Марика Крамор
Вторая
Глава 5
– Девочка, у тебя всё в порядке?
Гляжу прямо перед собой. Кажется… этот мужчина ко мне обращается? Немолодой. Лет на десять он меня старше. Это как минимум. Его никак не отнести к разряду смазливых красавчиков, скорее он похож на всемогущего барина с суровой внешностью. Внимательный взгляд, обеспокоенное ожидание, холодный прищур глаз. В шевелюре уже отчётливо проступает седина. Мужчина выглядит представительно, но его внимание меня очень напрягает.
– Да. Спасибо. Всё хорошо, – раздражённо опускаю глаза, пытаясь обогнуть нежеланного собеседника и пройти мимо него.
– А вот твоё траурное выражение лица говорит об обратном.
Ему-то какая разница? Чего прицепился? Нет, он наглым образом идёт рядом со мной. Приключений, что ли, человеку не хватает?
– Извините. Я тороплюсь, – отвечаю подчёркнуто вежливо. Если бы это было приличным, я бы с радостью подчеркнула нашу разницу в возрасте.
Мужчина высокий, а ещё у него огромный размер ноги. Интересно. Сорок седьмой? Сорок шестой? Мне всегда казалось, что найти достойную обувь подобного размера, – занятие не из лёгких.
– Да лаааадно, я не такой уж и старый. Ко мне можно и на «ты».
Ну раз так… Сам напросился!
– Но не такой уж и молодой. И у вас седина в висках. Вы мне в отцы годитесь, – на секунду пришлось задуматься: вообще-то, это неправда. – Всего хорошего, – можно подумать, у меня своих проблем нет, отбиваться от всяких… тоже мне! Казанова нашёлся!
– Ну пойдём тогда мороженым угощу, раз ты такая малышка. Все дети любят мороженное. Тебя как зовут?
Чувствую, как мужчина хватает меня за руку в попытке остановить.
Почему-то резко накатывает волны страха, я пытаюсь вырваться, но не тут-то было. Он ненормальный, что ли? Маньяк, точно!
– Отпустите немедленно! – говорю чётко и ясно, чтобы не показать истинных эмоций.
– Ты что такая пугливая? Я правда десертом хочу угостить. Зайдём в кафе? – мужчина ошарашен, да, но руку убрал. Удивительные подкаты. Да и кто бы на моём месте согласился? Ужас. Странный тип!
– А вы чего ждали? За руку схватили, куда-то меня хотите затащить. А я радоваться должна?
– Нервная какая. Ну, извини, если напугал. Ты с таким лицом шла, как будто у тебя умер кто. Я хотел помочь. Может, отвези тебя куда?
– А даже если и умер, вам-то что? Вы ко всем прохожим подходите с подобными вопросами?
– Вообще-то, нет. Но мимо тебя пройти не смог, – тут мужчина начинает довольно тепло улыбаться. – Замужем?
– Замужем! – ляпаю, не подумав, но по факту это еще так. Может, странный человек отстанет. – Всего хорошего.
Только я отворачиваюсь от нависшего надо мной незнакомца, как вдруг ощущаю резкую боль внизу живота. И это меня пугает ещё больше. Я тут же останавливаюсь. Пытаюсь сохранить расслабленную позу. Положив руки на живот, успокаиваю своего кроху, но это не помогает. Боль пронзает вновь, внутри все рвет на части и будто вибрирует. Поддаюсь какому-то рефлекторному порыву, пытаюсь встать на носочки и тут же оседаю на землю. На глаза наворачиваются слёзы.
– Эй! Да что с тобой? Тебе плохо, малышка?
Мужчина уверенно приближается, я чувствую, как он твердо дотрагивается до плеча.
Да пусть уже лапает, где хочет, лишь бы боль скорее ушла. Что же это?! Малыш, прекрати пугать маму! Сейчас же!
– Не молчи, пожалуйста! Может, тебя в больницу отвести? Эй! – хватает за плечи. – Скажи хоть что-нибудь!
Мой спаситель встает передо мной на колени, наклоняется, заставляет приподнять мокрое от слёз лицо, взглянуть ему в глаза.
– Где болит?
– Живот.
– И часто такое бывает?
– Надеялась, что до родов подобного не случится.
– Ты беременна, что ли?! Быстро поехали в больницу, из тачки мужу позвонишь!
Двух секунд не проходит, а он уже несет меня к своей машине. Да что же это такое?!
– Послушайте. Извините за беспокойство. Я лучше вызову скорую. У меня уже всё прошло, правда! – пытаюсь вырваться, но результат нулевой.
И действительно, пока он усаживает меня в машину, боль немного отпускает. Это невероятное облегчение.
– Обойдёшься. Ты о чём думаешь вообще? – заводит мотор, блокируя двери. – Такими вещами не шутят. Как зовут тебя, дитя неприятностей?
– Александра, – насуплено отвечаю.
– Михаил. Вот и познакомились.
Михаил посмотрел что-то в навигаторе и назвал номер больницы.
– Мужу звони. Сообщай, где тебя можно будет найти.
– Не буду.
– Что значит, ты не будешь? Звони давай! – повышает голос. – Он должен знать, пусть едет!
– Некому больше звонить. И меня уже отпустило. Можно я пойду?
– Нет.
Ну не на ходу ведь выпрыгивать. Остаётся надеяться, что мужчина правда везёт меня в больницу. И кстати!
– У меня нет с собой документов. Вообще ничего. Пожалуйста, остановите машину.
– Точно отпустило?
– Точно.
– А ну, улыбнись!
– Очень смешно. Вы мастер подколок.
– Значит, точно. Называй свой адрес. Поедем за документами.
– Вам что, заняться нечем? Вам никуда не надо?
– Нет, я её тут спасаю, а она грубит. Не на того напала, мелкая.
– Господи! Ну что за сленг.
А если я назову адрес не доезжая до дома, а потом дойду пешком, соберу всё необходимое…
Хм… Необходимое! Всё необходимое осталось в квартире Стаса! А у Дашки теперь меня послушно ждет лишь бельё, косметика, штаны, пара футболок и продукты. Всё остальное я ещё не перевезла. Но ключи у меня остались. Я даже паспорт забыла! Вот как я могла не забрать документы? Идиотка!
– Ну что молчишь? Куда ехать?
– Я не знаю.
– Ну это полный финиш, – всплескивает руками. – Ты не знаешь, где ты живешь?
– Мы с мужем разводимся. Разъехались неделю назад. Все документы остались в его квартире.
– Аааа. Вон даже как. Хорошо, поехали к мужу. Заберём все, что тебе нужно.
– Вы серьёзно?
– Разве я похож на шутника?
– Вообще-то, похожи.
– Вообще-то, в жизни есть ещё и нормальные люди. Так что поехали.
Глава 6
Скрепя сердце я называю адрес.
Спустя тридцать минут, мы в молчании останавливаемся у нужного подъезда. Не хочу туда идти. Как же я этого не хочу. Не хочу видеть Стаса. Поэтому и не забрала ещё ничего. Откладывала момент. Дооткладывалась.
Михаил помогает выбраться из машины, кладёт мою ладонь на сгиб своей руки.
– Застала муженька в щепетильной ситуации?
– Нет. До этого не дошло. Просто, оказывается, мы с ребёнком ему не нужны.
– Ну что за мужики пошли. Не бойся, малышня. Со мной не пропадёшь.
– Очень смешно.
– Сколько тебе лет, Саша?
– Двадцать пять. Вот-вот исполнится.
– Значит, скоро у тебя праздник?
– Праздник насупит, когда я получу развод и все сопутствующие бумаги.
– Я могу поспособствовать, кстати говоря.
– Работаете в ЗАГСе?
– Нет. Но у меня есть возможность найти того, кто работает.
– Ну что вы. Я и сама справлюсь. Не нужно, – вот сейчас становится неловко. Он действительно не шутит?
– Я и вижу. Боишься даже свои вещи забрать.
– Михаил, я не боюсь. Просто нет желания сталкиваться с мужем, вот и всё.
– Ну да, ну да. Я понял.
В этой почти непринужденной беседе мы и дошли до нужной двери. Ключи у меня лежат в дальнем кармашке. Поэтому, спешно ковыряясь и немного нервничая, я все же нащупываю прохладный металл. Отворяю дверь и неуверенно вхожу внутрь. С чужим человеком…
Михаил довольно громко шепчет на ухо:
– Бери всё, что нужно. Отвезём всё.
Как я и боялась, Стас оказался дома. Суббота ведь. Хотя странно, обычно по выходным у него находились неотложные дела. Как же я надеялась, что его не окажется дома!
– Привет. Оооо, я вижу, ты не одна.
– Беременная женщина ведь не должна сама носить тяжёлые сумки, не так ли? – слова вроде и вежливые, но тон, которым они сказаны…
Муженёк обалдел с такой агрессии. Это точно. Но… Разве Михаил в чём-то не прав?
– Здравствуй, Стас. Я за вещами.
– Да, конечно. Забирай. Тебе помочь?
Вот спасибо! Как великодушно. Не глядя на мужчин, стараюсь поскорее забрать документы и собрать ещё кое-какие вещи. Да уж. Пожалуй, чтобы вывезти всё своё, придётся грузовую машину заказывать. Нет, наверное, часть вещей даже трогать не буду. Пусть Стас их выбросит.
Михаил стоит в дверях, изредка прямо в обуви подходя ко мне и забирая объёмные пакеты, относит поклажу в коридор.
Так, самое главное – это документы…
Вроде всё.
– Саша, вообще-то, приводить посторонних людей в мою квартиру – не самое правильное решение. Я бы и сам мог тебе помочь переехать…
– Предлагаю воздержаться от замечаний. У каждого своё мнение на правильность принимаемых решений.
– Саша, это кто? – Стас полностью ошарашен. Впрочем, как и я. Да уж, мой новый знакомый ведёт себя очень… уверенно и вызывающе. Неоспоримо. Мне даже становится вдвойне неловко.
– Не ваше дело.
– А что вы мне грубите?
– Как ты с ним вообще жила? – мужчина, никого не стесняясь, обращается ко мне, как будто мы с ним находимся в комнате одни. – Заниженный коэффициент ай-кью налицо.
Да я бы не сказала… Стас очень неглупый парень.
Сейчас у мужа глаза на лоб полезут.
– Михаил, пожалуйста, – в моём тоне отчётливо слышна просьба – надеюсь, новый знакомый меня поймёт.
– Готова?
– Да. Кое-что, правда, ещё осталось. Но думаю, вряд ли эти вещи мне пригодятся.
– Не переживай. Если понадобятся – вернёмся.
Мужчина пропускает меня вперёд и выходит следом за мной, несет до лифта несколько огромных пакетов. И даже не морщится.
Загружает всё в машину и вновь помогает мне усесться.
– Значит так. Сначала отвозим вещи к тебе, ты всё раскладываешь, а потом опять собираешься. На этот раз в больницу.
– Михаил, я вам очень благодарна. Правда! Но у вас ведь, наверное, свои дела? А я и так задержала. Дальше сама, спасибо!
– Глупости. Со мной получится намного быстрее. Да и не люблю я оставлять дела незаконченными.
– Но…
– Закрыли тему.
Спустя некоторое время я поняла, что Михаил довольно общительный человек, интересный собеседник. Ииии… очень обаятельный мужчина. Он ведёт себя уверенно, спокойно. Нотки наглости, конечно, проскакивают часто, но меня это совершенно не напрягало, даже, скорее, забавляло. Михаил настоял на том, чтобы подняться и помочь занести сумки ко мне. Отказаться я не смогла, хоть и не очень правильно было вести чужого человека в квартиру подруги.
И вот после всех моих сборов машина плавно затормозила у больницы.
А потом, когда меня оформили, определили остаться и лечь на сохранение в экстренном порядке из-за каких-то непонятных для меня отслоек и гематом, мне уже ни до чего не было дела.
– Вот видишь, как хорошо, что не стали тянуть, – Михаила нужно было как-то отблагодарить… но что я могу? – Диктуй номер. Завтра справлюсь о твоём самочувствии.
– Не нужно. Спасибо, что не прошли мимо.
– Ну ладно тебе. Всё равно узнаю у врача. Оставь лучше сама.
– Хорошо. Записывайте, – мне уже плевать, пусть зафиксирует мой номер телефона, рост, размер груди, адрес больницы, да что угодно! Только бы уже распрощаться. Потому что мне очень неловко перед ним. Но ещё страшнее за маленького кроху внутри. Вдруг почувствовала, как резко навалилась усталость. Захотелось поскорее прилечь.
В сумке зазвонил телефон. Всего пара секунд…
– Сохрани мой номер, а то завтра меня и не вспомнишь, – весело подмигнув, мужчина развернулся и пошёл прочь, не оглядываясь.
Но позвонил Михаил уже вечером. Это было, честно говоря, большой неожиданностью. Я не думала, что он настолько сильно озаботился здоровьем постороннего человека. Тем более беременной женщины.
И тем не менее.
Разговор получился непринуждённым, бодрым. Очень тёплым, дружеским. Словно я знаю мужчину сто лет.
Как только я нажала отбой, тяжёлые воспоминания вновь заставили сердце сжаться, стены больницы давили очень. Слёзы потекли солёным ручьём.
Врачи пожурили меня за излишние эмоции и пессимистичный настрой. Интересно, каково бы им было, если бы их предал самый дорогой и родной человек, да ещё и в моём положении?
Засыпала в тот вечер я с неспокойной душой, уговаривая малыша не принимать близко к сердцу мамины волнения, уверяя, что я всегда буду рядом, буду любить его и очень ждать. Но… видимо, этого оказалось недостаточно.
Тогда же я проснулась от сильных болезненных спазмов внизу живота. Вид окровавленных простыней перепугал меня настолько, что я, как оглашенная, закричала на всю палату, зовя на помощь хоть кого-нибудь, умоляя спасти моего ребенка.
Но и это не помогло… В ту ненавистную ночь врачи уже ничего не смогли сделать. А на меня напало глубокое уныние и жёсткое разочарование. Я не хотела ни с кем говорить, ничего не пила, в горло кусок не лез. Телефон лежал в отключённом состоянии в выдвижном ящике.
Выписали меня после выкидыша довольно быстро. Правильно, нечего свободное койко-место занимать.
Помню, как вышла в коридор, неся в руке сумку с личными вещами. Помню, как из глаз в очередной раз лился тёплый солёный поток, размывая нормальный обзор. Помню, как поблизости от себя услышала спокойный уверенный голос. Уже, кстати говоря, знакомый.
– Саша.
Я остановилась. Быстро вытерла влагу с распухшего лица и повернулась на звук собственного имени.
– Твой телефон был постоянно отключен.
– Телефон уже заработал.
– Я позвонил врачу… Мне очень жаль.
Слёзы так и продолжили литься.
– Мне тоже, – ответила слабым, дрожащим голосом. – Зачем вы здесь?
– Я хочу забрать тебя. И отвезти домой.
– Спасибо за беспокойство. Со мной всё в полном порядке. Я справлюсь со всем сама.
«Сама». Должно быть, с того самого момента это слово стало путеводным в моей жизни.
Михаил словно и не услышал произнесённых слов. Без лишних разговоров выхватил сумку из моих ослабевших пальцев.
– А я вижу, что не в порядке. И уж тем более не в полном. Идём.
Плевать было. Хотел заморочиться? Да пожалуйста. Для меня уже ничего не имело значения.
Мужчина играючи закинул вещи в багажник чёрного блестящего авто и помог мне усесться на переднее пассажирское сидение.
Он то и дело начинал отвлечённый разговор, но я отмахивалась короткими односложными выражениями.
В какой-то момент Михаил не выдержал, съехал с главной дороги и остановился в незнакомом мне дворе.
– Саша, – неожиданно почувствовала тёплую мужскую ладонь на своих пальцах. – Всё будет хорошо. Ты ещё молода. У тебя всё только впереди. Со временем ты поймёшь, что жизнь часто принимает за нас тяжёлые решения. Я вижу, что тебе сейчас нелегко. Но нужно найти в себе силы улыбаться и идти вперёд с высоко поднятой головой.
– Это ваш девиз?
– Это мой личный совет. А они простым обывателям очень дорого обходятся, поверь.
– Спасибо. Я возьму на вооружение. Вы обещали отвезти меня домой, кстати.
– Что я искренне и пытался сделать. Но теперь мы домой не поедем.
Глава 7
Замечательно. И самое главное. У меня нет никакого желания узнать, куда он намеревается меня отвезти. Мне всё равно. Я лишь хочу остаться одна.
Михаил дотянулся рукой и открыл зеркало. Пришлось отвернуться. Тошно смотреть.
– Взгляни на себя.
Я нехотя выполнила строгий приказ и заглянула в отражающую поверхность.
Что я там увидела? Привычное худое лицо с хорошо выраженными скулами. Тусклые, заплаканные, покрасневшие глаза. Нос и губы распухли. Волосы лежат неопрятно. Но самое страшное, особая безжизненность во взгляде, как будто мне и вправду ни до чего больше нет дела.
– Нравится то, что ты видишь?
Я ещё несколько секунд завороженно и одновременно разочарованно вглядывалась в собственное отражение, а потом с тяжким вздохом опустила взор вниз.
– Нет. Думаю, и вам не нравится.
– У тебя пять минут, чтобы привести себя в порядок. Вещи в багажнике, – мужчина нажал на какую-то кнопку на панели, – а мне нужно позвонить.
– Но…
– Не успеешь – будешь выглядеть так же оставшуюся часть вечера в месте, где так не выглядит никто.
– Сейчас только три часа дня. И я не собираюсь проводить с вами вечер.
– Жаль. Потому что я собираюсь провести его с тобой.
– Михаил, вы, возможно, как-то неправильно смотрите на сложившуюся ситуацию. Я не напрашивалась. Я пыталась вас отговорить. И ехать никуда больше не собираюсь.
Потянулась к ручке, но он меня остановил, нагло водрузив ладонь на колено.
– Значит, плохо пыталась. Саша, пусть мы едва знакомы, но оставлять тебя одну в трудную минуту я не намерен. А учитывая, что после печальных событий тебе никто ни разу не позвонил, – мужчина многозначительно кивнул на зажатый в моих пальцах мобильный телефон, – и уж тем более не отвёз домой, спорить нам больше не о чем.
С этими словами мой недавний знакомый вальяжно выбрался из машины, а я решила, что он прав. У меня в жизни не так уж много близких людей. Муж от меня отвернулся. Лучшая подруга уехала в отпуск на побережье Балийского моря. Но, если честно, делиться тем, что лежит у меня на душе, нет желания ни с кем. Я почти запуталась в собственных мыслях.
Словно во сне ставлю ногу на асфальт и выбираюсь из машины. Приближаюсь к багажнику, дверца которого предусмотрительно распахнута.
До моего слуха доносятся короткие обрывки разговора.
– Мне и так есть, чем заняться. За сегодня нужно ещё несколько точек проверить. Ты шутишь? Меня от этих писулек уже скоро тошнить начнет!
Прекрасно. У человека работы вагон и маленькая тележка. А исходя из этого разговора – не такая уж и маленькая.
– Сам с начальством разбирайся. Вернусь ближе к вечеру. Что хочешь. Отбой.
Раскрываю сумку. Уверенно тянусь к расчёске. Стягиваю с волос резинку и выкидываю её прямо под колеса чёрного автомобиля. Провожу несколько раз гребешком по длинным запутанным русым прядям.
Ну и что, что у меня, можно сказать, произошла жизненная трагедия? Кому есть до этого дело? Когда останусь в холодном одиночестве своей квартиры, тогда и поплачу. Поднимаю выше подбородок и начинаю чесать гладкий шёлк с особым злым остервенением. «Жизнь принимает за нас тяжелые решения». Бред. Мы сами виноваты во всем, что происходит с нами. Сами выбираем свою судьбу.
Откидываю волны за спину… какие-то пожеванные снизу… Влажными салфетками смываю пятна от слёз на собственных щеках. Гигиеническая помада всегда со мной: и зимой, и летом. Быстро скольжу воском по сухой коже губ. Вновь поднимаю вверх подбородок, потому как за минуту он снова уверенно начал смотреть вниз, и иду обратно. Разглядываю себя в зеркало. Безразличие из глаз никуда не делось. Но вид уже поприличнее. Ну что ж… И на том спасибо.
– Вот. Другое дело. Мило выглядишь.
С раздражением и удивлением кошусь на мужчину. Он шутит, что ли? Да у меня такой вид, будто я в прямом смысле слова сейчас кого-нибудь придушу. Того, кто ближе находится.
– Буду рада, если вы всё же отвезёте меня домой.
– Обязательно. Только немногим позже, – упрямо выдвинутый вперёд квадратный подбородок открыто свидетельствует о том, что мужчина не привык уступать. И домой он меня сейчас не повезёт. Наверное, стоило всё же просто выйти из машины и спокойно распрощаться.
Но я этого не сделала. Возможно, потому что боялась того самого одиночества собственной квартиры. Не знала, что там со мной будет и насколько сильная волна отчаяния снова накроет меня с головой… поэтому предпочла самый лёгкий путь. Тот, где за меня уже всё решили.
Через три месяца мы впервые провели ночь вместе. Вернее, день. Несмотря на то, что я, как могла, старалась отгородиться от мужчины и не подпускать к себе слишком близко, Мише каким-то невообразимым чудом удалось сломать все так старательно возводимые мною стены, пройти сквозь выстроенные барьеры и преграды.
Ещё через два месяца я узнала, что он женат. И у него двое детей.
В тот момент я не чувствовала боли, не чувствовала себя преданной. Пожалуй, лёгкое удивление и осуждение… вот и все мои эмоции, пусть и настолько невыразительные.
И я вновь постаралась отгородиться и пресечь наши уже зародившиеся отношения, прервать нашу порочную связь. Да, именно порочную. Разве ей можно найти какое-либо другое определение?
Но Миша всё также рьяно участвовал в моей жизни, приезжал с цветами, постоянно звонил, писал неприличные смс, которые всё равно грели мне душу, даже несмотря на всю свою ошибочность и неправильность. И я подумала, что не могу с точностью описать то, что чувствую к мужчине. Мы виделись почти каждый день. И мне реально его не хватало, если он не приезжал. Я подумала, что оттолкнуть его всегда успею, а сейчас, пока ещё есть возможность, буду наслаждаться его теплом, вниманием и заботой на полную катушку. И плевать, что это неправильно, а меня саму можно было с лёгкостью растоптать любыми гневными и обличительными фразами.
Так прошло некоторое время.
Однажды я случайно прочитала смс в его телефоне . Это было сообщение от его супруги. Её зовут Алёна. Там было всего семь слов.
«Жду тебя, любимый. Ты обещал не опаздывать».
И многозначительное красное сердечко в конце фразы. Миша заранее поставил меня в известность, что в тот день не сможет приехать, но он появился «всего на полчаса, милая, дел выше крыши».
В тот момент я поняла, что он во многих случаях изворачивается и в наших отношениях. И мне стало неприятно. Я ведь не заставляю его врать мне, потому что принимаю его таким, какой он есть. В тот момент я и решила поставить точку.
Я намеренно взяла в руки его телефон и передала мужчине, чтобы он понял: я прочитала. Что? Это некорректно? Пффф… к нашим отношениям это слово и так неприменимо.
– У неё день рождения. Я не хотел тебя расстраивать.
– Это не та ситуация, которая меня может расстроить. Я ведь понимаю, что праздники когда-нибудь настанут. И со мной ты их проводить не будешь. Я не возьму в толк, почему не сказать прямо. Необходимый обман жены? Понимаю. Обман меня – нет. Разве я ставила тебе условия?
– Нет, но…
– А теперь поставлю.
– Ты ведь знаешь, я не уйду от жены. И детей не брошу. Они – моя семья, и я несу за них ответственность. Она меня любит. А дети… Саша, это не тема для обсуждения.
– Я тебя об этом не прошу. И считаю, что твои измены жене до добра не доведут. В твоей же семье когда-нибудь начнутся проблемы из-за нас. Давай всё закончим сейчас. И это не вопрос, а утверждение.
– Саша, от тебя я уже тоже не могу отказаться. Я не намерен тебя отпускать.
– Мишенька. Это просто смешно, у тебя есть жена. А я для тебя никто. Если не хочешь сам, это безумие закончу я.
– В таком ракурсе мы обсуждать ничего не будем. Поговорим, когда ты успокоишься, – а мне-то что? Я ведь была абсолютно уверена в своём решении! Я ведь понимала, что такая связь ничем хорошим не закончится. Мне это ни к чему.
За шесть лет подобных разговоров у нас было всего два. И теперь зреет ещё один.
Да, я действительно не хотела разрушать чью-то семью. Ни в тот момент, ни сейчас. Ведь его жена не виновата в том, что её собственный муж разглядел во мне женщину, которую он хочет постоянно. Если не сказать больше – получает. Но я всегда трезво смотрела на все обстоятельства. Миша мне не принадлежал никогда. И не будет принадлежать впредь. Я сама этого не хочу. Мне самой проще находиться на некотором расстоянии. Да, он привык командовать, привык, что его решения никогда не обсуждаются. У нас с ним всё происходит немного не так, как с его женой. И тем не менее. После «того самого окончательного» разговора не общались мы лишь некоторое время. Весьма незначительное. А потом мои собственные условия очутились на помойке. А Миша вновь плотно вошёл в мою жизнь. Вот она. Моя такая непоколебимая уверенность, что этот мужчина больше мне не был нужен.
Жёсткость, беспардонность, определённая доля эгоизма со временем взяли в нем верх. Но даже несмотря на всё это, до сих пор Миша является для меня опорой и крепкой стеной, которая не только защищает от всех невзгод, но и загораживает меня от окружающего мира при необходимости. Хоть и в ответ требует немалого. Верности, преданности, честности, ласки и тепла. И, конечно, вполне объяснимых дополнительных договорённостей. Я с этим смирилась уже давно. Твёрдость и несгибаемость настолько вошли в характер этого стального мужчины, что представить его другим уже не представляется возможным.
Мишу я уважаю. Несмотря на все его недостатки, которых можно насчитать немало, как и в любом человеке. В первую очередь, моё отношение подчёркнуто толстой, прямой и негнущейся линией в направлении его семьи. Он их не бросил, сразу же очертил границу. Замаскированное систематическое предательство на стороне и тепло и забота о семье – это одно. А открытое пренебрежение, постановка перед выбором и осквернение когда-то искренних клятв – совершенно другое. Я часто сравнивала Мишу и Стаса. В принципе не возникает вопросов, кого я считаю настоящим мужчиной.
Я помню, что говорил мне бывший, когда мы в последний раз обсуждали нашу «семью». Что он наигрался и в дальнейшем хочет свободы. Ни ответственности, ни совести, ни заботы, ни желания сохранить моё душевное равновесие в особый период, учитывая моё тогдашнее положение… ничего этого не было и в помине, хотя у Стаса тоже была любовница. И да. Я видела отношения с разных сторон. Я была в браке. И знаю, каково это, когда тебе изменяют, пренебрегают и нещадно врут. Я была той, с кем изменяют. И сделала вывод, что вторая сторона мне ближе.
Я больше не намерена подпускать к себе мужчину слишком близко. В конце концов, позволять Мише безотказно касаться моего тела, когда нам двоим этого хочется – это одна грань. А вот открыть сердце, позволить до него дотронуться и проникнуть в свой внутренний мир, стать слабой и зависимой от другого человека… нет уж, спасибо. Пробовали. Знаем. Больше нет желания.
А теперь четко и ясно пришло осознание, что в моей жизни все выстроено не правильно. И очень многого не хватает. А Миша никогда мне этого дать не сможет.
В свои размышления я, должно быть, погрузилась слишком глубоко, потому что не смогла вовремя среагировать на раздавшиеся совсем рядом громкие крики и какую-то возню. От неожиданного столкновения с чем-то твёрдым я оступилась, ногу резко пронзила слепящая вспышка боли, а меня снесло куда-то в сторону. Как так, здесь ведь не ездят машины?!
Пакеты выпали из моих ослабевших пальцев, я неуклюже упала на землю. В глазах замелькали звёздочки, как это ни смешно. Господи, как больно, да что же это!
