– Тогда приступайте к своим обязанностям. Прогоните вон того нытика из-под лавки. Клиентуру мне тут распугивает. А не то как выскочу, как выпрыгну и превращу его в блюдо дня – зайчатину тушеную с капустой.
Вышел бывший сторож – новоиспеченный охранник Будкин, заглянул под лавку:
– Это самое, Степан Степаныч, сделай милость – пррроваливай.
Делать нечего – побрел Трусов куда глаза глядят. А навстречу ему – Петручио Кукеретти – знаменитый оперный певец и красавец по совместительству. Красный гребешок набекрень, хвост пестрый распушил, куриными ногами со шпорами вышагивает. Не раз он в «Капустной» концерты давал.
– Куд-куда, Степан Степаныч, путь держишь?
– Бедный я, несчастный. Взял на работу лису Лизочку. Она же меня из моей «Капустной» и выгнала. Теперь иду-бреду сам не знаю куда.
– Я твоему горю помогу. Никто не устоит перед моей неотразимостью, – и взмахнул гребешком.
Отправился Петручио прямиком в «Гамбургерную», бывшую «Капустную».
– Эй, Лиса, уходи отсюда подобру-поздорову!
– А то что? – у Лизочки даже хвост не дернулся.
– А не то натравлю своих фанаток. Будешь знать, как Степана Степаныча обижать, – нахохлился Петручио.
– Ха! Думаешь, твоих куропаток испугаюсь? Да я им все перья повыщипаю. Хорошо, что ты зашел – у нас как раз наггетсы закончились.
Петручио вылетел в окно и дал дёру – только шпоры засверкали.
– Неадекватная твоя Лизочка! Со звездами совсем обращаться не умеет, – прокукарекал Степану Степанычу на прощанье.
Еще пуще загрустил зайчик. Трясется весь. Нету сладу с лисицой. Даже лесные звезды для нее не авторитет. Где уж ему, крохотному зайцу, справиться. Ох, несправедлив этот мир.
Идет заяц невесел, голову повесил.
– Острожжжно. Смотри, куда идешь.
– Кто это? – Степан Степаныч скосил глаза.
– Я здесь, на цветке сижжжу. Не мни поляну, говорю, – на амброзии покачивалась пчела.