Марина Серова
Девять жизней частного сыщика
Однако три дня назад раздался звонок. Звонила баба Люба на сотовый Светланы. Она уже перестала скрывать свое истинное лицо, говорила не как колдунья, а как обычная бандитка.
– Слушай сюда, девочка. Менты тебе не помогут. Супротив моего колдовства они как пыль на пути урагана. Твой долг вырос втрое. Если не решишься уплатить в ближайшие дни, то мои ученики отвернут твоему мужу голову, а сыну… Сына ты вообще получишь по почте в разных посылках. Думай! Я тебе перезвоню.
Отдать пятьсот тысяч Светлана физически не могла. Счета были арестованы налоговой, а дома в сейфе оставалось чуть больше ста тысяч. Кинулась по знакомым, насобирала еще двести тысяч. Нет, она и не думала платить вымогательнице. Деньги нужны были как приманка. Когда баба Люба перезвонила, Светлана сказала, что пока нашла только триста тысяч. Колдунья ответила, что для начала сгодится и назначила встречу на рынке. Туда Светлана пришла не одна, а сопровождаемая сотрудниками милиции в штатском. Только колдунья оказалась хитрее и не пришла в назначенный час, но позвонила Светлане вечером и сказала:
– Все, Света, мне надоело быть с тобой доброй. Хотела кинуть, сдать. Теперь умоешься кровью. Ясно тебе? Кровью!
Оставался один выход – нанять телохранителя.
– Что, Евгения Максимовна, приходилось вам в своей практике сталкиваться с колдунами? – спросила Светлана у меня, закончив рассказ.
– Чаще, чем вы можете себе представить, – ответила я. – Еще во времена КГБ в Западной Германии нашему спецподразделению дали задание вырвать советского дипломата из сатанинской секты. Так вот, во владении секты находился целый замок. Ваша колдунья по сравнению с теми – мелкая шарлатанка.
– Но у нее все равно есть какая-то сила. Многое, что она со мной проделывала, нельзя объяснить наукой или чем еще, – сказала Светлана задумчиво.
– Лично я в вашем рассказе не услышала ничего необъяснимого, – пожала я плечами. – Эта баба Люба немного разбирается в гипнозе, владеет азами нейролингвистического программирования, а свое невежество компенсирует, подливая клиентам ядовитые алкалоиды растительного происхождения, чтобы полностью подавить их волю. То, что вы не превратились в полнейшего зомби, показывает наличие у вас сильной воли.
– А как она узнала, что я сомневаюсь насчет сделки по цементу? Я же ничего не говорила, – с подковыркой спросила Светлана.
– Люди сейчас, как дети малые, верят во всякую чертовщину, – вздохнула я и разложила все по полочкам. – Колдунья имеет прикрытие из бандитов и информаторов во многих структурах. Прежде чем вам подбрасывать брошюру, они досконально изучили имеющуюся в наличии информацию, может, даже разговаривали с вашими знакомыми или поставили прослушку на телефон. Я ничему не удивлюсь. Вот скажите, разве у бизнесмена время от времени не возникает сомнений при заключении сделок. Людям вообще свойственно сомневаться. Колдунья могла просто брякнуть наугад.
– Может, и так, – кивнула Светлана.
Задняя дверца машины хлопнула – в салон села Агеева. Растирая руками щеки, она с удивлением спросила:
– Вы что, тут поселиться решили? Я там мерзну, мерзну…
– Мы с Евгенией Максимовной обговаривали детали нашего совместного предприятия, – нетерпеливо бросила Светлана и, прищурив глаза, поинтересовалась: – Неужели так все просто, и какой-то шарлатанке по силам загипнотизировать человека, чтобы он ей безропотно платил деньги? Ведь во время ее сеансов я вырубалась, а потом ничего не помнила. Знаете, как провалы в памяти. Зашла к ней, вышла, а посередине пустота. Тут, по-моему, нужно иметь особый дар.
– Говорю же вам, нет у нее дара, – сказала я упрямо. – Любого человека можно обучить этим приемам. Главное, чтобы жертва была внушаемая, верила, и еще ряд обстоятельств.
– Что, хотите сказать, вы в любой момент можете такое проделать? – подначила меня Светлана.
– Конечно, прямо сейчас, – я сделала вид, что гипноз – это так же просто, как ковыряние в носу. – Если желаете, могу ввести вас в транс, и вы забудете, как вас зовут, или вообразите себя собакой, станете лаять и пытаться чесать ногой ухо. – На самом деле я, конечно, приукрашивала, но надо же было как-то получить работу.
Услышав мои слова, Агеева в миг согрелась и выскочила из машины. Светлана же, увидев ее реакцию, сказала:
– Давайте обойдемся без транса. Верю вам на слово. Вы специалист широкого профиля.
– Жизнь заставила, – вздохнула я тяжело.
– Евгения Максимовна, я бы хотела нанять вас на работу, но как-то боязно, – проговорила Светлана. – Я уже побывала в руках одной гипнотизерши, вдруг еще вы меня так же обработаете и оберете до нитки. Введете там, ну куда вы вводите, и я потом помнить ничего не буду.
– Светлана, у меня нет привычки обирать своих клиентов. – Я даже обиделась на ее предположение. – Позвоните по телефонам, которые я вам дала, спросите, если не доверяете словам Алисы Юрьевны.
– А может, они все под гипнозом, – захихикала Светлана, но тут же извинилась: – Не обращайте внимания, это нервное. Я пошутила. Вы не обиделись?
– Нет, я сама люблю хорошую шутку, – улыбнулась я в ответ. – Кстати, против гипноза, если не применяются специальные медицинские препараты, есть простые и действенные методы. Во-первых, не вступать с предполагаемым гипнотизером в контакт, не жать протянутую руку, не давать свою, если вам хотят погадать, не слушать, что они вам говорят, и не смотреть говорящему в глаза. Второе правило: никогда не пейте и не ешьте ничего, что вам предлагают всякие подозрительные личности типа вашей бабы Любы. Когда вам что-то говорят, повторяйте про себя: «Все попытки моего подчинения потерпят крах». Или: «Мой разум чист от чужой воли, моя воля сильнее». Повторяя, сосредоточивайтесь на своих словах, а не на словах оппонента. Главное помнить, что гипноз не подействует, если вы сами ему не подчинитесь.
– И что, это сработает? – с сомнением спросила Светлана.
– На сто процентов, – убежденно сказала я, – проверено на себе. Меня до сих пор никому не удавалось загипнотизировать. Даже когда вводили легкие наркотики, я удачно сопротивлялась. Сильные же препараты любого превратят в зомби и исковеркают мозг так, что до конца дней окажешься запертым в психушке. Тут уж, как говорится, против лома нет приема.
– Ладно, Евгения Максимовна, я сегодня до вечера подумаю и перезвоню вам, чтобы сообщить свое решение, – пообещала Светлана. Под словом «подумаю» она подразумевала проверку моих рекомендаций у старых клиентов. Что ж, это ее право.
Через боковое стекло в салон заглянула Агеева. Наверно, она хотела определить, в трансе подруга или вообще отключилась. Светлана помахала ей рукой, показывая, что все в порядке, сунула мне свою визитку, а затем, попрощавшись, выбралась из машины.
Я проследила за ними взглядом. Они отошли и сели в серебристо-лимонный «Шевроле», очевидно принадлежавший Светлане. Дождавшись, пока «Шевроле» вырулит со стоянки, я двинулась в путь. Впереди было еще много дел.
Глава 2
Передо мной на столе в разобранном виде лежали два пистолета. Закончив чистить оружие после посещения тира, я поставила секундомер и на скорость стала собирать «Гюрзу», который удалось достать по большому блату. Такими пистолетами вооружены телохранители президента. Девять миллиметров, вес девятьсот восемьдесят пять граммов, емкость магазина восемнадцать патронов, с пятидесяти метров пробивает бронежилет, а со ста – салоны автомобилей. Незаменим, когда противников много и все на машинах. Прост и удобен в обращении, два автоматических предохранителя.
Отложив его в сторону, я взялась за «Малыш» – малогабаритный пистолет, который легко спрятать даже под вечерним платьем. Обойма с пятью патронами, прицельная стрельба всего на десять метров, зато на убой. Однако, несмотря на все плюсы пистолетов, я их все-таки недолюбливала. В самый ответственный момент они могли заклинить, чего не происходило с револьверами. Кроме того, стрелять из револьвера можно сразу, как только вытащишь его из кобуры, не надо тратить драгоценные секунды на передергивание затвора, досылающего патрон в пистолете. Для профессии телохранителя, в экстренной ситуации, где на кону стоит жизнь клиента и твоя собственная – это достоинство основополагающее. Еще: револьверные патроны с тупоконечной пулей, которая обладает большим останавливающим действием, необычайно эффективны. Получив такую пулю, противник сразу лишается способности двигаться. В то время как, например, пуля от «калашникова» прошивает насквозь, но не останавливает человека, если не поражены жизненно важные органы. Поэтому и «Гюрзу», и «Малыша» я брала на дело как дополнительное средство, чтобы иметь время на перезарядку револьвера. В самый неподходящий момент в комнату вошла тетя Мила, моя тетушка, у которой я жила, переехав из Владивостока в Тарасов после смерти матери и скоропалительной повторной женитьбы отца.
– Женя, мне надо с тобой серьезно поговорить, – подступила ко мне тетя Мила. – Брось свои железки, потом будешь ковыряться.
– Тетя, я, между прочим, на рекорд шла, – с укором сказала я, посмотрев на секундомер.
– Женя, нормальные девушки не сидят дома и не играют с оружием, а выходят замуж и воспитывают детей, – назидательным тоном затянула тетя Мила старую песню.
Я поспешила сменить тему, спросив:
– У тебя было какое-то важное дело ко мне, помнишь?
– Ах да, вспомнила. Только не говори, что это ерунда.
– Ты про новогодние праздники? – догадалась я.
– Да, осталась неделя. Я заранее так все прикидываю, планирую, что приготовить. Но как бы мне в новогоднюю ночь не остаться у праздничного стола одной, – проговорила тетя Мила с печалью. – Скажи мне точно, ты на Новый год будешь дома или опять куда-нибудь умчишься со своей работой? Я могла бы пойти к Марии Александровне, она меня приглашала. Но боюсь, что ты придешь и будешь тут сидеть одна.
– Можешь не волноваться, я о себе как-нибудь позабочусь, – буркнула я недовольно. – Извини, конечно, только мне трудно сказать, где я окажусь в Новый год, потому что сама не знаю. Мне сейчас подвернулась новая работа, выгодное предложение. Как бы не пришлось отмечать Новый год с клиентами.
– Ох уж эта твоя работа! Как она мне не нравится, Женя, – начала тетя, потом, помолчав некоторое время, продолжила: – Женя, знаешь…
– Что? – Я посмотрела на тетю Милу.
– Ничего, – быстро ответила тетя Мила и взялась за ручку двери. В эту же секунду я вскочила со стула и аккуратно придержала тетю за плечо.
– Что значит «ничего»? Я же чувствую, что ты что-то важное хотела сказать.
– Важное? – переспросила тетя Мила. – Ну я решила не приставать, поняв, что тебе может не понравиться.
– Тетя, давай все выкладывай, – потребовала я в ультимативной форме. – Ведь знаю, ты все равно не отстанешь.
– Я, как бы это сказать… – Тетя Мила не могла подобрать слов, наконец, собралась и с облегчением выпалила: – Я готовила кое-какие блюда в качестве эксперимента. Не продегустируешь ли?
– Это все, что ли? – разочарованно протянула я. – А я уж было испугалась, что ты пристукнула сантехника из ЖЭКа, который нам краны чинил, и не знаешь, что делать с телом.
– Ну ты скажешь тоже, – улыбнулась тетя Мила.
Вместе мы пошли на кухню пробовать ее шедевры.
– Можно было бы оставить дегустацию на вечер, – предложила я, однако тетя возразила, заявив, что до вечера измучается. Дегустация началась с мясных блюд. Тетя отрезала маленький кусочек и подавала мне, спрашивая, достойно ли блюдо занимать новогодний стол. Я отвечала, замечая отсутствующее выражение на лице тети. Казалось, что в данный момент она думает вовсе не о кулинарии.
– Это что, рыбная котлета? – поинтересовалась я, пережевывая очередной образец.
– А, что? – очнулась тетя от своей задумчивости.
Я повторила вопрос.
– Нет, фаршированная щука, блюдо из еврейской кухни, – ответила тетя Мила рассеянно.
– А это? – Я взяла с тарелки кусочек белого мяса, похожего на куриное, в томатном соусе.
– Грузинское чахохбили, – пояснила тетя со вздохом. – Окорочка перчат, солят, заливают смесью вермута с джином – и в духовку. Потом готовят томатный соус.
– Вкусно, – кивнула я, проглотив, нанизала на вилку кусочек с другого блюда, который оказался свиной вырезкой в клюквенном соусе.
– Я купила еще зайца, а теперь думаю, какой к нему делать гарнир – картошку или рис? – С трагическим видом тетя Мила посмотрела в окно. – Эх, Женя, Женя, почему ты не умеешь готовить?
– Я не не умею, – обиделась я. – Если бы я всерьез начала заниматься этим, то готовила бы не хуже тебя.
– Правда? – Тетя с надеждой глянула на меня.
– Правда, – подтвердила я уверенно и поправила: – Но у меня нет на это ни времени, ни желания.
– Зато у тебя есть желание бегать где-то по ночам, стрелять из пистолетов и подвергать свою жизнь опасности, – горько сказала тетя Мила. – Я всегда желала тебе только добра, поверь мне, Женя.
– Тетя, давай говори, что ты хочешь мне сказать, не мучайся, – проговорила я с улыбкой. Лицо тети Милы удивленно вытянулось.
– Ой, тетя, я ведь тебя знаю, не притворяйся, – засмеялась я.
– Женя, а ты не заругаешься? – с опаской спросила тетя Мила.
Я напряглась. Подобные заявления не предвещали ничего хорошего. Спокойно и весело я произнесла:
– Обещаю, тетя, не заругаюсь.
– И не применишь ко мне физическую силу? – продолжала тетя. – Я, конечно, знаю, что тебе совесть не позволит причинить мне боль, но в некоторых ситуациях…
– Да что ты такое натворила? – не выдержала я, подходя к ней с вилкой.
– Хорошо, скажу. – Защищаясь, тетя выставила вперед руки. – Только положи вилку.
Я заметила, что все еще держу в руках этот столовый прибор, со смущенным видом положила вилку на тарелку и села.
– У Марии Александровны есть компьютер, ей сын подарил на день рождения. Помнишь, это бизнесмен, с которым мы хотели тебя познакомить, – зашла тетя издалека, – но ты не захотела.
– Да, я его великолепно помню, кавалер хоть куда, – кивнула я, а мысленно добавила: «Жаль, что голубой».
– И вот мы с Марией Александровной занимались Интернетом. Ей показал, как это делается, мальчишка из сервиса, а она показывала мне. Там столько интересного, всякие темы: и искусство, и литература. Совершенно случайно мы попали на страничку «Знакомства». – Всем своим видом тетя постаралась показать, насколько это было случайно и мимолетно. – Я решила посмотреть, может, там кто-нибудь и для меня найдется. Мы с Марией Александровной покатывались со смеху, разглядывая фото претендентов. Они там такое пишут о себе! Потом вдруг раз, смотрю – хороший парень, молодой, симпатичный, вдовец. Ну и я… то есть Мария Александровна мне подсказала – говорит, у тебя же есть милая племянница, познакомь ее с ним. Я ей отвечаю: Жене не понравится, она не любит этого. А Мария пристала, и все.
– Она, в общем, тебя силой заставила, – мрачно пробормотала я, отодвигая в сторону бокал.
– Да, силой, – кивнула тетя Мила, виновато улыбнувшись. – Я от твоего имени написала ему письмо, описала, какая ты, что у тебя собственное дело, приносящее стабильный заработок, сообщила о занятиях спортом. Чтобы сделать тебя более привлекательной, я немного присочинила, что ты умеешь готовить, выращиваешь комнатные цветы, вяжешь… – Увидев мои округлившиеся глаза, тетя Мила поспешно объяснила: – Женя, не волнуйся. Когда вы познакомитесь, он про вязание и не вспомнит.
– Ну ты даешь! – только и смогла выговорить я. – Спасибо, что не записала меня в кружок хорового пения и народных ремесел.
– Женя, я написала о тебе только хорошее, – заверила меня тетя Мила. – Что ты не пьешь, проводишь вечера дома, стираешь, отлично готовишь и слушаешь классическую музыку… Неудивительно, что он согласился на тебе жениться.
– Хм, прямо вот так в первый день и согласился? – хмыкнула я, стараясь представить себе этого чудака.
– Почему сразу? Мы, то есть вы, некоторое время переписывались перед этим. – Тетя Мила мечтательно закатила глаза. – Он такие чудесные письма писал.
– Что значит некоторое время? – ошарашенно спросила я.
– Мы три месяца переписывались. Как порядочная девушка, я отклонила его первое предложение через месяц. А вчера написала, что подумаю, – ответила тетя, вполне довольная собой. – Женя, ну не дуйся. Это отличный парень. Ему тридцать. Владелец модельного агентства в Лондоне с доходом сто тысяч долларов в год. Свой дом в пригороде. Любит детей, обожает английскую поэзию…
– Он что, еще и иностранец? – спросила я, вовсе обалдев от тетиных проделок.
– Да, Стив Мелоун. Кстати, сейчас он путешествует по России, чтобы написать книгу. Хорошо знает русский, – ответила тетя и тут же предложила: – Женя, а не хочешь рулетика со сливочным кремом к чаю?
– Нет, спасибо. У меня что-то аппетит пропал, – процедила я. – Значит, он согласен жениться?
– Да. А ты как на это смотришь?
Я молчала. Не дождавшись ответа, тетя вышла из кухни, а вернулась уже с распечатанным на компьютере листом. С него на меня смотрел смуглый черноволосый мужчина с голубыми глазами, вполне симпатичный.
– А что ты на это скажешь?
– Я на это скажу, – произнесла я с расстановкой, – бери этого Стива Мелоуна и выходи за него замуж сама. Вы так чудно общались эти три месяца, что мне, ей-богу, совестно разбивать вас.
– Женя, ты что? Он мне почти в сыновья годится! – возмутилась тетя Мила.
– Ничего, сейчас это модно, – сказала я, сохраняя на лице серьезное выражение, – выйдешь за него, махнешь в Лондон, а квартиру оставишь мне.
– Подожди, Женя, уж не хочешь ли ты от меня избавиться? – с подозрением спросила тетя Мила.
Я не выдержала и расхохоталась.
– Чего смеешься? – не поняла тетя.
– И ты еще спрашиваешь? – спросила я, утирая выступившие на глазах слезы. – Сватаешь меня за какого-то прохиндея, а сама заявляешь, что я хочу от тебя избавиться.
– Он не прохиндей, – вступилась тетя Мила за англичанина. – Он, может, в эту минуту сидит в нашей гостинице и ждет твоего звонка. Он написал мне, что без ответа не уедет из России.
Привез с собой обручальное кольцо с золотистым бриллиантом в четыре карата за семьдесят тысяч долларов. Видишь, как он серьезно настроен.
– Вижу, – ухмыльнулась я. – Годовой доход, значит, сто тысяч, а кольцо купил за семьдесят. Что, ему остальных хватило оплатить все счета? Большой дом в Англии – его содержание обходится весьма недешево плюс другие расходы. А ведь еще свадьба впереди. Англичанин бы так не поступил, не купил бы такое кольцо девушке, с которой познакомился по Интернету. Это полнейшая туфта.
– Может, он копил, – предположила тетя.
– Да, с первого класса, – усмехнулась я.
– Так ты что, ему даже не позвонишь? – опечаленно спросила тетя Мила. – Я чувствую такую неловкость. Человек ждет.
– Я буду чувствовать неловкость, если позвоню. У меня нет времени расшаркиваться тут перед каждым встречным, – отрезала я. – Позвони ему сама. Скажи, что я ушла в монастырь или меня похитили пришельцы, короче, придумаешь что-нибудь.
– Женя, ты очень жестокая, – заметила тетя, неодобрительно качая головой. Мои слова ее расстроили. Даже на душе стало муторно.
– Нет, тетя, я обычная. Просто это ты слишком добрая и доверчивая. От таких типов надо держаться подальше, – попыталась я донести до нее простую истину, а потом встала, подошла к ней и обняла. – Тетя, я же за тебя беспокоюсь.
– Ой, Женя, что обо мне – надо о себе думать, – сказала она, обнимая меня в ответ. – Тогда про второго я и говорить не буду.
– Что?! – я едва не задохнулась от возмущения.
– Был еще второй. Он немец, симпатичный, но безработный, – проговорила тетя Мила виновато. – Мы с ним тоже переписывались. Признавался в любви. Писал, что одолжит у какого-то родственника денег и приедет свататься. Я ему говорила, что не надо, а он уперся: «Жить без тебя не могу, и все». «Нет, с тетей Милой хоть стой хоть падай!»
– Сказала бы, что у тебя есть другой, богатый, – проворчала я недовольно. – Что ты бомжей со всего мира собираешь? Своих не хватает?
– Жень, я не могла ему так сказать. Как-то неудобно, – пробормотала она сконфуженно. – Сама не рада, что связалась. Что теперь делать?
– Ничего, забудь, – посоветовала я. – Если кто-нибудь из них попытается с тобой связаться, не вздумай им сообщать адрес или переводить деньги на лечение больной бабушки, отца, брата и тому подобное. У этих липовых миллионеров всегда резко начинаются проблемы в бизнесе. Их обворовывают, крадут документы, и появляется куча болезненных родственников. Я с тоской посмотрела на тетю Милу: «И что мне с ней делать – одна фантазия за другой!» Тетя Мила заметила этот взгляд и, словно прочитав мои мысли, клятвенно пообещала вести себя осторожно, впредь не заводить сомнительных знакомств. Глаза у нее в этот момент были очень честные.
– Ты мне уже обещала это, когда хотела познакомить меня с соседом, – напомнила я. – А то, о чем ты мне сейчас рассказала, вообще ни в какие ворота не лезет… Я не знаю даже, как реагировать.
– Как мне теперь искупить свою вину, Женя? – смиренно спросила тетя. – Ведь я из лучших побуждений.
– Свари мне кофе, – попросила я. – И ты прощена.
Тетя Мила несказанно обрадовалась:
– Может, хочешь печенья? Я тут испекла песочное, – предложила она, воспрянув духом.
Я ответила, что подумаю над ее предложением, и, вернувшись в комнату, убрала со стола оружие. Потом, используя сообщенные Светланой данные, попыталась вычислить бабу Любу по базам данных МВД. Имея информацию о личности преступницы, я легко могла склонить Светлану к заключению контракта со мной. Отправными точками в поиске являлись внешность, примерный возраст, рост, место жительства колдуньи. К тому же у нее наверняка случались приводы в милицию за мошенничество. Не исключено, что за долгую жизнь тетя Люба успела посидеть.
На экране появился список подозреваемых.
– Сколько, оказывается, мошенниц в Тарасовской области! – присвистнула я, бегло просмотрев список, в котором было более сотни фамилий. – Что, если баба Люба вообще гастролерша из соседнего региона?
Размышляя над этим вопросом, я вошла на сайт газеты «Вести Тарасова» и подняла подшивку за последний месяц, уделяя основное внимание разделам частных объявлений. Среди нескольких объявлений целителей я нашла и бабу Любу. Маленькое объявление из нескольких строк, а ниже телефон. Сравнивая это объявление с объявлением в газете за первое число, я заметила, что телефонный номер колдуньи изменился. Подняла подписку за два месяца – снова у бабы Любы новый телефон. За три месяца – опять изменения. Строго раз в месяц мошенница меняла телефон, а три месяца назад вообще никакой бабы Любы не существовало. Получалось, либо она в этот момент только переехала в Тарасов, либо раньше занималась чем-то другим. Пробив по телефонам адреса, я выяснила, что так же часто баба Люба меняла и место жительства. То она жила в Карасеве, то в Грачеве, затем вновь возвращалась в Тарасов. Ее тяга к перемене мест объяснялась просто: «напарив» людей в одном месте, она спешила убраться подальше, чтобы избежать расправы. Перечитывая список адресов, я вдруг поняла, что можно ведь менять не только адрес с телефоном, но и имя. Скажем, сегодня она баба Люба, а завтра баба Маша. Улыбнувшись своей идее, я опять пошла по подшивке, сравнивая объявления, даты их появления, телефоны и адреса. Интуиция меня не подвела. За три месяца до бабы Любы чудесами в Тарасове занималась некая Хелена Великая, белый маг, предки которой являлись выходцами из самой Атлантиды. Как значилось в ее объявлении, волшебница была практически всемогущей. Так же, как и баба Люба, Хелена раз в месяц меняла место дислокации, а время ее существования ограничилось пятью месяцами. Почерк схожий.
Итак, можно предположить, что в ближайшее время баба Люба, сменив личину, вновь объявится в колонках газетных объявлений, предлагая свои услуги. Магический бизнес слишком выгоден, чтобы его вот так запросто бросать, когда уже все налажено, отработана четкая схема, прикрытие, накоплен опыт.
Из динамиков компьютера звучала легкая музыка. Напевая себе под нос, я откинулась на вращающемся кресле, воображая, как прищучу мошенницу, если Светлана меня наймет, конечно. Задарма я не подставлюсь. Взгляд упал на распечатку с фотографией жениха, которого нашла для меня тетя Мила. «Забавно посмотреть, кто он есть на самом деле», – усмехнулась я. Если знаешь, где искать, то времени много не потратишь.
В интернетовский поисковик я ввела имя претендента, и на экране высветилась фотогаллерея «Иудушки брачных сайтов», где был специальный раздел «Доска позора» – фотографии и личные данные женихов, не оправдавших дамских ожиданий. Среди кучи психов, извращенцев и проходимцев компьютер показал мне Стива Мелоуна. Как я и думала, Стив – обычный альфонс, вор, а также психически неуравновешенный тип.
– Женя, у тебя глаза еще не квадратные от компьютера? – поинтересовалась тетя Мила, входя в комнату. – Я там кофе сварила, не желаешь ли сделать перерыв?
– С радостью, – бросила я, вставая.
На полпути к кухне меня остановил звонок телефона. Звонила Светлана. Поздоровавшись, она сразу перешла к делу:
– Евгения Максимовна, я рассмотрела ваше предложение и пришла к выводу, что цена две тысячи в сутки слишком высока. Мне предложили более выгодные условия.
– Светлана Андреевна, если не секрет, кто вам сделал это выгодное предложение? – спросила я, стараясь говорить серьезно. Человек с моей квалификацией не мог стоить меньше двух тысяч, а в столице раза в два-три дороже. Дешевле стоят только услуги бывшего мента или спецназовца, которые понимают в ремесле телохранителя столько же, сколько я в квантовой физике.
– Извините, но я не могу вам сказать этого, – ответила Светлана, – у меня большое желание нанять вас, однако цена…
Как опытный игрок, я чувствовала, что она блефует.
– Очень жаль, Светлана Андреевна, – вздохнула я. – Между прочим, я уже насобирала кое-какую информацию, и ваша баба Люба почти у меня в руках. Но я не собираюсь вас уговаривать. До свидания.
– Подождите, – сдалась Светлана. – Что вы выяснили?
– Вы хотите меня нанять? – спросила я удивленно. – У вас же есть более выгодное предложение.
– К черту его, приезжайте ко мне через час, все обсудим. – Решительным тоном Светлана сообщила мне свой адрес и объяснила, как добраться.
– Женя, ты не умерла там? – осведомилась тетя Мила.
– Иду, – сообщила я и направилась в кухню, где тетя разливала свежесваренный ароматный кофе.
На деревянном столе с резными ножками стояли блюдца с чашками, наполненными горячим напитком, и блюдо с печеньем.
Присев за стол, я в минуту осушила чашку с кофе и съела с полдюжины печений.
– За тобой что, гонятся? – строго спросила тетя.
– Что-то вроде того, – сказала я, вскакивая. – Спасибо за кофе, все было очень вкусно.
– Ой, будто что поняла. Проглотила одним махом, – покачала головой тетя Мила. – Ужинать-то придешь?
– Не знаю, – бросила я на бегу. На компьютере все еще стояло досье Стива Мелоуна. Я позвала тетю и показала, кому она хотела меня спихнуть.
– А был таким милым, – пораженно прошептала тетя.
– Бывает, – вздохнула я, выключая компьютер.
За пятнадцать минут мне удалось привести себя в порядок – одеться и накраситься, а также собрать необходимое снаряжение. Из оружия я взяла с собой револьвер и метательный нож. Защитные средства вроде газового баллончика и электрошока положила в сумочку вместе со всякими мелочами, кошельком, косметичкой, туда же положила детектор «жучков».
Решив не светить свою машину возле дома нанимательницы, за которым могли наблюдать, я заказала такси и через семь минут, собранная и сосредоточенная, вышла на лестничную площадку.
На улице было тихо и морозно. Холодный чистый воздух при вздохе обжигал ноздри. Снег похрустывал под ногами. Я прошла и села в поджидавшую меня синюю «семерку». Не в меру серьезный парень водитель коротко спросил:
– Куда?
Я ответила, и машина сорвалась с места, немного пробуксовав на льду. Мы выехали на дорогу, сохраняя полное молчание. Глядя по сторонам, я замечала, как готовится город к предстоящим праздникам. В разных местах попадались вышки городских служб с рабочими, украшавшими гирляндами дома, столбы уличного освещения и деревья. На площади перед сбербанком устанавливали гигантскую елку. Перед казино «Золото инков» тоже, но поменьше и не живую, а искусственную с эффектом мерцания. Все эти приготовления почему-то меня совсем не трогали. Профессиональному телохранителю не до праздников. Его задача – всегда быть начеку, не расслабляться и не давать волю чувствам.
– Остановите здесь, – попросила я водителя, затем рассчиталась и вышла за квартал до нужного дома.
Сделала я это, чтобы узнать, что происходит в окрестностях. Пятнадцать минут у меня еще было в запасе. Изображая приезжую, я побродила вокруг со смятой бумажкой в руках, спрашивая у прохожих несуществующий адрес. Оказалось, что многие знают, где находится придуманная мною улица, правда, показывали в разные стороны. Я изо всех сил делала вид, будто запоминаю, что мне впаривают, а сама незаметно поглядывала по сторонам, высматривая, нет ли поблизости подозрительных машин. На улице-то не последишь, холодно, поэтому если и есть слежка, то ведется она или из автомобиля, или из дома напротив: из квартиры или подъезда. На крышу соваться сейчас тоже вряд ли кто решится – и холодно, и скользко, неровен час, шею свернешь. Проверила сверху донизу подъезды соседнего дома – тоже ничего.
Соблюдая все меры предосторожности, я поднялась к квартире клиентки с семиминутным опозданием и позвонила в звонок. Дверь открыли не спрашивая. Высокий худощавый мужчина со следами побоев на лице окинул меня внимательным взглядом. На вид ему было около пятидесяти. Поджарый, с ежиком пепельно-серых волос и седыми висками.
– Вам кого? – спросил мужчина.
– Мне бы Светлану увидеть. Мы с ней на шесть договорились о встрече, – сказала я, опустив капюшон пуховика.
– А, вы телохранительница, – улыбнулся мужчина и отступил, пропуская меня. – Входите, жена вас уже ждет. Я – Геннадий Петрович.
– Евгения Максимовна. – Пожав протянутую руку, я вошла.
Жилище Лисовских было оформлено с современном стиле. Максимум свободного места. На полу ковролин. Геннадий Петрович открыл нишу в стене, убрал мою одежду и обувь и проводил в гостиную, где на огромном кожаном диване сидела Светлана и разговаривала по сотовому. Геннадий Петрович указал мне на кресло. Я села.
– Выпьете что-нибудь? – предложил он, но я отказалась и принялась рассматривать обстановку.
Декоративный камин – дань моде. В странную треугольную колонну из материала, имитирующего природный камень, дизайнер вставил с одной стоны телевизор, с других граней – остальную технику. В такой же колонне в противоположном углу комнаты находился аквариум. На полу – толстый ковер. Под потолком странная люстра, похожая на корабль пришельцев, взорванный вандалами, – непонятное нагромождение металла, стекла и пластика.
