Мария Аборонова
#На изящном: мифы в искусстве. Современный взгляд на древнегреческие мифы

Считается, что все началось с того, что Афродита решила – хватит уже Персефоне ходить в девственницах. Несмотря на все вольности, общество тогда было, мягко говоря, консервативным и брачные традиции, в отношении женщин опять же, соблюдало строго.

Данте Габриэль Россетти. Прозерпина. 1874. Галерея Тейт, Лондон

Решение этой неприемлемой ситуации Афродита видела в том, чтобы влюбить в Персефону с помощью стрел Амура в Аида, бога подземного царства и брата Зевса. Действие стрел было безотказным, и во время своего традиционного променада по Сицилии Аид моментально влюбился.

Так как Персефона была дочерью Зевса, Аид по-братски обратился к нему за советом по устройству брачного союза. Видите, какой честный был бог – не просто украсть решил, а жениться.

Зевсу было плевать, дочь или не дочь. Потому что, будем честны, если запрещать брать в жены его дочерей, то кого вообще брать? Там каждая вторая либо его бывшая любовница, либо дочь. Но, в отличие от многих любовниц Зевса, мать Персефоны Деметра была в большей степени по характеру похожа на его жену Геру, то есть не безропотная овца, которая бы спокойно приняла решение сослать свою дочь под землю, а адская гончая, готовая вести преследование до конца дней преследуемого.

Хитрый Зевс вербальное согласие Аиду не дал, но и напрямую не отказал – ничего не знаю, Персефона вон там пасется на лугу с подружками, но ты ко мне ни с чем не приходил, а я пока пойду в образе какого-нибудь неожиданного объекта наведаюсь к очередной даме^[29].

Аид считал как? Ухаживания для слабаков, дай женщине выбор, и она выберет не тебя, и прочие установки кривой мужественности. Так что вместо того, чтобы как-то попытаться расположить к себе девушку, подойти познакомиться, рассказать анекдот, Аид в лучших семейных традициях решил действовать как хитрый мудак: вырастил недалеко от Персефоны с помощью Геи очень красивый цветок – кстати, это был нарцисс, цветок с трагичной историей происхождения.

Изначально Нарцисс был юношей из города Феспии в Беотии, сыном речного бога Кефиса и нимфы Лириопы. Он вырос очень красивым и крайне самовлюбленным. Многие влюблялись в него, но терпели неудачу. Эхо – горная нимфа, проклятая Герой повторять за другими, – даже умерла от неразделенной любви^[30]. Юноша Аминий, пытаясь обратить внимание Нарцисса на себя, покончил с собой у дверей его дома и перед смертью попросил богиню справедливости Немезиду отомстить за его смерть. Немезида влюбила Нарцисса в его же отражение, и в итоге парень не вынес всех этих драм, своей невозможной красоты и тоже покончил с собой. Капли его крови, попавшие на землю, превратились в нарциссы^[31]. По мнению древних греков, так и появилось большинство цветов – из чьей-то крови. Позитивно смотрели на мир. Видели только светлое и прекрасное.

Как только Персефона сорвала нарцисс^[32], из-под земли появился Аид на золотой колеснице и забрал ее в подземное царство. Ну хоть с комфортом уехала.

Надо сказать, что это не было первое похищение в деле Аида. Случился рецидив. Ранее он украл нимфу-океаниду Левку и забрал с собой жить в подземный мир. В отличие от Персефоны, ей повезло меньше. Она прожила всю жизнь в царстве теней, а после смерти Аид превратил ее в белый тополь^[33]. Я же говорю, раздел ботаники у греков сплошь построен на насилии.

Деметра услышала крик дочери и побежала на помощь, но было уже поздно. Она отправилась на поиски, но безуспешно. Понятно почему: она же искала на земле, а дочь в это время была под^[34].

Во время поисков к ней еще очень не вовремя подкатил Посейдон. Деметра, понятное дело, отмахнулась – какие еще романы, у меня дочь пропала. Но у олимпийских богов не принято сдаваться после одного отказа. Или двух. Или криков о помощи, попытки бегства, отчаянного сопротивления. Не принято – и точка.

Чтобы Посейдон оставил ее в покое, Деметра превратилась в кобылу и смешалась с толпой себе подобных. Ничему ее жизнь не научила. Посейдона это не смутило, и он превратился в коня. Слово за слово или как там у лошадей, и у Деметры от Посейдона родилась дочь и, как ни странно, конь Арейон^[35].

После вынужденного перерыва в разыскной операции Деметра вернулась к поискам дочери, не нашла никаких ее следов, впала в отчаяние и прокляла весь мир. Богиня лишила землю плодородия, испортила все семена, убивала животных и пастухов, заблокировала в Apple Music новый альбом Тейлор Свифт.

В общем, как я и говорила, Зевс не зря не хотел с ней ругаться. Все время он вместе со всеми прикидывался лаптем и искренне удивлялся, а что же это такое, как так произошло. Но подстава пришла откуда не ждали.

Оказывается, Гелиос, бог солнца, видел, как Аид похищает Персефону. И, как последняя крыса, он по секрету пришел к Деметре и такой: «А знаешь, где твоя дочь? А знаешь, как так вышло?» – а потом молча многозначительно пальцем на Олимп показал. Спрашивается, раз ты все видел, чего же сразу не пришел и все это время наблюдал, как Деметра страдает? У меня бы и к нему на ее месте были вопросики, но Деметра уже впала в бешенство и пошла разбираться с бывшим. Как говорится, одно дело – не участвовать в жизни внебрачного ребенка и не платить алименты, сами разберемся, но дать похитить дочь своему брату?!

Зевс оказался в неудобной ситуации. Во-первых, Гера в целом не очень любила, когда от Зевса рожали другие женщины, особенно его сестры. А тут одна из них еще и на Олимп пришла с обвинениями в соучастии в похищении их внебрачного ребенка… Вторник не задался, короче.

Под напором Деметры Зевс, конечно, все отрицал, мол, согласия он не давал, свидетелей не находилось, но да, ситуация неудобная, так нельзя, насилие – это плохо, признал он под суровым взглядом Геры и согласился переговорить с Аидом. Отказывать брату тоже не комильфо, что ж он будет как подкаблучник? Пришлось придумать гениальную схему: Персефону вернут на землю при условии, что она не употребляла никакой пищи в царстве мертвых.

В это время в подземном царстве Персефона, как знала, стабильно соблюдала голодную диету. Купальный сезон, да еще и похищение это, как-то не до еды было.

Карл Брюллов. Феб на колеснице. 1846. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

 

Аид после переговоров с Зевсом пришел к Персефоне, извинился, что как-то нехорошо вышло.

– Я думал, ты для вида сопротивляешься, но раз так, то, если хочешь идти, иди, никто тебя не держит. Но что ж ты пойдешь на голодный желудок? Путь неблизкий… Держи гранатовые зерна, смотри, какие аппетитные…

Не почувствовавшая подвоха Персефона тут же их съела^[36].

Деметра опять налетела на Зевса с гневными криками. Тот же оставался невозмутимым.

– Мы же договорились – никакой еды. Я точно ни при чем. Но я не могу видеть твои страдания, сердце разрывается. Есть компромисс! Вот буквально только что в голову пришло. Подожди, не кричи. Что, если… шесть месяцев Персефона будет проводить на земле с тобой, а шесть месяцев – в подземном мире с мужем? А что ты так смотришь, куда теперь деть этот брак? Что, наша дочь будет одинокой разведенкой? Ты этого ей желаешь? И после этого я – плохой отец? Вот и договорились, всем пока!

Зевс опять всех обыграл.

Глава 2. Превратности любви

Дети у Зевса с Лето получились что надо.

Аполлон вырос весь в отца: красивый мудак, неразборчивый в сексуальных связях.

Всего лишь через несколько дней после рождения он пошел мстить змею Пифону за преследование матери в период родовых схваток. Убив его, он заодно отжал у Геи храм оракула в Дельфах, так как Пифон был его охранником. Немного пугает цитата, что Аполлон после захвата храма «овладел оракулом». Хочется верить, что речь идет про переход права собственности, а не про акт насилия^[37]. Но тут всякое может быть, это же сын Зевса.

Не хочется указывать на очевидное, но, кажется, именно после того, как оракул перешел во владение Аполлона, его предсказания стали весьма, как бы это сказать… узконаправленными, однообразными и сводящимися к лишению жизни или свободы.

Помимо врожденной тяги к насилию, у Аполлона были некоторые нездоровые амбиции и увлечения.

Как-то он оскорбил бога любви Амура (Эроса у древних римлян), сказав, что у того какие-то детские стрелы и лук, знаете ли, маленький. Зато у него, Аполлона, самый большой лук из всех, и вообще он покровитель стрельбы из лука. Такие «мужские» разборки: «Что ты делаешь с таким мощным оружием, мальчик?» и «А я вот из лука убил Пифона, а ты что?» К луку у Аполлона с рождения была болезненная привязанность: это было первое, что он потребовал, впервые открыв глаза.

Второй больной темой у Аполлона являлись музыкальные таланты. Однажды сатир Марсий, который изобрел игру на флейте, вызвал Аполлона на состязание, считая, что может тягаться с самим богом музыки. Аполлон согласился, но с условием, что победитель сделает с проигравшим все что захочет. Самоуверенный Марсий идею поддержал.

Аполлон принялся играть на перевернутой кифаре и взял Марсия на слабо, что он не сможет так же сыграть на флейте. Марсий и не смог, это попросту невозможно. Но кого беспокоят такие мелочи? Аполлон счел это проигрышем, повесил Марсия на сосне и содрал с него кожу^[38]. С учетом полученной информации к выражению «красив как Аполлон» я бы относилась с большой настороженностью. Кто знает, в чем он еще как Аполлон?

* * *

В биографии Аполлона вообще несколько темных пятен. Один из мифов почему-то везде называется «историей любви»^[39]. Хотя это миф о харассменте и, в общем-то, изнасиловании. Если для вас это любовь, то плохие новости, ребят.

Жила-была Дафна, горная нимфа, дочь Геи и речного бога Пенея. Много времени проводила с сестрой Аполлона Артемидой. Как и Артемида, она избегала мужчин, жила в обществе девушек и дала слово сохранить целомудрие и оставаться безбрачной.

Аполлон вяло интересовался Дафной, но без присущего их с Зевсом генам энтузиазма, а вот Амур понял, что подвернулся шанс отомстить. Он поразил одной стрелой Аполлона, чтобы тот воспылал к Дафне непреодолимой страстью, а в Дафну, наоборот, выстрелил свинцовой стрелой, чтобы она точно не отказалась от невинности и возненавидела Аполлона.

Антонио Поллайоло. Аполлон и Дафна. Ок. 1479. Национальная галерея, Лондон

Охваченный страстью бог гнался за Дафной довольно долго, но так и не догнал, и контакта не было^[40]. Но Дафна в любом случае рада не была. Отчаявшись выиграть в этом беговом состязании, нимфа взмолилась о помощи своему отцу Пенею и попросила изменить ее облик, чтобы Аполлон оставил свою идею посягнуть на ее невинность. Пеней явно был в курсе, чей это сын, поэтому, выбирая вариант, наименее опасный для дочери, превратил ее в лавровое дерево.

Очевидно, что гордость Аполлона была максимально уязвлена. Но реакция оказалась уж слишком садистской. Он сделал Дафну-дерево вечнозеленой, объявил ее своим священным деревом, а лавровый венок – своим непременным атрибутом. И регулярно нарезал Дафну на венок^[41]. В описаниях мифа это часто называют «он навсегда сохранил к ней чувства». Резать живого человека, даже в облике дерева, на венки – это немного про другое, почитайте историю Теда Банди.

Второе темное пятно, связанное с растительным миром, – это история про спартанского принца Гиацинта. С ним все вышло еще хуже, чем с Дафной. Гиацинт был ослепительно красивым, да еще прекрасно пел и играл на кифаре. Конечно, Аполлон не смог пройти мимо. Однако Гиацинт понравился не только ему. Бог ветра Зефир тоже хотел получить немного его внимания, откусить кусочек пирога и все остальные метафоры в таком стиле. Но Гиацинт предпочел компанию Аполлона, и Зефир затаил обиду.

Со стороны он наблюдал, как весело и задорно Аполлон с Гиацинтом проводят время. Все эти походы на выставки, поздние бранчи, двухместные велосипеды. Последней каплей для Зефира стало дружеское соревнование Гиацинта и Аполлона в метании диска. Во время очередного броска Зефир с помощью ветра изменил траекторию снаряда Аполлона так, чтобы тот прилетел Гиацинту в голову, убив его на месте. Здоровый такой способ справиться с отказом. Тут бы ему пару инструментов из когнитивно-поведенческой терапии подсказать.

Аполлон был безутешен, а из капель крови убитого юноши выросли красивые цветы^[42]. Посчитаем, какое это уже по счету растение, появившееся, по мнению греков, из трупа.

Если вы думаете, что на этом жертвы, павшие в результате симпатии Аполлона, закончились, то нет. Более того, это была не последняя драма, в которой оказался замешан Зефир. Когда у этой смертоносной парочки высохли слезы по Гиацинту, а это было примерно через пятнадцать минут, они оба прониклись симпатией к юноше Кипарису.

А Кипарис тогда завел себе красивого величественного оленя. Даже выбор питомца у него был впечатляющим. Кипарис проводил все свободное время с оленем, чесал ему рога, водил на водопой, катался на нем по полям. В один прекрасный день он отдыхал рядом с оленем в тени дерева и задумчиво бросал дротики. И как-то так вышло, что один из них попал в оленя и убил его. Как если бы кто-то опять специально изменил траекторию его полета, как было с диском и трагичной смертью Гиацинта.

Кипариса так сильно огорчила смерть питомца, что он не захотел больше жить и попросил Аполлона помочь ему с эвтаназией. Аполлон не смог отказать страдающему другу и превратил Кипариса в дерево с одноименным названием^[43], хотя правильнее было бы предложить оплатить ему курс психотерапии. Но такой курс самому Аполлону не помешал бы. Очевидно, что общением с этими юношами он все еще рефлексировал отказ Дафны.

* * *

Артемида (Диана у др. римлян), богиня охоты и дикой природы, ребенок номер два от союза Зевса и Лето, представляла собой полную противоположность отца в сексуальном темпераменте. Ей плотские утехи были совершенно неинтересны, она даже дала обет безбрачия и основала целый женский клуб на базе этой идеи.

На самом деле можно понять ее негативное отношение к мужчинам, когда перед глазами такие примеры отца и брата. Тем более Зевс и в ее окружении успел отметиться. Была у Артемиды подруга Каллисто, дочь царя Аркадии Ликаона^[44]. Как и все подруги богини, она поклялась вечно оставаться невинной и не иметь никаких предосудительных связей с особями мужского пола. Они были с Артемидой не просто подругами, а, что называется, besties. Одевались одинаково, тиктоки вместе записывали и обсуждали, какие все мужики неприятные.

Если бы имя Каллисто не расшифровывалось как «прекраснейшая», может, и пронесло бы, а так Зевс во время одного из отцовских визитов к дочери увидел Каллисто и даже подарочный лук для Артемиды из рук выронил.

«Это я удачно зашел», – подумал Зевс.

– А когда ты там на охоту собираешься, дорогая и любимая дочь? – вкрадчиво уточнил он.

– Странный вопрос, отец, я только и делаю, что охочусь и моюсь в гроте с нимфами. Больше в лесу особо делать нечего. Сейчас и пойду.

– Вот и прекрасно, – обрадовался Зевс, – удачи тебе всяческой и оленя завалить самого жирного. А пока ты заваливаешь оленя, я завалю твою подругу Каллисто.

– Что? – спросила Артемида.

– Оленя, говорю, завали самого большого, моя прекрасная и талантливая дочь!

Франсуа Буше. Юпитер и Каллисто. 1744. ГМИИ им. Пушкина, Москва

Артемида ушла охотиться, а Каллисто осталась наедине с Зевсом. Большинство авторов мифов взахлеб пишут, что Зевс соблазнил Каллисто, приняв облик Артемиды. Только у Псевдо-Аполлодора есть здравая мысль, что он скорее превратился в ее брата-близнеца Аполлона, что выглядит менее увлекательно для мужчин, но более логично с точки зрения физиологии^[45]. Плюс Аполлон был невероятно красивым, и это могло бы объяснить, с чего вдруг Каллисто решила вот так легкомысленно предать свою клятву и предаться минутной страсти с лучшей подругой. Но художники эту версию задвинули в самый дальний угол, потому что иначе терялся повод рисовать сразу двух голых баб.

Страсть была минутная, а ее последствия – уже более весомыми: Каллисто забеременела. Честно скажу, нельзя не позавидовать плодовитости Зевса. Всегда прямое попадание в цель с первого раза. Ноль промахов. Быть богом плодородия ему объективно пошло бы больше.

Сказать Артемиде, что после всех их посиделок перед костром с вином в футболках «Девственность навсегда» она вот так банально переспала с ее отцом в образе ее же брата, да еще и забеременела, Каллисто не рискнула. А вообще-то стоило. Артемида и сама была небезгрешна. Когда-то она хотела сочетаться браком с великаном Орионом, сыном Посейдона. Он ее так впечатлил, что она была готова предать все свои обеты. Вмешался, как ни странно, Аполлон^[46]. Он очень креативно подстроил его смерть: когда Орион был далеко в море, Аполлон поспорил с Артемидой, что она не сможет попасть стрелой в далекую черную точку. Артемида, к сожалению, смогла. Не удалась попытка замужества, не удалась… Зевс помирил сиблингов в своем стиле: сделал из Ориона созвездие Большого Пса^[47].

В какой-то момент скрывать беременность уже стало сложновато, и Каллисто пришлось признаться. Многие античные авторы пишут, что далее разгневанная предательством подруги Артемида превратила ее в качестве наказания в медведицу. Но мы с вами уже можем проследить знакомый флер присутствия Геры. От нее ничего нельзя было скрыть, и она прекрасно понимала, что никакой Аполлон с Каллисто в связь не вступал. В отличие от отца у него были некоторые границы приличий. Одно дело – подстроить смерть возлюбленного сестры, а другое – оплодотворить ее подругу. Вступать в прямую конфронтацию с родной сестрой он бы не стал: Артемида ему могла промеж глаз всунуть стрелу с филигранной точностью. Никаких угрызений совести в такой ситуации не испытывал бы только ее любимый супруг Зевс. Так что именно Гера превратила Каллисто в медведицу, а Артемиду обманом во время очередной охоты заставила ее подстрелить^[48]. Непонятно, за что она впутала в и без того печальную ситуацию саму Артемиду. Действительно, увлеченная воплощением в жизнь своих планов мести, Гера всегда была неудержима.

В последний момент Зевс решил вмешаться, все-таки не совсем бесчувственный был человек. Он спас Каллисто, но довольно своеобразно: поместил ее на небо в виде созвездия Большой Медведицы^[49].

– Спасибо, конечно, – сказала Каллисто, – но лучше бы превратил обратно в человека или хотя бы на Олимп забрал, как с остальными любовницами. С чего вдруг именно меня превращать в сгусток газа и плазмы?

– А что такого? Из Ориона красиво очень получилось, – сказал Зевс и пошел переодеваться для следующего изнасилования.

* * *

Внук Аполлона, Актеон, тоже успел засветиться в неприятной истории с Артемидой. Неприятной для него, все-таки Артемида была не обычной бабой, а богиней и дочерью Зевса.

Актеона воспитал кентавр Хирон, плод запретной связи Кроноса и нимфы Филиры, как мы помним^[50]. Его самого обучали Аполлон и Артемида, а он, в свою очередь, взрастил какую-то тьму героев: Ясона, братьев Диоскуров, Ахилла, Геракла, Асклепия и Патрокла.

Хирон привил Актеону любовь к охоте. Отсюда и постоянное упоминание его собак. С собаками случился странный фетиш. В разных источниках их количество разнится от 35 до 92. Как будто в какой-то момент кто-то просто понял, что это смешно: Меламп, Ихнобат, Памфаг, Доркей, Орибас, Неброфон, Лайлапс, Терон, Птерелай…^[51]

Согласно мифам, Актеон во время охоты случайно оказался там, где Артемида купалась со своими нимфами в реке^[52]. Но мы-то уже знаем, что случайно родственник Зевса в месте купания голых баб оказаться никак не мог, а у Псевдо-Гигина и вовсе конкретно написано, что Актеон Артемиду пытался изнасиловать, за что и поплатился^[53]. С другой стороны, а какие у него еще были варианты? Его дед превратил понравившуюся девушку в дерево, а его прадед постоянно оборачивался в животных, чтобы заняться сексом. От осинки не родятся апельсинки. Актеон еще нормально держался. Но, конечно, участие префронтальной коры в принятии решений отметать не будем. Мог бы подостойнее пережить отказ, чай, не последняя богиня: у Зевса еще куча детей оставалась.

Тициан. Диана и Актеон. 1556–1559 гг. Национальная галерея, Лондон

Артемида, по мне, так тоже перегнула палку. Она плеснула в Актеона водой и превратила его в оленя. Не складывается у их семьи с оленями, конечно. В похожей ситуации Афина, например, всего лишь ослепила заставшего ее обнаженной Тиресия, а потом, уступив мольбе его отца, одарила способностью понимать язык птиц^[54]. Не очень понятно, как ему это облегчило жизнь, но, по крайней мере, она не оставила беднягу в такой же опасности, которой Артемида подвергла Актеона.

Актеон-олень в шоке обратился в бегство. Но вспомним, что он до этого был на охоте. Его собаки увидели человека-оленя, подумали – ну чем не добыча? – догнали и разорвали его на части. Большой вопрос, что это за охотничьи собаки, которые натасканы разрывать дичь, а не загонять, чтобы охотник мог ее убить… Понять, что они убили своего хозяина, собаки не могли, и очень грустили без Актеона, поэтому Хирон изваял его статую, а потом Актеона с собаками сделали созвездием Малого Пса. Уверена, что идея принадлежала Зевсу.

* * *

Чтобы сохранять эффект неожиданности, Зевсу приходилось образы постоянно менять. Нимфу Эгину, одну из двадцати дочерей речного бога Асопа Флиасийского^[55], Зевс украл и изнасиловал то ли в классическом уже виде орла^[56], то ли превратившись в огонь^[57]. Секс с костром не смог представить никто из даже самых находчивых художников. Хотя убеждена, что они пытались, но каждый раз это выглядело как бодрый акт самосожжения (на что многие жертвы Зевса явно были готовы пойти, лишь бы не переживать изнасилование). Поэтому сцену робко изображают как орла, несущего огонь. В результате этого союза родился Эак, родивший в последующем браке с Эндеидой Пелея – отца Ахилла.

Фердинанд Балтасарс Боль. Эгина ожидает прибытия Зевса. 1660-е гг. Музей Майнингена, Майнинген

Но с Эгиной связана и более интересная история. Вы явно знаете выражение «сизифов труд». Вот вы катите этот камень в гору, катите, а он, едва достигнув вершины, скатывается обратно. Очень точное описание того, как работает рост доходов при капитализме и бесконечной инфляции.

По одной из версий мифов, наказание Сизиф получил за то, что рассказал отцу Эгины, Эопу, кто похитил его драгоценную дочь^[58]. Стукачей никто не любит, так что Зевс его сослал в Аид.

За это либо за то, что он был неприятным человеком и совершил много ужасных дел. Чем-то Сизиф походил на Тантала – хитрый, изворотливый, нахапал много сокровищ. Когда пришло время прощаться с бренным миром и за ним пришел бог смерти Танатос, Сизиф обманом поймал его в мешок. Звучит не очень эпично, поэтому упоминаний об этом событии почти нигде нет. Расплывчато пишут «обманул»^[59]. Танатос обладал обратным действием к богине Илифии: без нее люди не могли рождаться, а без него – умирать.

Так-то это богов не беспокоило, пусть себе живут, но с погребальными церемониями были связаны подношения и жертвы богам, без которых стало как-то тускло и тоскливо жить. Зевс отправил Ареса разобраться, и тот быстро и без хлопот освободил Танатоса, отправив Сизифа в Аид. Сизиф и тут успел подстелить себе соломку, заранее договорившись с женой, чтобы она не устраивала ему похороны и не приносила богам погребальные жертвы. Представляете, какими крохоборами были боги, если даже в масштабе всех возобновленных подношений после возвращения на свободу Танатоса Аид обратил внимание, что одной все-таки не хватает. Либо же в подземном царстве в Древней Греции была очень прогрессивная система учета.

Франц фон Штук. Сизиф. 1920. Частная коллекция

Аид пришел к Сизифу разбираться.

– Что за дела, почему твоя жена не платит положенную дань за твое комфортабельное проживание в загробном мире?

– Так она всегда такая была – память как у рыбки… Хотите, я с ней разберусь? Буквально одна нога тут, другая там. Сразу же вернусь!

Но Сизиф, конечно, не вернулся.

Хитрый-то он был хитрый, но умом явно не блистал. Вместо того чтобы по возвращении на землю затаиться, он устроил пышный пир и позвал кучу народа, чтобы рассказать, какой он молодец и смог избежать смерти. Его вернули обратно в Аид спустя пару лет, на этот раз отправив за ним Гермеса.

Неведомо, как Аид мог так долго не замечать отсутствие целой души, если до этого моментально обнаружил, что нет погребальных жертв от его жены, но временные петли в древнегреческих мифах вообще не привязаны к здравому смыслу.

* * *

Было бы странно, если бы жертвами Зевса были только женщины. Зевс все-таки занимал высокую должность и поддерживал тренд инклюзивности и равноправия, поэтому ради разнообразия решил похитить и юношу.

Питер Пауль Рубенс. Похищение Ганимеда. 1611. Дворец Шварценберг, Вена

Жертвой пал мальчик Ганимед, сын троянского царя Троса^[60]. Не коня. Царя.

Жил он достойно, пас стадо, видеоблог постыдный не вел, прилежно учился и радовал отца. Проблема была только одна. Ганимед не просто отличался «красотой несравненной», а был «прекраснейшим из смертных».

После такой мощной мести Гефеста наконец-то отпустило, и он женился на Аглае, одной из граций, дочери Зевса от его третьей жены Евриномы. Этот брак уже оказался более удачным. Как минимум до конца Троянской войны точно продержался, что в мифологии считается внушительным сроком.

Знаете, это тот момент, когда прилагательные правда перестают работать. Хочется поставить в ряд всех древнегреческих «самых красивых» юношей и девушек и заставить греков объяснять, что за генофонд у них такой. «Прекраснейший» – это как? Мы должны все ослепнуть, как от взгляда на солнце? Если все самые красивые, не кажется ли нам, что это какой-то неприятный поток вранья? Как так вышло, что Аркаша не забил ни одного мячика, Толенька забил десять, а Ванечка просто не понял, что надо выйти на поле и бить по мячу, но все дети талантливые и проигравших нет?

Поскольку красивым в любое время и вне Греции жилось тяжело, большая красота – большая ответственность, то у красивейшего из смертных явно должна была развиться мания преследования и сильно зашкаливать тревожность. Он знал, что рано или поздно какой-нибудь бог захочет оставить на нем свои отпечатки на всех местах.

И этот день настал. Про его существование узнал любвеобильный Зевс.

Сначала Зевс испытал некое замешательство. Не было понятно, как именно подойти к такой непростой задаче. Все-таки красивейший из смертных, такого у него еще не было в коллекции. Были красивые, очень красивые и самые красивые, а тут такой вызов. Пойти как есть – нельзя, Гера узнает. Она, конечно, и так узнает, но в случае смены обличья есть шанс отбиться.