Маргарита Преображенская
Лыцарь + Драконтесса = ?

Удел женщины, даже если она была дочерью драконьего короля, ограничивался ожиданием будущего мужа и соблюдением чистоты помыслов и тела. Принцессу как самую ценную невесту берегли, как зеницу ока, нарисованного на её фамильном гербе, максимально сузив круг её общения и сведя возможность передвижения к минимуму. Пока она находилась под защитой короля, ей разрешали постигать науки и магию, позволив советнику Апалалу обучать её тому же, что и принцев, не настаивали на скором замужестве; кроме того, отец позволял ей присутствовать на военном совете и даже иметь право голоса, потому что Замзагул отличалась гибким умом и храбрым сердцем, достойным мужчины. Со смертью короля и его сыновей над всем этим уютным мирком, с которым она почти смирилась, даже успев полюбить такое своё существование, нависла угроза уничтожения. Другая приняла бы это как волю судьбы и подчинилась, но только не Замзагул, которая с самого детства вынашивала свой план по улучшению мироустройства вообще и собственного бытия в частности, а потом путём долгих усилий и попыток нашла и того, кто мог помочь ей в этом.

– Вот вы где, Ваше Высочество! – Голос Апалала вторгся в её размышления на самом интересном месте – как раз в тот момент, когда Замзагул представляла себе картину объяснения в любви, главным героем которой был понравившийся ей лыцарь.

– Неужели что-то случилось с юристом, советник? – встревоженно спросила принцесса, бросив испуганный взгляд на своего наставника.

– Нет, с ним всё в порядке! Я погрузил его в сон, – ответил тот, поклонившись. – Вы ждёте от него слишком быстрых результатов! К тому же мне бы хотелось предостеречь вас от… неосторожных действий в его адрес! То, что вы предприняли сегодня, может быть опасно как для вас, так и для него! Ведь мы до конца не изучили всё, что связано с ним, а вы уже пытаетесь наладить близкий контакт!

– Сейчас не время думать об осторожности! – возразила Замзагул. – Вы и сами уже успели убедиться, что он – тот, кого мы ждали столько лет!

– Я не отрицаю, что у этого экземпляра очень большой потенциал, но подготовить его за три дня против Нидхёгга невозможно! – заметил Апалал.

– Значит, нужно тянуть время, – спокойно сказала принцесса. – И я уже продумала, каким образом сделаю это!

– Обещайте мне, что не станете больше покидать этот замок и тем более не будете совершать переходы в мир людей! – потребовал советник. – Здесь вы в безопасности. Эти стены выдержат столетия осад, даже Нидхёгг долго не сможет пробиться сквозь зачарованную каменную броню! Замок защищает вас от пленения…

– И от настоящей жизни! – с горечью добавила принцесса. – Или вы хотите, чтобы я вечно бродила в этом саду под фальшивым солнцем и беседовала с собранными вами машинами вместо живых созданий?

– Когда вы родились, Ваше Высочество, я поклялся вашему отцу, что буду защищать вас даже ценой смерти моей души и развеивания моей магии! – возразил советник. – Я построил для вас это подобие Вселенной, чтобы вы не скучали, но сделать больше мне не дано, ибо, к сожалению, я не Создатель! Иногда мне кажется, что Он спит, не понимая, какими опасными стали Его творения! В такие минуты, я хочу заставить Его проснуться и покарать тех, кто виновен в творящемся беззаконии!

– Я знаю, что вы верны короне, и очень люблю вас как самого мудрого и самого терпеливого воспитателя, Апалал! – с чувством сказала Замзагул, в порыве сжав его ладонь в своих тонких и нежных руках. – Но я уже не та малышка, которая играла в куклы и конструировала карту миров из магических пазлов. Простите! – И она удалилась по посыпанной мерцающими камешками дорожке, оставив советника в одиночестве.

– О, да, Ваше Высочество! – прошептал Апалал, глядя ей вслед. – Я знал, что это время наступит. Теперь вы готовы играть куда более сложные и опасные партии. Только бы ваш избранник оправдал ожидания и не исчез, разбив ваше смелое, но такое хрупкое сердце!

***

А вот сердце Нидхёгга, хотя и не было хрупким, но стучало настолько учащённо от так и не унявшегося гнева, что, казалось, стремилось разбиться. Дракон завершил свой полёт у самых корней могучего Древа Миров, верхушка которого терялась где-то в верхних измерениях, а ветви простирались так далеко, что Разрыватель Трупов не решался удаляться на такое расстояние от своего логова. Оно располагалось у самых корней, внизу, в тёмном и жутком измерении Хельхейм. Там собирались души умерших не на поле брани. Нидхёгг помнил времена, когда туда попадали только женщины, дети и калеки, но за последние несколько веков количество желающих умереть в славном бою и попасть в обитель светлых богов заметно поубавилось, поэтому в Хельхейме наблюдался стабильный аншлаг, причём теперь сюда являлись все подряд из самых разных измерений из-за искажения потоков вер и перекосов религиозных и прочих догм.

– Ну, наконец-то! Стесняюсь спросить: Хёггик, где ты был? – встретила его высокая дама в чёрном одеянии.

Она обладала необыкновенной, мрачной красотой, приводившей в трепет каждого смертного и бессмертного. Одна половина тела у неё была тёмно-синей, а вторая —красной, но обе отличались поистине божественным совершенством, не раз воспетым поэтами. Дама ласково потрепала Нидхёгга по чешуе и улыбнулась. Это была Великая Хель – повелительница Царства Мёртвых и по совместительству приёмная мать Разрывателя Трупов. Годы общения с самыми разными и иногда очень подозрительными личностями, прибывавшими в Хельхейм, дали о себе знать некоторыми новыми речевыми конструкциями, которые неуловимо и медленно изменяли структуру Вселенной: ведь слова имеют силу, и немалую, а Хель иногда любила пошутить и поиграть как словами, так и смертями, но больше всего ей последние несколько веков удавалась игра на нервах.

– Да так, просто…– пробормотал Нидхёгг, складывая крылья. – Летал по делам.

– Что, опять отказала? – участливо поинтересовалась Хель.

– Да не то чтобы …– ушёл в несознанку Нидхёгг.

– Хёггик, не расшатывай мне душевную организацию! Я же вижу, что отказала! А я тебе говорила: незачем выбирать в жёны деву, у которой только и есть достоинств, что шикарная тазобедренная композиция и пара слитков золота про запас!

– Ну, мам! – возмутился Нидхёгг. – Мне уже вторая сотня веков пошла, могу я выбирать самостоятельно! Лучше скажи: кто такие юристы?

– Юристы? – Великая Хель рассмеялась, слегка покачивая роскошной грудью. – Юристы происходят от потомков богини Фемиды – той самой, что всё время таскается везде с весами без гирь и повязкой на глазах, думая, что это стильно. Так я вас умоляю! Краше было б, чтобы она надела очки и свешала полкило колбасы для убедительности!

Нидхёгг громко рассмеялся, выпустив в ночное небо струю пламени.

– А чем тебе-то юристы не угодили? – поинтересовалась Хель.

– Да попался один «несгораемый шкаф»! – Нидхёгг презрительно плюнул огнём на пол, вспомнив прыткого молодого человека с широкими плечами, решительным взглядом и повышенной огнеупорностью. – Может, для верности опросить наших…постояльцев – вдруг среди них найдутся коллеги или враги этого … специалиста?

– К сожалению, все юристы проходят мимо нашего измерения! Ищут обходные пути! – заметила Хель. – А начиная с Плевако, вообще плевали на верования и мифы уходящих эпох. Но ты не переживай, Хёггик: у меня такие связи, что никакие юристы этой твоей принцессе не помогут!

Когда Нидхёгг, рассказав, наконец, приёмной матери обо всём, что произошло, уснул и своим могучим храпом начал наводить ужас на окрестные мирки, Хель решила тоже понаводить справки о юристах. Она прекрасно понимала, что брак с принцессой – это присоединение огромных и стратегически важных территорий к Хельхейму, а через эти территории можно было затем выйти и в другие миры, диктуя свою волю вообще повсеместно. А потомки, которые произойдут от единения Нидхёгга и Замзагул, станут просто непобедимыми воинами в её армии. И тогда наступай, Рагнарёк – время гибели богов и людей! Победа обеспечена! Великолепные перспективы!

И вдруг в дело вмешивается какой-то юрист! Где это видано?! Хель знала, что от Фемиды юристам перешло чутьё на соблюдение прав и свобод, сила Мирового Закона в сочетании со слепотой Правосудия и взвешенностью решений, но против пламени великих змиев (Нидхёгг был гораздо древнее Фемиды, хоть и сватался к молодым!) все эти штучки не действовали: закон против силы вообще проигрывал, если только не подкреплялся ещё большей силой. Чем же тогда объяснить такую живучесть юриста принцессы Замзагул? Да как этот человечишка вообще решился перечить Разрывателю Трупов?! Тоже мне, лыцарь выискался! Не понял, как говорится, на кого батон крошит?! Нужно было срочно собрать все данные, касающиеся этого странного экземпляра.

– Вёльва! – тихо, но властно произнесла Хель, и её шепоток мгновенно разнёсся по всей округе, заставляя трепетать всех, кто услышал этот властный голос, при звуке которого ни у кого не возникало желания ослушаться.

Она не имела обыкновения шутить со своими рабами, мгновенно сменив тон и формат речи на принятые от начала времён. Вскоре тёмная тень явилась на зов и застыла, склонившись перед повелительницей Царства Мёртвых. Вёльвами называли женщин, которые могли не только творить предсказания, но даже специально создавать нужные ситуации грядущего, влияя на судьбу. К их помощи Хель прибегала несколько раз и всегда была довольна результатом. Нидхёгг с давних пор служил отличным орудием борьбы и прекрасным рупором её идей, но и ему требовалась поддержка. Без нужных изменений в грядущем он вряд ли смог бы так легко и быстро одержать верх над королём Магфи и его сыновьями.

– Почему ты не сказала мне о юристе? – спросила Хель, смерив взглядом мелко дрожащую от страха субстанцию.

– Я не видела его, повелительница! – призналась вёльва. – Кто-то скрывал этого человека от моих глаз до поры!

«Кто мог скрыть его от взгляда пророчицы?» – Хель усмехнулась своим мыслям. Не иначе, как кто-то из ей подобных заигрался: никакому человеку такое не под силу! Значит, это дело рук высших. Но кто из них сотворил такое и зачем?

– Найди место, откуда он пришёл! – приказала повелительница Царства Мёртвых.

– Да, повелительница! – прошелестела тень и исполнилась очей.

Они проступали наружу из мрака её сущности – миллиарды глаз, просматривавших все миры и все возможные вероятности событий.

– Я знаю, откуда он! – произнесла вёльва через некоторое время. – Его след привёл меня вот сюда.

Тень снова сделалась тёмной, как самая глубокая пещера, а потом внутри забрезжил свет, позволяя увидеть изображение быстро пустеющего офиса: близился конец рабочего дня.

– Он долго был там, но на самом деле тот, кого вы ищете, не оттуда! Его путь теряется во мраке, – добавила вёльва.

Великая Хель задумчиво потёрла острый подбородок: ситуация формировалась более чем запутанная, но повелительница Царства Мёртвых любила распутывать то, что запутали жизнь и смерть. Хель внимательно осматривала помещение глазами своей вёльвы. Ничего примечательного! Все находившиеся там юристы не представляли из себя ничего интересного. Значит ли это, что и тот, кем она интересовалась – как принято говорить у людей, «типичный лох»? Хель покачала головой, словно отказываясь в это верить. В этот момент её внимание привлёк импозантный пожилой мужчина начальственного вида. О шёл по коридору, помахивая портфелем, и выкрикивал, что-то вроде «Паш!», «Паш!», но никто не откликался на этот зов.

– Прибыла новая партия, повелительница! Желаете взглянуть? – прошелестел над ухом Хель тоскливый и мрачный голос её слуги.

Его завали Зомбуш Бездельник, и именно ему Хель давала многие важные поручения. Тёмный, пронырливый, хитрый, но очень преданный ей слуга успевал следить за всеми обитателями Хельхейма, пресекая возникавшие беспорядки и занимаясь обучением новобранцев армии Рагнарёка. Ни один чужак, прошедший в Царство Мёртвых, не оставался без его внимания. Сейчас Зомбуш, конечно, имел в виду новых обитателей, только прошедших контроль на границе, и повелительница, по обычаю, должна была их встретить, поставив на посмертное довольствие и местный теневой учёт. Как некстати! Впрочем, смерть редко приходит кстати.

– Наблюдай за тем, что происходит там! Нащупай всё, что связано с ним! – отдала Хель приказ вёльве и отправилась по делам.

Она уже не увидела, что в далёком мире, в конце коридора дорогу мужчине перешла красивая чёрная кошка с удивительными зелёными глазами. Она тихо прокралась за дверь, а потом, когда начальник приблизился, дверь распахнулась, пропуская техничку тётю Пашу.

– Фу-ты! – вздрогнул начальник, замирая на месте. – Ну, напугали! Как вы там оказались?! Я же всё проверял!

– Да я ключи искала. На пол они у меня упали: пригнулась, вот и не заметили, – пожала плечами тётя Паша.

Когда начальник ушёл, предварительно попрощавшись, она внимательно посмотрела куда-то в угол, где сгущалась огромная тёмная тень, а потом сделала лёгкий и изящный взмах рукой, от которого неуловимо прогнулось и исказилось всё пространство, и тень исчезла.

– Заладили: Пашт! Пашт! Пашет Пашт в поте лица, всё вокруг от нежелательных гостей и их мрачных энергий очищая! – с улыбкой пробормотала техничка, сверкнув зелёными глазами, – Ибо нельзя людей без присмотра оставлять: слишком много наблюдателей и врагов стало вокруг!

Затем она налила воды в синий блестящий пластмассовый таз и, склонившись над ним, тихо промурлыкала, как большая кошка:

– Апалал! Великий Змий, повелитель вод и мыслей! Слышишь ли ты меня?

По воде пошли круги, словно кто-то бросил в глубину маленький камешек, породив расходящиеся волны, а потом в центре, вздрагивая и пошатываясь, всплыло отражение седовласого мужчины с чёрными глазами.

– К твоим услугам, Пашт Бубастис, наказывающая и устраняющая осквернение! – почтительно произнёс он, заметив, как у его собеседницы по недосмотру от удовольствия общения проступили чёрные кошачьи уши и хвост.

Пашт часто вспоминала день, когда они познакомились. Это случилось очень давно, в то светлое время мир был юным и прекрасным. Пашт гуляла близ реки, которую люди назвали Нилом, когда из её вод показалась голова огромного змия с чёрными глазами, похожими на провалы в ничто. С тех пор много раз менялось всё вокруг, но не её отношение к Апалалу, и он отвечал ей взаимностью.

– Только что Хель послала вёльву искать нашего красавца! – сказала Пашт, томно, как умеют только кошки, прикрывая веки. – Я прогнала её тень и провела очистку, но это вряд ли остановит повелительницу Царства Мёртвых. Не вовремя она вмешалась! Ещё рано!

– Он под защитой Замка и скоро осознает своё предназначение, – донеслось из глубины. Сейчас она казалась головокружительной, словно в этом тазу располагалась Марианская впадина.

– Тогда я ухожу, – улыбнулась Пашт.

– Спасибо за помощь! – кивнул Апалал.

– Оказать помощь тебе – приятная забота для меня! – ответила Пашт.

Через мгновение изображение седовласого мужчины исчезло, как раз в тот момент, когда мимо проходила секретарша начальника.

– До свидания, тёть Паш! – машинально проговорила она, думая о чём-то своём.

Пашт кивнула в ответ и улыбнулась, сузив в щёлку зрачки.

***

Ничего не подозревая об этом, Веня проснулся в своих покоях и решил исследовать замок. После случившегося с ним доверия к увещеваниям Апалала было мало, поэтому Недозрелов решил до всего докопаться сам. Он вообще не любил действовать по чьей-либо указке, к тому же в замке он мог снова повстречать ту прелестную девушку со странным именем Змия. Повидаться с принцессой тоже очень хотелось. Вот бы подсмотреть, что она прячет от него под маской (да и под платье он бы с удовольствием заглянул)! Вообще этих двух премилых особ Венино воображение то и дело ставило рядом, словно сравнивая несравнимое. Обе были очень интересны и по-своему таинственно недоступны.

Чтобы не заблудиться, Веня решил делать на стенах небольшие пометки с помощью воскового мелка, который нашёлся среди письменных принадлежностей в его покоях. Латы и прочее снаряжение Недозрелов оставил, чтобы оно не сковывало движений. В замке было пусто, будто все вымерли. Каждое помещение отличалось какой-то необыкновенной огнеупорной отделкой, которая при этом поражала своей красотой и оригинальностью исполнения. Больше всего удивляло отсутствие окон и множество круглых отверстий в потолке и стенах. Их можно было бы принять за лазы, но они находились так высоко над полом и были такими большими, что разум отказывался представить себе существо, способное пользоваться ими. В оформлении интерьеров преобладало авангардистское, даже, пожалуй, футуристическое направление, что только усиливало эффект воздействия на психику. Веня только теперь начал осознавать, что попал в иное измерение, о котором ничего не знает, и куковать ему тут ещё три сотни лет в латах и противогазе! В довершение эффекта Недозрелов вдруг заметил, что все метки на стенах, оставленные им, чтобы вернуться назад, в свои покои, исчезли.

– Ну круто, чё…– пробормотал Веня.

Он был не из тех, кто быстро отчаивается – напротив, ему было интересно, хотя и немного страшновато. Он ещё некоторое время побродил по лестницам и анфиладам комнат, пока не наткнулся на кастеляншу, руководившую установкой мебели в одном из залов.

– О! Ты откуда здесь взялся, грамотный? – удивлённо проворчала она, смерив Веню оценивающим взглядом.

Недозрелов только сейчас заметил, что в этой пышной даме есть что-то нечеловеческое, как и в подвластных ей оркоподобных работниках замка. Кожа казалась какой-то ненастоящей, слишком гладкой, да и этот странный наклон головы, некоторая механичность в походке наводили на мысль о том, что перед ним какой-то хитро сделанный и умный механизм.

– Я… ищу… советника, – ляпнул Недозрелов первое, что пришло в голову, чтобы отвести от себя подозрения, которые уже обозначались во взгляде кастелянши. – У меня к нему важное дело. Не подскажете, где он?

– Где ж ему быть? У себя он, в бассейне. Уже часов пять там отмокает, – буркнула кастелянша, махнув рукой на один из круглых лазов, который на этот раз находился достаточно низко, так что Вене потребовалось только подтянуться на руках, чтобы оказаться внутри тёмного гладкого тоннеля.

Недозрелов осторожно пошёл вперёд, желая узнать, куда же ведёт этот лаз. Почему советник находится не в кабинете, а «у себя в бассейне»? Веня представил себе Апалала в роли водяного, плавающего в окружении русалок. Отмокает, значит? Веня думал об этом, медленно, чтобы не поскользнуться на гладкой поверхности, продвигаясь в сгустившейся темноте, как вдруг его ноги потеряли опору и он полетел вниз, от неожиданности огласив пространство воплем не совсем парламентского содержания. Погружение в воду тоже было неожиданным, потому что вокруг всё утопало в темноте. Веня быстро всплыл на поверхность, пожалев, что не захватил с собой фонарик. Зато свисток, подаренный советником, висел на шее. Может, пора им воспользоваться? Веня поднёс его к губам и дунул, слушая, как в темноту выливается странный булькающий звук. Недозрелов на несколько мгновений он замер в воде, раздумывая, куда плыть, и тут его ног мимолётно коснулось что-то гладкое, быстрое и абсолютно не человеческое. Первым, что пришло Вене на ум, была дикая идея о том, что он угодил не в бассейн к советнику, а в какое-то странное место с плавающим монстром, которого разбудил булькающий свист.

– Ну что же вы, Вениамин Маркович! – прозвучало совсем рядом. – Я же просил вас не выходить без моего сопровождения!

– Апалал?! – спросил Веня, повернув голову на звук.

– Да…– прозвучало совсем рядом, но вот что странно: голос звучал будто с некоторой высоты.

– Ваше хобби – плавание в темноте? – окончательно набрался наглости Недозрелов.

– Моё предназначение – выводить из тьмы к свету, – ответил Апалал, и в глаза Вене хлынул яркий свет, лившийся откуда-то сверху, словно там сияла сверхновая звезда. Это позволило Недозрелову оценить помещение, в котором он находился. Зрелище было просто потрясающее! Насколько хватало глаз, плескались чёрные воды, в которых отражался неожиданно вспыхнувший светоч. Стены, ограничивающие пространство, терялись во мраке (может быть, их не было вовсе?), а где-то высоко-высоко зиял вход в круглый лаз, из которого вывалился Веня. Но самое потрясающее было не в этом, а в источнике света, потому что его излучала голова огромного дракона. Он завис в воздухе, сложив крылья и опираясь на хвост, уходивший в глубину. Веня никогда не поверил бы, что эта махина и есть Апалал, но седые вислые усы и огромные удлинённые чёрные глаза без зрачков свили о том, что перед ним именно советник принцессы.

– Не пугайтесь, Вениамин Маркович! Вы всё равно узнали бы, просто чуть позже. Но раз уж так случилось сейчас, значит, это судьба, – сказал этот водяной змий.

– Вы тоже из этих… как Нидхёгг?! – пробормотал Веня, вспомнив огромного серебристого дракона, которого он заметил в момент своего знакомства с Разрывателем Трупов, парящим в небесах.

Значит, советник тогда не испугался, а перевоплотился, чтобы защитить принцессу, и если бы не вмешался сам Недозрелов, серебристый дракон атаковал бы Нидхёгга.

– Я – один из первородных великих змиев, если вы это имели в виду, – с достоинством уточнил Апалал, задетый сравнением, которое сделал Веня. – И это единственное, что объединяет меня и Разрывателя Трупов!

Исполинский хвост в это время ударил по дну, вызвав в тёмном бассейне настоящее цунами.

– Я понял, понял! – крикнул Веня, чуть не утонувший от этого проявления драконьей досады. – Вы и он – это совершенно несовместимые понятия, как гений и злодейство!

Он из последних сил держался на плаву, клацая зубами то ли от страха, то ли от переохлаждения.

– Вам вредно так долго пребывать в водной колыбели, Вениамин Маркович! – смилостивился Апалал. – Не пугайтесь, я сейчас вынесу вас отсюда.

Веня почувствовал, как его тело крепко обхватывает нечто мускулистое и прохладное, текучее, как вода, – это Великий Змий обвил его хвостом, а затем развернул крылья и взмыл в тёмную высоту. Это был поистине головокружительный и ужасающе прекрасный полёт, вынесший дракона и человека через тёмные лазы в небеса над открытой площадкой, находившейся выше той, на которой недавно стояла Замзагул, беседуя с Нидхёггом. Апалал осторожно, словно хрупкую статуэтку, поставил мокрого до нитки Веню на твёрдую поверхность, а сам эффектно завис над ним, окружённый фонтаном радужных брызг, чтобы через мгновение опуститься рядом с Недозреловым, быстро приняв человеческий облик и складывая крылья за спиной (от этого там у него образовывался небольшой горб).

– Все драконы так могут?! – в изумлении спросил Веня, стараясь унять охватившую его то ли от холода, то и от страха дрожь: отмок, называется.

– Не все, а только те, которые ведут свой род от первородных великих змиев, – сказал Апалал. – Остальные находятся ниже в иерархии видов и не обладают способностью к трансформации. Существуют и такие, кто не может даже вести разговор – низменные сущности, движимые лишь инстинктами.

Советник прервался, изучающе взглянув на Веню.

– Вы переохладились и промокли, Вениамин Маркович. Позвольте мне это исправить, – сказал он.

– А как вы хотите это …– начал Недозрелов, и в следующий миг из его глотки вырвался крик ужаса, потому что Апалал выдохнул белое пламя из приоткрытого рта.

Веня инстинктивно выставил руки вперёд, в судорожной попытке защититься, и снова вскрикнул, но уже от удивления: струи огня обошли его, не коснувшись тела, а только обдав жаром. В результате через несколько мгновений одежда и волосы высохли, испуская белесый пар. Постирали и высушили – драконья прачечная какая-то! Веня вопросительно взглянул на советника.

– Вы владеете даром управлять огнём, – пояснил Апалал. – Вернее, вы им пока не владеете в полной мере, но способны применять его в опасных для жизни ситуациях.

– Я управляю огнём?! – ошарашенно повторил за ним Недозрелов и вспомнил момент, когда Нидхёгг хотел сжечь его, но пламя тоже странным образом отступило.

– Да, именно это и позволило вам выжить в момент вашего рождения, – добавил Апалал.

– Вы знаете историю моего рождения? – спросил Веня, чувствуя, как от волнения его сердце забилось быстрее.

До этого дня он ничего не знал о своей. Апалал мог пролить свет на эту волнующую тему.

– Скорее, историю вашего выживания, а рождение ваше – одна из самых больших тайн, – поправил советник. – Но давайте вернёмся в замок и продолжим беседу в ваших покоях.

Когда они оказались в уже знакомой комнате, из которой Веня ушёл, чтобы исследовать окрестности, Апалал предложил ему сесть и сам расположился напротив него.

– Было замечено, что в одно и то же время многие низшие драконы покинули эти места, чтобы переместиться в ваш мир. Так бывает, когда они чувствуют добычу. Здесь это не редкость, но для того, чтобы ощутить жертву в иных измерениях, нужен особый сигнал, привлекающий змиев, – начал свой рассказ советник. – Я отправился следом и увидел такую картину: несколько драконов атаковали младенца, буквально поливая его огнём. Заметив меня, они убрались восвояси. Я думал, что опоздал и не смог спасти маленького человека. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что младенец невредим! Струи огня не коснулись его.

Апалал замолчал, испытующе взглянув на Веню, в глазах которого уже читалась ошеломляющая догадка.

– Этим младенцем были вы, Вениамин Маркович! – произнёс, наконец, советник.

– Но как же так получилось?! – пробормотал Недозрелов. – А мои родители?

– Я не знаю, кто они, но, учитывая ваши способности, могу предположить, что, по крайней мере, один из них явно не являлся человеком. Вы – прямой потомок какой-то иной расы, – сказал Апалал, – и я собираюсь выяснить, какой именно!

– Почему же драконы напали именно на меня? – спросил Веня.

– Это вторая тайна, которую нам предстоит раскрыть, – кивнул советник.

– А вот скажите… Её Высочество… она тоже…того, в смысле, одна из вас? Из драконов? – решился, наконец, проверить свою догадку Недозрелов.

– Да, она происходит из рода Великих Змиев, – подтвердил советник. – Но это не должно вас пугать: принцесса исполнена к вам самых лучших чувств, вам нечего её опасаться, как и меня!

– А почему она носит золотую маску? – решил досконально разобраться в сути дела Веня.

– Это наш обычай! – пояснил Апалал. – Принимая человеческий облик, женщины скрывают лицо. Видите ли, Вениамин Маркович, оборотни обладают яркой внешностью и практически непреодолимой притягательностью для противоположного пола. Один раз увидев истинный облик наследницы Великих Змиев, человек будет навсегда привязан к ней, даже потомки высших, которых у вас называют богами, подвержены воздействию драконьего обаяния, хотя и не настолько сильно.

Веня кивнул. Может, и хорошо, что Замзагул так и не открыла личико, но всё-таки страсть как хотелось посмотреть хоть одним глазком, что ж за красота такая неописуемая!

– Будем считать всё вышесказанное лирическим отступлением, – усмехнулся Апалал, наблюдая за реакцией своего собеседника. – А нас с вами ждут дела. Пора нам приступить к тренировкам ваших сверхспособностей.

– Я не совсем понимаю, что это значит, – признался Веня. – Эта боль в руке, странный эфемерный меч, и ещё я будто ослеп!

– Всё именно так, как и должно быть, Вениамин Маркович! – с улыбкой сказал советник.

– Давайте вы будете звать меня просто по имени и на «ты», – предложил Веня. – Вы ведь гораздо старше и могущественнее меня.

– Старше – однозначно, – весело пробормотал Апалал себе под нос, а потом добавил уже громче: – Но я бы предпочёл подчёркнуто вежливую форму обращения к вам. Так мне спокойнее.

Юрист всё больше нравился ему, и это было опасно. За свою долгую жизнь советник многое испытал и прекрасно знал, что искренняя привязанность способна причинить самую ужасную боль. Он уже прикипел душой к принцессе, воспитывая её, словно собственную дочь, а теперь, вот, этот чужестранец…

– Так вы говорите, что меч и слепота – это как бы норма в моём случае? – спросил Веня.

– Это ваше индивидуальное оружие. Оно есть у многих представителей древних рас. Например, вы ведь слышали об Одине, Вениамин Маркович? – кивнул Апалал.

– А! Ну… это, вроде, бог такой скандинавский, – беспечно пожал плечами Веня.

– Он принадлежит к расе асов – это высшие из мира Асгард. Его оружие – копьё Судьбы, оно возникает в его руке в момент битвы, то есть тогда, когда это необходимо, – продолжал разъяснять Апалал.

– Меч, конечно, полезная штука, особенно в сложившихся обстоятельствах, но почему он раньше никогда не появлялся у меня? Да и какое отношение я могу иметь к высшим? – спросил Веня.

– Мир Лат и Крыльев полон магией драконов, поэтому здесь всё, что кажется людям игрой слов, символами, обретает настоящую плоть и силу. – Советник улыбнулся. – Все юристы происходят от потомков богини Фемиды, понимаете?

– Это та, которая… – начал Веня и захохотал, вспомнив статую правосудия: меч имеется (хоть и кривоват), повязка тоже в наличии. – Значит, мне ещё весы полагаются по наследству?

– Теоретически – да, но раз вы их не ощутили, значит, в вашем случае весы заменены чем-то иным, – задумчиво сказал Апалал.

– Чем же это? – живо поинтересовался Веня.

– Вот и третья тайна, связанная с вашим происхождением, – ответил советник. – Чем раньше мы выясним это, тем лучше! А пока предлагаю вам ещё раз всколыхнуть свой дар, но уже под моим контролем.

Веня согласился. Ему и самому было очень интересно понять природу своих неожиданных способностей и научиться управлять ими. Он снова представил себе закон в виде разящего меча, и оружие послушно выросло у него в руке. На этот раз меч выглядел лучше, но всё равно представлял собой нечто эфемерное и легко развеивался от дыхания Апалала. Да ещё и повязка, покрывавшая глаза почти сразу же после появления меча, полностью загораживала обзор, лишая возможности ориентироваться в пространстве. Разве с таким оружием можно выходить против Разрывателя Трупов?