Маргарита Светлова
Не провоцируй босса, опасно!
Глава 25
Я полчаса пробыла в душе, думая, как мне с ним вести себя при встрече. Одна часть меня хотела ему врезать кулаком в наглую рожу, другая предлагала делать вид, что ничего не произошло, а тем временем искать способ, чтобы смыться с его радаров. Но ни один из них мне не принесёт облегчения, как ни прискорбно, но я понимала, что влюблена в этого мерзавца. И хотела бы, чтобы было иначе, но разве глупому сердцу прикажешь? Возможно мне нужно время, чтобы вытравить его из своего сердца. С этим мыслями я вышла из ванной комнаты и чуть не заорала от неожиданности – в прихожей стоял Кир. Не знаю, каким чудом мне удалось сдержаться.
– Ну… здравствуй, лучик мрака в моей светлой жизни, – не скрывая раздражения, произносит этот сноб, держа в руках большой пакет.
Мне бы испугаться и закрыться от греха подальше в ванной комнате. Но я была настолько зла, что заглушила голос разума, который просто вопил об опасности.
– И тебе не хворать, мерзавец!
– О как? – коварно усмехнулся Кир, приподнимая одну бровь, продолжая сжигать меня своим горящим гневом взглядом, как инквизитор ведьму на костре. Но сейчас меня этим не проймёшь, я решила высказать ему всё, что о нём думаю, и закрыть очередную страницу своей жизни.
– Зачем пришёл? Насколько мне не изменяет память, ты обещал, что не увижу твою наглую рожу до завтра.
– Рожа, значит, у меня наглая? – Он начал надвигаться на меня, я же, с презрением смотря на него, стояла на месте.
Было ли мне страшно? Да, чёрт возьми! И всё же я решила дать ему отпор. Другого варианта попросту нет – стоит показать свою слабость врагу, и ты повержен.
– А ты что, сам-то этого не видишь, когда в зеркало смотришься? Хотя о чём я, – пожала непринуждённо плечами, – людям свойственно не замечать собственных недостатков.
Он усмехнулся.
Я вздрогнула. Уж больно его улыбка смахивала на звериный оскал.
– Да ты, как я посмотрю, просто напрашивается на неприятности…
Он подошёл ко мне практически вплотную. Мне стало трудно дышать, я с замиранием в сердце смотрела на него в ожидании наказания.
– Страшно? – с прищуром смотря на меня, произнёс полушёпотом.
Очень. Чуть не вырвалось у меня, а затем…
«Какого чёрта я его боюсь?!» – мысленно возмутилась и перешла в наступление.
Хватить оборонятся, пора нападать. Кстати, шикарная тактика, говорят, сейчас мы её проверим на практике. Или я её уже пробовала? Задумалась, силясь вспомнить, было это или нет. Но из-за последних событий у меня в голове сплошной кавардак, да и близость мужчины заставляет меня нервничать и не даёт возможности рационально мыслить. В принципе, реакция ожидаемая, когда человек находится с объектом своей тайной любви, который, словно садист, с завидной регулярностью делает тебе больно.
– Да ладно! Неужели ты ещё чем-то можешь меня удивить? Мне кажется, ты показал все грани своей мерзкой души. Или я ошибаюсь?
– Сонь, что…чёрт возьми, происходит! – неожиданно рявкнул Кир, и я непроизвольно рванула прочь от разгневанного мужчины.
Забежала в зал и встала за журнальным столиком, готовясь к схватке. Ну его, это героизм, своя безопасность дороже. И тактику тоже всё-таки, в обороне как-то спокойнее, что ли.
Или ещё раз рискнуть? Ну а что? Первый блин всегда комом…
Так вот, стоило Киру появиться на горизонте, я, приняв воинственно грозный вид, принялась далее на него наезжать:
– Хватит на меня орать, быстро говори, зачем пожаловал, и проваливай!
Надеюсь, получилось изобразить бесстрашную деву, готовую дать отпор.
Он усмехнулся и, поднимая пакет в руке, ехидненько так… произнёс:
– Да вот, прокладки тебе привёз…
Мои щёки обдало жаром. Блин, как неудобно… Но, что самое обидное, мой расчёт оказался неверным, и сейчас мне приходится сгорать от стыда из-за своей дури. Ну вот кто меня за язык тянул!
– Но, – пристально смотря на меня, он продолжил, – по дороге к тебе вспомнил, что ещё рано, они должны прийти приблизительно через… – Он замолчал якобы подсчитывая. – Через полторы недели.
– Цикл сбился, – тут же парировала, продолжая сгорать от стыда из-за своей детской выходки.
– С чего вдруг? – удивился он.
– Нервничаю много.
– Не вижу повода. Подумаешь, я тебя прослушивал… – пожал он плечами и тут же подмигнул.
Он ещё и издевается!
– А ничего, что это противозаконно? И вообще, ты не имел никакого права так вероломно врываться в мою жизнь! И твоя прослушка характеризует тебя как беспринципную мразь!
– Солнечная, полегче с выражениями, я могу и рассердиться, – погрозил он мне пальцем.
Не впечатлилась. А он продолжал разглагольствовать:
– На войне все средства хороши, милая. Не начни ты упираться, мне бы не пришлось так действовать. И что-то мне подсказывает, что ты не весь список моих прегрешений озвучила, так? – смотрит на меня с хитринкой.
Неужели он знает о шпионской деятельности Юли? Испугалась я за подругу.
Ладно, третья попытка:
– А то, что я рассердилась, тебя не пугает? – интересуюсь, продолжая стоять за столиком, изображая гнев.
– Я знаю прекрасный способ, как тебя успокоить. – Он начал медленное движение в мою сторону. – И, насколько мне не изменяет память, тебе он тоже пришёлся по вкусу…
– Да неужели? – не скрывая сарказма, парирую и начинаю отступать, понимая, что это бесполезно – поймает.
И всё же, лёгкой добычей я не собираюсь становиться, пусть попотеет, гад!
– Ты себе льстишь.
– Ах, да, – он рассмеялся, – как ты там выразилась? Печалька…
Ну всё, сейчас будет доказывать, что он половой гигант! Ещё одно доказательство, что я дура, а язык мой враг. Ладно, буду действовать по-другому, раз попытка перейти в наступление провалилась с треском.
– Слушай, давай я всем скажу, что ты орёл, и забудем об этом маленьком инциденте?
– А с чего ты решила, что меня интересует чужое мнение? – притормозив, интересуется он. И, главное, так пристально смотрит на меня. Точно готовится к броску.
– И моё тоже не интересует? – робко спрашиваю, хотя знаю ответ – не интересует, иначе бы он так не поступал.
– На данном этапе нет…
– Кто бы сомневался! – горько усмехнулась, услышав ожидаемый ответ.
– Не хочешь знать почему?
– Из твоих лживый уст – нет. Я его знаю.
– О как? Можешь, поделишься своими умозаключениями?
– Я для тебя всего лишь временное развлечение!
После моего высказывания его взгляд изменился, сейчас Кир был не просто зол, он был в ярости. Видать, не любит мужик правду.
– Соня, ты сама веришь в то, что сказала? Или ты настолько хреновый психолог, что не можешь отличить желание мужчины просто развлечься от серьёзных намерений? Если это так, то ты уволена! Мне такие бездари не нужны!
Я от возмущения подавилась воздухом.
– Что? – сипло интересуюсь, не веря в услышанное.
– Ты…
Он делает паузу, сверля меня гневным взглядом, и тут же произносит последнее слово. Оно было сродни удару бича, рассекающего воздух.
– Уволена.
Я делаю глубокий вдох, прикрыв глаза. Обида, словно кислота, разъедала мне душу. Как я могла не разглядеть, что он беспринципная сволочь? Как он может так поступать? Сам друзьям говорил, что я для него всего лишь временное развлечение, от которого он потом собрался откупиться. Но стоит мне это озвучить, так я бездарь! Я открываю глаза и произношу спокойным голосом только одно слово:
– Хорошо.
Но в душе я хочу орать в голос. Но я не дам ему насладиться этим зрелищем, единственное, что у меня сейчас есть, это достоинство. Для кого-то это пустой звук, для меня нечто важное, что не даёт скатиться в бездну отчаянья. Не позволяет озлобиться на весь мир и не превратиться в стерву, которая мстит всем подряд, за свои же неудачи. И пусть я опять ошиблась, не беда, на ошибках учатся. А боль, что сжигает меня изнутри, всего лишь временное состояние, и она пройдёт. Ничто не бывает вечным.
– Сонь…
Он делает шаг ко мне, его взгляд растерян, нет в нём больше гнева. Наверное, и он решил изменить тактику, а возможно почувствовал моё состояние. Но это уже не имеет значения, игры закончились. Я выставляю ладони вперёд, этим жестом останавливаю его.
– Если в тебе есть хоть капля чего-то хорошего, то ты оставишь меня в покое. Я больше не хочу тебя видеть, так что твоё предложение об увольнении весьма кстати…
– Если я причинил тебе боль своими словами, прости, – тут же перебивает он меня, – и ещё раз прости.
Он тут же молниеносно преодолевает между нами расстояние и, схватив меня за талию одной рукой, притянул к себе. Он приподнял своей рукой мой подбородок и, смотря мне прямо в глаза пронизывающим душу взглядом, продолжил:
– За то, что твоему желанию не суждено сбыться. Я тебя не оставлю. И, знаешь, я, кажется, догадываюсь о причине, по которой ты вновь меня отталкиваешь…
Я только хотела сказать, что он заблуждается, как этот несносный мужчина меня вновь перебил:
– У меня сразу закралось подозрение, что ты каким-то способом догадалась о прослушке, а когда ты спокойно отреагировала на моё признание, понял, что прав. Я всё гадал, каким способом ты об этом узнала, и, когда ты сказала, что являешься моим временным развлечением, пазл сложился. Ваша подруга подслушала наш разговор у Марата и всё рассказала.
– Я и раньше говорила тебе, что так думаю…– решила отпираться до конца, чтобы не сдать Юлю.
– Говорила, но не с такой яростью и болью в голосе. И ты можешь хоть до посинения отпираться, но я знаю, что прав.
– Ты постоянно причиняешь мне боль…
Я попыталась вырваться из его объятий – не позволил.
– Ты тоже. Значит, мы квиты.
– А ты, оказывается, не джентльмен, мог бы не наносить ответный удар.
– Сонь, то, что я там говорил, это неправда. Мы с Глебом договорились держать наши чувства втайне пока. Ты мне больше чем нравишься, и это не из-за того, что мне понравился наш секс. Мои чувства более глубокие. И я хочу с этим разобраться. Ты должна знать, что есть люди, которые готовы бросаться словами, кричать «люблю», а на деле это только страсть. Я к таким не отношусь. Но и сказать, что люблю, не готов. Знаю только, что ты мне невыносимо вдали от тебя. Хочу засыпать и просыпаться с тобой, быть чем-то важным для тебя. Иногда я думаю, что это и есть любовь. Но…
– Когда любишь, то просто знаешь, что это так, – перебиваю его, – и сомнениям тут не место. А если они у тебя есть, то это всего лишь твоё ущемлённое эго.
– Давай ты не будешь говорить то, чего не знаешь! Сонь, ты просто мастер мне выматывать душу! – взорвался он, – Общение с тобой – это всё равно что биться головой об стену. Боли много, толку мало. И у меня нет сомнений насчёт своих чувств. Меня больше всего беспокоишь ты. Сердцем чувствую, что я больше чем нравлюсь тебе, но ты по какой-то причине отталкиваешь меня постоянно. И это меня порядком задолбало! Видит бог, я пытался быть хорошим, подстраивался под твоё вечно меняющееся настроение. Но всё как прежде: один шаг вперёд и, чёрт возьми, десять назад!
– Ну а что ты хотел от меня, после того как узнала, что я всего лишь временное развлечение? Я должна пищать от восторга? Да и твои методы, знаешь, бесят! Одна прослушка чего стоит! И не смей меня обвинять в непостоянности, ты сам как маятник. Мне говоришь, что я тебе нравлюсь, а друзьям – что лишь развлечение. Ну и кто из нас непостоянен?
–Я? Как маятник? Да я сама постоянность! В отличие о тебя, я в состоянии сказать, что люблю…
Что? Растерялась от признания Кира, которое в порыве гнева у него вырвалось не произвольно. Смотрю на своего блондинчика, а он сам в шоке от сказанного.
– Кх… – прочистила я горло, а то от его признания у меня образовался ком в горле. —Будет считать, что это ничего не значит. Сказал, не подумав… – решила выручить его.
Он же смотрел на меня пристально, но вид у него был такой, словно мешком пришибли. Наверное, мысленно обдумывал, как выкрутиться из дурацкой ситуации. Видно же, что он сам жалеет о своей горячности.
– Никогда не говори за меня, – рыкнул он и схватил меня на руки.
– Эй, ты чего творишь?! – возмутилась.
– В общем так, лучик мой, я тебе признался…
– Можно подумать, я тебе проверила! Чего не скажешь в порыве гнева.
– Советую быстрее поверить и смириться с тем, что отныне будем вместе.
– Эй, не гони коней! Что значит «вместе»? Я ещё не готова к таким кардинальным переменам в жизни.
– Поверь, я тоже. Но, как говорят, судьбе сопротивляются только дебилы.
– Вообще-то так не говорят…
– Допустим, но смысл-то верный. Так что, Сонь, смирись, я от слов своих не откажусь.
– От слова, – вновь поправила его.
– Неважно, главное, что я его произнёс. – Тут он как-то нервно хохотнул и добавил: —Не вздумай проговориться своим подругам.
– Это ещё почему?
– Потому что они расскажут моим друзьям, а эти гады тут же начнут выносить мне мозг своими подколками. А мне, знаешь, тебя достаточно.
– Я так хороша в этом деле? – прыснула со смеха, понимая, что он сам ещё в шоке от своего признания.
И, самое поразительное, я поняла, что это правда, Кир любит меня. Но сам испугался, признав это.
Эх… холостяки.
– Ты занимаешь второе место, – открывая ногой дверь в спальню, ворчливо произнёс Кир.
– А кто первое?
– Мама, – скривился он, вспоминая её. – Я ведь поэтому на самом деле не хочу говорить друзьям о том, что… – Он замолчал. – Ну ты сама знаешь. Их подколки – мелочь, по сравнению с тем, что нас ожидает, если матушка узнает о моих чувствах. А если узнают они, то сто процентов узнает и мама. Так что, считай это защитой твоей психики. Её напор не каждый может выдержать.
– Да ладно…– не поверила я. Ну что может сделать его мама?
– Поверь, солнышко, когда она узнает о нас, ты на своей шкуре почувствуешь, что такое настоящий прессинг. И моё давление на тебя покажется незначительной мелочью, —бережно кладя меня на кровать, произносит он, не отрывая от меня своего взгляда, в котором начинает разгорается страсть.
Ну уж нет, никакого секса, пока не поговорим!
– Кир, притормози коней! Нам нужно поговорить.
– Сонь, давай вначале помиримся, а потом поговорим, а?
Смотрит на меня как сама невинность. Но я отлично понимаю, милашка Кир – это маска.
– Нет, перед тем как…– Я делаю паузу, красноречиво смотрю на выпуклость на его штанах, показывая этим, что прекрасно поняла, какой способ он выбрал для примирения. – Нам нужно прояснить несколько моментов.
– Ну всё… началось.
Он обречённо поднял свои очи к потолку. Затем резко опустил и одарил таким… щенячьим взглядом.
– Сонь, а может, всё-таки помиримся вначале?
– Нет, давай поговорим, – безапелляционно заявила я.
– Ладно, давай разговаривать, раз ты ещё не наговорилась.
Устало вздохнув, он сел на кровать.
– Но, если вздумаешь скандалить, знай, перейду сразу к действенному способу, который разом усмирит твой воинственный пыл.
Нет, ты посмотри на него, в любой ситуации найдёт выгоду!
Глава 26
Глеб мне переслал разговор Юли с Соней. У нас был уговор с друзьями, что каждый проверяет запись своей женщины, а другой не имеет на это право. И, пока Марат занят разборками со своей, мне придётся сделать это самому. Честно скажу, желания никакого не было, но, зная своих девочек, мы прекрасно понимали, что эти вертихвостки сто процентов начнут совать нос не в своё дело.
Нам было достаточного одного эпизода, чтобы понять – проблемы они нам устроят. Если эти мелкие валькирии решили сражаться с мужиками ранее, то нет уверенности, что они не попробуют вновь такое отчебучить. До сих пор перед глазами стоит вбегающая на парковку хрупкая Соня с битой и баллончиком лака в руках. И если тогда мне показалось это забавным, то сейчас я боялся за неё так сильно, что еле сдерживал свой порыв запереть у себя дома, пока мы совсем не разберёмся. А если ещё учесть, что наш крот связан с женщиной Марата в прошлом и явно ещё точит зуб на Юлю. Тут к гадалке не ходи, чтобы понять – девчонки будут стараться помочь подруге. У них же девиз: одна за всех, и все за одного.
Мушкетёры, блин, в юбках!
Я долго смотрел на запись, меня коробило от всего этого, но выхода нет. Нажал на кнопку воспроизведения и принялся слушать их разговор:
– Юль, спасай, – взволнованно начала Соня.
У меня уже сердце пропустило удар.
– Что стряслось? – слышу вопрос Юли словно сквозь толщу воды.
– Это гад меня прижал, причём серьёзно! Срочно нужен компромат.
Компромат? Тряхнул головой, избавляясь от остатков липкого страха. Я думал, что-то случилось, а она компромат на меня вздумала найти. Ах ты, зараза! Ещё и гадом меня назвала.
– Чем прижал? – интересуется вторая.
Так и хотелось ответить: «Членом, и не прижал, а достал до глубины души!». Я так разозлился, что не выразить словами. Я, как идиот, стараюсь пробиться через её долбанную стену отчуждения, а она… Чёрт! Да что с ней не так то?!
– У Кирилла есть компромат на меня. Если он обнародует видеозапись, моя карьера психолога закончена.
Твоя карьера и без компромата, считай, закончена, моё терпение не безгранично. Сколько можно в игры играть! Мне говорит, что готова попробовать, а подругу просит найти рычаг давления на меня, чтобы я отстал. Да хрен тебе! Не найдёшь ты компромат, потому что его нет.
– Хочешь сказать, что он пойдёт на этот шаг?
Нет, на этот не пойду, так как своё позорить не буду. Но то, что Соня скоро попрощается со свободой, факт. Я ведь хотел всё по-хорошему, а она вновь всё испортила! Как меня задолбала эта ситуация, выть хочется от бессилия.
– Он способен на многое, а если ещё и задето его достоинство, будет действовать жёстко.
Бинго, милая! Ты даже не представляешь, насколько в точку попала.
– А что он хочет за эту видеозапись?
Всё.
– Меня в качестве любовницы…
А вот тут ты не угадала, у меня на тебя планы на всю жизнь. Но только пока я о них говорить не буду, дабы не ввергать тебя в шок.
– Ага, любовницы, значит, «заманчивое» предложение. Сколько у меня времени?
Поздно, всё уже было.
– Уже, – тяжко вздохнув, отвечает моя.
Твою ж… Прям жертва насилия и безнадёги. Бесит это лицемерие!
– Чего?
Того.
– Юль, всё уже случилось, но это мелочь, по сравнению с тем, какие могут быть последствия.
Последствия?
– Беременность?
Было бы неплохо.
– Нет, это не проблема, тут дело… – начала она и тут же замолчала.
А вот это уже интересно, что же за проблема у неё, о которой она молчит?
– Он мне нравится, очень, и я боюсь, что окончательно потеряю голову.
Я тебе гарантирую – потеряешь. И всё же мне было чертовски приятно услышать её признание. Даже жажда мести немного поубавилась.
– Тогда в чём проблема? Ты ему нравишься, он тебе.
Вот и я о том же. В чём проблема-то?
– Я не могу быть с ним, даже если бы и хотела, и, пока ещё контролирую ситуацию, нужно срочно оборвать отношения. Дальше будет только хуже.
Не понял? Что ей мешает? И какого чёрта не могу? А как же её обещание попробовать? Опять врёт? Достала!
– Тем более я для него только развлечение, новая игрушка.
Да не игрушка ты! Неужели не видно, что сдыхаю без тебя? Да я ни для одной бабы не готовил! А про то, что терплю твои выкрутасы, даже и говорить не стоит. Неужели трудно сказать, чего хочешь? Я всё сделаю, хотя бы намекни. Кроме одного – расстаться, этому не бывать!
– Слушай, раз он получил своё, зачем ты ему?
Идиотский вопрос.
– Я тоже так думала, получит разок и отстанет, заодно и я фобию поборю, но всё вышло из-под контроля. Я ему сказала, мол, получил своё – свободен, а он как с цепи сорвался, стал угрожать, но я тогда, к сожалению, не приняла это всерьёз.
Фобию? Неужели мои подозрения верны, и её бывший причинил ей боль? Хотя, что я гадаю, скоро узнаю и, если это так, эту мразь изничтожу.
Дальше был разговор ожидаемый: девушки поохали, и Юля пообещала клятвенно, что будет искать компромат. Ага, удачи! Хотя это даже неплохо, пускай они ищут компромат, это лучше, чем будут совать свои носики в наши дела. Или же, наоборот, хуже. Вот сейчас я реально пожалел, что Соня не тупая блондинка. А с другой стороны, будь она такой, я бы на неё не запал. Что тут скажешь, нет лёгких путей к счастью. Придётся изрядно попотеть вначале.
Только я собрался поехать за продуктами, как вновь позвонил Глеб и убил, сказав, что вновь нужно прослушать разговор. Я мысленно выматерился, но подключился. То, что я услышал, меня ввергло в ярость вначале, но потом поразмыслил, понял, что это было своего рода местью мне. Ведь Соня не тот человек, который будет наговаривать, отпираться да, но не это. Итог: девочки каким-то способом узнали о нашей шалости. И только я собрался позвонить к Глебу, чтобы рассказать о своём подозрении, как он сам набрал мне:
– Кир, – начал он сходу, – нас раскрыли, и что-то мне подсказывает, тут не обошлось без Юли. Вернее, я уверен в этом.
– Марату расскажем про шпионскую деятельность его жены?
– Думаю, не стоит обострять их и без того сложные отношения. Ты же знаешь, что тот может дров наломать в порыве гнева.
– Что-то мне подсказывает, что не только он, – усмехнулся я, вспоминая свою реакцию, когда Соня вновь дала заднюю.
–Мы все этим грешим, – рассмеялся он.– Ладно, попытаемся сами разрулить ситуацию. Но, знаешь, я печёнкой чую, это ещё цветочки, девчонки нам попортят крови своей неуёмной деятельностью. Одна их сегодняшняя выходка чего стоит, ведь знали заразы, что мы их слушаем!
– И как ты со своей поступишь? – интересуюсь, вспомнив про то, как она говорила, что линейкой измеряла достоинство своего шефа. Теперь, зная, каков Глеб ревнивец оказался, причём даже к прошлому, мне стало страшно за девушку.
– Если ты насчёт линейки, то сразу скажу – врёт она. Правда, когда услышал, как она говорит об этом, пелена ярости затмила мне разум. И совсем вылетело из головы, что я с её шефом побеседовал, причём обстоятельно так…
– Надеюсь, ты его не изувечил? – зная крутой нрав друга, заволновался я.
– Ну… – замялся он.
– Глеб!
– Кир, да не убил я его, так, немного фейс подпортил и разрушил его мечты на светлое будущее. Поверь, это ещё мягко я с ним поступил.
– Ладно, – скупо ответил, хотя в душе понимал, Глеб преуменьшает последствия их встречи. – И какие у тебя планы?
– Сейчас поеду к своей проводить воспитательную беседу. Заодно и дам ей тему для размышлений. Но у меня к тебе просьба: возьми под свой контроль слежку, пока я в командировке буду. Сам знаешь, я не могу не поехать.
– Надолго?
– Надеюсь, управимся за недели две. Так что, Кир, проконтролируй работу моих ребят, что следят за девочками. Сам понимаешь, мне нужно, чтобы Люда устроилась именно ко мне, так что держи всё под контролем.
– Глеб, всё сделаю в лучшем виде. А ты возвращайся, пожалуйста, живой и без ранений.
– Типун тебе на язык! Тоже мне взял моду – каркать перед поездкой! Всё нормально будет, ты ж меня знаешь! – разозлился друг.
То-то и оно, что знаю, вот и беспокоюсь. Каждый раз, когда он уезжает в подобные командировки, мы с друзьями места себе не находим. Один раз мы его чуть не потеряли, и этого было достаточно. До сих пор поражаюсь, как нам удалось скрыть от его отца тот случай… И Глеб не говорит, что произошло тогда, иногда мне кажется, он даже себе вспоминать запретил об этом. Словно не было этого, возможно он так спасается.
***
Попрощавшись с другом, я направился к Соне и вновь выбрал маршрут, по которому ехал к ней в первый раз. Не знаю почему, но после этого я постоянно только его и выбираю. Хотя вру, знаю! Был вечер, я ехал от своей занозы и случайно посмотрел в сторону двора соседней многоэтажки. Двор был пустой, но я случайно зацепился взглядом за хрупкую фигурку ребёнка, сидящего на лавочке, слегка освещённой уличным фонарём. Я посмотрел на часы – было около десяти вечера. Нормальное время для взрослого и чертовски позднее для ребёнка. Припарковал машину и направился к малышу, покрутил головой, никого взрослого поблизости не было.
– Привет.
Подошёл к пацану. Тот приподнял на меня взгляд, от которого у меня сердце замерло. Ну не может быть у мальчишки от силы лет четырёх такого обречённо затравленного взгляда. Словно не ребёнок на меня смотрел вовсе, а усталый от жизни старец! Я был шокирован.
– Здравствуйте, – чуть слышно произнёс он и понуро опустил взгляд.
– Малец, а не поздно для прогулок?
Он пожал плечами, мол, ничего тут сверхъестественного нет. А у меня в душе уже начала бушевать буря. А ответ его меня совсем убил:
– Я жду, когда можно будет домой идти.
– Не понял. А почему тебе домой нельзя?
– Просто нельзя и всё, – ответил он и вновь закрылся от меня.
– Давай я тебя отведу домой? Вечером гулять ребёнку опасно…
Тот в ответ лишь замотал головой, и во взгляде я его увидел страх. Я опешил.
Тут вылетела, как чёрт из табакерки, бабка, и только выдохнул с облегчением: наконец-то пацана заберут домой. Как эта злобная фурия начала меня обвинять чёрт знает в чём!
– Женщина, вы бы хоть ребёнка постеснялись… – намекнул воительнице в годах, что «педофил» – не то слово, что можно говорить при ребёнке. Та замерла, наверное, сообразив, что её немного занесло. – И почему ваш внук так поздно гуляет?
– Да не внук он мне, – устало махнула она рукой. – А ты извини, сынок, я же испугалась за пацана, думала, ты какой-то извращенец.
– Ну знаете… Я как бы не похож на извращенца. Ехал мимо и охренел, когда увидел пацана одного на улице. Вот и подошёл выяснить, какого чёрта тут происходит!
– Я уже как два года так охреневаю, – произносит она чуть слышно, отводя меня в сторону. – Я уже забыла, когда рано ложилась спать. Пока его мать жила одна, всё было пусть и не в норме, но терпимо. А вот как сошлась со своим хахалем, так всё и началось. Они скандалят, пацан на улице ждёт, пока этот козёл уснёт, и только после этого эта горе-мамаша зовёт его домой.
– Но разве можно ставить своего ребёнка ниже мужика? – поразился я, так как моя мать всегда ставила меня на первое место. Я даже представить не могу, что она поступила бы по-иному.
– Ты прям как с луны свалился, ей-богу! – покачала она головой. – Не у всех женщин развит материнский инстинкт, а у наркоманок это вообще нонсенс.
– Что? Слушайте, ну раз она наркоманка, так почему вы куда положено не сообщите? Лишите её материнских прав!
– Ты посмотри на него, лишите… А о мальце ты подумал?
– Это лучше, чем ребёнок подвергается риску! Как вы не поймёте, что мальчик в опасности!
– Ну да, – соглашается старушка и уж больно внимательно на меня смотрит. От её цепкого взгляда, мне стало не по себе. А её следующий вопрос, чуть не выбил у меня почву из-под ног: – Слышь, а случайно не ты его папаша?
– Что?! Да вы совсем, что ли!
– Зря возмущаешься, уж больно он на тебя похож. Признавайся, негодник, грешил с Танькой?
– Женщина, не говорите ерунду! Если чему и научил меня отец, так это тому, что нельзя разбрасываться семенем. Так что ваши подозрения основаны на вашем не в меру разбушевавшемся воображении.
И я ей не соврал, я всегда тщательно следил, чтобы от меня ни одна баба не залетела. Первый раз в жизни я не предохранялся с Соней. Почему так вышло? Сам не знаю, и, если она забеременеет, я буду этому рад.
– Возможно… Но тут грех не заподозрить в отцовстве, сам посмотри, как Ромка на тебя похож.
Я присмотрелся. Есть сходство, но не настолько, чтобы его в мои сыновья записывать. Ну, блондин, и что тут такого? Глаза, кажется, зелёные, и то не факт. Только я хотел высказаться по этому поводу, как услышал голос женщины, она стояла возле подъезда и звала мальчика домой. Я присмотрелся и повторно охренел!
– Она что, беременная?
– Угу, от этого гамадрилы залетела. Дура безмозглая! – начал сокрушаться бойкая бабушка.
– Так, оскорбления и возмущение оставим на потом. У меня сейчас времени нет, но завтра предлагаю встретиться и обсудить, как решить эту проблему.
– Только не говори, что собрался отобрать дитя у матери! – всплеснула руками старушка. – Я костьми лягу, но не позволю!
– Нет, я дам этой даме шанс, и, если она его профукает, тогда я всё сделаю, чтобы она лишилась материнских прав.
– Ты это… только сам разговаривать с ними не ходи, её орангутанг из-за ревности девку со свету сживёт. Ты, конечно, можешь отрицать, что пацан на тебя не похож, но со стороны-то виднее.
– Вам деньги на очки дать? Чтобы чёрт знает что не мерещилось?! – сорвался я.
– Не хами… – строго посмотрела она на меня.
– А вы не приписывайте мне чужого ребёнка, я и хамить не буду.
На этой «мажорной» ноте мы и распрощались. И всё же на следующий день я приехал к Клавдии Сергеевне, так звали это боевую старушку, и разработали стратегию. Как оказалось, моя сообщница была прекрасным психологом, и такого… нагнала страху на мать мальца, что та встала на путь исправления. Её же сожитель тоже притих. Но это уже моя заслуга, с ним поговорили мои ребята и доходчиво объяснили, что, если тот обидит мальца, он труп. Но бабушке я, разумеется, об этом не сказал.
На данном моменте мама Ромы находится в больнице на сохранении, а он временно перебрался к моей сообщнице. Деньгами я, разумеется, старушку снабдил, пускай сама себя побалует и мальчишку заодно. И каждый раз, когда я проезжаю мимо, всегда выискиваю глазами парня. Не знаю почему, но мне нужно знать, что с ним всё хорошо, наверное, в глубине души я почувствовал себя ответственным за судьбу этого ребёнка. А одного сухого отчёта от сообщницы мне мало, я хочу убедиться лично, что всё хорошо. Я избегаю общения с ним, да и на глаза жильцам дома не стремлюсь показываться. Вдруг кто-то из них меня тоже обвинит в отцовстве, а я не горю желанием слушать всякий бред.
Вот и сейчас, проезжая мимо, я выискиваю взглядом знакомую фигурку на детской площадке. Она пуста, ни одной живой души, значит, всё нормально. Теперь со спокойной душой можно ехать к Соне, чтобы вправить ей мозги.
