Марина Рюмина
Сказочники, или Мир в капельке росы

Именины

Принцесса сладко потянулась и открыла глаза. Опочивальня была заполнена теплым золотисто-розовым светом.

«Вот и настал этот день», – подумала принцесса, но, почему-то, не испытала радости. Она откинула шелковый полог, поднялась, прошла мимо изразцовой печи, туалетного столика с креслом и, подойдя к окну, раздвинула шторы.

«С днем рождения, моя девочка!» – услышала она ласковый мамин голос.

– Мамочка, где же ты? – прошептала она, жадно вглядываясь в синий колодец неба, темнеющего среди облаков. Крупные слезы бусинками покатились по щекам.

– Принцесса проснулась! – донесся до нее звонкий голос лейб-кучера.

Двор мгновенно пришел в движение.

– Ее Высочество проснулись! – звучало тут и там.

Все сразу стало на свои места. Девка Парашка помогла ей одеться, а фрау Марта приступила к прическе.

«Все же мудро устроен мир, – думала принцесса, разглядывая в зеркалах трельяжа из розового дерева свой фас и профиль, – каждая тварь в природе имеет свое место. А я рождена править. Возможно, поэтому мои родители ушли так рано. Будь они живы, мой талант повелевать людьми еще бы долгое время томились на задворках». Она с особым удовлетворением отметила на своем совсем еще юном лице зеркальный блеск глаз и волевую складку на подбородке, а душа наполнилась привычной уже значимостью и скукой.

– Ваше Высочество, действительный тайный советник первого класса просит Вашей аудиенции!

– Пусть войдет, – кивнула принцесса.

Фрейлина Полина, сделав легкий реверанс, скрылась за дверью.

–Доброе утро, Яна Анатольевна! Примите мое искреннее поздравление, наилучшие пожелания и этот скромный подарок, – сказал советник, ставя на мраморную инкрустацию трельяжа изящную коробочку из слоновой кости, – Как изволили почивать?

– Прекрасно, Петр Васильевич, – принцесса открыла коробочку и, взглянув на изумрудные серьги, деликатно улыбнулась, – Очень мило. Но у Вас ко мне, наверное, еще что-то?

– Да, – бархатным голосом ответил собеседник, – распорядок Вашего сегодняшнего дня.

– Читайте.

Тайный советник наклонил голову в знак почтения, отпер изящный серебряный замок молескина, открыл свою деловую книгу на заложенном местеи стал читать:

– Десять часов – утреннее чаепитие, десять тридцать – прогулка по скверу.Одиннадцать тридцать – посещение дендрария. Двенадцать ноль ноль – выезд к народу. На центральной площади в честь Ваших именин будут раздаваться угощения, вино, серебряные монеты. Вы въедете в карете, ведомой дюжиной белых жеребцов. На Вас будет голубое платье, расшитое драгоценными каменьями, и золотая лента.

Яна Анатольевна качнула головой и прервала говорящего:

– Петр Васильевич, позвольте о деталях моего туалета мне позаботиться самой.

– Да, моя принцесса! – вновь склонился в учтивом поклоне тайный советник, – Но я должен быть уведомлен о Вашем решении заранее, так как вся процедура Вашего выезда тщательно продумана, включая цвет кареты, платьев фрейлин, букетов цветов. Если Вы хотите что-либо изменить, учтите, что я должен буду успеть за два часа изменить все, что так скрупулезно готовилось несколько месяцев, иначе не будет гармонии. А Вы знаете, как важна она в таком ответственном деле, как выезд к народу. В городе толпы иностранных журналистов, которые так и ждут случая раздуть очередную сенсацию. Представьте, что завтра инфант Карл, или принц Фредерик прочтет в вечерних новостях, что у принцессы Яны нет вкуса. Вкус императорской особы – дело государственной важности.

– Хорошо, я буду в голубом, – нахмурилась принцесса, – И велите подавать чай! Остальное зачитаете за чашкой.

* * *

Процессия медленно двигалась по намеченному маршруту. Вокруг словно море колыхалась живая многоликая толпа. Она то сжималась, то рассеивалась, издавая монотонный гул, через который время от времени прорывались довольно четкие выкрики:

«Да здравствует принцесса Яна!!!»,

«Нашей королеве долгие лета!!!»

Один из царедворцев приблизился вплотную к тайному советнику и пробубнил ему в ухо: «Неплохо было бы устроить небольшое кровопролитие».

Через несколько минут советник отделился от свиты, доскакал до кареты и опустил голову к окну:

– Если бы моя госпожа бросила в толпу горсть золотых, её народ был бы счастлив, а все иностранные газеты написали бы о щедрости принцессы Яны. Мешочки с золотыми в Вашем сундучке.

– Великолепная мысль, – захлопала в ладоши фрейлина Полина.

– Но здесь на всех не хватит, – возразила принцесса, глядя на живое море.

– Бросайте, Ваше Высочество, бросайте, это будет так эффектно! – смеялась фрейлина Надин.

Яна запустила руку в мешочек, коснулась монет, но мамин голос из глубины памяти предостерег: «Даже в самой изысканной шкатулке может храниться самая недостойная вещь». Яна разжала кулачок, пытаясь осознать смысл происходящего. Потом улыбнулась и сказала:

– Петр Васильевич, здесь на всех не хватит. Велите Вашим людям раздать каждому по золотому.

Шея действительного тайного советника первого класса плавно побагровела.

– Моя госпожа, если мы сделаем это, государственная казна опустеет.

– Тогда совсем не вижу проку от такого благодеяния, – заявила принцесса, -Ведь если казна опустеет, то и те, кто получит золотой, и те, кому монеты не досталось, больше потеряют, чем приобретут! И разве я правлю государством, чтобы несколько человек случайно оказались обласканы, а не для того, чтобы в нем не осталось бедных?Так, или не так, Петр Васильевич?

– Эти люди – самые преданные из Ваших подданных, – продолжал упорствовать тайный советник, – они собрались здесь с вечера, чтобы иметь счастье видеть Вас. Их любовь должна быть вознаграждена.

Но Яна уже решила ни за что не уступать своему наставнику, ведь она сегодня стала старше еще на год:

– Значит, эти люди уже вознаграждены, ведь их желание исполнилось!

– Да здравствует принцесса Яна! – крикнул совсем близко какой-то нищий и протянул к ней дрожащую руку.

Принцесса вышла из кареты. Всё вокруг замерло, и голос Яны Анатольевны зазвенел в тишине:

– Мой казначей выдаст каждой семье по 30 копеек (организуйте это, Петр Васильевич). А сейчас для вас будет разыграно представление, налито вино и роздан обед. Веселитесь, ешьте и пейте за мое здоровье!

Принцесса со свитой двинулись по направлению к собору, оставляя за собой ропщущую толпу.

Вдруг, растолкав охранников, к процессии пробилась женщина в белоснежном платке и протянула Яне корзину:

– Возьми, Солнышко наше, яблочки – съёмные, наливные, сама вырастила. Кушай на здоровье!

Подскочивший сзади охранник отступил под властным взглядом принцессы. Она взяла розовое прозрачное яблоко и улыбнулась женщине:

– Но мне нечем отблагодарить тебя, я оставила золотые в карете.

– Да ты кушай, деточка, – ласково заговорила простолюдинка, – в этих яблочках сила и любовь земли нашей. А мне Господь воздаст то, чего я достойна.

Тайный советник схватился за корзину и зашептал в ухо принцессе: «Бросьте яблоко, Яна Анатольевна, вдруг оно отравлено!»

Яна засмеялась и передала корзину фрейлинам:

– Угощайтесь, девушки, а остальное отдайте детям. Как зовут тебя, добрая женщина, – спросила принцесса, обратившись к горожанке.

– Мария.

А народ, между тем пришел в движение, и, к ужасу растерянной охраны, вся процессия в считанные минуты обросла невесть откуда взявшимися подносами, наполненными пирогами, пряниками, грушами, виноградом. Рыжая девушка принесла горшок со сметаной. Действительный тайный советник заглянул в крынку и сказал:

– Там муха.

Принцесса подняла на девушку удивленныйвзгляд:

– Ты хотела посмеяться надо мной?

– Что Вы, Ваше Высочество, я не знаю, как это получилось, – голос девушки дрожал от отчаяния, – простите великодушно.

Но охрана уже тащила ее к черной карете. И тут из толпы, прямо навстречу Яне вынырнул высокий синеглазый парень. Он протянул ей цветок необыкновенной красоты со словами:

– Поздравляю Вас, моя принцесса! Этот цветок исполнит Ваше самое заветное желание, – и вдруг упал перед ней на колени, став ростом чуть ниже её носа, – Прошу Вас, Ваше Высочество, отпустите Веснушку, она ни в чем не виновата!

Глаза их встретились.

– Кто такая Веснушка? – обронила вопрос именинница.

– Это та рыжеволосая ведьма, что подсунула Вам сметану с мухой, – ответил тайный советник.

Охрана пинками и прикладами уже убрала юношу с дороги. А Яна Анатольевна не сводила глаз с цветка.

На протяжении всего молебна она ловила себя на том, что мысли ее далеки от молитвы благодарственной и промысла Божьего.А, добравшись до кареты, принцесса жестом подозвала к себе своего советника:

– Петр Васильевич, что это за растение?

– Не имею чести знать, Ваше Высочество.

– Как только приедем во дворец, пришлите ко мне флориста, – распорядилась Яна Анатольевна и поднялась по ступенькам в салон.

Загадочный цветок

– Амадей Оттович, – подняла голову принцесса, услышав за спиной шаги своего цветовода, – что это за растение? – и она показала ему полученный в подарок цветок, который при искусственном освещении залы был не ярко-алым, каким она увидела его во время процессии, а фиолетово-бордовым.

Ботаник надел пенсне и склонился над растением. Через пару минут он заговорил, пощипывая свою и без того жидкую бородку:

– Если судить по стеблю и листьям, его можно принять за папоротник, но Вы, моя Принцесса, прекрасно знаете, что папоротники размножаются спорами. Это же растение явно относится к Покрытосеменным. А что это за папоротниковидное цветковое, ума не приложу, моя госпожа. По-видимому, знания европейской науки о флоре Вашей страны полны белых пятен. Вы позволите описать мне это чудо природы в Австрийском ботаническом журнале? Само собой, что имя принцессы Яны Анатольевны в данной публикации будет стоять на первом месте. Неплохо было бы для науки описать этот цветок целиком, вместе с его корневой системой.

– Совершенно верно, Амадей Оттович, – подтвердила молодая августейшая особа, за внешним спокойствием скрывая внутреннее ликование, -я распоряжусь, чтобы в мою оранжерею доставили полный экземпляр этого растения. Будьте добры, пригласите ко мне моего тайного советника.

– Позвольте откланяться, Ваше Высочество.

С элегантным поклоном флорист удалился.А Яна подмигнула своему зеркальному отражению: «Кроме того, что Вы царственны, красивы, умны, Вы будете еще и особой с громким научным именем. Неплохое начало самостоятельной жизни!»

За дверью послышались четкие размеренные шаги. Яна Анатольевна заговорила сразу, как только вошел советник, не оставив времени на приветствие:

– Петр Васильевич, поручаю Вам связаться с начальником сыска и в кратчайший срок доставить во дворец холопа, подарившего мне цветок. Простолюдинов, так бесцеремонно прорвавшихся к высочайшей процессии, Ваши люди не могли ни взять на заметку.

– Слушаюсь, моя Принцесса. Но позвольте узнать, к чему такая спешка? – осведомился советник.

– Мы с Амадеем Оттовичем намерены написать научную статью об этом необыкновенном растении и опубликовать ее в наших и австрийских ботанических журналах, – она старалась говорить тоном, не терпящим возражения, – Я хочу, чтобы это произошло как можно скорее. Но нам нужно уточнить природную зону произрастания цветка, количество егоособей, как можно точнее, и некоторые другие детали.

И все же он возразил:

– Разрешите заметить, Яна Анатольевна, что любые интересы монархов, выходящие за рамки государственных, лишь компрометируют их величие. Ученые могут ошибаться. Монархи – никогда! Откажитесь от этой затеи, моя драгоценная принцесса.

Но почему, почему ее действительный тайный советник первого класса хочет сделать из нее какого-то каменного идола?!

– Петр Васильевич, публикация лишь подчеркнет широту моих взглядов. И зарубежные граждане, и соотечественники поймут, что ими правит не бездушный манекен, а живой человек с богатым внутренним миром.

– Граждане должны знать, что ими правит не живой человек с его увлечениями и страстями, а помазанник Божий, – невозмутимо ответил он, – Тот, кто, если не Бог, то Владыка, наделенный властью на Земле его! И все помыслы этого Владыки денно и нощно направлены на заботу о благосостоянии их, грешных, обуреваемых страстями. А Вы хотите открыть им свои увлечения!

– Нерон был великим актером! – стараясь говорить как можно спокойнее, произнесла принцесса.

– И сжег Рим! -парировал советник.

– Диоклетиан был гениальным селекционером, – не сдавалась она.

– И отрекся от трона!

Яна чувствовала, что ее самообладание и уверенность в себе тают под напором этого человека, которого она привыкла слушать и почитать почти как родителя.

– Согласна, Петр Васильевич, примеры неудачные! – немного помолчав и, наконец, подавив внутреннее смятение, отчеканила она -Но есть еще Екатерина Великая и Иван Благочестивый. Не секрет, что им не чужда была литературная деятельность, которую они весьма успешно совмещали с государственной. И к тому же, Петр Васильевич, сегодня день моего совершеннолетия. Я больше не нуждаюсь в опекунстве. Вы – мой действительный тайный советник, и извольте давать мне советы только тогда, когда я буду их спрашивать!

– Слушаюсь, Ваше Высочество, – советник склонил голову, и искры гнева, светящиеся в его глазах, остались незамеченными, – разрешите откланяться и выполнять приказ?

– Да, и как можно быстрее!

* * *

Через час дверь залы, где Яна Анатольевна, окруженная гостями и фрейлинами, играла на рояле, открылась, и дворецкий доложил:

– Ваше Высочество, пастух, преподнесший Вам цветок, доставлен, и ждет своего часа в конюшне.

– Приведите его в мой кабинет, – распорядилась принцесса и, обращаясь к гостям, добавила–прошу прощения, господа, но я вынуждена вас покинуть – дела!

Она,оставив гостей несколько раньше, чем предписывал дворцовый этикет, вошла в свой кабинет.Ей нравилось это небольшое уютное помещение со стенами, обитыми салатным шелком, и сводчатым потолком с изящным декором. Она любила находиться здесь даже тогда, когда не было необходимости работать с документами и просматривать прессу. Здесь она могла спокойно читать любимые книги, делать какие-то записи, а иногда просто подумать или помечтать в тишине. Здесь она чувствовала себя уверенно и покойно. Она открыла ящик кабинетного стола, достала молескин, но записать так ничего и не успела – доложили, что привели пастуха.

– Пусть войдет, – распорядилась принцесса,и, мельком взглянув на вошедшего холопа, обратилась к сопровождавшему его приставу:

– Я не просила бить.

– Ваше Высочество, холоп дерзок и весьма буен. Это была необходимая самооборона, – забормотал полицейский.

Яна задержала взгляд над бровью и на губе пастуха, затем на вырванном рукаве и разодранной штанине.

– Скольким же служителям закона пришлось обороняться от одного простолюдина? Может быть, мне стоит заменить весь ваш штат пастухами? Подите вон!

– Но, Ваше Высочество, он очень опасен! – попытался возразить полицмейстер.

– Что? – брови Яны Анатольевны взлетели над переносицей, – Вы смеете мне перечить?

– Слушаюсь, Ваше Высочество, – и пристав, обернувшись вокруг себя, удалился, подергивая пуговицу сюртука.

– Мне жаль, – сказала принцесса, оставшись наедине с холопом, – не я велела так обращаться с тобой, я лишь приказала доставить тебя во дворец, чтобы задать один вопрос.

– Вас не должна печалить моя участь, Ваше Высочество, – промолвил простолюдин, не поднимая глаз, – Судьба многих, кто не скрывалсвою любовь к Вам, оказалась более плачевной – Веснушка в тюрьме, а у Марьи конфисковали все съестные припасы, включая корову, в поисках яда, которым она могла отравить Вас. Учитывая, что ее с ребятишками ждет долгая голодная зима, мои синяки – пустяк!

Яна нахмурилась:

– Я не в курсе этих событий и непременно разберусь. Но… меня смущает другое.

– Что, Ваше Высочество?

Яна отошла к туалетному столику и опустилась в глубокое кресло, обитое бордовым бархатом, жестом пригласив собеседника занять место напротив.

– Мне доложили, что ты пастух. Это верно?

– Да, Ваше Высочество, пастух свободной городской общины – подтвердил молодой человек, продолжая стоять.

– Но говоришь ты не как простолюдин, – задумчиво проговорила принцесса, – Кто обучил тебя искусству риторики? Кто ты?

– Я Олесь. Отец мой – приходский священник. Доход от паствы позволил мне окончить гимназию и несколько курсов высшего технического училища, – ответил пастух.

– Вот как, – принцесса невольно улыбнулась, – с твоим образованием и, по всей видимости, умом, ты, должно быть, мечтаешь о более достойном положении.

– На сегодня мне достаточно того, что я имею, – возразил он.

Яна покрутила каштановый локон и улыбнулась еще шире. Ямочки заиграли на ее щеках.Сегодня ей хотелось быть по-королевски великодушной и могущественной.

– Не лги ни мне, ни себе. У тебя ораторский дар и, наверное, еще куча талантов. А талант дан человеку свыше. Он как миссия, возложенная на него, от которой нельзя отказаться.

– Где и в каких условиях человеку дано раскрыться в полной мере знает лишь сам Великий Сценарист, наделивший его дарами, – проговорил пастух, продолжая смотреть в пол, – А мы только актеры в его театре.

– Но «Великий Сценарист» имеет на земле своих помазанников, через которых осуществляет свою волю в отношении целых народов, – торжественно заявила августейшая особа, – Неужели им не под силу изменить судьбу одного человека?

Олесь поднял голову и посмотрел принцессе в глаза:

– Что Вы хотите от меня, Яна Анатольевна? Вы позволите мне называть Вас так?

Ее Высочество опешила от такой наглости, но быстро взяла себя в руки.

– Называй, – и продолжила, – я действительно хочу, чтобы ты занял достойное положение.

– Но ведь не для того же Вы велели обшарить весь город и приволочь меня сюда, чтобы осыпать своими милостями, – дерзнул возразить пастух, -Для чего я был нужен Вам?

– Ты прав, – согласилась принцесса, – мне было нужно другое. Но ты сам удивишься, когда узнаешь, какой это пустяк в сравнении с теми переменами, которые ждут тебя. К этой теме мы вернемся позже. Теперь же я хочу немедленно заняться твоей судьбой – зачислить тебя в штат придворных и определить тебе должность, ну, скажем, действительного статского советника. Что ты скажешь на это?

И, не дожидаясь благодарности, она трижды позвонила в колокольчик, уверенная, что прислуга, толпящаяся за дверью, уже бросилась искать придворного писаря.

– Прежде, чем ответить, я, все-таки, хотел бы знать тот пустяк, ради которого Вы искали меня, – упорствовал простолюдин.

Принцесса легкомысленно махнула рукой.

– Это цветок, что ты подарил мне на площади.

– Цветок, – молодой человек растерянно отступил к стене, – но…

– Ну да, цветок, – Яна почему-то чувствовала себя как никогда легко и свободно и совсем забыла, что перед ней холоп, да еще, к тому же, которого она впервые видит, – Мы с Амадеем Оттовичем – моим придворным ботаником – пытались определить его видовую принадлежность и не смогли. По-видимому, это очень редкое растение. Его обязательно нужно описать в научных журналах и взять под охрану место его произрастания. А если его развести в оранжерее, то можно значительно пополнить государственную казну. Думаю, он будет пользоваться спросом. Потому я тебя и искала. Ты лишь покажешь место, где нашел цветок, остальное сделают ученые мужи из сельскохозяйственной академии. А знаешь, я рада, что ты оказался не глупым холопом, а человеком образованным, способным понять мой замысел! – откровенничала принцесса, глаза ее сияли, – Но, сначала займемся устройством твоей судьбы, а потом всем остальным.

Дверь отворилась, и в комнату вошел молодой человек в шелковой ливрее.

– Вызывали, Ваше Высочество?

– Да, садись, Филимон, и пиши указ, – принцесса жестом указала, куда ему сесть.

Писарь устроился в кресле, несколько минут назад предлагаемом пастуху, положил на стол лощеный лист гербовой бумаги, обмакнул перо в чернила и кивком головы отбросил золотистый локон, упавший ему на глаз, всем своим видом давая понять: «Я весь – внимание, Ваше Высочество».

– Пиши: «Указ Ее Высочества (мои титулы и имя), от (сегодняшние дата и время), – Яна диктовала, наблюдая через окно кабинета за суетой во дворе. Гости разъезжались по домам.

– Первое: Все обвинения в адрес молочницы (фамилию и имя уточнишь у Петра Васильевича) считать недействительными, и выпустить из тюрьмы немедленно.Второе: Марье, вернуть все имущество и выдать пятьдесят золотых за нанесенное беспокойство.Третье: С настоящего момента приказываю именовать титулом, – Яна на мгновение задумалась, – барона, как твое полное имя? – обратилась принцесса к Олесю.

– Это невозможно, Ваше Высочество, – промолвил он.

На щеках у Яны заиграли ямочки:

– Для меня очень мало невозможного.

– Невозможно отыскать цветок, – тихо и печально произнес пастух.

– Что? – переспросила принцесса, но тут же удивление на ее лице сменилось улыбкой, – Олесь, простите, запамятовала отчество, давайте закончим с делами, шутить будем после.

Но молодой человек продолжал без намека на розыгрыш:

– Это цветок папоротника, распустившегося в Купальскую ночь. Он цветет один раз в году. В ночь на Ивана Купала тысячи жителей столицы и окрестностей искали его. Но раскрывается цветок только навстречу одному человеку.По народному поверью, сорвавший его приобретает необычайные способности и власть над нечистой силой. А я молил ангелов, чтобы они вырвали это чудо из власти преисподней и благословили служить добру. Я мечтал – если найду цветущий папоротник, подарю его Яне Анатольевне, ведь она именинница именно в этот день, и она сирота, а я знаю, что это такое. Я просил – пусть наша маленькая принцесса будет счастлива! Пусть в день совершеннолетия исполнится ее самое заветное желание. Быть может, она хочет править миром, или выйти замуж за французского принца, совершить кругосветное путешествие, или родить Александра Македонского. И ангелы услышали меня и вывели на поляну с цветущим папоротником.Этот цветок ценнее всего в мире – он может исполнить любое желание и сделать человека счастливым. А счастье нельзя купить ни за какие деньги. Но ночь на Ивана Купала закончилась, и цветущего папоротника больше не найти. Он будет цвести ровно через год. Но и тогда нельзя будет выкопать его с корнем. Иначе никогда и ничье заветное желание больше не исполнится.

Принцесса слушала пастуха и постепенно менялась в лице. Сначала пропали ямочки, затем улыбка, ее черты стали резче, в глазах заплясала гневная искорка.

– Ты смеешь насмехаться надо мной?! Филимон, выйди! – как только дверь за писарем закрылась, Её Высочество продолжила, – Я, как деревенская простушка, купилась на твою складную речь и готова была осыпать тебя милостями. А ты посмеялся надо мной, да еще при прислуге! Ты не так прост, как кажешься! Признайся, узнав, как можно заработать на цветке, ты сам решил обогатиться. Имея дворянский титул, это бы не составило особого труда. Но ты просчитался! Я не безграмотная дурочка из XVI века, чтобы поверить в твои сказки. Знаешь, я не стану наказывать тебя за твою неслыханную дерзость, а отпущу с миром, хоть так со мной еще никто не поступал. Пристав!

Дверь мгновенно отворилась, и в залу вошел пристав, держа руку на прикладе.

– Уведите холопа! Вы были правы – он дерзок и коварен. Проследите, чтобы в ближайшие сутки он убрался из столицы и ее окрестностей. Свободной городской общине придется найти нового пастуха. И пусть войдет Филимон.

– Перепиши то, что было написано, но без третьего пункта, – приказала принцесса писарю, вновь расположившемуся в кресле возле кабинетного стола, расписалась в указе и добавила, – Передай Болдину, чтобы все было исполнено как можно скорее!

Оставшись одна, Яна постояла с минуту посреди кабинета, а затем, в задумчивости побрела к себе в опочивальню.

«Жалкое создание, – думала она, – ему предлагали положение, власть, славу, а он предпочел остаться холопом!»

Но откуда-то появилась мысль, противоречащая ей: «Он не холоп, он наемный пастух».

«Все равно холоп, – упрямо возразила она, – раб своей свободы!»

«Ночью он не знал, что ты захочешь одарить его, но все равно искал для тебя цветок!» – вновь зазвучал внутренний голос.

«Он пошел против воли своей государыни. А цари на земле – наместники Всевышнего. Значит, он пошел против Бога. Еретик!»

«Не отождествляй себя с Всевышним! – не унималась совесть, – ведь ты даже не коронована! Да и после коронации ты останешься человеком. А человеку чем больше дано в этой жизни, тем выше его ответственность и строже с него спрос. Гораздо полезнее для души думать о чужих правах и своих обязанностях, а не наоборот».

«А для чего же даны права, разве не для того, чтобы ими пользоваться», – возразила совести Яна.

Она зажгла свечу – на улице темнело.

Цветок озарился и заиграл в отблесках пламени.

Принцесса подошла к вазе.

«Ишь ты, даже нельзя точно определить цвет твоих лепестков. В тебе как будто и впрямь есть что-то мистическое. Интересно, что бы я загадала, если бы поверила словам этого бродяги? Стать самой знаменитой из всех монархов?»

Яна представила, что газеты всех стран мира пестрят фотографиями и заголовками с ее именем. Это льстило. Да, ей бы хотелось быть знаменитой! Но тут ей пришло в голову, что все будут обсуждать ее поступки, слова, манеру одеваться, ее личную жизнь. Какой ужас! И она отмела это желание.

Лучше объехать весь мир! Посетить Колизей, подивиться величию египетских пирамид. Венеция… Карнавал… Все посмотреть своими глазами, во всем принять участие. А кто же в это время будет править здесь? Петр Васильевич? Он пытается это делать и при ней, а уж в ее отсутствие как развернется! После путешествия она вернется уже в другое государство.

Самое лучшее – родить гениального ребенка! Носить на руках Александра Македонского, радоваться его успехам, купаться в лучах его славы! Но гениальность – магнит для бед и опасностей. Жить всю жизнь в тревоге за свое дитя, и потерять его в расцвете лет. Вот так счастье! Разве этого она хочет? Яна знала, что такое терять близких. Счастье… А есть ли оно?

«Идите, Глаша, я сама почитаю Яночке сказку.

Мама села на краешек кроватки. Она никогда не садилась в кресло, как нянька. Теплая рука убрала со лба кудряшки.

«Ты, Солнышко мое, закрывай глазки и представь, что все, что я читаю, происходит с тобой. Тогда тебе будет очень интересно!»

Яна тряхнула головой, прогоняя наваждение. Да, тогда она была счастлива. А ведь для этого всего-то и нужно было, чтобы тебя понимали и любили. И как часто нам как раз этого и не хватает всю жизнь, а мы ищем и ждем чего-то необыкновенного.

«Господи, как бы я хотела снова быть любимой и защищенной, испытывать уют и покой! Но мамы нет, и это невозможно. Но, что это?»

Цветок вспыхнул, будто озарился прощальной улыбкой, и сник.

«Как краток твой век! Мне будет грустно без тебя».

Яна опустилась в кресло, печально глядя на погрустневшую вазу с умирающим цветком. Но новая мысль заставила ее подняться.

– Ну, нет, упрямый пастух, я просто так не сдамся, – прошептала принцесса и направилась к окну.