Мария Фир
Ронни и тайный замок дракона
Глава 5
Мы отправились в путь ранним утром пятнадцатого дня от начала лета. Впереди были шесть недель неизвестности. Я осознала это лишь сейчас, когда увидела запряжённый парой лошадей скромный экипаж, что поджидал нас у ворот Академии. Небо было затянуто сероватыми облаками, моросил мелкий дождь.
«Хороший знак», – сказал Закариан Хилл. Мэтт презрительно хмыкнул в ответ некроманту, и они оба, не сговариваясь, протянули мне руки, чтобы я взобралась в повозку. Чтобы никого не обижать, я запрыгнула внутрь сама и уселась на обитую потёртой кожей скамейку. Мэтт тут же плюхнулся рядом со мной, наш куратор разместился напротив, и воцарилось напряжённое молчание. Экипаж тронулся с места и покатился по сонным улицам в сторону восточной дороги.
Да, мы едем в неизвестность, думала я. Пока поездка на практику была лишь мечтой, я представляла её в самых ярких и привлекательных красках. Теперь я осознала, что ничегошеньки не знаю о жизни в отдалённых селениях. Да что там, я вообще никогда не жила самостоятельно!
Из отчего дома на окраине столицы я переехала в соседний городок, в общежитие Академии, где за нами почти круглосуточно присматривали. Питались мы в студенческой столовой, бельё сдавали в прачечную, все необходимые для учёбы вещи нам выдавали в библиотеке или в хранилище.
А на практике как будет? Всё придётся делать самим, да ещё и заниматься научной работой? Ох, а не вляпалась ли я ещё почище, чем с пылесборниками Номма-Гнома?
– Зак? – позвала я.
Куратор оторвался от книги и взглянул на меня вопросительно.
– А где мы будем жить?
– В гостинице класса люкс, разумеется, – пожал плечами некромант.
Мэтт скорчил рожу и демонстративно отвернулся к окошку, отодвинув занавеску. Хвастун-целитель всё никак не мог смириться с тем, что теперь он не главный в коллективе, а всего лишь практикант под руководством пятикурсника. Будь в экипаже наша обычная компания, Мэтт болтал бы без умолку и живописал наше грядущее незабываемое лето!
– Я серьёзно! – улыбнулась я и ткнула вредного колдуна носком туфельки в ботинок.
– Обычно студенты живут в домах местных жителей, а вместо денег платят за постой волшебными услугами. В зависимости от специальности, конечно.
– И чем же платят некроманты? – оживился Мэтт.
Ему-то, будущему лекарю, многие в деревне будут рады. Для мага общей практики вроде меня тоже сыщется работа. А что станет делать колдун? Вызовет для хозяина духа его прадедушки? Заставит воскреснуть сдохшего в прошлом году петуха, чтобы снова кукарекал на рассвете?
– Поверь, желающие на мои услуги всегда находятся.
Я приободрилась: какой-никакой, а разговор между нами завязался. Нужно расспросить Зака подробнее, чтобы неизвестность приобрела более реальные очертания.
– Ты уже был в Форстаде?
– Нет.
– А почему мы едем именно туда?
– Место проведения практики определяют магистр Доран и другие преподаватели, но обычно это места, которые по каким-либо причинам интересуют исследователей.
– Для целителя подойдёт любое место, где живут люди, – заметил Мэтт.
– Да, но если тебя направили именно в эту деревню, значит, там не хватает лекаря или ему нужен помощник. Меня больше интересует, для чего едет Вероника.
– А ты не догадываешься? – изобразил удивление мой приятель и приобнял меня за плечи. – Она без меня жить не может, правда, Ронни?
– Размечтался! – возмутилась я и стряхнула с себя руку Мэтта. – Я сама по себе!
Мне показалось, что в глазах Зака промелькнула тень. Вот только что он с интересом рассматривал меня и готов был поболтать, а этот крошечный инцидент сразу погасил искру в его взгляде. Зак откинулся назад и вновь уставился в лежащую на коленях книгу. Наверное, напомнил себе о том, что он старше и опытнее нас, он наш куратор, а мы глупые цыплятки, едва окончившие первый курс, и наши романтические вздохи его нисколько не волнуют.
Целитель, которого ничуть не смутил мой резкий ответ, решил продолжить болтовню.
– А готовить еду ты умеешь, девушка-сама-по-себе?
– Конечно же нет!
На самом деле дома мне частенько приходилось стоять у очага. Слуг у нас, простых жителей городской окраины, отродясь не бывало, а мачеха с утра до ночи занималась тремя малолетними детьми. Я готовила вполне сносно, но становиться кухаркой на время летней практики мне совсем не улыбалось. Всё-таки я будущий маг, а не домохозяйка. И у меня есть задания от ректора.
– А если серьёзно? – не унимался Мэтт. В его голубых глазах искрился смех.
– Кашу могу сварить, – сжалилась я.
– Съедобную?
– Никто ещё не приходил жаловаться. Ну а ты чем похвастаешься? Дрова наколоть сможешь или, быть может, зайца сумеешь подстрелить? Ты рассказывал, что дядя брал тебя на охоту.
Мэтт происходил из семьи мелкого барона, чем поначалу пытался бахвалиться. Однако вскоре стало ясно, что в стенах Академии прежде всего ценятся магические способности, а не происхождение, и юный целитель переключился на изучение заклинаний и состязания с другими студентами. А что, в арсенале у лекарей достаточно полезных умений. Одно заклинание обездвиживания чего стоит! А «молчанка», благодаря которой любой человек теряет способность говорить? Страшное дело!
– Надеюсь, в зайцев стрелять не придётся. Исцелю парочку жителей, и они сами понесут мне жаркое и горячие пирожки с повидлом. Будешь хорошо себя вести – поделюсь! – И он подмигнул мне, чрезвычайно довольный своей находчивостью.
Зак бросил на нас снисходительный взгляд, и я поняла, что он сильно сомневается и в моей способности кашеварить, и в том, что у Мэтта получится легко устроить наш быт. Всё-таки некроманты сделаны совсем из другого теста. Хмурые, недоверчивые, закрытые.
Интересно, у Зака есть компания друзей, как у нас с Мэттом? А девушка? Ох, вряд ли!
– Мне всё-таки очень интересно, как тебе удалось отделаться от профессора Гнома?
– Не спрашивай, Мэтт, это было целое представление!
– Я в тебе не сомневался! – рассмеялся целитель.
Ворота Аркеллы, городка, где располагалась Академия магии, давно остались позади. Позади осталось и дождевое облако – стало совсем светло. По обе стороны дороги весело замелькали сельские домики – по большей части белые с рыжими черепичными крышами, но встречались и желтоватые, и розовые. Во многих дворах стайками играли дети, работали взрослые, грелись на солнышке старики и кошки.
Кто-то пропалывал огород, кто-то развешивал бельё. По обочине неторопливо ехал на ослике подросток-почтальон с голубой сумкой за плечами. Я так устала проводить дни в пыльной библиотеке, что сейчас смотрела на всё это с искренним интересом и радостью. Как же всё-таки мне удалось вырваться от вредного профессора? Ох, не так-то просто!
Сначала господин Номм-Гном раздражённо прочитал мне нотацию о том, что я, его подопечная студентка, не имела ни малейшего права обращаться к ректору за помощью. Проще говоря – действовать через его лысую голову. Я поступила крайне невежливо!
Потом выяснилось, что путешествие в компании молодых людей грозит девушке опасностями, о которых я не имею не малейшего представления. Ага, профессор, я ведь только вчера родилась на свет. Вернее, меня нашли в лопухах, я понятия не имею, откуда берутся дети. Ну и напоследок Номм заявил, что, если я вместо того, чтобы работать, буду каждое лето путешествовать по стране, толку из меня не выйдет.
Признаюсь, тут я взорвалась от негодования! Я выхватила с ближайшего стеллажа несколько книг и плюхнула их на стол перед упрямым наставником.
– Но, профессор, посмотрите! Все эти люди, эти учёные, написавшие толстенные фолианты, по которым мы теперь учимся, они ведь не сидели взаперти!
– «Вся правда о Касарейне», – прочитал господин Номм.
– Вот, пожалуйста, автор этой книги проехал королевство Касарейн вдоль и поперёк! А это?
– «Драгоценные ископаемые Вестмурских гор», – хмыкнул мой учитель-мучитель.
– Её написал Роберт Халлен, великий геолог и путешественник!
– «Ингредиенты для заклинаний огненной магии». С какой полки ты это взяла, Ронни? Мне кажется, место этой книги в разделе боевых искусств!
Сейчас ещё выяснится, что я всё это время неправильно расставляла книги на полках! Как бы сдержаться и не устроить здесь великий погром? Но ради будущей поездки я сдержалась.
– Пожалуйста! – почти кричала я. – Все эти люди, прежде чем написать свои творения, путешествовали, искали, исследовали.
– Да, да, да, – со скучающим видом покивал головой профессор. – Только не забывай, что многие из исследователей плохо кончили. И не написали ни одной книги. Мир так и не узнал об их открытиях, потому что эти учёные утонули в море или сорвались со скал в горах.
– Ну и что?
– Ничего, Ронни! Ничего путного не выходит у тех, кто всё время ищет приключений на свою задницу. Никакого толка!
Да-а, прежде я никогда не слышала от профессора слова «задница». Должно быть, сильно я его разозлила. И всё-таки у меня в руках был документ, подписанный ректором Лангом. И занудному старику Гному оставалось только смириться с тем, что его птичка-студентка упорхнула из душной клетки. Всё это я в красках пересказала Мэтту, и мы долго ещё рассуждали о том, что ждёт меня после возвращения в Академию. Гном ни за что не оставит мой безумный поступок безнаказанным.
– Пожалуй, мне уже нравится эта поездка, – весело признался целитель.
– Ну вот, а ты ехать не хотел! Мы отлично проведём время в Форстаде! – пообещала я.
Некромант, видно, утомился от прыгающих перед глазами букв и нашей нескончаемой болтовни. Он сцепил руки в замок, прикрыл глаза и словно отгородился от всего мира. Наверняка уже жалел, что взял меня с собой: покоя от меня точно ждать не приходится.
В окошках теперь тянулись бескрайние поля, и мир казался состоящим из двух половинок: сверху – голубой в редких пятнах белёсых облаков, а снизу – нежно-зелёный. Мы сделали остановку, чтобы размяться и перекусить.
Извозчик напоил лошадей, придирчиво осмотрел повозку со всех сторон (словно троица юных магов успела бы превратить её в тыкву, как в одной известной сказке), а потом раскурил трубку и окружил себя густым облаком дыма – такого едкого, что я закашлялась и отошла подальше.
– Ночевать мы будем на постоялом дворе в Фиоре, – сообщил нам наш молчаливый куратор. – Смотрите ведите себя прилично. В Фиоре не очень-то жалуют магов, даже студентов.
Меня слегка задели эти слова. С чего это Зак решил, будто мы с Мэттом собираемся вести себя неприлично? Это потому, что мы весело болтаем в дороге? Вообще-то мы выглядим вполне достойно (на нас форменная одежда академии и значки факультетов) и хулиганить не планируем.
Вот только уже на месте выяснилось, что Закариан – предсказатель. Как в воду глядел, хотя к вечеру его предупреждение напрочь вылетело у меня из головы…
Когда мы подъехали к постоялому двору, уже сгущались сумерки. Извозчик принялся распрягать лошадей, некромант пошёл договариваться о комнатах на ночь, а Мэтт выгружал из повозки наши саквояжи. На площадке перед трактиром царила суета. Я выбралась из экипажа и с любопытством глазела по сторонам.
На крыльце, обмахиваясь платками, стояли девушки-разносчицы – выбежали наружу глотнуть свежего воздуха. Рядом шумно спорила подвыпившая компания из четырёх городских стражей. Чуть поодаль, под окном, дородная матрона отчитывала перебравшего муженька, потрясая перед его носом увесистым кулаком. Возле плетня развалилась белая с чёрными пятнами дворовая собака, рядом с ней возились в пыли двое таких же пятнистых щенят.
Наш экипаж заметили, но никто не шарахнулся прочь и не начал швырять в нас камни. Думаю, нелюбовь к магам в Фиоре – не более чем пережиток прошлого. Точнее – думала.
Хлопнула дверь, и наружу вышел мужчина со свёртком в руке. Сделав несколько шагов, незнакомец остановился посреди двора, вертя головой, словно кого-то искал. Заметил меня, нахмурился, грязно выругался и сплюнул себе под ноги.
Пф! Подумаешь, ты тоже не слишком-то мне нравишься, решила я.
И ничего страшного не случилось бы, если бы этот негодяй просто пошёл себе дальше. Но он стоял и стоял, выжидая. И держал в руке свёрток, из которого торчала палка восхитительной свежей колбасы. Пятнистая дворняга просто не могла остаться равнодушной к такому безобразию – она аккуратно поднялась со своего лежбища, доверчиво подошла к человеку и ткнулась мордой в его колени. Щенки подоспели вслед за матерью, принялись обнюхивать сапоги трактирного гостя. Я улыбнулась, уверенная, что дворняжкам сейчас перепадёт кусочек лакомства. Увы, всё случилось иначе.
– Ах ты грязная тварь! – вскричал мужик, заметив у своих ног псину. – Пшла вон отсюда!
А потом изо всех сил пнул маму-дворняжку тяжёлым сапогом! Не ожидавшая такой подлости бедная собака полетела кувырком, жалобно скуля. Я задохнулась от неожиданности, не веря своим глазам. Негодяй не остановился, не опомнился! Он снова размахнулся ногой и зашвырнул одного из щенков в кусты. Люди у трактира перестали галдеть, уставились на происходящее. Кто-то крикнул:
– Эй ты!
Но где им, обычным людям, было тягаться в скорости с волшебницей! Не помню, как я подскочила к незнакомцу, как преодолела расстояние в два десятка шагов.
– Ты что творишь, гад! – крикнула я ему в лицо.
Нужно было видеть, как его перекосило от удивления и злобы. Ещё бы! Не городской стражник, не вышибала из трактира – напротив него оказалась худосочная девчонка в ученической форме. Обиженная собака с визгом барахталась в траве, и меня разрывали напополам два желания – сейчас же помочь животному и проучить человеческого мерзавца.
– Ещё одна сучка? Да я тебя щас!.. – зарычал мужик и замахнулся на меня.
Глава 6
Сила выплеснулась из меня мгновенно – я даже не успела произнести заклинания! Обидчика собак и девушек подхватил бешеной силы вихрь, сбил с ног, протащил по двору и швырнул на старый плетень.
Горшки, что сушились на плетне кверху дном, взмыли в воздух и закружились в магическом водовороте. Один из них впечатался прямо в морду негодяю, другие попадали на землю и раскололись. Я испуганно опустила руки – всё сразу смолкло и замерло.
В этот самый миг из-за экипажа показался Мэтт, а на крыльцо вышел из трактира наш хмурый куратор. Кажется, они одновременно произнесли:
– Ронни? Что здесь происходит?
Поверженный негодяй не шевелился. Разбитое увесистой посудиной лицо его было в крови, а нос, кажется, свернуло набок. На меня смотрели все, а я словно потеряла дар речи. Ни слова не могла выдавить из себя!
Ещё несколько секунд над двором висела звенящая тишина, а потом она взорвалась возгласами и криками.
– Он ударил девчонку! Поделом ему! – закричала толстуха, стоящая у окна.
– Не девчонку, а собаку! – раздалось с другой стороны.
– Он обозвал её сучкой. Девчонку, говорю я вам!
– Нет, собаку! Она сожрала его колбасу. А девчонка – ведьма!
Злосчастная колбаса между тем валялась в пыли среди глиняных осколков, и никто не обращал на неё никакого внимания.
– Стража, стража, ну что же вы застыли как истуканы? Хватайте его!
– Держите лучше ведьму!
Я закрыла лицо руками прежде, чем ко мне подоспели Мэтт и Зак, отгораживая меня от надвигающейся толпы. Стражники разделились: двое поспешили в мою сторону, двое других пошли осматривать бесчувственное тело. Ни один из служителей порядка не стоял на ногах достаточно твёрдо, все они успели как следует отдохнуть в трактире.
– Мэтт, он ударил собаку, – всхлипнула я, очнувшись наконец от шока. – Помоги ей!
Целитель без лишних вопросов бросился к животному. Я направилась было следом, но куратор схватил меня за локоть и вернул на место. Хмуро заглянул мне в лицо.
– Ты цела?
– Вроде да, – прошептала я.
– Ни на минуту вас нельзя без присмотра оставить? Я ведь предупреждал по поводу Фиоры!
Я вскинула на Зака возмущённый взгляд:
– А ты что же, стоял бы и смотрел, как этот мерзавец избивает животных?
– Ронни, ты не имеешь права применять боевую магию, – прошипел он. – Почему ты не позвала на помощь? Здесь полно народу!
– Они ничего не делали, просто глазели! Никто бы не помог! – огрызнулась я.
Один из городских стражников приблизился к нам вплотную и попытался отстранить Зака.
– Эта девчонка применила магию… ик. Неоспоримый факт и куча свидетелей. Мы обязаны её… ик… арестовать. Отойди-ка, парень, – и пьяный страж потянулся рукой в мою сторону.
– Она со мной, – негромко сказал некромант и придвинул меня к себе. – Меня арестуй, если надо.
– Погодите-ка, сначала нужно р-р-разобраться, что к чему, – рассудил другой стражник.
Тем временем из трактира на крыльцо вывалили почти все посетители. Шум и споры нарастали. Негодяй с разбитой мордой очнулся и принялся грязно ругаться, указывая в мою сторону и проклиная всех на свете магов и ведьм и все на свете Академии, в которых растят подобных нам чудовищ. На себя бы посмотрел, скотина! Я с отвращением отвернулась от него, чтобы отыскать Мэтта и несчастную собаку.
– У собаки сломаны два ребра, – доложил целитель. – Щенки в порядке.
Мохнатые дети дворняжки крутились у ног Мэтта, мешая ему сосредоточиться на заклинаниях. Надеюсь, во время первого года обучения лекарей учат сращивать кости?
– А у меня, мать вашу, сломан нос!
– И поделом тебе!
– Эй, докторишка, тебя не учили сперва помогать людям? Или ты пёсий лекарь?
– Пустите, я сейчас наподдам этой ведьме…
– Да сиди уже, пока снова не получил!
Окружившие нас люди старались перекричать друг друга, причём некоторые не могли выбрать, чью сторону принять, и попеременно ругали то жестокого покупателя колбасы, то «понаехавших» в Фиору нечестивых колдунов. В конце концов через скопление народа к нам пробрался владелец трактира, крепкий бородатый дядька средних лет в клетчатой рубахе, просторных шароварах и замызганном замшевом жилете с большими медными пуговицами. К счастью, трактирщик был трезв как стёклышко и на первый взгляд вполне разумен.
– Твои друзья ещё и порога не успели переступить, а уже учинили погром! – сурово сказал он, уставившись на Зака.
– Парни здесь ни при чём, – заявила я. – Это я сломала ваш забор. Точнее – моя магия. Но я не нарочно, честное слово!
Все снова загалдели наперебой. Со всех сторон сыпались обвинения, оправдания или советы, как следует с нами обойтись. При этом одни говорили, что нас нужно немедленно накормить, напоить и разместить в лучших комнатах, а другие – что лучше было бы нынче же ночью сжечь меня на костре. Услышав о своей собаке, хозяин заведения бросился к ней.
Мэтт как раз закончил – дворняжка, лежавшая на боку, поднялась на ноги и радостно завиляла хвостом.
– Моська, Моська, живая, вот умница! – Хозяин потрепал её по холке.
Моська громко залаяла в ответ, и я невольно заулыбалась. Как оказалось – рано. Трактирщик выпрямился и обернулся ко мне и Заку. Справа от нас негодующе подвывал удерживаемый стражами мужик, ставший причиной всей этой суматохи.
– Пайк, конечно, сволочь, и в другой раз я и сам разобью ему морду, если тронет мою собаку, – рассудил трактирщик. – Но от вас, студентов, тоже одни неприятности. Поставьте на место забор и убирайтесь-ка вон отсюда. Разве что ваш лекарь может остаться. Да.
– То есть… – снова заговорил самый трезвый и старший по званию стражник. – Забирать их в каталажку? Всех вместе с Пайком?
– Мне по барабану, лишь бы никто больше ничего разбил и не сломал. И довольно споров!
Слово хозяина постоялого двора, должно быть, имело немалый вес на окраине Фиоры. Люди всё ещё продолжали обсуждать случившееся, но постепенно начали расходиться по домам. С каждой минутой становилось всё темнее, небо вновь затянулось облаками. Наш извозчик заявил, что до утра не двинется с места и, если мы не найдём, где переночевать, то вполне можем забраться в повозку и поспать на жёстких лавках.
Зак приказал Мэтту не сводить с меня глаз, а сам пошёл к завалившемуся забору, взмахнул руками и в считаные секунды вернул его на место. Ещё бы, некроманты мертвецов из могил поднимают, а тут всего-навсего старый плетень! Я вызвалась убрать осколки от горшков (безо всякой магии), и Зак указал мне на метлу, спрятанную под крыльцом.
Стражники долго совещались, но в итоге пришли к выводу, что состава преступления нет, сломанный нос Пайка – случайность, да и показываться перед начальством в таком виде не стоит. Пайк пытался было вытребовать у нашего лекаря лечение и для себя, но Мэтт демонстративно сунул руки в карманы и во всеуслышанье заявил, что запас его магических сил на сегодня исчерпан. Ругаясь на чем свет стоит, Пайк наконец-то убрался с постоялого двора.
В скором времени стало совсем темно. Надежды найти ночлег в городе у трёх юных магов не было. Наши желудки предательски урчали от голода, а впереди было ещё два дня пути до Форстада.
– Я поговорю с трактирщиком ещё раз, – решил Зак. – Пообещаю, что мы будем тише воды и ниже травы. Ты не подведёшь, Ронни?
– Как ты можешь обвинять её? – вступился за меня Мэтт. – Ронни никого не подводила! Она всего лишь защитила бедное животное как могла.
Некромант покачал головой:
– Нам просто повезло, что стражники были пьяны и никто не привёл вечерних патрульных. За применение магии против жителей Фиоры можно угодить в тюрьму! Такие случаи были. Тем более что у Ронни нет лицензии, и, строго говоря, она вообще не имеет права творить заклинания без присмотра старших.
– А если бы этот хрен и правда ударил её? – не сдавался целитель.
– Пожалуйста, не ссорьтесь! – влезла я, вставая между ними. – Всё ведь уже закончилось.
– Ждите на крыльце.
– Нет уж, на этот раз пойду я, – заявил Мэтт. – Если не сумею убедить хозяина впустить нас, то хотя бы еды раздобуду. А ты пока присмотришь за Ронни.
Куратору ничего не оставалось, кроме как уступить: всё-таки Мэтта никто не выгонял, и его шансы добыть нам ночлег и еду были куда выше, чем у некроманта и взбалмошной ведьмы. Хотя, разумеется, никакая я не ведьма. Неотёсанные болваны! Студенток Академий так не называют, мы – будущие маги.
Настоящие ведьмы живут в лесах или пещерах и передают знания из поколения в поколение. Магических книг и формул ведьмы и ведьмаки не признают, а для заклинаний используют древний язык жестов и звуков.
Я взглянула на Зака, застывшего рядом со мной неподвижным изваянием. Он о чём-то задумался, и, судя по сведённым вместе бровям и плотно сомкнутым губам, его мрачные мысли были обо мне. Как можно быть таким непробиваемым? У него совсем нет сочувствия к людям и другим живым существам?
Вздохнув и поправив растрёпанные волосы, я демонстративно отвернулась от куратора и стала высматривать звёзды и луну, что изредка мелькали в разрывах облаков. Фиора – город, где не жаловали магов, – казалась в темноте бесформенным нагромождением домов, деревьев и заборов. Вот и хорошо, что наутро мы уезжаем! Мне совсем не хотелось здесь задерживаться.
– Ты должна пообещать мне, что это было в первый и последний раз, – промолвил Зак мне в затылок. – Иначе завтра же утром я отправлю тебя обратно в Академию.
– Вот как? А ректору ты сказал, что справишься! Так быстро сдался?
Чуть повернув голову, я скосила глаза, чтобы посмотреть на его реакцию. Куратор не постеснялся – взял меня за плечи и развернул лицом к себе. Это что? Гнев или проявление власти?
– Ты просила взять тебя на практику, и я твою просьбу выполнил, хотя мог бы не обратить на неё никакого внимания. В Академии полно магов общей практики, многие из них гораздо способнее и опытнее тебя, желторотой первокурсницы.
– Я не желторотая! – огрызнулась я и дёрнулась в его руках.
– Повторяю: ты попросила – и я сделал.
– Не просто так, ты ведь сказал, что я должна тебе одно желание, – прищурилась я.
– Всё верно.
– Выходит, твоё желание состоит в том, что я должна хорошо вести себя, даже если рядом со мной будут избивать собак, детей и женщин?
– Нет, Ронни, это не моё желание, это правила и закон! – отчеканил некромант, не сводя с меня глаз.
– Ах вот как, не хочешь тратить желание на такую ерунду?
– Это не ерунда!
Не пойму, какого цвета его глаза. Такие тёмные, словно в них кроется самая суть его магической силы. Опасной и чуждой всем живым существам. И фонарь, висящий над нашими головами на крыльце трактира, отражается в зрачках Зака точно в окне. Отражается, но за стёклами глаз совсем ничего не видно.
Не желание, значит. А каким же будет его желание? Холодные мурашки поползли по моей спине, стало неуютно. Я осторожно повела плечами – и пальцы некроманта разжались, но взгляд не отпустил меня. Чёрт, всё-таки он внушает мне страх, сколько бы я ни твердила себе о равенстве всех магов! И ему это, похоже, нравится.
– Я не смогу быть равнодушной, – честно ответила я после недолгого молчания.
– Что ж, тогда постараюсь всё время быть поблизости, – сказал он. – Куратор в ответе за свою группу.
– Надеюсь, в туалет ты не собираешься меня сопровождать?
Он покачал головой и наконец отступил. Я направилась к деревянному строению среди цветущих сиреневых кустов. На душе было неспокойно: я всё ещё была возмущена всем случившимся, жутко устала с дороги и хотела есть. Вдобавок ко всему меня теперь откровенно раздражал этот Зак – сухарь и буквоед, которому правила важнее, чем живые существа. Ну-ну, когда это некроманты сочувствовали живым, они и мёртвым-то не сочувствуют, им лишь бы могилу какую раскопать! Фу.
Вот если бы Мэтт был в группе главным, всё складывалось бы гораздо лучше! А главное – веселее и интереснее. Никаких тебе нравоучений.
Надо сказать, в этот вечер Мэтту удалось ненадолго почувствовать себя героем: на ночлег нас всё-таки впустили, правда, с условием, что мы не станем высовываться в общий зал, а поутру уберёмся восвояси.
Спустя четверть часа мы затолкали багаж в крохотную комнатку, расположенную между кладовой и выходом на задний двор. Наши саквояжи заняли ровно половину пространства, а вторую половину занимала широкая, до ужаса скрипучая кровать и шкаф без одной дверцы.
– Замечательно! – воскликнула я и, раскинувшись звездой, плюхнулась на кровать. – Кто будет спать в шкафу?
