Мария Юрьевна Сафаргалеева
Что скрыто за светом

– Что вы чувствовали в процессе действа? – неожиданно спросил мужчина.

Ирена на мгновение задумалась:

– Увлеченность? Краски казались живыми, – и сама не знала точного ответа.

– А что почувствовали, когда завершили? – продолжал задавать наводящие вопросы тот.

– Пожалуй, … радость, – растерялась девушка.

Он удивленно смотрел в ее глаза:

– И вы пытаетесь от нее отказаться?!

Ирена чувствовала отчаяние в душе: ее привычный мир разрушался, а вместо этого появлялось что-то непостижимое. Это» что – то " нагло вникало в ее жизнь, не оставляя и крошки от уютной ракушки замшелой, однако известной. И ей становилось жутко от одной лишь мысли о том, что ее могут лишить таких милых привычек! А с другой стороны она понимала, что ощущения, охватившие ее во время творения, захочется воссоздать вновь, ибо они действительно восхитительны! Она развернулась к Алексе:

– Кто вы?

Он улыбнулся улыбкой преступника, которого поймали с поличным:

– Как-нибудь расскажу.

Глава 4. "В тихое время глухой ночи"

Сидя в уютном кафе недалеко от студии, Ирена набросилась на своего спутника чуть ли не с допросом:

– Как я должен вам верить?!

– Это вы о знакомых незнакомых? – понимая в чем дело, улыбнулся тот.

– О них, господин Пиноккио! – мигнула она сердитыми молниями из глаз.

– Простите мне эту маленькую неправду, Ирена, – он потянулся рукой через стол, увлекая в свою горящую ладонь ее хрупкие и вновь прохладные пальцы, несмотря на теплый летний вечер. – Мне надо было как-то вас умилить. В противном случае вы бы не согласились с моим предложением. Вы сожалеете?

Из – за этого его жеста девушка чувствовала себя немного неловко: оставлять руку в его плену – означало бы, что ей это по нраву, забрать наоборот. А она, пока, не хотела демонстрировать ни того, ни другого. Нейтральная позиция ее абсолютно удовлетворила бы. Но ведь мужчины всегда спешат! К счастью им принесли заказ, и она с радостью ухватила вилку, сместив фокус внимания со своей персоны на фруктовый салат. Но Олекса ждал ответа, поэтому пришлось его предоставить:

– Через выставку? Нет! Не жалею. Выставка была замечательной и интересной.

– А мастер-класс? – настаивал тот.

Ирена сделала несколько глотков сока, раздумывая над ответом:

– Мне сложно ответить на этот вопрос.

– В чем сложность? – несколько заинтересованно прищурил глаза мужчина, вглядываясь в ее лицо.

– Я привыкла к тихой, спокойной жизни, которой распоряжаюсь по своему собственному усмотрению. И тут в мой тихонький уклад врывается хаос, переворачивает все с ног на голову и заставляет меня шевелиться. Это-с одной стороны. Со второго, – девушка немного задумалась, – ощущения во время рисования мне, в самом деле, понравились. И я очень этому удивлена, потому что есть и третья сторона!

Олекса качнул головой:

– Дайте угадаю: вы убедили себя в том, что никогда не станете, да и не хотите быть художником. Вы это уже говорили.

Ирена едва не воскликнула:

– Но ведь я действительно не хочу!

– Несмотря на то, что ощущения во время процесса вам понравились? – он посмотрел на девушку. – Вам не кажется, что здесь есть противоречие?

– Пока вы не появились в моей жизни, – чуть едко взглянула она на него, – я вполне спокойно сосуществовала со всеми своими противоречиями. Кстати, у меня их, в этом плане то уж точно, почти не было. Рисование вызывало у меня раздражение, потому что я знала: шедевра мне не сотворить.

Олекса понимал, что девушка имеет в виду. Люди слишком часто запирались в притворной зоне комфорта, даже, если она на самом деле была самым обычным болотом. Тем не менее, в этом болоте не происходит никаких потрясений, и это начинает казаться благом. Вот так и подавляют любое развитие. И далеко не все этого развития желают.

– Может, вы задали себе не тот вектор?

– Вектор? – Ирена грустно улыбнулась едва дернув уголками губ. – дело не только в векторе, но и в том, что у меня банально не было возможности двигаться за этим вектором. И это… не моя прихоть, это… довольно объективно, – неохотно ответила она, вспоминая не слишком обеспеченную жизнь, в которой нормальные краски были недосягаемой роскошью.

Из тона девушки было ясно, что вдаваться в детали у нее желания явно нет, поэтому Олекса не стал развивать достаточно неприятную для нее тему:

– А если бы сейчас появилась такая возможность: двигаться в желаемом направлении?

Она подняла на него глаза, в которых плескался неубиваемый скепсис:

– Если бы слово призрак.

– Вы не ответили, – настаивал он. – Это же не трудно представить. Ведь вам понравилось. Представьте, что у вас есть возможность этим заниматься.

Перед внутренним зрением Ирены взвилось такое уютное слово "собственный комфорт", и она мрачнела:

– Я не знаю, что вам ответить.

– Хорошо, – качнул головой Олекса. – Немного изменю формулировку. Итак: на вашем пути никаких препятствий. Вы можете совершенно свободно получать удовольствие от процесса созидания того, что вам нравится. Вы станете это делать? Теоретически.

– Да, – не раздумывая ответила та.

Мужчина, поставив локти на стол, сомкнул пальцы перед собой в замок и оперся на них подбородком, внимательно вглядываясь в лицо девушки:

– Тогда у меня другой вопрос: позволите ли вы мне избавить вас от этих препятствий?

Ирена ошарашенно пялилась на него, аж отшатнувшись на спинку стула:

– Что вы имеете в виду?

– Андрей является одним из основателей благотворительного центра «Жар-птица». Там несколько направлений. Это и психологическая помощь посредничеством арттерапии, и помощь талантливым людям открывать свои таланты. Я один из тех, кто вкладывает средства в этот центр. Поэтому, предлагаю вам заниматься в нем.

Девушка отрицательно мотнула головой:

– Нет, я не хочу, чтобы за меня кто-то платил. Это во-первых. А, во-вторых, я уже говорила, что поездка для меня – то мука. Итак, спасибо за намерения, но не в моем случае.

– Ирена, я все равно вношу средства на счет центра. Внесу немного больше. Если вас так смущает данный факт, то поспешу заверить: за это я получаю налоговые льготы, и разорить вам меня не удастся. Во всяком случае, таким образом, так уж точно, – улыбнулся Олекса. – А с поездкой мы легко решим: сегодня вы со мной ехали, и вам ни разу не стало плохо. Я сам буду вас увозить. Мне это только за радость.

Ирена не успела что-то ответить, как в кафе зашел Андрей и направился к ним.

– Извиняюсь, что немного задержался, – опустился он на свободный стул, – но много желающих оказалось после Вашей, – он улыбнулся девушке, – демонстрации. Да и то: пришлось покинуть их на Оксану, чтобы не заставлять вас долго ждать. Кстати, – его глаза аж засветились, – вашу работу, Ирена, пожелали приобрести.

Девушка чуть не захлебнулась соком:

– Что значит "приобрести"?

– Кто? – немного раздраженно съежился Олекса.

– Одного ты знаешь, – кивнул парень, – Завойчук. Он сына своего привел. Второй этакий Стас Пилецкий. Намерен сам заниматься в свободное время. Они даже поспорили и цену провозгласили. Выиграл Пилецкий на сумме пятнадцать тысяч гривен.

– Надеюсь, ты ответил, что она не продается? – подчеркнул Олекса.

Ирена лишь глаза переводила с одного на другого:

– Шутите? – хмыкнула она.

– А вы согласны ее продать? – Олекса смотрел на нее слишком серьезно.

– Хватит уже! Это не смешно, – девушка начинала сердиться.

– Ирена! Я не шучу, – продолжал мужчина, – да и Андрей тоже.

Художник согласно кивнул:

– Не верите пойдемте в студию и сами узнаете. Пилецкий просто-таки настаивал, чтобы я узнал о вашем согласии.

Ирена растерянно передернула плечами:

– Если это правда… то я… не против, – пыталась она осознать происходящее.

– В таком случае, я плачу двадцать, – вдруг вызвался Олекса, – и картина моя.

– Что?! – она аж охрипла. – Нет!

– То есть? – мужчина удивленно воззрился на нее. – Мне вы не продадите?! За что же такая немилость?

Сказать, что девушка была в шоке ничего не сказать. Она вообще не понимала, что происходит. Сама ту свою работу едва разглядела, потому что и не ждала чего-то подобного от себя. А сейчас за ее» мазню " предлагают такие деньги! Ирене никак не удавалось понять: правда ли это или, все же, шутка – злая и жестокая. Она всматривалась в лицо Олексы, пытаясь считать с него правду. И он чувствовал это, то и глаз не отводил, давая ей возможность убедиться в честности его намерения.

– Если она вам действительно нравится, – пришла она к какому – то внутреннему консенсусу, – так что, забирайте ее так. Я не буду брать с вас денег.

Было заметно, что мужчина несколько растерялся от такого решения:

– Вы ставите меня в неловкое положение. Вам предложили неплохую сумму, а из-за меня вы ее себя лишаете. Пилецкому вы бы ее продали?

– Он для меня человек чужой и незнакомый.

Олекса радостно улыбнулся:

– Ради того, чтобы узнать, что я не принадлежу к категории чужих незнакомцев, согласен на все! Но, – подчеркнул он, – вы пристанете на мое предложение, потому что я очень хочу завладеть вашей картиной и, возможно, не одной. Но в подарок больше принимать не стану.

Девушка начала уже терять терпение:

– Послушайте! Я не понимаю в какую игру вы сейчас играете, и зачем вам в этой игре я?

– Ирена, простите! – вмешался Андрей. – Вы действительно не понимаете, насколько вы талантлива. Это я вам, как художник говорю. Картина-это не только образ, это еще и энергия. Эти двое, да и Олекса тоже, – кивнул он на своего товарища, – вцепились в нее не только из-за эстетической ценности. От вашей работы веет вдохновением. И это не фигура слова.

Олекса аж губу закусил, утоляя улыбку:

– Вы все еще не верите в энергию?

По своей привычке Ирена хотела уже было возразить существование мифической энергии, и вспомнила свои ощущения во время творения той картины. То, что ее окутало, было слишком ощутимым. Ее руки как будто сами летали над ватманом. Она повернулась к Андрею:

– Мне показалось, что я слышу какие-то голоса и звуки.

Тот кивнул головой:

– Приятные?

– Так.

– У каждого вдохновение звучит по-разному. Ваше звучит так. Это и есть энергия.

Ирена зыркнула на Олексу:

– Вы разрушили мой мир!

– Нет! – рассмеялся тот. – Я разрушил то, что его ограничивало! – он немного успокоился. – Так вы согласны?

Девушке уже начинало хотеть согласиться, но были свои «но». Она качнула головой:

– Вы не понимаете, – посмутнела она. – Из-за болезни у меня бывают приступы слабости, или сильной головной боли, и из-за этого возникает потребность… принять горизонтальное положение.

Андрей посмотрел на Олексу, но тот только улыбался:

– Это не проблема. Я арендовал офис в том же здании, и на том же этаже, где и студия. Там есть уютная комната для отдыха с удобным диваном.

Ирена лишь фыркнула:

– Красно спасибо! Как Вы себе это представляете?!

– Вы не дослушали, Ирена! Мой офис состоит из небольшой приемной, откуда можно попасть, как в мой кабинет, так и в ту комнату. Я даже не буду знать, что вы-там. Кстати, в дверях есть внутренний замок, на который можно захлопнуться изнутри, и никто вас не будет беспокоить.

– Ирена, соглашайтесь! – вновь присоединился Андрей. – Вы и мне поможете: ведь ваши работы могут оказаться терапевтическими. К тому же еще и заработаете на этом.

А деньги действительно были нужны ей, потому что сидеть на шее у матери, хоть та и никогда не упрекала этим, уже было невмоготу. Да, у нее оставалось еще слишком много вопросов и опасений относительно мотивов такой настойчивости, но она себя успокаивала тем, что вряд ли кто-то разрабатывал бы такую хитроумную многоходовку ради нее. Ради чего: не богатая, не известная, обычная, а не абы какая красавица, чтобы за ней бросались, или хотели завладеть несмотря ни на что. Только и того, что стройная и, может, немного симпатичная. Она скользнула взглядом по мужскому лицу, будто бы на нем можно было что – то прочесть еще, да все, что она успела приметить это тепло-янтарные глаза, излучавшие какую-то печальную радость. Странное сообщение, но именно так ей показалось.

– И какое количество занятий? – начала она сдаваться.

– Как вам будет удобно! – уж больно обрадовался Андрей. – Дважды, или трижды в неделю?

Ирена покусывала губу, все еще колеблясь. "Выйти из зоны комфорта" – провозглашает кое-кто, как необходимость. А нужно ли ей это? Или это-переход к новому комфорту? Как знать. Но отказаться она всегда успеет. Сейчас же ее каким-то странным образом тянуло вновь к кисти, краскам и мольберту.

"Словно наркотик!"– промелькнула мысль.

– Хорошо! – все-таки согласилась. – В какие дни? – обратилась к Алексе, поскольку он вызвался ее подвозить.

– В какие вам угодно. Для меня это не принципиально, – пожал он плечами.

– А вам? – взглянула на Андрея.

– Да и мне. Давайте во вторник и пятницу, – определился парень.

– Пусть будет так, – прощаясь с тихой жизнью, тяжело вздохнула девушка.

– Вот и хорошо! – воскликнул тот. – Сегодня-четверг. Завтра – пятница. Жду в десять! – проговорил он скороговоркой и быстренько убежал, едва попрощавшись. – На все хорошо!

Ирена уставилась глазами в Олексу:

– Вы страшный манипулятор! Вы же это знаете?

– Вы действительно подарите мне вашу работу? – Вместо ответа спросил он, широко улыбаясь.

– Я же сказала!

– Может передумали.

– Я выполняю свои обещания! – язвительно улыбнулась она. – Или же не обещаю вообще.

– Спасибо!

Олекса поднялся и протянул ладонь девушке. Как ни странно, но на этот раз ее дрожащие пальцы были теплыми, разливая по его коже приятное ощущение мягкого прикосновения. Он помог Ирене свестись, и они отправились к стоянке.

Уже у ее подъезда Олекса придержал девушку за руку, пока она не выскочила из машины:

– Ирена, – чуть сжал он ее ладонь, – я хочу, чтобы вы знали: Если вам потребуется помощь вы можете обратиться ко мне с чем угодно и в любое время. Даже ночью.

Ирена удивленно вскинула брови:

– Спасибо…, – растерялась она, – но, думаю, такой насущной нужды у меня не будет.

Он кивнул:

– Я и не говорю, что она должна возникнуть, но, если все же появится, помните: вы действительно можете мне позвонить в любое время.

– Хорошо, – словно погрузившись в какие-то свои мысли, неуверенно ответила девушка. – Запомню.

Олекса вышел из машины и, обойдя ее, открыл дверцу, помогая Ирене выйти:

– Спокойной ночи!

– Навзаем! – впопыхах улыбнулась она и исчезла в подъезде.

Матери дома уже не было: ушла в ночную смену. Ирена очень не любила такие ночи, когда приходилось оставаться самой в темной трехкомнатной квартире, да еще и на первом этаже. Иногда становилось жутко, не спасали и жившие в них киски: наглые беспардонные создания. А Влад, после восстановления отношений, даже не предлагал скрасить ее ночное одиночество. Поэтому, приходилось самостоятельно спасаться от страхов.

Сейчас Ирена решила не пытаться осмыслить то, что произошло на мастер-классе. Лучше днем, потому что если ночью погружаться в размышления о всяких мистических чудесах, то ничего хорошего из этого не выйдет – только напугает себя лишний раз. Она пересмотрела пару легких фильмов и, когда уже ресницы начали смыкаться, упала на подушку…

Сначала Ирена услышала шелест листьев, а, когда открыла глаза, то увидела, что стоит посреди леса. Он недоброжелательно нависал над ней, потрясая своей вековечностью. Темный и непролазный. Казалось, что солнце не способно пробиться через его чересчур густую крону, плотно сомкнутую где-то в вышине.

Листва что-то нашептывала ей, но не слышно было ни одной птицы, и от этого становилось жутко. Полумрак лишь добавлял страха.

– Смотри-ка! – раздался голос за ее спиной. – Он нашел свою живинку!

Ирена стремительно обернулась: позади стояла худощавая женщина, чуть выше ее. Ее черные, блестящие, словно вороново крыло, волосы странно развеивались, словно ветер играл им. Такие же черные глаза, казалось, прожигали девушку насквозь. А яркие красные, чуть тонковатые губы выгибались в неприятной зловещей улыбке.

– Кто вы? – вздрогнула Ирена.

– Для тебя это уже нет никакого значения, девочка, – еще злобнее улыбнулась незнакомка. – Как оно в тебе плещется! – блеснули в ее глазах красные искорки и рука с длинными, выкрашенными в Черное ногтями, потянулась к девичьему лицу.

– Что вам от меня нужно?! – испуганно отшатнулась девушка, но сдвинуться с места не смогла, не на шутку испугавшись.

– То же, что и ему, – чуть не выскочила та хищной улыбкой.

– Кому?! Что именно?! – беспомощно крутилась во все стороны Ирена и бесплодно пыталась оторвать ноги от Земли, к которой они вроде бы прикипели.

– Бедняжка! – с притворной искренностью скривилась женщина. – Он не сказал? – захохотала. – Конечно же нет! Кто скажет еде, что она еда?!

Девушка аж съежилась: тот хохот эхом разлетался по всему лесу, разлетаясь во все стороны, и поворачивался. Он пробирал до самых костей, и прогуливался неприятным холодом по спине. Незнакомка схватила Ирену за лицо своими длинными жуткими пальцами, чуть не проштрикивая кожу своими когтями, словно удлинившимися еще больше. Один ноготь все же резанул девушку по щеке, и та почувствовала, как по ней заструилась кровь.

– Успел-таки защитить, паскудник! – скрипнула зубами ведьма, отдергивая руку.

Неожиданно послышался шорох крыльев, и над головой женщины пронесся огромный ворон, задев ее за волосы и дернув его. Громко каркнув, он развернулся в полете и понесся на ведьму вновь, целясь уже в висок. Зашипев, та отскочила и вскинула руку кверху. Из ее ладони начала просачиваться какая-то мгла, но не успела она с ней что-то сделать, как между Иреной и незнакомкой возникла коренастая мужская фигура. Кто-то закрыл девушку своей спиной. Длинные золотистые волосы мужчины развеивались, так же как и у женщины, и светились даже в полумраке.

– Убирайся! – его металлический голос несколько пугал.

– Хочешь к бою?! – вскрикнула ведьма. – Давай! – развела она руки и уже с обеих ладоней засочила сероватая мгла.

Ирена ошарашенно смотрела на все это действо и до сих пор не в состоянии оторвать ног от земли, словно и впрямь прикипела. Вдруг на ее плечо взмыл ворон, и она испуганно захохотала, не зная чего ждать от этой гигантской птицы. А тот просто клюнул ее в мочку уха. Девушка вскрикнула и проснулась, вскочив на постели и оказавшись в чьих-то объятиях. Кто-то гладил теплой ладонью по ее спине и тихонько нашептывал:

– Все хорошо, птица моя. Теперь все хорошо.

На какую-то волну она даже успокоилась, но потом пришло осознание, что она… дома… одна… кто же тогда рядом? Ирена всхлипнула со страху и открыла глаза: рядом никого не было. Она кубарем бросилась к включателю света: в комнате только она, даже кисок не было. Хотела уже было спокойно выдохнуть, да по подоконнику кто-то проскрежетал, а прямо в ее голове зазвучал зловещий шепот: «думаешь, сбежала, моя дорогая?»

Девушка задрожала так, что даже зубы зацокали от ужаса. Когда же раздался следующий скрежет, она сама не слышала, как ухватила телефон и набрала вызов Олексы. Из трубки моментально послышался обеспокоенный голос:

– Ирена! Что случилось?!

– Кто – то за моим окном, – едва прохрипела она.

– Я уже уезжаю! Успокойся! Не выключай трубку: я буду на громкой связи!

– Что мне делать? – выжала из себя.

– Ничего. Сядь и успокойся.

– Успокоиться?! – чуть не зашипела она в телефон. – Издеваешься?!

– Нет, не издеваюсь. От того, что ты будешь нервничать, что-то изменится?

– Какая разница?! Мне страшно!

– Ирена! Я знаю. Окно пытаются открыть?

– Ни. Пока, – прислушалась она, – кажется.

– На нем есть решетка? – допытывался Олекса.

– Так.

– Железная?

Девушка аж пялилась на телефон:

– А какая?

– Прости. У самого немного мысли путаются.

За окном стих скрежет и послышалось какое-то волтузение. Ирена вцепилась в телефон, словно тот мог ее спасти:

– Там что – то происходит, – прошептала она.

– Что именно?

Девушку затрясло:

– Н-н-не знаю. Какие-то звуки.

– Окно не открывают? – вновь переспросил мужчина.

–Н-н-нет… вроде…

– Тогда успокойся. Я уезжаю. Уже почти рядом. Все будет хорошо.

Звуки за окном стихли, но спокойнее Ирени от этого не стало. Она боялась даже пошевелиться, не то чтобы подойти к окну и проверить. Сколько времени это все тянулось невозможно было представить: казалось, что вечность. Олекса без конца спрашивал одно и то же, да успокаивал. Ей уже мерещилось, что время закольцевалось и она оказалась в «часе сурка». Но, наконец раздалось долгожданное:»я у подъезда".

Девушка сорвалась с места и изо всех сил бросилась к двери. Спокойно выдохнула, лишь когда оказалась в объятиях мужа. Олекса не удержался и коснулся поцелуем ее виска:

– Обстоять. Теперь все будет хорошо.

Ирена замерла: она где-то это уже слышала? Или ей приснилось? Они поднялись в квартиру. Только теперь она осознала всю неоднозначность ситуации и стушевалась: «Господи! Что теперь делать?!»

– Я прогулялся по дому сейчас там никого нет. Так что, можешь действительно успокоиться, – прервал ее размышления мужчина.

"А как там никого и не было?! – мелькнуло в голове. – Выходит, я с перепугу сорвала человека посреди ночи?! Хорошего мнения он будет обо мне!»

– Простите, – неловко опустила она глаза.

– Ирена! – аж возмутился тот. – Во-первых, не за что извиняться. Был кто – то за окном, или нет, выяснить можно будет только утром. Но независимо от этого – тебе было страшно. Я слышал твой голос, и этого достаточно. А, во-вторых, – он посмотрел на нее, – по телефону мы, кажется, уже перешли на «ты». Так, может, так и продолжим. Если ты не против, конечно?

– Хорошо, – смущаясь, кивнула девушка. – Чаю? – все, что смогла она придумать.

– Спасибо, – улыбнулся Олекса, – да не сейчас, – он оглянулся. – А почему ты сама?

– Мама в ночную смену.

– Понятно. Тогда ложись спать, а я постережу твой сон.

Ирена мигнула на него удивленным взглядом:

– А… как же…, – не удалось ей пока выжать из себя то самое «ты».

Мужчина лишь головой качнул, поняв:

– Я? Не переживай: я привык спать по четыре-пять часов. Один вопрос: в какое время приходит твоя мама?

– В половине девятого.

– Ну, к этому времени я тебя разбужу. Если ты еще не забыла, то у тебя занятие.

Девушка поморщилась: после такой ночи еще и куда-то ехать?! Олекса вполне понял ее выражение, поэтому начал подталкивать в спальню:

– Ничего не отменяется, поэтому иди спать, потому что подниму в восемь.

– Полное отсутствие человечности! – проворчала она.

– Кто-то говорил, что всегда выполняет свои обещания. А ты обещала.

– Конечно, – вздохнула она, усаживаясь под покрывалом. – Если…, – Ирена аж губу прикусила, – захочется спать…, – едва выжимала из себя слова, – можешь … там … с краю…

Олекса рассмеялся:

– Спасибо! Если сморит, то я воспользуюсь твоим любезным предложением и оккупирую самый краешек!

Ирена чуть ли не на голову натянула покрывало, та на удивление быстро уснула.