Марибель Ли
Легенда о Вороне и Лотосе
– Идите за мной.
Пока мы шли, я изучала ее походку и шаг. Было интересно посмотреть на нее в бою, но что-то в движении ее рук говорило мне, что ей не хватает баланса. Она будет слишком торопиться.
Еще в двадцати шагах до пропасти холодный ветер начинал обволакивать землю. Это дорога снилась мне сотни раз, когда я замерзала в снегах Драконьих Гор. Этой дорогой я прощалась со своим страхом.
У беседки на краю пропасти кружил ветер, тонкими веерами касаясь одежды. Мраморное лицо, закрытые глаза, тонкие, сильные руки. Все та же. Вдыхающая страх Призрак Вэнь.
Тан-Тан почтительно поклонилась наставнице и что-то проговорила, я разобрала только: «Советник Ду… прислал…»
Глаза открылись, ветер утих, напоследок взбивая мои волосы волнами.
– Проходи.
Ее взгляд на моем лице. Ее холод потянулся к моим зрачкам.
Я сделала шаг и вошла в беседку.
– Гао Фэнь приветствует Стража Вэнь!
Ветер сорвался и закружил вокруг беседки, отрезая нас от Тан-Тан и сяо Хуа.
– Гао Фэнь… – Она больше не смотрела на меня, только холод тянулся из пропасти. – Как ты связана с Трехлапыми Воронами?
Призрак Вэнь слишком хорошо чувствовала энергии, она слишком ненавидела моего отца и Учение Ворона. Я знала, что попытаться подавить бурлящую энергию ян, знак потомков Трехлапого Ворона, значит навсегда лишить себя силы. Поэтому я выбрала ложь.
– Ничего не скроется от глаз Почтенного Стража! Я выросла близ Хаовень.
– Все твое тело пропитано энергией ян.
– Когда я родилась, мать купала меня в источниках, омывающих корни священных деревьев.
Хаовень славилась своими источниками и сильной энергией ян. Готова ли была Страж Вэнь верить этому объяснению, другого я не могла ей дать.
– Тогда почему ты здесь? Почему не отправилась на Гору Ворона? Их техники подойдут тебе лучше.
– Я слышала, их Глава жесток и коварен, я не хочу иметь ничего общего с ними.
– Каждое твое слово будет проверено, за каждое ты ответишь жизнью.
Я знала.
– Я бы не посмела соврать Стражу Вэнь.
– Если я узнаю хоть о малейшей возможности твоей связи с Дворцом Крыла, эта пропасть будет выслушивать твои объяснения. Ее ледяные пары уже однажды остудили кровь, которая была горячее твоей.
Она ненавидела моего отца. Она и старик Лоу. Эти двое, почтеннейшие и достойнейшие старейшины, ненавидели Учение Ворона. Я знала, что у них бы поднялась рука убить моего отца. Раненый, лишенный силы, его не нужно было сбрасывать в пропасть. Все было гораздо проще. Быстрее. А его наследница сама прыгнула отсюда. Почтенным старейшинам даже не пришлось марать руки криками У Минчжу.
– Дворец Крыла такой же мой враг, как и ваш. Поэтому я здесь.
Дворец Золотого Крыла где-то за другим концом горизонта. О нем говорили все реже и реже, и за последние несколько лет я смогла собрать лишь крупицы: мой дядя вернул все Учение к прежнему порядку – почитанию Девяти Священных Воронов-Солнц, мой брат рос его воспитанником, а имя моего отца было стерто с древа семьи. Закрытые, притаившиеся, выжидающие. Вороны будто растворились в небе, и только чистое дыхание ветра подгоняло облака. Я знала: мой дядя ни на что не способен без меча Трехлапого Ворона, даже открыть Запретные Залы Предков. Он искал меня ради меча. Но не знал, что найти меня сложно и ни к чему не приведет.
– И Тан проверит, на что ты способна. Тебе не дозволено подниматься выше. Девочку, что ты привела, отправят на кухню.
– Сяо Хуа способна обучиться.
– Нет.
Ветер стих. Разговор был окончен. Тан-Тан уже стояла рядом.
– Пусть она живет с тобой.
– Но… – Подбородок Тан-Тан с возмущением поднялся и тут же покорно сник. – Слушаюсь.
6
Простота и строгость. Кажется, Тан-Тан гордилась, что в ее комнате практически не на что было оседать пыли.
– Ты спишь здесь. Наставница проявила к тебе милость, ты должна ценить это.
Конечно, милость. Твоя наставница хочет, чтобы ты не спускала с меня глаз.
– Когда ты проверишь мои навыки?
– Во-первых, называй меня Старшей, во-вторых, нетерпеливость – потеря достоинства.
– Как только ты одолеешь меня, я тотчас признаю тебя Старшей, Наставницей, кем пожелаешь.
– Я слышала, что ты устроила в Шаньлу. – Тан-Тан начала угрожающе надвигаться. – Не знаю, что ты задумала, но ты слишком нетерпелива. Пока наставница не решит, что ты готова, можешь и не мечтать стать одной из нас.
– Ты верно сказала, ты ничего не знаешь о моих планах, так почему ты так волнуешься? Я всего лишь хочу проверить, на что способна лучшая ученица Стража Вэнь.
– Увидишь.
Ложь.
Я уже поняла, что Призрак и ее ученица так просто меня не отпустят.
Я просчиталась. Я должна была заставить Цзянь Фэна пообещать взять меня к себе. Попасть в паутину старухи Вэнь – трата времени. Ду Хувэй сделал это специально, чтобы избавиться от меня. Это был мой просчет.
Прошла неделя.
Тан-Тан следила за каждым моим шагом. Она не допускала меня к тренировкам и только выше задирала подбородок.
– Я еще не знаю твоих способностей.
И она не хотела их проверять.
– Тебе придется подождать еще несколько дней, мои каналы энергии не восстановлены полностью.
Эту ложь она выдумала на второй день, чтобы я не могла заставить ее обнажить меч.
Я лишь бродила по второму уровню да приглядывала за сяо Хуа, которая попала в распоряжение к старушке Цай.
– Помой, высуши, нарежь… – А между этим какое-то клокочущее бормотание.
Первый раз заметив меня на кухне, старушка Цай удивленно выпучила глаза и начала махать руками.
– Прочь! Прочь!
На второй день я вместе с сяо Хуа принесла воды.
– Прочь! Чужим не место.
– Это для цзунцзы[13] со свининой в лотосовых листьях? – Я указала на готовящийся соус.
– Ты знаешь блюда восточной провинции?
Настороженный взгляд старушки постепенно терял свои шипы. Услышав, что мать моей наставницы была из восточный земель, тех, что омывает большое море, она чуть смягчилась. Вскоре я узнала, что те места были родиной мужа старушки. С тех пор я получила негласное разрешение приходить на кухню и мешать своими пустыми разговорами. Сяо Хуа перестала дичиться госпожи Цай, а я узнала о том, какие блюда любит Страж Вэнь, Страж Лоу, и о безмерном почтении к первой ученице И Тан.
Тан-Тан обходила стороной хозяйственные места и заметила меня в парах кухни только на шестой день. Мне торжественно было запрещено заходить туда вновь. Но в тот же вечер сяо Хуа принесла мне весть: через день стражи собирались на четвертом уровне для оценки молодых бойцов. Я собиралась вырваться из этой паутины раньше, чем мог надеяться Ду Хувэй.
7
В то утро И Тан встала за час до зари. Я выскользнула за ней. В полумраке умирающей ночи ее меч блистал звонким пером. Хороша, но предсказуема. Теперь я понимала, почему она отвечает за младших учеников. Биться с ней не было большим делом. Слишком прилежная и старательная. Ее энергия не звенела на кончике лезвия. Она даже не заметила меня. Бессмысленно.
Когда И Тан вернулась в комнату, я уже лежала в кровати. Рядом стоял пустой кувшин вина. Она брезгливо отодвинула его.
– И где только отыскала?
Я что-то пробурчала ей в ответ и отвернулась к стене.
Через пять минут Тан-Тан вышла, со спокойной душой оставляя меня во власти похмелья.
С первыми лучами ученики выстроились в ряды и отдали поклон И Тан. Призрака Вэнь нигде не было видно, я могла действовать. Мне хватило десяти минут, чтобы в первых же покоях отыскать белые одежды адепта и вернуться. Я успела влиться в конец потока, когда фигурки стройными рядами двинулись вперед.
Я шла опустив голову, не привлекая внимания. Помню лишь, что мы поднимались по широким ступеням и влажный от росы воздух оседал на волосах. В тишине звенели только наши шаги и трель одинокой птицы. Она затихла, и мы оказались в долине.
Недалеко стояли отряды учеников высшего уровня, на их одеяниях была другая вышивка. А потом появились они. Все почтительно застыли в поклоне.
Я догадалась, что мы приветствовали Стражей Учения. Должно быть, здесь собрались и Призрак Вэнь, и старик Лоу, и советник Ду, и Цзянь Фэн.
– И Тан привела доверенных ей учеников! – Я не видела, как Тан-Тан склоняется перед Стражами, но ее голос был слишком напряжен.
Потом по рядам пошла волна. Первая пара новичков обнажила мечи. За стеной белых спин мне не было видно ни одного движения, я закрыла глаза и начала прислушиваться. Только шум боя стих быстрее, чем я собрала картинку.
– Что там? – Я тронула за рукав стоящего впереди ученика.
– Все. Е Жую повезло, будет сражаться со старшими.
Я не знала ни Е Жуя, ни в чем состояло его особое везение.
– Со старшими?
– Кто одолеет своего, сможет вызвать кого-то из старших. Чем ты слушал?
– А-а-а… Ты такой внимательный!
Кто-то рядом дернул меня за одежду.
– Тише.
Очередь до нас дошла лишь через час. Чем меньше оставалось перед нами учеников, тем лучше я видела лица Стражей и движения младших адептов. Они и правда были юны, но прилежны. Мне выпало сразиться с незнакомым парнем, нервно сглатывающим при каждом шаге. Мы подошли к старшему ученику и с поклоном приняли мечи.
– Я никогда не видел тебя, сестра, – чуть хмурясь, произнес мой противник, отходя на несколько шагов.
Ему не повезло. Он только успел атаковать, как я обошла его кругом и выбила меч.
Ему не повезло. А мне все еще сопутствовала удача. В тот момент, когда мой противник остался обезоруженным, Стражи не смотрели на нас. По всем рядам прошелся шум и будто ветром скосило головы. Даже Ду Хувэю. Я почувствовала, как моя кровь леденеет. Интуитивно я сделала три шага назад и склонилась. Прежде чем я увидела край белого одеяния, я уже знала, что это он.
Бай Син.
Ветер прошелся по земле, и пыль въелась в глаза. Я зажмурилась.
Бай Син. Глава Бай. Он был здесь. Мой шанс. Мое безумие.
– Сразись со мной!
Вперед. Шаг. Остановился.
– Сразись со мной!
Его белые одеяния спокойно струились по ветру. Непроницаемое лицо, слишком бледное, и взгляд коршуна. Он. Это был он. Бай Син. Глава Белого Лотоса, лучший боец в Поднебесной. Он был нужен мне. Мне была нужна его власть.
– Как ты смеешь!
Если бы И Тан могла, она бы поразила меня мечом на месте, так пылали ее бледные глаза. Она рухнула на колени перед Бай Сином.
– Простите, Глава, я не знаю, как она оказалась здесь.
Я сделала шаг. Еще один.
– Сразись со мной!
Я смотрела ему прямо в глаза. Холодные, прозрачные. Лед. Он мог приказать меня убить. Прямо сейчас. Стоило ему поднять руку. Еле заметно, так что и широкие рукава его одеяния не покачнулись бы. Миг – и меня бы не стало. И ни одной капли не расцвело бы кровавым лотосом на его подоле. Рисковать так было глупо. Я знала, но пути назад не было.
– Ты имеешь право сражаться со мной?
Тихий, холодный голос. Не такой, совсем незнакомый. И все-таки я узнавала его.
– Я победила младшего ученика и могу бросить вызов любому из старших в Учении.
Ветер поднял с сухой земли пыль, и небо зажмурило глаза. Но я не могла. Больше не могла.
– Кто ты?
– Мое имя Гао Фэнь.
Смотреть ему в глаза так долго уже было непочтением. Но я не отрывалась от его глаз. Он не мог уйти. Я не могла убежать. Чьи-то голоса. Я не слушала. Я знала, они все об одном: убить на месте за дерзость. Еле заметное движение его руки – не мой конец, а лишь тишина.
– Если не отразишь три моих удара, больше никогда не ступишь на землю Учения.
Три удара.
Меч, незнакомый, тяжелый, впился в ладонь. Шаг.
Я готовилась к этому долго. Дольше, чем он мог подумать. С того дня, как Цзе Цзин подобрал меня и моя рука коснулась оружия. С того дня, как кровь впервые заструилась за мной по снегу. С того самого первого дня, когда появилась Гао Фэнь. Его не было там, он не знал. Он не видел, как я танцую, как плачет под моими пальцами цинь, он не видел, как мои ногти вырывают землю и засыпают чьи-то глаза.
Шаг, атака. Он был слишком быстр, слишком легок. Я с трудом увернулась и отразила удар. Меня отбросило, но я устояла.
Вдох, закрыть глаза. Только слушать. Мой меч закружился, превращаясь в тонкий стебель над головой, прыжок, удар – три шага. Он отразил и тут же атаковал. Но я умела прятаться. И в жизни, и в смерти. Три шага, вниз, острие моего меча коснулось лишь края его одежд. Нет, не так. Мне пришлось открыть глаза, только он один мог так двигаться, обманывая даже ветер. Бай Син, слухи о нем не лгали. Он смотрел теми же холодными глазами – не пробраться, не коснуться. Я сделала это снова – улыбнулась. Даже если они хотели убить меня, я улыбалась им. Они все не переносили радости на моем лице. Шаг к нему, я спрятала меч и закружила вихрем Сводящих Шагов. Это была моя техника Танца Смерти. Еще никто не смог просчитать моих движений, я танцевала, и каждый раз это был новый танец. На одиннадцатый шаг острие моего меча должно было вонзиться в него, но коснулось лишь ткани его рукава. Но это была победа – меч Лотоса стремительным вихрем отразил мою атаку. Уворачиваясь, я почувствовала, как его холодное дыхание серебрит волосы.
Третий удар был отражен. Я даже вынудила его достать меч Белого Лотоса.
Я закружила, острием поднимая между нами занавесу пыли. Шаг, еще один… он не должен был заметить меня, просчитать, но прежде, чем я успела ослепить его пылью, меч Лотоса замер у моей шеи.
Всего три.
Моя рука устало опустилась, меч коснулся земли. Всего три. Достаточно, и все-таки горечь обожгла легкие. Будь у меня меч отца, будь в моем танце техника Трехлапого Ворона, я бы отразила и этот удар. Но я знала: это было больше, чем от меня ждали глаза зрителей.
– Принята.
Одно движение, и меч Лотоса исчез. Я видела лишь его спину. Все тот же. Только его поступь стала еще грациозней.
– Гао Фэнь признает тебя своим Главой!
Я опустилась на колени и поклонилась.
Не смотри, не смотри. Я слышала, что его одеяния замерли, но он не обернулся.
Ни слова больше.
Я опустилась на землю. Лес тихо покачал головой.
– Как ты… – Глаза Тан-Тан шипели ужасом и неверием. – Как ты посмела?
Я поднялась. Она смотрела на меня иначе. Они все смотрели на меня иначе. Никто из них не слышал моего имени раньше. Но они видели: меч в моих руках мог легко одолеть их.
Но все же я не удержалась. Я посмотрела ему вослед. Белоснежные одежды серебрили воздух. Он не узнал меня.
И было сложно поверить, что когда-то он водил мою руку своей, уча порхать кистью, и было сложно поверить, что его меч так легко остановился в одном дыхании от моей шеи, и было так сложно поверить, что когда-то я могла звать его по имени.
Пусть это будет в последний раз.
Бай Син.
Вдох.
Глава Бай, Гао Фэнь не разочарует вас.
8
– Вы, как всегда, идете напролом и торопитесь, госпожа Гао. – Советник Ду смотрел на меня с тихой усмешкой.
– Пустое ожидание бессмысленно, господин советник.
– Цзе Цзин хорошо обучил вас мечу. Можно посчитать по пальцам тех, кто отразил три удара Главы. Как же вышло, что вашего имени нет ни в одном списке талантливых мечников?
– Мне нет дела до списков, если таковые есть в Учении, вы можете вписать меня сегодня.
Смех.
– Вы так заскучали в обществе госпожи И Тан?
Я не хотела играть с ним. Я хотела, чтобы в его глазах я была достойна прямоты. Он отказывал мне даже в этом. И пусть. Я взглянула на меч, он больше не казался тяжелым. Глава Бай не отказал мне в бое. Я знала, что это было больше, чем заслуживала Гао Фэнь в глазах Ду Хувэя. И пусть.
– Я здесь не за тем, чтобы развлекать госпожу И Тан или кого-то другого.
Примирительный смех.
– Глава Бай приглашает вас завтра обсудить дело наместника Цзюэ.
– Благодарю.
Ду Хувэй кивнул, наш разговор был окончен.
И Тан больше не смотрела на меня. Прерванная тренировка продолжилась. Младшие ученики вызывали на бой старших. Изредка они бросали взгляды на меня. На мне было такое же одеяние, моя рука сжимала такой же меч. Но я знала: в их зрачках вокруг меня все еще кружит ветер, оставленный боем с Главой Баем.
Когда тренировка была окончена, И Тан увела младших учеников, старшие ровным строем разошлись по своим покоям. Никого не осталось. Никто не звал меня за собой. Никто не запрещал мне идти.
Глава Бай приглашает вас завтра обсудить дело наместника Цзюэ.
Теперь никто не помешает мне ступить во Дворец Безмятежности.
Я выдохнула и почувствовала, как по рукам начинает ползти ящерица-дрожь. Я оглянулась. Шестилетняя У Минчжу бы побежала к Водопаду Усталых Брызг по той узкой тропе. Я пошла за ней спокойно, не отпуская меч. По стертым каменным ступенькам, на звук водопада. Я положила меч у кромки и зачерпнула руками воду. Ледяная. Она исчезала сквозь мою кожу. Пальцы все еще дрожали.
– Сяо Фэнь, да ты станешь новым драконом!
Цзянь Фэн смеялся. Он лежал на траве и смотрел на меня. Будто теперь это было его укрытие, не мое.
– Страж Цзянь.
– Мне даже немного обидно, что ты вызвала на бой Главу Бая, а не меня.
– Разве он не одолел тебя в бою?
– Так говорят? – Он рассмеялся и хлебнул вина. – А разве ты его одолела?
– Стоило вызвать тебя.
– Всегда готов.
– Почту за честь.
– Уж пожалуйста. Раз ты у нас победитель, то тебе полагается награда.
Цзянь Фэн поманил меня к себе. Я опустилась рядом с ним. Теплый шепот потянулся к моему уху:
– У меня есть отличное вино.
– Какое?
– Для тебя – цветочное.
Я протянула руку. Он рассмеялся:
– Закрой глаза. Не подглядывай, где у меня тайники.
Темнота растворила его лицо. Звук воды начал втекать в мое тело.
– Держи.
Не открывая глаз, я взяла кувшин и запрокинула голову.
Холодное вино напоминало мне о времени, проведенном с наставницей в Хэши. Холодное вино грело кровь лучше дымящегося костра.
– Пора привыкнуть к теплу. – Ее голос был теплым, руки были теплыми, но я упорно продолжала возвращаться из таверны старика Сю с кувшинами холодного вина.
Наставница качала головой, но никогда меня не ругала. Она была терпелива. С того самого первого дня, когда Цзе Цзин принес меня к ней. Мне было пятнадцать, и я истекала кровью.
– Я не могу взять ее с собой. – Не знаю, почему в ту ночь мои пальцы не хотели размыкаться и выпускать руку Цзе Цзина.
– Она…
– Если сможешь, спаси ее.
Я только почувствовала, что моя ладонь пустеет. Я была ему благодарна и не хотела цепляться за него. Я не хотела цепляться за жизнь. Пустое. Мое тело пронзила странная резь. Я знала, что это был конец. Меня не нужно было спасать. Пустое.
Я с трудом разлепила глаза и попыталась сказать: «Не нужно». Но вырвался только хрип.
– Не бойся. – Кто-то коснулся моего лица.
Я не боялась, совсем не боялась. Я была готова. Была совсем не против холодного сна, который бы прошелся шепотом по пустым венам. Уснуть. Просто уснуть.
– Не засыпай.
Только когда я закрывала глаза, что-то белое колыхнулось совсем рядом.
– Ты не можешь быть такой слабой!
Я не хотела вспоминать его. Бай Син. Я хотела стереть его. Разорвать. Я хотела крикнуть ему: «Я не слабая, я просто умираю!» Но я не хотела умирать с воспоминаниями о нем.
Если бы Цзе Цзин не принес меня к Юэ Гуан, первой красавице Хэши, я бы не пережила ту ночь. Если бы не наставница, я бы уснула. Но она была слишком терпелива. Даже смерть устала ждать меня и упорхнула. Когда я очнулась, теплые руки гладили мои волосы.
Если бы пятнадцатилетняя Гао Фэнь не встретила Юэ Гуан, она бы умерла. Не той ночью, так любой другой.
– Твой подарок хорош. Из Цинчжоу?
– Ба! Так я наконец встретил ценителя?
Цзянь Фэн рассмеялся. Я поднялась, забирая с собой кувшин.
– Заходи в любое время!
Я не ответила. Я должна была принять, что Водопад Усталых Брызг больше не мог укрыть меня сном. Другой чужак нашел у его вод свое пристанище.
9
Тан-Тан стояла спиной к двери. Тонкая, крепкая, ни движения. Она ждала меня, но не хотела видеть.
– Вино запрещено.
Я покрутила недопитым кувшином и с грохотом поставила его на пол.
– Страж Цзянь ничего не говорил об этом.
– Страж Цзянь Фэн может поступать как хочет, но за свои поступки ты будешь отвечать сама.
Цзянь Фэн ни во что не ставил устои Учения, но его никто не трогал. Он был на особом счету у Главы? Должно быть, Призраку Вэнь и старику Лоу нелегко было мириться с присутствием такого человека здесь.
– Значит, самое время узнать о правилах.
Тан-Тан наконец повернулась ко мне, пылая злобой:
– Ты уже нарушила десятки правил.
Даже смотреть на нее было утомительно. Я легла на постель и уставилась в потолок.
– Ты не считаешься полноправным учеником, пока старший не оценит твои способности, но ты наплевала на мои слова и пробралась сегодня туда… туда… – Она пыталась говорить спокойно, но злость перехватывала ее горло липкими щупальцами. – Ты проявила неуважение ко всем в Учении, ты посмела оскорбить Главу Бая…
– И чем я его оскорбила?
– Сражаться с такой, как ты, – разве это уже не оскорбление?
– Как я? – Я закрыла глаза, спасаясь от ее задирающегося подбородка.
– Думаешь, я не знаю, кто ты? Ты была частью отряда Цзе Цзина с Драконьих Гор, а потом жила в весеннем доме Хэши. А теперь ты хочешь стать адептом Учения, хотя…
– Ты ошибаешься.
– В чем? Разве твоя наставница – не всем известная Юэ Гуан?
Видимо, Призрак Вэнь уже успела узнать обо мне все.
Я усмехнулась.
– Ты ошибаешься, мне незачем становиться вашим учеником, моя техника боя уже достаточно хороша. Ты и сама видела.
– И как только Глава принял тебя!
Она так сердилась, будто я с каждой новой минутой оскорбляла ее все сильнее. Видимо, одним своим существованием.
– Ты никогда не дралась с Главой Баем? – Это было лишь предположение. Такая праведная злость могла быть вызвана только завистью.
Я даже посмотрела на нее, чтобы увидеть, как красное пятно расцветает на ее лице.
– Я бы никогда не подумала направить на него меч! – Ее голос почти дрожал, будто я собиралась обвинить ее в измене.
Я никогда не думала об этом так. Цзе Цзин не раз ранил меня во время тренировок, и я никогда не сдерживала свой удар. Но, видимо, здесь были другие правила.
– Глава Бай – величайший воин, и честь сразиться с ним принадлежит только лучшим мечникам! – Ее голос все еще надрывался.
– Ты влюблена в него? – Зависть или ревность. Хотя это уже было не так важно.
– В кого?
– В Главу.
Одно движение, и мой забытый кувшин разлетелся безобразными осколками.
– Тебя и правда воспитала шлюха!
Одно движение, и я была рядом с ней. Она успела схватиться за меч, но я была быстрее. Лезвие уже дышало у ее горла. Ее зрачки удивленно ловили свет.
– Больше ни слова о моей наставнице! Или я отрежу твой язык.
– Ты первая оскорбила меня!
– Чем?
– Глава Бай спас меня много лет назад и подарил дом. Как ты только…
– Тебе повезло быть спасенной благородным господином, так и неси свою удачу с честью. Глава принял мой вызов, и я отразила его удары. Если ты хочешь сразиться со мной, не могу обещать, что не убью тебя.
– Ты… ты…
– Мне не нужна твоя жизнь. Просто заруби себе на носу, что для меня наставница Гуан важнее, чем для тебя Глава Бай.
Я отпустила ее и вышла из комнаты. Мои руки все еще дрожали.
10
С рассветом я отправилась во Дворец Безмятежности. Солнце только пробуждалось, и тихий, еще не прогретый воздух успокаивал мои шаги.
Никто не думал меня остановить. Если кто и попадался мне на пути, то все они узнавали меня и отдавали небольшой поклон. Они все еще не знали, как обращаться ко мне, но бой с Главой уже заставлял их почтительно отводить взгляд.
Я выбрала самый длинный путь, чтобы пройти через три сада, старые покои, Пруд Лунной Зари. Гао Фэнь была там впервые, и ей было простительно заблудиться.
Я осторожно ступала по дорожке, ощущая холод, струившийся от камней. Все то же. Будто здесь время оседало не прахом, не пылью, а кристальной росой.
Если повернуть направо и пройти мимо маленького пруда, то попадешь в сад Улетающих Журавлей. Я была уверена, что там все еще росли те бледно-розовые цветы. Их высадила мать Бай Сина, тетушка Ван. Я видела ее лишь на старом портрете, хранимом в покоях молодого господина. Хрупкая, с нежными глазами, тронутыми инеем болезни. В ее волосах белела нефритовая шпилька с цветком лотоса. Она умерла за год до моего рождения. В сад Улетающих Журавлей редко заходили, чтобы не потревожить дух почившей госпожи. Только каждую весну дядя Бай Фэн высаживал там ее любимые цветы, и никто не смел касаться их лепестков. Только я не знала. Я нарвала целую охапку и гордо понесла отцу. Но на свою беду я столкнулась с Ду Хувэем. Он увидел мой букет, и его глаза округлись. Он так резко схватил меня за руку, что я вскрикнула и цветы рассыпались.
– Чжу-эр, где ты взяла их?
Я молча принялась подбирать цветы.
– Тебе нельзя туда ходить, если А[14] Син увидит, расстроится.
Я удивленно посмотрела на него:
– Почему?
– Это цветы его мамы. Он запретил их срывать.
– Цветы не могут быть чьими-то. – Вэй-гэ говорил какую-то чепуху.
– Больше не ходи туда.
Но я была упрямым ребенком. Я собрала все цветы и, крепко сжав их в ладошке, пошла искать Бай Сина. Он сидел в саду у летнего павильона.
– Чжу-эр… – Вэй-гэ пытался меня остановить, но я была полна решимости.
Не говоря ни слова, я протянула цветы Бай Сину. Несколько лепестков неуклюже упали на его книгу. Он долго смотрел на цветы, а я с нетерпением ждала, что он наконец-то рассердится. Но когда он поднял глаза, в них не было злости. Он взял цветы и молча продолжил читать. И больше ни взгляда, ни слова. С тех пор я пообещала себе: никогда не верить Ду Хувэю. Я была таким непослушным ребенком.
Тебе нельзя ходить туда, если А Син увидит, расстроится.
Теперь я знала, что нельзя было рвать тех цветов. Теперь я знала, что Бай Син не мог накричать на меня, только потому что я была маленькой госпожой У. Даже если он сердился, он никогда не показывал мне своих чувств.
Я не повернула направо, не дошла до маленького пруда. Цветы госпожи Ван были в безопасности.
– Кто вы?
Высокий голосок, легкие шаги, покачивающийся аромат цветов: позади меня стояла девушка.
Я обернулась. Она была ниже меня, в бледно-зеленом одеянии и с корзинкой в руках. Изящные пальцы, тонкая вышивка – юная госпожа.
Я отдала поклон.
– Госпожа Бай.
– Вы знаете меня? – чуть растерянно, чуть боязливо.
О ней редко говорили. Только раз до меня дошли слухи – мы возвращались в Драконьи Горы, когда я узнала, что в Учении Лотоса появилась молодая госпожа. Дальняя родственница мужа тетушки Цзюань осталась сиротой, и Глава Бай принял ее в свою семью. Она стала ему названой дочерью, а молодым господам – названой сестрой.
– Гао Фэнь приветствует госпожу Бай.
– Вы госпожа Гао? – Ее настороженность пропала. На мгновение все ее лицо ожило. У нее были светлые, лучистые глаза, но она тут же их опустила, пытаясь скрыть свое любопытство.
– Меня зовут Гао Фэнь. Я здесь, чтобы встретиться с Главой.
– Глава Бай в Зале Белых Звезд, я могу проводить вас.
– Благодарю, госпожа Бай.
– Что вы… Зовите меня просто Лу-Лу.
– Благодарю, госпожа Лу.
Она была слишком мила со мной. Я чувствовала ее застенчивость, и мне было трудно сдержать улыбку.
Она шла медленно, грациозно, осторожно придерживая платье у камней Пруда Лунной Зари. Несколько раз она оглядывалась в мою сторону, пряча за улыбкой смущение.
– Госпожа Гао, я не думала, что вы так молоды.
– Думаю, я старше вас.
– И все-таки… – Она запнулась и залилась краской.
Я была старше ее на два года, но между нами дымилась пропасть.
Она была молодой госпожой во дворце Учения Лотоса. Было трудно представить, чтобы кто-то решился оскорбить члена семьи Бай словом или взглядом. Никогда. И конечно, ей не приходилось спать на голой земле или пропитывать ее кровью.
– Здесь направо. Смотрите, это и есть Зал Белых Звезд.
Я знала. Все тот же. Не помню, чтобы я когда-то бывала внутри. В детстве он казался мне огромным чудовищем, которое каждый раз заглатывало отца и дядю Бай Фэна и равнодушно посматривало на меня, покорно ждущую их возвращения.
– Жуй И, скажи Главе, что к нему пришла госпожа Гао. – Лу-Лу была так же мила и со слугой, почтительно приветствующим ее поклоном. Его спина разогнулась и тут же исчезла за тонкими дверями.
Пришло и мое время шагнуть в это чудовище.
– Глава ждет вас. – Слуга отворил перед нами двери.
Пришло и мое время.
Я вошла.
11
Зал Белых Звезд. Сюда созывались Стражи Учения, здесь Глава принимал прошения и решал судьбы.
Холод, строгость. Это и правда было его место.
Глава Бай сидел за столом. Перед ним лежала раскрытая книга. Он слышал наши шаги, но все же не поднял головы.
Все тот же. Он был тот же Бай Син. Только старше, опытнее, властнее. Не знаю, почему я не могла оторваться от него. Не знаю, что я искала в нем.
Лу-Лу только поклонилась и, не произнося ни слова, подошла к его столу. Быстрыми, выученными движениями она достала из корзины цветы и опустила в вазу.
На секунду, глядя на хрупкие плечи Лу-Лу, я поддалась предательской мысли. Эта мысль кружила в моих висках с той самой секунды, как я увидела ее. Если бы отец не был убит, если бы я не сбежала, ею могла бы быть я. С нежными руками, смущающимися ресницами. Мои ладони бы не знали мозолей, натертых холодной рукояткой меча. Я бы каждое утро приносила цветы в Зал Белых Звезд и украдкой смотрела на него. Я могла бы быть совсем как она, я могла бы звать ее сестрой.
Лу-Лу поправила цветы, поклонилась Бай Сину и торопливо вышла из зала, не поднимая глаз.
И все-таки я бы никогда не смогла стать ею. И все-таки… Я замерла. Цветы, принесенные Лу-Лу. Это были те цветы. Запретные цветы из Сада Улетающих Журавлей. На миг я почувствовала, как холод кольцами сжимает мою грудь. Что я могла ждать от человека, забывшего свою мать? Если даже сорванные цветы госпожи Ван больше ничего не значили для него, что для него вообще имело значение?
Он все еще был занят своей книгой. Я смотрела на цветы, и мне казалось, что они вянут под моим взглядом. Или это от его холодного равнодушного дыхания.
– Вы пришли рано.
Нет, я не вздрогнула. Я только запоздало отдала ему поклон:
– Гао Фэнь приветствует Главу.
– Я собирался послать за вами позже, но раз вы здесь…
Он закрыл книгу, и я замерла. Теперь он смотрел на меня. Все тот же. Только взгляд еще холоднее.
– Сколько вы были в Союзе Лунного Серпа?
Не знаю, что он прочел на моем лице, но этого ему было достаточно. Перед ним уже лег лист бумаги, и кисть заскользила легким пером.
– Шесть лет.
– Ваша техника не похожа на технику Цзе Цзина.
– Цзе Цзин был моим наставником, но я не могла победить его, используя его же приемы, поэтому я создала технику Сводящих шагов.
– Видимо, Цзе Цзин был достойным наставником.
Был. Его голос: «Тебя никто не спасет кроме тебя самой» и налитые кровью зрачки волка мне снились много лет. Если бы не Цзе Цзин, я бы никогда не вернулась во Дворец Безмятежности. Я бы никогда не вернулась за мечом отца.
– Я обязана Цзе Цзину жизнью.
– Тогда почему Цзе Цзин ничего не говорил о вас, когда вступал в Учение Лотоса?
– Наши дороги разошлись, я отправилась в Хэши.
– Но вы все же здесь.
