Марина Шапкина
Дорогой судьбы
– Как думаешь, что это? – спросила Наталья.
– Не знаю, – ответила Маргарита, пожав удивлённо плечами.
И они дружно замерли пытаясь услышать и понять, что происходит в данный момент над их головами, за металлическим потолком бункера. А потом до Наташи дошло, что она уже некоторое время отчётливо слышит звук журчащей воды. Озадаченная женщина стала озираться по сторонам, но за кругом света от керосиновой лампы, стояла сплошная темень и разглядеть что-либо не представлялось возможным. Тогда Наташа решила всё-таки подняться, чтобы повнимательнее осмотреть помещение, и в этот момент её взгляд упал на лужицу воды непонятно откуда взявшуюся в освещённом круге и стремительно движущуюся в направлении их источника света. Тут уже женщина не стала медлить и резво подскочила с насиженного места и схватив лампу в руки стала озираться по сторонам освещая стены вокруг. Новое открытие привело женщину в недоумение, так как с трёх углов их камеры по стенам с потолка быстро стекала вода и стремительно скапливалась большими лужами на полу, одна из которых уже успела доползти до лампы.
– Ма, – позвала она женщину, – Посмотри, как ты думаешь, что это?
Маргарита в след за дочерью с трудом поднялась со своего сидения, оставив на импровизированном ложе только Павлика, продолжающего увлечённо жевать свой бутерброд. Она подошла ближе к Наталье и тоже начала внимательно оглядывать стены и быстро скапливающуюся под ногами воду.
– Наташа, подними-ка лампу повыше, – попросила она, – Чтобы осветить потолок.
Наташа постаралась исполнить просьбу Маргариты и подняла лампу над головой так, чтобы её свет сумел коснуться верхнего перекрытия помещения и женщины увидели пугающую картину: в самом углу потолка их бункера имелось вентиляционное отверстие, размером двадцать на двадцать сантиметров и в это самое отверстие потихоньку просачивалась вода, которая не торопясь стекала по стене. Наташа направила свет от фонаря по очереди на два других угла и им с Маргаритой открылась та же картина. Женщины озадаченно посмотрели друг на друга и обоих пронзила страшная догадка.
– Только не это, – с ужасом в голосе произнесла Наташа. – Река вышла из берегов… Но как такое может быть???
– Боже всемогущий, спаси нас! – вторила ей Маргарита.
И, как в подтверждении их догадки из пазов люка тонкими струйками сильнее потекла вода, а из вентиляционных отверстий она уже не сочилась, а начала хлестать как из водопроводной трубы, с неимоверной скоростью заполняя всё пространство бункера. Наташа в панике заметалась по углам их темницы, за тем от безысходности подхватила на руки сына, с удивлением глазеющего на воду на полу. И в конце концов, приняв решение, передала ребёнка вместе с керосиновой лампой Маргарите со словами:
– Ма, подержи пока Павлика, а я попробую открыть, – с дрожью в голосе сказала она.
Маргарита в ужасе глядящая по сторонам, бесприкословно приняла мальчика и взяла из рук женщины лампу, освещая ей лестницу. Вода тем временем уже добралась им до щиколоток и не было даже намёка на то, что её дальнейшее поступление прекратится. Казалось наоборот, потоки с трёх сторон набирают с каждым разом ещё большую силу. Теперь они не журчали, как скромный ручей, а ревели, как полноводная река.
Наташа поднялась по металлической лестнице к самому потолку и упёрлась в крышку люка руками, пытаясь его приподнять или хоть немного сдвинуть с места. Но он был крепко закреплён металлическим засовом с той стороны. Женщина ещё несколько раз предприняла безрезультатные попытки к освобождению, но они вполне ожидаемо не принесли желанного эффекта. Тогда Наташа от собственного бессилия несколько раз ударила со злости кулаками о металлическую поверхность, по краям которой продолжала падать вниз вода. Окончательно осознав в какую ловушку она загнала себя с Павликом, да ещё и то, что ни в чём неповинная женщина пострадает по её глупости, Наташа впала в отчаяние и на её глаза навернулись непрошенные слёзы. Она стала медленно спускаться вниз на дно бункера понимая, что надеяться им больше не на что. Лишь только на то, что Владимир всё-таки успеет их спасти. Но в тот момент когда её нога опускаясь с лестницы на последнюю ступень погрузилась по колено в воду, мелькнула мысль, что даже Владимир навряд ли уже успеет что-либо сделать. Не в силах больше сдерживать своё отчаяние она заревела в голос, глядя на лицо Маргариты по щекам которой уже дорожками текли слёзы безысходности.
– Ма, что же с нами теперь будет? – обнимая женщину с ребёнком на руках, причитала Наташа.
– Тише, тише Наташенька, – смиренно ответила ей Маргарита. – У нас ещё есть время, будем надеяться, что Владимир одумается.... – говорила она. А Наташа тем временем забрала из рук женщины Павлика и прижала его к себе.
– А нет.. – продолжала Маргарита, – значит у нас судьба такая. Павлушу вот только жалко, маленький он у нас с тобой совсем… – сказала женщина и замолчала, не закончив своей мысли.
– Мама, мамочка, не плачь, – уговаривал Наташу ребёнок и сильнее прижимался к матери, крепче обнимая её за шею. Ему тоже было страшно, но он до конца не осознавал всего ужаса происходящего и поэтому с непониманием смотрел на взрослых которые боялись воды.
Повисло тягостное молчание. Маргарита не выпускала из своих рук лампу, как единственный якорь, который остался у неё в этой жизни. И сквозь шум падающей воды можно было услышать молитву, которую женщина читала тихим голосом. А Наташа, прижав к своей груди сына погрузилась в мрачные раздумья. Вскоре вода достигла их пояса, тогда Наталья велела Маргарите забираться по лестнице на самый верх, а сама с Павликом устроилась пониже. Они сидели на металлической лестнице и удручённо молчали, со страхом ожидая своей участи. Когда до полного затопления бункера оставалось около метра, мальчик смирно сидевший до этого на руках матери вдруг заплакал.
– Павлик, мой хороший. Не плачь сынок, – попыталась сквозь собственные слёзы успокоить сына Наташа. – Чего это ты вдруг расплакался?
– Мама, – шмыгая носом, сказал мальчик, – А если вы утонете, а я нет… Что мне делать? Я ведь могу дышать под водой…
Заторможенное страхом сознание Натальи начало медленно прокручивать вопрос услышанный от ребёнка. Она пыталась сконцентрироваться на его словах, так как чувствовала, что упускает, что-то неимоверно важное. Потом женщина ещё несколько секунд тупо смотрела на сына, пока её молнией не озарила вспышка!
– Конечно!– воскликнула она. – Как я могла забыть! Риктен!
Уже смерившаяся с неизбежным Маргарита, с удивлением посмотрела на чем-то возбуждённую Наташу, а та не обращая на неё внимания, стоя на лестнице одной ногой, по грудь в воде, продолжала беседу с сыном:
– Павлик, помнишь, ты мне рассказывал, что ты общаешься с папой? – спросила она у ребёнка.
– Да! – подтвердил мальчик.
– А ты можешь сейчас с ним связаться и сообщить, где мы находимся?
– Не знаю! Попробую, – ответил Павлик.
– Попробуй мой мальчик, попробуй! Твой папа приехал за тобой, я хотела тебя сегодня с ним познакомить, но дядя Володя нас увёл, – говорила она стараясь настроить ребёнка на нужный лад. – Постарайся с ним связаться и попроси его нам помочь, – говорила она, а сама смотрела, как Павлик закрывает глаза, уже привычно погружается в транс.
Никто не знал, чего стоило трёхлетнему ребёнку сломать барьер выстроенный взрослым человеком, но у этого, пока ещё маленького существа, было одно большое желание, он очень боялся навсегда остаться один в темноте этого мрачного места, и ещё подсознательно появился страх потерять единственных любящих его людей – маму и бабушку. Именно поэтому он упрямо ломился через невидимую преграду чужого сознания безаппеляционно вгрызаясь в мозг так, как могут только дети жаждущие получить желаемое. И когда он почувствовал, что непреодолимая преграда разрушена, мальчик послал мысленный позыв неимоверной силы, оглушающей сознание получателя послания:
– Папа, папа! Спаси нас!
В это время доме Владимира
– Товарищ полковник, товарищ полковник, срочное донесение…, почти кричал вбежавший в комнату солдат.
И все пять пар глаз, находившиеся в этот момент в комнате, разом уставились на него, но тот не обращая ни на кого внимания, отыскал взглядом нужного ему человека и волнуясь сообщил:
– В соседнем ущелье прорвало плотину. Вам велели готовиться. Просили передать, что основной поток воды нас не коснётся, но краем может зацепить.
– Чёрт! – выругался в сердцах Куприн, думая о том, на сколько неудачное стечение обстоятельств выпало на его голову.
Полковник пытался собраться с мыслями, просчитывая, что необходимо предпринять в сложившейся ситуации, когда на глазах у всех Риктен Крейден резко побледнел и схватился за голову.
– Святая Севера, – произнёс севериец. – Что это?
В голове мужчины били барабаны у него складывалось ощущение, что кто-то настойчиво пытается вскрыть его черепную коробку, настолько невыносимой была возникшая ниоткуда боль. Она поглощала сознание Риктена, билась пульсом в его голове. Мужчину продолжали скручивать спазмы, до тех пор пока в его мир не ворвался знакомый и уже такой родной детский голос, каким-то неведомым образом сорвавший поставленный северийцем блок.
– Папа, папа! Спаси нас!
И перед глазами Риктен всплыла ужасающая картина, которую неосознанно смог передать Павлик: закрытое темное помещение, больше, чем наполовину наполненное водой и находящиеся в нём люди.
Часы на стене показывали 16:20
Мужчина поспешил отозваться:
– Павлик, сынок, ты где?
– Сейчас, подожди, спрошу у мамы, – услышал мужчина в своей голове ответ, немало его удививший.
– Папа, – появился мальчик вновь, через некоторое время, – Мама говорит мы у реки в бункере номер четыре, под землёй.
Риктен ничего не понял, поэтому велел сыну:
– Сынок, подожди, я сейчас вернусь, – и вынырнул из транса. Оглядев просветлевшим взором застывшую вокруг компанию, остановил свой взгляд на командующем и спросил:
– Бункер у реки номер четыре, под землёй. Это вам о чём-нибудь говорит?
Сначала Командир части посмотрел на северийца немного ошарашено, а потом до него стал доходить смысл вопроса и интенсивно закачав головой в знак согласия он произнёс вслух.
– Да! Это заброшенные ангары у реки, там хранили всякий хлам из старых лабораторий, в каждом из них есть подземный бункер. И даже кажется ангар под номером четыре.... – чем дальше говорил командующий, тем сильнее вытягивалось от удивления его лицо. – Но как вы узнали? – был заключительный вопрос.
– Это сейчас не важно! – ответил Риктен. – Нам срочно нужно туда! Покажете дорогу? – спросил он полковника.
– Да! Конечно! Едем! – подтвердил тот. – Ты едешь с нами, сказал Куприн солдату, сообщившему весть о возможном затоплении.
– Да, товарищ полковник! – отдал честь по военному рядовой.
А Риктен вышел на связь с сыном сообщив, что скоро будет.
44.
День 16 (Ближе к вечеру)
До потолка бункера оставалось сантиметров тридцать. В его темноте над водой держались три головы: две женских и одна детская. Женщины вцепившись под водой в края лестницы, ещё пытались на ощупь ставить ноги на её ступени. Мальчика Наталья посадила на подножку повыше и старалась держаться на плаву около него. Прошло минут десять с того момента, как они смогли через Павлика выйти на связь с Риктеном, а вода уже затопила большую часть пространства остававшегося на тот момент свободным. И, если по началу ещё имелась надежда, что их успеют вытащить, то сейчас Маргарита с Наташей перестали тешить себя напрасными иллюзиями и с затаённым страхом ожидали неизбежного. Их слёзы успели иссякнуть, паника, захлестнувшая их было по началу, прошла. Осталось только спокойствие и ожидание неотвратимой гибели. Наташа пыталась давать наставления сыну, стараясь подготовить его к тому, что он на некоторое время останется в одиночестве.
Павлик, ты не должен бояться, когда вода полностью затопит бункер, – тихо говорила Наталья, и отступившие было эмоции с новой силой нахлынули на неё. Но женщина, боялась в этот момент проявить слабость и ещё больше напугать мальчика, поэтому сделав тяжёлый вдох, она с трудом, но всё же смогла побороть поднявшуюся истерику и продолжила:
Когда воздуха не останется, мы с бабушкой не сможем уже быть рядом с тобой. Но ты должен оставаться сильным, держаться за лестницу и ждать папу. Ты меня понял? – спросила Наташа испуганного ребёнка.
– Да, понял, – ответил ей Павлик.
– И всегда помни, что мы с бабушкой очень тебя любим, – сказала женщина, глотая вновь навернувшиеся слёзы. – Мама, – продолжила она поворачиваясь в гнетущей темноте к Маргарите и впервые называя её полным словом, – Прости меня за всё!
Её прощальные слова с горечью растворились эхом в звуке падающей с потолка воды.
– Глупая моя девочка, – ответила ей Маргарита. – Мне не за что тебя прощать. Ты даже не представляешь сколько счастливых минут ты подарила мне после смерти моей первой дочери. Если бы не вы с Павликом, возможно меня уже давно не было бы в живых. Спасибо тебе за то, что ты тогда появилась в нашей жизни. За это время ты стала для меня родной, и я тебя очень люблю. Я ни сколько не виню тебя в том, что произошло. Отчасти я сама виновата в случившемся. Я ведь тоже не смогла разглядеть во Владимире его гнилое нутро. Так что видимо это судьба. И я приму свою судьбу покорно, зная, что наш Павлик будет жить.
Когда Маргарита закончила свою прощальную речь, головы женщин уже вплотную были прижаты к потолку, а их рты судорожно хватали последние крохи воздуха, что ещё оставались в замкнутом пространстве. Не смотря ни на что, умирать было страшно.
Павлик с головой ушёл под воду свободно дыша раскрывшимися жабрами. Сквозь чёрную пелену грязной воды мальчик с широко раскрытыми глазами пытался в темноте увидеть лица мамы и бабушки, но всё было тщетно. О том, что мама всё ещё была рядом, говорила лишь крепко держащая его рука.
Женщины почти одновременно набрали в лёгкие по последнему глотку воздуха и их полностью затопила речная вода. В последний момент они сумели ухватить друг друга за руки и так держались некоторое время, пока тело было ещё насыщено кислородом, но ничто не бывает вечно и действие последнего глотка воздуха тоже вскоре закончилось. Организм женщин стал настойчиво требовать очередной порции кислорода, натужно распирая лёгкие и заставляя находящихся под водой людей сделать ещё один глоток. Они держались ещё несколько секунд. Маргарита не выдержала первой, сделав так необходимый ей вдох. И её лёгкие в момент начали заполняться мутной речной жидкостью, мгновенно удушая женщину
Наташа с ужасом почувствовала, как рука её названной матери дёрнулась в конвульсиях и выскользнула из её ладони. Она осознала, что человека, который ей когда-то помог больше нет. От того, как с силой изнутри раздирало лёгкие, женщина понимала, что и ей тоже остались считанные секунды. Наташа на ощупь нашла ладошку малыша, мысленно пожелала ему удачи и судорожно разжала губы, чтобы сделать последний вздох в этой жизни. Полость рта моментально наполнилась водой, а рука отпустила ладонь сына, истерично хватаясь в толще воды за раздираемое горло.
Павлик не мог видеть того, что происходило вокруг, мальчик лишь почувствовал, как рука матери покинула его. Он интуитивно догадался, что настал тот момент, про который говорила мама, он остался один. Паника всё же начала заполнять сознание мальчика и ища спасения он вновь ринулся к отцу, который смог успокоить сына.
Риктен
Риктену казалось, что они уже целую вечность спускаются вниз по склону холма, через лесные насаждения. После полученного от сына сообщения о его местонахождении, все члены команды, включая Владимира, очень споро уселись в поджидающую у дома военную машину, в которой их уже ожидали трое солдат. Военная техника довольно быстро добралась до лесной чащи, но Риктен чувствовал, что время безвозвратно уходит и они неимоверно сильно запаздывают. А потом ещё размытая длительными ливнями дорога в значительной степени тормозила их движение. И уже когда машина преодолела середину спуска, мужчина вдруг почувствовал панику охватившую сына. Он тут же отозвался на его зов и попытался успокоить, краем сознания догадываясь, что граница ожидания женщинами, в бункере затопленном водой, в этот момент была пройдена. И их спасательная команда не успела предотвратить неизбежное. Но ничем помочь Риктен уже не мог.
Когда машина наконец-то преодолела каменистый спуск, перед пассажирами открылся устрашающий своей широтой вид когда-то узкой реки.
– О нет! – раздался возглас, молчавшего всю дорогу, профессора. – Этого не может быть! Я этого не хотел! – в сердцах воскликнул мужчина, делая признание своими эмоциями.
Полковник Куприн повернулся в его сторону и угрожающе прорычал:
– Вы за всё ответите господин Полищук! И никакие достижения в науке вас не спасут от тюремного срока.
Владимир понуро опустил голову, понимая, что за такое его по голове не погладят. Профессор догадывался, что севериец каким-то образом знает, что Павлик ещё жив. И за смерть мальчишки, отвечать не придётся. А вот гибель Маргариты с Наташей ещё не известно каким образом может отразиться на его карьере.
Лишь только спуск закончился машина притормозила, так как оказалась у самой кромки воды. Ещё недавно бурная речушка, раскинулась меж двух холмов на расстоянии четыреста метров в ширину, ровной гладью с быстрым течением несущейся вдаль стихии. Немного сбавивший свои обороты ливень, частыми каплями долбил по воде, разгоняя мелкие круги на её поверхности. Дождь барабанил по стёклам и крыше автомобиля, вводя людей своим монотонным звуком в некое подобие транса.
– Товарищ полковник, куда дальше? – поинтересовался водитель, мальчишка девятнадцати лет.
Куприн повернулся к Владимиру и зло спросил:
– Дорогу помнишь?
В ответ тот как-то неуверенно, но всё же утвердительно мотнул головой издав что-то вроде: – Ну приблизительно…
– Тогда показывай! – отдал команду полковник. – Мы этой дорогой давно не пользовались, – пояснил он уже для северийцев. – Поэтому точно не можем сказать, где проходит грунтовая насыпь. Но на военной технике увязнуть не должны.
– Поехали солдат вперёд и направо! – это было уже сказано водителю.
Под руководством Владимира, машина будто на ощупь осторожно продвигалась по воде вдоль основного русла. Парень за рулём хоть и храбрился, но всё же неимоверно боялся попасть в это самое русло. Поэтому каждый раз старался держаться немного дальше, чем давал указания профессор Полищук. Наконец показались стоящие в стороне ангары затопленные водой. Риктен уже издали увидел нужную им постройку под номером четыре. И не дожидаясь указаний Владимира, сказал водителю
– Нам нужна та, под номером четыре, – и показал рукой в её направлении.
После его слов профессор с научным интересом уставился на северийца, а командир части не смог удержаться от мучившего его всю дорогу вопроса:
– Откуда вы узнали про это место?
– У меня свои источники информации, – загадочно сообщил Риктен и открыл дверь, чтобы выйти наружу, когда машина остановилась окончательно.
Колёса военной техники на одну треть были погружены в воду. Так как ехавшие в машине люди не были подготовлены к таким погодным условиям, то все попрыгав из машины в воду, окунулись в неё по колено. Но никто не обратил на это особого внимания. Мужчины дружно двинулись к прикрытой двери ангара. В полумраке помещения тут и там торчали из воды различные предметы, на плаву держались лишь деревянные останки каких-то изделий и мусор накопившийся за годы и ещё недостаточно промокший для того что-бы пойти на дно.
– Где люк? – напряженно спросил Риктен Владимира, обводя взглядом заброшенное помещение и не желая тратить драгоценное время на самостоятельные поиски.
– Где-то здесь, – ответил мужчина, направляясь по памяти к тому месту, где должен был находиться вход в бункер. – Он заперт металлических засовом, – нехотя признался профессор.
– Ребята, ищите, – отдал команду, сопровождающим их солдатам, полковник.
Все мужчины, включая северийцев и командира, разом взялись за поиски люка, ногами проверяя дно. Обнаружил его первым один из солдат:
– Кажется есть! Нашёл!
К нему подоспели остальные. И трое военных опустившись в воду на колени стали усиленно пытаться нащупать засов, а потом уже и вытянуть его.
Когда же наконец, люк освободили от затвора, а его крышку с трудом подняли, люди в растерянности замерли по кругу не зная чего ожидать. Так как мало кто из землян верил, что свершится чудо и кто-то покажется из этой толщи грязной воды. Верили только северийцы и Владимир. Он то знал на что был способен мальчишка и поэтому не сомневался в его живучести. Повисло напряжённое молчание. В первые секунды ничего не происходило, водная гладь оставалась абсолютно спокойной, лишь изредка колеблясь от движений производимых собравшимися по кругу людьми. Мозг Риктена, за эти несколько мгновений ожидания, казалось закипел от напряжения. Мужчина уже был готов броситься в эту мутную жидкость на дно бункера, когда неожиданно, будто пробка, из воды выскочил мальчик трёх лет и широко распахнув глаза уставился на окружающих. В этот момент Риктен впервые увидел своего сына. Не теряя ни секунды, мужчина моментально подхватил ребёнка на руки и прижав к себе обнял. А первыми словами, что произнёс малыш, были:
– Папа, там мама....
Риктен его слышал, но понимал, что ничего уже не может сделать. И лишь только эта мысль коснулась сознания мужчины, как на глазах собравшихся, под водой, на месте люка, вновь началось какое-то движение и вслед за мальчиком над её поверхностью появилась голова женщины, которая вынырнув, с трудом разжала рот чтобы вдохнуть глоток воздуха и глядя на Риктена произнести:
– Как я рада, что вы нас наконец-то нашли.
После этих слов глаза Наташи закатились и она вновь пошла бы ко дну, если бы не мгновенная реакция Риктена, который держа одной рукой сына, успел наклониться, чтобы другой рукой ухватить за ворот свитера его мать.
– Оху…ть! Жива! – раздался чей-то очумелый вскрик.
– Ребята, чего встали? Помогаем! – дал команду, едва отошедший от шока полковник.
Двое молодцов, подхватили женщину на руки и понесли в машину. Все остальные ошарашенно двигались за ними, включая профессора, в голове которого роилась куча вопросов. А главные «Что это сейчас такое было? И что он упустил?». Риктен с мальчиком на руках, шёл замыкающим. Он был обескуражен случившимся не меньше, чем остальные. Мужчина шёл, задумчиво гладя по спине сына. А Павлик, доверчиво прижавшись к нему сообщил:
– Папа, а мама тоже умеет дышать под водой.
Это открытие привело северийца в недоумение, так как он прекрасно знал, что таких способностей за землянами не водится.
45.
Она тонула.... Эта попытка сделать вдох, должна была стать последним мгновением её жизни, наполненной странными, за частую мало зависящими от женщины событиями. Наташа понимала, что разомкнув губы, тем самым подписала себе смертный приговор. Но противостоять этому было выше её сил. Тело сковал ужас, когда она почувствовала, что полость рта наполнилась водой. Женщина в панике выпустила ладонь сына и истерично задвигала ногами, по инерции пытаясь удержаться на плаву и всплыть на верх. При этом она неосознанно хватала себя руками за горло, как-будто это действие могло облегчить её участь. От движения ног тело поднялось к верху провоцируя столкновение головы с металлом бункера. Наташа почувствовала удар, силу которого приглушила вода. Не замечая боли, женщина, как рыба на берегу продолжала открывать рот, пытаясь сделать вдох, при этом вполне явно ощущая во рту вкус речной тины, пропитанный глиной и скрипящим на зубах песком. Одновременно с этим она чувствовала, как лёгкие продолжает распирать от нехватки воздуха. В какой-то момент Наташа поняла, что что-то пошло не так. Потому что у неё никак не получалось ни вдохнуть, ни утонуть. Тем временем резерв её возможностей иссяк. От нехватки кислорода она начала терять сознание, и перестав активно сопротивляться стала медленно опускаться на дно бункера. Почти коснувшись ногами дна её спину неожиданно пронзила боль, изогнувшая дугой спину. Боль тут же начала медленно отступать, вместе с тем наполняя организм так необходимым ему кислородом. Женщина в шоке распахнула глаза, не веря в происходящее и прислушиваясь к своим новым ощущениям. Воздух с трудом, но всё-таки проникал в лёгкие, заставляя их работать. «Может я всё же уже умерла?» – пронеслась стрелой мысль. Но поняла, что это бред, чувствуя, как с обоих сторон вдоль её спины происходят какие-то движения. Постояв заторможено на дне бункера ещё какое-то время и медленно переварив в голове произошедшее с ней чудо, она внезапно очнулась с одной мыслью: «Павлик!». И резво заработав руками и ногами Наташа снова рванула на вверх.
Пытаясь отыскать в темноте бункера сына, женщина резко открыла глаза и сразу же их зажмурила. Яркий солнечный свет, падающий в окно, ослепил её. Полежав так ещё немного Наташа вновь, но уже с осторожностью, разлепила веки, постепенно привыкая к освещению. «Больничная палата», – подумала она. «Значит, всё же живая», – была следующая мысль. Отогнав нахлынувшие воспоминания, женщина с любопытством стала изучать окружающую её обстановку. Хотя в принципе она ничем не отличалась от обычных больничных палат, лишь только цветом: всё было белоснежным. А так по стандарту: кровать, тумбочка, стол, два стула и какое-то медицинское оборудование, провода от которого тянулись к её рукам. «Видимо измеряют давление», – сделала вывод женщина.
Дверь палаты распахнулась и на её пороге появился незнакомый мужчина в халате, такого же кипенно белого цвета, как и сама палата.
– Проснулись? – спросил он без вступления.
– Где я? – игнорируя его вопрос, озадачилась Наташа. – И кто Вы?
– Вы находитесь в госпитале принадлежащем северийцам. А я доктор Варт. Как у вас говорится: «Прошу любить и жаловать!»
– Почему? – спросила она. – Что я здесь делаю?
В ответ доктор издал едва слышный смешок, взял стул и поднёс его к кровати. Поставил, а после усевшись на нём поудобнее дал развёрнутый ответ, на её вопрос:
– А вы находитесь здесь потому что оказались исключением из правил. И в связи с открывшимися у вас новыми способностями, мы просто не могли оставить ваше еле живое тело на растерзание землянам. Вам же не хочется стать лабораторной мышью у безумных профессоров.
Наташа ошарашенно на него посмотрела и отрицательно покачала головой.
– Вот и Риктен Крейден тоже так решил, поэтому позаботился о том чтобы вас доставили сюда.
– Риктен? – переспросила женщина удивлённо.
– Да он! – подтвердил доктор Варт. – А чему вы так удивляетесь? – спросил уже он. – Не думаете же вы, что Риктен бросит на произвол судьбы мать своего сына, да ещё и в таком состоянии.
– А в каком я состоянии? – попыталась уточнить Наташа.
– А в таком, уважаемая, что вас сейчас можно относить к северийской расе, так как ваше тело каким-то неизвестным нам образом, при вынашивании ребёнка, смогло принять от него ген отвечающий за наличие жабр и они очень удачно, почти полностью успели сформироваться к моменту… – на этом месте доктор неожиданно замялся, подбирая подходящие слова, для деликатного озвучивания произошедшего с ней, – Происшествия! – нашёлся доктор.
– Так вот почему у меня последнее время постоянно чесалась спина, – воскликнула Наташа.
– Да! И это тоже! Но обычно, на самой первой стадии их формирования, поднимается высокая температура, вы не помните, были ли у вас такие симптомы, – спросил он с научным интересом глядя на пациентку в кровати.
Наташа задумалась, перебирая в памяти дни, когда же она болела в последний раз. Это оказалось довольно сложно так как приобретя хорошую регенерацию, она как и Павлик перестала абсолютно болеть. Но потом в её памяти всплыла прошедшая зима, когда она по необъяснимым причинам слегла и почти неделю провалялась в постели.
– Да, были! – подтвердила она. – Можно сказать не так давно, прошедшей зимой.
– Вот! – довольно воскликнул доктор. – Это были первые признаки формирования дополнительного способа дыхания под водой свойственного нашему виду. Я так понимаю у вашего сына, они как раз уже окончательно сформировались к тому времени? – спросил женщину врач.
– Да, кажется… – пытаясь вспомнить, подтвердила она его догадки.
– А у вас значит, это произошло с запозданием на несколько месяцев, – подытожил он. – Любопытно… – задумчиво проговорил доктор Варт, вставая со стула и убирая его на своё место. – Ну что же, пока отдыхайте.
– Что с моим сыном, доктор? – успела спросить Наталья до того, как мужчина покинул палату.
– Не беспокойтесь, на сколько мне известно, с ним всё хорошо, он с отцом. Я сегодня же сообщу Риктену о том, что вы пришли в сознание, и думаю они вас скоро навестят.
– Спасибо, – поблагодарила доктора женщина, а он слегка улыбнувшись в знак поддержки, кивнул головой и открыв дверь, вышел.
После ухода доктора, в палату вошёл мужчина, судя по одежде медработник. Он катил за собой тележку с подносом, на котором расположились тарелки с едой. Мужчина поставил перед женщиной специальный столик и начал расставлять на нём тарелки.
Почувствовав запах пищи, Наташа неожиданно поняла насколько она проголодалась.
– Скажите, а вы случайно не знаете, сколько времени я была без сознания? – спросила он медработника, взяв со стола стакан наполненный апельсиновым соком и делая глоток.
– Трое суток, – немедля ответил он.
Услышав его ответ, женщина, едва не поперхнулась глотком отпитого из стакана сока.
– Надо же, как долго, – пробормотала. Но отбросив свои терзания, с жадностью принялась за предложенную еду, решив, что подумает об этом позже.
После сытной трапезы, сон вновь сморил её. Так Наташа просыпалась ещё раз, ела, и вновь засыпала. «Снотворное что-ли какое подмешивают», – подумала она, в очередной раз улетая в объятия морфея.
46.
На следующее утро, после сытного завтрака, Наташа лежала в кровати, прикрыв глаза и размышляя о событиях произошедших с ней за последнее время, когда до её слуха донёсся едва уловимый шелест отворяемой двери. Находясь в лёгкой прострации, женщина не торопилась открывать глаза, чтобы посмотреть, кто на этот раз пожаловал в её апартаменты. «Опять доктор… или медработник…», не спеша плавали в голове мысли. Но спустя несколько долгих секунд, Наташа поняла, что в её палате слишком тихо для этих посетителей, поэтому ей всё же пришлось разомкнуть веки, чтобы узнать кто навестил её в этот раз и увидела мнущихся в дверях Риктена с Павликом. Лишь только малыш заметил, что мать приоткрыла глаза, он тут же бросился к её кровати с радостным криком: – Мама! Как хорошо, что ты проснулась!