Марина Улыбышева
Бедность и богатство. Руководство православного предпринимателя
Глава 11. Общество. Активная жизненная позиция
Как-то на одном из православных форумов обсуждалась тема «Что такое смирение?». Большинство участников этой весьма жаркой дискуссии сошлись на том, что смирение – это когда человек считает себя «рабом, ничего не стоящим». Не позабыли форумчане привести и определение из Толкового словаря Ожегова, в котором написано, что «смирение – это готовность подчиниться чужой воле». К сожалению, после таких дискуссий приходится признать, что даже люди, считающие себя православными, имеют весьма ложное понятие о смирении. Потому что, хотя Господь и призывает нас считать себя «рабами неключимыми» (Лк. 17, 10) (то есть не приписывать себе в заслуги исполнение заповедей Божиих, как не может раб требовать награду за то, что он и так должен исполнять по своему положению), одного этого определения, вырванного из контекста Евангелия, недостаточно для понимания добродетели смирения.
Вспоминается такой анекдот.
Звонят в дверь. Мужчина открывает, на пороге несколько здоровенных хлопцев:
– Здравствуйте! Мы пришли вас повесить.
Крики, стоны, через пять минут всё кончено.
Звонят в следующую дверь, там происходит то же самое. Наконец звонят в третью дверь. Открывает мужчина и говорит:
– А я не согласен!
– Хорошо! Тогда не будем.
Так как же всё-таки понимать смирение? Каким должен быть христианин, живущий по заповедям Божиим? Какую общественную позицию он должен занимать? И сразу же возникает вопрос: способен ли человек, готовый подчиниться чужой воле, преодолеть татаро-монгольское иго, изгнать оккупантов из Кремля в 1613 году, победить Наполеона в 1812-м и фашистов в 1945 году? Или всё это делали люди не православные, не смиренные? Может быть, смиренными и уничижающими себя должны быть только монахи? Но как же тогда великий святой земли Русской преподобный Сергий Радонежский благословлял князя Дмитрия на ратный подвиг на Куликово поле, да ещё дал ему с собой двух иноков Пересвета и Ослябю? Или Сергий Радонежский не был смиренным?
Нет, Сергий Радонежский несомненно был святым человеком, а святым можно быть только при наличии этой главной добродетели христианина – смирения. Но что же тогда это за качество такое?
Люди святые очень часто называли себя ничтожными, грязью, прахом, пеплом, свиньями, лежащими в калу, признавали себя хуже всех, готовы были подчиниться чужой воле, но в их поведении, в их истинном смирении есть одно существенное отличие от смирения ложного. Не ВСЯКОЙ чужой воле они были готовы подчиниться. А лишь воле Христовой.
Как говорил о смирении святитель Игнатий (Брянчанинов) – «Смирение есть образ мысли Христов», нрав евангельский. То есть смиренным может быть тот, кто усвоил себе образ мыслей Самого Господа и поступает согласно воле Его. Это ни в коем случае не пассивность и бессилие! По словам святого Амвросия Оптинского: «Христианское смирение – это проявление силы человеческого духа, покоряющей и злобные гневные сердца, ломающей человеческую гордыню». А святой Иоанн Дамаскин учил, что «терпение и смирение нужно иметь и для мира и для войны».
В одной из своих книг святитель Игнатий (Брянчанинов) приводит беседу ученика со старцем, где старец характеризует смирение, как «евангельскую добродетель, совокупляющую силы человека воедино миром Христовым, превысшую человеческого постижения». Слово «смирение» имеет в своей основе слово «мир». Смиренный человек всегда пребывает в мире с Богом и другими людьми. А «превысшая человеческого постижения» эта добродетель потому, что очень трудно объяснить словами, что такое смирение, если человек ни разу не испытывал его. Преподобный Иоанн Лествичник и преподобный Исаак Сирин говорили о том, что смирение – это таинственная сила, которая во всей своей полноте подаётся Богом только святым, оно является совокупностью всех добродетелей и поэтому венчает человека, достигшего духовного совершенства.
Вся жизнь христианина – это путь к смирению. Смирение – есть способ увидеть своё реальное положение, и принять то неизбежное, что из него вытекает. Причем принять как должное. При таком подходе поведение человека становится адекватным: он не ропщет, не злится на кого-то, не осуждает окружающих и не пытается переложить свою вину на кого бы то ни было. Вот это-та способность видеть ситуацию такой, какая она есть, а также думать и действовать в соответствии с ней, и является началом пути к Богу.
Поэтому учиться смирению означает для человека учиться жить настоящей, а не иллюзорной жизнью. Этот прорыв к реальности, к духовному видению мира, легко не даётся. И в той в мере, в какой мы горделиво полагаем себя одарёнными или особыми, мы удаляемся от знания себя такими, какие мы есть. Нельзя быть по-настоящему одарённым, не пройдя путь смирения: «всякий дар приемлет смиренная душа от Бога, несмиренная же должна приять от Него смирение».
Оно познаётся в процессе исполнения заповедей, в процессе христианской жизни. Человеком, хотящим стать смиренным, движет желание во всём поступать по воле Божией. И в тех случаях, когда воля Божия требует от тебя активных действий, активного противостояния злу, защиты добродетелей. Что же касается осуждения себя и почитание себя ничтожным рабом, то по этому поводу можно привести слова преподобного Иоанна Лествичника: «Не тот показывает смиренномудрие, кто осуждает сам себя, но тот, кто будучи укорён другим не уменьшает к нему любви».
«Смирение есть сердечное чувство, соответствующее смиренномудрию», – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов). – Смиренномудрие есть образ мыслей, заимствованный из Евангелия, от Христа». «Истинное смиренномудрие – духовный разум». Если в человеке нет духовного разума, в нём не может быть истинного смирения, оно заменяется «смиренномудрием произвольным», то есть – смирением «от ветра головы своея». Такое смирение, по словам святителя, «сочиняет для себя душа тщеславная». Истинное смирение часто невидимо, тогда как ложное – всегда себя публикует, подчёркивает.
Заметим, что ложно понятое смирение не только не приближает человека к спасению, но уводит его с верной дороги туда, где пышным цветом растут такие грехи, как самоуничижение, безразличие, равнодушие, пассивность, подобострастие, податливость, попустительство, потакание, прекраснодушие, расслабленность, человекоугодничество, лицемерие, терпимость (желание согласиться не с тем, что в окружающей жизни есть зло, а с самим злом). А ведь Христос говорил: «Познайте истину, и истина сделает вас свободными». Но о какой свободе может говорить раб, всегда готовый подчиниться любой чужой воле?
Смирение – это не пассивная жизненная позиция, а наоборот – активная, потому что ему свойственна жажда правды Божией. Поэтому трудно будет оправдаться на Божием суде тем, кто «смиренно» проходил мимо зла и несправедливости, «смирялся» с унижением и оскорблением своих собратьев. Чтобы понять, что такое истинное, а не ложное смирение, православному человеку надо обязательно читать Евангелие, и не просто читать, а изучать толкования на евангельские места, трудные для понимания.
Часть II. Правильное отношение к труду
Глава 12. Заповедь о труде или трудятся ли птицы небесные?
«Ищи Бога мыслию на небесах, любовью в сердце, благоговением в храме, везде ищи Его – делами, для Него предпринимаемыми и совершаемыми», – говорил святитель Филарет, митрополит Московский.
Сегодня многие люди имеют искажённое представление о труде и о том, какое место он занимает в нашей жизни. Это искажённое представление влечёт за собой и соответствующее поведение, а поведение – это уже характер и стиль жизни, который может сделать человека несчастным.
Современные исследования, проводимые время от времени специалистами по русскому языку, показывают, что само слово «труд» в современном речеупотреблении всё больше уходит из разговорного языка в область канцеляризмов и специальных терминов: «рынок труда», «трудоустройство», «трудоспособность». А в разговорной речи чаще употребляется в негативном смысле – «напрасный труд», «адский труд», «трудоголик».
Понимая необходимость добывания средств к существованию, мы нередко утрачиваем смысл самого труда, забываем, что трудовая деятельность человека не сводится исключительно к зарабатыванию денег, что труд для духовно здорового человека является жизненной необходимостью, как необходимость есть и дышать. Наоборот же, леность разъедает человека подобно ржавчине.
Увы, почему-то тут у многих не срабатывает инстинкт самосохранения, и для того, чтобы продолжать саморазрушаться, оправдать свою праздность и нежелание трудиться изощрённый ум находит себе массу доводов и оправданий. Печальнее всего, когда он находит их в Священном Писании.
Часто приходится сталкиваться с ложным пониманием цитат из Евангелия, после которых человек теряет мотивацию не только заниматься предпринимательством, но и вообще трудиться. Эти места Священного Писания дают повод нецерковным людям упрекать Православие в том, что оно будто бы даёт повод к бездеятельности. Что имеется в виду? Прежде всего, Нагорная проповедь Спасителя.
«Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?
Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?
Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?
И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры!
Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.
Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 24–33).
На первый взгляд может показаться, что Христос призывает оставить все земные попечения и жить подобно бессловесным животным, зверям и птицам, не занимаясь никакой трудовой, созидающей деятельностью. Но даже и при этом поверхностном взгляде приходят на ум противоречивые мысли: птицы – очень трудолюбивые (если можно так выразиться) существа, разве они не вьют гнёзда, не летают в беспрестанной заботе о собственном пропитании и пропитании своего потомства? Что же на самом деле имел в виду Спаситель, говоря эти слова?
В греческом тексте на месте слов «не заботьтесь» стоит глагол «μεριμνώ». В более корректном переводе он имеет значения «не терзайтесь, не пребывайте в смятении». Если читать «не терзайтесь», то становится лучше понятен смысл сказанного Спасителем. Здесь говорится о подавленности человека постоянным беспокойством за свою судьбу и благополучие, о терзаниях, которые не приносят никакой пользы человеку, а только отравляют его существование. Евангелие призывает к внутренней свободе от мелочной личной заботы, возвышению над подавляющей душу суетой и спокойной уверенности в путях Провидения. Нисколько не устраняя обязанность и ценность каждодневного труда, Евангелие придаёт ему более высокие цели и мотивы.
Господь знает, что человек не бесплотен, он имеет нужду во многом, начиная от жилища и одежды, заканчивая знаниями и развитием общества с первобытных ступеней до высших: «Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всём этом». Сами эти нужды не ставятся под сомнение. Но Спаситель обращает внимание на то, что человек не может получить всё это исключительно своими усилиями, своими заботами и своим трудом. Да, трудиться человеку необходимо, необходимо пахать и сеять, чтобы получить урожай, но в конечном итоге скудость или богатство этого урожая в руках Господа, Подателя жизни. Он один волен дать нам его в ответ на наши усилия или не дать.
«Ищите прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам» – вот для чего живёт человек на земле. Христос говорит нам – смысл жизни прежде всего в искании Царствия Божия.
Если целью человека является получение только земных благ, его жизнь превращается в непрестанную заботу о вещах, житейскую суету, в которых сама личность человека теряется, разменивается на мелочи, порабощается внешним вещам и силам. Душа при этом подавляется бременем этих забот, и душевные силы не получают развития. Евангелие же учит о временности и непостоянности земного добра и земных сокровищ, поэтому призывает приготовить «себе сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается и где моль не съедает, ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет» (Лк. 12, 33–34). Но если в душе выстроена правильная иерархия ценностей, если душа не находится в рабстве у материального – это залог того, что и материальные нужды человека будут удовлетворены, и всё, что ему нужно, Господь даст в изобилии: «и это всё приложится вам». Христос обращает внимание Своих учеников на то, с какой любовью и заботой печётся Господь о каждой былинке, о каждом цветке, о каждой Божией твари. Но человек – венец Божьего творения – выше по своему положению трав и птиц. Неужели о нём Господь будет заботиться меньше?
Итак, слова из Нагорной проповеди ни в коем случае нельзя рассматривать как призыв к лени и безделью. Первой обязанностью Адама в раю, ещё до грехопадения, была обязанность возделывать рай, то есть – трудиться. «И взял Господь Бог человека, [которого создал], и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт. 2, 15).
Труд – это изначально благословлённый Творцом род деятельности. То есть человек был поселён Богом в раю не для праздности. И ошибаются те, кто представляет себе будущую вечную жизнь вечным ничегонеделанием. Не правда ли, странно? В раю были прекрасные плоды, чистая вода и вообще всё, что необходимо человеку для удовлетворения своих потребностей, казалось бы, зачем там что-то делать, лежи себе под деревом? Но человек сотворён Богом быть хозяином земли, эта земля передана ему во владение. Он не может быть истинно счастлив, живя на всём готовом. Он должен трудиться, чтобы почувствовать себя счастливым, он должен реализовать то, что заложено в нём! Человек – не застывшая система, ему досталось Божие наследство – способность к творчеству и созиданию, способность к совершенствованию, ему свойственно развитие, движение. Если Сын Божий о Себе Самом и Отце Своём говорит: «Отец Мой доселе делает, и Аз делаю!» (Ин. 5, 17), то человеку ли предаваться бездеятельности?
Деятельность – наше назначение, для этого дано нам бытие и жизнь, для этого мы снабжены силами и способностями. Разумеется, труд человека может быть разным: физическим, интеллектуальным, духовным. Но в любом случае – это труд, это деятельность. Как говорил святой Василий Великий: «Следует знать, что работающий работает не для того, чтобы трудом служить только своим потребностям, а для того, чтобы исполнить заповедь Господню». Сам Господь Иисус Христос, появившись на свет в семье плотника, всю Свою земную жизнь провёл, трудясь в поте лица, чем освятил и возвеличил труд.
Качество, противоположное трудолюбию, – лень. Если человек не желает трудиться, он всегда найдёт обоснование своей лени, хоть и из Библии. Есть такая притча. Один монастырь посетил некий монах, наизусть знавший Евангелие. Когда ему предложили потрудиться с братией на послушании, он отказался, вспомнив про птиц, которые не сеют и не жнут, а Отец Небесный питает их. Но очень обиделся, когда его не пригласили на трапезу. «Прости, – удивился настоятель, – но мы рассудили, что ты достиг уже такой степени святости, что Господь и впрямь питает тебя напрямую из Своих рук, без твоих усилий».
Вообще два слова хотелось бы сказать о так называемых «противоречиях» Библии, за которые несведущие люди упрекают Священное Писание. Да, эта книга полна парадоксов. (Напомним, что такое парадоксальность. Парадоксальность – неожиданность, непривычность, оригинальность, противоречивость себе, исходным посылкам, общепринятому, традиционному взгляду или здравому смыслу по содержанию и (или) по форме). В ней мы можем найти утверждения, прямо противоположные друг другу: к примеру, «возлюби ближнего, как себя самого» и «враги человеку домашние его» и так далее. Но это только подтверждает, что данная книга коренным образом отличается от всех других человеческих книг. Автор этой книги – не человек, а Сам Господь. То есть это та книга, которая продиктована Им через Своих святых и пророков, это – Божие Откровение, путеводитель, нужный нам для того, чтобы не заблудиться на пути к Царству Небесному. То, что мы называем противоречием, на самом деле два крыла одной истины, постичь которую можно только выйдя в «четвёртое» (высшее) измерение из трёхмерного человеческого пространства.
Один из величайших церковных богословов, святой Григорий Палама, говорил, что всякому хорошему богослову свойственно выдвигать утверждения истинные, противоречащие друг другу, но одновременно и справедливые. Тут же можно вспомнить и высказывание датского физика Нильса Бора. Он говорил, что все истины делятся на тривиальные и нетривиальные. Тривиальные – это истины, обратные высказывания которым ложны. Истины нетривиальные – это истины такие, обратные высказывания по отношению к которым также являются истинными.
Глава 13. Труд – правильное средство для приобретения необходимого
Труд есть правильное средство для приобретения необходимого, касается ли это Царства Небесного или просто сиюминутного пропитания.
О том, что человеку не полезно получать всё даром, без труда (так как награда не заработанная, не заслуженная развращает, портит человека), показывает нам и такой эпизод из Евангелия от Иоанна. Апостолы ловят рыбу на Тивериадском море, а воскресший Иисус является им и спрашивает с берега: есть ли у вас какая-либо пища? Апостолы признаются в неудаче: нет. И тогда Христос приказывает им вновь закинуть сети. Они бросают и получают богатейший улов. Лодка, перегруженная рыбой, плывёт к берегу… Но, достигнув суши, апостолы видят, что, оказывается, ужин уже готов, Спаситель приглашает их к трапезе. То есть, с одной стороны, Господь сотворил чудо, Он Сам дал апостолам рыбу, но не просто накормил, а предложил им сначала потрудиться. Так как не праздный человек, а «трудящийся достоин награды за труды свои» (Лк. 10, 7).
Конечно, нам трудно сейчас представить, каким именно был труд человека в раю. Так же нам трудно понять, каким он будет в Царстве Небесном. К сожалению, мы знаем только труд человека, повреждённого грехопадением. Слова: «В поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт. 3, 19) – сегодня звучат для нас как наказание, воспринимаются как приговор безжалостного судьи к «исправительным работам». Но это совершенно не так. Господь не наказывает трудом, не проклинает (труд, наоборот, скорее является средством спасения от этого проклятия, средством его изжития), Бог только говорит о том, что теперь то, что приносило радость, будет даваться с муками и страданиями, потому что после грехопадения повредилась природа человека и весь мир вместе с ним. Следовательно, искажению подверглось практически всё, что являлось в раю источником счастья – любовь, труд, сама жизнь.
Но что же именно исказилось в труде? Если раньше в нём гармонично сочетались красота, гармония, порядок, любовь, радость, творчество, свобода, то теперь он распался на отдельные составляющие: стал возможен труд без любви и без радости, стал возможен порядок без красоты и любви и так далее. А что такое безрадостный труд? Это нелюбимый труд ради необходимости, ради куска хлеба, ради выживания. Что такое порядок без любви? Этот порядок – тюрьма! Труд без красоты – это уродство.
Если человек хочет жить по Христу, он должен, насколько это возможно на земле, вернуть труду радость и творчество, красоту и порядок.
Особое внимание хочется обратить на любовь. Любовь не только примиряет нас с тем, что нам приходится делать, на что приходится жертвовать силами, временем, любовь и даёт нам силы и энергию для такой жертвы. Любовь – это та добродетель, которая имеет удивительную способность исцелять повреждённый мир, заживлять его раны и язвы. Поэтому любовь, и в данном случае труд с любовью, – это возможность восстановить гармонию искажённого мира.
Разделённость составляющих труда проявилась и в том, что он распался на труд физический и интеллектуальный. При этом интеллектуальный труд стал возноситься над физическим, считая последний примитивным, грубым. Но при таком отношении труд интеллектуалов сам заходит в тупик. В душеспасительных беседах духовенства при Ново-Голутвинском монастыре приводится такой пример. Один писатель много лет трудился на своём поприще и… вдруг зашёл в тупик. Всё стало ему скучно и неинтересно. Его творческая мысль увяла. Тогда, не зная чем спастись от тоски и уныния, он навестил своего приятеля, работавшего на заготовке леса. И вдруг увидел, что тот счастлив и гармоничен! Каждый день этот рабочий человек видел результаты своего труда и радовался им. Писатель решил пожить жизнью друга и тоже стал работать физически. Через месяц к нему вернулась радость жизни, которую он потерял, занимаясь только интеллектуальным трудом. «Чем для нас интересен этот пример? – рассуждает автор беседы. – Тем, что физический труд имеет особенное значение в жизни человека. Он нужен. В наше время физический труд редко применяется, вся нагрузка приходится на психику человека, на рассудочную деятельность. Что происходит? Ум надмевается, а сердце ожесточается, и, несмотря на это искажение душевной жизни, многие считают физический труд унизительным для себя».
Физическим трудом не пренебрегали основатели русского монашества – святые Антоний и Феодосий Печерские, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Питирим, епископ Тамбовский, Ксения Петербургская. Этот список можно продолжать бесконечно.
Христианство, восстанавливая повреждённые составляющие труда, относится к нему не как к Божьему проклятию, а как к средству, призванному преобразить человека, вернуть ему утраченный рай и Божие благоволение. «Бог труды любит», – говорила народная мудрость. И мы найдём ещё множество высказываний, посвящённых труду.
«Жизнь есть труд, и труд есть жизнь. Если жизнь есть деятельность, то по обратному заключению безделие и праздность не есть жизнь. По крайней мере, не есть жизнь разумного и нравственного существа. В природе все от малого до великого находятся в непрерывной деятельности: бездушные твари (солнце, луна), животные, Ангелы. Неужели один человек будет составлять исключение из этого закона?» (протоиерей Иоанн Толмачёв).
«Кто в праздности живёт, тот непрестанно грешит» (святитель Тихон Задонский).
«Как приятно и скоро проходят дни, когда знаешь, что время, данное тебе Богом, употребляется не на суетные и пустые занятия роскоши, но на труд полезный, предписываемый Богом и добродетелью! Как отрадно бывает тогда, когда видишь свой труд завершённым. Праздность столь же изнурительна, сколь отдых приятен. Только на древе труда растут плоды наслаждения» (святитель Филарет, митрополит Московский).
В «Учении двенадцати апостолов» читаем о желающих жить в христианской общине: «…Если он ремесленник, то пусть трудится и ест. А если не знает ремесла, то вы позаботьтесь о нём, но так, чтобы христианин не жил среди вас праздным. Если же он не желает так поступить, то он христопродавец. Остерегайтесь таковых!»
Русский педагог Василий Сухомлинский писал: «Отношение к труду является важнейшим элементом духовной жизни человека… Не может быть трудолюбивым человек мало думающий, мало переживающий». Савва Морозов говорил: «Я говорю: работаю, значит – существую. Для меня вполне очевидно, что только работа обогащает, расширяет, организует мир и мое сознание…»
Именно активность, энергия, способная изменять все кругом, была характерна не только для Саввы Морозова, но и для многих его собратьев по ремеслу. В воспоминаниях купцов о купце XIX века Николае Михайловиче Шарапове можно встретить такой примечательный диалог:
– А вы, простите, кем будете?
– Божьей милостью, предприниматель Шарапов, слыхали?!!
– Полноте, Николай Михайлович, кто о вас не слышал, при ваших-то капиталах можно и на покой.
– Предприниматель по Божьему дару деятелен. Любит свободу и не может без неё, как дикий волк. Да и нельзя волку выкрасить шкуру, и даже, если это произойдет, то крашеный ли волк, стриженный ли он – всё равно не похож на пуделя. Все разговоры о заслуженном отдыхе вопиющая глупость, потому как – если залёг на бок, значит, был не настоящий, а если же настоящий лёг – погибнет!