Ускользающий мир – Марина Владимировна Ефиминюк

Бывает и такое – наш мир далеко не самый жестокий и мрачный в этой параллели. У него есть мир-двойник, в котором постоянные дожди, в лесные сектора ссылают за неповиновение закону, где людям настолько необходима энергия, что некоторые не гнушаются выпить чужие запасы без остатка, совершив убийство. В этом мире натуральный сахар, кофе и шоколад приравнены к наркотикам, приводящим к резкому и неконтролируемому выбросу энергии, здесь могут только потреблять, но не производить. Здесь не признают компромиса между добром и злом, лишь крайности белого и черного.И как-то так получилось, что простой девочке Жене из нашего мира «повезло» столкнуться с довольно непростым товарищем из именно из этой второй параллели. Жене предстоит спасти этого красавца с ужасным характером, влипнуть в кучу неприятностей, в том числе званый обед у родителей, побывать в другом мире, найти себя и свое место среди череды событий и всего-всего вокруг, ну и найти свою любовь, куда же без этого.Хорошее легкое фентези с правильным соотношением экшен-разборки-любовь. Если вы совсем-совсем не фанат красавцев-злодеев, которые не умеют показывать свои чувства и порой бывают чересчур холодными и жестокими,но все-таки вроде как способны любить, то вам не в эту песочницу. Все те, кто хочет вечером перед сном почитать что-то ненапряжное и даже интересное – сюда.

Иногда мозг должен отдыхать от серьезной литературы. Но не до такой же степени. Должно же в книге оставаться хотя бы что-нибудь адекватное. Ну хоть что-нибудь… но не в этой книге.

Итак, герои. Она – «золотая» девочка Евгения, закончившая литературный институт (а такие бывают?), и живущая на полном содержании родителей в процессе написания романа. Конечно же она ничего не пишет, а только болтается по клубам, вечеринкам и недешевым магазинам. Но почему-то ездит при этом на девятилетней убитой машине. Совершенно невменяемая и неадекватная. Искренне считает, что йод – это изумрудно-зеленая жидкость.

Он – великий и ужасный Люкка (местами просто Люк). Его величие и ужасность – аксиома, потому как ни одного объяснения этих званий, или доказательств мы так и не увидим. Постоянно бьет дорогие машины. Чем занимается – непонятно. Но все окружающие все равно уверены, что он великий и ужасный. Совершенно нормальным считает приползти умирать в чужую постель. А потом оскорбиться, что на его «взгляд из-под бровей» не повелись и из принципа затащить девицу в постель. А потом строить из себя истеричку и прожигать все тем же фирменным взглядом.

Есть еще милый мальчик Роман. Периодически впадающий в состояние лунатизма и наркомана одновременно. Белый и пушистый, склонный к самоубийству, и самоубившийся таки в финале.

Троица эта периодически перемешивается в гонках друг за другом. Где-то на очень отдаленном заднем фоне что-то происходит. Но об этом мы так и не узнаем. Подумаешь, какие-то глобальные мировые катастрофы, когда срочно нужно успокоить очередного истерящего участника треугольника.

А еще там будут круглые призмы, которые раздуваясь сужаются. Вот мучайтесь теперь с этим.

Книга впечатлят глубоко и неизгладимо. Сюжет отсутствует, герои безмозглые, логика альтернативная – это всё мелочи по сравнению с блистательными и великолепными перлами авторской речи:

"Осенние листья закружились на мостовой жалкой юлой" – юла жалкая, юла величественная…

"Взгляд Ии полубезумно разрывался между двумя затухающими голубоватыми вспышками-стрелами, рассекшими ночь" – полубезумно разрываться, да ещё взгляду… Шедевр, что тут скажешь.

"дым серым столбом вспарывал воздух" – дым забыл дома ножик, а воздух приобрёл свойства поверхности воды, земли или стал тканью.

"Она сорвала с пояса шарик-призму" – Уважаемые математики, как выглядит шарик-призма?

"Он неожиданно резко оглянулся и из-под бровей уставился на девушку" – а зачем он залез под брови, не сказано. Жаль, интересная была бы история.

"Она почувствовала, как под пальцами убийцы под ребрами забарабанило сердце" – в индейский там-там и в цыганский бубен. С рёбрами вообще странно – если на них делается акцент, то у героев сердце обычно не в грудной клетке? А пальцы что, существуют отдельно?

"Неожиданно ноги запнулись о ступеньки, и девушка заставила себя согнуть колени, чтобы подняться" – ну ещё бы, там, где спотыкаются самостоятельно бродящие ноги, лучше не лежать.

"Рука мужчины вдруг быстро, словно лаская, скользнула под тонкую ткань девушкиной футболки" – а мужчина в это время ушёл за пивом.

"подруга с воинственно сведенными бровями вошла в квартиру" – она их в руках держала или они рядом шли?

"Напротив в одной позе застыл хмурый охранник" – а надо было застыть в двух позах. Халтурщик! И какая у охранника может быть поза?

"Его опрятное круглое лицо" – а овальные лица все неряшливые.

"В ярком свете, струившемся от старой хрустальной люстры" – где ведро и тряпки? Струи света всё зальют!

"В кабинете царила грозная взрывоопасная тишина" – тишина-динамит.

"Прозрачно-голубые глаза незнакомца окатили девушку холодным любопытством" – из ведра или из шланга? А что делал незнакомец, пока его глаза кого-то окатывали?

"она светится добром" – намазалась им как люминесцентной краской.

Дальше читать не стала, устала смеяться. Но книгу в читалке оставила, ещё не раз пригодится – там что ни абзац, то анекдот.