Однако товарищ продолжил настойчиво:
– Поймали с мужиком. На работе. И уволили.
– Прям на работе?..
– Ага. В душе. После смены.
– О бля.
– Того вроде тоже уволили, но точно не знаю. А тут… вот. Вроде знакомый. И не думал никогда. Он обычный. Вот, как раз – и не подумаешь.
– Ну? А ты при чём?
– Да… Ни при чём. – Владленыч помолчал. – Просто неправильно это. Ну… Мало ли. Ну вот… Вкусы у него такие. Ну… Может, это бывает! А его с работы попёрли, прямо перед пенсией. Жена ушла. Дети там, ясно… И вот остался мужик. Так ведь… и в петлю недолго.
– Ну, это не твоё дело. Знакомый и знакомый. Тебе что.
– Мне – ничего. Просто думаю. А вдруг вот я бы?
– Что – ты? – Сан Саныч даже заулыбался от такого абсурда. – Ты-то что? У тебя Нинка, всё. При чём тут ты?
– А вот если бы? – Владленыч уставился прямо в лицо товарищу. – Я не знаю, как оно… бывает. У того тоже – жена, и всё. А вот. Вот… А если бы я? Тоже бы все отвернулись и сказали «не моё дело»?
– Да… – растерянно буркнул Сан Саныч и в самом деле отвернулся, ища взглядом поплавок.
Владленыч принялся дёргано сматывать леску. Но нет, не стал собирать вещи или, там, не ушёл демонстративно в палатку, как уж втихаря забоялся Сан Саныч – он ужасно не любил подобное и не хотел, чтобы Владленыч, надёжный и проверенный годами товарищ, вдруг закатил сцену в худших бабских традициях, – а только сменил наживку и забросил вновь.