Марина Суржевская
Королевство Бездуш. Lastfata
Глава 3
Поездка домой прошла как в тумане. Родственникам пришлось сказать, что в академии много задают и мне надо готовиться к предстоящим экзаменам. Поэтому я такая нервная и неразговорчивая. К счастью, они поверили. День я провела в своей комнатушке, дописывая доклады и всеми силами пытаясь думать только о хронологии и арифметике.
Долго унывать я не умела, предпочитая бороться, а не лить слезы. Так что первое отчаяние сменилось желанием действовать. В конце концов, жила я и без чар, пропадут они снова – и ладно. Проживу и без звания заклинательницы! А если потенциал останется со мной, то мне просто надо научиться жить по-новому. А для начала надо узнать больше об этой lastfata! Потому что кажется, что и Аодхэн, и ректор сказали нам с Эшем далеко не все.
О Камелии Янсон и ее жизни они и вовсе отказались говорить.
И меня это заставляло задуматься.
Другой вопрос, что я снова осталась без денег. По возвращении в академию я даже решилась на разговор с госпожой Вельвет. Но она объяснила, что материальную помощь студентам выделяет учебный совет академии. И лишь тем, кто зарекомендовал себя наилучшим образом. А я пока не могу похвастаться впечатляющими результатами. Да, способная и старательная, но не выдающаяся. Да и экзамены еще не сданы, так что говорить не о чем. К тому же официально я до сих пор числюсь помощницей Вандерфилда. А то, что больше не смогу брать у него сины, – мои проблемы. Что ж, денег хватит мне на первое время, а потом я что-нибудь придумаю. Обязательно!
Запретила себе унывать и задрала повыше нос. Буду писать доклады или найду того, кому нужна помощница по хозяйству. Я справлюсь!
Вот только уже через пару дней я поняла, что мой оптимизм был преждевременным. Руководствуясь лишь ему понятными соображениями, Аодхэн составил мне новое расписание. В котором оказалось несколько дополнительных предметов, в том числе: целительство, боевая подготовка, а главное – дополнительный урок у самого профессора «Опасные твари. Распознать и уничтожить». Основы врачевания мне даже понравился. Предмет вела госпожа Дриана Шелвей – пышнотелая и улыбчивая молодая женщина. Рассказывала она увлеченно и практику обещала насыщенную и серьезную.
А вот второй предмет стал моим фиаско. Я даже попыталась оспорить его необходимость, но профессор разрушения лишь поднял брови и велел отправляться на тренировку. И очень скоро я осознала, как все плохо! А ведь я всегда считала себя девушкой здоровой, крепкой и, соответственно, сильной. Ну еще бы! Вскакивала на заре, носилась до ночи, успевала помогать тете, убирать в кофейне у господина Пантерса, делать домашние дела, да еще и хватало сил потом бежать на свидание, если кто-то приглашал. Поэтому на странное занятие я шла спокойно.
Но не тут-то было!
Оказалось, что мышцы, задействованные в мытье полов, и мышцы, необходимые для быстрого бега или отжиманий, – это какие-то совершенно разные мышцы! К тому же мое скромное питание явно не способствовало ни силе, ни ловкости!
Боевую подготовку вел гибкий и несгибаемый, словно железный прут, Клавис Ловис. Урок проходил в огромном зале, оборудованном всевозможными предметами и оружием. Знакомых лиц здесь не оказалось, похоже, из вольнослушателей в зал пришла только я. И во всем помещении я увидела лишь несколько девушек. Все верно, подобная подготовка была необходима будущим военным заклинателям или дознавателям-внутренникам, а на таких должностях почти всегда работают мужчины. И если раньше я ощущала себя просто белой вороной, то теперь стала белым ощипанным птенцом среди мускулистых зверей! А самое ужасное, что впервые в жизни я надела вместо юбки штаны и в таком виде была вынуждена выйти на люди.
Нет, я, конечно, знала, что юбка не единственный предмет гардероба для женщин. Но Котловина всегда отличалась некой старомодностью нравов, так что носить штаны ранее мне не доводилось. Боюсь, моя тетя упала бы в обморок, увидев меня в подобном виде. Я почти слышала ее голос: Тиночка, ты выглядишь ужасно неприлично! У тебя видно… э-э, заднее место!
Хотя, покрутившись в переодевальной, я признала, что серые тренировочные штаны, кофта и ботинки на мягкой подошве – это очень удобно и практично. И выгляжу я в них весьма неплохо. Так что улыбнулась, подняла голову и вышла в зал.
Мое появление встретили внимательными взглядами и несколькими улыбками. Правда, атмосфера здесь царила тоже почти военная. Преподаватель коротко меня представил и велел встать в строй.
Одно радовало – здесь меня не задирали и даже старались помочь. Верно, жалели новенькую. Пару раз меня прикрывали ребята, когда я падала, пытаясь отжаться. А когда споткнулась на пробежке, ощутила сильную руку какой-то девушки. Она подмигнула и побежала дальше, а я осталась тащиться в хвосте.
После двухчасовой тренировки я вползла в раздевальную, ощущая себя фаршем, перемолотым и отжатым. Похоже, Аодхэн решил просто таким образом убить меня и решить проблему с копьем судьбы!
А понимание, что подобные тренировки теперь будут повторяться два раза в неделю, чуть не лишило меня привычного оптимизма и бодрости!
– Ничего, привыкнешь, Аддерли! – рассмеялась статная девушка, хлопая меня по плечу. От толчка я едва не свалилась под лавку, чудом удержалась. А девица широко улыбнулась и по-мужски протянула мне руку. – Я Ванда. А там Вел и Катти.
Я рассеянно улыбнулась, потирая ноющее плечо. Все девушки оказались как на подбор – высокие, широкоплечие и сильные даже на вид. Ванда окинула меня смеющимся взглядом.
– Тоненькая, как веточка. Вел, ты видела ее талию? Двумя пальцами обхватить можно.
– Угу, а еще у нее есть грудь, – меланхолично отозвалась плоская, как доска, девица. Я смутилась, новые знакомые рассмеялись.
– Да не красней, мы же по-дружески, – Ванда хотела снова хлопнуть меня по плечу, я своевременно отклонилась, хватит с меня и одного раза! Но девушка лишь улыбнулась и продолжила: – Ты не похожа на наших, вот мы и обсуждаем, не сердись. Хотя после того, что ты сделала с огнем… неудивительно, что тебя отправили на подготовку. Не расскажешь, как у тебя это вышло?
Девушки уставились с ожиданием, я похолодела.
– О чем вы? Госпожа Вельвет ведь объяснила, что бумага была пропитана зачарованным составом…
– Объяснила, да кто ей поверил? – улыбка Ванды стала еще шире. – Я там была, и Катти. Мы видели, как над тобой… м-м… пошутили. И то, как ты сожгла все эти гнусные бумажки, тоже видели.
– Это не я. – Уперлась взглядом в стену, не зная, что делать.
Девушки дружно хмыкнули.
– Мы просто хотели сказать, что ты молодец, новенькая. Нужна будет помощь, обращайся.
И, рассмеявшись, Ванда и остальные ушли в помывальную. Я ошарашенно посмотрела на дверь, за которой тут же полилась вода. Похвала и поддержка оказались на удивление приятными, но только что мне с этим делать?
Вскоре я поняла, что не только будущие военные наслышаны о моем пожаре. Поначалу загруженная свалившимися на меня новостями, а потом новыми предметами, я не обращала внимания на изменившееся ко мне отношение. Но когда голова немного прояснилась, стала замечать, что меня больше не задирали. Никто. Не было в мою сторону насмешек, окриков, шуток. И даже ехидных взглядов. Теперь я видела в глазах студентов что-то другое. Но вот найти этому название пока не могла. Даже Шелли и Брин стали вести себя иначе.
Теперь, когда я возвращалась в комнату, девушки замолкали и начинали переглядываться. Не выдержав, я потребовала объяснений. И Шелли робко развела руками.
– Мы просто не знаем, как вести себя, Тина. Мы тебе точно не чета, и странно, что ты живешь с нами.
– А с кем я должна жить?
– С кем-то своего уровня. Из красного или черного сектора.
– Да с чего вы это взяли?
– Все видели пожар, Тина, – тихо и как-то боязливо произнесла Брин. На меня она упорно не смотрела. – У Шелли листы вспыхнули в руках, у меня – рядом… а потом мы не могли смыть ту сажу. И все уверены, что это сделала ты. А те, кто был в том зале… в общем, ты всех изрядно испугала. Не знаю, как ты сумела такое провернуть и какое заклинание применила, но теперь все знают, что тебя опасно задирать. И что твой потенциал гораздо выше, чем у нас. У всех нас.
Я села на кровать, не зная, плакать или смеяться. Отлично! Раньше я была чучелом из Котловины, а теперь стала опасной заклинательницей! Даже и не знаю, что лучше.
– Я все та же, поверьте, – улыбнулась как можно дружелюбнее. – И вы ошибаетесь, я не имею отношения к пожару. У меня желтый сектор!
– Рассказывай, – хмыкнула Брин. – Тебя курирует сам Аодхэн, и тебя отправили на дополнительные занятия. В ВСА трудно что-то скрыть, Тина. Но мы понимаем, что тебе запретили рассказывать. Но все равно ты теперь знаменитость.
Девушки состроили понимающие мордочки, а я чуть за голову не схватилась. Просто отлично! Знали бы они, какой ценой мне все это досталось…
Настроение снова испортилось. Так было всегда, стоило подумать о Вандерфилде. В чем-то я даже была благодарна за новое расписание, оно не давало мне ни минуты свободного времени, занятия выжимали морально и физически. Ночами я просто заползала в помывальную, а потом падала на кровать и отключалась. И это давало возможность не думать о… нем. Не вспоминать. Не представлять, что могло бы быть по-другому.
Не могло. Никогда и никак не могло. Мы всегда были на разных полюсах, он небо, а я земля. В нашей реальности не существует возможности быть вместе пустышке и наследнику первой династии королевства. Так почему я позволила себе в него…
На этой мысли я всегда себя обрывала. Вот и сейчас сунула голову под подушку и закусила край одеяла.
Довольно скоро я заметила подтверждение словам Брин.
Уже на следующий день перед уроком чароита ко мне подсел Эрик. Краем глаза я заметила остальных ребят, которые делали рыжему какие-то знаки.
– Привет, Котловина, – с обычной ухмылкой начал парень. Я улыбнулась, вытаскивая из сумки учебник и тетради. Эрик поерзал рядом. – Слушай, а это правда, что ты вовсе и не Котловина, а эта… тайная наследница? Тебя к нам специально заслали, да?
– Что? – изумилась я новой байке. Ну и фантазия у моих сокурсников, однако!
– Ты умеешь то, что не умеют другие. Ты необычная. Может, ты тайная дочь короля? Он сильный заклинатель, говорят, тоже так может – мысленно поджигать. А ты вроде как незаконная его дочь? Принцесса?!
Я округлила глаза, не зная, смеяться или плакать. Ну да, королевская наследница! Как же!
– Вы сошли с ума, – сдерживая смех, пробормотала я.
– Нет? – Эрик почесал затылок и жестом показал друзьям, мол – отрицает. – Ну ладно. А списать дашь?
– Два сина, – бодро ответила я.
Рыжий загрустил.
– Жадные нынче пошли принцессы, – проворчал он, но послушно достал монеты. – Нет бы пожалеть бедного студента…
– Я пожалела. Поэтому не пять синов, а всего два! – не сдержавшись, рассмеялась, и Эрик тоже фыркнул.
И, быстро переписав задание, махнул рукой.
– Ладно, принцесса, бывай. Доклад-то сделаешь? Я рассчитываю!
Уверив, что королевская наследница слов на ветер не бросает, и хихикая про себя, я уткнулась в книгу. Вскоре пришел профессор чароита, и началось занятие. Но время от времени оно прерывалось жаркими обсуждениями на задних рядах. Похоже, тайна моего пожара и способностей многим не давала покоя.
И, поразмыслив, я решила, что болтать все равно будут, хоть сколько отрицай. Рты-то всем не закрыть. А студенты – публика молодая, любопытная и горячая. Так что не в моей власти прекратить эти странные слухи!
Глава 4
Я мысленно пересчитал оставшиеся нугаты отряда. У меня – пять, у Эдди – три, у Брена шесть. У противников примерно так же, только у Ривза больше. Он, как обычно, бережет предметы для материализации и выжидает.
Клиффорд, словно услышав мои мысли, глянул поверх черной повязки, закрывающей нижнюю часть лица. Быстро очухался, сволочь. Надо было приложить его сильнее в прошлый раз. Впрочем, Ривз даже сейчас хромает и бережет правый бок, помнится, там под моим кулаком хрустнуло ребро. Но неприкосновенный жаждет реванша, и именно злость выгнала его на арену.
А меня гонит желание бить и крушить. Последнее время я спасаюсь лишь загруженным под завязку графиком и состязаниями, которые становятся все жестче.
Сегодня битва отрядная, трое на трое. И наземная, никаких животных. Поймал обеспокоенный взгляд Эдди, приятель быстро показал на пальцах комбинацию и шифр материализации. Я увернулся от летящего в лицо огненного шара и вычел из снарядов противника сразу три камня. Хорошее заклинание, действенное. Но кратковременное и требует больших материальных затрат. Так что теперь перевес у нас.
– Выпускай волну! – крикнул я Бренту, тот понятливо швырнул свои снаряды, сразу все оставшиеся. До земли камни не долетели. Парень на лету разорвал внутреннюю структуру камней и стекла, преобразуя твердое вещество в чистую энергию. Но со стороны противника ответили тем же, и две ударные волны, столкнувшись, расшвыряли нас в разные стороны. Эдди рядом охнул, похоже, его изрядно приложило.
И в это время Ривз подкинул в воздух свои снаряды и выкрикнул заклинание смерча. Мерзавец! Воспользовался моей же тактикой – оглушить и, не давая подняться, обезвредить!
– Эш! – выкрикнул Эдди, Брент заковыристо выругался. У парней не хватало сил, чтобы остановить опасное явление. Ривз все-таки урод, применил запрещенное заклинание!
Набирающая обороты воронка устремилась в нашу сторону.
– Interitum turbo! – слова разрушения ударились в темный вихрь и… ничего не произошло.
– Эш? – растерянно выдохнул Эдди. Я сжал зубы. В отличие от приятеля я понимал, что происходит. Мне не хватает потенциала, чтобы разрушение сработало! Мне не хватает сил, провались все в бездну!
– Interitum turbo! – крикнул снова. На миг увидел прищуренные глаза Ривза. Внимательные… И выбросил оставшиеся снаряды, материализуя щит. Вихрь ударил в него тараном. Арена замерла, краем глаза я видел вскочивших зрителей. Вряд ли они понимали, что происходит… Снова удар! Брент подполз ближе, загреб в ладонь землю.
– Нельзя, против правил! – остановил его Эдди. Я сжал зубы. Когда заканчиваются снаряды, каждый игрок испытывает соблазн швырнуть землю или подобрать камень. Но за применение неучтенных нугатов команда мигом потеряет очки и окажется в проигравших. Мой щит покрылся трещинами. Не выдержит…
Повторил заклинание в третий раз.
Вихрь вздохнул, как живой, и… стих. Посыпались вниз ветки и мусор, мы прикрыли головы, спасаясь от такого дождя.
– Состязание окончено! Команда белых получает штрафные балы за применение вихря!
Зрители заорали, как обычно вниз хлынул поток почитателей. Я отвернулся и быстро пошел к низкому каменному строению, чтобы смыть грязь. Эдди ковылял сзади.
– Эш, ты видел? Ривз послал в нас смерч! Он совсем свихнулся? Это против правил!
Я молча усмехнулся. С некоторых пор бывшего друга больше волнует возможность поквитаться, чем правила. Впрочем, Ривз всегда считал себя выше установленных кем-то законов.
В переодевальной тускло горел под потолком светильник. Я стянул куртку и прошел к умывальнику.
– Теряешь хватку, Эш.
Насмешливый голос Ривза прозвучал за спиной, но я не стал оборачиваться. Открыл кран и стянул с правой руки перчатку.
– Или теряешь не только хватку? – недруг добавил в интонацию задумчивость. – В прошлый раз ты не смог материализовать огонь, в этот – разрушить смерч. Может, хваленый потенциал Вандерфилдов уже не так и высок?
Я скрипнул зубами. Но когда обернулся, на моем лице была лишь снисходительная улыбка.
– Давно твои кости срослись, Ривз?
Он яростно сжал кулаки, но вошедшие ребята из его команды глянули предупреждающе.
– Остынь, – сипло посоветовал долговязый Фишер. – Мы и так получили штрафы. Какого хрена ты создал смерч?!
Ривз не ответил. Он продолжал рассматривать меня, словно надеялся увидеть то, что недоступно взгляду. И мне это совсем не нравилось.
Потом Клиффорд резко развернулся и ушел.
Команды обсуждали состязание, делились впечатлениями. Иногда приходится выступать в поединке и против друзей, в этом нет ничего странного. У нас говорят: выходя с арены, оставь ее позади. Таково негласное правило. Иногда оно не работало, конечно, но сегодня даже противники были ошарашены выходкой Ривза.
Смерч – опасное заклинание. Его слишком трудно контролировать. Вихрь мог двинуться на ряды зрителей, и все это понимали. И для разрушения необходим потенциал более семидесяти единиц. Таких игроков сегодня было лишь двое. Сам создатель смерча и я. Вот только мне это удалось лишь с третьей попытки. Мне – прирожденному разрушителю!
Эдди рядом хмурился и поглядывал косо, видать, тоже вспоминал.
– Эш, твой щит был слишком слабым, – тихо сказал он. – Как и в прошлый раз. Что с тобой происходит?
Я пожал плечами, с трудом сохраняя на лице безразличие. Парень шагнул ближе.
– Слушай, я волнуюсь и хочу помочь. Несмотря на некоторые наши разногласия, я все еще твой друг!
Разногласия – это фингал от моего кулака, украсивший лицо Эдди не так давно. Правда, парню хватило ума извиниться и пообещать, что впредь он не приблизится к моей поломойке. Правда, он так и не понял, с чего я вообще решил набить ему за это морду.
– Мне не нужна нянька, Эдди.
Рот наполнился горькой слюной, я сглотнул. Натянул перчатку и ни на кого не глядя вышел. Зимняя ночь лежала на земле тяжелым панцирем, поглощающим звуки и впитывающим тепло. Изо рта вырвался пар. Сунул руки в карманы и двинулся к своему мобилю. Левая ладонь коснулась гладкого шелка. Я погладил его, вытащил, уже привычно намотал на палец…
– Милый платочек, – Ривз стоял у заснеженных елей. – Ты теперь коллекционируешь шейные платки первокурсниц? Или лишь одной?
– Отвали, – бесцветно уронил я и сунул платок обратно в карман. Вот же гадство!
– Ты изменился, друг, – последнее слово прозвучало с издевкой. – Интересно, что стало причиной. Или кто?
Не отвечая прошел мимо и открыл свой мобиль. Салон успел выстудиться, но греть не стал, сразу нажал на педаль ускорения. Железный зверь недовольно зарычал, но с места двинулся послушно и плавно. Уже отъехав, не сдержался и ударил ладонью по рулю.
Проклятие!
Ривз далеко не дурак, к тому же наблюдателен. И я сам по глупости спрашивал у него о возможности изменения чар. Да, обосновал свой интерес исследованиями, но Клиффорд может сопоставить факты. Он уже догадывается о многом, а скоро поймет наверняка. Потерю потенциала не получится скрыть. Мне надо завязывать с ареной. Состязания не только выдают меня с головой, но и могут плохо закончиться. Команда рассчитывает на капитана с черным сектором, а у меня сейчас лишь красный. А какой будет в следующий раз? Ривз прав, я изменился. Мы знакомы с детства, и наше общение всегда строилось на странной смеси уважения и соперничества. Настоящими друзьями мы не были никогда. Как говорит мой отец: у тебя нет и не будет друзей, Крамис. Потому что твой путь – власть. А власть не знает дружбы, лишь подчинение.
Усмехнулся.
Свое первое имя, которым меня упорно величали в семье, я тоже терпеть не мог. Даже пришлось выдержать немало боев с родителями за право именоваться Эшем. Но уже со школьной скамьи я признаю только это имя. Хотя всегда понимал, придет время, и на двери моего кабинета появится надпись: Крамис Э. Вандерфилд. И это будет кабинет королевского советника. Нет, я не мечтал об этом. Я просто шел к своей цели. Жизнь была расписана с той минуты, как мой младенческий рот издал первый вопль, приветствуя этот мир.
И теперь вся эта жизнь летит в пасть бездновым тварям из-за проклятого копья судьбы.
Снова ударил по рулю, и мобиль протестующе рыкнул.
А уже через час я хлопнул дверцей и вышел, замерев на краю древнего моста. Я слишком часто стал приезжать в это место. Меня тянуло туда, где все началось. Сегодня опять полнолуние, но небо затянуто свинцовыми тучами. Река Тайвин укрыта льдом, за прошедшее время он успел окрепнуть и сейчас похож на белый камень. Горгульи за моей спиной отбрасывали длинные крылатые тени, словно пытаясь дотянуться.
Я посмотрел на них через плечо и усмехнулся.
– Кыш и Пыж. Потому что одна вечно пыжится, а вторая прогоняет. Какая чушь! Только этой девчонке из Котловины могло прийти в голову дать имена каменным чудовищам!
Мой голос в тишине зимней ночи слишком хриплый и царапает горло. Она, наверняка, еще и здоровалась с ними. Чокнутая. Совершенно ведь ненормальная…
Вытащил желтый платок, намотал шелк на палец. И сразу накатило… распухшие губы, невыносимая нежность ее кожи, прикосновения и слова…
Горгульи, кажется, усмехались. Помотал головой, пытаясь прийти в себя и вернуть здравость рассудка.
Как я же так вляпался? Эксперимент оказался неудачным. А ведь я был уверен, что нашел решение! И вот итог: мой потенциал снова упал, а самое плохое, что это движение вниз может продолжиться в любой момент! Аодхэн обрисовал ужасающие перспективы копья.
Не взаимодействовать – единственный выход, сказал он. Не приближаться к пустышке. Не разговаривать с ней. Не прикасаться. Любое взаимодействие может обратить меня в ноль.
Даже не смотреть в ее сторону.
«Это ведь не проблема, Эш?» – спросил Аодхэн.
«Совершенно», – ответил я.
И не вспоминать.
Какие проблемы? Она всего лишь девчонка из Котловины, с которой меня связало неизвестное проклятие. И только!
Швырнул платок вниз. Он вспорхнул бабочкой, слишком яркой в черно-белой палитре зимнего пейзажа. Мягко качнулся в воздухе, раскрываясь крыльями золотистого шелка, и медленно опустился на лед. Я впился в него взглядом, ощущая непонятное мне чувство потери. Потер грудь. Да, порой там болело. Словно лед застрял. С той проклятой ночи так и застрял. Ненавижу эту lastfata!
– Никаких… сожалений, – яростно повторил я слова отца. – Никаких привязанностей. Никаких сомнений. Я – Вандерфилд! И я найду выход!
Горгульи смотрели с издевкой и снова усмехались. Древним камням было плевать на мои попытки сохранить лицо и гордость. Они торчали здесь даже тогда, когда мир не знал ничего о чарах. Мир изменился, а каменным изваяниям на это наплевать!
Проходя мимо, пнул основание левого чудовища. Это Кыш или Пыж? Может, и вовсе снести их к бездновым тварям, чтобы не таращились в спину? Интересно, хватит у меня чар на разрушение этих статуй? Надоело смотреть на их зубастые рожи!
– Снесу на хрен, ясно? – буркнул, задрав голову.
И хмыкнул. Что я творю? Развернулся и пошел к мобилю. Пальцы левой руки привычно искали в кармане золотистый шелк. Одно заклинание – и платок вернется ко мне, подхваченный воздушным потоком.
Нет!
Рывком сел в салон и завел мотор.
Ищи выход. Сопоставляй. Узнавай. Мне нужен новый план!
И никаких сожалений, Эш.
