Марк Довлатов
Красный бархат, черный шелк. Sex-Triptych
© Марк Довлатов, 2020
ISBN 978-5-4474-3437-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Красный бархат, черный шелк
Михаил Дуридомов ощутил тепло сквозь закрытые веки, повернулся на правый бок и поелозил левой рукой рядом с собой, рука наткнулась на холодную простыню: место Бэлы пустовало; он резко развернулся, открыл глаза и посмотрел на дисплей спутникового ресивера. Елки-палки, уже почти десять, Белка ушла давно, а ты дрыхнешь. А что-то тебя ждет может быть сегодня. Хорошее. А ты все проспишь так. Проснешься когда-нибудь в склепе. Один. Открыл глаза – одно черное вокруг. Брр. Пошли уже кофе пить, Майкл. Ну пошли. Он посмотрел на шторы: они горели красным теплым светом, луч солнца прорвался в просвет, разрезал темноту комнаты и проложил по пододеяльнику яркую полосу, окрашенную по краям в красноватые тона.
На кухне Михаил сыпанул жменю «Carte Noire» в жерло кофеварки, нажал кнопку и пошел чистить зубы. Вернувшись на кухню, он открыл крышку ноутбука, нажал Power, забрал у кофеварки бабушкину кружку и поднес ее к носу, сёрбнул, облизал пену, достал из пачки сигарету, провел ею под носом и закурил.
По выходным они с Бэлой завтракали вместе, она заливала кофе в кофейник недавно купленного сервиза, разливала по маленьким белым чашечкам с перламутровым отливом, брала свою и пила кофе, картинно отставляя мизинец. Ему нравился этот мизинец, нравилась Белка, командующая на кухне, и он подчинялся новому ритуалу, но, когда просыпался один, предпочитал пить кофе из старой бабушкиной кружки, вдыхая аромат французской арабики и выпуская через ноздри дым сигареты с вирджинским табаком.
Бэла жила с ним уже постоянно, не придумывая для домашних ночные дежурства в райбольнице, где она работала медсестрой. Она заставила сделать Михаила давно задуманный ремонт, поменяла шторы и взялась за мебель – первым был куплен диван, место, на котором они проводили большую часть времени, когда бывали дома вместе. В планах была покупка новой кухни с дубовыми фронт-панелями и разной кухонной техники и утвари. Михаил денег на все эти обновки не жалел, благо они появились, и ему доставляло удовольствие ходить с Белкой по магазинам, где она держала его под руку и громко обсуждала с ним разные товары. Ему нравилось ее стремление свить гнездо по своему вкусу, он не мешал ей, его радовало это ее «мы», «наш». Он мог иногда для виду покобениться и вытребовать себе бонус на ночь. Она тогда ругала его Дуридомом, но соглашалась и выписывала чек с незаполненной графой «желание», которое он потом придумывал и воплощал в жизнь. Белка никогда не отказывалась от данного слова, разрешала ему почти все, но иногда с боем, и почти никогда сразу не признавалась, что ей это нравится – каждое такое признание нужно было вытягивать из нее силой. Полтора года совместной жизни не сделали их секс «супружеским долгом», он часто бывал ассоциативно-спонтанным; Михаил не перестал ощущать себя ковбоем, накинувшим лассо на шею молодой дикой кобылки, ему нравился ее буйный нрав, ее брыканья; он медленно подтягивал веревку, постепенно приучая девушку к новому, без насилия заставляя ее делать все так, как хотел он. Им было хорошо вместе.
Михаил допил кофе, загасил сигарету и кликнул на рабочем столе ноутбука ярлык Firefox: загрузилась его домашняя страница, сайт их с Тимкой интернет-магазина электронных гаджетов – http://www.pirate_gadget.com. Он ввел пароль и подмигнул старому пирату, появившемуся на заставке, тот сидел с бутылкой рома под пальмой на берегу голубой лагуны. В динамиках раздался шум волн и звяканье золотых монет, падающих в сундук рядом с пиратом. Слева в окошках крутились цифры – текущее состояние их счета. В магазине продавались не только обычные гаджеты, но и дешевые крэкнутые прошивки и программы к ним. И кое-что еще, в другом разделе.
Последние три месяца Михаил с Тимуром сделали ставку на «умные» часы – почти семьдесят процентов смартфонов покупались с ними. У них же продавалась и их собственная разработка – китайский аналог диска «Chronos» с электронной начинкой и сенсорным датчиком, который крепился к тыльной стороне любых часов, синхронизировался со смартфоном и передавал вибро-сигналы от звонков и сообщений. Но изюминка была в другом: в крэкнутую прошивку фирменных часов и свои диски они вшивали EmoRecPlayer – программу, позволяющую воспроизводить и записывать файлы *.*.erec. В этих файлах в электронный импульс были закодированы самые разные эмоции: удовольствие от утреннего кофе и контрастного душа, экстремальные ощущения на американских горках, тарзанках и парашютах, разные рилаксы. Эти файлы можно было скачать с их сайта по три доллара за штуку – они пользовались бешеной популярностью в Мухосранске и быстро распространялись дальше по просторам интернета; заказы на часы сыпались как из рога изобилия, колесики с цифрами слева от пирата крутились все быстрее. В последний месяц Михаил с Тимуром запустили в продажу новую группу файлов – в каждом был закодирован оргазм – мужской или женский; они продавались по десять долларов и расходились как горячие пирожки. Первые такие файлы Михаил записал сам с Белкой и использовал только для себя, он не мог этим делиться ни с кем, потом он нашел в инете несколько сайтов с такими пирожками, купил их и выставил у себя. В файлы записывались эмоции во время секса – у всех они разные, все хотят и делают что-то свое, нет двух похожих оргазмов. Свой фирменный продукт – прошивку к часам с EmoRecPlayer – он назвал Wish Watch и выстроил маркетинговую лестницу: сначала покайфуй в джакузи, попей пива в жару, покрутись на чертовом колесе, потом почувствуй прелесть чужого секса в море, потом заплати денежку, включи функцию записи и… Ты же хочешь знать, Витек, что чувствует твоя девчонка в постели? Что ей нравится, что хочется, на что она согласна, а ты боишься ей предложить? Сто баксов, и золотой ключик у тебя в кармане, на руке то есть. Возникли даже сайты-клубы свингеров по обмену своими оргазмами по сети, всем им нужны были Wish Watch, – пиастры в сундуке у пирата звенели все громче.
Михаила оторвал от созерцания завораживающей картины пиратского счастья зуммер. Тимка.
– Привет, брат, как делишки.
– Включил статистику на нашем сайте. Смотрю сижу, кофе пью.
– И че там статистика говорит.
– Говорит, что пора тебе своего харлея позолотить уже.
– Да че я – фуцик мухосранский. Мне и так клево. На выходных с Дашкой катнулись вот в «Лесные озера». Классно оттянулись. Баня там настоящая, русская.
– С вениками?
– Ну ясно – не со швабрами. Ты не хочешь? С Белкой.
– Да потом может. Занят сейчас.
– Бабки все считаешь?
– Да к черту их считать – трачу уже.
– Ну, так и надо – че их копить. А что купил.
– Да не я – Белка. Шторы купила. А я их до полночи вчера вешал.
– Чтоб не видел никто? Как вы там кувыркаетесь?
– Да кто меня на четвертом этаже увидит. Так, интерьер.
– А это че за хрень.
– Да вот прикинь: у нас теперь красные шторы с черными полосками и золотыми лилиями. Шелк. Закроешь – как в борделе. А диван наоборот – черный с красными узорами. Бархат, чтоб меня черт забрал. Сечешь?
– Ну так и клево. Это ж Дашка узнает – и мне придется покупать.
– Да уж как пить дать.
– Слышь, брат, мне тут мысль в голову пришла.
– Записал?
– Да поди ты. Я Дашунчика в бане записал.
– Трах?
– Не, веник.
– И че?
– Ну, можно на рынок выпустить.
– Веник.erec? Ты че, кофе не пил?
– Да пил! Ты послушай!
– Да ты ж молчишь.
– Говорю. Я сам его послушал и подумал: вот она реально тащилась, когда я ее по заднице веником лупасил.
– Нууу… очень даже может быть. Что тут странного.
– Да ничего странного – я не про то.
– А про что.
– Ты разве не встречался с таким, чтоб телки от боли тащились. Хотели этого. Кайф ловили.
– Да сколько угодно. 50 оттенков помнишь?
– Так вот я и говорю. В нашем ассортименте этого совсем нет.
– Так ты будешь первым – доминант с веником?
– Вот ты Дуридом, блин! Ниша не заполнена – БДСМщики всякие. Да и обычные телки. Они ж все от этого тащатся. Я тебе Дашку по почте сбросил – послушай да помозгуй.
– Так у нас уже будет группенсекс?
– Да это не секс! Это баня! Ты услышь главное: на рынке этого нет – никто еще не допер. Ты финансовый директор, ответственный за маркетинг, или хрен собачий?
– Да ладно, не гони. Понял. Послушаю веник твой. Хочешь – на сайт повешу. На пробу.
– Можешь и повесить. Он же анонимный. Но веник – только идея. Развить надо.
– Понял я идею. Пусть покрутится в голове.
– Ладно. Крути.
Михаил вернулся в комнату, убрал постель, сложил диван, плюхнулся на него, открыл в смартфоне почту, скачал файл, нажал «плей» и закрыл глаза. Стало жарко, пар наполнил ноздри, он ощутил кожей живота мокрые доски, по спине забегали мурашки от березовых листьев: веник медленно двигался от шеи вниз. Где-то внутри нарастало напряженное ожидание, возбуждение собралось в паху, душа замерла в верхней точке качели. Веник неожиданно поднялся и резко шлепнул по ягодицам, пах ёкнул, горячая волна залила грудную клетку, в мозгу пронеслось ооох и подумалось еще. «Еще» не заставило себя ждать – веник резко опускался на кожу, и тревога ожидания превращалась в ощущение боли, которое тут же переходило в удовольствие. Понять или объяснить этот механизм Михаил не мог – он его просто чувствовал всеми фибрами души, кровь прилила в причинное место, и он уже с трепетом желания ждал следующего удара. Да она щас кончит! К черту! Он нажал «стоп». Не хватало еще и тебе кончить от Тимкиного веника. Да, но если файл выложить на сайт… надо же знать… Он опять нажал «плей» и ощутил горящую кожу пониже спины и плавное нарастание щемящей сладости девичьего оргазма.
Михаил бросил телефон в бархат дивана, рванул на кухню и жадно закурил. Она же этого явно хотела. Да и ты вместе с ней. Может, это просто веник нагнал крови к нужному месту? Нееет, это не было чисто механическое возбуждение – она этого ждала, с замиранием сердца ждала, каждого шлепа. У нее не только между ног все замирало, но и в душе поднималось тепло. Но было же больно. Да, кожа на заднице до сих пор горит. Что за хрень такая, откуда это берется. Захер-Мазоха что ли почитать. Да ты ж смотрел «Венеру в мехах» Полански недавно. И что, ничего он не объясняет. Просто это откуда-то появляется, и все. Вот и используй это. С Белкой? Может, и с Белкой. И в бизнесе. Ты продаешь желания, и твой набор не полон – добавь еще это. Ладно, попробуем. Он достал файл из почты в ноутбуке, сохранил как banya_venik_orgasm.erec и выложил к себе на сайт в подраздел Female orgasm.
Из комнаты раздался голос Zazie – звонила Белка. Михаил прыжками добрался до дивана, схватил телефон и нажал «ответить».
– Привет, Бельчонок.
– Привет, Мишка. Встал уже?
– Давно.
– А шторы как?
– Висят.
– А что делаешь?
– Работаю немножко. А ты?
– Ой, у нас тут так интересно! Вольдемар Арнольдович столько всего рассказывал!
– Про что.
– Нууу… про всяко-разное. Про сексуальную организацию мужчин и женщин. Про Крафта Эбинга – аж стыдно слушать было! А еще он потом на перерыве сказал, что я симпатичная ведьмочка.
– Вольдемар Арнольдович?! Ведьмочка?!!!
– Ну да…
– Может, он тебя и на шабаш сразу пригласил?!
– На куда?
– На потрахаться. В бане.
– Дурак ты, Мишка! Он совсем не такой!
– Не такой, говоришь?! Это мы щас посмотрим, какой он такой!
– Мииишка!
Михаил нажал «отбой», сунул телефон в карман, заскочил в кухню за сигаретами, глянул на экран ноутбука – файл banya_venik_orgasm.erec купили уже семнадцать человек. Ну, будет тебе щас баня! Он выключил ноутбук и выскочил из квартиры. На перекрестке у дома он одновременно попытался поднять руку, чтобы остановить машину, и прикурить. Телефон в кармане зудел вызовом, в голове бухало. Возле него остановилась пошарпанная «лада».
– Курить можно?
– Да на здоровье!
– Ну, давай в райбольницу.
На стоянке у больницы Михаил выбросил уже третью сигарету, бегом поднялся по ступенькам, пересек холл и через три ступеньки поднялся на второй этаж. Так, где ж тут был этот главврач-то. Он быстро двинул вправо и чуть не влетел головой в открывшуюся дверь – из нее выходила черноволосая женщина в белом халате.
– Михаил! Здравствуйте! На Вас лица нет. Вы заболели?
– Здравствуйте, Анна Сергеевна. Я здоров. Как бык. Перед корридой.
– А что же Вас к нам привело?
– Привело. Дело одно. Вы Вольдемара Арнольдовича не видели?
– А кто это?
– Как кто?! Главврач ваш.
– Да что Вы, Михаил. Нашего главного зовут Вячеслав Иванович.
– Ладно. А Вольдемар Арнольдович тогда кто?!
– Да понятия не имею! У нас таких и нет, я точно знаю – такое имя я бы запомнила.
– Вот мать! Простите. А Белка?
– Бэла? Так она же с сегодняшнего дня на сессии. Она Вам разве не говорила?
– У, блин, забыл! А сессия у них где? Не в «Лесных озерах» часом?
Женщина взяла Михаила за запястье и положила палец на вену.
– Что это с Вами, Михаил? У Вас пульс сумасшедший. Давайте зайдем ко мне в кабинет.
– Да мне надо бежать, времени нет совсем!
– Идемте, идемте. Так Вы никуда не добежите. А может и не надо Вам никуда бежать. Идемте. Что там у Вас стряслось? – Анна Сергеевна твердо взяла Михаила под руку и завела в кабинет, но и там не выпустила, а подвела к самому столу и почти насильно усадила. Сбоку стоял еще один стул, она села на него.
– Да понимаете, эта Белка… эта…
– А, понятно. Ничего там страшного нет, я уверена. Давайте я Вам давление измерю – Вы вон весь красный, как после бани.
– Откуда Вы знаете… что нет?
Анна Сергеевна взяла аппарат для измерения давления, закатала рукав на правой руке Михаила и надела ему манжету.
– Знаю, знаю. Кладите руку сюда, ровно держите.
Они сидели наискосок друг от друга, правая рука Михаила слегка свешивалась со стола со стороны доктора; Анна Сергеевна придвинулась вперед, закрепляя манжету, и ее левая грудь улеглась точно ему в ладонь – пальцы его инстинктивно сжались, диким усилием воли он их остановил, но руку деть было абсолютно некуда.
– Не дергайтесь. Все хорошо. Нет, не все: сто на сто шестьдесят. В Вашем возрасте это очень много.
Михаил сквозь ткань халата ощущал кончиками пальцев выпуклый рисунок бюстгальтера Анны Сергеевны и не мог оторвать глаз от декольте, открывавшего почти наполовину смуглые холмы, меж которыми улегся крестик с гранатами – они призывно вспыхивали темно-красными бликами, хотя сами были почти черными. Женщина не меняла позу, и Михаил никак не мог понять, произошло ли это случайно или она сделала это намеренно и что ему нужно сделать. Ох, не нужно тебе этого делать, Майкл. Знаю, что не нужно, но она ж сама тебе ее в руку уложила. Зачем-то она это сделала, что-то она хочет. И какого черта – у нее муж. И любовник. Ты-то ей на хрен сдался. Господи, сидел бы ты лучше дома. Это Белка все виновата, со своей ведьмочкой. По заднице получит обязательно.
