Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. 5. Жизнь продолжается. Недалеко от Москвы, продолжение
– Действуй, сын. Мы рядом.
Костя ушел к себе и прикрыл дверь.
– Лена, повернись, я тебе укол сделаю.
Он помог ей повернуться на живот и еще не успел ничего сделать, как Лена вцепилась рукой в трусики.
– Нет!
– Я не буду колоть тебя в попу. Доктор сказал, что можно колоть в ногу.
Он распаковал шприц, открыл иглу, отломил кончик у ампулы, засосал жидкость, поднял иглу вверх и пустил маленький фонтанчик. Он старательно повторял где-то увиденное – протер смоченной ваткой тело и воткнул туда иглу. И нажимая на стержень шприца он старался как можно меньше шевелить рукой – он помнил, что от этого бывает больно.
И старательно растер ваткой место укола.
– Ну, как, было не очень больно?.
Лена слабо улыбнулась, а Костя укрыл ее и подоткнул одеяло.
– Братец, как там больная? Ты не заколол ее? – по привычке с ехидцей спросила Маша, а Виолетта по телефону разговаривала с Таисией Архиповной, рассказывая ей все происходящее подробно и многословно, и приглашая ее навестить Лену.
Костя почти не отходил от Лены, дремал, положив голову на край диванчика рядом с Леной, иногда поглядывая на приоткрывающуюся дверь. Там появлялись встревоженные лица то Таисии Архиповны и подружек Лены, то Гриша и Ульяна, то дядя Толя и тетя Тоня, то Олежка.
А Боря вкатился в комнату как к себе домой и приложил обе руки ко лбу Лены, а затем ко лбу Кости.
– Все путем, Косточка! Так держать!
– Прошу всех не волноваться. Он ее вылечит, – авторитетно заявил он собравшимся в гостиной заинтересованным лицам и все вздохнули немного спокойнее. – Простуда есть простуда, и свою неделю она все равно возьмет.
Лена просыпалась, пила из рук Кости приготовленное для нее питье и снова ложилась. И сама искала руку Кости и только почувствовав пожатие его пальцев спокойно засыпала.
Выйдя за новой порцией теплого питья Костя обнаружил на стуле около двери тарелку с крупным черным виноградом и аккуратно сложенную пижаму маленького размера.
И провожая Лену в туалет он дал ей эту пижаму, наказав переодеться и сложить снятое белье в пакет, чтобы его затем постирать.
Лена ничего не сказала, а молча смотрела на Костю, и ее большие красивые глаза были полны загадочной глубиной.
Когда он опять помогал ей перевернуться для очередного укола она уже не хваталась за трусы, а спокойно терпела укол иглы.
ИСПАРИНА
К утру она откинула одеяло – Костя почувствовал, что вся одежда на ней мокрая насквозь. Он подумал, а потом достал из шкафа свою пижаму и свои трусы.
– Переоденься, – он помог Лене сесть, но она бессильно прислонилась к спинке дивана. Тогда он расстегнул пуговицы ее пижамы, стащил ее и стал вытирать тело Лены махровым полотенцем, а затем натянул на нее свою свежую пижаму.
Стянув пижамные брюки он вытер ее ноги, и чуть помедлив, стащил ее белые трусики, а взамен натянул свои трусы и надел брюки.
Поверхность дивана была совершенно мокрой и Костя поднял Лену на руки и перенес ее на свою кровать. Укрыв ее одеялом и убедившись, что Лена спит спокойно, Костя унес мокрое белье и зарядил стиральную машину.
Костя постоянно ощупывал лоб Лены, и только к утру горячий пот сменился холодным, а дыхание ее стало ровным. И он заснул, пристроившись рядом с кроватью.
Проснулся он от прикосновения ее пальцев.
Лена смотрела на него, положив лицо на самый край кровати, и касаясь рукой его уха, щеки, шеи.
– Тебе же там неудобно, – сказала она слабым голосом. – А кто переодел меня?
– Я.
Лена закрыла глаза.
– Хочешь пить? Или есть? Хочешь виноградику?
Ей было неудобно есть лежа и Костя приподнял подушку и сел на кровать. Одной рукой он придерживал подушку с головой Лены у себя на коленях, а другой клал ей в рот крупные черные виноградины.
– Вкусно? Это дядя Толя принес, ему кто-то привез прямо из Узбекистана. Как ты себя чувствуешь? Давай смеряем температуру.
– Слабость сильная, а так ничего.
Пришел доктор, посмотрел запись температуры, послушал Лену.
– Очень хорошо! Но уколы нужно сделать все, чтобы не было рецидива. За вами, милая девушка, очень хорошо ухаживают.
Забежала Таисия Архиповна, стала охать и ахать.
Костя вышел из комнаты, чтобы не мешать. А потом, когда Таисия Архиповна вышла и пыталась продолжить свои причитания, Виолетта легко переключила ее на обсуждение свойств лечебных травок, в которых обе женщины, как оказалось, неплохо разбирались.
– Ну, что она тебе наговорила? – спросила Лена.
– Да ничего. Они там с Виолеттой общаются. А тебе что она сказала?
– Она все ахала и причитала. Она добрая, хоть и шебутная временами. Она так волнуется за всех девчонок – спасу нет! Волнуется за меня …
Лена понемногу набиралась сил и уже самостоятельно переоделась в выстиранное белье. Пижама была ей в самый раз и она спросила, чья это.
– Это Виола купила специально для тебя. В мою-то тебя можно завернуть два раза!
Лена сама поела и даже села в кровати, опираясь на подушку.
А Костя улегся на диванчик и заснул. И просыпался, когда пора было делать уколы, и Лена откладывала книжку и дисциплинированно переворачивалась на живот.
ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПРИСТАЕШЬ?
Она уже выходила на обед к общему столу, завернувшись в чей-то большой халат, и даже пыталась помочь по хозяйству.
А еще все попытки Таисии Архиповны организовать перемещение Лены на ее место в общежитии встречали единогласный отпор всех Скворцовых включая Витеньку.
После завтрака Лена встала перед зеркалом – хоть оно было и небольшое, но все же.
И вдруг спросила.
– А я тебе совсем не нравлюсь? Почему ты … почему ты ко мне не пристаешь?
– Что!?
– У нас в классе мальчишки всегда пристают к девочкам, которые им нравятся. Щиплют их, шлепают, за волосы дергают … А я тебе не нравлюсь? Конечно, я плоская – как доска. У других девочек …
– Иди сюда.
– Что?
– Иди сюда.
Лена послушно подошла к нему. А Костя взял и посадил ее к себе на колени.
– Если я тебя не колочу, то это совсем не означает, что ты мне не нравишься … У тебя все ребрышки наружу и лопатки торчат – как можно тебя обижать? Мне хочется защищать тебя, охранять, обнимать …
Он ласково обнял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Лена не отстранилась и протянула к нему губы. Целоваться она еще не умела, но старалась. Костя гладил ее худенькую спину, целовал шею и ключицы. Он расстегнул пижаму и стал целовать ее плоскую грудь, а когда он губами взял в рот ее крохотный сосок Лена обессилено откинулась.
– Что, Лена? Тебе нехорошо?
Лена отрицательно покачала головой и рукой прижала его голову к своей груди …
– Для счастья совсем не требуются пышные формы, поверь мне. Ты даже представить себе не можешь, какое это счастье касаться твоего тела …
Его руки гладили ее выступающие ребра, ее лопатки, и ее тело отвечало на каждое его прикосновение ответной дрожью. И рука Лены робко пробиралась к нему под рубашку и нерешительно дотрагивалась до его тела.
Скоро Виолетта позвала их пить чай. Все обратили внимание, что глаза у Лены какие-то особенные, громадные и ошалелые, а губы немного припухли. Но никто ничего не сказал.
Вечером после укола и приема лекарств Костя уложил Лену и укрыл ее, а сам отправился на диванчик.
– Ты спишь?
– Нет.
– Костя, можно мне … Я просто лягу рядом с тобой … ничего такого … ты просто обними меня … ты ничего не подумай … ты обнимешь меня, и я сразу засну … Пожалуйста!
– Мы тут с тобой не уместимся, – и Костя перебрался на кровать к Лене. Лег у нее за спиной, положил руку ей на плечо.
Лена взяла его руку и обняла ею себя и замерла. Казалось, она даже не дышала – или от страха, или от своей неожиданной смелости, или от новизны ощущений.
Утром она проснулась в его объятиях и долго лежала неподвижно, слушая его дыхание и чувствуя тяжесть его руки. Потом она стала тихонько гладить эту руку и Костя проснулся.
– Как ты себя чувствуешь, моя Елочка?
Тогда она повернула голову и стала целовать его, обхватила его рукой, прижалась к нему, понимая, что чтобы он сейчас ни сделал – ему можно все.
Они почти ничего не говорили, Костя гладил ее торчащие лопатки и легонько прижимал к себе. Нацеловавшись они оба откинулись на спину.
– Давай вставать?
– Давай …
ПЕРЕСЕЛЕНИЕ
Костя пришел с улицы и не обнаружил Лены в комнате.
Он вышел в коридор и прислушался – везде было тихо. Костя постучал и приоткрыл дверь в комнату Виолетты – на диване сидела с книгой Лена, а перед ней на ковре играл Витенька.
– Что читаешь, беглая девочка?
Лена показала обложку – «Два капитана».
– Какая любовь! – она даже шмыгнула носом. – Что ты принес? Что приготовить?
Через пару дней Лена уже отправлялась к себе в общежитие. Все прощались с ней очень сдержанно.
– Ты не думай – все не хотят, чтобы ты уходила, – шепнула ей Маша, – А то оставайся?
Лена покраснела.
Костя тепло укутал Лену, подоткнул все щелочки, и они пошли в ее корпус. Костя нес пузатый пакет. Лену встретил визг подружек и объятия Таисии Архиповны – как будто она нивесть куда уезжала.
Костя помог Лене раздеться.
– Майка, вот тут виноград, иди, угости девочек.
А Лена стала разбирать остальное. Достала свое постиранное чистое белье, пижаму – она оказалась в магазинной упаковке.
– Нет, нет, это не я, – засмеялся Костя на ее немой вопрос, – Это Виола положила.
Они молча посидели за столом. Вбегала и выбегала Майя, но она им не мешала.
– Я приеду на выходные. Только ты не простужайся, береги себя, А то и погулять нельзя будет!
– Я постараюсь …
– Я буду скучать без тебя …
– Я тоже …
Провожая Костю к выходу Лена поцеловала его.
– Я жду тебя …
Забегала Ульяна, и сама Лена забежала к Свиридовым – благо для этого не нужно было выходить из корпуса на улицу. Когда она ушла Гриша задумчиво сказал.
– Ленка изменилась …
– Ты думаешь, что … Она бы мне сказала!
– И Костя сказал бы … Но у нее глаза другие … Наверное, целовались.
– Да?.. Вот так?.. Или так?…
– Не … кусайся …
СОВЕРШИЛОСЬ
Изменения во внешнем виде Лены не остались незамеченными.
То Ульяна ей скажет, или спросит – как вы…? То Таисия Архиповна завздыхает – что с тобой происходит, девонька? То мальчишки в школе смотрят как-то странно …
Да и сама Лена тоже стала замечать. Бедра стали раздаваться и трусики стали тесноваты, и грудь стала побаливать. В зеркале тоже стало заметно, что грудь у нее совсем не такая уж и плоская, и вообще …
И конечно, Ульяна была первая, с кем Лена поделилась.
У Кости закончилась сессия, у Лены – экзамены, и они свободно вздохнули. И бегали по лесу, догоняли друг друга, и целовались захлеб.
– Ты знаешь, впереди целое лето. Что будем делать?
– Не знаю … Пойдем к тебе.
– Пойдем.
Виолетта еще не пришла с работы и дома никого не было.
Они прошли в комнату Кости и сразу начали целоваться.
– Леночка! Моя дорогая Елочка! Ты для меня … самая красивая, самая обаятельная и … привлекательная, самая добрая … и вообще самая-самая …
Лена хотела что-то сказать Косте …
– Подожди, – он остановил ее, – Дай мне сказать. Ты для меня самая прекрасная девушка на свете. Я тебя люблю и идеализирую тебя … Да и ты меня, наверное, тоже … Но чем сильнее мы с тобой будем стараться соответствовать идеалу друг друга, тем крепче и дольше мы с тобой будем связаны …
– Я не умею так красиво говорить … Я тоже люблю тебя и буду стараться быть такой, как ты хочешь …
Их поцелуи не были нетерпеливыми, они были просто страстными.
– Ты давно не целовал меня … там …
Рассказывая все это Уле Лена не могла сдержать эмоций.
– Ты знаешь, Уля, это было что-то … невообразимое … Он стал залезать мне под свитер снизу, и каждое движение его пальцев … восторг … наслаждение … А он еще двигал руки медленно-медленно, и я вся дрожала … А когда он дотронулся …
Костя ласкал каждое ее ребрышко, каждый сантиметр, прятавшийся под свитером.
Когда его пальцы стали ощущать ее распускающуюся грудь, то его наслаждению и возбуждению, казалось, уже не было предела. Но были еще соски, совсем не те маленькие пенечки, а что-то совсем иное. И он открыл это и прижался к ним губами, и стал целовать и ласкать эти распускающиеся бутоны, чувствуя, как слабеет ее тело и становятся бессильными губы …
– Он целовал меня всю … живот, ноги, и так ласкал пальцами, что я уже ничего не помню … только огромное счастье … А потом он снял с меня трусики и …
– Больно было?
– Я не помню … Но потом простыня была в крови … Он говорил и ласкал меня … и я его ласкала … Улечка, это же полный отпад!
– Я за тебя рада … За вас рада! Будьте счастливы!
О КОСТЕ и ЛЕНЕ
Проснувшись, Костя ощутил рядом тепло. Он повернул голову и увидел рядом на подушке девичье лицо и растрепанные волосы.
«Елочка!» – с нежностью подумал он. Через открытую на лоджию дверь слышался гомон птиц, щеки девушки окрашивал неяркий румянец, а длинные ресницы заборчиком прикрывали глаза.
Первый взгляд на еще непроснувшегося на твоей подушке человека очень важен – он определяет все. Если при этом не чувствуешь волнения и нежности к спящему, а испытываешь совсем иные чувства, то о какой любви можно говорить?
А вот если первый взгляд вызывает ощущение радости и нежности к лежащему рядом человеку, когда этот человек очень важен и необходим, и лежащий рядом с вами человек испытывает к вам такие же чувства, то можно позавидовать вам и порадоваться за вас.
Косте захотелось обнять Елочку, обхватить ее руками, защитить ее от всего, постоянно видеть ее и ласкать ее …
Лена открыла глаза и улыбнулась Косте, и потянулась к нему, протянула руку и обняла его, прижалась.
– Костик …
Но тут в глазах ее появилось беспокойство и даже страх.
– Сколько времени?
– Ты чего-то боишься?
– Я боюсь выйти из комнаты … – помедлив ответила Лена. – Там твои …
– А мы выйдем вместе. И я скажу им, кто ты для меня.
– Что ты им скажешь?
– Ты – моя любимая девушка, моя женщина. Если согласна, то моя жена.
– Я тебя люблю … мой … милый …
– Согласна … стать … моей женой ?…
– Разве … я уже … не твоя … жена?…
– Моя … милая … любимая … жена …
Они еще долго целовались. Потом Костя вылез из-под одеяла и стал натягивать плавки.
– Вставай.
– Отвернись.
– Ты меня стесняешься?
– Еще чего! Но отвернись. У тебя халатика нет?
– Нет. На вот мою джинсовую рубашку – она длинная, будет тебе как платье. Или надень свою пижаму – она на полке.
Лена накинула Костину рубашку и застегнула ее – действительно, на ней рубашка выглядела как коротенькое платьице.
– Но лучше уж в пижаме …
– Пойдем, я с тобой.
– Простыню …
– Что?
– Простыню … она испачкана …
Костя посмотрел на постель – на простыне темнели полосы засохшей крови …
– Тебе было очень больно? – обнимая Лену спросил Костя.
– Я даже не заметила … Мне так хорошо было … А тебе … как было?
– И мне было хорошо. И я старался не делать тебе больно …
– Правда?
И они снова начали целоваться.
– Пойдем, а то мы с тобой будем целоваться до вечера!
– Сейчас. Я только спрячу простыню в пакет.
Дверь ванной комнаты была рядом с дверью комнаты Костиной матери, но им никто не встретился и Лена спокойно помылась …
ЗА СТОЛОМ
Из гостиной раздавались голоса и когда Костя с Леной вышли туда, то все были в сборе.
– Здравствуйте, молодежь! – первым приветствовал их Виктор. – Садитесь ужинать. Елка, садись сюда, рядом со мной.
– Здравствуйте. А это моя любимая женщина и жена по имени Елена Прекрасная.
– Что она прекрасная, мы и без тебя знаем, – заметила Виолетта. – Садись, Леночка.
Неловкость почти прошла, Лена села за стол, но смущение ее не покидало.
Она сидела между Виктором и Виолеттой, с другой стороны от Виктора сидела Елена Петровна, мать Кости и довольно сурово поглядывала на Лену.
Улучив момент Виолетта наклонилась к Лене
– Как, все в порядке?
– Да, – чуть слышно ответила Лена, не совсем понимая, что Виолетта имеет в виду. – Все в порядке …
После ужина Лена с Костей пошли искать Таисию Архиповну. С ними увязалась Маша.
И хотя вчера вечером Костя сказал Таисии Архиповне, что Лена будет ночевать у него, что Таисии Архиповне волноваться не следует, что он Елочку не обидит, все же надо было найти ее и сказать ей …
Таисии Архиповна сидела у себя в комнате и в одиночестве пила чай.
– Добрый вечер, Таисия Архиповна. А это мы.
– Добрый вечер, тетя Таисия …
– Таисия Архиповна, мы … Мы с Елкой стали мужем и женой … И я вам обещаю, что буду любить Елку и заботиться о ней … И вас мы будем любить тоже …
Лена и Таисия Архиповна прослезились.
Маша спросила, где Даниил Аркадьевич и ушла искать его в первую секцию.
Дан собирал новые деревянные кровати и убирал старые, металлические.
– Дан, – позвала его Маша.
– Машуня! Здравствуй!
Они обнялись и поцеловались.
– Я уже соскучилась.
– Но сюда могут прийти…
– Сегодня ты можешь прийти ко мне, – отрываясь от него сказала Маша. И добавила, чтобы было понятнее – И сможешь остаться на всю ночь.
– Что-то произошло?
– Костя и Елка … А чем мы хуже?
– Не боишься?
– Боюсь. Но хочу, чтобы ты пришел.
– Значит, я приду.
Виолетта уложила Витеньку и вышла в столовую – там подперев голову рукой сидела Елена Петровна.
– Что же будет?
– О чем ты? О Косте и Лене?
– Не получится у него как с Олимпиадой?
– Думаю, что все будет нормально. Леночка – это тебе не Липа. Нормальная девочка, не балованная, не испорченная …
– Да, а как в постель к нему прыгнула!
– Уверена, что не она прыгнула. Ты глаза ее видела?
– Ой, Виола, я так боюсь за Костика! Не дай ему бог второй Липы!
– А ты с Леночкой помягче, помягче. А то она тебя побаивается …
– Нет, я верю, что девочка действительно хорошая и ласковая …
СКВОРЕЧНИК
Лена давно уже познакомилась с Витенькой, и он узнавал ее и радовался ее приходу.
Вот и сейчас он увидел Лену и переваливаясь пошел к ней, улыбаясь и по своему лопоча.
– Привет, Витенька! Иди, иди ко мне!
Виолетта сидела на диване и что-то шила.
– Вот и наша Елочка пришла! Да, Витенька?
– Вот вы где! – вошла Маша и присела рядом в Виолеттой. – Как, примем Елку в наш скворечник?
– Надо расспросить ее, узнать что и как …
– Правильно! Елка, скажи, любишь ли ты Костю?
– Да, – смутилась Лена, – я люблю Костю.
– Хочешь ли ты стать его женой?
– Хочу, – опять смутилась Лена.
– Будешь ли ты верно любить его и в горе и в радости? В славе и в бесчестьи? В молодости и в старости? В здоровьи и в болезни? Красивого и некрасивого? Всякого?
– Я его люблю, – смущенно ответила Лена. – И он всегда красивый …
– Будешь ли ты заботиться о Косте, как полагается заботливой жене?
– Буду …
– Хочешь ли ты ребенка от Кости?
– Хочу, – еще больше смутилась Лена и покраснела.
– Будешь ли ты хорошей жительницей нашего скворечника?
– Я постараюсь …
– Ну, примем Елку с наш скворечник?
– Примем. Неси рюмочки.
Маша принесла три серебряные рюмочки, наполненные молоком.
– Теперь, Елочка, ты полноправный член нашего скворечника.
Женщины занялись Витенькой, а затем Маша спросила:
– Как у вас с Костей, все нормально прошло?
– Нормально, – опять покраснела Лена.
– Ты не смущайся! Мы видели простынку, знаем, что ты была девушкой. Больно сильно было?
– Маш, ну что ты ее смущаешь?
– Совсем не было … А что, должно быть больно?
– Совсем не обязательно, Леночка. Это от Кости сильно зависит. Значит, он был очень осторожен.
– Вы защищались?
– Что?
– Ну, с презервативом или без? Или ты таблетку приняла?
– А я не знаю … Я ничего не принимала … А Костя надевал … – тут Лена совсем смутилась и залилась румянцем.
– Виола, дадим ей таблетку? Она же вполне взрослая.
– Я думаю, что можно. Только ты Косте скажи, что мы дали тебе таблетку.
– А что за таблетка?
– Это чтобы не забеременеть. А когда захотите ребенка, то перестанешь принимать – и все.
– Без резинки – совсем другое дело. Верь мне, я знаю …
КОЛЕЧКО
Костя долго отсутствовал, а потом потащил Елку в кафе «У Полины». Они сели в сторонке и Костя сказал.
– Знаешь, Елка, я не умею красиво говорить … Но я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива … Конечно, до свадьбы не полагается …
Лена покраснела.
– До свадьбы не полагается, чтобы невеста переходила в дом жениха, но мы все равно уже муж и жена … Переселяйся ко мне. Пожалуйста!
Лена сжала ему руку.
– А еще невестам полагается делать подарки, а я этого тоже не умею. Но вот это для тебя.
Костя достал из кармана маленькую коробочку.
Лена открыла ее – там на красном бархате сверкало алмазной каплей колечко.
Костя осторожно надел его Лене на палец.
Лена переводила глаза с колечка на Костю и обратно.
– Это первый твой подарок и я запомню его на всю жизнь!
Костя оторвался от ее губ.
– Мне Машка сказала, что они с Виолой дали тебе таблетку … Чтобы …
– Да, милый. Не надевай …
Когда они обессиленные откинулись на подушку Елка нашла силы и повернулась к Косте.
– Маша была права … И ты постарался … Теперь я понимаю девчонок у нас в интернате …
– А что, у вас там … И много было?…
– Нет, не много … Но когда у девчонки утром сумасшедшие глаза, а он такой заботливый … Вон Настя с Геной уже давно …
– И как же она не забеременела?
– Кто-то из воспитательниц помог, они у нас там умные и добрые …
В МАГАЗИНЕ
На другой день Костя затащил Лену в магазин, на второй этаж, и привел в отдел женской одежды. Смущению Лены не было предела.
– Я смущаю тебя?
Она даже ответить не могла, а лишь испуганно кивнула.
– Тогда выбирай все сама, а потом позови меня.
– Пожалуйста, подберите Елке халатик, белье, тапочки, банное полотенце, джинсы, джинсовую куртку и еще что необходимо на первое время … Я оплачу.
И Костя отошел в сторону.
Продавщица – а она жила здесь же, в городе – ласково и спокойно занялась с Леной, и та немного успокоилась. И только через полчаса продавщица позвала Костю
– Костя! Иди сюда! Мы выбрали! Будешь смотреть?
– Зачем? Я потом посмотрю, – ответил Костя, чем снова смутил Лену.
И достал пластиковую карту …
ПОЗДРАВЛЕНИЕ СВИРИДОВА
К вечеру все разбрелись по комнатам, по своим делам.
Лена сидела у Виолетты и помогала ей подгонять Витеньке комбинезон.
– Люди, эй! Есть кто в скворечнике?
– Это Толя!
Свиридов расцеловал всех, подошел к Лене.
– Здравствуй, Елочка! Рад видеть тебя, и рад за вас с Костей. Счастья вам!
Лена смутилась – она еще не привыкла к своей роли в этом доме, и ей все казалось, что как и прежде она забежала в гости.
А Свиридов нашел на стене гитару и тихо запел.
Ты говоришь – я молчу,
Только тебя слушать хочу,
Во всем стараюсь,
Как ты,
Найти счастливые черты.
Ты видишь -
Пролетает звездочкой ракета,
А это добрая примета.
Полнеба золотого света -
И это добрая примета.
Туманом озеро одето -
И это добрая примета.
По всем приметам -
Нас нашла любовь.
Свиридов пел очень тихо и как-бы для себя, но Елка чувствовала каждое слово.
Я говорю – ты молчишь,
Робость поймешь,
Смелость простишь,
И много добрых примет
Еще добавишь мне в ответ …
– Дядя Толя … как хорошо! Спасибо вам!
Ты слышишь пароходов
Перекличку где-то,
А это добрая примета.
Запели птицы до расчета,
И это добрая примета.
Струной зазвенело лето,
И это добрая примета -
Идет навстречу нам с тобой любовь …
Свиридов отложил гитару.
– Молодые, ответьте мне на несколько вопросов. Можно?
– Конечно, дядя Толя!
– Тогда, Костя, скажи мне. Мужчина в своей жизни должен сделать три главные вещи. Сделать женщину счастливой, родить сына и посадить дерево.
– Дядя Толя … Там немного не так … Построить дом, посадить дерево, родить сына …
– Видишь ли … Ты уже достаточно взрослый. Формула, которую ты привел, очень старая. Она мудрая, но … Можно построить дом, можно рядом посадить дерево и даже завести сына от нелюбимой и нелюбящей женщины. Моя формула универсальнее. Сделать женщину счастливой – возможно, для этого придется построить дом, и даже не один, но это не обязательно. Посадить дерево – формулировка общая, под этим может скрываться различная созидательная деятельность с конкретным результатом. Родить сына – продолжить род, поэтому могут быть и мальчики и девочки. Но без первого элемента – сделать женщину счастливой ничего не получится при любом внешнем благополучии. Согласен?
– Согласен.
– Тогда ответь мне – любишь ли ты Елену так, чтобы осуществить эту формулу с ней, и именно с ней, и только с ней?
– Да, я готов сделать это. Елка для меня и прекрасный друг и чудесная любовница …
Лена неудержимо покраснела.
– И мне очень нужно, чтобы она была со мной, и чтобы у нас с нею были дети.
– Важно еще уважать свою возлюбленную.
– Наверное. Но Елка так дорога мне, что я не представляю, как я смогу быть без нее. Когда я смотрю в ее глаза, то вижу целый мир. Мой мир, наш мир.
– Чего больше в твоей любви – физического или духовного? Сложно?
– Да, ответить сложно. Сейчас мы с ней начинаем жить вместе и постель …
Лена снова стала краснеть.
– И постель играет большую роль. Но не самую главную. По крайней мере для меня.
– Попробуй сформулировать главное, что ты готов сделать для своей женщины.
– Самое главное … Наверное то, что я никогда не смогу ее обидеть … Никак и ничем …
– Молодец! Леночка, теперь ты. Жена – это не просто женщина в доме, это не просто женщина около мужчины. Это и забота, это и работа, это все то, о чем мы говорили только что. Что для тебя Костя?
– Ой, дядя Толя! Я не умею говорить красиво, как Костя. Только он для меня … он для меня самый лучший, самый красивый, самый умный, самый главный … А теперь еще и самый … мужчина. Я без него жить не смогу. И сделаю все, чтобы он был счастлив со мной. Я пока еще мало что умею, но я научусь … Вы так хорошо сказали – главное сделать … женщину счастливой. Будет он – будет счастье, а остальное … Остальное образуется, как говорит Костя. Я Костю очень люблю …
– Молодцы. Я желаю вам всего наилучшего – счастья, успехов, детишек. Создайте семью и будьте счастливы.
– Спасибо, дядя Толя!
– Тебе не показалось, что дядя Толя был какой-то грустный?
Елка все еще не могла освоиться с новой для нее ролью.
И только вечером, оставаясь с Костей в его комнате – в их комнате! – она чувствовала себя взрослой и желанной женщиной.
И старательно училась у Виолетты тому, что должна знать и уметь заботливая жена …
ДАН ПРИШЕЛ
А Маша и Дан пришли поздно и никого в коридоре не встретили.
Дан по новому осматривал комнату Маши, разбросанные детали женской одежды, которые Маша почему-то теперь от него не прятала, выстроившуюся перед зеркалом косметику.
И Машу, откидывающую одеяло на кровати, и ее тянущиеся к нему руки и губы …
Оторвавшись от ее губ Дан потянулся и вынул из кармана небольшой пакетик, но Маша потянула его к себе и на ухо ему прошептала:
– Никогда этим не пользуйся.
Она хотела добавить «со мной», но решила, что это лишнее.
А утром за руку силой привела Дана к завтраку.
– Это Дан, Даниил Аркадьевич, мой мужчина. Прошу любить и жаловать.
Первым приветственно замахал руками Витенька.
– Доброе утро, Даниил Аркадьевич. Прошу, позавтракайте с нами. Маша, поставь прибор. – и Виктор сделал приветственное движение рукой.
А у Елены Петровны на глазах выступили слезы и она поспешно встала и ушла.
– Мать переживает, – сказала Маша. – Ничего, Дан, это в порядке вещей. А вот это невеста моего брата Леночка, или как мы ее привыкли называть Елочка.
Дан был хорошо знаком с Леной и раскланялся с ней.
– Дан … Можно так называть вас?
– Да, конечно.
– Вы у нас бывали и знаете, что у нас все по простому. Но сегодня, наверное, нужны какие-то слова.
– Виола, что ты смущаешь молодого человека!
– Что вы, Виктор Антонович, все правильно! Маша мне очень нравится, и сколько я не убеждал ее, что я старше … и вообще, но она ничего не хочет слушать. Мы любим друг друга … Я пока живу в общежитии, но думаю, что Свиридов даст нам квартиру …
– А жить у нас вас не устраивает?
– У вас и так много народа … – уклончиво ответил Дан.
– Даниил Аркадьевич, я не могу сейчас уделить вам достаточно времени. Но мы сможем поговорить с вами вечером, часов в семь?
– Да, Виктор Антонович.
– Маша, приведи его ко мне. Всем привет!
И сперва Виктор, а за ним и Дан отбыли на работу, а Виола с Витенькой отбыли в ясли …
ДАН и СКВОРЦОВ
Вечером в столовой сидели три женщины – Лена, Виолетта и Маша. Они молчали, а Маша заметно нервничала.
– Не волнуйся ты так, не съест Витя твоего Дана.
– У Дана характер … вредный, его иногда заносит.
– Ты сомневаешься в отце или в … своем женихе?
– Мать!
– Сперва Костик, теперь Машка … И у всех – проблемы …
– Интересно, а как ты себе представляла их жен и мужей?
– Никак … я думала, что все это еще нескоро будет …
– Мать, а если Дан будет жить у нас?
– А если не у нас, то ты каждый день будешь сюда бегать …
– Буду. Тут вы, тут Витенька …
А в соседней квартире за столом сидели двое мужчин.
Начатая бутылка водки, разнообразная закуска.
– Еще раз за знакомство. Я пока не сократил ваше имя в удобопроизносимое …
– Виктор Антонович, зовите меня на ты.
– Резонно. Даже просто по возрасту. А насколько ты старше Маши? Лет на десять?
– На одиннадцать. Это много?
– Думаю, не это главное.
– А что вы считаете главным?
– Отношения. Знаешь, мне тут Костик рассказал … Он утром проснулся, повернул голову и увидел рядом лицо своей спящей Елки. Говорит – такая нежность к ней его охватила, такое желание обнять и защитить от всего, такое желание все время видеть ее рядом …
– Молодец! Я так говорить не умею, но полностью с ним согласен. И Маша для меня – такой подарок, что вы себе даже не представляете …
– Расскажи мне о себе. О нас ты, наверное, все знаешь ….
– Рассказчик я плохой. И основным у меня до этого была война …
Когда Дан завершил свой недлинный рассказ в бутылке оставалось на самом донышке.
– Не в службу, Даня, в холодильнике еще такая бутылка есть. Достань.
– Ты знаешь … Вот Толя … Свиридов, он тебя бы понял с полуслова. И боль твою, и тоску твою. Я спрошу его, что он думает о вас с Машей. А что думаешь ты?
– Машуня … Она может быть жесткой, а у меня душа оттаивает с ней, она меня … меняет. Я мягче и добрее делаюсь. И люблю ее очень. Но я же старый, раненый …
– Ну, в этом плане ты, конечно, старый дурак. Не обижаешься? Ведь она-то в тебе тоже что-то нашла, что ей важно. Так что ты думаешь о вас?
– Мы поженимся. Пойду к командующему – думаю, однокомнатную квартиру он нам выделит.
– Да выделит! Вон, прямо на этой площадке. И будете вы бегать каждый день к нам, Машка так уж точно. А спать будете уходить к себе – или она к тебе? – так почему нельзя ложится спать в ее комнате?
– Я не хочу вас обидеть, но муж должен обеспечить жене условия … В примаки идти … не хочется.
– Знаешь, у меня семья в детстве была небольшая – я да мама. Так и жили вдвоем. А потом я вообще один остался … И всегда хотел, чтобы дома за столом собиралось много народу – своих детей, их жен и мужей, их детей – моих внуков. Вот сейчас нас было четверо, потом шестеро, а потом пришла Елка … Это чудо, как хороша! А теперь бы пришел ты, стало бы нас восемь. Чувствуешь? Восемь!. А потом внуки …
– Это какую же квартиру надо …
– Да не в этом счастье, были бы люди настоящие … Я тебе по секрету скажу, но ты не болтай раньше времени …
