Мария Алексеевна Шаронина
Мой космос. Моя вселенная
Шаронина Мария Алексеевна
Мой космос. Моя вселенная.
Глава 1. «Добрыми намерениями, вымощена дорога в ад».
С самого утра, погода в столице оставляла желать лучшего.
Моросил мелкий неприятный дождик, холодный порывистый ветер заставлял ёжиться и прятаться за отвороты верхней одежды спешащих по делам прохожих. Серость, сырость и апатичное настроение людей, как никогда отображали то, что понедельник – день тяжелый. Поэтому, по пути на работу я лицезрела хмурые, недовольные погодой и жизнью лица людей, которые, с некоторым осуждением смотрели на мою улыбающуюся физиономию, ведь скрыть распирающее счастье и гордость за себя любимую, как ни старалась, не могла.
А все потому, что я – Вяземская Оливия Васильевна, наконец-то исполнила свою мечту, став преподавателем по джазовому и эстрадному вокалу в престижной академии искусств. К этой цели я шла долгие пять лет, и сегодня, в свой первый рабочий день, грустить и хандрить не хотелось совсем.
Когда мне было шесть, в детский дом с "веселым" названием "Радуга жизни", в котором я росла с самого рождения, с благотворительной целью приехали сильные мира сего, для которых я должна была спеть красивую детскую песенку. Так как голосовыми данными и тонким слухом, матушка-природа меня не обделила, спела я замечательно. Вот тогда-то и заметил меня основатель академии искусств – Золотницкий Юрий Абрамович, который был в числе делегации. Именно он стал билетом в мою новую, полную творчества жизнь, освободил от серой "социальной" клетки, в которой я жила день ото дня. Он просто взял меня под свою опеку. С его достатком и связями это не составило большого труда. Почему?
Как мне потом сказали, я очень походила внешне на его младшую дочь, которая скончалась в автокатастрофе, произошедшей, кстати, по его вине. Наверное, таким образом хотел загладить чувство вины на душе, и, как бы то ни было, после моего выступления, я пять дней в неделю из семи, практически жила в академии, постигала не только певческое искусство, но и другие творческие направления: танцевала, осваивала актерское мастерство, играла на музыкальных инструментах, и делала все чтобы не разочаровать, подвести своего наставника.
И не подвела.
До сих пор при встрече, благодарю за все, что он для меня сделал.
На данный момент я успешная, молодая и красивая девушка, имеющая высшее музыкальное образование, любимую и хорошо оплачиваемую работу, до которой оставалось идти всего пару минут, когда до меня, из проема между стоявших почти вплотную домов, донесся приглушенный детский плач.
Он был настолько тихим, что я сперва решила, мне показалось. Мало ли что можно услышать в вечно шумном городе.
Но нет.
Не показалось.
Мой тонкий натренированный за годы слух вновь его уловил.
Он был настолько печальным, зовущим, пронизывающим каждый уголок моей души, что не откликнуться на него я, чувствительная натура не могла. Остановилась, пытаясь рассмотреть, кто плачет, но безуспешно из-за утренних сумерек, все же в конце октября светает позднее семи утра. Тогда я решительно зашла в темный закуток между домами, и поначалу, ничего кроме больших мусорных баков не увидела. Плач повторился, стало понятно, что звук идет как раз с обратной стороны мусорки. Зайдя за баки моему взору открылась душераздирающая картина: щупленькая маленькая девочка, лет пяти, обняв худенькие поцарапанные коленки, и положив на них кудрявую черную головку, сидела и плакала прямо на асфальте.
Присев на корточки возле нее, я тихо, стараясь не напугать, позвала ее:
– Эй, малышка, – погладила ворох упругих кудряшек, отметив, что одета она явно не по погоде.
Конец октября, на улице в утреннее время максимум градусов пять, а на ней надето необычного кроя ассиметричное платье из тонкой трикотажной ткани, а на ногах закрытые сандалии.
Так себе одежда для середины осени.
Девочка, вздрогнув от моего прикосновения, подняла свое заплаканное личико, а я мысленно поразилась ее необычайно красивой внешности.
Маленькое кукольное личико, с вытянутым, но мягким подбородком, округлые щечки, маленький курносый носик и по-детски пухлые губки. Но больше всего меня поразили и удивили ее глаза. Чуть вытянутые по бокам, они были светло-сиреневого цвета, с необычной снежной окантовкой по краям. Она напоминала своей формой снежинку, хотя при этом, зрачок был абсолютно черный.
Завораживающее сочетание…
И эти глаза, которые в принципе не могут быть у нормального человека, сейчас меня тоже пристально разглядывали.
– Что у тебя случилось? Почему ты здесь одна и где твои родители? – я задавала вопросы, а сама снимала с себя верхнюю одежду, чтобы закутать в него ребенка, так как смотреть на ее голые ноги и руки больше не могла.
Это же ребенок!
Ей простудиться, делать нечего!
И если не просто насморк, а пневмония?
Девчушка, все так же молча меня разглядывала, и когда я потянулась накрыть ее плечи курткой, она резко перехватила мою руку и, потянув на себя со всей силы, укусила, вгрызлась в запястье.
От неожиданности я вскрикнула и, потеряв равновесие, упала на спину, увлекая за собой ребенка. Боль в руке была просто адская, она расходилась волнами от места укуса и ударяла в голову как набат.
Боже!
Да я такой боли в жизни не ощущала, даже когда в возрасте десяти лет, дежурив в детдомовской столовой, опрокинула на себя поднос с горячим чаем!
Я попыталась скинуть с себя девочку и освободить запястье, но не тут то было!
Она вцепилась в меня не хуже бульдога, не просто сжала челюсти на руке – она меня пила! Как сок, большими глотками, торопясь и захлебываясь, и понимая это, я была в диком ужасе! Следующая попытка оторвать от себя кровожадного ребенка тоже не увенчалась успехом, а сил на борьбу оставалось все меньше. С каждым глотком девочки я слабела все больше, в голове помутилось, перед глазами замелькали черные мушки. И перед тем, как потерять сознание, я увидела, что почти лежащий на мне ребенок начал светиться ярким золотым светом, а вместе с ним и я. Потом, увидев вспышку яркого света, почувствовала мягкий толчок и… потеряла сознание.
Славное утро, ничего не скажешь!
Глава 2. "Что такое невезет, и как с этим бороться"
Ужасная слабость и тупая, ноющая боль во всем теле – это первое, что я почувствовала, приходя в себя. По ощущениям, из меня как будто вынули все кости, проехались катком, а напоследок, потопталось стадо бегемотов. С трудом перевернувшись на бок, открыла глаза, с недоумением обнаружив прямо перед своим носом железные прутья. Стоп. Откуда прутья? Если я правильно помню события сегодняшнего утра, в переулке были только мусорки, грязные серые стены домов и маленькая девочка с вампирскими наклонностями. Кстати, где она? Сделав нечеловеческое усилие над своим бренным телом, я приподнялась на руках, и прислонившись спиной к прутьям, осмотрелась. Я находилась в небольшой железной клетке, внутри которой кроме меня и моих вещей ничего не было. Нда…ни тебе стула, ни кровати. Ладно, осматриваемся дальше. Клетка находится в небольшом зале, похожем на ангар, в котором есть и другие такие же клетки, расположенные четко по периметру, словно их расставлял помешанный перфекционист. Вот только одна из них выделялась большим размером и не просто железными прутьями, а внушительными металлическими дверьми, за которыми разглядеть что-либо, не было возможности. Вход и выход я тоже увидела, он располагался в самом конце странной комнаты: сплошная дверь без ручки, которая точно слилась со стеной. И не отличишь, если бы не красный индикатор, горящий прямо посередине. Тут все ясно, красный, значит заперто. Просто прекрасно.
Итак, что мы имеем? Я заперта в клетке непонятно, где, из вещей только куртка и сумочка, девочка исчезла, а мне, по-моему, пора показаться психиатру, потому все что это – не может быть правдой! Может, я сплю и мне это снится? Или я слишком сильно ударилась головой об асфальт и теперь брежу?
Но нет, мои глаза и ощущения говорили об обратном, все происходит на самом деле.
И только я пришла к такому умозаключению, как индикатор на двери запищал, загорелся зеленым цветом и дверь, плавно отъехав в сторону, открылась. А я во все глаза наблюдала, как сначала в комнату вошел мужчина, высокий, крепкий, чертами лица больше походивший на хищную птицу, а за ним еще один, чуть меньше первого, который нес ту самую малышку – вампирюгу, плачущую в переулке.
Похоже, девочка была без сознания, так как просто безжизненно висела у него на руках. По крайней мере, я надеялась что она жива, несмотря на то, что в этой "неловкой" ситуации, кажется из-за нее.
Ребенка по-прежнему было жалко.
Подойдя в плотную к моей клетке, первый мужчина что-то отрывисто приказал несущему девчонку соплеменнику, и тот, вытащив из нагрудного кармана плоский пульт, открыл клетку по соседству с моей. Прутья тихо въехали в пол, а тот, кто нес девочку, небрежно сгрузил ее на пол закрывая за собой ее персональную "тюрьму". А потом, даже не посмотрев в мою сторону, вышел из ангара.
Мужчина номер один, как я про себя его назвала, присел на корточки возле моей клетки, и начал с каким-то нездоровым блеском в глазах меня рассматривать.
Ну а я что, хуже что ли?
И тоже, с настороженностью во взгляде начала осмотр.
Лицо чуть скуластое, вытянутое к подбородку с небольшой щетиной, крючковатый нос, впалые щеки и глаза как у коршуна, делали его похожим на хищную птицу. Цвет глаз настолько черный, что зрачка я даже не увидела. Волосы на голове ярко-красного цвета, торчат коротким ежиком во все стороны. Тело сильного, тренированного мужчины, такие гнутся, не ломаясь. Одет был данный индивид в штаны и куртку из плотной серой ткани, на поясе ремень, эм…с пистолетом? Ну, по крайней мере, это было похоже на оружие, не такое, как я привыкла видеть у нашей доблестной полиции, но все же. В целом, мужчина вызывал отталкивающее ощущение, способствовало этому пустое, равнодушное ко всему выражения лица.
Мужчина заговорил снова, резким неприятным голосом, явно обращаясь ко мне, но язык мне был не знаком, поэтому на его тираду я лишь развела руками, давая понять что не понимаю.
Раздраженно щелкнув языком, он резко протянул руку сквозь решетку, схватил меня за предплечье и, зафиксировав другой рукой, ввел мне в шею шприц с какой-то жидкостью. Все настолько быстро произошло, что я не успела даже в сторону шарахнуться, только дернулась, отмечая, что по плечу, которую держал этот красноволосый садист, потекла кровь.
Когти у мужчины оказались немаленькими и как бритва острыми!
После укола голова взорвалась дикой болью!
Видимо, не дождавшись ответа на свою пламенную речь, решил избавиться от меня таким образом, сволочь негуманная. Мне и так было хреново, а стало в тысячу раз хуже. Зажав руками голову, я застонала сквозь стиснутые от боли зубы, и начала молиться про себя чтобы этот кошмар поскорее закончился. И, видимо, наверху, кто-то надо мной сжалился, так как через секунд десять все болевые ощущения резко пропали. Голова была ясная, но чувство тошноты и слабости никуда не делись. Жаль.
– Теперь меня понимаешь? – красноволосый гуманоид, чутье подсказывало мне, что это точно не человек, вновь обратился ко мне. И, о, чудо! Я действительно понимала, что он говорит.
– Да, я понимаю. Что ты мне вколол? И нельзя было поаккуратней? – я возмущенно уставилась на мужчину, скосив глаза на еще кровоточащие царапины.
– Не дергалась, ничего бы не случилось.
Вот урод!
Я еще и виновата!
Скотина садистская.
Наверное, все мои мысли отразились на моем лице, так как красноволосый гаденько ухмыльнулся и продолжил допрос:
– Кто ты такая? Как тебя зовут и с какой ты планеты? "Хм, интереснейшие вопросы у них тут"– подумала я, отвечая:
– В первую очередь – я человек, родилась и выросла на планете Земля, зовут Вяземская Оливия Васильевна. Может теперь ты представишься? Зачем меня похитил? Почему я сижу в клетке и что тебе от меня нужно? – выпалила на одном дыхании.
– Планета "грязь"? Никогда о такой не слышал.
– Не грязь, а земля! Это разные вещи. И ты не ответил на мои вопросы.
– Вопросы здесь задаю я, ведь благодаря мне, ты все еще наслаждаешься жизнью, – услышала невозмутимый ответ.
"Зашибись наслаждение! Прям райское!" – с сарказмом подумала я. Ну ничего, и из этой жо… Некрасивой ситуации обязательно выберусь.
– Как ты связана с Ходящей между мирами?
– С кем? – тупо переспросила я. "Ходящей где?"
– Вот с этой девочкой, что стала твоей соседкой по клетке, пока не прилетим на Харук, – мужик уже начал раздражаться. Мда, видать терпение ни его добродетель.
"Добродетель? – он и слова то такого не знает!" – внутренний голос был тут как тут.
Так значит девочка, и есть ходящая между мирами?
А я вспомнила, перед тем как потерять сознание видела заливающий меня и ее золотистый свет, а потом вспышка! Значит сюда малышка перенесла себя, а заодно меня прихватила.
"Фиговое же ты выбрала место, зайчонок," – с раздражением подумала я.
Почему, ну почему не пляж, солнце и морская гладь, а?
Почему сырой пол, клетка и асоциальные личности вокруг?
Вот и не верь теперь в другие миры и расы!
Всегда считала это бредом воспаленного мозга недалеких писателей, и встречается только в сопливых книжонках, какие любила читать моя соседка по кровати в общежитии. А вон как все оказалось…
Как теперь отсюда выбираться? Я так и не узнала, где нахожусь, и кто меня допрашивает. Мои невеселые размышления прервал красноволосый, видимо ему надоело ждать пока я соберусь с мыслями, поэтому, жутким голосом поторопил:
– Солнышко, если не хочешь чтобы твою руку украшали новые царапины, поторопись с ответом.
Нет уж, спасибо, итак, еле живая сижу.
Поэтому коротко пересказала ему о произошедшем в темном переулке, и что я по нелепой случайности оказалась тут. На что был дан неутешительный для меня ответ:
– Случайности не случайны, милая Оливия. Теперь вместо двух товаров, и у меня их будет три. И раз уж, ты ответила на мои вопросы, отвечу на твои и я. Меня зовут капитан Корш. Ты находишься на принадлежавшим мне пиратском судне "Накар 4", которое направляется к торговой планете Харук, у меня там должны состояться несколько торговых сделок, на очень выгодных условиях. Что ж до тебя, – мерзко ухмыльнувшись, Корш продолжил, – на Харуке есть большой невольничий рынок, за такую красавицу как ты, дадут много ларов, а деньги для пирата превыше всего. Так что, наслаждайся полетом, цветочек, до прибытия осталось пару дней, – и встав с корточек, похотливо глядя на меня сверху вниз, добавил: – Хотя… Могу тебя оставить себе в роли постельной игрушки, если, конечно, хорошо меня попросишь и удовлетворишь.
– Сам себя порадуешь, козел, руки тебе в помощь! – с отвращением выплюнула я на столь щедрое предложение. И только потом подумала, что может надо было смолчать ради своей же безопасности, но Корж только противно заржал, и уже направляясь в сторону двери, ответил:
– Дерзкая, все как я люблю. Нет, так нет, дай знать, если передумаешь. Через два часа тебе принесут воды и еды, не скучай! – и скрылся за дверью.
Вот, влипла!
Глава 3. "Кто нас обидит, тому, в течение трёх дней мало не покажется."
Оставшись почти в гордом одиночестве, девочка так и лежала без движения, я начала действовать. Вот совсем не привлекает меня идея Корша быть выставочным экземпляром на рынке.
Обломается гад, я так просто не сдамся!
На этой оптимистичной мысли решила проверить сумочку. Из вещей ничего не тронули, а может и вообще не обратили внимание на нее, а зря, так как жизнь детдомовская оставила на моем характере и привычках свой след. Не наедалась я в приюте, и всегда выходя из дома, брала небольшой запас воды и еды, хоть в театр, хоть на занятия. Сейчас мне это пригодилось.
У меня была небольшая бутылочка воды, пару яблок, и несколько шоколадок известных марок. Каюсь, люблю я сладенькое, а так как у меня от природы хороший метаболизм, в нем себя я не ограничивала. Открыв бутылку, немного выпила воды, стараясь экономить. Неизвестно еще какое они мне питье предложат, может только для них она и пригодна. Так же, съела небольшую шоколадку и яблоко – силы после потери крови восстанавливались с трудом, а они мне понадобятся. Утолив первичный голод, выложила на дно клетки оставшиеся предметы из сумочки: влажные салфетки, антисептик для рук, косметичка, расческа, флакон моих любимых духов, кошелек, мобильный, перцовый баллончик и небольшой складной нож. Последние два предмета радовали неимоверно, а самое главное, что?
Я умела ими пользоваться.
Однажды, в темном парке у дома, они спасли мне жизнь, когда какой-то придурок, решил, что кошелек и мобильный у меня лишние. Делая вид, что достаю искомое, быстро распылила в лицо горе-воришке баллончик, и со всех ног полетела домой. Тогда обошлось, но сейчас, ситуация явно сложнее. Сомневаюсь, что Корж или другие члены экипажа не умеют драться или пользоваться оружием, они же пираты, можно сказать – это их святая обязанность.
С такими невеселыми мыслями собрала все обратно в сумку, предварительно обработав антисептиком ноющее от укуса запястье и царапины, что оставил капитан.
Разложив в углу клетки свою куртку подальше от входа, села на нее по турецки, и, подтянув к себе сумку начала продумывать пути отхода.
Итак, минусы: я в открытом космосе, на инопланетном судне, лечу к торговой планете, на которой меня хотят продать. Возможности сбежать нет, с союзниками на корабле тоже не густо, и в целом жопа жопская.
Горестно вздохнув начала подсчитывать плюсы: я более-менее цела и невредима, можно попытаться сбежать при высадке на планету. Переговорная сыворотка во мне есть, надеюсь, на Харуке она меня тоже не подведет, раз красноволосого я понимала хорошо. А дальше буду действовать по обстоятельствам.
Это первый вариант развития событий.
А второй лежит сейчас в соседней клетке.
Корш назвал девочку Ходящей между мирами, значит она подобно кузнечику прыгает с одного места на другое, ну, по крайней мере в моем воображении это так вырисовывалось. Если она перетянула меня сюда, значит и обратно вполне может, я даже второе запястье с кровушкой не пожалею, если оно ей нужно будет.
Решено!
Сначала пробуем второй вариант.
Словно услышав мои мысли, в соседней клетке девчушка начала приходить в себя. Слабо шевельнувшись, приподняла голову, огляделась. Поняв, наверное, где находится, девочка тихонько заскулила, и подтянув колени к подбородку горько заплакала.
А у меня случилось дежавю.
Именно такую я и увидела ее в переулке.
И опять чувство жалости и желание помочь толкнуло меня к краю моей тюрьмы, где две клетки соприкасались прутьями.
Эх, ничему меня жизнь не учит!
Так же как и тогда, стараясь не напугать, тихо позвала:
– Малышка, ты меня понимаешь? – девочка резко распахнула свои необычные глаза, и такое удивление стояло в них, как будто приведение увидела. Слезы вмиг литься перестали и мне осторожно кивнули.
Ну слава Богу, есть контакт!
– Не ранена? Говорить умеешь? – я задавала вопросы, очень надеясь на ответ, и примерно через десять секунд услышала мелодичный, по-детски звонкий голосок.
– Умею, как ты здесь оказалась? – склонив голову к плечику, девчушка все так же пристально меня рассматривала.
– Ты меня перенесла, не помнишь? – и невольно погладила ноющее запястье. Заметив это, она подалась вперед и искренне попросила:
– Извини меня за боль, но по-другому, у меня не получается пока добывать энергию. А без нее, вход в другие миры для меня закрыт. За все в этом мире приходится платить, – тихим, на грани шепота голосом под конец, совсем не по-детски изрекла девочка.
А я, вновь спросила:
– Как тебя зовут? Ты знаешь, где находишься?
– Меня зовут Аннаис, и мы на проклятом, богами забытом корабле пиратов, с которого мне так и не удалось сбежать! – девочка говорила с такой досадой и горечью, что я невольно подалась вперед и, присев на корточки, осторожно поглаживая ее по руке сквозь решетку, ответила:
– Там откуда я родом, говорят "От грусти до отчаяния – один шаг", и если ты сейчас опустишь руки, то уже никогда не будешь такой, как прежде. Бороться за себя нужно всегда, как бы тяжело и трудно тебе не было. Ты готова сдаться?
– Нет, я хочу выбраться отсюда, – Аннаис подняла на меня свои полные надежды глаза, а я, погладив ее по щечке, продолжила:
– Вот и умница. Меня зовут Оливия, и я обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы поскорее убраться отсюда, но и ты должна мне помочь. Можешь нас отсюда двоих перенести? Я готова дать тебе ту энергию, которая тебе нужна.
– Пока мы на корабле, ничего не выйдет. Корш поставил на меня маячок, и теперь, куда бы я не переместилась, через небольшой промежуток времени, вновь вернусь сюда, – говоря это, Аннаис перебирала мои пальца с колечками пытаясь отвлечься от такого не радостного открытия.
А я от досады в душе взвыла.
Вот козел! И здесь отличился!
Что б, ему икалось, проклятому!
А как бы все удачно получилось… Теперь же, остается только вариант с бегством по прилету. Так, главное не падать духом. И, чтобы отвлечь девочку от грустных мыслей, спросила:
– Ты голодная? Пить хочешь? – получив утвердительный ответ, сгоняла в закуток за сумкой и протянула Аннаис бутылку с водой, яблоко и одну шоколадку. Надеюсь, земные продукты подойдут ее рациону.
С радостью приняв угощение она торопливо начала кушать, а я вновь вспомнила полуголодные времена приюта, ведь когда-то, точно так же относилась к еде. Утолив голод, Аннаис тихо поблагодарила:
– Спасибо, Оливия! Ко мне, обычно, все относятся с опаской и осторожностью, кроме сестер по дару никто не проявлял заботу и ласку.
– Что за сестры? Какой расе ты принадлежишь? Сколько тебе лет и почему оказалась здесь, расскажешь? – вопросы сыпались из меня, как из рога изобилия, ведь нужно же мне понять, кто моя маленькая напарница по несчастью. Прислонившись боком к решетке, так, чтобы я видела ее в профиль, Аннаис начала рассказ.
Глава 4. Разговор по душам…незримая связь между нами, жизненно необходимая.
Аннаис родилась на планете Рахтар, в полной, любящей семье. Прелестная малышка с пухлыми щечками и глазами светло-сиреневого оттенка. Правда, любовь и ласку она получала, лишь до своего первого дня рождения.
А потом, проснулся дар Ходящей.
И на этом беззаботная, полная довольства и счастья жизнь – закончилась.
Когда девочка из своей колыбели, на глазах у изумленных гостей разорвала пространство и перенеслась в соседнюю комнату, родители были просто в ужасе. Не такой жизни они желали долгожданной доченьке. Ведь им теперь предстояло отдать свою кровиночку на вечное обучение в Башню Мира. Закрытую академию на стыке миров, где девочек со способностями Ходящих учили контролировать и пользоваться дарованными способностями.
Зачем это нужно было?
Дело в том, что Ходящим между мирам было подвластно не просто самим перемещаться в любое измерение или мир, но и перемещать по желанию целые армады, будь то космические корабли или войско в несколько тысяч, значение не имело. И хорошо, если перемещение использовалось для мирных целей, а если нет? Только представьте масштабы бедствия, если такая сила попадет в руки с недобрыми намерениями… Страшно!
Поэтому, правители межгалактического союза решили оградить Ходящих от нечестивцев с недобрыми помыслами, создав Башню Мира, где девочек растили, учили и оберегали от внешнего зла.
Зачем? Не проще, просто избавиться от них?
Нет, они были нужны.
Ходящую за немалые деньги могли нанять правители разных миров, планет или стран только для помощи, если без нее не могли никак, когда решалась судьба народа или расы. На задания отправлялись только обученные девушки. Правители должны были обеспечить и гарантировать полную защиту Ходящей, а после выполнения задания она возвращалась в башню. И вроде бы, живи и радуйся, академия никогда ни в чем не нуждалась, девочки жили в достатке, были отлично образованы, получали все что пожелаешь…но, не имели главного – свободы выбора. Они до конца своих дней проживут на границе миров. Ведь помимо заданий, им запрещалось контактировать с внешним миром, встречаться с противоположенным полом, создавать семью. Никто из девочек не познает любви и счастья материнства. Они навсегда останутся в "рабстве" золотой клетки.
И когда за Аннаис пришли, она была обречена на туже участь.
Никогда она больше не увидит родителей. Теперь, о ней будут заботиться такие же, как она девочки, сестры по дару. Одиннадцать лет она прилежно училась, следовала правилам пансионата, слушала наставниц.
И случился он, неконтролируемый выброс.
Как так получилось, Аннаис сама не поняла. Ведь над академией защитный полог, как раз от таких случаев. Ведь девочки только постигают все грани своего дара, всякое может случиться.
Но, в этот раз он не сработал.
Ее выбросило на планете Зонга, где она свалилась прямо под ноги, не ожидающему такого подарка судьбы, Коршу.
Он же, разглядев кто перед ним, долго не думал.
Пересадил из золотой клетки в металлическую, договорился с покупателем и, в ожидании несметных богатств, мчится на Харук. А чтобы не сбежала, повесил маячок, который создает привязку к месту. И теперь, возможности покинуть корабль переместившись, она не имеет.
Дослушав печальный рассказ, через решетку погладила по бархатной щёчке, утешая:
– Не вешай нос, малышка! Мы обязательно что-нибудь придумаем! Знаешь, в рассказе ты упомянула что, обучалась одиннадцать лет, значит тебе двенадцать?
– Да, а что?
– Там в переулке, ябы дала тебе не больше шести. По меркам моего мира ты выглядишь совсем крохой. Это особенность твоей расы? – мне действительно было интересно это узнать, так как сидящая передо мной девочка максимум тянула на выпускницу детского сада, хотя изъяснялась совсем никак ребенок этого возраста. Взяв мою ладошку, вновь перебирая пальчики, Аннаис ответила:
– Скорее всего, это особенность обучения. Опытные Ходящие для перемещения, используют энергию миров, я же пока могу ее черпать из собственного резерва, – покрутив колечко на моем пальчике, добавила: – Ну или из живых существ, как получилось с тобой. После неконтролируемого выброса, резерв накапливается очень долго, и если не умеешь пользоваться энергией миров, то остается только вариант с кровью, – закончив объяснять, Аннаис вдруг спросила:
– Почему тогда ты подошла ко мне в переулке? Могла же просто пройти мимо или тоже получить выкуп или награду, – а я, приподняв девочку за подбородок, внимательно смотря в её необычные глаза, тихо ответила:
– Я не могла иначе. Так горько плакать, может существо только с чистой душой и помыслами. У нас на Земле мало кто сможет пройти мимо рыдающего ребенка. Если бы я не услышала, услышал бы кто-нибудь другой, и тоже помог. А насчет выкупа, я про другие миры то узнала, только когда здесь оказалась. На Земле большинство думает, что мы во вселенной одни.
– Правда? – удивленно спросила Аннаис.
А я, тихонько засмеявшись, пояснила:
– На Земле пока нет технологий бороздить космические просторы, нет магии или таких одаренных малышек как ты. По сравнению с вами, мы каменный век.
Устав сидеть в одном положении, пересела, поджав ноги по-турецки. Аннаис повторила моё движение, и теперь мы сидели лицом друг к другу. Немного понаблюдав за малышкой, которая явно хотела что-то спросить, предложила сама:
– Спрашивай, что интересно, не стесняйся, – Аннаис облегченно выдохнула и, робко улыбнувшись, спросила:
– У многих рас не принято лезть с вопросами о личной жизни, но раз ты не против, мне очень интересно узнать, как ты жила на своей планете. У тебя есть пара? Сколько тебе лет? А дети есть? Где ты живёшь? – с детской непосредственностью вопросы следовали один за другим, и я поспешила удовлетворить любопытство маленькой собеседницы:
– Родилась и выросла на Земле, воспитывалась в детском приюте. К двадцати трём годам получила вокальное педагогическое образование, и теперь могу обучать деток петь. Именно на работу я спешила, когда встретила тебя. Живу в съемной однокомнатной квартире-студии, одна. Мужа нет, детей тоже.
– Что такое приют? Ты умеешь петь? А еще ты работаешь! Это невероятно! А почему мужа нет? – ты красивая! У Аннаис вопросов появилось еще больше, и я поспешила уточнить:
– Приют – это воспитательное учреждение для детей, лишившихся родителей или оставшихся без их попечения, а также детей, нуждающихся в помощи и защите государства. У меня нет родителей. Мать отказалась от меня еще в роддоме. Поэтому, до своего совершеннолетия я жила с такими же детьми на попечении государства, и только пять лет назад, я стала жить одна, не подчиняясь правилам детского дома. Этим мы с тобой немного похожи: ты, не зная родителей, живешь в академии, а я жила в приюте. Правда, есть отличие: я смогла покинуть здание детского дома, а вот ты нет. И это ужасно! – Эй, ты чего опять ревешь? – по щекам Аннаис текли соленые дорожки.
– Как могла твоя мама тебя оставить? Я этого не понимаю. Если бы не дар, родители никогда бы со мной не расстались! – торопливо, с жаром почти выкрикнула девочка. Стерев мокрые дорожки, мягко ответила:
– Значит, тебе с ними очень повезло. В нашем мире, если ребенок не нужен родителям, он не желанен, его отдают в приют. Никто и слова не скажет. Это только их решение. И знаешь, я рада, что так произошло. Неизвестно чтобы было, если бы так не случилось. Рассчитывая только на себя, пройдя жесткую школу детского дома, я стала такой, как сейчас.
Передернув плечами, будто сбросив неприятные воспоминания, перевела тему:
– Почему ты удивилась тому, что я пою и могу работать?
– Потому что тех, кто умеет петь называют Управляющими голосом, их мало. И они, в основном, живут во дворцах правителей, услаждая их слух. А насчет работы…в большинстве миров у женщин предназначение быть хорошей женой и мамой. Мало в каких мирах женщина может работать, мужчина является кормильцем семьи.
"Приехали! На лицо социальное неравенство!" – про себя возмутилась и тут же вспомнила высказывание соседа по лестничной клетке: "Мужики сильные и главные, поэтому дело бабы – кормить, ублажать, чесать пятки, создавать им идеальные условия. А сам "мужик" делает что хочет, ибо никто не указ!" И здесь мужской шовинизм процветает во всей красе!
– Солнышко, у нас не совсем так. В стране, где я родилась, девушка или женщина может устроиться на любую посильную ей работу, предварительно отучившись в специальном учебном заведении. Она сама выбирает, строить карьеру или заниматься домом и детьми, хотя чаще всего делает и то, и другое.
– Интересно вы живете! Я бы тоже так хотела…– с неподдельной грустью в голосе, протянула Аннаис.
