Мария Панкратова
Я вернусь к тебе, Париж
– Все в порядке бабуль. Думаю это просто мандраж перед поездкой. Резкая смена обстановки и все такое. – Я допила почти остывший чай и, ополоснув бокал, поставила его в сушилку. К завтраку я еле притронулась, совсем не было аппетита.
Стараясь избежать большего допроса, я как можно скорее отправилась на работу. Сегодня последний рабочий день в моей любимой турфирме. Уже в офисе, сидя за своим столом, я друг четко ощутила тоску из-за неизбежного расставания.
– С любимыми не расставайтесь. – Прощебетала у меня над ухом Алиса, выводя меня из ступора.
– Ты о чем? – Я удивленно и растеряно посмотрела на подругу.
– Это я о тебе и обо мне. Как я буду без тебя Ева?! – Алиса присела на край моего стола. – Кто будет мне читать нотации о том, что я уже слишком взрослая девочка и пора взяться за ум и остепениться?
– Уверена, шеф быстро найдет мне замену. Кого-нибудь похожего на тебя, и ты быстро про меня забудешь. – Я улыбнулась уголками губ.
– Ева, мне будет тебя не хватать. Обещай звонить, писать сообщения или электронные письма. А как вернешься, непременно сообщи мне. Я тут же к тебе приеду. – Алиса взяла меня за руку. – Прости, я хотела сегодня вечером к тебе зайти, чтобы мы посидели на дорожку. Но, понимаешь, мы с Андреем вчера так замечательно провели вечер, что сегодня он ждет продолжения.
– Конечно, Алиса. – Я нежно улыбнулась подруге. – Нет проблем. Как только приземлимся в Париже, я сразу же сообщу бабушке и тебе.
– Вот и отлично. Но с тебя куча сувениров. Подруга спрыгнула со стола и как маленькой пригрозила мне пальцем.
Я еще раз улыбнулась подруге и вернулась к работе. В конце рабочего дня, когда я собирала все свои вещи в небольшую обувную коробку, прихваченную из дома, мне позвонил незнакомый номер. Оказалось, это звонила мадам Готьер. Она уже вернулась в город и хочет поужинать со мной. Она отправила за мной такси, которое уже ждет меня у входа в наше офисное здание. Я была приятно удивлена ее звонку и, согласившись поужинать, решила тут же позвонить бабушке и предупредить, что вернусь домой немного позже.
Напоследок я обвела взглядом офис и уже собиралась уходить, когда из своего кабинета появился дядя и попросил зайти к нему. Уже в кабинете шеф, помолчав несколько минут, решил сказать пару слов.
– Ева, мне действительно нелегко отпускать тебя. Ты очень ценный и ответственный сотрудник. Поэтому я решил никого не брать вместо тебя. Я желаю тебе хорошо слетать и посмотреть город, а когда ты вернешься, твое рабочее место будет ждать тебя.
Я была удивлена такой пламенной речи дяди и, поблагодарив его, забрала свои вещи и покинула офис. Из его слов я поняла, что он был полностью уверен в том, что я вернусь? Но откуда такая уверенность?
Около входа меня действительно ждало такси. Усевшись на заднее сиденье автомобиля, таксист практически без пробок отвез меня до ресторана расположенного в самом центре города. Ресторан носил название «Былина» и занимал два этажа в историческом здании нашего города. Ресторан был дорогим, и я была ничуть не удивлена, что мадам Готьер выбрала именного его.
В вестибюле меня встретил хостес. Он одарил меня не слишком радушным взглядом, видимо для их заведения я была слишком просто одета. А может ему не понравилась моя коробка в руках. Я сообщила, что у меня назначена встреча с мадам Готьер, и молодой человек лет двадцати пяти сверившись со списком заказанных столиков, подтвердил заказ, и еще раз окинув меня пренебрежительным взглядом, проводил до столика, за которым меня уже ждала мадам Готьер.
Столик располагался у большого окна с тончайшими матово-белыми портьерами. Сам же ресторан был оформлен в бело-золотых тонах. Играла классическая музыка. А освещение было слишком ярким. Как по мне, это выглядело слишком кричаще и вызывающе.
– Salut Eva. De vous voir.6 – Тут же на французском заговорила Мадам Готьер, приветливо улыбаясь.
– Bonsoir madame Gauthier. Je en outré de vous voir.7 – Ответила я, радостно улыбнувшись и переводя взгляд на хостес, который посмотрел на нас с выпученными глазами. Видимо не ожидал, что такая с виду простушка как я, могу свободно разговаривать на иностранном языке.
– Молодой человек, вы свободны и позовите к нам официанта. – Уже на русском сказала Мадам Готьер, грациозно махнув рукой, и парнишка растеряно кивнув головой, тут же удалился.
– Ева. Я же просила называть меня Сюзанна. Или мадам Сюзанна. Но только не мадам Готьер. Я еще не совсем старая. – Вновь на французском заговорила она. – Я для тебя не тетушка, считай меня с этого дня своей подругой. Ведь нам предстоит много времени проводить вместе.
Я смущенно улыбнулась и кивнула головой. В этот момент к нам подошла молоденькая девушка официант готовая принять заказ. Мадам Готьер, точнее мадам Сюзанна заказала по бокалу красного вина и два легких салата. Видимо следит за фигурой и боится поправиться.
– Ну что? Ты готова к поездке? – Мадам Сюзанна положила локти на стол и скрестила пальцы.
– Честно говоря, еще не свыклась. – Я растеряно улыбнулась. – Знаете, такое смешанное чувство. Страшно немного и в тоже время очень хочется увидеть Париж. Город моей мечты.
– Это пройдет. Рейс наш в воскресенье в одиннадцать утра из аэропорта Шереметьево. Четыре часа в пути и два часа разница с Москвой. Так что в час дня мы уже будем во Франции. – Мадам Сюзанна смотрела на меня очень внимательно, будто снова изучала меня. – Знаешь Ева, у тебя такое знакомое лицо. Когда я первый раз тебя увидела, мне показалось, что я знаю тебя. Но познакомившись с тобой, поняла, что ошиблась. В тоже время ты совершенно не похожа на своих родителей. Ни единой общей черты. Значит, ты просто кого-то мне напоминаешь. – Мадам Сюзанна накрыла своей рукой мою. – Как только вспомню – обязательно тебе скажу.
Я нежно ей улыбнулась, и в этот момент к нам подошла девушка официант и принесла нам два бокала вина.
– Что же Ева, за начало нашего сотрудничества. Я уверена, оно перерастет в крепкую дружбу. – Мадам Сюзанна и я подняли бокалы, и мы со звоном чокнулись ими.
– А у вас есть дети? – Просила я, поставив свой полупустой бокал.
– Нет, Ева. Я дважды была замужем, но детей родить не смогла. Зато у меня двое чудесных племенников от старшей сестры. Как только прилетим и немного отдохнем, я обязательно тебя с ними познакомлю. Они почти твои ровесники. Думаю, вам будет, о чем поговорить.
По лицу мадам Сюзанны я поняла, что тема детей ей не очень приятна. Зато она с таким воодушевлением рассказывает о своих племянниках. Должно быть славные ребята.
Как только нам принесли салаты, разговор стал менее личным и больше перешел к деловой тематике. Через час после ужина мадам Сюзанна расплатилась в ресторане по счету, всячески отвергая мою возможность заплатить за себя лично. Утверждая, что это она пригласила меня и сама за меня заплатит. Как я поняла спорить с ней бесполезно.
Уже у выхода она вызвала такси, которое довезло меня до дома. Но с таксистом я уже расплатилась собственной наличкой, и отправилась домой. У меня осталось чуть больше суток, чтобы собрать вещи и распрощаться с бабушкой.
* * *
Проведя остаток вечера в компании бабушки и ее чая с мелиссой, я понемногу успокаивала свой мандраж и уже постоянно мечтала о Париже. И даже успела на время забыть о парне из моих видений. Но как говорится: «Не зарекайся».
Перед знакомством с семьей Юбера я очень нервничала и пыталась как можно дольше оттянуть его. Но мой любимый был твердо намерен познакомить меня со своими родными, и сделать это в праздничной обстановке за праздничным семейным ужином в день успения Девы Марии.
Я хотела выглядеть респектабельно и понравиться его отцу. Матери у Юбера не было уже почти пять лет. Она умерла от рака. Узнав об этом, я почему-то сразу подумала, что это отец Юбера доконал ее.
Я надела элегантное фиолетовое платье с узеньким черным ремешком, которое мне разрешили взять в доме мод, а так же черные лакированные туфли на высоком, но очень устойчивом каблуке. Юбер был, как всегда, неотразим в своем синем костюме.
Квартира его семьи находилась на последнем этаже на Елисейских полях и занимала весь этаж. Кажется, такие квартиры называются пентхаусы. Вид из окон был изумительный, а накрытый в столовой стол на пятерых был просто великолепен.
У Юбера были две милые младшие сестры. Восемнадцатилетняя Люсиль, и девятилетняя Анна. Люсиль была девушкой среднего роста с большими карими глазами, веснушками на прямом носу, с ровной полоской губ и с длинными каштановыми волосами, до самой поясницы, заплетенными в две французские косы. Анна была очень похожа на свою сестру. Такие же большие карие глаза, длинные темно-каштановые волосы, заплетенные в одну косу. Обе девушки были очень общительными, веселыми, приветливыми и они мне очень понравились.
Когда же в столовой появился глава семейства, радости на их лицах немного поубавилось. Видимо они побаивались своего отца. И глядя на него, было понятно почему. Высокий мужчина в дорогом черном костюме с голубым платком-паше в верхнем кармане пиджака в тон галстуку. Его карие глаза были очень сосредоточенны, и видимо каждую минуту он о чем-то думал. Немного широкий нос и широкие брови ни сколько не портили его лицо, а наоборот добавляли еще большей мужественности. Его звали месье Рауль.
То, что я ему не понравилось, было понятно с первой минуты знакомства. Его взгляд был слишком тяжелым и в сравнение не шел, как он смотрел на дочерей – с отцовской заботой и сдержанностью. А уже после ужина, где он постоянно задавал вопросы обо мне и моей семье, стало ясно, что этот мужчина меня никогда не примет в свою семью. Мне казалось, что он в любую минуту был готов плюнуть мне в лицо от отвращения.
Поблагодарив за чудную компанию, он поднял с колен салфетку и, положив ее небрежно на стол, поднялся на ноги и вышел из столовой, не дождавшись чая с десертом. Юбер тут же вышел следом за отцом.
Я чувствовала себя униженной и оскорбленной. Но девушки всячески пытались приободрить и развеселить меня, рассказывая разные шутки. Когда вернулся Юбер, лицо его было чернее тучи. Видимо разговор с отцом еще сильнее расстроил его.
Он желал как можно быстрее покинуть свой дом. А я была только этому рада. Распрощавшись с сестрами Юбера, мы вышли из квартиры и направились на улицу. Юбер помог мне усесться в его машину, а сам, скинув пиджак и бросив его на заднее сиденье, быстро сел за руль и дал по газам.
Вместо того чтобы отвести меня домой, мы катались по городу. Любимый крепко вцепился в руль, и было заметно, как натянулась кожа на костяшках его пальцев. Наверно, Юбер что-то тщательно обдумывал, а может так пытался успокоиться. Я сидела молча, и не решалась что-либо спросить. Наконец он остановил машину на улице Дофин около небольшого отеля. Я была удивлена, что он решил скоротать время в таком месте, но последовала за Юбером.
Портье был ошарашен просьбой Юбера на предоставления номера люкс, но пара сотен взятки и ключ от комнаты оказался у любимого в руках. Люкс находился на пятом этаже. Всего таких номеров в отели на этаже было три. Нам выделили единственный свободный. На остальных же висела табличка «Не беспокоить». Но для люкса номер был маловат и тесноват. Небольшая гостиная с парой диванчиков, журнальным столиком, мини-баром и письменным столом. Спальня тоже оказалась мизерной. Одна большая двуспальная кровать, две прикроватные тумбочки и узкий гардероб. В спальне была еще одна дверь, которая вела в совмещенный санузел.
Юбер прошел в спальню и, скинув с себя галстук, швырнул его на пол. После чего сел на кровать и включил небольшой приемник на тумбочке. Мелодичные звуки аккордеона тут же разлились по спальне. Я стояла в дверях и, держа в руках туфли, которые с радостью скинула и которые уже начали натирать, не знала, что мне сделать. Но Юбер повернул ко мне голову и, поднявшись с кровати, подошел ко мне и обнял.
– Прости за этот кошмар фиалка. У моего отца ужасный характер. С ним невозможно спорить или вести диалог.
– Я все поняла и без слов. – Бросив туфли и обняв любимого в ответ, я легонько поцеловала его в шею. – Думаю пора снять напряжение, витающее в воздухе.
Юбер тут же отстранился и, заглянув мне в глаза, осторожно наклонился и поцеловал меня. Поцелуй был нежным, а его губы такими мягкими. Но постепенно он становился все горячее, и я уже чувствовала нарастающее огромное желание, которое накапливалось несколько месяцев и сегодня наконец-то готово выплеснуться наружу.
Мне было немного страшно, но рано или поздно это должно было случиться. И пусть это случится сегодня и здесь на нейтральной территории отеля.
Любимый прервал поцелуй и наклонил голову, чтобы расстегнуть ремешок на платье и выдернуть его. Он проделал это с такой ловкостью, что я даже не успела моргнуть. После чего повернул меня к себе спиной, и осторожно убрав мои волосы, расстегнул молнию на платье. Оно соскочило с плеч и быстро оказалось на полу. Стоя в одном белье, я повернулась к Юберу, и все мое нутро дрожало от смущения и неуверенности. А он нежно заправил прядь моих волос за ухо, и принялся быстро расстегивать пуговицы на своей рубашке, которая тоже быстро оказалась на полу.
Ухватив меня за бедра, любимый отнес меня на кровать. Оказавшись на очень мягком матраце, я не смела даже пошевелиться, и только любовалась обнаженной, покрытой легким черным пушком грудью Юбера. А он, расстегнув ремень брюк, быстро избавился от остатков верхней одежды.
– Я люблю тебя моя фиалка. – Нависнув надо мной, сказал Юбер. – Ты моя жизнь и ее смысл.
– И я люблю тебя Юбер. Ты для меня все в этом мире.
На улице уже давно стемнело, и время перевалило за полночь, когда любимый страстно поцеловал меня и, лишив нас остатка одежды, сильно прижал меня собой к постели, соединив наши тела и души. Испытав боль вначале, я зажмурилась, но после на меня накатила такая волна удовольствия, которая росла с каждой секундой, что я без остатка растворялась в ней, забирая любимого с собой.
Я проснулась от собственного крика. Разметав по кровати подушки и одеяло, я испугано озиралась в темноте по сторонам, но в комнате и в постели я была одна. Я это отчетливо ощущала. Надеюсь, я не разбудила бабушку?! Прислушавшись к тишине в квартире, я замерла и через пару секунд облегчено выдохнула. Я включила ночник и посмотрела на часы. Было вновь, около трех часов ночи. Меня всю трясло, и я была вся мокрая от пота и, кажется, от перевозбуждения. Смахнув выступившие капли со лба, я поправила свою кровать и попыталась восстановить дыхание. Сердце мое колотилось как сумасшедшее. Казалось, что все это было на яву, а не во сне. Но откуда такое чувство?!
Я поднялась с постели и прошла к окну. В комнате было очень душно, и я открыла настежь створку. Хорошо, что есть москитная сетка, иначе комары бы меня быстро съели. Я уперлась ладонями в подоконник и, закрыв глаза, пыталась прийти в себя. Я вся дрожала и на меня навалилась легкая слабость, а ноги сделались ватными.
Вернувшись в кровать, я улеглась удобнее. Свет выключать я побоялась. Кто знает, что мне еще может присниться или примерещиться. Но так жить дальше тоже нельзя. Если я не узнаю и не найду этого Юбера, то он меня сведет с ума. Не только своим видом и своими синими глазами, от которых я была уже просто без ума, но и этими «ночными кошмарами». Может, стоит рассказать все бабушке?
На несколько секунд я задумалась, и почему-то мне не захотелось делиться с ней своими видениями. Я почувствовала укол ревности. Юбер только мой, а я только его. От таких мыслей я тут же вздрогнула. Откуда все эти странные ощущения? Но ответы на мои вопросы пока мне никто не сможет дать. Поэтому лучше попробую еще поспать.
Глава 3
За оставшиеся шесть часов сна я спала как убитая. И, слава Богу, мне ничего больше не привиделось. Но все равно утром я не чувствовала себя бодрой.
Обычно по выходным у бабушки полно домашних дел, но сегодня она перенесла их на воскресенье, желая уделить последний день перед отлетом любимой внучке. С утра приготовила нереально вкусные плюшки с сахарной пудрой и зеленым чаем, а к обеду обещала приготовить пасту. До сих пор удивляюсь, как мне удалось не поправиться и сохранить свой сорок второй размер.
После завтрака, я направилась в комнату родителей, которая все это время была закрыта и, выудив из-под их кровати чемодан, отнесла его в свою комнату. Чемодан, не смотря на свой возраст, был очень дорогим и до сих пор великолепно выглядел. Расстегнув молнии и откинув вверх спинку, я заглянула внутрь. Чемодан был очень вместительный. Недаром родители использовали его на двоих в своих поездках.
Я включила радиоприемник на своем столе и, поймав любимую радиостанцию, направилась к своему шкафу. Раскрыв створки, я принялась снимать с вешалок джинсы и брюки. Сложив их аккуратно в чемодан, я уже хотела складывать блузки, но по радио зазвучала изумительная песня. Mireille Mathieu – Pardonne-moi ce Capriсe D’enfant.
Pardonne-moi ce caprice d'enfant
Pardonne-moi, reviens moi comme avant
Je t'aime trop et je ne peux pas vivre sans toi.
Pardonne-moi ce caprice d'enfant
Pardonne-moi, reviens moi comme avant
Je t'aime trop et je ne peux pas vivre sans toi.8
Слова этой песни будто проникли в мое сознание и окутывали меня будто шелковым платком. Я больше не видела своей комнаты, я вообще ничего не видела, лишь чувствовала тепло исходящее из слов песни и разливающееся по всему телу.
Свадьба Люсиль и Антуана была назначена на конец октября. Своего будущего мужа девушка встретила еще в школе. Отец выбор Люсиль поначалу не одобрил, и всячески был против их отношений. Но наведя справки о его семье, быстро поменял свое решение.
Как оказалось, Антуан был сыном крупного банкира и единственным ребенком в семье. Для отца Люсиль это означало очень выгодный брак его дочери, умножение семейного капитала, а так же отличные связи в банковской сфере. Но Антуана и Люсиль не заботили дела их отцов. Уже два года они были влюблены друг в друга и проводили все свободное время вместе.
Несмотря на то, что Люсиль была младшей сестрой Юбера, и я просто обожала эту парочку, идти к ним на свадьбу очень не хотела. Потому что знала, что меня терпеть не может отец Юбера.
Прошло два месяца, как я познакомилась с главой их семейства, и уже при первой нашей встрече поняла, что этот человек меня никогда не примет в свою семью. Я была для него сирота без роду и племени, воспитанная бабушкой. Абсолютно неподходящая партия его единственному сыну.
После суток проведенных в отели, мы перебрались в мою квартиру. Бабушка не возражала, говоря, что я и Юбер уже взрослые и можем сами принимать за себя решения, но понимала, что добром это не кончится.
Вечером Юбер вернулся с работы с очень задумчивым лицом. На мои расспросы он ответил, что у него произошел крупный скандал с отцом. Я не хотела, чтобы любимый ссорился из-за меня со своим родителем, и настояла на том, чтобы он вернулся домой. Юбер долго не соглашался, но и я и он понимали, что он не сможет жить без своей семьи.
После его возвращения в отчий дом, мы не виделись, но каждый вечер он звонил мне домой. Прошла неделя, прежде чем любимый появился на пороге моей квартиры. Он позвал меня на вечернюю прогулку по городу и очень хотел мне пересказать свой последний разговор с отцом. Как оказалось, месье Рауль согласился, чтобы его единственный сын встречался со мной. А Люсиль просила передать мне приглашение на свадьбу, которая состоится тридцатого октября. Юбер протянул мне праздничный конверт с открыткой.
Венчание было назначено на десять утра в церкви Сен-Мерри. И с самого утра моросил мелкий дождик. Я сильно нервничала и почти полночи не спала. А утром, укладывая волосы и надевая синее платье до колен с длинными рукавами, меня начала бить мелкая дрожь. Юбер заехал ровно в девять, чтобы мы успели купить пару букетов цветов для Люсиль и ее свидетельницы. А в половине десятого уже заняли свое место в первом ряду в церкви рядом с Анной. Святой отец и Антуан стояли у алтаря и ожидали появления невесты в сопровождении отца.
Люсиль была прекрасна в платье силуэта «А» с кружевными рукавами и длиной фатой. Месье Рауль был сама серьезность. Такое каменное лицо, как мне показалось, вводило окружающих в недоумение. Передав невесту жениху, он присоединился к нам на скамье, но даже не удостоив меня взглядом.
Церемония прошла гладко, и когда молодожены обменялись кольцами и поцеловались, весь собор разразила бурная овация. Приглашенных гостей было не меньше пятидесяти человек. Среди которых было большое количество деловых партнеров обоих отцов.
Банкет был пышный в большом зале ресторана с видом на Сену. Зал был украшен золотыми и розовыми шарами и лентами. И в самом начале вечера родителям полагалось сказать напутственные слова молодоженам. Родители Антуана показались мне очень добрыми и мягкими людьми. Они искренне желали сыну и его молодой жене счастья и любви. А его мама даже прослезилась. Когда же слово перешло к отцу Люсиль, то его слова были для меня сродни пощечине.
– Моя дорогая Люсиль! Я счастлив за тебя девочка моя. Я отдаю тебя в надежные руки твоего новоиспеченного супруга, и желаю вам беречь друг друга, быть друг другу опорой и поддержкой. К сожалению, твою маму я не уберег. Надеюсь, когда Анна подрастет, она найдет себе такого же достойного молодого человека. А так же желаю своему сыну найти и выбрать будущую невесту достойную его самого.
После раздались звоны бокалов и крики ура молодым. Я же, как можно спокойнее поднялась из-за стола и выбежала из ресторана. На улице моросил осенний дождь, но мне было все равно. Такого унижения я еще не испытывала.
– Фиалка. – Следом за мной выбежал Юбер. – Постой. Прости. Мне ужасно стыдно за отца. Я не знал, что он собирается сказать.
– Юбер, твой отец меня презирает и ненавидит. Я лишняя на этом празднике. – Я стояла под дождем, сжав пальцы в кулаки. – Иди внутрь. Сегодня праздник у твоей сестры.
Но вместо ответа он подошел ко мне и, схватив за плечи, притянул к себе и впился поцелуем.
– Я люблю тебя Женевьева Роде. Не говори ерунды.
Я улыбнулась любимому. Дождь усиливался, поднялся сильный ветер. Капли были очень тяжелыми, а порывы ветра почти ураганными. Становилось невозможно разлепить глаза и не хватало воздуха, чтобы сделать хотя бы вздох. Казалось, я вот-вот задохнусь, и из этого водоворота меня ничто не спасет.
Но вдруг я услышала голос. Очень знакомый и родной. Он звал меня по имени, и я пошла на его зов. Водоворот вокруг меня тут же рассеялся, и я поняла, что стою на коленях в своей комнате и, упираясь локтями в пол, с жадностью глотаю воздух.
– Евочка, девочка моя, что с тобой? Очнись. – Бабушка сидит около меня на полу и неустанно просит меня прийти в себя.
Я тут же выпрямилась и, вытерев выступивший пот, повернулась к бабушке.
– Бабуля, я снова дома? – Я растеряно смотрела на любимую старушку, а бабушка кинулась меня обнимать.
– Евочка, слава Богу. – Заголосила бабушка, и тут же отлипнув от меня, заглянула мне в глаза. – Ты что употребляешь наркотики? Ты была в каком-то трансе.
– Бабушка! Какие к черту наркотики?! Ты с ума сошла?! – Я поднялась на трясущиеся ноги.
– Тогда что с тобой было? Объясни мне. На приступ эпилепсии или какого-то другого заболевания это не похоже. – Бабушка тоже поднялась с колен.
Я, опустив глаза, молчала и мысленно металась между дилеммами рассказать ей или нет.
– Вот что. – Бабушка взяла меня под руку. – Пойдем, выпьем по чашке чая, и ты мне все расскажешь.
Уже на кухне выпив половину чашки чая с мятой, я долго собиралась с мыслями и не решалась рассказать бабушке.
– Ева, рассказывай все как на духу. Я все выслушаю и постараюсь понять. – Бабушка подлила мне еще чая до краев чашки, а я не в силах больше молчать, начала рассказывать все с самого первого видения.
Чем дольше бабушка слушала, тем задумчивее становилось ее лицо. Под конец моего рассказа, она и вовсе чуть не ушла в себя, если бы я ее не тронула за плечо.
– Кажется, я знаю, что значат твои видения. – После чего поднялась со стула и вышла из кухни.
Бабушки не было минут десять, а из ее комнаты доносились звуки перелистывающихся страниц. Наконец-то вернувшись в кухню, бабушка принесла с собой старую рукописную тетрадь формата «А4», открытую на определенной странице.
– Ева, это твоя прошлая жизнь дала о себе знать. – Сказала она, положив передо мной на стол раскрытую тетрадь. – Записи делала еще моя мама. Она была, как сейчас говорят ясновидящей, но при этом работала в советских лабораториях по изучению паранормальных способностей человека. Так сказать шпион в тылу врага. Это секретные документы, которые она тайком переписывала и делала свои записи. Хоть советское правительство отвергало церковь, и бессмертие души, все равно были люди, которые верили в сверхъестественное и занимались изучениями и исследованиями. Здесь написано совсем немного. При перерождении мы все забываем свою прошлую жизнь, наш разум не дает ее помнить. Но бывают случаи, когда душа отказывается сильнее нового тела и разума и отказывается подчиняться. Тогда раскрывается подсознание, и все воспоминания всплывают наружу как просмотренный недавно кинофильм. Поначалу проявляются самые яркие и почти самые последние воспоминания. Они начинают преследовать во снах, а если увидеть или услышать что-то, что было сильно связано с прошлой жизнью, то воспоминание может нахлынуть и во время бодрствования. Душа будто бы возвращается в то время, и человек как бы заново все переживает, только ничего не может изменить. И остановить этот процесс уже нельзя. Пока ты все не вспомнишь.
Я была в таком шоке, что не передать словами. Выходит, это мое прошлое «Я» преследует меня. Так я и есть Женевьева Роде. А я уже подумала, что схожу с ума. Не верить бабушке у меня не было причин. Ведь все, что она сказала, происходило со мной сейчас на самом деле.
– Могу только представить, как тяжело тебе было в эти несколько дней. Но я бы еще хотела понять, что послужило выбросу всех воспоминаний. – Бабушка отпила уже подстывший чай. – Прошу тебя, Ева больше не скрывай от меня таких важных вещей.
Я послушно кивнула, допивая свой чай и прочитав еще раз записи, закрыла тетрадь, не переставая думать о полученной информации. Больше не проронив ни слова, я поднялась со стула и, поставив бокал в мойку, вышла из кухни и направилась в свою комнату дальше упаковывать чемодан.
Но мысли мои были далеки от реального мира. Я все думала о вернувшихся воспоминаниях и своей прошлой жизни. Давно ли это было? Мне сейчас двадцать пять, а моему прошлому перевоплощению примерно лет двадцать, раз я там еще студентка. В городе полно машин. Значит, это было лет тридцать или сорок назад. Но что могло случиться? Почему моя жизнь так рано оборвалась? Неужели воспоминания предупреждают о том, что моя гибель может повториться?
Теперь мне была понятна моя страсть к французскому языку с самого детства. Я жила там, и обожала Париж. Как и сейчас обожаю. Да и воспоминания появляются на яву, когда я слышу только старые французские песни. Мне стало обидно до слез, что Юбер был в моей прошлой жизни, а не в настоящей. Я никогда не увижу его в этой жизни. Неужели Юбер и мое прошлое «Я» поступили как Ромео и Джульетта? Умерли ради любви?
Я передернула плечами. Глупость какая-то. Я бы ни за что так не поступила.
– «Это говорит лишь о том, что ты никогда не любила». – Сказал мне внутренний голос.
К сожалению, да. В моей новой жизни мне не довелось испытать это высокое чувство. Даже мальчик, с которым я дружила в школе, был не больше чем друг. А в студенческие годы и после все молодые люди были какими-то однообразными и не желающими заводить серьезные отношения. Вот я и засиделась в девках. От таких мыслей я усмехнулась.
Ближе к шести вечера чемодан был собран, а маленькая дамская сумочка черного цвета с документами, деньгами, мобильным телефоном, зарядкой и маленькой косметичкой стояла на нем. Свой ноутбук я упаковала вместе с вещами. Бабушка хотела надавать мне с собой пирожков и еще какой-нибудь сладости, но я еле от нее отбилась. Остаток вечера я провела за просмотром телевизора на кухне и, помогая бабушке делать заготовку для лечебных настоек.
Ужинать особо аппетита не было. Я решила довольствоваться парой яблок. Прихода ночи я боялась как никогда. И совсем не хотела ложиться спать. Но ближе к одиннадцати мои глаза уже слипались, и я не переставала зевать. Пришлось повиноваться зову подушки и отправиться спать.
Рождество и Новый Год Юбер предложил встречать вместе. После свадьбы его сестры мы виделись три раза в неделю. У меня и у Юбера начиналась сессия, а так же мсье Рауль славно нагрузил сына работой. Куча документов, которые нужно прочитать и заверить юридически. Но выходные Юбер полностью посвящал мне.
Ноябрь начался резким понижение температуры, и выходить на улицу без пальто и берета, и тем более без зонта, было невозможно. Холодный ветер пронизывал насквозь. Приходилось зайти в какое-нибудь бистро погреться, выпить пару чашек кофе и в ожидании любимого набросать пару эскизов. Возможно, в будущем меня переманят работать в модный дом Chanel или Dior. Хотя и модный дом мсье Cardin меня полностью устраивает.
Но когда появлялся Юбер, все мои мысли куда-то улетучивались. Любимый нежно целовал меня и тут же принимался заказывать целую кучу вкусностей. Все наши ссоры и обиды уходили на задний план.
– Фиалка, давай встретим Рождество и Новый Год вместе? Только ты и я. В каком-нибудь отеле, или снимем квартиру. – Юбер взял меня за руки. – Нарядим пышную ель с кучей подарков под ней. Купим целую коробку шампанского и кучу шоколадных конфет.
Я была несказанно рада его предложению и не собиралась отказываться. К тому же мне очень повезло. Одна из моделей дома моды, где я работала, предложила мне свою студию. Сама она собиралась на праздники в Канны.
Студия была метров сорок по площади и прекрасно вмещала в себя небольшую кухню, совмещенный санузел и просторный холл с одной двуспальной кроватью, туалетным столиком и большим гардеробом. Типичная квартира модели. Мало мебели, но много места для хранения одежды и обуви. В двадцатых числах декабря мы туда перебрались. Отца Юбер, конечно же, не поставил в известность, соврал, что едет в командировку в Бордо. Думаю, они никогда не придут к соглашению.
Ель, которую мы нашли, была очень пышная и почти два метра в высоту. Я долго думала, что же подарить любимому. Да и что можно подарить человеку, у которого все есть? Прогуливаясь после работы вдоль магазинчиков и разных бутиков, я наткнулась на магазин часов. Меня сразу же привлекли наручные часы. Они были механическими, настоящими швейцарскими часами и стоили почти тысячу франков. Всех моих сбережений хватит только на половину стоимости часов. Раздосадованной, мне пришлось обратиться к бабушке. Уж очень мне хотелось подарить Юберу эти часы.