Марина Петровна Крумина
Горячий песок
Из ямы выпускали один-два раза в день, справить нужду. Кормили только соленой пищей, воды если и давали, то только глоток за сутки. Каждый мимо проходящий, каждый желающий мог согнать свою злость на нем, ведь он неверный, а значит хуже собаки. В результате пыток многие кости рук и ног были раздроблены. Раны ныли, заживали медленно, а кости срастались не ровно.
Обречённых на смерть советских военнопленных афганские душманы редко когда убивали сразу. Везло толь ко тем единицам, кого афганцы хотели обменять на своих или подарить в качестве «жеста доброй воли» западным правозащитным организациям, чтобы те, в свою очередь, на весь мир прославляли «великодушных моджахедов». Большинство же обрекали на смерть… Обычно гибели пленного предшествовали страшные пытки и истязания, от одного описания которых становится не по себе.
Вот и Артем поначалу, решил, что его держат в целях дальнейшего обмена, потом же появились сомнение , затем непонимание : зачем все это, ради чего, почему не убивают, для чего держат? На пятом году плена попросту перестал думать об этом. Время от времени его продолжали отводить к мулле, который усердно, но безуспешно, пытался склонить к переходу в исламскую веру. Артему шел 31 год.
***
На улице был теплый май 97-го. На вокзале приграничного украинского городка в воскресенье как всегда шумно, толпы студентов спешат на учебу в столицу. Молодежь на перроне увлеченно щебечет, смеются, дурачатся, рядом стоящие старики на них шикают, пытаясь хоть ненадолго угомонить ребят. В последний вагон, немного торопясь, но тихо и с особой осторожностью зашли двое. Молодой коренастый парень и прихрамывающий сутулый мужчина неопределенного возраста. Сказав что-то проводнику, сели в первое купе. Вели себя тихо, и только изредка в беседе звучали тревожные и звонкие ноты напряженной беседы. На протяжении всего пути никого больше к ним не подсаживали.
