Марина Гостневская
Сердце Пожирателя
Антон высадил их в городе и рванул по кабакам.
Правда, у Майка с Марком на вечер были точно такие же планы, срочно требовалось снять стресс. Наскоро смыв грязь и ошметки паутины, они переоделись в чистое, запихнули в рот по пирогу мадам Эммануэль и погнали по злачным местам. Оба были в приподнято-психозном состоянии, еще недавно их чудом не сожрал огромный паук и не пристрелили охотники. Забыть такое поможет только отвязная вечеринка и лошадиная доза алкоголя.
В кабаке они встретили старых приятелей Марка и нескольких сослуживцев, начали с пива, потом перешли на напитки покрепче, а дальше налакались забористого оранжевого пойла из рыбы с зеленого озера. Майк, естественно, забыл, что обещал эту дрянь никогда не пить, и глушил стакан за стаканом наравне со всеми.
Что было после, он помнил смутно – в синем свете бара кто-то из их компании танцевал у шеста, но точно не он сам. Марк пускал дым из ушей, все ржали, рядом визжали какие-то девки, одна прицепилась к Майку на лестнице, и видимо, была мутанткой – вместо рук у нее оказались присоски, которыми она пришпилила его к стене и лезла целоваться. Майк еле стоял на ногах и слабо соображал, но некоторой частью мозга все же понимал, что целоваться с такой девкой опасно.
Его спас такой же пьяный в хлам Марк, отцепил девку вместе с щупальцами и спустил надоедливую даму с лестницы.
– Майк, поверь мне, у нее там везде присоски, – пьяно говорил он, путая слова. – Прямо везде… не надо тебе с ней. Кроме синяков, никаких впечатлений.
Оба заржали, скатились с лестницы и пошли бухать дальше, на барной стойке уже стояли аккуратные стопки оранжевой отравы, их сослуживцы пили на спор, кто раньше упадет.
Утром было хреново. И хреново – это очень мягко сказано.
Майк открыл глаза, увидел розовое безумие комнаты с улыбающейся жирной девкой в кружевах на сотне фото и сразу же стал блевать в ведро, принесенное накануне заботливой мадам Эммануэль. Там же рядом стоял трехлитровый бутыль воды. Все утро и до обеда он пил воду, блевал и ловил вертолеты, розовый потолок в комнатушке Барби кружился со страшной скоростью. У себя на Мо он пару раз напивался с друзьями, но все это выглядело слабой репетицией, разминкой перед главной попойкой своей жизни, которая прошла как раз вчера. Нажрались они славно, Майк даже не помнил, как они дошли домой, вроде падали по очереди, Марк точно летел с лестницы при спуске в семейный бункер.
Ближе к обеду в его комнату вполз зеленый Марк с подбитым глазом и ведром в руках, видимо, тоже блевал все утро.
– Круто погуляли, – слабым голосом сказал он и оба засмеялись, правда тихо, их все еще тошнило.
– Ты глаз где подбил? – спросил Майк.
– Так вроде ж драка вчера была… ты первый махался с барменом.
То, что половину ночи он не помнил совсем, пугало, мало ли, что еще там было.
– Слушай, Марк, я там с бабами вашими это… никуда не уходил?
– Ты был мертвое тело, – ответил тот, но как-то не очень уверенно.
– Присоска к тебе лезла одна постоянно, запала, но я ее отгонял. Два раза с лестницы спустил.
События ночи начинали постепенно вырисовываться, назойливую девку с удушливыми объятиями Майк вспомнил. И про ее щупальца с присосками тоже.
– А откуда ты знаешь, что у нее везде присоски? – весело спросил он.
– Отвали! – Марк надулся. – Может, у меня подростковая травма из-за нее… Первая девка была – и такой облом.
Оба снова заржали, тошнило вроде уже поменьше. На их смех в комнату заглянула мадам Эммануэль в свежем парике, правда, второпях одетом задом наперед.
– Ну что, мальчики, проблевались? – как ни в чем не бывало спросила она, и тут же добавила: – Пообедаете?
При упоминании о еде обоих снова стошнило в ведро.
– Ну значит попозже, – прощебетала маман и удалилась.
– Ты что, постоянно так нажираешься? – спросил Майк.
– Нет, – ответил Марк. – Первый раз.
– А чего у тебя мама так подготовлена? Вон и ведро, и водичку принесла.
– Не знаю. Наверное, у нее была бурная молодость. И сестра у меня боевая, вечно тусила на вечеринках.
Значит, страшная розовая Барби с фотографий очень любила погулять и иногда притаскивалась домой пьяной.
Еще через час в комнату просочился Марк-старший. Майк ожидал, что глава семейства даст им кренделей, но папаша принес какое-то синее пойло и разлил по стаканам.
– Пейте. Очень помогает в таких случаях. Когда я напивался… – он осекся, увидев заинтересованные взгляды. – Исключительно по долгу службы… Эта настойка очень помогала, снимала похмелье.
Майк выпил синее пойло, стараясь не думать, из кого его выдавили в этот раз, и почти сразу почувствовал, что стало легче. Марк тоже довольно бодро вскочил:
– Собирайся, синеглазка. Пойдем пройдемся.
– Почему синеглазка? У меня карие глаза.
– А ты в зеркало глянь!
Майк заглянул в зеркало в гипсовых розочках и отшатнулся – зрачки были ярко-синего, почти василькового цвета.
– Это пройдет, – успокоил Марк-старший. – Небольшой побочный эффект.
У Марка глаза тоже были синие, что придавало ему слегка безумный и какой-то наркоманский вид. Зато абсолютно не тошнило, голова прояснилась, только воду оба пили, как два старых верблюда, жадно обливаясь собственными слюнями. Майку даже казалось, что у него изо рта идет синяя пена. И в туалет он целый день ходил чем-то синим, видать, настойка промывала организм не хуже чистящего средства для топливных баков звездолета.
«Мировые у Марка родители! – подумал Майк. – После такой попойки дома мне бы точно влетело. А тут сплошное понимание и забота».
Кстати, ангел-хранитель в образе деда перед вечеринкой к нему не приходил. Видать, старик сам был горазд погулять, и смертельной опасности в солдатских попойках не видел.
В самый последний день увольнительной друзья вели себя как прилежные синеглазые паиньки. Гуляли в стороне от баров (кто знает, чем вчера все закончилось, вдруг предъявят счет за разгромленный кабак), девок сторонились и даже прыгать с крыши на тросе тоже не стали – тут остановил подъем в пятьдесят этажей.
На следующий день, чисто выбритые, в выстиранной заботливой маман Эммануэль военной форме и без всяких признаков алкогольного отравления, оба явились на сбор.
Судя по мятым мордам сослуживцев, алковечеринок не избежал никто, включая самого командира Андреаса. Тот, правда, не был помятым, но воду хлебал больше всех остальных. Потрепанные части Королевского полка погрузились на космический корабль, и тот лихо стартанул на базу.
Планета Грязь осталась позади, Майку она впервые стала немного родной.
Глава 7. Майк. Корнероты
Майк с Марком безвылазно торчали на базе последние четыре месяца. Оба жили в отдельном корпусе специального отряда Королевского взвода, все сослуживцы оказались вменяемые мужики, многие гораздо старше Майка. Драки и травлю никто никому не устраивал, все бойцы были люди серьезные, прошли реальные боевые действия, петушиные бои для самоутверждения остались в прошлом.
Майк с Марком теперь везде таскались вдвоем, поодиночке их почти никто не видел. Клички Колхозник и Мутант остались с ними навсегда, но произносились без издевки, а как обычные позывные. Парней это не обижало.
И весь взвод явно готовили к какой-то специальной операции, правда, пока не говорили, какой. Помимо привычных кроссов, стрельбы и занятий в зале, им добавили подводные погружения. Долгие часы они проводили сначала в бассейне, а потом в море. Специальный летающий катер отвозил их утром на платформу, одиноко стоящую среди бушующих волн, и забирал только вечером.
На платформе находились небольшие жилые помещения, где сидели дежурные, врач, можно было перекусить и отдохнуть. Майк хорошо умел плавать, но воду не особенно любил, а за последнее время вообще ее возненавидел. Марку погружения давались еще тяжелее, лишнее давление на чувствительные уши было болезненным. Облачившись в водолазные костюмы, надев баллоны с кислородом и нацепив маски и ласты, они, как две унылые лягушки, каждый день обреченно шлепали к краю платформы с другими бойцами и плюхались в воду. Погода и температура воды начальство не останавливали, погружались ежедневно, при любых условиях.
В один особенно мерзкий день буря разыгралась не на шутку. Хлестал дождь, ветер нещадно терзал хлипкую железную конструкцию и почти сбивал с ног незадачливых водолазов. Огромные седые волны с остервенением бились о край платформы, вцеплялись в нее голодными пенными пастями. Майк подумал, как бы его не долбануло о железный край, – тогда пиши пропало, даже тело искать не станут.
Он прыгнул подальше и постарался быстрее уйти на глубину, где не было такого волнения. Рядом нарисовался Марк, продувал свои больные уши, бедняга каждый раз тяжело переносил перепады давления.
Под водой было тихо и довольно спокойно, мерзкий ветер и дождь остались на поверхности, вся группа опустилась на нужную глубину, где была оборудована специальная площадка, и приступила к выполнению заданий. Научиться хорошо плавать с аквалангом уже не требовалось, эти примитивные уроки остались в прошлом, в тихом бассейне наземной базы. Здесь от них требовали меткой стрельбы по специально установленным мишеням, одновременно надо было уворачиваться от странных подвижных конструкций, следить за уровнем кислорода и количеством боеприпасов. Какому безумному тренеру пришло в голову натаскивать бойцов именно в открытом море, непонятно, но явно их следующее задание будет связано с водой. Подвижные конструкции наносили довольно ощутимые удары – если водолаз не успевал уворачиваться, все тело потом было в синяках и кровоподтеках.
Когда вся группа стала показывать неплохие результаты, военных опять собрал Андреас.
«Бедный мужик затыкает все королевские дыры. Как возникает дерьмовое маловыполнимое задание – опять бросают его»,– подумал Майк.
У него даже появилась некоторая гордость, ведь Андреас был из старой школы его отца. Алекс тоже таскался по всем горячим точкам и постоянно прикрывал внушительный императорский зад Антона. До отца Майку, конечно, далеко, сейчас ближайшая цель хотя бы не опозорить его имя. Хорошо, что кроме Андреаса в отряде никто не знает, чей он сын. Марк не в счет, мутанту было все равно, кем был отец Майка.
В это раз Андреас был озадачен и даже слегка взбешен, хотя тщательно скрывал это от своих подчиненных за маской равнодушия.
Командир довольно подробно рассказал о предстоящей операции, видимо, опасность была гораздо серьезнее, чем помидорная тля. Сначала все бойцы подписали бумагу о неразглашении информации.
Вспоминая недавнюю встречу со своим личным информатором на планете Грязь в первые дни увольнительной, когда Майк вышел якобы прогуляться, а на деле слить подробные координаты всех сомнительных планет и лабораторий для передачи на Мо, он понял – за такие вещи грозит трибунал. Знал бы Андреас, кто Майк такой и чем тут занимается – расстрелял бы собственноручно прямо сейчас у всех на глазах. Тем более все данные Майк разглашал сознательно, четко фиксируя слабые места противника и подозрительные разработки. Что поделать – эта непонятная, разрушающая махина под началом Короля угрожала его миру, а допустить, чтобы Мо превратилась в очередную планету Грязь или Вечную пыль, он не мог. Так что будет стучать, пока жив и как бы противно все это ни было. Небольшим утешением служило то, что, возможно, его земляки уничтожат садистские лаборатории, и опыты над людьми ненадолго прекратятся.
Майк заставил себя сконцентрироваться и слушать четкую речь Андреаса, часть информации он уже пропустил:
– …на этой планете расположены королевские плантации жемчуга. В последнее время плантации заполонили огромные стада корнеротов, добыча жемчуга почти прекратилась. Наша задача – очистить вверенный участок от ядовитых медуз и обеспечить безопасную работу инженеров и рабочих по возведению специальной защитной сетки. Всех корнеротов уничтожить невозможно, в океане их слишком много.
Дальше командир вырубил свет, включил проектор и взял лазерную указку. На белой стене появилась красивое цветное изображение большой медузы с неоновым светящимся куполом. Медуза, казалось, плыла по стене, изящно двигая длинными щупальцами.
– Средний корнерот достигает пяти-семи метров в длину вместе с щупальцами, есть особи гораздо больше, так называемые королевские, до пятидесяти метров. И это без щупалец, – продолжил Андреас. («Нет, им явно надо заняться экологией. С чего все эти твари страдают гигантизмом? И ведь чем мерзотнее существо, тем оно больше», – подумал Майк.) – Щупальца смертельно опасны: прожигают любой защитный комбинезон. Так что дополнительную защиту выдавать не станут, смысла все равно нет. А легкие подводные катера Правительство приняло решение не выдавать, слишком дорого обойдется доставка с других планет, – добавил Андреас грустно.
– Вам необходимо любой ценой не допустить прикосновения щупалец, медузы медлительные, но могут задеть. И их там слишком много, – Андреас явно переживал, что опять придется гробить ребят за королевское барахло. Он сам с радостью бы послал всю добычу жемчуга в пень и эвакуировал все производство с планеты вместе с работягами. Но королевская семья считала иначе, и жемчуг из цепких лап выпускать не собиралась. Подумаешь, уложат сотню-другую хороших бойцов.
– Самое безопасное место корнерота – это купол. Ваша задача – высадиться на купол, просверлить отверстие глубиной не менее полуметра, заложить взрывчатку и эвакуироваться на безопасное расстояние. Потом сдетонировать заряд. Также необходимо следить, чтобы не задеть щупальца соседних корнеротов, даже дохлых. Дохлые щупальца еще неделю выделяют ядовитые вещества. Все понятно?
– Так точно! – хором ответили бойцы. Особой радости в голосах не было.
Теперь Майк понял, почему все тренировки были в открытом море, для чего требовалось научиться уворачиваться от подводной установки и поражать цели на глубине.
– Вопросы есть?
– Подводные огнеметы эффективны? – вдруг спросил Марк.
– Нет, – покачал головой Андреас, – но щупальца на некоторое время эти твари подберут, можно расчистить проход к куполу.
Марк кивнул. Наверное, в его умной голове созрел хоть какой-то план, у Майка там гулял сквозняк, и как подобраться к злосчастным медузам, он даже не представлял.
Военный катер с большим отрядом специально подготовленных противомедузных бойцов приземлился на планету Саргас. Приземлился – не совсем верное слово, потому что на планете вообще не было суши, одна сплошная вода.
Катер закрепили на специальной железной платформе, вроде буровой вышки на мощных железных лапах, уходящих глубоко под воду. Небо над головой было густым и черным, как чернила, – ни одной звезды или светящейся планеты, только высокая и какая-то вязкая черная бездна. Вышку освещали мощные прожекторы, свежий морской ветер дул в лицо.
Океан дышал как один большой живой организм, вздыхал, вздымал огромные черные волны с белыми гребнями и бил их о железные сваи. Море, в котором проходили тренировки на базе, даже в самую суровую непогоду казалось унылой серой лужицей по сравнению с этой огромной толщей черной воды. Майк представил, что сейчас придется погружаться в черную водяную пропасть, и поежился. Ему меньше всего хотелось прыгать ночью в темные волны.
К счастью, на подводную базу вел большой просторный лифт, и бойцы послушно столпились у входа, ожидая погрузки. Радости от предстоящего задания не испытывал никто, включая самого Андреаса.
Лифт с приличной скоростью опускал команду на дно, но, судя по времени спуска, глубина оказалась небольшой. Потом двери открылись, и Майк оказался в железном коридоре подводного города. Примерно такой он представлял себе космическую Станцию в галактике Антона. Железные тоннели, выкрашенные серой краской, уходили в разные стороны и упирались в большие полусферы – основные помещения, спальные отсеки или столовые.
Бойцов отвели в специальный отсек, что-то вроде казармы для военных с двухъярусными койками и душевой, дали сухпаек, и Андреас скомандовал отбой. После длительного перелета Майк упал лицом в подушку и провалился в черный, похожий на бушующий над головой океан сон.
Утром завыла сирена, и бойцы вскочили, слабо понимая, где находятся. Потом быстро приняли душ, оделись и направились на завтрак в общую столовую, где вновь прибывшим выделили отдельные столы.
Майк с интересом оглядывался по сторонам, остальные солдаты тоже вертели головой – в такое место не попадал еще никто.
Просторное помещение под прочным железным куполом и с сотней иллюминаторов в стенах раскинулось на самом дне океана. На поверхности очень ярко светило солнце, его лучи пробивались сквозь толщу воды, освещая подводный город приятным сине-зеленым светом. В иллюминаторах шевелились водоросли, виднелись необычные кораллы, в синей воде плавали сотни разноцветных рыб и кипела своя подводная жизнь. Так и хотелось остановиться у водонепроницаемого стекла и часами смотреть на эту невероятную красоту. Но времени было мало, пришлось срочно доедать что-то зеленое, явно сделанное из водорослей, хорошо хоть мерзкая помидорная подливка сюда не добралась.
За соседними столами сидели простые работяги – они с аппетитом ели зеленую размазню, болтали, шутили, в сторону иллюминатора никто даже головы не поворачивал, видимо, насмотрелись за годы жизни в подводном городе. А то, что бойцы попали в огромный город, Майк понял еще вчера ночью, разглядывая план помещений. Работяги быстро поели и засобирались на работу, к столам подошли уборщики посуды.
Андреас опять собрал своих бойцов в специально отведенном помещении, с ним присутствовали еще два человека, один явно военный, видимо, начальник охраны подводного объекта, и второй по виду инженер – один из этих умных головастых специалистов, которые строят такие города. Как ни странно, Майк не увидел ни одного корнерота в иллюминатор, хотя Андреас говорил, что они в воде кишат.
– Днем выходить в океан нельзя, лучи местного светила наградят вас сильнейшей дозой радиации. Соленая вода многократно усилит эффект облучения, – пояснил командир. – Все работы по добыче жемчуга, а также по возведению специальной защитной сетки проводятся ночью. Именно ночью мы будем выходить за борт для выполнения поставленной задачи. Корнероты днем зарываются в песок и появляются только после захода солнца.
Потом Андреас развернул на столе большую карту с планом жемчужных плантаций, периметр которых необходимо зачистить.
Если обобщить все сказанное, то план уничтожения медуз был до безобразного примитивен: группа спецназа выходит в океан, обжигает щупальца корнеротов из огнеметов, счастливчики прорываются к куполам морских чудовищ, глушат медуз взрывчатками и возвращаются обратно на базу для передышки. Когда основную стаю медуз уничтожат и останутся только отдельные, самые упорные и неубиваемые экземпляры, их надо будет оттеснить за пределы плантации огнеметами и там удерживать, пока рабочие в ускоренном темпе возведут специальную железную сеть.
После краткой информационной беседы бойцам разрешили отдохнуть перед бессонной ночью и осмотреться. Спать не хотелось, и Майк с Марком пошли осматривать подводный город, чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей. Все же на поверхности и даже в воздухе оба чувствовали себя гораздо увереннее, чем под водой.
Город был большой, все помещения построены в виде полусфер из толстого металла, на иллюминаторы нанесена специальная защитная пленка от радиации – эту информацию Марк разведал у умника-инженера. Кроме общих помещений, спальных отсеков и столовых, соединенных сетью железных разветвленных коридоров, львиную долю города занимала фабрика по выращиванию, добыче и обработке жемчуга.
На плантациях за пределами города выращивались раковины, каждая размером с хороший сундук. Днем ракушки тоже зарывались в песок, прятались от радиации, а ночью выползали и раскрывались в поисках еды. Рабочие-водолазы заталкивали им прямо в раковину трубу со специальным питательным раствором, чтобы жемчужины быстрее росли. Когда жемчужина в раковине достигала нужных размеров, раковину переправляли в отдельный цех, уже внутри подводного города, там вскрывали специальными инструментами, аккуратно извлекали крупную, размером с баскетбольный мяч жемчужину, подсаживали новую, маленькую, и возвращали обратно на подводные поля.
Майк с Марком заглянули в большой цех, где потрошили и промывали раковины, – запрета посещать подводную фабрику не было.
На конвейере рядком лежали огромные ракушки, намертво сцепив толстые коричневые панцири. На створках наросли мелкие ракушки, водоросли, кораллы и прочие паразиты. Жемчужных носителей мыли, чистили им брюшко специальными щетками, потом вставляли железный прибор вроде большого домкрата и принудительно распахивали пасть.
Работник быстро залезал в белое, нежное нутро раковины, копошился в склизких внутренностях и извлекал жемчужину. Другой сотрудник в перчатках быстро ее промывал в бледно-розовом чистящем растворе, бережно укладывал в коробку, обитую нежной шелковой тканью, и уносил в приемное окно. Извлекатель убирал домкарт из распахнутой пасти, и раковина мгновенно захлопывалась, как большой голодный чемодан.
Майк заметил, что у большинства сотрудников вместо рук хромированные протезы, все очень высокого качества, не хуже, чем нога у Андреаса. Видимо, несчастные случаи на производстве не редкость.
Как раз такой случай не заставил себя долго ждать. Какая-то раковина, гораздо крупнее остальных и с более сильным панцирем, схлопнулась вместе с домкратом как раз в тот момент, когда работник извлекал большую голубоватую жемчужину. Несчастный заорал, рука по локоть осталась в прожорливой пасти, кровь лилась ручьями и смешивалась с водой, все рабочие стояли в резиновых сапогах.
Майк с Марком замерли в шоке, но, видимо, система медицинской помощи была четко отлажена – к пострадавшему подскочил врач, привычным движением наложил жгут, закрыл рану каким-то прибором, вколол сильное обезболивающее, и полуобморочного рабочего быстро увели в соседнее помещение.
Все остальные продолжили работу как ни в чем не бывало, словно руки тут откусывались каждый день. К здоровенной раковине-людоеду подошли другие работяги, сунули ей в пасть уже два домкрата и стали распахивать прожорливый кровожадный чемодан. Первым делом вытащили жемчужину, руку пострадавшего коллеги небрежно выбросили в ведро для отходов. Видимо, считали, что лучше сразу поставить протез, чем пытаться восстановить поврежденную конечность, все равно ее рано или поздно отгрызут зубастые ракушки.
Дежурный по цеху, видя ужас в глазах Марка и Майка, с улыбкой сказал:
– Пацаны, да не переживайте так, ему протез поставят, лучше чем рука. И работать сможет быстрее, в пасть им лазить лучше с протезом. Да и страховка приличная, семью на десять лет вперед он уже обеспечил.
Парни вышли из цеха и переглянулись:
– Блин, Майк, я лучше полезу к корнеротам, – сказал потрясенный Марк.
Оба сошлись во мнении, что работенка у них не самая паршивая, есть доля риска, но все же лучше, чем ежедневно лезть в пасть к ракушкам и ждать, когда тебе отгрызут руку.
К ночи все бойцы вышли на смотровую площадку – что-то вроде капитанского мостика, с большим иллюминатором во всю стену.
Солнце на поверхности почти зашло за горизонт, в воду сползали тревожные сумерки.
И тогда появились они.
Бледные огромные существа возникли неожиданно и непонятно откуда, как метровые утопленники. Медузы стояли вертикально в воде, едва шевеля длинными щупальцами. По мере наступления темноты купол каждого корнерота начинал светиться неоновым светом – зеленоватым, розовым или голубым. Вскоре вся вода наполнилась прозрачными телами разных размеров и форм, издалека казалось, что какой-то безумный фокусник опустил в воду сотню китайских фонариков. Медузы неторопливо таскались мимо иллюминатора без определенной цели, но и не уплывали.
– А чего они тут мотаются? – не выдержал кто-то из солдат.
– А хрен их знает, – ответил Андреас. – Притащились к станции и не уходят, твари!
Вокруг жемчужных плантаций врубили яркие прожекторы, и стало ясно, что вода просто кишит прозрачными телами. Как выходить за борт в это медузное месиво, Майк даже не представлял.
Бойцы облачились в водолазные костюмы, нацепили баллоны с кислородом, на поясе у каждого висели специальные крюки, чтобы зацепиться за скользкий купол, небольшой бур и взрывчатка, в руках подводные огнеметы, радиус поражения, конечно, гораздо меньше наземных, но опаляют жертву тоже хорошо.
– Давай так, – предложил Марк, перед тем как они надели маски, – сначала подрасчистим выход, потом ты прикрываешь из огнемета, а я лезу на купол ближайшего урода ставить взрывчатку.
– Нет уж, давай наоборот, – ответил Майк. Физически он все же был более сильный и ловкий, академия на Мо и тренировки отца даром не прошли. Марк до такого уровня не дотягивал. Мутант кивнул, вооружился огнеметом, и оба пошли на выход.
Первая вылазка прошла как в тумане. Сначала бойцы палили из огнеметов, чтобы просто увидеть воду. Мерзкие твари все же подобрали свои щупальца, и группа вышла в открытый океан.
Над самой головой мотались прозрачные, как ленты мертвеца, конечности медуз, Марк метко поджигал им края, и корнероты немного подобрались, подтянули свое хозяйство поближе к куполу и стали похожи на большие тюлевые лампы. Майк быстро проскочил между склизких туш и зацепился крюком за один из куполов, под ногами пульсировало крупное тело, подсвеченное голубоватым неоновым светом. Он включил электрический бур и воткнул медузе прямо в шапку. Тварь особо не дергалась, видимо, нервных окончаний у медуз в куполе было немного. Когда бур ушел в прозрачную тушу на полметра, Майк кинул в дыру взрывчатку, отцепился от купола и, прикрываемый огнем Марка, вернулся в укрытие под козырек подводной станции.
Медуза рванула, как новогодний салют, взрывом разворотило шапку и крупную тушу внутри, щупальца грустно упали на дно, туда же опустились ошметки догорающего синим цветом купола. Из ночной вылазки их отряда это была первая и пока единственная победа.
Потом, когда усталые бойцы сидели в камере слива воды, Андреас дал команду остальным разбиться на пары или тройки и действовать согласно стратегии, придуманной Марком. Дело пошло веселее, все вместе они завалили еще штук пять. Но все равно это было ничтожно мало, а королевская семейка требовала немедленных результатов. Каждый день простоя фабрики по сбору жемчуга вызывал у Его Величества форменную истерику.
На следующий день после тяжелой ночи, когда бойцы угробили своих первых корнеротов, Андреаса, Майка и Марка как отличившихся бойцов вызвал к себе сам Смотритель подводной станции. Андреас воспринял приглашение без восторга, Майк с Марком тупо хотели спать. Но все же пришлось идти уважить хозяина жемчужной конторы. Хорошо хоть им разрешили предстать пред ясные очи большого начальника в военной форме, а на заставили напялить парадные костюмы.
Все троих провели в отдельный отсек, предназначенный для руководства, и уже в коридоре стало ясно, что жемчужные ошметки хорошенько прилипали к длинным загребущим рукам местного Смотрителя. Самих жемчужин в украшении интерьера, конечно, не было, но роскошь и стиль приемных покоев просто разъедали глаза. Пол и стены коридора были полностью отделаны белым мрамором с тонкими серыми прожилками и подсвечены белым матовым цветом.
За приоткрытыми дверями расположилась роскошная комната для приемов. На темном деревянном полу из натурального тика лежал белоснежный пушистый ковер с такими же серыми прожилками, что и мрамор в коридоре. Высота комнаты оказалась в два полноценных этажа, если не выше. Потолок поддерживали изящные тонкие колонны, между которыми были вставлены огромные стекла иллюминаторов. Казалось, в помещении вообще нет стен, и вокруг только бесконечный синий океан. Приятный сине-зеленый свет падал на минималистичную и изысканную обстановку. По периметру комнаты стояли большие светло-серые диваны с множеством подушек, рядом низкий стол из натурального дерева – на нем белая ваза, и в ней белоснежная живая орхидея.
Высокий потолок был задрапирован голубой тканью, словно набегающие волны, – издалека Майку показалось, что хозяин просто поставил шикарный диван прямо на морское дно. За стеклами иллюминаторов росли подобранные по цвету и фактуре кораллы, изящные водоросли шевелились от подводного течения, словно клонимые легким порывом ветра. Множество мелких рыб сновали за стеклом в этом огромном и невероятно красивом аквариуме.
Среди великолепия подводного зала Майк не сразу разглядел хозяина Станции, пока не услышал кряхтение из недр дивана. Маленький человечек утопал в подушках дивана, крохотные короткие ножки едва доставали до пола. На коротышке был шикарный серый костюм, сшитый явно на заказ, дорогие ботинки из натуральной кожи, в руках он держал бокал коньяка.
Андреас с бойцами вежливо поздоровались, но маленький человечек ничего не ответил. Он не предложил им сесть, и, казалось, больше интересовался своим бокалом, чем вошедшими военными. Потом карлик наконец соизволил заметить приглашенных и сказал, словно ни к кому не обращаясь:
– Шесть корнеротов за одну ночь… Славно, славно… – он встал и ростом оказался ненамного выше журнального столика. Коротышка нервно топтал своими маленькими ножками белоснежный ковер, под красивым костюмом угадывалось внушительное пузико, и вообще всем своим видом хозяин Станции напоминал кругленького постаревшего младенца.
– И это все, что может элитный взвод Королевских войск? – задумчиво спросил младенец и отхлебнул коньяка. Майк с трудом сдержался, чтобы не дать ему по рукам со словами «Детям пить нельзя!». Все же у него была младшая сестра, и он привык следить, чтобы она не тянула в рот всякую дрянь.
– Что ж, я надеюсь, вы исправите положение… – протянул человечек. – Иначе мне придется доложить Его Величеству, что отряд полностью некомпетентен!!! – последнюю фразу он вдруг заорал.
Дальше началась банальная истерика – коротышка визжал, брызгал слюной и вел себя, как и положено капризному ребенку. Правда, маленькие дети не орут «скормлю всех на хрен корнеротам» и так грязно не матерятся.
Майк никак не отреагировал на показательные выступления крохотного человечка – он знал, что все дети иногда визжат, лучше просто не обращать на них внимания. Марк стоял с квадратными глазами, в которых отражались рыбы из океана, у Андреаса под кожей ходили желваки, но он молчал, видимо, боялся, что сорвется и придушит вредного коротышку.
Если отбросить все вопли, то посыл Смотрителя подводной станции был примерно следующий: бойцам дают пять дней, а точнее ночей, на расчистку территории, в противном случае их выбросят в открытый радиоактивный океан навсегда, без права вернуться на Станцию, а Королю доложат о провале всей команды и срыве поставок жемчуга.