Марта Зверева
Секс-игрушка для боссов

8

Главное, что мне хотелось сейчас сказать: «Презерватив! Я не хочу лечиться от той гадости, которой вы меня заразите!»

Но мое реальное сознание и то, во что я превратилась под действием гипноза, веществ и черт знает еще чего, слишком уже разошлись и все, на что меня хватило, был хрип:

– Ма-а-а-а… Аааааааа… ааааксим… Михаааааа…аааа…Ааааа!

– Сойдет! – Безбашенно улыбаясь, заявил он, погрузил свою пятерню в мои волосы и прижал щекой к столу. Мое лицо терлось о какие-то ведомости, я даже могла бы разглядеть оценки, если бы скосила глаза, но мне, понятно, было не до этого. Потому что как раз в тот момент Чельцов вдвинулся внутрь меня, растягивая и раздвигая сжавшееся влагалище. Там было влажно, а он был такой горячий, что я остро и сильно почувствовала, как он нанизывал меня на себя.

Беременности я не боялась: принимала таблетки. Но Лешка все равно всегда пользовался презервативом, боясь, что я залечу. Это был первый раз в моей жизни, когда в меня входил совершенно голый член. Он был такой горячий, что я заелозила, вертя жопой от невыносимого какого-то ощущения. Но Максим словно не замечал этого. Достигнув предела, он замер на мгновение и таким же текучим плавным движением потянул член из меня обратно, выворачивая наизнанку. Мои чувства орали, что так нельзя, что это какой-то чужой мужик трахает меня прямо на своем столе через пять минут после того, как вообще меня увидел.

Но коктейль в мозгах требовал подчиняться. Мысленно я все-таки сказала эту фразу, пробормотала, произнесла, и он делал ровно то, о чем я попросила: засаживал мне по самые яйца. Глубоко, ох, как глубоко и жарко, и лицо мое пылало, я хватала губами воздух, потому что никогда в жизни не ощущала такого всеобъемлющего натяжения. А когда он снова шлепнулся яйцами об меня, добив до конца, что-то больное и сладкое разлилось по телу.

– Какая ты глубокая и тесная, просто пещера чудес! – Пробормотал он, прижимаясь ко мне всем телом. – Сладкая горячая девочка!

Чельцов перехватил мое горло и заставил изогнуться, запрокидывая голову далеко назад. Он поймал мои губы своим ненасытным ртом, шлепнул меня по заду, да так, что в комнате аж зазвенело и вдруг будто сорвавшись с цепи, начал размашисто трахать меня, вывернутую в этой чудовищной позе.

– Горячая, плохая девчонка, будешь знать теперь, как дразнить меня, будешь, а? – Он вбивался внутрь моего тела, завоевывая и забирая себе то, что принадлежало до сих пор только одному мужчине. – Скажи, что тебе нравится, Волкова, ну! Скажи же!

Я не могла сопротивляться прямому приказу, тем более, что моя разумная часть была в таком ошеломлении, что отдала все управление телом инстинктам и рефлексам.

– Мне-о-чень-нра-вит-ся! – Захлебываясь в такт его движениям пробулькала я сквозь стиснутое его пальцами горло. Максим застонал-захрипел, еще ускоряясь, и стол под нами, кажется, начал потихоньку сдвигаться с места.

– Горячая девочка, где ты раньше-то была?! Почему ко мне ходили сплошь меркантильные твари отсосать за зачет? Что ж ты раньше не приходила, а? А?

Словно реально желая знать ответ, он заломил мои руки за спину, как пленной партизанке и продолжая яростно трахать меня, задрал тугую маечку на моих сиськах и с оттяжкой шлепнул по ним.

Резкая хлесткая боль обожгла кожу, я дернулась, пытаясь уползти вперед и на несколько секунд очнулась от морока. Голова прояснилась, и я осознала происходящее!

Что со мной?!

– Что ты елозишь по мне, горячая штучка? – С какой-то отчаянной яростью прошипел Максим мне на ухо. – Хочешь еще разок? Ннна!

И снова обжигающий удар, пришедшийся на соски. Я всхлипнула, ахнула, непроизвольно сводя бедра, и Чельцов мгновенно среагировал, влупив на этот раз по жопе.

Замер, медленно потянув из меня тугой тяжелый член, умело и ловко расстегнул застежку на юбке и потянул ее вниз, снова присаживаясь на корточки. Он гладил, целовал и кусал мою попу, оставляя на ней яркие болезненные следы и делал это с таким энтузиазмом, что даже меня это непроизвольно заводило.

Даже ту часть, которая не хотела подчиняться, но вынужденно смотрела этот отвратительный спектакль.

Он выпрямился, резко хлопнув двумя руками по моим ягодицам, зазвеневшим горячей болью и с болезненным любопытством спросил:

– Нравится? А так? – И снова вдвинул член внутрь, сдавил ладонью грудь, оттянул рукой волосы до брызнувших слез и прикусил мою шею. Я металась, не понимая, что должна отвечать, но он и не ждал ответа. Он трахал меня в своем темпе, вертел, как хотелось и под конец снова ухватил за горло, роняя на колени.

– Не могу выбрать, куда тебе кончить! – Пожаловался он. – Хочется накачать тебя спермой, залить с ног до головы, такая ты жаркая! Ну! Соси!

И в мой хрипящий рот ворвался член, еще пахнущий моими собственными соками. Я не успела даже испытать отвращение, как он резко вдвинул его несколько раз и выдернул, короткими выстрелами покрывая мои губы терпко пахнущим семенем.

– Мы ведь еще встретимся? Да? Да? – Бормотал он, водя головкой по моим губам.

– Да! – Вынужденно соглашалась я.

– Оближешь его? Да?

– Да, да, да! – И я подчинялась, слизывая все до последней капли.

– Придешь завтра! – Уже без вопросительных интонаций потребовал он, напоследок шлепнув меня членом по лицу и резко оттолкнул, с улыбкой наблюдая, как я с трудом поднимаюсь на ноги, глядя на него мутным взглядом.

– Нет! – Заявила я, подбирая свою юбку. Не такой уж он и ловкий: молния была сломана.

– В смысле? – Серо-голубые глаза мгновенно сощурились. Взгляд у Чельцова стал нехороший. – Волкова, ты не поняла? За курение можно и вылететь? Ты чего вдруг ломаться надумала после такого грандиозного траха?

– У меня парень есть! – я натянула юбку через ноги и одернула тесную маечку, чуть не зашипев от боли, когда ткань проехалась по ноющим соскам.

9

Чельцов, не торопясь, заправил член обратно в джинсы, застегнул ремень и только после этого переспросил:

– Парень? – так спокойно, будто для него это обычная ситуация для обсуждения. Хотя кто знает? – И где он был, пока ты сейчас подо мной ерзала?

– На улице ждал! – буркнула я. Меня нервировало его демонстративное спокойствие.

Мне казалось, он должен реагировать иначе.

Он вздернул бровь, будто бы слегка удивившись:

– Тогда к чему это все было? Пятерку тебе поставить? Давай зачетку, заслужила. Все бы так.

– Нет…

– Что же? – Он скрестил руки на груди.

Я сглотнула. Разговаривать с ним становилось все сложнее. Ощущение стыда и натянутых изнутри раскаленных нервов невольно просачивалось в мои действия. Жесты стали нервными, меня тянуло одергивать юбку, закрыть руками грудь. Но Лысый сказал, что воздействие коктейля «покорности» продлится не меньше пары часов!

А я сейчас того и гляди ударюсь в слезы и сбегу, если истерическое состояние, которое пока полыхало только изнутри, вырвется наружу.

– Хочу на стажировку! – Выпалила я поскорее.

Хорошая девочка во мне все еще оставалась живой и здоровой, несмотря на то, что мой парень проиграл меня в карты, а мой преподаватель трахнул меня в своем кабинете. И этой девочке было до одурения неловко, что в глазах Максима Михайловича я только что стала такой же как все меркантильной тварью, раздвигающей ноги за помощь в учебе.

Хотя он даже не удивился:

– Ууууу, Волкова. Ты промахнулась мимо нужного тебе члена. Это не ко мне, это к Эльдару. Посмотри на первом этаже объявление, кажется, он до конца недели проводит собеседования.

– Я не могу… – поправив юбку, я уперлась взглядом в пол, наблюдая, как дорогие брендовые кроссовки Чельцова сначала разворачиваются носами от меня, а потом вдруг поворачивают обратно и приближаются.

– Какой курс? – Максим пальцами приподнял мой подбородок и взглянул мне в глаза. Почему-то захотелось расплакаться.

– Второй, – хрипло пробормотала я.

– Понял, – вздохнул он. – Ну что, горячая девочка… – голос неожиданно потеплел. – За такую услугу одним разом ты все равно не отделаешься. Готова к продолжению?

– Да! – Выпалила я прежде чем успела задуматься и затормозить. – Но…

Мой мифический парень. Который ждет.

– Пойдем.

Он вывел меня из кабинета, придерживая за локоть и это не было лишним, ноги у меня подкашивались. Обратный пусть по коридорам факультета к выходу прошел легче. Народ разбегался в стороны как тараканы от нахмуренных бровей Чельцова. Времени разглядывать мой наряд у них не оставалось.

– Где он? – Спросил Максим на улице.

Я указала на серенький малоприметный «Рено Логан», рядом с которым курил Костик, один из подручных Лысого. Он выбрал самого скромного по габаритам из их компании. Видимо, чтобы не напугать владельца «Билингвы»? Но все равно Костик был великоват.

Однако когда Чельцов подошел поближе, я поняла, что зря за него беспокоилась. На фоне его ладно скроенной идеально прокачанной фигуры мой фальшивый парень выглядел просто как грубо сколоченный шкаф, который громко падает, и это все его достоинства.

Оставив меня за несколько метров до машины, Максим шагнул к Костику.

Проговорили они совсем недолго: пожали друг другу руки, что-то записали в телефоны и Чельцов вернулся ко мне.

– Ну что, Волкова, вечерком завезет тебя твой парень в «Билингву». Пообщаешься с моим партнером насчет стажировки. Сама ведь понимаешь, – он вдруг посмотрел на меня остро и проницательно, так что позвоночник будто прошил разряд тока. Приблизил губы к моему уху, одновременно незаметно для окружающих стискивая мою задницу крепкими пальцами: – Такое решение не принимается… в одиночку.

10

Вот и все, а ты боялась! Только юбочка помялась! – встретил меня гоготом Лысый в бывшей квартире Лешки. – Ну, как прошло?

– Договорились на половину суммы, – отчитался Костик. – Я не стал наглеть, вдруг передумает. С условием вечером привозить, забирать по звонку.

– В смысле, по звонку? Нет, так не канает! – Он хлопнул ладонью по столу и вдруг переключился на меня. – Юленька, красавица, приготовь мне мяса. Сейчас!

Я намеревалась пойти в душ и смыть с себя прикосновения рук Максима и потеки его спермы на бедрах, но замерла, колеблясь. Головокружение почти не чувствовалось, и если приказы Чельцова я выполняла с радостью, не чувствуя внутреннего сопротивления, то Лысому хотелось перегрызть горло.

– Видишь? – кивнул на меня Лысый. – Вся эта хуйня быстро развеивается. Максимум на пару часов ее можно отпускать. Забирать будем скоренько.

– Но он никогда не… – начал Костик.

Но Лысый снова хлопнул ладонью:

– Никаких но. Что стоишь? – удивился он, глядя на застывшую в проходе меня. – Сходи подмойся, от тебя этим ублюдком разит на всю квартиру.

На этот раз трусы мне запретили. Только чулки, туфли и шелковая лавандовая сорочка, когда-то подаренная мне Лешкой на новый год и надетая лишь однажды. Мне было неприятно видеть, как какой-то кусочек ткани возбудил его гораздо больше меня самой. Вот и у Лысого аж ладошки вспотели, когда я ее примерила.

– Во, для первого знакомства самое оно! – Обрадовался он.

Обошел меня несколько раз, омерзительно причмокивая губами и пожмакал пятерней промежность. Я аж передернулась вся, почувствовав, как нежную кожу царапнули заскорузлые пальцы.

Он только заржал, но тут же стал вновь серьезным:

– Так, теперь без шуток. Помни вот что: никакого алкоголя! Вообще я не имею понятия, как это говно у тебя в крови с ним совместимо, и ты не захочешь проверять на себе. Второе: через два часа начинаешь ныть и рваться домой. Третье: если хотя бы намекнешь Муратову, что ты шпионишь, тебе хана, хахалю твоему хана, а твои сестренки досрочно начнут половую жизнь. Усекла?

Я кивнула, с трудом скрыв дрожь. И вовсе не от осеннего сквозняка из форточки.

До машины меня довели, накинув сверху пальто. Когда мы остановились перед уже знакомым мне гранитным крыльцом «Билингвы», в плечо коротко кольнуло тонкой иглой.

– Два часа! – Напомнил еще раз Лысый, выпихивая нас с Костей из салона.

Снаружи уже ждал Чельцов, стоя на ветру и засунув руки в карманы бессовестно дорогого костюма. Меня передали ему с рук на руки, о чем-то коротко переговорили, и он подхватил меня под руку, таща к лифтам в огромном сияющем холле. Стараясь успеть за быстрым темпом Максима, я делала шаги побольше, полы пальто распахивались все шире, и из-под них мелькали чулки и трепещущий лавандовый подол.

Нас провожали понимающими взглядами. Если привычки боссов здесь всем известны, понятно и то, зачем меня ведут в начальственный кабинет.

Я бы почувствовала жгучий стыд, но в этот момент у меня закружилась голова и затошнило. Перед глазами поплыло и ухмыляющиеся рожи растаяли в мутной дымке. Чтобы не грохнуться, я вцепилась в Максима, и он тут же обнял меня за талию:

– О, горячей девочке уже не терпится? Погоди хотя бы до лифта!

Но в лифт вместе с нами вошли еще двое серьезных людей в дорогих костюмах, которые уважительно кивнули Чельцову и поздоровались с ним за руку. Знали бы они, где в этот момент блуждала его вторая рука!

Приемная боссов была почти на самой вершине небоскреба, и я узнала коридор, по которому в первый раз шла в тумане и на подгибающихся ногах. Какое совпадение, сейчас я примерно в том же состоянии!

Дверь в кабинет Муратова Максим распахнул без стука, демонстративно, да так, что она чуть не проломила стену, в которую ударилась. Да, это не тяжелый дуб факультетских дверей…

Сидящий за своим огромным столом Эльдар медленно поднял голову от экрана ноутбука перед ним и, прищурившись, смерил Чельцова уничтожающе холодным взглядом.

– Надеюсь, Макс, ты с такой помпой привез обещанного специалиста по налоговой системе Мальты?

– Лучше! – ослепительно улыбаясь, ответил тот и крутнул меня вокруг своей оси, сдирая пальто, будто кожуру с фрукта. – Я привез тебе в подарок охуенно горячую девочку! Ты бы знал, как она сосет!

Пошатнувшись, я вновь едва удержалась на ногах, представ во всей красе: растрепанная и с задранной шелковой сорочкой, открывающей край чулок.

Взгляд Эльдара перескочил на меня, глаза его резко сощурились, а потом очень-очень быстро, так стремительно, что я бы и не уловила, если бы не смотрела прямо на него, он стрельнул глазами в сторону подоконника.

И снова откинулся в кресле, интересуясь только происходящим на экране ноутбука.

– На этой неделе дочерта работы, а ты заводишь себе игрушку. Тебе сколько лет, Макс? – процедил Муратов.

Что ему ответил Максим, я уже не уловила, потому что вновь пошатнулась и чуть не упала. На подоконнике, скрытые за полузадернутыми жалюзи, стояли… мои туфли, забытые тут в прошлый раз.

Зачем он их сохранил?!

11

Максим

– Игрушку, говоришь… – я ухмыльнулся, видя за демонстративным равнодушием Муратова неслабый такой интерес. – Зато какую! У тебя такой никогда не было!

– Уверен? – пробормотал партнер, что-то там усиленно наяривая в глубинах наших финансовых документов. Ничего он там интересного не найдет. Сделка нам подходит идеально!

Но Эльдар это Эльдар. Дотошный. Умный. Жестокий.

Страшный человек. Не хотел бы я быть его врагом…

– У тебя никогда такой не было! – Я завалился на кожаный диван в стороне от рабочего стола и поманил эту новую роскошную поблядушку пальцем. – Иди сюда, Юленька, давай подразним дядю Эльдара.

Муратов только бросил на меня скептический взгляд. Давно ему говорил, что ему бы пошли очки в такой толстой черной оправе, поверх которой он бы смотрел на меня строго и осуждающе, как он это любит. Типа, опять Макс притащил какую-то шалаву, у которой ноги не сдвигаются. Нет чтобы поработать.

И чтобы потом, когда он со мной на двоих эту шалаву расписывает во все щели, он их так небрежно сдвигал на лоб.

Юленька приблизилась своей дерганой походкой и вопросительно на меня посмотрела. Странная девка. Такое ощущение, что ее на веревочках водят, а сама она готова бежать за сто километров отсюда. Но стоит ей как следует засадить, так хлюпает и причмокивает как настоящая, аж глаза закатывает. Обожаю таких шлюх!

– Давай, родная, вставай на четвереньки, открывай ротик, – я дернул вниз молнию на джинсах, выпуская член, который и так уже бился о ширинку с внутренней стороны с тех пор как мы с ним увидели ее чулочки и круглую голую попку, к которой так и тянулись руки.

Она встала, уперлась ладонями и свела бедра, как приличная девочка. И даже не потянулась к моему хрену, как сделала бы любая нормальная студентка. Пришлось класть ладонь на затылок и надевать ее открытым ртом прямо на себя. Зато уж сразу до самых яиц, одним махом.

Во, закашлялась, зашевелилась! Попкой завертела, тут-то и Эльдар взгляд скосил, не выдержал. А потом и вовсе развернулся и, закинув ногу за ногу, принялся смотреть, как Юленька елозит губами по моему стволу. Бодро елозит, мокро. Во рту у нее тепло и влажно, все пульсирует, язычок трется, пытаясь излизать вонзающийся в нее мой болт. Но не успевает, я быстрее двигаю ее головой.

– Какой интересный ракурс… – задумчиво произносит Эльдар, не отрывая взгляда от бедер Волковой. Она их расставила пошире, чтобы удержаться при моем темпе, шелковая тряпочка на ней задралась, и Муратову наверняка открывается сладчайшая картина. Интересно, потекла уже наша красавица?

Я задираю ее голову, пока головка еще внутри, между пухлых розовых губок и смотрю в мутные глазки горячей девочки. Она не понимает паузы, рвется дальше полировать мой хрен своим ротиком. Я разве против?

– Нравится тебе? – Спрашиваю ласково, сгребая ее волосы пальцами. – Нравится сосать мой большой хуй?

Слышу насмешливое хмыканье Эльдара. О, дааааа, в этом вопросе у него неизменное преимущество, но я без комплексов. Мне хватает. А такие дубины, как у Эльдара Фахитовича не каждая девочка в себя впустит.

Потому-то ему достается не вся моя добыча, а только самые отборные куколки.

Остальных я трахаю сам.

Для того я и устроился в университет, для того и в качалку хожу. Чтобы в этом цветничке, куда каждый год приходит свеженькое мясцо, ловить телочек. Весь сентябрь ни минуты покоя: надо же всех посмотреть!

А что начинается на первой сессии! Едва восемнадцатилетние мокрощелки сами на член запрыгивают, только успевай после предыдущей протереть!

Всего лишь за маленькую подпись в зачетке.

Хотя понимаю, был бы я старым пердуном за шестьдесят, вонючим и нищим, мне бы столько свежатинки не доставалось бы. Только самые тупые после пятой пересдачи.

Ох, как она старается, ох! Неумело, но зато как откликается на каждое малейшее движение руки! Послушная девка!

Не зря я ее к Эльдару приволок, он как раз послушных любит у нас.

Скрипнуло кресло, и я ухмыльнулся.

Не выдержал!

Муратов встал, подошел сзади к нашей красотке, уже расчехляя свой невероятных размеров агрегат и навис сверху. Я уж испугался, что он ей в зад засадит с размаху, так хищно покосился на вертлявую попку. Обладательница которой так увлеклась, обсасывая мою головку, что даже не уловила угрозы. Далеко пойдет!

Я убрал свою руку с ее затылка, а он, наоборот, сжал пальцами волосы, чуть грубее, чем я, в своем стиле. Снял ее с моего члена и без паузы, развернув, сразу же надел на свой.

Юленька поперхнулась размером, дернулась, подняла глаза и, кажется, попыталась заорать, но рот был заткнут, поэтому она… потеряла сознание.