее, она бы скорее всего вообще осталась жива. Однако, даже на этот счет я все предусмотрел. Запасной план не потребовался. Тома померла, через минуту после того, как напоролась на нож этого верзилы.
Он опешил от такого, ведь он только что убил санитарку. Крови было много… Ох, как же приятна родная атмосфера. А то в этих больничных стенах не хватает красок.
Силы оставили меня, да и нужно было реализовывать план дальше. Я снова повалился на кровать, он выпустил нож из рук, подлетел ко мне с криками и начал меня душить. 
Падая я специально зацепил все что лежало на моем столе и ведро с водой, которое принесла Тома. Грохот стоял ужасный. На этот шум прибежала сестра и медбрат. Я специально дрессировал их на это. Вставал, падал, на шум прибегала сестра, естественно одна не могла меня поднять и звала парней помочь. Потом она прибегала уже с ними. За трое суток они усвоили это правило. Я этого и добивался, ведь одна девушка не смогла бы оттащить от меня бугая вроде этого папаши. А умирать в мои планы не входило. Я еще должен был увидеть лицо Райнера.
Так и вышло, он не успел меня придушить, раз я пишу это. Санитар оттащил его от меня, и скрутил, а сестра побежала вызывать милицию.
Я лежал с окровавленной шеей, кровь санитарки попала с рук этого верзилы. Я был доволен, удовлетворен, но сил не было. Однако, все прошло так, как я задумал. Все до мелочей. В глазах всей больницы все выглядело следующим образом: монстр пробирается в больницу, чтобы добить прошлую жертву, но отважная санитарка пытается защитить больного, и тогда он убивает ее, а потом душит бедного мальчика, как меня позже прозвали в городе, но тут сестра слышит шум и в последние минуты успевает спасти жертву. Прекрасно, просто изумительно. План был очень опасен для моей жизни, но он того стоил еще и потому, что через пол часа в мою палату наконец вошел он. Сначала прибыли патрульные, потом сотрудники с чемоданчиками, вероятно эксперты. Ну а потом явился майор. Прямиком направился ко мне.
– Рассказывай.
Мне было тяжело говорить, у меня правда было совсем мало сил. Да и я знал, что Райнер мне не поверит. Сейчас, когда возле моей кровати уже лежал труп санитарки точно нет. Как-то вдруг я понял, что эта ситуация бессмысленна, с точки зрения наших с ним взаимоотношений. Улик нет, свидетели на моей стороне, я «бедный мальчик» сочиню ему историю, на которую он не купится. Тогда зачем? Я хотел просить его о помощи, но больше в ней не нуждался. Я был рад видеть майора, но мне было нечего ему сказать, кроме очередной лжи.
– Это он напал на меня на улице. Потом пришел сюда… – Я блин строил такое жалостливое лицо, но ему как будто было плевать. Он не понимал, что произошло, но не верил ни единому моему слову. Я знал, что так и будет, но Райнер ничего не мог с этим поделать, ведь у меня были свидетели. Сразу после моих слов они вызвали тетку Людку на опознание, и она узнала этого человека, опросили всех в больнице, но они видели все лишь одно: мужчина с окровавленными руками душил паренька, который даже не мог встать с постели. Да и потом, что бы теперь не придумал отец сержанта, его было не спасти, он пришел с ножом в больницу, убил им санитарку, и какая разница, что это я ему помог. Отпечатки то его, и душил меня он.
Райнер сидел около меня и молчал. Я знал, что он мне не поверит никогда в жизни, зато мне верили все остальные и он не мог на это повлиять. Он был холоден и равнодушен. Даже как-то печален. Мне вдруг стало стыдно за свою выходку.
– Этого бы не было, если бы ты пришел раньше.
Он уставился на меня с удивлением. А я про себя думал, какой я дурак, снова ляпнул и не подумал. Черт. Я так себя вел, только в его присутствии. К счастью моему, отмазка нашлась быстро.
– Я говорил им, что мне нужно поговорить с тобой. Но ты не пришел.
Он наклонился ко мне.
– Так это был способ позвать меня сюда?
Я молчал.
– Не строй святую простоту, мы оба знаем, что тут произошло на самом деле.
Я еще много чего хотел спросить у него, оправдаться как-то. Но он поднялся и пошел к врачу.
– Скажите, каков шанс того, что Александр мог вступить в драку?
– Да Вы что, в своем уме вообще? Он даже подняться не может!
– Вам это точно известно?
– Разумеется, он постоянно пробует встать и постоянно падает!
– Постоянно, говорите…
–Да.
– И всегда прибегает сестра?
– Ну да, а что за вопросы такие? Мы выполняем свою работу! В отличии от вас! – Врач был зол, было понятно, он потерял свою коллегу и пытался найти виноватых. Райнер не реагировал на его упреки.
– Как долго больной пытается встать?
– С момента поступления.
– Семь дней?
– Да.
– И отчего же у него такая слабость по-вашему, доктор?
– Ну, он потерял много крови… Ему разбили голову, и вообще, если бы вы лучше работали этого бы не было. Теперь расспрашиваете меня о состоянии этого паренька, вместо того чтоб опросить свидетелей. Какое отношение это имеет к убийству?
– Прямое.
Он посмотрел на меня с ухмылкой. Кажется, понял, что все это в его честь. Раскусил меня вот так запросто. А мне стало как-то очень неловко. Я испытал отвращение к самому себе. Я веду себя как дурак в погоне за его вниманием. Но стоит признать, план то был гениален! Я обдурил всех, кроме Райнера. О, да, вот потому то он и достоин. После разговора с врачом майор ушел.
Моя гордость, она была ущемлена! Я вдруг понял, что повёл себя как школьник! Чего я как собачонка бегаю в погоне за ним?!
Черт!!! Да пусть катится хоть в ад! Какое мне дело до этого придурка высокомерного?! Как же я был зол! Однако, вместе с тем, хотелось плакать от обиды. Если бы он просто пришёл ко мне, сам… Это бы вообще все изменило! Но пришлось звать его сюда! А когда он пришёл, то я уже не нуждался в его защите! И вместо того, чтобы понять, что это его вина, он ещё и унизил меня своей дурацкой ухмылкой! Мерзавец!
Как же я негодовал. Я и до сих пор зол на майора. Но вместе с тем, мне невыносимо больно. Какое-то отвратительное и постоянно ноющее чувство поселилось у меня в душе с того момента. С того его взгляда… Он словно не считал меня достойным. Его глаза словно говорили: «ну да, ожидаемо, ничего нового!»
Это безумно ущемляло. Почему же он так быстро понял, что там произошло? Почему сразу догадался что это мой вызов ему? И почему в конце концов он не был восхищён этим?! Я поставил на это свою жизнь!
Для него это было так привычно, словно, его так каждый день зовут на обед.
