Мария Евгеньевна Лошкарева
История государства и права России. Авторский курс
Приказ – центральное отраслевое учреждение в Московском государстве
Приставная грамота – повестка в суд, доставляемая судебным приставом.
Путь – дворцовое ведомство, в ведении которого находилось снабжение государева двора
Рост – проценты по займу
Соха – податная единица (до сер. XVI в. измерялась тяглоспособностью, затем стала поземельной (400–800 четвертей земли))
Суконники – купцы, торгующие сукном
Сурожане – купцы, торгующие через Сурож в Крыму
Торговая казнь – битье кнутом на торговой площади
Тягло – совокупность государственных налогов и повинностей
Ябедничество – ложный донос, клевета
Ям – почтовая станция
Русское централизованное государство. Органы власти и управления
Основные черты права по Судебнику 1497 г.
Раздел 4. Сословно-представительная монархия
Вторая половина XVI – первая половина XVII века – период сословно-представительной монархии в России. В середине XVI в. возник сословно-представительный орган – Земский собор. Наивысшего расцвета сословно-представительная монархия достигает в период царствования Михаила Федоровича (1613–1645 гг.): необходимость ликвидации последствий Смуты обусловила почти непрерывную работу Земских соборов на протяжении первой декады его правления. Важнейшим достижением рассматриваемого периода была систематизация законодательства при государе Алексее Михайловиче (1645–1676 гг.). Соборное уложение 1649 г.[14], принятое на Земском соборе, было крупнейшим памятником русского права и оставалось действующим источником права до XIX в.
4.1. Общественный строй
Правовое положение служилых людей. Служилые в Московском государстве делились на две основные категории: по отечеству (по происхождению) и по прибору.
Сложилась целая система чинов служилых по отечеству, среди которых различались: чины думные, чины московские и чины городовые.
К чинам думным (заседавшим в Боярской думе) относились боярин, окольничий, думный дворянин, думный дьяк. Высшим думным чином являлся чин боярина, который «сказывался» государем. Боярами, по общему правилу, становились только представители древних боярских фамилий; менее родовитые служилые могли получить чин боярина за выдающиеся заслуги и благоволением государя (например, Д.М. Пожарский получил чин боярина за «службу и очищение Москвы», то есть за то, что возглавлял ополчение, освободившее столицу от поляков в 1612 г.). Следующим по значимости был чин окольничего. В окольничие попадали люди не особенно родовитые, этот чин был ступенью к боярству. Чином думного дворянина жаловались менее родовитые служилые, ведущие свое происхождение от детей боярских, которые «в думе жили». Получение думного чина могло быть связано с особыми заслугами перед отечеством (например, Кузьма Минин, бывший по происхождению посадским, был пожалован чином думного дворянина за вклад в организацию ополчения 1612 г.). Думный дьяк – низший думный чин, жалуемый дьякам важнейших приказов. Дьяки обладали совещательным голосом, не имели права садиться в присутствии государя.
Чинами Московскими считались стольник, стряпчий, дворянин московский, жилец. Стольники изначально прислуживали князьям, а затем – государям и их гостям во время трапез, стоя у столов, а также сопровождали их в поездках. Позднее стольники стали назначаться воеводами, послами и пр. К концу XVII в. стольников было около 2500 человек. У цариц и патриархов были свои стольники.
За стольником следовал чин стряпчего – чиновника, состоявшего при хлебном или конюшенном дворе. «Стряпчие с платьем» следили за платьем государя, «стряпчий с ключом» выполнял функции эконома. К концу XVII в. стряпчих числилось около 1800 человек.
Московские дворяне – это потомки детей боярских, испомещенных Иваном IV под Москвой (избранная тысяча). К концу XVII в. дворян московских по спискам было около 1200.
Жильцы назывались так потому, что постоянно должны были находиться в столице, они выполняли функции охраны. Численность жильцов к концу XVII в. – около 2000 человек.
Городовые чины составляли основу поместного войска, их служба не была постоянной: они призывались на смотры и в военные походы (несли дальнюю, ближнюю или осадную службу).
Служилые люди определялись на службу верстанием, т. е. записью в полковые списки и назначением поместного и денежного жалованья. Переводы служилых людей в высшие чины производились государем. Выход из состава служилых людей запрещался. В рассматриваемый период устанавливается четкая связь между службой государю и землевладением. Соборное уложение в главе «О поместных землях» устанавливает (СУ-XVI-69): «А которые дворяня и дети боярские, не хотя государевы службы служити, будучи на государеве службе, поместья свои отдадут кому под заклад воровски, и вотчины свои продадут, и з государевы службы збегут, …за побег учинити наказание, бив кнутом бес пощады, отсылати в полки с приставы».
Служилые люди по отечеству считались белыми, т. е. освобожденными от тягла (но не от пошлин), владели вотчинами и поместьями, имели привилегии в судебном процессе.
Особое значение имело местничество, окончательно отмененное только в 1682 г. Место служилого в иерархии определялось служебным положением его предков, а также давностью этого положения. Служилые по отечеству, имевшие бояр среди дедов и прадедов по мужской линии (женская не учитывалась), имели больше шансов на высокий чин, нежели имеющие бояр только в одном поколении родословной. Заметим, что не одно только происхождение имело значение: дети одних родителей имели разный счет в этой системе: каждый следующий брат был одной ступенью ниже старшего, а сын самого старшего брата стоял на одном уровне с дядей, который был четвертым по счету сыном в своей семье.
«Места» в одной фамилии:
Назначение на службу велось с учетом местнического счета, за правильностью назначений следили дьяки Разрядного приказа. Чаще всего местнические споры возникали в придворной среде: по поводу рассадки за столами, при проведении церемоний, торжеств и паломничеств государя. Приговор о местничестве 1550 г. регламентировал места в полках на военной службе. В большой, передовой, сторожевой, правой и левой руки полки назначались до четырех воевод, причем первый воевода большого полка занимал самое высокое место, первые воеводы остальных полков стояли на одном уровне со вторым воеводой большого полка. Столь сложная система порождала споры, которые могли приводить к серьезным последствиям во время военных действий, поэтому местнические споры на время войн откладывались.
Для разрешения местнических споров имели значение данные о княжеских и боярских родах, содержащиеся в Государевом Родословце (1555 г.), и записи в Разрядных книгах. Родственники «отъехавших» от государя понижались в местническом счете. Местнические споры разбирались государем и Боярской думой. Проигравший считался нанесшим «бесчестье» выигравшей стороне. Позорящим наказанием для проигравшей в местническом споре стороны была «выдача головой»: проигравшего привозили на двор выигравшего и принуждали к публичному испрашиванию прощения за «несправедливое местничество». До нас дошли сведения о не менее чем 1700 спорах (по документам Разрядного приказа). Например, князь Д.М. Пожарский был участником 8 местнических споров.
Служилые люди по прибору: стрельцы, пушкари, драгуны, воротники, рейтары и солдаты. Служилые по прибору изначально набирались в порядке вольного найма из «гулящих», «не тяглых», затем их состояние стало наследственным. Среди служилых людей по прибору особое положение занимали стрельцы. Учрежденное Иваном IV в 1550 г. стрелецкое войско состояло из 3000 человек, к началу XVII в. его численность составляла около 20 000 человек (половина – стрельцы московские). Стрелецкое войско делилось на статьи (по 500 человек) и сотни. Головы статей и стрелецкие сотники назначались из детей боярских, получавших за эту службу земельные оклады. Стрельцы за счет казны получали жалованье – 4 рубля в год, вооружались (оружие стрельца – пищаль[15] и бердыш) и одевались (парадные кафтаны стрельцов различались: каждый полк имел собственный цвет, походное платье было серым или черным). Управлял войском Стрелецкий приказ. На содержание стрельцов с тяглецов взимался специальный налог – «пищальные деньги». Стрельцы, казаки и драгуны, проживавшие на посадах и занимавшиеся торговлей и промыслами, не несли посадского тягла и платили только таможенные пошлины и оброк с лавок, прочие же служилые по прибору входили в число тяглецов (СУ-XIX-11).
Духовенство делилось на черное (монашествующее) и белое (приходское). Высшее духовенство состояло из монашествующих особ: патриарх (патриаршество учреждено в 1589 г.), митрополиты, архиепископы и епископы. Постриг был едва ли не единственным способом преодоления сословных границ в рассматриваемый период. Примером блестящей карьеры на духовном поприще может служить жизненный путь патриарха Никона, родившегося в крестьянской семье и достигшего статуса главы церкви, именуемого «Божию милостию Великий господин и государь».
Духовенство было освобождено от податей и повинностей. Представители белого духовенства имели право вступать в брак, но если мирянам дозволялось вступать в брак трижды, то представителям духовенства – только один раз в жизни.
Соборное уложение 1649 г. ограничило рост церковной земельной собственности, запретив светским землевладельцам оставлять по «душе», продавать и закладывать родовые, выслуженные и купленные вотчины монастырям (СУ-XVII-10).
Правовое положение городского населения. Особое положение среди горожан занимали гости и торговые люди гостиной и суконной сотен. Звание гостя жаловалось крупным купцам и было сопряжено с выполнением обязанностей финансовых агентов казны. Гости были освобождены от несения посадского тягла и платежа пошлин. Они судились самим государем, могли не целовать крест на суде, имели право владеть вотчинами, а также право свободного выезда за границу для торговли. Кроме того, были и некоторые бытовые привилегии: право топить бани без ограничений, варить питии в любое время. Бесчестье (выплата за оскорбление) гостя составляло 50 рублей (СУ-X-94). Заметим, что бесчестье именитых людей Строгановых составляло по той же статье 100 рублей (почетный статус именитых людей Строгановы получили при Василии Шуйском). В 1649 г. гостей было 13 человек[16]. Торговый оборот гостя мог составлять несколько десятков тысяч рублей в год, в то время как годовой доход боярина составлял около 700 рублей.
На втором месте среди привилегированного городского населения стояли люди гостиной, а за ними люди суконной сотни. Назначение в сотни производилось правительством и влекло за собой исполнение различных обязанностей по финансовой части. Сотни избирали голов и старшин. В отличие от гостей, получавших индивидуальные жалованные грамоты, определявшие их привилегии, гостиная и суконная сотни имели общие грамоты. В середине XVII столетия в гостиной сотне насчитывалось 158, а в суконной – 116 человек[17]. Купцы гостиной и суконной сотен делились на «большую», «среднюю» и «меньшую» статьи. От принадлежности к статье зависел размер бесчестья: у людей гостиной сотни большей статьи – 20 рублей, средней – 15, меньшей – 10, у людей суконной сотни большей статьи – 15 рублей, средней – 10, меньшей – 5 (СУ-X-94). Их правовое положение было сходно с положением гостей, но они не владели вотчинами и не имели права свободного выезда за рубеж. Они обязывались жить в Москве (СУ-XIX-34).
Основная масса посадских принадлежала к разряду тягловых людей. Они несли тягло – все сборы и повинности, были обременены государевыми службами (постройка и ремонт городских укреплений, поставка даточных людей в войско).
На территории городов находились обширные частные владения, в которых жили слободчики, не включенные в государево тягло. Эти владельческие территории назывались белыми слободами, их население – белослободцами (беломестцами). Рост числа беломестцев приводил к уменьшению количества тяглецов, что негативно сказывалось на казенных интересах. Соборное уложение ликвидировало белые слободы, вернув их жителей в разряд тяглецов (СУ-XIX-1). Соборное уложение в основном завершило процесс посадского строения – возвращения в посад тяглецов, начатого после Смуты. Посадские люди утратили право выхода из посада (СУ-XIX-13), попытка «закладываться или называться чьими-то крестьянами» наказывалась торговой казнью и ссылкой на Лену. Прием беглых посадских грозил опалой и конфискацией земли. Принадлежность к посадским определялось посадской стариной (происхождением – СУ-XIX-13) и родом занятий (ремесло и торговля). Посадские имели монопольное право на собственность и торговлю в своем посаде (крестьяне или приезжие могли торговать только в гостином дворе, не покупая и не нанимая лавок – СУ-XIX-17, 36). Посадская собственность не должна была выходить за пределы посада (СУ-XIX-15). Соборное уложение делит посадских на три статьи: лучших, средних и меньших. Размер бесчестья для лучших установлен в 7, средних – 6, меньших – 5 рублей (СУ-XIX-94), но сумма выкупа из плена для всех посадских была единая – 20 рублей (СУ-VIII-6). Посадские люди принимали участие в выборах губных старост, представители посадских были частью Земских соборов, да и само Уложение 1649 г. свидетельствует об их значительной роли в обществе, ибо часть норм главы XIX «О посадских людех» соответствует требованиям, выраженным в челобитных посадских.
Крестьяне делились на государевых (черных волостей и дворцовых), монастырских и крестьян, живущих в вотчинах и поместьях служилых людей по отечеству.
В рассматриваемый период происходит окончательное прикрепление крестьян к земле. Судебник 1550 г. содержит норму о Юрьевом дне (сроке перехода крестьян – ст. 88), увеличивая, по сравнению с предшествующим Судебником, пожилое на два алтына. Принято считать, что в 1581 г. вводятся заповедные лета, то есть отменяется право крестьянского перехода в Юрьев день, при этом вопрос о существовании государева указа о заповедных летах не решен, среди историков есть сторонники как «указной», так и «безуказной» теории закрепощения. В период с 1581 по 1592 г. велось составление Писцовых книг – поземельных описей с указанием имуществ, включая число крестьянских дворов. В грамотах этого периода есть упоминания заповедных лет, отсюда версия о существовании указа (до нас не дошедшего). В 1597 г. был издан указ об урочных летах, установивший срок исковой давности по искам землевладельцев о перешедших крестьянах. В исторической науке устоялось мнение о том, что урочные лета – это срок сыска беглых крестьян. Термин «урочные лета» в документах XVI в. означает срок реализации права (например, на выплату долга без процентов или выкуп отчужденного имущества)[18]. Со сроком сыска беглых крестьян этот термин связал М.Ф. Владимирский-Буданов, а затем Б.Д. Греков. В указе 1597 г. термин «урочные лета» впервые связывается с крестьянскими переходами. Пятилетний срок исковой давности, введенный в 1597 г., сопряжен с Писцовыми книгами 1592 г. (перешедшие до 1592 г. возвращению не подлежали) и едва ли распространялся на будущее время. Указ 1597 г. регламентирует порядок разрешения споров о крестьянах, живущих на землях частных владельцев, в случае их перехода. В 1601 г. указом Бориса Годунова было разрешено служилым людям вывозить крестьян (одного или двух в год) на условиях Судебника, то есть с уплатой пожилого. Указом 1607 г. был установлен 15-летний срок возвращения крестьян владельцами, в 1639-м – 9-летний (новая перепись производилась в 1622–1630 гг., часть книг восстанавливалась после пожара 1626 г.). Таким образом, урочные лета – срок исковой давности по спорам землевладельцев о перешедших крестьянах, связанный с переписями.
Соборное уложение 1649 г. отменило урочные лета (СУ-XI-1, 2). Это и считается окончательным оформлением крепостной зависимости. Правоустанавливающим документом Уложение считает Писцовые книги, поступившие в Поместный приказ после пожара 1626 г. Незаконно перешедшие крестьяне возвращались бывшим владельцам с супругами и потомством (землевладелец, допустивший брак своего крестьянина с беглым, лишался его – СУ-XI-1–3). Таким образом, в рассматриваемый период крепостная зависимость является потомственной, распространяющейся на членов семьи крестьянина (до 4-го колена). Следует отметить, что в XVII в. крестьянин был «крепок земле», а не личности землевладельца. Было запрещено переводить крестьян из поместий в вотчины, с тем, чтобы не «пустошить» поместий (СУ-XI-30). Уложение устанавливает запрет на принятие чужих крестьян и бобылей: принявший незаконно перешедшего (беглого) должен был выплатить по 10 рублей за каждый прожитый крестьянином в его владениях год (СУ-XI-10). Показательно название главы XI Соборного уложения – «Суд о крестьянех»: крестьяне в ней рассматриваются как объект права. Уложение регламентирует судебный порядок разрешения споров о беглых крестьянах. Предусмотрен даже случай, когда беглые разных владельцев (будучи в бегах, например, за границей) заключают брак: в таком случае владельцы должны были решить вопрос жребием, в итоге один получал крестьянскую семью, а другой – вывод в размере 5 рублей (фактически цену крестьянской души). Весьма примечательно, что в главе XI Уложения крестьянин рассматривается в неразрывной связи со своим имуществом – животами (СУ-XI-25).
По подсчетам А.Г. Манькова, о крестьянах упоминается в 111 статьях Уложения (только 34 из них содержатся в главе XI). Закон защищает жизнь и имущество крестьян (СУ-X-94, XXI-71), запрещает землевладельцам самостоятельно вершить над ними суд по разбойным делам, не отдавая их в руки губных органов (СУ-XXI-79). Бесчестье крестьянина составляло 1 рубль (самая маленькая сумма из всех бесчестий – СУ-X-94). Крестьяне были полноправными участниками судебного процесса, при обысках и допросах для них было обязательным крестоцелование (СУ-X-173). Соборное уложение допускает изветы (доносы) зависимых на своих господ в случае подозрения в государственной измене, однако недоказанное обвинение грозило изветчику суровым наказанием – битьем кнутом (СУ-II-13). Крестьяне могли нести имущественную ответственность по обязательствам землевладельцев: иски «правились» на крестьянах (то есть взыскание обращалось и на имущество крестьян – СУ-X-262).
Холопам посвящена XX глава Соборного уложения «Суд о холопех» (119 статей). В этой главе перечисляются все виды лично зависимых: полные, старинные, докладные холопы, кабальные люди, купленные люди. Полное холопство к середине XVII в. себя изживает, а полные грамоты, упоминаемые в Уложении, судя по всему, уже не выдавались, но пока еще не вышли из оборота (СУ-XX-21, 32). Старинное холопство мало отличается от полного: оно тоже предполагало полную и, что важно, наследственную зависимость холопа от господина. Полное и старинное холопство постепенно вытесняется кабальным (СУ-XX-101).
Говоря о различиях в правовом положении, стоит выделить две главные категории лично зависимых: старинных и кабальных холопов. Старинные холопы, в отличие от кабальных, передавались по наследству, давались в приданое (СУ-XX-13, 31, 77). Старинные холопы могли быть освобождены по воле владельца при жизни или по завещанию (СУ-XX-53). Принцип «по рабе холоп и по холопу раба» действовал в отношении старинных холопов (СУ-XX-31). По правовому положению от старинных не отличаются докладные холопы и купленные люди (СУ-XX-61). Закон разрешает покупку и продажу только некрещеных татар (СУ-XX-97). Холопами неправославных иноземцев русские люди становиться не могли (СУ-XX-70). Соборное уложение освобождало от холопства людей, бежавших из плена (СУ-XX-34). Освобождались и холопы изменников (СУ-XX-33), а также те, чьи господа не могли прокормить их в голодные годы (СУ-XX-41). Похолопление больше не использовалось как наказание или способ обеспечения обязательств по договорам. Неисполненные обязательства (в том числе деликтные) влекли за собой не продажу, а выдачу «головой до искупу», то есть отработку долга (СУ-XX-39, 40). Устанавливалась и стоимость труда отданных головой до искупу: у мужчин – 5 рублей в год, у женщин – 2,5 рубля.
В XVI–XVII вв. получает распространение кабальное холопство. Уложение от 1 февраля 1597 г. отменило право кабального человека освободиться после выплаты долга и определило срок службы кабального – до смерти господина, без права передачи по наследству. Этот вид зависимости оформлялся особым документом – кабалой служилой (а не заемной, оформлявшей долговое обязательство), регистрируемой в Холопьем приказе в Москве или заверяемой приказными людьми или губными старостами в городах. Жалованье кабального составляло 3 рубля в год. Кабальными не могли становиться служилые или уже находящиеся в зависимости (зависимые крестьяне, старинные холопы – СУ-XX-113, 114), а также не достигшие 15 лет (СУ-XX-20). Таким образом, в эту категорию обычно попадали вольные люди или отпущенные холопы (СУ-XX-7, 8). Соборное уложение допускало бескабальную службу только в течение трех месяцев, по истечении которых требовалось оформление служилой кабалы, даже без согласия находящегося в услужении (СУ-XX-16).
Представители духовенства не имели полных и старинных холопов, но могли иметь кабальных, вольные могли работать у них «по жилым записям» урочные годы. Воеводам не разрешалось кабалить жителей тех местностей, в которых они несли службу (СУ-XX-58).
Соборное уложение много внимания уделяет оформлению служилых кабал: их составляли нотариусы того времени – площадные подьячие (СУ-XX-19) в присутствии того, на кого кабала оформлялась. Заочное оформление запрещалось, ибо в кабале и в книгах приказа фиксировались приметы холопа (СУ-XX-23). В случае спора о холопах приметы, зафиксированные в кабале, имели большую доказательственную силу, чем срок оформления: оставалась в силе кабала, которая сошлась по приметам (СУ-XX-75). Кабальные освобождались после смерти господина, их нельзя было давать в приданое и включать в завещание. Доказывать свой статус кабального, а не старинного холоп мог в приказе, ссылаясь на кабальные грамоты (СУ-XX-64). Статус кабального распространялся на жену и детей, родившихся в период кабалы (СУ-XX-83–85).
Закон не давал владельцу холопа право распорядиться его жизнью, предписывая не убить, не изувечить и голодом не уморить, не устанавливая при этом особую санкцию за подобного рода деяния (СУ-XX-92). Возвращение беглых холопов производилось «по суду и по сыску» (СУ-XX-4). Сыском занимались владельцы, приставы по челобитью или сыщики через «заказ и переем» (сыщики получали установленную плату – СУ-XX-89).
Таким образом, холопы, оставаясь объектами права, имели целый ряд черт субъектов права: отвечали за преступления, выступали в суде, могли доказывать свой статус.
