Мария Лунёва
Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви
– Да. – Наградила его полным лживого недоумения взглядом. – А вы кого-то узнали в этом образе? Неужто задела за живое? Оскорбила? Простите, не хотела.
– Ничего, переживу. – Он аккуратно вытер салфеткой рот и поднялся.
В гнетущей тишине были слышны лишь его удаляющиеся шаги.
– Туше, – тихо шепнул молодой мужчина слева. – Ради этого стоило задержаться с утра дома.
– А чего это он такой нервный и дерганый?
Братья покосились на дверь.
– И с чего он взял, что Алевтина вообще о нем?
Я взглянула на госпожу Инессу, она довольно улыбалась.
– Простите, – на всякий случай пробормотала.
– В этом доме принято говорить что думаешь, Алевтина. Предполагаю, у тебя были причины выбить моего внука из равновесия. Ничего, он действительно это переживет. А сейчас заканчиваем трапезничать и на ярмарку. Луи, – сидящий рядом с ней молодой человек вскинул голову, – будешь нас сопровождать.
С этими словами пожилая женщина встала и вышла из столовой.
– А ты точно замуж не хочешь? – Луи впился в меня немигающим взглядом голубых глаз.
– Точно! Дыши спокойно. Могу даже письменно заверить, что склонять к узам брака во время прогулки по торговым рядам не буду. Так как, писать бумагу?
Секунда тишины, и раздался сотрясающий окна мужской хохот. Луи демонстративно выдохнул и нацепил на вилку кусок яичницы.
Всем было весело, кроме меня. Я же вдруг ощутила себя непривлекательной и простоватой.
– Такая страшная, или что во мне не так? Чего вы все переполошились? С чего взяли, что я желаю замуж за кого-то из вас? – прямо спросила, когда мужчины успокоились.
Все четверо разом стали серьезными, переглянулись и снова уставились на меня.
– Ты очень красивая, – ответил медноволосый парень, гонявший по тарелке кусок жареной грудинки.
Он сидел рядом, поэтому выражения его лица я не видела. Но само признание заставило недоверчиво усмехнуться.
– Нет, правда, хороша, – он обернулся ко мне, – даже очень. Но уж больно бабушка наседает. Кому хочется из-под палки отношения заводить?
– Она уже несколько месяцев изо дня в день талдычит об одном, – кивнул завтракающий напротив меня Луи. – Брак, семейные узы, наследники… Бесконечные девицы эти, их томные взгляды. На тебя когда-нибудь смотрели как на кусок пирога? Это порой пугает!
Я представила масштаб прессинга и террора и сжалилась.
– Клянусь даже не смотреть на вас, – улыбнувшись, пообещала. – И если сами предложите, умолять будете, от брака откажусь. Поволочете к алтарю – сбегу, сверкая пятками. Но раз дело не во мне, и на том спасибо.
Мужчины переглянулись.
– Мы тебя обидели своим поведением, да? – Луи выглядел виноватым и, кажется, был искренен в своих чувствах. – Алевтина, встреть я тебя на улице, точно не пропустил бы, но тут другое. Пока дед в отъезде, бабушка проворачивает свои махинации. Из всех детей дома Валынских замужем только наша младшая сестра. Это и не дает бабуле покоя. И мой совет: будь настороже, ты теперь с нами в одной лодке.
– Да-да, – поддакнул сосед по столу, – а то раскинет не нашими миниатюрками, а твоей. У бабулиных подруг и внуки имеются.
Я усмехнулась.
– Ладно, поняла. Сторониться всех внуков и не смотреть в вашу сторону даже под угрозой смерти. Пойду я, госпожа Инесса наверняка уже ждет. – Поднялась и отправилась в холл.
– Мне кажется, или мы сейчас лопухнулись, упустив красотку из своих рук? – раздалось за спиной.
– Какой же я идиот! – Этот голос принадлежал Луи.
– Вот и сиди здесь, дурак, а я на ярмарку. Ведьмочка-то ничего такая…
– Перетопчешься, Грег, я еще присмотрюсь…
Голоса мужчин стихли, а мое настроение снова поползло вверх.
Глава 6
Карета медленно катилась по узким городским улочкам. Отодвинув шторку, я с любопытством рассматривала окружающий мир. Все так вычурно, но узнаваемо по некогда виденным картинам художников и черно-белым фотографиям в музеях и в исторических книгах.
Да, Шаливар покорил меня с первого взгляда. Создавалось впечатление, что я попала в далекое прошлое, правда, наполненное магией.
Ею здесь дышало все. Самостоятельно метущие тротуары метлы, такие же, как у наших дворников – нарезанные из карагача. Спешащие по делам белоснежные голуби с письмами, привязанными к лапкам. Висящая в воздухе над деревянной вывеской маленького магазинчика шляпка, украшенная длинными голубыми перьями. Неведомые мне растения, свисающие с подвесных горшков на уличных столбах. Их радужные цветочки-ромашки смешно зевали и ловили пролетавших мимо невезучих мух.
С каждой минутой я все больше влюблялась в вымощенные булыжником улочки, невысокие аккуратные домики, клумбы, в улыбающихся незнакомых людей.
Да, люди. На первый взгляд такие обычные, но это был обман зрения.
Они иные, я чувствовала это. И взоры, жесты, легкие пассы…
Проезжая мимо стоящего у городской типографии мужчины, заметила, как он кивнул кучеру, щелкнул большим и безымянным пальцами, и его шляпа приветственно приподнялась. Сама!
Я усмехнулась и незаметно повторила жест, но у меня ожидаемо ничего не вышло. Пожав плечами, снова прижалась к окну.
В толпе шныряли мальчишки и размахивали газетами.
– Новости! – слышалось со всех сторон. – Свежие новости. Ректор академии магии лишился наследника! Кто продолжит великий род золотых драконов? Покупайте свежий номер! Ректор академии магии скрывал свою дочь во внешнем мире!
Призадумалась. А ведь я уже слышала это на пустыре, когда мы ждали автобус. Видимо, ректор стал сплетней месяца, вон как трубят о нем на всех перекрестках.
Среди мелькающих лиц вдруг заметила знакомое.
Рыжеволосый мужчина стоял на углу улицы и с раздражением разворачивал газету. Его движения казались дергаными. Остановившись взглядом на заголовке первой полосы, он замер, затем скомкал бумагу и выбросил ее в урну. Наверное, это странное поведение и заставило меня присмотреться внимательней.
Невысокий, худощавый, с усиками… Андрэ Валевски?! Это был точно он, но… старше, что ли?! Намного старше и еще противнее. «Может, отец?» – мелькнула мысль.
Карета проехала рядом с ним. Подняв голову, мужчина на мгновение поймал мой удивленный взгляд. Всего пара секунд, и он исчез из вида.
Узнал? Наверное, нет.
Странная встреча… Я задумчиво поправила шторку и села ровнее. Может, все же обозналась? Разве мог он стать настолько старше?! Возможно, да… Я слишком мало знала о Шаливаре, чтобы понять, что сейчас произошло.
– Прибыли! – прокричал кучер.
Луи отворил дверь и выдвинул подножку. Галантно протянув мне руку, помог спуститься.
Благодарно улыбнувшись ему, я осмотрелась, и Андрэ Валевски был мгновенно забыт.
Передо мной развернулся самый настоящий рынок. Такой, как описывают его в сказках. Деревянные прилавки, глухие удары кузнечных молотов, крики домашней птицы. Пестрые ткани. Разноцветные сыпучие специи. Фрукты в высоких корзинах. Запахи копченостей, благовоний и приправ…
– Алевтина, нам сюда. – Взяв меня под руку, госпожа Инесса повела вперед.
Растерянно крутя головой, я боялась упустить даже мелочь.
Мясники, кондитеры, подмастерья, портные – все расхваливали свой товар. Мимо прошла женщина с плетеной корзинкой, полной небольших голубеньких цветов.
– Я вижу, тебе нравится рынок, – негромко произнесла госпожа Инесса.
– Кажется, я в восторге от Шаливара, – кивнула и искренне ей улыбнулась, – это похоже на сказку…
Не договорив, обернулась на шум. Шустрые мальчишки-газетчики, пробегая мимо, перевернули составленные друг на друга клетки, и по небольшой площади тут же разбежались пушистые белые кролики. Юркие малыши шустро забирались под прилавки и исчезали из вида.
– Ну что же, Алевтина, – снова привлекла мое внимание госпожа Валынская, – это хорошо, что мир пришелся тебе по душе. Будем надеяться, ты с нами останешься надолго.
Я просияла.
Мы прошлись вдоль торговых рядов и свернули направо. Перед нами возник небольшой, но приметный магазинчик с красочной вывеской «Петушиное перо» с припиской снизу: «Все от чернил до рунорезов».
Это заинтриговало, но настоящее потрясение ждало меня внутри.
Какими же безликими показались мне магазины канцелярских товаров нашего мира! С резных аккуратных полок свисали листы тонкого пергамента. Рядом стояли пучки перьев в стаканах, чернила во всевозможных бутыльках… Свитки, тетради с расписными обложками, непонятные мне переливающиеся разными цветами камни, деревянные бочонки, кажется, с глиной, чугунные котелки, расшитые холщовые мешочки, угольные карандаши… От такого разнообразия разбегались глаза.
– О, госпожа Валынская! Никак, у вас появилась еще одна ученица? – из-за прилавка нам навстречу вышел низенький пузатый мужичок неряшливой наружности.
Взлохмаченные черные волосы, криво застегнутая рубашка.
– С полнолунием вас, уважаемый, – поприветствовала его госпожа Инесса.
– Спасибо, да… – Мужчина пятерней, как мог, пригладил волосы. – Неспокойная ночь была: пару раз невольно перекинулся.
– У вас пуговицы… – тихо шепнула я и поднесла руку к своей шее, прямо указывая ему на ворот рубахи.
Он опустил голову и исправил оплошность.
– Спасибо, юная госпожа. Вам, как я понимаю, нужно собраться в академию?
Я кивнула и взглянула на спутницу.
– Показывай товар! – скомандовала она.
И началось…
Из лавки я вышла счастливая – с полной холщовой сумкой перьев, чернил, камней, магических свечей, тетрадей и, конечно, с котелком под мышкой.
* * *
Близился день отправления в академию. Тревога нарастала. Стоило одному из внуков госпожи Инессы сболтнуть, что студенты должны проходить тест на наличие магического дара, как меня разобрала паника.
Где я, а где магия?! Все! Меня с позором погонят. Не быть мне студенткой!
Сидя в комнате в окружении новых платьев, строгих юбок и белоснежных блузок, разве что ногти не грызла.
А если поймут, что я ни разу не волшебница и не ведьма? Меня снова отправят домой в серый мир, где ждет лишь белый передник и смена в магазине? Нет, в ту жизнь я больше не хотела. Что делать-то?
Попыталась по памяти повторить несколько пассов, которые успела запомнить. Ничего не выходило. Не маг я, ох не маг!
Погладив пальцами красивое цветное перо для письма, услышала знакомый звук открывающейся балконной двери. Не задумываясь над тем, что подслушивать плохо, устремилась на террасу.
Солнце медленно склонялось к горизонту, окрашивая низкие облака в золотой цвет. Легкий ветерок играл в кронах садовых деревьев.
Пробравшись между кадками с яркими цветами, я замерла, скрывшись за зеленым кустом, торчавшим из деревянного горшка-бочонка.
– Что ты еще хотела, бабушка? – В голосе Эмеса звучала обреченность, словно он заранее сдался и согласился на все просьбы своей родственницы.
– Завтра прибудет дилижанс…
– Можешь не продолжать, – перебил ее ведун. – Ты ждешь, что я повезу Алевтину в академию и как нянька буду бегать по комендантам, устраивая ее в лучшие комнаты? Объясни мне, почему я должен этим заниматься?
– А кто еще? – вопросом на вопрос ответила госпожа Валынская. – Есть другие кандидатуры?
– Агата и Злата, – раздраженно рыкнул он, – поручи ее сестре и второй Милениной. Они, в конце концов, не чужие друг другу.
– Агате? Алевтину? Тебе скучно работается, Эмес? Хочешь, чтобы этот дуэт превратился в трио?
– Да мне все равно. К тому же у них разные курсы и пересекаться они будут нечасто. Девочки с мужьями живут в городе. Так что избавь меня от лишней мороки.
В помещении повисла тишина. Замерев на террасе, я не знала, бежать ли мне в свою комнату или еще подождать.
– Эмес, с каких пор ты перекладываешь ответственность на сестру? И почему сторонишься Алевтины?
– Что за глупости! Просто эта девчонка… У нее слишком длинный язык. Она…
– Она часть нашей семьи. Именно поэтому завтра ты молча возьмешь чемоданы девочки и устроишь ее с максимальным комфортом. И главное, она должна пройти тест, Эмес.
– Она его пройдет и без меня, – его голос стал тише, – Злата вообще успешно миновала эту проверку. Магическое око давно не более чем дань традиции.
– И все же…
– Да ладно! Можно подумать, бабушка, ты не чувствуешь, что перед тобой не пустышка.
– Сила у Алевтины есть, но она спит, – согласилась госпожа Валынская.
Услышав это, я сжала кулаки и тихо пару раз подпрыгнула на месте, не способная совладать с облегчением и счастьем. «Пройду! – мысленно завизжала. – Не пустышка!»
Мелькнула тень, и я насторожилась. Еще не хватало быть пойманной за подслушиванием. Позора не оберусь.
– Главное, бабушка, что дар имеется. Начнет учиться, и он проснется. Знать бы еще, что там дремлет в этой язве.
– Язве? – усмехнулась госпожа Инесса. – Не понравились тебе слова девочки, внук? Зря! Тебе редко правду в глаза говорят. Слушал бы.
– Какой я сноб?! – мгновенно завелся ведун. – У девчонки слишком длинный язык, ей не хватает воспитания! Она… такая…
– О, у тебя слов не осталось, Эмес? Сильно она тебя задела. Ты привык, что девушки стелются у твоих ног половичками, а тут непорядок, ерепениться посмела! – Пожилая женщина рассмеялась. – А насчет воспитания… С этим у Алевтины полный порядок, так что не криви душой. А если учесть, что она ведьмочка, так девочка демонстрирует просто чудеса такта. Наша Агата тебя чем-нибудь опоила бы только за то, что в одеяле притащил. Подумай над этим.
– И все же я не нянька!
– Ты мой внук! Сделаешь, как я сказала, и точка.
И снова тишина. Послышался звук поставленного на стол стакана. Шаги. Тихий скрип кресла.
– Хорошо, твоя взяла, – глухо выдохнул ведун. – Сделаю это только из уважения к тебе. Но устраиваться будет сама, не дитя малое.
– Пройди с ней тест на определение дара.
– Он у нее есть, кулон подстрахует…
– Какой ты невыносимый, Эмес!
– Не забывайся, бабушка. И вообще, ты ведь часто слышишь от родни и многочисленных знакомых, что я пошел в тебя. И внешностью, и характером. М-м, яблочко так близко от яблоньки упало.
– И это особенно настораживает, – усмехнулась старушка. – Ты везешь Алевтину в академию. Это решено. И если хоть что-то пойдет не так… или узнаю, что ты бросил девочку и не похлопотал за нее, я разочаруюсь в тебе, мой старший внук. И буду очень зла!
Мужчина хмыкнул.
Замерев мышью за балконной дверью, я ждала продолжения разговора. Но ничего больше не услышала, только шаги и тихий скрип половиц. Похоже, госпожа Валынская покинула комнату Эмеса, и я с легким сердцем поспешила в свою комнату.
Дар! Он у меня есть! Неважно какой, главное, что имеется. Если спит, разбудим.
Сжав кулончик, счастливо закрыла глаза. Не знаю, кто эта Злата и кем она мне приходится, но я ее уже люблю. Просто обожаю! И не пожалела же мне своих сил! Непременно найду ее в академии и поблагодарю! Чувствую, мы с ней подружимся.
И никакой Эмес с его брюзжанием мне не помеха. Знать бы еще, чем я ему так насолила. Неужели и правда все дело в том, что бабуля подталкивает его к женитьбе? Но ведь достаточно сказать ей «нет», и все. К чему все эти фырканья и рычания в мой адрес?
Стянув с себя платье, переоделась в свою выстиранную футболку и забралась под одеяло.
Завтра… Завтра я поеду в академию!
А там и тест, и заселение, и новые лица. У меня будет соседка по комнате.
Новая жизнь! Так волнующе и немножко страшно!
– Нужно пережить эту ночь, и я стану студенткой! – шепнула себе заветные слова.
На террасе снова хлопнула дверь, но я уже не придала этому значения. Нежась в огромной постели, грезила учебой в магической академии. Лекции, практики, учебники, библиотека… Как я любила это!
Все будет уже завтра!
* * *
– Алевтина, пора собираться. Тебя ждет твое светлое будущее.
Приоткрыв глаза, уставилась на госпожу Инессу.
Забрав у служанки до неприличия большой чемодан, она уложила его на пол и откинула крышку. Довольно ухмыльнувшись, обвела взглядом комнату и сделала быстрый, но изящный жест. Разом распахнулись тяжелые дубовые шкафы, и оттуда выпорхнул мой новый гардероб. Сам! Цветные пышные платья, белые строгие блузы, длинные юбки, тонкие шарфики складывались в воздухе в аккуратные ровные стопочки и опускались в чемодан.
Слегка опешив, проследила, как с пуфика сползло одеяло, в котором я прибыла сюда, и направилось складываться в путь-дорожку. Я и моргнуть не успела, как уголок пледа скрылся в сумке.
Послышался скрип, и из низкой пузатой тумбы несмело показалась канцелярия. Дверца открылась шире, и на пол спрыгнули чернильницы, пергамент и пара карандашей…
Я резко села на кровати и поджала ноги под себя. Некстати вспомнилась детская книжка про посуду, сбежавшую от нерадивой хозяйки. Может, и неуместное сравнение, но нужно быть осторожнее, а то мало ли. Вовремя не постираю, и – прощайте, наряды.
Пока прикидывала, чем мне может грозить такая прыть платьев и блузок, вещи укладывали себя в дорожную сумку, готовясь к переезду.
– Алевтина, – отвлекла мое внимание от творящегося вокруг безобразия госпожа Инесса, – одеваешься и завтракаешь! И Эмес сопровождает тебя до академии. Он обо всем позаботится, ни о чем не волнуйся.
Кивнула и потянулась за платьем, приготовленным еще с вечера. Соскочила на пол и, перепрыгивая через марширующие по паркету тетрадки и перья, ринулась в ванную.
– Только быстро! – прилетело мне в спину.
Скинув футболку, спешно ополоснулась и протянула руки в длинные рукава платья. Оно идеально село по фигуре. Голубое, словно дождевое облачко, с довольно открытым декольте и вышивкой темно-синим шелком по вороту. Пышный подол до пола казался воздушным.
Красота! У меня не было ничего подобного, а в таком наряде и принцессой себя недолго возомнить.
Причесав волосы, взглянула в круглое зеркало в темной резной раме.
Выгляжу довольно мило, хотя… Нахмурившись, привычно закрутила длинные пряди в строгую «дульку». С такой прической я много лет ходила в школу.
Теперь из зеркала выглядывала серьезная молодая женщина. Стильная, нарядная, чуточку важная. Вот это уже больше на меня похоже.
Открыв дверь, смело шагнула в комнату.
Госпожа Валынская поджидала меня рядом с собранным чемоданом.
– Ты прекрасно выглядишь, Алевтина. – Я остановилась посреди спальни, а дорожную сумку с моими вещами спешно потащили вниз служанки. – Вот и все, девочка. Жаль, что ты пробыла в этом доме так мало. Надеюсь, что ты приедешь на ближайших выходных. И непременно на каникулах. А зимой мы соберемся в нашем родовом поместье…
– Мы ведь так и не поговорили, – мягко перебила ее. – Вы не ответили, кто я для вас на самом деле.
Старушка улыбнулась.
– Часть семьи, девочка.
– Но как?
– Это плохая история, которую, надеюсь, ты никогда не узнаешь. Но она и не должна волновать тебя. Прошлое осталось в прошлом, будущего еще не случилось. В Шаливаре существует лишь настоящее. Учись, моя хорошая, заводи друзей и развивай свой дар, каким бы он ни оказался. Живи полной жизнью, ты это заслужила.
– Это не ответ. – Мне не понравились ее слова, было в них что-то зловещее. – Я упряма, все равно узнаю. Но я должна сказать вам спасибо. Вы так много сделали для меня за эти несколько дней. Ваш внук хоть и не в восторге от меня, а все равно идет на уступки.
– О, Эмес… С ним всегда было непросто, он противоречив и скрытен. Не верь его словам – смотри в глаза. Правда всегда кроется в них.
– Я не та, кто будет в них заглядывать.
– Как и любая бабушка, я желаю своим внукам счастья, поэтому не говори мне такие страшные вещи. – Пожилая ведьма картинно схватилась за сердце, и я невольно рассмеялась. – Ну все, беги в столовую, а потом на дилижанс. Твое будущее ждет тебя, дитя мое.
* * *
Спускаясь в холл, я судорожно мяла в руках подол нового платья.
Суровый вид Эмеса храбрости мне не придал. Возле него стоял и мой чемоданище.
– Удачи, Алевтина!
На верхней площадке появились четверо внуков госпожи Инессы.
– Оторвись там по полной. Незнакомых зелий не пей.
– И парней отшивай.
– Вот это точно! Старшики любят первокурсницам головы дурить…
– Если прогуляла лекцию – лети в лазарет и жалуйся на живот.
– Говори, что привыкла к домашней еде и у тебя несварение…
– Из башен академии в неуставное время лучше всего выбираться через кухню.
– А ну, молчать! – рявкнул Эмес на братьев. – Научите ее на мою голову. Еще не хватало, чтобы я в кабинет ректора таскался через день и выслушивал о ее достижениях.
– Вы-то ко мне каким боком? – спросила тихо, подойдя к нему вплотную.
– Прямым, Алевтина. Каждый твой проступок тенью ложится на меня как на главу рода. Я твой официальный опекун.
– Какой опекун? Мне уже двадцать! Поздновато опекать.
– Любая незамужняя женщина рода находится под моей прямой опекой до момента вступления в брак…
– Я совершеннолетняя!
– …а юридическое совершеннолетие у нас с двадцати одного года, – продолжил он, не слушая меня. – Веди себя так, чтобы я не краснел.
– Вы меня толком не знаете, а уже разговариваете со мной, словно… – Поджала губы. – Вы мне неприятны, Эмес.
– Зря дуешься, Алевтина, – он мягко отобрал у меня чемодан, в который я непонятно когда успела вцепиться, – я говорю прямо. Поставь себя на мое место. Наслушаешься сейчас этих оболтусов, влипнешь в неприятности, и будем мы с тобой, как два нерадивых ребенка, выслушивать перечень твоих свершений и ждать оглашения наказания в виде отработки. Не знаю, как тебе, а мне это удовольствия не доставит.
– Поняла. Постараюсь не попадать в истории, чтобы поберечь ваше самолюбие.
– Алевтина, ты и правда злишься на меня?
– Я? На вас? – Подняла на него взгляд. – Вы мне неинтересны. Чего ради буду тратить на вас свои эмоции?
Отвернувшись, подождала, пока он переварит информацию и пойдет вперед. На самом деле я лукавила. Он меня задел за живое. И теперь… Эмес Валынский занимал мои мысли. Очень уж хотелось насолить ему. Заинтересовать собой и проучить. Чтобы и ему стало так же обидно, как мне.
– Пойдем. – Ничего не подозревающий ведун взял меня под руку и потащил к выходу.
Обернувшись, я еще раз окинула взглядом холл огромного дома.
Нет, роскошь меня не трогала – мой взгляд упал на портреты. Мне на прощанье размахивали руками населяющие их призраки.
Улыбнувшись, помахала и я.
* * *
Вежливо подав мне руку, Эмес помог забраться на двуколку и, пристроив мой чемоданище сзади, запрыгнул следом.
Дождавшись, пока ведун усядется, извозчик слегка замахнулся хлыстом.
– Но, пошли! – прогремел его бас, и карета тронулась.
Я молчала, мой сопровождающий тоже. Между нами появилось неясное гнетущее напряжение, и с каждой минутой оно росло.
– Через два квартала будет «временная» остановка, – наконец пробурчал Эмес. – Там пересядем на дилижанс.
– А на двуколке нельзя доехать? – ухватилась за эту возможность поговорить.
Все лучше тяжелого молчания.
– Это городской транспорт, Алевтина. А нам нужно чуть дальше городских стен. В академию принято добираться именно на «временных» дилижансах и дирижаблях. Считай это традицией.
Он замолчал и уставился перед собой, и у меня больше не нашлось вопросов.
Двуколка, как нарочно, медленно катилась вперед.
Я с восторгом рассматривала двухэтажные деревянные дома с резными ставнями, низкие заборчики, за которыми красовались клумбы. Дорогу нам перебежала большая лохматая собака с внушительной костью в зубах. За ней гнался грузный мясник в перепачканном некогда белом фартуке, выглядывающем из-под пуза. Проворный пес, обнаружив погоню, не теряя добычи, ловко пролез в щель между домами и был таков. Толстяку ничего не оставалось, как развести руками и поругать весь собачий род до энного поколения.
Это был привычный мне мир и чуждый одновременно. Но он мне нравился своим особым колоритом и размеренностью. Красотой и простотой.
– Прибыли! – прокричал извозчик и остановил двуколку.
Эмес поспешил наружу, выдохнув с облегчением. Это странно задело. Неужели я настолько в тягость, что ему неприятно рядом со мной сидеть? Вообще не понимала, как расценивать его поведение.
– Алевтина, не зевай!
Моргнув, сообразила, что он стоит у повозки и, протянув мне руку, терпеливо ждет, пока соизволю подняться.
– Иду, – пробормотала и соскочила с места.
Неловко вышло.
Взяв меня и мой чемодан под ручки, ведун потащил нас вперед.
У дороги толпился народ. Среди ожидающих дилижанс в основном были семьи – родители и их повзрослевшие дети, правда, явно младше меня: семнадцати-восемнадцати лет.
– Мне кажется, я здесь не по возрасту, – тихо поделилась своим наблюдением.
– Да, немного старше остальных, но это неважно. Четких возрастных ограничений для поступающих нет, – прошептал Эмес.
И снова это напряжение. Вроде бы и поговорить хотелось, а ни один вопрос на ум не приходил.
Как-то на меня не похоже, я еще никогда не робела перед мужчиной. Аж стыдно за себя. Я начинала злиться. Да что ж такое! Несколько дней назад я спокойно ему хамила, а теперь как подменили.
– Все в порядке, Алевтина? Ты тяжело дышишь.
– Думаю, – брякнула первое, что на ум пришло.
– О чем? – Кажется, мой ответ его удивил.
– Да вот, не решила еще – травить вам жизнь или не стоит время тратить?
– Да трави, чего уж там, – махнул он рукой.
Я невольно усмехнулась и ответила бы, но мое внимание привлекло всеобщее оживление. Из-за поворота выехал… не дилижанс, а снова обыкновенный ржавый «пазик», как козлик подпрыгивающий на кочках. Пыхтя черными выхлопными газами, он мчался по вымощенной булыжником дороге, притягивая взгляды своим нелепым видом.
– Снова временная спираль изогнулась, – пробормотал Эмес. – Должна была приехать большая крытая карета.
– А почему так происходит? – поинтересовалась.
– Видимо, из-за тебя, Алевтина. – Приподняв чемодан, он поставил его перед собой. – Мы ведь не только пространство пересекли, а еще и время. Прыгнули на сто лет назад. Теперь реальность подстраивается под тебя, оттого и сильно шалит.
– Ого! Но разве такое и правда возможно? Путешествовать во времени?
– Все возможно, Алевтина, но сложно.
– Выходит, можно менять исторические события?
– Нет, хотя… – он странно улыбнулся, глядя на меня. – Правила на то и существуют, чтобы их обходить. Маги времени редки, лично я знаю всего лишь одного, но и она не всесильна. События во внешнем мире не изменить, увы, но что мешает умыкнуть что-нибудь или кого-нибудь во временной карман, такой как Шаливар, не меняя настоящего на Земле?
– И что это значит? Вы меня умыкнули? Из прошлого? – Он неоднозначно покачал головой, но такой ответ меня не устраивал. – А что могут маги времени? Отвечайте же, Эмес, раз завели разговор!
– Немногое, девочка. Но подобные вопросы будешь задавать своим учителям.
– Но…
– Я сказал, допрашивай учителей! А пока – карета подана!
Обернувшись, с удивлением поняла, что «пазик» на глазах превращается в дилижанс.
Двери распахнулись, и народ заторопился на посадку. Как мы там все поместимся, оставалось загадкой. Но, оказавшись внутри, сообразила, что все опять не так, как кажется.
Усевшись рядом с несносным себялюбцем, уставилась в окно. Эмес, убрав мой чемодан, задумчиво окинул меня пристальным взглядом и зачем-то произнес:
– Поездка займет не более получаса.
– Вот и замечательно, – буркнула.
Мое внимание привлек неясный шум снаружи.
– Не сметь уезжать без меня! – раздалось со стороны дверей.
Все обернулись на вопль и оторопели.
В карету вплыло нечто. Молодой мужчина… наверное. Я растерянно соображала, как воспринимать этого индивидуума. Длинные огненные волосы собраны в высокий хвост. На достаточно широких плечах розовая шелковая рубаха с запахом. И доходящая до колен черная плиссированная юбка. На ногах парня красовались ажурные гольфы. Белые! И сандалии.
Чтоб меня разорвало! «Может, шотландец?» – мелькнуло в голове. Присмотрелась к расфуфыренному типу внимательней. Нет, больше на рыжеволосого азиата похож. Глаза интересные – слегка раскосые, черные и словно углем подведены. Красивый, зараза.
Но гольфы!.. И юбка как у моей матушки, она в ней на родительские собрания бегала, чтобы вид построже иметь.
Пока я неприлично таращилась на запоздавшего пассажира, тот остановился на верхней ступеньке и окинул всех высокомерным взглядом. Будто само «ваше величество» нам честь оказало.
– Ну, спасибо, мил-человечек. Уж думал, придется пыль глотать от колесиков твоих, – прощебетал он извозчику, в конце фразы кокетливо хлопнув ресницами.
Все! Я выпала в осадок.
Парень, протащив по салону бордовый чемоданчик с меховыми пампушками на замочках, уселся прямо за нами. В нос ударил сладкий запах парфюма.
– Рыжие все с изюминкой, да? – не удержалась от сарказма, обратившись к Эмесу.
Он лишь приподнял темную бровь с бронзовым отливом.
Карета тронулась.
