Мариэтта А. Роз
Посеявшие бурю
– Тебе простительно – ты не в курсе, – продолжил Джек. – Просто мы не хотели…
«Мы?» – отметил про себя Джарет.
– …чтобы ты стала жертвой его цинизма, – говорил Джек. Вдруг заорал: – Вся Эльсидория знает об этом! Да помалкивают, потому что боятся! Да, боятся, – повторил жёстко, холодно, повернулся к молодой женщине, сказал: – А ты знаешь, почему Карий отрёкся от твоей матери?
Джарет мгновенно всё понял – ахнул, вскинул руки, но Джек уже сказал:
– Потому что кое-кто способен залезть в любую постель Эльсидории.
Мариэтта побелела.
– Нет! – выдохнул Джарет. – Это неправда!
– Что именно? – Джек насмешливо сузил глаза.
Ох, как была права та эльфийка! Конечно, поначалу её план показался ему вздорным, но, по счастью, ей удалось его уговорить. И вот миг настал.
Сколько десятилетий он мечтал стереть слащавую ухмылку с этого смазливого личика! И вот прославленный красавец стоит, протянув к нему руки, молит о пощаде. Джек потрогал разбитую скулу. «Ничего, ты ещё у меня в ногах валяться будешь!»
– Так в чём я не прав? – Джек вдохнул побольше воздуха: – Так от чьего семени всё-таки понесла Анжела?..
Глава 11. Анжела Вир
Дождь.
Сизый дождь накрапывал, покрывая всё вокруг сизой слякотью.
Мариэтта сидела прямо на земле, обхватив плечи руками. Невидящие глаза смотрели прямо.
Всё встало на свои места.
Джек ведь мог сказать об этом раньше – ждал, когда прилетит Джарет. Она – так, пешка. Впрочем, разве от этого легче?
Он делил постель с её матерью.
Она теперь делит постель с ним.
Джек позволил ей уйти, но встал на пути Джарета. Гул их криков преследовал до самой последней ступени.
Вышла в совершенно пустой двор. Прошла через ворота. Никто не остановил, не окликнул. Своё предназначение она выполнила…
Только вот правду ли сказал Джек? Можно, конечно, спросить Джарета. Но уж он-то точно не признается! А ни у кого другого она спросить не может. Увы, Джек прав: ужас перед Джаретом в Эльсидории слишком велик.
Мариэтта закрыла лицо руками. Вздохнула.
«Нужно разобраться во всем этом. Но как?
А если она просто не знала, кто из них двоих отец? Нет! Что за чушь! Мама не такая. Да и Джерри не может быть так ужасен, чтобы…
Или всё-таки может?..»
– Идём.
Мариэтта вздрогнула.
– Идём, – повторил Джарет. Протянул руку.
Мариэтта отшатнулась.
– Идём! – Джарет уже начал терять терпение. Сказал: – Я обещал твоей матери, что позабочусь о тебе.
Обещал?
Обещал!
– И потом! – разноцветные глаза короля зло свернули. – Я вовсе не намерен тебя спрашивать.
Едва только угас звук его голоса, как вдруг всё завертелось, закружилось, смешалось. Хлопанье крыльев, приторная пустота в желудке. Ещё мгновенье – и Мариэтта рухнула на пол королевской библиотеки, судорожно хватая ртом воздух.
– Дыши ровнее, – посоветовал Джарет, укладывая женщину на медвежью шкуру. – Полёты с непривычки тяжело переносятся.
Он опустился на пол рядом с ней, подпёр золотистую голову кулаком.
– Вот скажи, детка, только честно: ты можешь просто поверить, что всё это – ложь?
Мариэтта не ответила: её трясло.
Джарет склонился над ней.
– Поверить? – шевельнула губами женщина.
– Поверить. – Его глаза улыбнулись. И он поцеловал её.
Она ответила. Робко, словно впервые пробовала его губы. Всё в ней дрогнуло. Так хотелось верить ему! Верить без оглядки, потому что… потому что да…
Ахнула.
Впрочем, он стоил того. Чтобы мечтать о нём. Чтобы умереть, мечтая о нём. Чтобы…
Если, конечно, только он не…
Мариэтта оттолкнула его. Сказала как можно решительнее:
– Не надо.
Джарет сел.
– Хорошо, – сказал так спокойно, словно совершенно ничего не происходило – ни с ним, ни с ней, ни между ними. Вновь захлопнулся, как устрица. Впрочем, уже через секунду разноцветные глаза потеплели.
– Хорошо, – повторил он, вставая. – Жди.
Ушёл. Вскоре вернулся. В руках нёс коробку. Положил её на шкуру рядом с женщиной.
– Что это? – удивилась Мариэтта.
– Ответы, – сказал Джарет. – Раз ты не хочешь верить мне, то поверь им. Не буду мешать!
Он улыбнулся, целомудренно поцеловал её в лоб и ушёл, оглушительно хлопнув дверью.
Лишь когда эхо его шагов утихло, Мариэтта решилась открыть коробку. С огромным удивлением увидела там потёртые конверты.
* * *
Все они были адресованы Джарету, подписаны её матерью. Даты проставлены, сами конверты – строго в хронологическом порядке. Писем самого короля не оказалось, впрочем, пустоты это не создавало.
Вначале Анжела откровенно флиртовала, упоминала былые встречи, к счастью, без смакования подробностей. По всей видимости, они действительно первое время были любовниками, но вскоре страсть переросла в дружбу (если верить датам, то это произошло задолго до её рождения). Вот они уже с жаром обсуждают те или иные события в Эльсидории: балы, свадьбы, коронации. Много говорят о частных вещах – книги, шахматы, люди.
Из писем Мариэтта узнала, какие Анжела делала ему подарки. Например, те самые шахматы из янтаря и перламутра, которыми Джарет каждую субботу играет с Викта Рэалем, Хранителем снов. Или собрание сочинений Шекспира в оригинале. А ещё – ту самую бронзовую лампу, которая стоит на его прикроватной тумбочке. Он же дарил ей в основном украшения, и, как поняла Мариэтта, очень дорогие.
Вскоре Анжела начала с упоением рассказывать о Карии. Он то, он другое… Мил, силен, красив – совершенство, одним словом. Попутно давала Джарету советы относительно некой Альбины. Просила его не быть таким уж деспотичным собственником, каким он, собственно говоря, и является.
Карий, Карий, Карий… Мариэтту даже затошнило от этого имени. Почему Анжела так носилась с ним? Ну прямо, как курица с яйцом! Даже ругалась с Джаретом из-за него.
Письма убывали стремительно.
«Хорошо, что Джерри сохранил их, – думала Мариэтта, каждый раз беря новый конверт. – Мы так с ней похожи». Образ мыслей, чувств и, конечно же, Джарет.
Джарет…
Вот осталось два письма.
С замиранием Мариэтта открыла предпоследний конверт. Сердце сжалось. В предыдущих письмах пузатенькие буковки подскакивали на строчках, словно хулиганили; здесь – прижались друг к другу, высохли. Анжела рыдала, молила о помощи.
Беременность она переносила тяжело. Всё угнетало – безденежье, зависимость от чужой доброты, но больше всего – тот факт, что все её бросили: отец, племя, возлюбленный… Один лишь Джарет…
Джарет…
Но вот последнее письмо заставило мышцы горла сжаться так, что молодая женщина чуть не задохнулась…
Сколько раз она спрашивала Эмму про этот конверт! Ни разу – ни одного вразумительного ответа. А ведь было так интересно! Кому адресовано? Почему письмо в конверте? Да и кто на Грани пишет письма на бумаге? И вот… она держит этот конверт в руках.
Почему же не сразу узнала имя? Забыла. Просто забыла. Появились другие воспоминания, более важные, более острые – и потёртый конверт как-то затерялся среди них. Разве она могла знать, как на самом деле важно это письмо? Это имя?..
Дрожащими руками Мариэтта достала листок бумаги. Прочла:
«Дорогой Джерри…»
* * *
Рыдала долго, от души. Впрочем, стало легче. Да и неделя у Джека уже не казалась такой ужасной, его слова – тем более. Не скажи он ту пакость, какова вероятность, что Джарет показал бы письма? Никакой!
Наконец молодая женщина успокоилась. Теперь можно привести себя в порядок и поговорить с Джаретом спокойно, уже без слез. Но стоило ей положить ладонь на ручки двери, как выяснилось нечто весьма неприятное.
В библиотеке – две двери. Одна ведёт в кабинет, поэтому открыта бывает крайне редко. Вторая – в холл, и вот она почему-то тоже оказалась заперта.
Что же делать? Кричать?
Тут дверь открылась. Но это был не Джарет – Джеймс.
– Хозяина нет, – сообщил дворецкий.
– А… – растерялась молодая женщина. – Где он?
– Улетел. Когда вернется, трудно сказать. Где он – тоже не знаю. Может, хотите что-нибудь? – Тут же заверил: – Не волнуйтесь! Если он и рассердится, что вы вышли, то быстро остынет. Чем громче шумит – тем быстрее отходит, как в старой пословице. Главное: вы не должны покидать замок без его ведома.
Мариэтта, наверное, с минуту осмысливала его слова.
– То есть, я – пленница?
– Нет, – возразил Джеймс. – Скажем так, вы просто несколько ограничены в своем передвижении. Вот и всё, – дворецкий улыбнулся.
– Несколько ограничена?! – Мариэтта топнула ногой. – Я хочу поговорить с Хозяином! Когда он вернется?!
Теперь молчал уже Джеймс.
– Когда он вернется?! – выкрикнула женщина. – Неужели он совсем ничего не сказал? Он не мог так просто уйти!
– Он может всё, – спокойно сказал дворецкий. – Он здесь – Бог и господин. – Помолчал немного и вдруг сказал: – Вы знаете, что он ревнует вас к Эндрю?
– При чём здесь это! – воскликнула Мариэтта. – Он давно уже мёртв!
– Вот именно, – ответил Джеймс. – Я знаю, о чем вы хотите поговорить с ним. Мой совет: не стоит. Прошлое должно остаться в прошлом. Поймите его. Просто поймите. В тот день, когда пришел домовой и рассказал о вас, о том, что вы живы, где вы, он сразу же отправился на Грань. Не знаю, что произошло тогда… Никогда не спрашивал ни его, ни господина Хранителя. Хозяина не было всего лишь пару дней, вернулся больным. Жар держался почти неделю, он бредил. Говорил о вас. Говорил, что вы попадёте в беду без него.
Мариэтта поджала губы.
– Он в это верит, – с нажимом повторил Джеймс. – Понимаете?
Мариэтта подумала немного, кивнула: понимаю.
– А когда вы оказались в Эльсидории… Как он разозлился, когда узнал про Эндрю Салоски! Они даже подрались.
Мариэтта покачала головой: про это она не знала.
– Вы знаете, что Город Мастеров – это его идея? – продолжил Джеймс.
– Нет…
– Он всячески старался облегчить вашу жизнь в мёртвом городе, присылал разные мелочи. Хоть и злился… – Джеймс опустил глаза. – Я думаю, всё дело в том, что вы напомнили ему одну вещь, а он очень не любит помнить об этом. Что, в сущности, он стар, одинок и так будет всегда.
* * *
Мариэтта сидела на подоконнике, обхватив колени руками. Точно так же много лет назад она сидела в одной из комнат трактира Кира. Только в этот раз ждала другого мужчину.
Другого ли?
А вообще – каково это: знать, что ты будешь жить вечно?..
Интересно, сколько ему всё-таки лет? Когда она родилась – он был молод, бодр и свеж.
Вернее, всё ещё молод, бодр и свеж.
Но если приглядеться, если подумать… Когда встретила его в московском баре, то он показался привлекательным тридцатилетним мужчиной, ничто не выдавало истинный возраст. Лишь позже стала замечать, что когда не высыпается, у разноцветных глаз ложатся тени, рассыпаются стрелочками морщинки. Когда раздражён, устал – черты лица становятся глубже, резче. Если слишком много выпьет накануне, то возраст наваливается всей своей массой.
Но самое ужасное, что, оказывается, он знает её с младенчества! Следил за ней…
Стоп!
Мариэтта напряглась.
А что он тогда знает о ней?
«О, мои боги! – Мариэтта сжалась. – Мои боги…»
…Комната, в которой она сидела, была комнатой Анжелы Вир. Молодую женщину привел сюда дворецкий. Сказал, что её мать останавливалась здесь каждый раз, когда приезжала. С тех пор ничего не меняли.
Впрочем, комната на храм не похожа: самая обычная комната замка. Даже обстановка стандартная: постель, туалетный столик, стул, шкаф, несколько полок. Разве что на стене висит портрет…
Анжела Вир.
Оказывается, у него есть портрет её матери, а ведь даже не сказал!
Мариэтта долго вглядывалась в лицо женщины, покусывала губы. Пыталась понять, что чувствует, впервые глядя на свою мать. Так и не поняла. И только после этого забралась на подоконник.
Она всегда любила сидеть так. Правда, в доме Джонсонов это не разрешалось. Впрочем, ей там многое не разрешалось. И на это её обрекла та женщина – Анжела Вир.
Хотя особой злости на мать Мариэтта не ощущала.
Нет, раньше кололи злые мысли, но после того, как Эндрю убил собственный брат, она ни в чём не винила Анжелу. Понимала. Да и те последние письма доказали главное: Вир любила дочь и сделала всё, чтобы спасти её. Тот факт, что выбрала не самых удачных опекунов, – это просто судьба. И эту судьбу Мариэтта наконец-то приняла спокойно, как оно и подобает дивной.
Теперь оставалось решить: что же со всем этим делать?
* * *
Она не знала, да и не могла узнать – Джарет бы никогда сам не сказал об этом и никому бы не позволил: он крал её сны.
Кошмары. Отголоски прошлого – того самого, которое никак не могла забыть, и того, с которым никак не могла смириться. Каждую их совместную ночь, когда молодая женщина засыпала, Джарет касался губами её виска, вбирая в себя семена предстоящего ужаса.
Как будто ему было мало собственных кошмаров!
Но каждый раз, просыпаясь, холодный, измученный после пережитого ужаса, он прижимался к спящей женщине, вдыхал аромат её тела и не жалел.
Абсолютно.
К счастью, со временем сон Мариэтты стал спокойнее.
Но в ту ночь совершенно неожиданно произошло обратное – ей приснился его кошмар…
Деревня. Сперва Мариэтта подумала, что это какие-то задворки Эльсидории, но вскоре поняла, что нет. И вообще это не деревня – скорее, город. Или не город, а вообще непонятно что…
Мариэтта стояла посреди улицы. Просто стояла. Смотрела. Мимо неё шли люди, тащились повозки. Сперва медленно, затем – быстрее. Быстрее. Быстрее.
Быстрее!
И постоянно менялись, как на карнавале. Но менялись не только люди, повозки. Сама улица, дома. Одна эпоха стремительно сменяла другую. Наслаивалась, смешивалась.
Мариэтта стояла посреди всего этого хаоса.
Одна.
Растерянно смотрела, как меняются, растут дома. Меняются люди. Как лошадей сменяют машины. Как машины становятся мощнее, ускоряются, как появляются самолеты.
Не менялась только она.
Потому что она не могла измениться.
И теперь ей оставалось только стоять на перекрёстке. И смотреть. Как всё то, что было знакомо и любимо, исчезает.
Навеки.
Она и проснулась с этим ощущением.
Некоторое время не могла понять, где находится, какой сегодня день, какая эпоха. Всё казалось, что мир проносится мимо со стремительной скоростью, становясь совершенно чужим…
* * *
Мариэтта нашла Джарета в библиотеке. Король лежал на диване, глаза закрыты. Крепкий запах спиртного явственно говорил о том, где он был.
Женщина присела на краешек дивана. Джарет неожиданно открыл глаза.
– Всё в порядке? – спросил он.
– Да. Извини, что разбудила.
Мариэтта едва сдерживалась, чтобы не провести ладонью по его лицу. В знак благодарности. За всё то, что он сделал ради неё. Но не знала, как он отреагирует.
– Злишься? – спросила она.
Джарет улыбнулся.
– Нет, – поманил к себе. – С чего ты взяла?
Мариэтта с удовольствием юркнула в его объятья. Уткнулась носом в ворот рубашки, с шумом вздохнула. Как хорошо! Почему ей так спокойно рядом с ним? Почему именно он? Что за прихоть судьбы!
В горле засвербели вопросы. Момент – самый что ни на есть подходящий. Но имеет ли смысл вообще говорить об этом?
Наконец, решилась:
– Джерри…
– Ммм?
– Я – твоя пленница здесь?
– Нет, с чего ты взяла?
– Значит, я могу в любой момент уйти?
– Нет, с чего ты взяла?
Мариэтта поразилась, вскинула голову – но Джарет уже спал. Тогда женщина улыбнулась, положила голову ему на грудь. И сердце короля ей ответило:
– Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук…
* * *
Так где же всё-таки был Джарет?
Ветер распахнул окно будуара королевы Альфара с такой силой, что даже разбилось стекло. В вихре осколков возник Джарет. Рявкнул на фрейлин:
– Пошли прочь!!
Те бочком-бочком – удалились.
Елена встала. Она вся дрожала, но старалась держаться гордо, по-королевски.
– Как ты могла? Как ты могла! – заорал Джарет, сдобно смешивая крик с матом, словно перед ним была не эльфийка благородных кровей, а уличная девка. Наверное, только глухой не слышал его.
– Он мне всё рассказал! Неужели ты думала, что он будет молчать? Как ты могла? Как ты могла!! А если бы она пострадала? Оборотень и вампир – ты хоть представляешь, как опасно их сталкивать?
Елена молчала.
Королева стояла, сжав кулаки, думая только об одном: Джек не стал убивать ту, другую женщину, просто использовал её в своих играх с Королем домовых. Хотелось плакать от обиды.
Как это несправедливо!
Она же всё делает для него! Она ведь…
Тут дверь будуара распахнулась – ворвался Тим. Благородного эльфа трясло.
– Прекрати, – сказал он тихо, но Джарет услышал.
Повернулся.
– Что…
– Прекрати, – повторил Тим чётче. – Как ты смеешь врываться к моей жене? Так говорить с ней?
– Я?! – разноцветные глаза Джарета почернели. – Ты это говоришь мне?!!
Мужчины сжали кулаки – злые, вытянутые.
Елена молчала; даже боялась вздохнуть, прижала платок к губам.
– Убирайся, – не сказал – приказал Тим. Он впервые так говорил с Джаретом.
Король домовых молчал, дышал тяжело.
– Убирайся, – повторил Тим. Ещё чуть-чуть – и благородный эльф сорвется на крик.
И только тогда Джарет резко развернулся на каблуках и вылетел в окно.
– Это правда? – обратился Тим к жене, когда полярная сова скрылась из виду. – Это правда? – голос его дрогнул. Он не хотел верить! – Ты подговорила Джека похитить ту женщину?
– Я всего лишь хотела…
Елена протянула к нему руки, но мужчина отшатнулся.
– Ты ведь эльфийка! – ужаснулся он. – Жизнь – это самое святое право, которое только могут даровать нам боги. И ты решила поиграть с этим?!
– Я всего лишь хотела!.. – взмолилась Елена, но было уже поздно.
Глава 12. Тим, король Альфара. Часть первая
Спустя где-то неделю после описанных выше событий в замке Короля домовых произошло следующее.
Изначально, правда, намечался самый обычный домашний вечер в библиотеке. Читали. Джарет сидел на одном конце дивана, по привычке вытянув ноги. Мариэтта – на другом. Изредка она щекотала мужчину за пятки, поскольку находила его сосредоточенный вид чрезвычайно смешным. И вот, в тот самый момент, когда Король домовых начал уже подумывать об ответной «просто ужасной мести», в библиотеку ворвалась Елена…
– Ах, как я несчастна! – эльфийка мелодраматично заломила руки и рухнула в кресло.
Джарет мгновенно спрятался за книгой. А Джеймс уже спешил к гостье, как оно и полагалось, с флакончиком нюхательной соли.
– Тим решил меня бросить! – объявила королева не в меру пафосным голосом и вдруг совершенно искренне зарыдала.
– Давно пора, – буркнул Джарет.
– Как ты можешь! – упрекнула его Мариэтта.
– Я? – мгновенно взвинтился Король домовых. – Я ещё и не так могу!
Но что конкретно он мог, уже никого не интересовало – все утешали Елену. Королева рыдала не картинно, неприлично громко сморкаясь в носовой платок. У Джарета даже закрались некоторые подозрения, но, помня о недавних событиях, решил не спешить с выводами. Поэтому ограничился лишь тем, что поспешно ретировался.
* * *
– Я так виновата перед тобой! – давясь слезами, говорила эльфийка. – Я так виновата!
– Ну что ты! – Мариэтта поглаживала плечи женщины.
– Нет, виновата! – Королева ещё раз трубно высморкалась. – Просто не сойти по нему с ума так сложно, а я была так молода! Так глупа… Знаешь, всё встало на свои места, как щелчок. Понимаешь?
Мариэтта кивнула: уж она-то лучше всех знала, каково это – сопротивляться магнетизму Джарета.
Елена всхлипнула.
– Если бы я могла всё объяснить мужу! Но он совершенно не хочет со мной разговаривать. Мы теперь даже наедине не остаемся! А ведь раньше он всегда… – Елена по новой разрыдалась. – Ах! Какой же я была дурой!
– Неужели совсем ничего нельзя придумать?
– Можно! – оживилась Елена. – Но Джерри не согласится, – произнесла она, чуть подумав. – Ни за что не согласится! Вот если бы он подговорил своих разбойников, чтобы те якобы похитили меня. Или… Нет! Пусть лучше меня похитят драконы. Или я потеряюсь в Лабиринте. Или…
– Может, всё-таки лучше придумать что-нибудь менее экзотическое? – осторожно предложила Мариэтта.
– Что же? – удивилась королева.
– Ну ведь нужно, чтобы вы всего лишь немного побыли наедине, не так ли?
– Наедине! А как же свита? Слуги? – Елена всхлипнула.
– Неужели совсем-совсем Тим не бывает один? – удивилась Мариэтта.
– Почему же? – слёзы королевы мгновенно высохли. – Бывает.
Женщины переглянулись.
– Ты ведь поможешь мне, верно?
Мариэтта кивнула в ответ.
* * *
Ох как непросто быть королём в волшебной стране! Особенно если ты сам волшебник, или же если в природу твоего народа заложена магия. Неизвестно, что хуже! Подданные в любом случае будут ждать чего-то такого особенного. Им не понять, что ежедневного быть каким-то особенным – это ох как трудно! Да и имеет ли смысл? Ведь ежечасно нужно решать самые обычные, тривиальные вопросы.
Именно с этой целью, а именно: придание дополнительной таинственности своим персонам, – Джарет и Тим регулярно проводят наедине несколько часов на вершине самой высокой башни дворца Альфара.
Что они там делают? О, на этот счёт существует масса мнений! Например, вершат судьбы своих королевств, строят козни и всё такое прочее. Но как же жестоко были бы разочарованы думающие так, если бы знали, что Джарет и Тим используют те часы просто для отдыха.
Да! Никакой политики, никаких женщин – преферанс или шахматы на подзатыльники, вино, лёгкая закуска. Тишь и благодать. Даже специально единственное окно в комнате заговорили, чтобы никакие звуки с улицы не доносились: оба короля тщательно охраняли свой островок тишины.
* * *
В гардеробной Джарет как раз заканчивал одеваться. В этот раз готовился тщательнее обычного. Долго выбирал камзол, кулон. Парикмахер даже сделал ему зелёные перышки. Как-никак данная встреча означала примирение. Это было даже вдвойне важно. Во-первых, они – соседи. А во-вторых, что существеннее, они – друзья.
Честно говоря, Джарет не знал, как помириться с Тимом, но он написал первым. Так и так, всё понимает, сожалеет, добавил ещё пару стандартных фраз, за которыми пытался спрятать растерянность и боль.
Мариэтта с большим интересом наблюдала за тем, как Джарет прихорашивается перед зеркалом. Посмеялась:
– Хватит, хорош уже, – добавила: – Ты самый красивый мужчина в Эльсидории.
Король не ответил, более того – даже не оторвал взгляд от зеркала. Мариэтта посмеялась и уточнила:
– Ну ладно! Ты – самый красивый мужчина во Вселенной.
– Ну, это уже ближе к истине, – соизволил он согласиться.
Джарет позволил себя обнять. Напомнил:
– Мне скоро к Тиму, нет даже пяти минут.
– Да, но Елена просила тебя задержать, – Мариэтта поцеловала его ещё жарче.
– Задержать? В каком смысле? – удивился Джарет.
– Она хочет поговорить с мужем. Пойми её, – Мариэтта потеребила пуговицу на его рубашке. Вздохнула всей грудью. – Она так несчастна!
– Понять её! – Джарет уткнул кулаки в бока. – Впрочем… – задумался. Его взгляд при этом скользнул по пуговицам на лифе платья женщины. – Она попросила тебя передать, что моя встреча с Тимом несколько откладывается?
– Да, именно так, – улыбнулась женщина.
– Что ж! Предоставим им такую возможность…
* * *
– Ты!
Тим растерялся. Удивился, поразился! И обрадовался.
– Я.
Елена заранее прокралась в башню. Притаилась. Как только Тим вошел, проворно захлопнула за ним дверь и щёлкнула в замке ключом.
– У меня совершенно нет времени, – сказал он хорошо поставленным королевским голосом, – Джарет скоро прибудет.
– Нет, – Елена сжала ключ. – Не прибудет. Я передела ему, что ты переносишь время встречи.
– Что ты сделала? – глаза Тима округлились. – Зачем!
– Мне надо поговорить с тобой. Прошу тебя!
– Нет, – огрызнулся Тим то ли зло, то ли испуганно. – Всё уже решено!
– Нет!
– Убирайся! – заорал он.
– И не подумаю! – Елена бросилась к окну, вскинула руки – что-то маленькое сверкнуло в воздухе и исчезло.
Ключ!
– С ума сошла! – Тим бросился к окну. – И как мы выберемся отсюда, по-твоему? Эту дверь не взломать, из окна не докричаться!
– Значит, мы здесь умрем. Ну, или просто подождем Джарета…
…А Джарет совершенно не думал о времени. Все его помыслы поглощены лишь одним: он заново изучал впадинки тела женщины, каждая из которых была как будто специально создана для его рук…
– …Ещё одна минута, и я его возненавижу, – вздохнул Тим. – Ты точно попросила Джерри всего лишь задержаться, а не прийти как-нибудь в другой раз?
Елена не ответила.
Королева покусывала губы, пыталась не заплакать. Ведь в мыслях всё казалось так просто, раз – и готово! Но Тим совсем даже не обрадовался – наоборот, всячески продемонстрировал, как его угнетает, злит их уединение.
Ох, скорей бы прилетел Джарет!
Вечерело. Но Джарет не появлялся! Супруги томились в разных углах комнаты, искоса поглядывая друг на друга.
– Голодна? – наконец не выдержал Тим. – Я выпью, – плеснул вина в стакан.
Ух, как он был зол! На жену с её глупой выходкой. На свою полную беспомощность в данной ситуации. А как он был зол на Джарета! Вот достанется же кому-то…
– Ты больше меня не любишь? – вдруг оборвала мысли короля Елена.
Тим аж поперхнулся.
– Как ты смеешь? – ахнул он. Заорал: – Как ты вообще смеешь говорить о моих чувствах к тебе! Я любил тебя, когда брал в жёны. Я любил тебя все эти годы, прощал тебя, ждал. Но ты!.. Я устал. Устал любить тебя издалека.
– Но ведь я… – пролепетала Елена.
– Прекрати!! – оборвал её Тим. – Ни слова более! Пойми… – Вдохнул, выдохнул. Сказал: – Я больше не хочу быть несчастным королем. Не хочу.
– Так ты был несчастен? – поразилась Елена.
– Нет, мне было просто безумно весело! – Тим отвернулся, плечи его дрогнули. – И хватит об этом. Мы просто молча подождём, когда эта сволочь явится…
…Ну конечно, Джарет даже и подумать не мог, что всё так получится. По крайней мере, позже совершенно искренне пытался в этом убедить и Тима, и Елену, и самого себя.
Действительно! Кто бы мог подумать, что он уснёт после секса?..
…За окном совсем уже стемнело.
Тим стоял, то и дело вглядывался вдаль, сжимал кулаки. Злился. Елена сидела в углу, прижав платок к губам. Молчала.
Тим старался не смотреть на жену. Искренне старался. Не получалось. От этого благородный эльф злился ещё больше.
Елена сидела. Думала. Она даже не подозревала, что Тим несчастлив с ней. Всегда такой сдержанный, понимающий Тим, оказывается, был несчастлив? Нет, нет и ещё раз нет! Это она была несчастна! А он всего лишь был рядом… Всегда…
– Тим…
Он дрогнул. Спросил:
– Замёрзла?
Снял камзол, подал женщине. Эльфийка схватила его за руку.
– Тим… – повторила она. – Я так виновата! – глаза наполнились слезами. – Я так виновата перед тобой…
Короля бросило в жар. Он ослаб, колени подкосились – Тим рухнул на пол. Елена свободной рукой обхватила его голову, прижалась щекой к щеке. Тим подумал, что умирает, так это было сладко!
И тут сквозь дурман послышалось долгожданное:
– Люблю тебя…
Джарет проснулся от толчка. Такое бывает, когда он забывал что-либо. Впрочем, в этот раз вспомнил быстро. Сел. Ругнулся. За три секунды оделся и полетел. Летел, надрывая крылья. С размаху врезался в чёрный квадрат окна башни. Увидел, ахнул:
– Мои боги!
Резко развернулся.
За спиной Короля домовых что-то зашуршало, запыхтело.
– Тут, понимаешь… – промямлил Тим. – Дверь захлопнулась, ключ вниз упал, а ты всё не летел… Похолодало…
– Да! – как можно наглее фыркнул Джарет, чтобы никто даже не догадалась, как сильно он сам смутился. – И ты решил поступить, как настоящий джентльмен? Куда уж яснее! Значит, ключ? – Джарет запрыгнул на подоконник. – Я за ключом, а вы тут… – Он глянул через плечо, быстро спрятал ухмылку.
Ключ отыскался быстро. Подумав немного, Джарет вложил его в хрустальный шар – подбросил. Сфера поплыла наверх, к окну башни. Король домовых улыбнулся, расправил крылья и полетел домой.
Спать.
