Мария Геррер
Проект «Любовь»
Глава 3
Я быстро покидала все необходимое в мою безразмерную сумку. Это чудо я купила во Флоренции – элегантный кожаный мешок, в котором можно потерять слона. Как в любой дамской сумочке в ней должны помещаться косметичка, батон и ведро картошки. Для моей работы самое то, любимый размерчик. Сумка стала неприподъемной – чертежи весят немало.
Скинула черные замшевые туфли на шпильке и сунула ноги в полусапожки на толстой подошве – на стройке легко можно наступить на гвоздь. Накинула на плечи длинное кашемировое пальто песочного цвета и вздохнула. Будет ужасно, если я его перепачкаю в цементе. Модное пальто странно смотрелось с полусапожками из грубой кожи – деревня с претензией на элегантность, да и только. Но что делать, служба зовет!
У входа в нашу фирму меня ждал большой черный автобус – роскошный мерседес-внедорожник. И не просто мерс, а гелендваген. Стоит как чугунный мост. Рокотов распахнул передо мной дверь – в учтивости ему не откажешь!
И тут возникла первая проблема – мое узкое красное платье не было предназначено для того, чтобы высоко задирать ноги при посадке в автомобиль. Ну да ладно. Я поддернула юбку повыше. Я же не виновата, что все так неудобно устроено во внедорожнике.
Я ношу только чулки, всегда. Просто потому что это женственно. Кружево резинки игриво высунулось из-под задранной юбки. Рокотов скосил глаза на мою ногу и сделал вид, что ничего не заметил. Его взгляд едва не прожег дыру у меня на бедре.
Все мужики одинаковые, ничего уж тут не поделаешь. Я забралась на кожаное сиденье, одернула подол и удобно устроилась в салоне, вытянув ноги и бросив свою безразмерную сумку на пол. Хорошо иметь такую большую машину. Все, я готова к путешествию!
В окно второго этажа за нами наблюдала Ксюша. Вот любопытная! Все-то ей надо знать! Наверняка думает, что я заигрываю с олигархом и нарочно задираю перед ним юбку. Пусть возьмет себе это на вооружение, ей может пригодиться.
Уже к вечеру вся контора будет в подробностях знать, какая я крутила задом перед Рокотовым и была готова отдаться ему прямо на ступенях нашей фирмы. Главное, что Ксюшу все не так поймут и он тут ни при чем. Никаких сплетен она не распространяет. Это мы проходили и уже не раз. Настоящая женская дружба она такая.
Но что думают и говорят обо мне в фирме, меня мало волнует. Большинство сотрудниц меня не любит. Не нравятся им независимые женщины, которые стремятся хорошо зарабатывать мозгами, а не другим местом. А с мужчинами я дружу. Только дружу, и ничего больше. С ними проще. Так что одной сплетней больше, одной меньше – не имеет значения.
Сейчас важнее было понять, что не так с крышей этого господина. Возможно, мне дали неверные размеры. Тогда это косяк дочери шефа Даши, которая работает у нас архитектором. Ей достаются все самые дорогие проекты. Это вполне естественно – все-таки она не чужая Игорю Вениаминовичу. Но надо отдать должное, дочка у шефа не дура и работать умеет. Я просчитываю ее креативные идеи, и совместная работа у нас идет неплохо. Архитектурную часть дворца Рокотова делает Даша, на объект ездила она и размеры снимала самолично.
Если Даша ошиблась, ее папа влетит по полной программе – объект очень дорогой, а штрафные санкции могут реально подорвать материальное благополучие господина Черного. Тогда мне его будет жаль.
Взгляд Рокотова снова скользнул по моим коленкам. Видимо, мои чулки крепко засели у него в мозгу.
– Нам ехать минут сорок, – сообщил Рокотов. – Не возражаете против музыки?
Я отрицательно мотнула головой:
– Нет, конечно, не возражаю.
Не в моих правилах требовать от заказчика изменять своим привычкам. Они при мне слушают музыку, курят, болтают с любовницами и матерятся с друзьями. Мне хорошо платят за работу и меня это не касается. А им приятно, что я не создаю мелких неудобств. Ведь это всегда раздражает.
– Как относитесь к Моцарту? – поинтересовался Рокотов.
– Классику люблю, – призналась я.
Моцарт однозначно лучше сладенькой попсы и шансона. И то и другое я терпеть не могу, но, волею судьбы, это в приоритете у моих клиентов. Богатенькие дамы и девицы предпочитают что-то о любви, море, крыльях, поцелуйчиках и прочей розовой белиберде.
А большинство наших состоятельных клиентов-мужчин имеют бурное прошлое. Слишком бурное, так что шансон – это точно про них и для них. Ну, или в лучшем случае слушают, что-то из начала двухтысячных на английском. Тогда это для меня просто бальзам на душу – не особо понятно, о чем речь в песне.
Но с Моцартом я ошиблась. Я совсем забыла о его «Реквиеме». Именно его и врубил на полную катушку Рокотов. Прекрасная музыка, но когда вы несетесь по трассе под двести километров в час, «Реквием» наводит на определенные мысли о бренности жизни и вечности.
В зеркало заднего вида я заметила еще один черный внедорожник, который ехал за нами как приклеенный. Видимо, личная охрана олигарха. Почетный конвой, так сказать.
– Почему вы выбрали мужскую профессию? – неожиданно спросил Рокотов, прервав мои философские размышления.
– А почему нет? – вопросом на вопрос ответила я.
– Непривычно видеть девушку в качестве конструктора.
– Не всем же девушкам быть дизайнерами-архитекторами.
– И тем не менее? Или секрет?
– Нет, не секрет, конечно. Когда передо мной встал вопрос, куда поступать после школы, я решила, что хочу освоить профессию, которая будет меня хорошо обеспечивать. И позволит стать независимой.
– Вы очень разумны, – он не скрывал иронии.
– Есть такой грешок, – парировала я. – Не вижу в этом ничего плохого.
– И я тоже, поверьте. А где же стремление к высокому, служению на благо человечества? Или желания стать великим дизайнером на крайний случай? Не часто можно встретить девушку, которая не скрывает подобных взглядов.
– А зачем? – я не собиралась производить на богатого красавца впечатления. Спросил – я ответила. – Подруги пошли в модные юристы-экономисты-дизайнеры. Теперь их пруд пруди. А я в конструктора – на сегодняшний день это вымирающая профессия, и очень востребованная. Нарисовать можно все что угодно, чем архитекторы и занимаются. А я просчитываю их красивые картинки и зарубаю гениальные идеи на корню. И очень неплохо на этом зарабатываю. Хотя, смотря с чем сравнивать… – осеклась я, подумав о его миллиардах.
На фоне Александра Олеговича я выгляжу нищенкой. Ну, мне моего заработка вполне хватает, а это главное.
– А вы коварны! – улыбнулся Рокотов.
– Нет, я всего лишь реалист и плавно спускаю людей с небес на землю. Ну, или не очень плавно, как получится.
– Иначе говоря, обламываете их мечты.
– Скорее, возвращаю к действительности. Так что профессию я выбрала по холодному расчету.
– В принципе, со мной было почти то же самое.
Ну, начинается! Сейчас зальется соловьем и будет всю дорогу рассказывать о том, что сделал себя с нуля, все своим умом, своими руками. И наверняка, забудет упомянуть, что предки занимали в девяностые нехилые должности, стояли у кормушки и прихватизировали на халяву пару-тройку заводов.
Я обреченно приготовилась слушать очередные откровения, как тяжело он заработал первый миллион и как трудился не покладая рук.
– Мне просто повезло, – начал Рокотов историю становления своей промышленной империи. – В веселые девяностые дед сумел сколотить приличное состояние.
Ну, хоть не наврал про то, откуда взялся начальный капитал. Уже приятно, что не вешает лапшу на уши о своем умении работать в поте лица.
– Отец бизнесом не интересовался, а я тоже всегда хотел жить хорошо. Дед передал свое начинание мне, а я его успешно сумел развить. Получил техническое образование, МГУ, мехмат, и начал следить за производством лично.
– Понятно, – автоматически ответила я.
Меня не интересовало ни его прошлое, ни настоящее. И вдаваться в подробности я не собиралась.
– Так что мы с вами почти коллеги – оба технари.
– Да, почти, – кивнула я. Нашел себе коллегу. Много же у нас общего!
Александр Олегович видимо понял, что разговор исчерпан и замолчал.
Очень вовремя у Рокотова зазвонил смартфон и прервал неловкое молчание. Он метнул на экран короткий взгляд и ответил довольно сдержанно:
– Привет, Милена, – я без труда догадалась, что звонит его девушка, о которой мне так восторженно рассказывала Ксюша.
– Нет, в обед я буду занят, еду в имение, проблемы на стройке.
Милена очень долго что-то говорила. Рокотов слушал ее постольку-поскольку, прижав смартфон к уху и, похоже, наслаждался Моцартом.
– Я уже сказал, в обед не получится. Я здесь застряну надолго, – уже с заметным раздражением ответил Рокотов через некоторое время.
Последовала очередная длительная пауза. Милена пыталась настоять на своем?
– Я сказал «нет». Увидимся вечером. Созвонимся позже, пока, – очевидно, он не хотел слушать ее дальнейшее излияние и поспешил закончить разговор.
Лаконичный мужчина. И очень занятой.
Смартфон выскользнул из его руки и улетел мне под ноги, громко стукнувшись о пол. Я подняла его и вернула беглеца хозяину.
– Благодарю, – он бегло оглядел смартфон. – Хорошо, что не разбился. Не хотелось бы его менять, он мне нравится.
Смартфон у Рокотова был самый обычный. Очевидно, он не считал это важным для своего имиджа. Разумно. Не люблю кривые понты. У нас на работе дамочки влезают в шальные кредиты, чтобы выглядеть не хуже других. Им просто жизненно необходимо купить дорогую игрушку, которая явно не по карману. Да, по большому счету и не нужна. Но так важно показать свое положение в обществе. Они же не нищие! И кого только хотят обмануть?
Глава 4
Резкий поворот машины вдавил меня в сиденье. Почти не снижая скорости, Рокотов лихо свернул с трассы. Под мощные звуки «Реквиема» мы въехали в село Любимцево. Дорога была новая, гладкая, как взлетная полоса. Вдоль нее высажены молодые березы – очень патриотично. И, надо отдать должное, красиво.
– Дорогу пришлось полностью делать заново, – не без гордости сообщил Рокотов. – Она была совершенно убита за многие годы, пока село находилось в запустении. Сейчас здесь все меняется – реконструируем школу, построили поликлинику. Я продолжу вкладывать деньги в дальнейшее развитие Любимцева.
Не мог не похвалиться. Конечно, в его имение должна вести живописная березовая аллея. А село будет романтичным фоном, чтобы взгляд радовался.
– Очень разумно, – кивнула я.
Покосившиеся дома с резными наличниками и мезонинами говорили о том, что когда-то здесь жили зажиточные люди. Несколько зданий из красного кирпича до сих пор хранили былую красоту. Кусты в палисадниках начинали весело зеленеть. Очевидно, что село оживает – дома ремонтируются, заборы новые, перед ними скамейки. Просто идиллия.
Для полноты пасторальной картины не хватало крестьян вдоль дороги, которые кланяются в пояс и радостно кричат: «Барин приехал!» На холме виднелись развалины большой церкви с колокольней. Живописно.
– Дел здесь много, – продолжал Рокотов. – Сначала надо восстановить поместье. Позволил себе отпуск впервые за несколько лет и решил заняться реконструкцией. Но, похоже, быстро ничего не получится. И все надо держать под личным контролем.
Мы миновали село и въехали в сосновый лес. Рокотов приоткрыл окно и глубоко вдохнул:
– Какой воздух!
– Красивая роща, – мне всегда нравились темные леса. Они такие таинственные, загадочные, и немного страшные.
– Посажена больше двухсот лет назад. Граф Рокотов, хозяин имения, разбил ее для своей любимой жены – у нее были слабые легкие. Вроде бы это спасло ей жизнь. Поэтому и имение называется Любимцево – мой давний предок хотел увековечить свое чувство для потомков.
– У него это неплохо получилось, – улыбнулась я. Хороший мужик был, похоже, этот граф, раз так любил жену.
Корабельные сосны вздымались к небу и погружали в сумрак дорогу, прямую как стрела. Грибов здесь, наверное, много. Скоро мы миновали сосновую рощу, и перед нами открылся живописный вид на имение. Кованые въездные ворота распахнуты настежь.
Ограду почти восстановили, и она смотрелась очень внушительно. Справа размещалась приземистая сторожка для привратника, стилизованная под готику. Сразу за воротами асфальт заканчивался, и начиналась блестящая старинная брусчатка. Шины гелендвагена зашуршали по граниту.
Огромный дворец зиял пустыми окнами как череп глазницами. Он был построен в неоготическом стиле. От былого великолепия остались одни стены, кровлю только начали восстанавливать. Деревянный каркас центрального купола и правда был заметно смещен в сторону.
У когда-то роскошного парадного подъезда располагался большой фонтан. Разбитая скульптура прекрасной Дианы с гончими собаками разместилась посредине давно пересохшей мраморной чаши.
Рокотов остановил автомобиль перед подъездом. Машина сопровождения стояла метрах в десяти он нас. Темные тонированные стекла скрывали сидящих в ней. А говорят, тонировка запрещена!
Александр Олегович обошел автомобиль и помог мне выбраться из высокого внедорожника. Я на это, однозначно не рассчитывала, просто долго возилась с сумкой – потеряла в ней лазерную рулетку. Формальная галантность, но все равно приятно. Я огляделась и задержала взгляд на фонтане – когда-то он был очень красив.
– Раньше здесь размещалась психиатрическая лечебница, персонал по мере сил следил за порядком, поэтому садовые скульптуры и фонтаны сохранились неплохо. В парке их довольно много. – Рокотов заметил, что я с интересом рассматриваю фонтан. – Потом лечебницу перевели в современное здание ближе к городу, а этот дворец пришел в окончательное запустение. Когда я купил его, рамы, двери, балки перекрытия, и все, что можно унести, уже растащили местные жители. Пришлось долго собирать и выкупать секции от ограждения. Зато забор теперь почти полностью восстановлен в первоначальном виде.
– Он производит впечатление, – искренне призналась я. – Решетка великолепна.
Рокотов расплылся в довольной улыбке:
– Позже, если захотите, покажу вам имение.
– С удовольствием посмотрю, – обрадовалась я. Люблю старину. – Но, давайте, начнем в крыши. Сначала дело, потом все остальное.
– Да, разумеется, – он продолжал улыбаться. Похоже, мой подход к работе ему нравился.
Лениво виляя пушистым и толстым хвостом, к нам подошел огромный черный пес с желтыми подпалинами. Он был лохмат и совершенно беспороден.
– Пират, Пиратка, – Рокотов ласково потрепал его по загривку и достал из кармана лакомство. Хвост Пирата пришел в неистовство. Пес зачавкал и благодарно лизнул руку Рокотов. После этого Пират подошел ко мне и уставился на меня выразительными черными глазами. Но лакомства у меня, увы, не было.
Рокотов вручил мне конфетку:
– Угостите его, и он вас полюбит всем сердцем.
– А он мне руку не оттяпает? У него пасть как колодец, – опасливо поинтересовалась я.
– Нет, Пират – сама доброта. Приблудился уже давно, теперь охраняет поместье.
– Вид у него солидный.
– Что есть, то есть.
Я протянула псу на раскрытой ладони конфету. Пират очень деликатно и осторожно взял ее, облизнув мою ладонь влажным языком. Я погладила его большую голову, и он дружелюбно завилял хвостом в ответ.
– Теперь вы друзья, – улыбнулся Рокотов и протянул мне влажную салфетку, которую извлек неизвестно откуда. – Он чувствует хороших людей.
Пес улегся в тени гелендвагена и поглядывал на нас умными глазами.
– Ритка, ты?! – заорал кто-то сбоку от меня.
Я невольно вздрогнула и выронила салфетку.
На меня, широко раскинув руки, несся Сергеич – отличны прораб и мой давний приятель. Мужик лет сорока с богатым опытом работы. Он сгреб меня в охапку и крепко обнял:
– Сколько лет, сколько зим! Кака краля в бежевом пальте! И не обнимешь как следует таку королевишну – замарать можно.
– Рада тебя видеть, – я тоже обняла его. – Ты тут прорабом?
– Типа того. Недавно пригласили. Пытаюсь исправить косяки Славика-рукожопа. Не поверишь, его наняли бригадиром делать крышу.
– Славика? – не поверила я своим ушам. – Его до сих пор не пришибли разъяренные заказчики?
– Как видишь!
– Так я, судя по всему, прибыла тебе в помощь?
– Будем в очередной раз спасать объект. Ритка и Сергеич против Славика-рукожопа, – он заразительно заржал и стукнул меня в плечо, отчего я едва не свалились с ног.
– Постойте, постойте, – Рокотов был не на шутку обеспокоен. – Как вы назвали мастера Станислава?
– Славик-рукожоп, – снова заржал Сергеич. – Какой он мастер Станислав? Чести много. Как вас, Александр Олегович, угораздило нанять этого урода и его гастарбайтеров?
– Это моего управляющего угораздило. А теперь поподробнее, – потребовал Рокотов. – Я, похоже, один не в курсе про Славика.
– Славик считает себя крутым прорабом. Только это, само собой не так, – радостно сообщил Сергеич. – Он набирает гастарбайтеров, договаривается с посредником-подрядчиком. По смете материал одни, покупают другой, дешевый. Деньги делят с посредником. Все просто. Много на этом не заработать, но на жизнь хватает. Его уже не раз били, но ничему не научили. Взять с него нечего – квартиры давно нет, живет нахлебником у какой-то одинокой бабенки. Не убивать же убогого.
– То есть меня развели, как последнего… – Рокотов не договорил и начал судорожно тыкать в смартфон.
Мы с Сергеичем понимающе переглянулись – обидно, когда олигарха разводит Славик-рукожоп.
Со связью, тут, похоже, проблемы. Рокотов раздраженно метался по площадке перед дворцом, пытаясь дозвониться. Наконец, он сумел найти место, где связь была устойчива.
– Михаил Семенович, добрый день! – вкрадчиво начал Рокотов и это не предвещало ничего хорошего. – А кто у нас мастером на крыше? Станислав Андреевич? – ласково произнес он и через мгновение в его голосе послышался металл. – Завтра, в восемь ноль ноль у меня в кабинете со всеми сметами, счетами и нашим экономистом! Ах, вы не можете? Тогда что предпочитаете – повестку в суд за мошенничество или Ахмеда и его бравых джигитов? Уже нашли время? Вот и чудно! Завтра в восемь! – рявкнул он напоследок.
Рокотов сердито выдохнул и зло сунул смартфон в карман:
– Придурки!
– Возможно, все поправимо, – было заметно, Сергеич искренне сочувствует Рокотову. – Полезли на крышу, посмотрим, что можно сделать.
– Сергеич, у тебя спецовка найдется? Мне бы переодеться… – попросила я.
– Конечно, прелесть моя, – фамильярно промурлыкал прораб. – Сейчас принесу. Только размерчик не твой.
– Любой размерчик сойдет. Не хочу пальто уродовать.
Спецовка была огромна, я в ней утонула и стала похожа на огородное пугало. Рокотов метнул на меня короткий взгляд, но не улыбнулся. Значит, все не так страшно. Или у него отличная выдержка?
Я снова поддернула юбку повыше и смело шагнула к лестнице. Стремянка качалась и вибрировала при каждом движении. Первым лез Сергеич, потом я и завершал нашу небольшую процессию Рокотов. Его взгляд жег мои ноги. Я это просто физически чувствовала.
На втором этаже Рокотов взмолился и попросил меня забираться на крышу последней. Я усмехнулась – было понятно, что мои чулки сильно его смущали, а может и возбуждали – юбка была опять чуть ниже талии. Сам виноват – я же предупреждала, что одета неподобающе.
Вид с крыши открывался великолепный. Поместье лежало, как на ладони. Вдали серебряным зеркалом блестел пруд. Заброшенный парк уже начали потихоньку приводить в порядок – часть поросли вырубили, кое-где посадили молодые деревья, начали разбивать клумбы.
Весенний ветерок ласково трепал мои волосы. Я с наслаждением втянула в себя запах влаги, молодой зелени и свежих стружек. Как же я люблю апрель!
Развернула свои чертежи и расчеты. Мы с Сергеичем быстро поняли, что балки и стропила имеют меньшие сечения. Отсюда и проблемы – они едва выдерживали даже собственный вес. Я делала необходимые замеры и наброски.
Рокотов с интересом наблюдал, как я лазаю между стропилами и балансирую на балках, задрав юбку почти до подбородка. Петрович тоже пялился на мои чулки и неодобрительно хмурился. Очевидно, для него подобные изыски равны извращениям. Все равно, как если бы я гонялась по крыше за ним и Рокотовым в кожаном белье и с плеткой. Но Сергеич благоразумно молчал.
– Все понятно, – через полчаса сообщила я заказчику. – Как и следовало ожидать, заменили на более дешевый материал. Наших ошибок тут нет. Я сделаю перерасчет и посмотрим, что можно сохранить, а что придется заменить. Мне потребуется день-два.
– Так быстро поняли, в чем проблема? – недоверчиво усмехнулся Рокотов.
– Вообще-то я в этом специалист и работаю не один год. Опыт.
– Да, конечно. Просто мне до сих пор сложно поверить, что молодая девушка хорошо разбирается в этих сложных конструкциях. Ну что ж, приятно удивлен и снимаю перед вами шляпу.
– Вы мне льстите, – я расплылась в довольной улыбке. – Не скрою, мне это тоже приятно.
– А теперь скажите, насколько все серьезно?
– В смысле денег? Заменить придется много чего. Надо будет переосметить купол, тогда и станет ясно, во что обойдутся переделки.
– Запишите мой номер, я буду работать с вами напрямую. Ваш босс, уверен, возражать не станет. И я хотел бы получать ваши консультации по другим вопросам, если в этом возникнет необходимость. Чувствую, для конструктора тут работы немерено. Будете вести проект поместья полностью?
– С удовольствием, – кивнула я в ответ.
Отличная работа мне привалила. Денежная и интересная. Повезло, так повезло. Я забила номер Рокотова в смартфон и протянула ему свою визитку:
– Здесь и мой электронный адрес. Напрямую работать мне тоже нравится больше – нет недопонимания. Шеф к таким вещам относится положительно.
– Вот и чудно, – ответил он.
Мы спустились с крыши, и я облегченно вздохнула – чулки не порвала, платье не перепачкала.
– Теперь, как и обещал, могу показать вам свое родовое гнездо. Это поместье очень давно принадлежало моим предкам. Поэтому, когда появилась возможность, я сразу же его выкупил.
– Так вы из графов? – я не смогла сдержать свое недоумение.
– Как уже упоминал.
– Я подумала, вы просто дальние родственники, без титула.
– Нет, по прямой линии. Со стороны отца, как недавно выяснилось. У графа Рокотова было два сына. Старший неудачно женился на какой-то певичке. Детей у них не было. Эта певичка, его вроде, отравила. Потом сбежала за границу с любовником и там сгинула. Говорят, была настоящей ведьмой. Умела колдовать и насылать порчу.
– Надо же, местная легенда!
– Да, с Любимцевым связано еще много легенд. Расскажу, если пожелаете.
– Пожелаю. Люблю такие истории.
– Я тоже. Итак, мой непутевый предок, младший граф Рокотов, проиграл поместье в карты. Ужасно глупо. Легкомысленный был человек, и безответственный. Оставил семью без копейки, но с дворянским титулом. А у матери предки из мещан. Дворянство для меня не особо важно, но, безусловно, приятно. Тщеславие мне не чуждо, как видите. Так что я потомственный дворянин. Позвольте представиться – граф Рокотов.
Он галантно поцеловал мне руку.
– Приятно познакомиться, дворовая девка Ритка, – улыбнулась я в ответ, отвесив поклон. – Я тоже интересовалась своей родословной – все мои предки из крестьян. Никакого намека на благородное происхождение.
– Для дворовой девки вы очень умны и делаете неплохую карьеру.
– Стараюсь.
– Позвольте предложить вам руку и показать красоты имения «Любимцево»? – шутливо осведомился Рокотов.
– Позволяю, – в тон ему милостиво ответила я и взяла кавалера под руку. – Расскажите все, что знаете об этом поместье. Обожаю такие места.
– С удовольствием, но это затянется на несколько часов. «Любимцево» – моя гордость и моя слабость. Я много времени посвятил, изучая его историю и историю моей семьи. Увы, сегодня я занят, и наша экскурсия будет недолгой. Видимо, вам придется еще не раз вернуться сюда, чтобы узнать об имении больше. Буду рад поделиться с вами всем, что знаю о нем.
Я поймала себя на мысли, что не возражаю. Похоже, Рокотов вовсе не сноб и не зануда.
По центральной аллее мы вышли к пруду. Зеркало воды ослепительно сверкало под лучами весеннего солнца. Мелкая рябь от весеннего ветерка время от времени пробегала по поверхности водоема.
– Здесь будут жить лебеди. Белые и черные. Как когда-то давно, лет двести назад, – мы прошлись по краю пруда в сторону развалин на его берегу. Рокотов переполняла гордость за свое детище. – Это руины беседки. Представьте, ее чертежи сохранились. Я хочу восстановить все максимально близко к историческому облику поместья. Разумеется, модернизировать придется многое, но экстерьер и интерьер должны быть сохранены до мельчайших подробностей.
– Это прекрасно. Редко, кто ценит историю. Многие старинные здания просто сносят или переделывают так, что и не узнать.
– Приятно, что вы меня понимаете. А вот архитектор из вашей фирмы как раз предложила все построить с нуля.
– Она хороший специалист, просто хочет сэкономить ваши деньги. Восстановление намного дороже нового строительства.
– Вот уж не думал, что одна девушка может похвалить другую, тем более, свою коллегу. Она о вас совсем другого мнения.
И вот зачем он мне это сказал? Ждет, что я тоже начну ее хаить? Ну, уж нет. Я благородна и снисходительна к другим, в отличие от Даши. Зря он считает, что все женщины одинаковы и готовы поливать друг друга грязью. Хорошо же он о нас думает!
– Это ее право. Я догадываюсь, что она обо мне говорит, и что думает. И мне это, поверьте, безразлично. К тому же конструктор – главный враг архитектора, – улыбнулась я.
– Ведь она дочь вашего босса?
– Да.
– Ну, тогда это много объясняет.
– Повторю, она очень даже хороша в своей профессии. А ее личная неприязнь меня не волнует.
– Вы так уверены в себе?
– Я лучший конструктор в нашей фирме.
– Даже так?
– Именно. У нас работают еще три специалиста этого профиля – две пенсионерки и мужчина средних лет. Отличные конструктора, но старой закалки. Они принципиально не выезжают на объекты. А к работе с заказчиками напрямую их не допускает шеф – они любого отпугнут своим умением разговаривать с клиентом, – рассмеялась я. – Желаете с ними пообщаться? Они быстро объяснят вам, что вы неправы во всем. Вообще во всем.
– Однозначно, нет. Раз шеф вас порекомендовал мне, значит, вы и правда, лучшая.
Мы прошли по боковой аллее. На ней ландшафтные работы шли полным ходом. Восстанавливалось мощение из дикого камня. Вдоль аллеи тут и там виднелись старинные мраморные статуи.
– Их привезли из Италии очень давно. Удивительно, что не все разбиты, – Рокотов любовно погладил постамент одной из них. – Флора. Даже надпись сохранилась.
Богиня цветов была крупна, с небольшой грудью, похожей на перевернутые чашки и прямым римским носом. Толстая мраморная бабочка сидела не ее сандалии.
Флора была бесстыдно обнажена и совершенно неэротична. В руках богиня держала букет размером со сноп из всевозможных растений, включая ананас. Не слишком изящна, зато подлинник.
– Немного наивна, но мне нравится, – поделилась я впечатлением.
– Вы резки в своих суждениях, – усмехнулся Рокотов.
– Нет, что вы, я ничего не сужу. Наивность не пошлость, и не кич. Это вовсе не плохо в моем понимании.
– Вы интересная девушка, со своим мнением. И не боитесь его высказывать.
– Чего мне бояться? Что вы смените специалиста? – подковырнула я Рокотова.
– После того, что я успел узнать о вас, вам это не грозит, – располагающе улыбнулся Александр Олегович.
