Мария Николаевна Сакрытина
Где начинается небо

Его желание легко исполнял Сильвен. Драконья магия позволяла изменить внешность до неузнаваемости – по крайней мере, никто не думал тыкать пальцем Робу в лицо и кричать: "Глядите, это же принц!"

В зеркале Роберт и сам себя не узнавал. Сильвен делал его черты грубее, рот больше, и принц терял львиную долю своей привлекательности, но даже не думал жаловаться. А ещё он мог безнаказанно лохматить себе волосы. В детстве его за это ругали: наследник всегда должен выглядеть подобающе прилизанным. Обычный человек – нет, и выходя в город инкогнито Роб обязательно превращал свою аккуратную причёску в воронье гнездо, по словам Сильвена.

Ещё у них с драконом был кодовый язык. Так, каждый раз, когда принц якобы отправлялся в квартал красных фонарей – абсолютно нормальное направление для неженатого молодого человека, испытывающего постоянный стресс – Роберт на самом деле шёл сюда, в квартал, или как его чаще называли, Город мастеров. А именно – в магазин авиаконструкторов "Собери сам. От десяти лет и старше". Куда сильнее, чем глазеть на проституток, Роберт любил клеить игрушечные самолётики. Ну очень любил, просто обожал!

Сильвен из-за этого бесился. "Лучше бы девчонку хоть раз привёл!" – вопил он, когда Роберт тащил во дворец огромные коробки сборных моделей. Дракон не любил всё: и запах клея ("Меня от него уже штырит!"), и мелкие детальки ("Я лапы о них когда-нибудь сломаю!"). Роберт клялся, что всё уберёт, и отводил душу в мастерской, подальше от их с Силем гостиной и спальни, но части моделей вместе с запахом краски и клея расползались по покоям принца совершенно волшебным образом.

С девушками в свои неполные двадцать два Роберт, естественно, тоже был знаком. Когда ты принц, да ещё и друг весьма любвеобильного дракона, без девушек твоя жизнь просто не может обойтись. В четырнадцать, когда Роберт понял, как работает Сердце Каэлии, он сам искал женского общества. Какое-то время он был завсегдатаем свиданий вслепую, а также ночных клубов и прочих злачных мест, где легко можно познакомиться с девушкой. Штука в том, что ею могла быть абсолютно любая каэлка от шестнадцати до сорока, которых, как Роберт знал, было больше десяти миллионов. При всём желании принц не мог встретиться со всеми.

Его романы оказывались недолговечны настолько, что Сильвен не уставал над ним издеваться. Самая стойкая продержалась с Робом целую ночь. Огромное достижение! Дело в том, что Роберт решительно не понимал, чем ещё ему заниматься с девушкой. Кроме секса.

В смысле, поговорить с ней не о чем, да и не хочется. А вздохи: "Принц, вы чудесны!" выводили из себя.

Самолётики хотя бы молчали.

Поэтому Роб думал о предстоящей свадьбе с ужасом. Её ведь уже начали готовить: невеста обязана найтись. И Роберт обязан сделать её счастливой. Иначе, если верить старым хроникам, земля Каэлии содрогнётся, проснутся вулканы, а с моря придут цунами. Этого не случалось уже без малого пятьсот лет, так что и волноваться не стоило, но… Всё когда-нибудь происходит впервые. Роберт волновался. Да так, что его тошнило от одной мысли о свадьбе.

А теперь ещё и от того, что Сердце Каэлии проснулось.

Роб рассматривал полки с коробками истребителей. Легче не становилось.

Чёрт возьми, да как это возможно: только увидеть кого-то – и бах! Всё – и на всю жизнь. Да, магия, но вот так? Сразу? И навсегда? Отец после смерти матери так и не оправился, у него даже любовницы не было.

"Ну за что? – думал Роб. – Я же не виноват, что родился принцем! Почему я не могу просто общаться с девушками, как все? А не искать ту самую во благо всего королевства!"

Ещё и новых моделей в магазин не завезли.

Жизнь ужасна.

Вдобавок, начался дождь. Роберт думал переждать его в магазине, но грудь вдруг сдавило так, словно кто-то уже заколачивал крышку его гроба. Не помня себя, Роб выскочил на улицу и только тогда смог отдышаться.

Дождь тем временем превратился в ливень.

Роб обнаружил, что забыл зонтик. Он. Забыл! Всё, это начало конца. Чтобы Роберт что-то забыл, а уж тем более зонтик, это… Да просто немыслимо!

Бежать под дождём хотелось ещё меньше, да и неизвестно, пустят ли его в таком виде во дворец. Доказывай потом, что ты принц! В драконьей маске… И объясняйся с начальником тайной полиции…

А ведь Роберт уже безнадёжно опаздывал. Если так пойдёт, на встречу с министром внутренних дел он придёт неподготовленным, а это смерти подобно.

Чёртов дождь, чёртова свадьба, магия, невеста, – вообще всё!

Роберт стоял под козырьком крыльца и рассматривал витрину. Он боялся, что если зайдёт внутрь, приступ повторится. А тут он мог поглазеть на уже собранные самолёты. Вот гражданский JAL-232 он так и не склеил… Интересно, у него правда три этажа внутри? Роб на таких не летал: отцу принадлежали маленькие самолёты класса "люкс".

Ух ты, да тут настоящие шторки для иллюминаторов! Не банальные кнопки, затемняющие стекло, а ретро-шторки! Круто!

Забывшись, Роберт разглядывал самолёт и не заметил, как в стекле, словно в зеркале, отразилась девушка.

Зонта у неё тоже не было, она промокла насквозь, но смотрела на витрину с таким же обожанием, что и принц.

Роберт невольно обернулся. Встретился с незнакомкой взглядом.

И погиб.

Ровным счётом ничего примечательного в девушке не было. Одета кое-как, шорты и футболка, словно в пижаме прогуляться вышла. На ногах домашние шлёпанцы, на лице никакого макияжа, мокрые волосы слиплись, фигура – "доска"…

Девушка сияла, как настоящее солнце. И улыбалась, словно ей только что этот магазин как минимум подарили.

На Роберта взглянула она лишь мельком. А потом тоже подошла к витрине, под козырёк, и стала восхищённо изучать самолёты. С неё текло ручьями, она дрожала от холода – и улыбалась, как ребёнок.

Роберт смотрел на неё и откуда-то точно знал, что это – она. Та самая, с которой он проведёт всю оставшуюся жизнь. Та, кто родит ему наследника. Та, на чью голову он наденет корону Каэлии.

Господи!

Принц знал, что нужно предложить ей куртку. Для начала. Потом спросить её имя. Представиться. За-го-во-рить, черт возьми!

Он даже рот открыл.

Из горла вырвался только тихий сип – будущая королева Каэлии даже головы не повернула.

Роберт не мог. Не… Вот так? Без подготовки? Заговорить с самым важным для себя и всей Каэлии человеком? Он даже с министром без подготовки встретиться не может, а тут невеста. Караул! Всё пропало!

"Дурак! – отчаянно думал он. – Идиот! Она же сейчас уйдёт!"

Девушка и правда отошла от витрины. Откинула мокрую чёлку со лба, повернулась в сторону переулка.

– А… – прохрипел Роберт.

Она обернулась. Смерила его равнодушным взглядом.

Отвернулась и пошла вниз по улице.

"А-а-а-а!" – думал Роберт.

Будущее Каэлии уходило, а он даже имя её не спросил.

Всё пропало!

***

"Какой-то фрик", – подумала Лиана, отходя от магазина с самолетами.

И тут же выкинула его из головы.

Глава 2

Всё ещё десять дней до совершеннолетия принца Роберта

Сильвен ненавидел дворец.

И вовсе не потому, что тот выстроен на костях дракона, а значит, его дальнего родственника. Дастис погиб давным-давно, этого уже не изменить, так зачем жалеть?

Нет, всё было куда проще: дворец стал для Сильвена тюрьмой. Впрочем, далеко не первой.

Роскошные апартаменты принца, бесконечные алые с золотом коридоры, даже шикарные сады, в которых запросто можно наткнуться на дикорастущие орхидеи из-за Южного моря или на редчайшую синюю пихту с Севера, – всё это не давало свободно дышать и давило на Сильвена каждую секунду.

Он привык. Он жил так уже двадцать два года, и дворец был далеко не худшей тюрьмой. Страшнее всего было его собственное тело. Слабая, хрупкая и невероятно болезненная человеческая ипостась для дракона была лишь одной из многих. Рассказывали, что раньше крылатые повелители Каэлии могли оборачиваться стихиями: воздухом, огнём, землёй, водой. Потом пришли люди и их кровавая, противоестественная магия. Меньше всего они хотели видеть своих бывших господ сильными и свободными. С тех пор – целую вечность! – все драконы вынуждены оставаться в человеческой ипостаси. Драконы, самая суть которых – перемены! Хуже пытки не придумаешь.

Внутри Сильвена всю жизнь пылал огонь. Настоящий природный огонь, и человеческая оболочка не могла его сдержать. Сильвен боялся этого до дрожи: когда пламя вырывалось, ему казалось, что ещё чуть-чуть, и он умрёт, вспыхнет и рассыплется пеплом, а огонь примется крушить всё вокруг. С драконами, особенно огненными, такое случалось сплошь и рядом. От магической печати они рано или поздно сходили с ума.

Драконий век в неволе никогда не бывал долгим.

Впрочем, припадки начались далеко не сразу, и детство Сильвена прошло более-менее неплохо. В отличие от других детей в питомнике Силь очень рано понял две вещи: улыбайся и делай, как сказано. Бесполезно пытаться разбить магическую печать – только сгоришь быстрее. Бесполезно огрызаться – люди всё равно найдут способ тебя подчинить. Сильвен был послушным ребёнком, и магам это нравилось.

Поэтому питомник Сильвен покинул рано, в десять лет. И переехал прямиком к юному наследнику Каэлии, потому что король решил, что его сыну необходим телохранитель и покладистый слуга в одном лице. На принца как раз недавно совершили покушение, лишь чудом ставшее неудачным: пострадал его тогдашний компаньон, кстати, третий сын министра внутренних дел. Это заставило короля крепко задуматься, в результате Сильвен поселился у его высочества. Огненный дракон запросто и с удовольствием спалит человека, а огонь Сильвена уже тогда был очень жарким, и его хозяева это знали.

Он невзлюбил принца с первого взгляда. Избалованный мальчишка, нелюдимый эгоист! Сильвен, только услышав, что через месяц ему снова грозит переезд, тут же принялся строить планы и взвешивать плюсы и минусы. Да, высокомерный Роберт его бесил, иногда до кровавой пелены перед глазами. Сильвену ещё никогда не приказывал мальчишка его возраста, а ведь ему приходилось кланяться и лебезить. Однако следующий хозяин мог оказаться куда хуже, слухи о том, что обычно люди делают с драконами, ходили страшные. Играть в эту лотерею Сильвен совершенно не хотел. Не для того он терпел все эти годы, чтобы сгореть потом из-за какого-нибудь человеческого мерзавца!

Тогда он попытался принцу понравиться. Он подмазался сначала к горничным, набрался слухов, проанализировал и понял, что не так делали предыдущие компаньоны. Всё оказалось куда проще, чем он думал, и уже очень скоро Роберт и думать забыл о том, чтобы избавиться от него. Спустя какое-то время на нет сошли приказы и капризное «ты сделаешь, как я хочу, ты же дракон». Сильвен стал необходимым. Единственным. Это было удобно и легко – принцу оказалось не нужно его почтение, да и высокомерие Роберта было наносным. Сильвен притворялся, что его тоже всё устраивает, да так оно, собственно, и было до тринадцати лет.

Тогда он впервые загорелся.

Очень глупо: они с Робом поссорились. Силю понравилась новенькая горничная, а она, конечно, в упор не замечала долговязого рыжего дракона и упоённо сюсюкала с принцем. Робу она нужна была, как собаке пятая нога, о чём он Сильвену и сказал. И вот в один момент Силь думает, что это жестокая несправедливость, и он ничуть не хуже, девчонка просто не знает, какой Роб эгоист и затворник.

А в следующее мгновение он уже горит.

Это и вполовину не было так плохо, как последующие срывы, и закончилось быстро, но Сильвен страшно испугался, совершенно не держал себя в руках, выл от ужаса и думал, что вот и всё, теперь его отправят обратно в питомник на коррекцию, а потом… Даже думать об этом было страшно.

Так бы и случилось, если бы не Роб. Он как будто нисколько не испугался, хотя вокруг всё пылало. Он побросал на пол спички, которые использовал для своих любимых конструкторов, выволок плачущего Сильвена из комнаты и объявил, что огонь случайно устроил он. Клей загорелся. Бывает.

Сильвен потом спросил его, понимает ли Роб, что произошло.

– Конечно, – откликнулся тот. – А ты понимаешь, что я ни за что не отдам тебя обратно в питомник?

Сильвен не понимал.

– Ты думал, я не знаю, что там с вами делают? – просто сказал Роберт. – Мне плевать на других, я в курсе, что драконы опасны. Но ты туда не вернёшься. Ясно? С тобой ничего не случится. Я обещаю.

Силь сначала не поверил, но когда маги за ним не приехали, а второй приступ прошёл куда легче, Сильвен даже посмеялся над ним потом.

– Ты не хочешь другого, не бракованного дракона?

Роберт отвлёкся от очередной своей модельки и мрачно посмотрел на него.

– Нет. Ты мой друг, а не бракованный дракон. И чтобы я не слышал ничего подобного больше никогда.

– Слушаю и повинуюсь, хозяин, – хохотнул Сильвен. – Друг? Дракон и человек? Роб, ты головой не ушибся?

– Будь добр, заткнись.

Сильвен тогда в качестве жеста доброй воли помог Роберту склеить маленький истребитель. Долго потом свою чешую от стола отдирал, ну да ладно, зато Роб весь аж светился.

С тех пор он уже не мог относиться к принцу, как к другим людям. Нелюдимый, замкнутый принц понимал его абсолютно. Когда до Сильвена это дошло, что-то в нём изменилось. Что-то вдруг потеплело – не вспыхнуло, как обычно, а ласково тлело, но это касалось только Роба.

Остальных людей Сильвен ненавидел до глубины своей души, если у дракона она, конечно, есть (а то клирики сомневаются).

Но для Роберта он был согласен на многое. Именно поэтому Силь занимался тем, что положено принцу – политикой. Положа руку на сердце, он понимал, что никогда бы не смог держаться на людях так уверено, как умудрялся Роб. Да и в цифрах, которые принц щёлкал, как орешки, ничего не смыслил. Зато он наблюдал за людьми. И если у Роба все силы уходили лишь на то, чтобы поддерживать маску очаровательного принца, Сильвен в это время наблюдал из тени. И видел очень многое. А потом рассказывал Робу, а тот делал выводы. Эти выводы, по словам принца, уже не раз спасли каэльскую корону.

Впрочем, благодарен за это был только Роб, а остальные же… Ну…

Силь как раз закончил писать для принца выжимку из утренних новостей (половина из которых крутилась вокруг предстоящей королевской свадьбы), как дверь в кабинет распахнулась.

Сначала вошла стража – двое гвардейцев, цепко оглядевших комнату. Потом прошествовал Верховный маг, молодой для своего звания тридцатилетний кузен Роберта. Этот ни на что не смотрел, разве что вглубь себя заглядывал, причём постоянно. Лицо у него всё время было такое, словно он считает бабочек в райском саду.

И, наконец, в инвалидной коляске на грави-подушке вплыл сам его величество, Родрик Седьмой.

Сильвен сполз с кресла на колени перед столом.

За королём зашли ещё двое стражников и разместились по обеим сторонам от двери.

Наступила тишина. Король изучал комнату. Верховный маг витал в облаках. Стражники поглядывали на Силя так, словно он вот-вот вспыхнет. Для них он был постоянной угрозой, с которой, увы, приходилось мириться.

– Где мой сын? – прохрипел наконец король.

Сегодня, похоже, был не лучший для него день: Сильвен чувствовал, как его величество буквально смердит тленом. Со смерти жены, королевы Эльдорберты, Родрик гнил заживо, первые годы медленно, потом всё быстрее и быстрее. Глядя на него сейчас, Силь задумался, укоротит ли срок короля проснувшееся Сердце. Наверняка.

– Ваше Величество, – как можно почтительнее сказал он. – Его Высочество готовится к встрече с господином министром внутренних дел. Смею предположить, что сейчас он в королевском архиве.

Родрик припечатал его тяжёлым взглядом. А потом прохрипел:

– Как будто я не знаю, куда периодически наведывается Роберт. Квартал красных фонарей, не так ли? И ты этому потворствуешь.

Сильвен опустил взгляд.

– Ваше величество, желания принца для меня закон.

– А желания короля?

Силь тоскливо покосился на Верховного мага. Король недоволен и мечтает на ком-нибудь сорваться. Угадайте, кто же это будет?

Тишину в кабинете можно было ножом резать. Предвкушающую тишину.

Сильвен начал медленно расстёгивать молнию рубашки.

Король наконец разомкнул губы – наверняка чтобы отдать приказ…

Дверь распахнулась.

В кабинет влетел принц.

– Си-и-иль! – с порога завопил он. – Что мне делать?!

Сильвен подавил желание хлопнуть ладонью по лбу.

А Роб, конечно всё ещё в «маске», затормозил, увидев короля. Выдохнул:

– Ч-чёрт!

И попятился обратно в коридор.

Закрылась дверь.

Ладонью по лбу хлопнул король. И повернулся к ближайшему стражнику.

– Будьте добры, позовите моего сына обратно.

«Удачи», – подумал Сильвен. У Роберта всегда были пути отступления. Их он продумывал в первую очередь. А дворец он знал как свои пять пальцев.

Вслух же Сильвен рискнул сказать:

– Ваше Величество, прошу меня простить, но мне неизвестно, кто это был.

Король вперился в него тяжёлым и немигающим, как у совы, взглядом.

– А он тебя, похоже, знает.

Сильвен позволил себе слабую улыбку. Кажется, она получилась больше похожей на усмешку, но да ладно.

– Сир, боюсь, меня во дворце знают все.

Что было абсолютной правдой. Во-первых, Сильвен благодаря Робу постоянно мелькал по телевидению. А во-вторых, во дворце он был единственным драконом. Не считая костей Дастиса, конечно.

Определённо, у короля был не лучший день: обычно Родрик хоть как-то держал себя в руках. Обычно, но не сегодня.

Король покраснел и, бешено сверкнув глазами, схватил со стеклянного столика одну из моделей Роба. Силь знал, что она только кажется лёгкой, а ещё у неё стальной корпус и крылья острые, как ножи. Эта была пикантная особенность ИФ-101… или 102, Силь не очень хорошо в этом разбирался. И не хотел.

Зато представить, как эта модель летит ему в лицо, мог прекрасно.

– Как ты смеешь?! – зашипел король, приподнявшись в кресле. – Не смей делать из меня идиота! – Самолётик полетел в Сильвена – По-твоему, я не узнаю своего сына? Ты, ничтожество…

Сильвен поймал модель ИФа, очень аккуратно поставил его на письменный стол. Потом повернулся к пышущему от возмущения королю и уставился на него с искренним подобострастием. За двадцать два года Сильвен отлично его отточил.

На Родрике это как всегда сработало. Он выдохнул, успокоился и фальшиво-спокойно сказал:

– Передай моему сыну, что сегодня он ужинает со мной.

– Да, ваше величество, – покладисто ответил Силь и поклонился, почти коснулся лбом пола.

Когда он выпрямился, ни короля, ни стражи в кабинете уже не было. Зато Верховный маг никуда не делся.

С благостной улыбкой он взял со стола самолётик, повертел в руках, потом перенёс обратно на подставку. И вернулся к Сильвену. Встал рядом на колени, заглянул в глаза (Сильвен очень хотел, но не смел отвернуться). Вежливо поинтересовался:

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, господин Верховный маг, – так же вежливо отозвался Силь.

Улыбка мага стала шире. Сильвен замер.

– Как приятно, должно быть, находиться так близко к королевским особам.

– Да, господин. Это великая честь.

– Без сомнения. Сильвен, – тонкая рука мага с музыкальными пальцами потянулась к стальному перу на шее дракона. Сильвен задрожал. – Ты ведь знаешь, если тебе понадобится помощь, любая, ты всегда можешь обратиться к нам. Ко мне. Это так тяжело, я полагаю, исполнять капризы наследного принца. Терпеть всех этих его… девушек. Особенно огненному дракону.

– Н-нет, г-господин, – еле сдерживаясь, выдохнул Сильвен.

– Не тяжело? Вежливый мальчик. – Пальцы мага сомкнулись на пере, и Сильвен застыл. Ощущения были такие, словно его схватили за сердце. И сжали. – Помни, дорогой Сильвен, что приказы короля важнее капризов принца. – Маг кивнул на модель. – Этих его милых… увлечений. Понимаешь?

– Д-да… Г-господин…

Маг поглаживал его перо, играл с ним. И улыбался.

Сильвен не мог дышать.

– П-пожалуйста…

– Что такое, Сильвен?

– П-пусти…те…

Маг сжал перо напоследок – Сильвен захрипел, – а потом отнял руку. Встал, отряхнул полы мантии.

– Знай своё место, дракон, – бросил он.

Сильвен упёрся ладонями в пол. В глазах было темно, в ушах шумело. К горлу подкатывала тошнота.

– Кузен Эол! – снова раздался от двери голос принца. – Что это вы делаете с моим драконом?

Силь шумно выдохнул. В глазах чуть прояснилось, и он увидел Роба уже без маски, зато с охапкой папок в руках.

Верховный маг вернул на лицо свою вечную улыбку.

– Ничего, мой принц. Я только лишь проверял его печать.

– Уверяю вас, она в порядке, – высокомерно бросил Роб. – Сильвен был у вас всего месяц назад. Тогда вы не докладывали мне о сомнениях насчёт печати. Они были?

– Нет, ваше высочество. Но всегда полезно убедиться…

– Убедились?

– О да, мой принц.

– Чудесно. Впредь проводите такие проверки после согласования со мной. Потому что вы сейчас убедились, а мой дракон до вечера уже ни на что не годен. А у меня встреча с министрами. Вы мешаете мне работать, кузен.

Верховный маг снова поклонился, искоса глянув на Сильвена.

– Я прошу прощения. Хорошего вам дня, принц. Как жаль, что король вас не застал.

– И вам хорошего дня. А теперь извините, я тороплюсь.

Маг поклонился снова и наконец покинул кабинет.

Сильвен растянулся на полу.

Роб был уже тут как тут – папки разлетелись по письменному столу, а сам принц упал рядом с драконом на колени, торопливо схватил за руку и сжал. Сильвену моментально стало легче. Как, впрочем, и всегда.

Когда-то маги решили, что мало запереть магию драконов внутри человеческого слабого тела. Было бы ещё очень неплохо заставить их нуждаться в людях – или в одном конкретном человеке, хозяине. Сильвену приходилось постоянно быть рядом с Робом. По этой причине они даже спальню делили. Странно, но принц не был против.

Про прикосновения Сильвен никогда ему не рассказывал, они вообще о таком не говорили. И вряд ли рассказывали маги, но Роб был умницей, он догадался.

– Когда я стану королём, – говорил он, сжимая пальцы Силя, – я отправлю его на прииски. На алмазные. Или нет, наворует ещё. Тогда на железные. В самую дальнюю и тёмную шахту. Пусть там поколдует.

Сильвен усмехнулся и отнял руку. Кое-как пригладил слипшиеся от пота волосы.

– Не получится. Он ваш лучший маг. Он тебе нужен.

– Другого найду, – упрямо выпятил подбородок Роб.

Сильвен привалился спиной к креслу. Закрыл глаза. Очень хотелось спать… Или чтобы его просто оставили в покое, желательно в тишине.

И чтобы Роб не уходил. Это, конечно, всё магия, и Силь дико устал на неё злиться.

– Тебя там Дженкинс уже минут десять как ждёт, – пробормотал он.

Дженкинс был нынешним министром внутренних дел, и последнее время Роб встречался с ним едва ли не чаще, чем некоторые влюблённые – с их девушками. Силь подшучивал над этими свиданиями и над тем, как тщательно Роб к ним готовится. Впрочем, Сильвен над всем подшучивал.

Против обыкновения Роберт не кинулся собирать папки и бежать к господину министру. Он сидел рядом и смотрел в сторону. И вряд ли дело было в том, что он Сильвену сейчас нужен был позарез.

– Что случилось?

Роберт беспомощно посмотрел на него, и у Сильвена волосы встали дыбом: таким испуганным принца он ещё не видел. Даже перед его первой встречей с королём.

– Что?

Роб молчал. Смотрел на Сильвена и молчал.

– Ну? – устало потребовал дракон. – Тебя поймали, раскрыли и снова пытались убить?

– Я её встретил! – в унисон выпалил принц.

Сильвен нахмурился. Голова разболелась ещё сильнее.

– Кого?

– Её!

– А-а-а, – протянул Силь, пытаясь понять, кого имеет в виду Роб. Потом до него дошло. – А-а-а! Наконец-то. Ну… Э-э-э… Поздравляю.

Роб смотрел на него так беспомощно, словно рад совсем не был.

Сильвен его не понимал.

– И кто она?

– Я не знаю!

– То есть?

– Я не знаю! Я хотел её спросить и не… Силь, я не смог! Господи, что мне делать?! Как её теперь найти!

– Ты, что, даже имя её не узнал? – уточнил дракон. С образом дотошного Роберта в его сознании это как-то не вязалось. Роб узнал бы не только имя и адрес, но и резус-фактор – это же так важно для будущего наследника!

– Нет! Я хотел! Но не смог! – Принц схватился за голову. – Силь, всё пропало!

Дракон тяжело вздохнул. Посмотрел на Роберта, мысленно назвал его идиотом. Мысленно же отвесил себе подзатыльник (а что ещё было ждать?) и примерно набросал план действий.

– Хорошо. Я попытаюсь её найти.

– Как?!

– Угадай. Магией, Роб, магией. А теперь вставай и собирайся к Дженкенсу. На столе синяя флэшка, закинь её в планшет. И тоник тоже на столе. Его закинь в себя. Два глотка не больше. Пошёл.

Роб тупо смотрел на него и не двигался.

– Пошёл! – рявкнул Силь.

Манжеты рубашки Роберта полыхнули. Опомнившись, принц сбил с них огонь и принялся деловито собираться.

Сильвен смотрел на него и думал, что вообще-то не знает ни о каком волшебном поиске. Придётся идти в архив к магам. Снова. И надеяться, что не наткнёшься случайно на Верховного, и тот не захочет отыграться.

На что только не пойдёшь ради дружбы!

***

К королевскому семейному ужину голова у Сильвена пухла от заклинаний и волшебных схем. Как любого дракона его учили основам теоретической и практической магии ещё в питомнике. И как телохранителю принца дали два года продвинутого курса – крохи, если сравнивать с обучением мага-человека. Сильвен рад был и этому – остальное он добирал, под тем или иным предлогом проникая в архив. Пропуск принца открывал практически любые двери. Но, к сожалению, не спасал от внимания Верховного мага.

Сегодня Сильвену повезло, никого, кроме практикантов и студентов он не встретил. Так что пока Роб крутил шашни с министрами, его дракон заперся в одной из свободных лабораторий и опомнился только когда усталый голос принца по комму поинтересовался, где Силя черти носят.

Встречаться с отцом в одиночку Роберт не желал, поэтому Сильвен должен был обеспечить ему моральную поддержку. Сомнительное удовольствие, но если Роб что-то вбил себе в голову, переубедить его было уже невозможно. Проще подчиниться.

Так Сильвен и оказался в роскошной королевской столовой, где утку под соусом бешамель ел только он, а Роберт с королём валяли дурака. Точнее, принц тыкал в несчастную утку серебряной вилкой, а король внимательно за этим наблюдал. Будь его величество магом или огненным драконом, утка бы уже обуглилась, а вилка расплавилась. Роберт старательно делал вид, что ничего не замечает.

В зале висела бы тяжелая тишина, если бы не музыканты в ложе. Они тоже старались не шуметь, и тяжёлое королевское молчание оттеняли вполне прилично. На данный момент солировала флейта – Сильвену нравилась музыка и он, наворачивая утку, то и дело постукивал в такт когтём по столешнице. Тогда на него начинал недобро коситься начальник королевской стражи, но Силю было плевать. К назойливому вниманию он давно привык.

– Роб, что происходит? – спросил наконец король, и его голос звучал тихо, грустно. Сильвена Родрик старался не замечать. Впрочем, как и всегда с того момента, как принц настоял, чтобы дракон ужинал с ним.

– Отец? – Принц отвлёкся от утки и поднял взгляд на короля. Сильвен заметил, что левую руку он спрятал под стол. Со своего места дракон видел, как нетерпеливо Роб теребил ею край пиджака.

Король скривился. Это была одна из тех болезненных усмешек, когда человек жалеет о чём-то очень сильно, но ничего уже не может изменить.

Родрик не мог вернуть свою королеву, а Роберт был похож на неё так сильно, словно был братом-близнецом. От отца он не взял ничего, кроме упрямства и политических взглядов. Роберт старательно продолжал дело короля так, как хотел его величество, и Силь иногда задумывался, изменится ли что-нибудь со смертью Родрика. Наверное, должно.

– Я слышал, ты предложил правительству удачный проект, – сказал король, когда Роберт уже было вернулся к утке. – Министры единогласно его поддержали.

– Да, отец, – так бледно ответил принц, словно речь шла не о его победе, а о чём-то совершенно неинтересном.

Его величество снова скривился.

Мать Роберта по причинам никому неизвестным выбросилась из окна, когда её сыну ещё и года не исполнилось. Ходили слухи, что она сошла с ума. Поговаривали также, что её убили, но королевское расследование это не подтвердило.

Король был тяжёлым человеком, и хоть любил жену без памяти, наверное, этого оказалось мало. А может, она и впрямь спятила. Силь слышал, что человеческие женщины иногда сходят с ума после родов.

Малыша-принца тут же отправили подальше от столицы, а король стал чахнуть. Как бы то ни было, пока Роберт жил вдали от дворца, его отец не сделал ничего, чтобы сблизиться с ним.

Их первая встреча закончилась грандиозным скандалом, во время которого Роб обвинил короля в смерти жены, а король в свою очередь решил, что принцу компаньон уже без надобности.

Такой королевской истерики Сильвен ещё не видел. Для него решение Родрика новостью не стало, а вот попытка Роберта тут же, напоказ шагнуть из окна, «как мама» – это было сильно! Не ожидал дракон от своего друга такой глупости.

Позже, запертый в своих новых апартаментах, Роберт, естественно, опомнился. И на королевском завтраке пообещал отцу, что этим же вечером летит в Штальсборг, королевство на другом конце света, где ему уже пообещали политическое убежище. Штальсборг очень хотел получить рычаг давления на Каэлию и только повод ждал.

Это был удар под дых, и королевская пресс-служба потом ещё неделю убирала из Сети сообщения о «побеге» принца.

– Я вырос, отец, – сказал тогда шестнадцатилетний Роберт. – И вы будете со мной считаться.

Оставить капризному наследнику дракона оказалось проще, чем дать ему совершить очередную глупость.

– Роберт, – после продолжительной паузы начал король. – Мы оба знаем: Сердце проснулось.

Принц покосился на камеру под потолком и кивнул.

– Да, отец.

– Ты… встретил кого-нибудь?

Сильвен посмотрел на принца. Под столом тот так сильно сжал край пиджака, что костяшки пальцев побелели.

А другой рукой продолжил так же лениво тыкать утку вилкой.

– Нет, отец. К сожалению, ещё нет.

В залу на десертном столике ввезли нечто большое, закрытое огромной серебряной крышкой. Сильвен невольно облизнулся. Прошлый раз вот так же въехал ягнёнок в яблоках, весь доставшийся дракону. А до этого был огромный торт… К нему, правда, и Роберт присоседился.

Ни отец, ни сын не обращали на слуг и столик внимания.

– Роберт, ты… уверен? – слышно было, что король тщательно контролирует свой голос. Возможно, из-за первой истерики принца, или потому, что он так похож на мать, но его величество с тех пор обращался с сыном так бережно, словно тот был стеклянным. – Я почувствовал сегодня…

Понадобилось два лакея, чтобы поднять серебряную крышку. Вряд ли она была такая тяжёлая – скорее, объёмная.

Сильвена кольнуло неприятное предчувствие. А что если это гусь? Гусём он полгода назад отравился.

– Уверен, отец, – со вздохом ответил Роберт. – Как только это произойдёт, вы первый…