Мария Олимпиева Розеллини
Удивительные приключения Гриши и Пети
ГЛАВА III: ГРИША-ФРАНЦУЗ И МУШКЕТЁР
Дружба оказалась очень даже замечательной штукой. Для Гриши, привыкшего жить в мире людей на готовом питании, но в клетке, было удивительно иметь возможность летать где угодно и когда угодно.
– Это называется свобода, – объяснил его друг голубой слон. – Я часто слышал это слово от людей, когда жил в цирке. Но так до конца и не понял, что это значит. А моя мама как-то сказала, что то, что они подразумевают под свободой, есть всего лишь естественное состояние для всех созданий в мире.
Для Пети иметь друга было настоящей радостью! Они играли вместе, готовили еду для Пети, заботились друг о друге, купались в море и даже выполняли цирковые упражнения. Что могло быть лучше, чем помочь своему другу, выслушать его или поболтать с ним, учить и обучаться вместе?
– Как здорово, что мы – друзья, дорогой Петя! – часто восклицал Гриша. – Чем больше мы общаемся, тем больше я становлюсь слоном, а ты – попугаем.
На это Петя всегда смеялся в ответ.
Однако быть верными друзьями вовсе не означало постоянно жить в мире и согласии. Возникало и взаимное недопонимание, так как изначально наши друзья принадлежали к разным мирам: Петя был слоном, а Гриша попугаем. В такие моменты они испытывали тревогу и грусть, но оба умели найти правильные слова, чтобы помириться или пойти на уступки друг другу. Например, когда они начали строить шалаш, выяснилось, что у них были разные потребности: Грише было достаточно несколько жёрдочек, а Петя был очень большим, и ему требовалось приготовить хорошую постель из листьев. Гриша с энтузиазмом помогал срезать пальмовые листья, которые им разрешили использовать дикие птицы острова, и вскоре у них в доме появилась постель, очень удобная для слона, и очень занимательная для попугая. Петя приволок несколько больших камней, отполированных морем, и так они сделали столик. А то Гриша часто жаловался, что дом без стола – это не дом. Кроме того, они смастерили кое-какие декоративные элементы из скорлупы кокосового ореха. Гриша научился разбивать их клювом, чем очень веселил своего друга. Петя очень любил кокосовые орехи, но он был слишком большим, чтобы аккуратно колоть их.
Однажды, пока наш голубой слон прогуливался по сельве в поисках еды к обеду, Гриша был дома один. Он заметил на столе занимательный предмет: прямоугольный, из бумаги тёмно-коричневого цвета. Он вспомнил, что уже видел подобные предметы в мире людей. От прямоугольника исходил такой приятный аромат, что попугай поддался искушению и начал его клевать.
– Гриша! Что ты делаешь?! – услышал он обеспокоенный голос только что вошедшего друга. – Зачем ты ешь книгу?!
– Ням-ням! Уммм… что, что, Петя? Этот прямоугольник такой вкусный для нас, попугаев. Я много таких попробовал в мире людей!
– Вообще-то, эти прямоугольники, как ты их называешь, очень ценные и могут дать тебе куда больше, если использовать их иначе… Для этого тебе нужно стать учёной птицей.
Попугайчик тут же перестал клевать книгу и посмотрел на своего друга с большим интересом:
– Правда? Знаешь, Петя, я уже слышал такое мнение среди людей, но я совсем не понял, как именно этого достичь. Как бы там ни было, я обещаю тебе больше никогда не клевать книги. Даю слово мушкетёра!
– Мушкетёр? А кто это? Твой дальний предок?
– Вовсе нет! Мушкетёр – это храбрый и умный попугай, который любит жизнь! Я и есть мушкетёр! Погоди… Я – француз и мушкетёр! Я как-то слышал эту фразу в мире людей, и она пришлась мне по душе. Так, а что надо делать с книгой, чтобы стать учёным?
Петя решил не торопиться с ответом. Он приготовил вкусный обед, затем они немного вздремнули, и только на рассвете следующего дня, когда взошло радостное солнце, слон начал объяснять своему другу глубокий смысл книги.
– Мои родители мне много рассказывали про книги. Они говорили, что это одна из самых замечательных форм знания, но нужно быть внимательным, так как не все книги полезны.
– По крайней мере, некоторые из них приятны на вкус! – довольно заметил Гриша.
Слон засмеялся. Его всегда восхищали лёгкость и юмор, с которыми его друг воспринимал жизнь после стольких трудностей и страданий.
– Нет! Нет! Нет! Мы не можем есть книги, дорогой Гриша…
– Почему? Только те, которые плохие. Ладно! Понятно! Ну, тогда, раз уж так много полезных книг, подходящих для такого мудрого слона, как ты, и для такого мушкетёра, как я, то, что нам надлежит с ними делать?
– Это называется «читать».
– Хммм… и всё?
– Да.
– А как это «читать»?
– Изучать вот эти маленькие знаки, написанные в книге, и произносить их вместе.
– Как просто! Ты и глазом не успеешь моргнуть, как я это осилю. Давай начинать!
В ответ наш слон почувствовал себя крайне неловко, так как его собственные познания были невелики. Пока он лечил Гришу, он даже успел подзабыть то, что знал. Чувствуя большую ответственность перед своим маленьким другом, Петя был растерян. Он не мог вводить в заблуждение, и тем более обманывать, потому что был честным слоном. Поэтому он немного помолчал и с дрожью в голосе ответил:
– Прости меня, Гриша! Это трудно даже для меня. Я знаю только теорию…
Наш слон ожидал осуждения или упрёка, но его друг попугайчик вовсе не был недоволен:
– Ну и ладно, Петя! Начнём учиться вместе! Как же это замечательно иметь друга, с которым можно научиться читать. Правда?
– Ты – самый настоящий мушкетёр, Гриша! – облегчённо вздохнув, ответил Петя.
Так наши друзья занялись изучением алфавита людей. Вскоре наш слон сумел вспомнить знакомые слова, которые послужили им большим подспорьем. Кроме того, книги были написаны на языке, общем для Тумбапетарии и Григорландии, и не представляли труда для изучения. Петя рассказал Грише, что им очень повезло, потому что в разных странах существует собственный язык и алфавит, оттого люди часто разговаривают по-своему.
Обоим было весело заниматься вместе. Петя тщательно изучал каждое правило, много раз повторял звуки и оттачивал произношение, между тем как Гриша делал то же самое по-мушкетёрски: сразу и не задумываясь. А если ему встречалось препятствие, то он зачастую изобретал что-то своё и с жаром спорил, доказывая свою неопровержимую точку зрения, якобы ранее услышанную в мире людей.
Во время этих уроков Петя, бывало, чувствовал лёгкую грусть. Он вспоминал свою мать Семирамиду, отца Тамерлана и жизнь в цирке, такую безмятежную и размеренную. Его охватывало сильное беспокойство за судьбу своей семьи и других обитателей цирка, таких разных, но таких родных: «Мама, я по тебе скучаю… Я так скучаю по тебе! Когда я научусь хорошо читать, я вдобавок научусь и писать! И я пошлю тебе письмо, чтобы найти тебя снова!»